И в ясные осенние дни в небе то и дело видны стаи то журавлей, то аистов, а то и гусей, косяками устремляющиеся вдаль.
Заволновались и бабусины птицы.
Казалось бы, чего им-то искать там, неизвестно за каким морем? А вот, обуяла их по осени жажда путешествий. Собираются посреди двора, крыльями машут... хочется им полёта
Обычно это настроение покидает двор, едва прекращается в небе это паломничество с курлыкающими косяками.
Но в этом году по какой-то неизвестной причине гуси всерьёз вознамерились путешествовать.
Погоготав во дворе, главный гусак стаи - сварливый длинношеий Зося - вдруг "встал на крыло". То есть, буквально, встал - оторвался от земли и перелетел через забор, чего он в жизни никогда не делал.
Растревоженные гусыни, как вода с гор, ринулись за вожаком и - тоже полетели. Рекс, поначалу снисходительно смотревший на этот птичий переполох, мигом сообразил, что дело худо. И, как и положено сторожевому псу, позвал главного, то есть бабусю.
Прибежав на взволнованный лай, та сперва даже и не поняла, что случилось. Но Рекс лаял и показывал направление. Подойдя к забору и приглядевшись подслеповатыми от возраста глазами, бабуся только охнула - её гуси, низко летя над полем, таки направлялись на юг!
Гуси покидали родной дом, и с этим надо было что-то делать.
Сообразила бабуся быстро. Самой ей больших белых птиц нипочём не догнать. И хоть далеко они не улетят, как потом найдёшь их в высокой-то траве? Разумеется, на помощь был призван Рекс:
- Беги за ними и карауль, когда сядут. И меня зови.
С этим напутствием бабуся отстегнула умного пса от троса и открыла ворота.
Рекс всё понял. И помчался вдогонку за низко летящей стаей. В отличие от никогда прежде не летавших птиц бегал он отлично, и догнать эту "группу экскурсантов" для него никакого труда не составило. Тем более что и улетели-то они относительно недалеко. Всего-то хватило их, что на километр-другой, как раз - до оврага. Как видно, овраг показался им невероятно трудным препятствием, преодолеть которое, даже по воздуху, они не решились. Так у оврага и сели.
Сел рядышком и Рекс. Он одновременно и караулил гусей - кто знает, что ещё им придёт в их маленькие, насаженные на длинные шеи головы - и в то же время высматривал бабусю, маленькими шажками взволнованно семенящую к оврагу. Рекс, конечно, в случае чего и дальше бы за ними побежал, но домой пригнать, на это его умений не хватило бы.
Гуси хозяйку дождались.
Отломив по дороге хворостину, бабуся, не скрывая своих намерений, направилась к Зосе.
Увидев её, гусак заскучал. Он хорошо понимал, что провинился.
А Рекс негромко зарычал. Этого было достаточно, чтобы гусак понял: слушаться придётся.
И, повинуясь, пошёл себе вперевалку в направлении, в котором гнала его бабусина хворостина. Гусыни, как и положено верным жёнам, последовали за вожаком. Ну а Рекс без всякой хворостины пошёл рядом, охраняя бабусю и гусей от любого зла, которое могло бы встретиться по дороге.
Но до самой фермы никто им не встретился. Как видно, ни один хищник - ни волк, ни рысь, ни тем более лисица, обитающие в здешних лесах, не отважился попасться на глаза мохнатому сторожу даже ради свежего гуся.
Дома гуси тут же бросились к большой поилке - умаялись с дороги.
А Рекс, не дожидаясь команды, отправился к себе в домик отдыхать и дожидаться честно заработанной сардельки, которую уже несла ему бабуся.