Аннотация: Публикуются переводы на русский язык ряда избранных стихотворений французского поэта Стефана Малларме "Веер Мери Лоран" и др.
Стефан Малларме Веер Мери Лоран
(С французского).
Фригидным розам для спасенья,
как знать, возможно бы помог
вина холодного глоток.
А не пройдёт оцепененье -
я приведу тебя в движенье;
и, смотришь, нрав не так уж строг,
и неприступность - за порог !
Смеются, будто в опьяненье,
и небо - звёздами в разлёт !
С тобою, веер, мне везёт.
Ты лучше склянок приоткрытых,
что расточают изнутри
волшебный аромат налитых
в них редкостных духов Мери.
----------------------------------
Stephane Mallarme Eventail de Mery Laurent
De frigides roses pour vivre
Toutes la meme interrompront
Avec un blanc calice prompt
Votre souffle devenu givre
Mais que mon battement delivre
La touffe par un choc profond
Cette frigidite se fond
En du rire de fleurir ivre
A jeter le ciel en detail
Voila comme bon eventail
Tu conviens mieux qu"une fiole
Nul n"enfermant a l"emeri
Sans qu"il y perde ou le viole
L"arome emane de Mery.
Примечание.
В Интернете удалось найти два перевода этого сонета на русский язык. Это переводы
Романа Дубровкина и Ирис Виртуалис. Но там тема сонета раскрыта несколько по-иному.
Стефан Малларме Милостыня
(С французского).
Бери мешок, Бедняк ! Он - верный компаньон.
Ты до седин сосёшь из скуповатой тары.
Сбери в мешок сполна свой похоронный звон.
Пятак за пятаком. В них в сплаве - грех и чары.
Тебе тот звон под стать. Держи в горстях. Лобзай !
Его хоть прокляни, хоть громко дуй в фанфары.
Церковный фимиам окутывает край,
баюкает, зовя в благое просветленье.
Табак в любых домах творит тлетворный рай,
а опиум сильней - всем зельям посрамленье...
Не хочешь ли сорвать ошмётки мишуры
и пить взахлёб слюну счастливого забвенья,
дождавшись у витрин торжественной поры ?
В кафе уже с утра, когда там жизнь взбурлила,
ты видишь сквозь стекло роскошные пиры.
Уйдёшь в своём тряпье покорно и уныло -
увидишь не зарю, а озеро вина,
и в глотке у тебя застрянут все светила.
Так, если соберёшь хоть малость дотемна,
то в повечерие поставь свечу святому,
коль веруешь ещё кому-то, старина.
Не говори, что я тебя вгоняю в дрёму.
Просящему еды земля - готовый склеп !
Я дам тебе совет, как всякому другому:
не вздумай покупать на подаянье хлеб !
---------------------------------------------
Stephane Mallarme Aumone
Prends ce sac, Mendiant ! tu ne le cajolas
Senile nourrisson d'une tetine avare
Afin de piece a piece en egoutter ton glas.
Tire du metal cher quelque peche bizarre
Et, vaste comme nous, les poings pleins, le baisons
Souffles-y qu'il se torde ! une ardente fanfare.
Eglise avec l'encens que toutes ces maisons
Sur les murs quand berceur d'une bleue eclaircie
Le tabac sans parler roule les oraisons,
Et l'opium puissant brise la pharmacie !
Robes et peau, veux-tu lacerer le satin
Et boire en la salive heureuse l'inertie,
Par les cafes princiers attendre le matin ?
Les plafonds enrichis de nymphes et de voiles,
On jette, au mendiant de la vitre, un festin.
Et quand tu sors, vieux dieu, grelottant sous tes toiles
D'emballage, l'aurore est un lac de vin d'or
Et tu jures avoir au gosier les etoiles !
Faute de supputer l'eclat de ton tresor,
Tu peux du moins t'orner d'une plume, a complies
Servir un cierge au saint en qui tu crois encor.
Ne t'imagine pas que je dis des folies.
La terre s'ouvre vieille a qui creve la faim.
Je hais une autre aumone et veux que tu m'oublies
Et surtout ne va pas, frere, acheter du pain.
Примечание.
Стихотворение "Милостыня" (либо "Подаяние") можно найти в Интернете в содержательных и интересных переводах Романа Дубровкина, Вадима Алексеева и Марка
Талова. Каждый перевод заслуживает внимательного прочтения.
Стефан Малларме Окна
(С французского).
Лечебница, тоска. Густым несносным смрадом
пропахло и бельё, и весь унылый дом.
Распятие - колосс с трагичным взглядом...
И чуть живой старик - решился встать тайком.
Не то чтобы хотел дать язвам обогреться -
желал взглянуть на блеск облитых солнцем скал.
Прижал к окну лицо, и свой костяк, и сердце,
затем, чтоб яркий луч их просто приласкал.
Чистейшие уста в лазури заалели:
во всей своей красе, со страстью молодой -
и долгий поцелуй в окне запечатлели
сквозь блещущий хрусталь в расцветке золотой.
Он опьянел, забыв про близкое прощанье;
про зелья, бой часов и одр, где он лежит;
про кашель, про закат, что вроде умиранья;
про свет, что ввечеру, страша, кровоточит.
В его мечтах плывут, как лебеди, галеры
по пурпурной реке, где тишь и аромат,
и тысячи зарниц пронзают атмосферу,
и в памяти одно лишь пенье серенад...
А мне не по душе те чёрствые соседи,
что тешат лишь себя и падки до услад
да разве что ещё заботятся о снеди
для верных им подруг и собственных ребят.
Я к истой жизни льну. Дойдя до перекрёстка,
ищу в своём стекле - из всех его сторон -
ту праведную грань, отмытую до лоска
чистейшею росой всех мыслимых времён.
Мне б, глянувши в стекло, найти свой путь к Эдему,