Аннотация: под определение постмодерна этот рассказ подходит по признаку... по признаку... ну, например, соединением реального и вымышленного, нес па?
Школьный обмен
Рядом с худым загорелым мальчиком - копна жестких черных волос и огромные карие глаза - Люся неприлично белая, городская.
"Давай, завернем на рынок."
Под длинными навесами - пустые доски прилавков, только смешной старик в выцветшем халате задержался у ворот базара поболтать с ночным сторожем.
У старика еще осталось полкруга острого сыра и тяжеленная гроздь винограда, и пузатая бутыль с самодельной пробкой из ивовой ветки - местное красное вино.
Сыр и виноград оттопыривают бока люсиной тряпичной сумки. Оттуда грозится выпасть деревяная расческа. Сумка болтается, цепляясь длинными ручками за мальчишечье плечо в выгоревшей футболке.
Они пылят по коровьей тропинке в сторону заката.
У речки тонкий прозрачный серп луны налился уже золотом и повис низко-низко, раскинувшись на полгоризонта.
Мальчик разбегается по крутому берегу, прыгает и повисает, зацепившись руками за месяц, раскачивается что есть сил и бултыхается в речку, рассыпая теплые брызги.
Люся давится смехом от вида его пузырящихся трусов и с визгом прыгает вслед за ним.
Рожок луны просторный и гладкий, и холодный, согретый только под попой. Можно качаться долго-долго, касаясь друг друга пупырышками гусиной кожи, а когда станет совсем холодно - окунуться вновь в молочную воду, выбираться на берег и искать в кромешной тьме сухие коровьи лепешки.
Месяц тонет за горизонтом. Под безудержную дрожь тела и стук зубов высыпает вверху на бездонном небе Млечный Путь. Маленький костер разгорается медленно, чадит, стреляет в ноги колкими искрами. Сидя на корточках, надо поворачиваться к костру то боком, то спиной.
Люся распускает подсохшие косички, и мальчик терпеливо расчесывает ей волосы, как привык это делать своим сестренкам.
Из тьмы выходит к огню компания с дребезжащей гитарой и черным, мятым ведерком - на дне копошатся раки.
Вмиг вырастает у огня гора сухих лепешек.
Дым уже не ест глаза. Вкуснющие вареные раки пахнут костром и кусают язык расплавленным сыром. Каждому достается по пять громадных виноградин и пару обжигающих глотков вина из горлышка.
Никем не замеченные уползают в костер люсины сандалии.
А когда время пылить обратно в поселок, под неугомонный дребезг разбитой гитары, под мягкую пыль под босыми ногами и колючие камешки занимается новая заря. Хозяйки выгоняют в степь подоенных коров и ложатся вновь поспать на полчаса перед уходом на работу.
Люся летит домой в легком туманном мареве и дома сваливается в постель с высокой температурой. Но первого сентября выходит к первому звонку абсолютно здоровой Людмилой Егоровой, отличницей и гордостью школы. Ее сочинение о школьном обмене побеждает на городском конкурсе.
Интервью вечерним новостям в актовом зале: "Президентское правление в республике чисто номинальное. Этим летом тиран переизбран на новый срок. Народ живет в нищете. Дети бегают босыми. Девочки обязаны заплетать волосы в косички. Еда ужасная. Я отравилась и две недели после возвращения тяжело болела."
В стране полной и окончательной победы демократии перед медалисткой Людмилой Егоровой широко открыты все дороги.
Высоко над ее городом висит в ночном небе одинокий кружочек полной луны.