Учебные корпуса с высоты птичьего полета были похожи на розовые пузыри наурионского дождя. Гидроплан, переделанный в рейсовый планер по причине исчезновения на планете воды, сделал большой круг, накреняясь на одно крыло плавно пошел на посадку. Сардон - единственный пассажир утреннего рейса, имел возможность сидеть у окна, рассматривая приближающийся пейзаж. Трентон был не обычным городом. Здесь готовились кадры для космической промышленности всей галактики и разрабатывались новейшие летательные аппараты. Корпорация не жалела средств, понимая, что её процветание напрямую зависит от знаний и навыков будущих навигаторов, шахтеров... и многих тысяч других специалистов. Когда-то заброшенный космодром и пара зданий, разрослись в огромный учебный центр. Уникальный по своим возможностям космопорт, терминалы, тысячи вспомогательных сооружений соединенных между собой сетью тоннелей и наконец, гигантским, по местным меркам, зданием межгалактического конвента в центре, построенного совсем недавно на средства все той же корпорации.
- Космос не желает покоряться разумным существам, а они все больше и больше разбредаются по разным галактикам. Зачем спрашивается? Здесь-то... - старый пилот махнул лапой, прижимая днище побитого временем крейсера к посадочной полосе пассажирского терминала. - Ступай, сынок, пусть Великий Космос будет к тебе милостив. Не сердись, это я по-стариковски. Может, тебе повезет, и ты найдешь что-то стоящее, а то на планете жрать совсем стало нечего. От синтетического белка только шерсть выпадает, - он ласково похлопал Сардона хвостом и направил к выходу. - Шагай.
В здании Сардону показалось неуютно. Привыкший жить в маленьком доме на окраине города, он чувствовал себя потерянным в лабиринте переходов с сотней указателей. Казалось, что он стоит в центре бескрайней пустыни, и не имеем ни малейшего представления, в каком направлении двигаться. Таблички с иерограммами только еще больше запутывают и пугают своей лаконичностью: "Полигон", "ЭРПКУ", "САРК"...
- Новенький?
Сардон обернулся на голос:
- Похож? - Ответил он вопросом на вопрос, рассматривая мускулистого сородича в фиолетовом комбинезоне навигатора-стажера.
- У всех новичков растерянный вид и единственная мысль - сбежать домой, - сверкнув голограммой золотого кольца на шевроне, произнес курсант. - Я - Горт, - протягивая Сардону хвост, - дежурный "Первого крыла". - Следуй за мной.
Мир вернулся в прежние размеры. Огромный зал, обшитый кипазолом, больше не казался пустынным. Твердые шаги Горта разметали первоначальные страхи, и Сардон уверенно двинулся следом. В переходе, перепрыгивая с одной транспортной ленты на другую, дежурный неожиданно вскрикнул:
- Поберегись, - и резко метнулся в сторону.
Медленно набирая скорость, на них неслась глыба, сметая все на своем пути. Удивить этим Сардона было сложно. Он и сам неплохо лепил и запускал мыслеформы, пугая иной раз прохожих, то падающими на их голову обломками здания, то извергающейся из-под ног огненной лавой. Мысленно перехватив объект, Сардон пририсовал цветной хвост, превратив глыбу в симпатичную комету, и перенаправил её в обратную сторону. Все это время Горт с нескрываемой завистью наблюдал за новобранцем, понимая, что одна из шуток ритуала встречи с треском провалилась.
- Силен... А еще что-нибудь умеешь?
- Смотря что? - Улыбнулся Сардон, по привычке отвечая вопросом.
- Ну, хотя бы подтянуться на хвосте или перепрыгнуть через фуджист.
- Не пробовал.
- Все когда-то начинают, - Горт мгновенно сообразил, что встреча может получиться веселой. - Вперед, - подмигнул он, направляясь к тренажерному комплексу.
***
До города Михаил добрался пешком.
"Береженого Бог бережет... Кто их там знает... Дядя Гриша прав, так спокойнее...".
Поселок обошел стороной, даже мысль о пепелище вызывала приступ ярости. Хотелось рвать зубами, пока хватит сил, но...
"Боже, если ты есть, как допускаешь такое на земле?.. Чем провинились перед тобой старики и старухи из Овражного?.. Молчишь...".
Перед городом, как мог, попытался привести себя в порядок. Ночевки в лесу превратили его из гладкого лейтенанта в бомжеватого мужика. Дождевик с чужого плеча, куцая бороденка, забрызганные грязью сапоги и дяди Гришина кепка пирожком.
"Так лучше... Если кто и увидит, то...".
На перекрестке Ижевской и Луговой почти нос к носу столкнулся с Иваном, сыном Григория Матвеевича. Переходя улицу, он скользнул взглядом по Михаилу, но не узнал.
"Бывает же... только подумал и пожалуйста, тебе... Может догнать, расспросить?.. Нет, дядя Гриша не простит... Ладно, пора по магазинам... Что он там говорил... спички, мука, соль, одежонка...".
***
- Ты тут умными словами не бросайся. Расскажи лучше, чего это вдруг, все твои роботы разом сдохли. - Уваров явно кипятился. - Что там у них за хреновина включилась, что вся электроника у нас зависла? Что, академик, сказать нечего... Через два дня здесь... ааа, - он махнул рукой. - Без ножа режешь.
- Василий Иванович, Москва на проводе, - порученец почему-то произнес это почти шепотом и тут же закашлялся.
- Кто там еще? - Уваров раздраженно подошел к аппарату. - Нашли время... Переключай... Слушаю, Уваров.
В ЗАСовской трубке щелкнуло...
В момент разговора Павлов наблюдал, как лицо генерала наливается краской, а дыхание становится затрудненным, как у астматика.
"Точно подметили... "накачка"... словно его к компрессору подключили... того гляди разорвет на клочки... Сейчас ему не до меня будет...".
Порученец вытянулся в струну, и появилось ощущение, что от Уварова начал исходить жар, как от раскаленной печи, при этом лицо его начало бледнеть, а на лбу выступили крупные горошины пота.
"Что там стряслось?.. Вот черт, не вовремя...".
- Есть, - коротко ответил генерал, не произнесший за все время разговора ни одного слова, и быстрым движением положил трубку на рычаги. Выдохнул и потянулся к стакану, услужливо поднесенному Виктором. Выпил залпом и посмотрел исподлобья на Павлова. - Ладно, Палыч, иди, не до тебя сейчас. Витя, начальников служб ко мне.
... Павлов с удовольствием вдыхал таежный воздух. После прокуренного генеральского кабинета здесь была полнейшая благодать. Голубое небо, солнце, ржавые листья шуршат под ногами.
"Какое мне собственно дело до их возни... Ну, объявилась где-то группа диверсантов... в Москве всегда что-то чудится... Другое дело, что начальство сюда ехать побоится, так это и к лучшему... без них спокойнее... меньше нервотрепки... им же результаты сразу подавай, а где их взять... Уваров что-то уж больно расстроился... странно... Где уж где, а тут пузыри начал пускать... не понятно... ".
То, что предприняты дополнительные меры по охране объекта, было видно невооруженным глазом.
"Ну, Уваров... рассадил своих азиатов чуть ли не под каждым кустом... опасается, значит, есть чего бояться... Может, сам, где-то дров наломал... Ощущение, что идешь сквозь строй... десятки глаз спину сверлят... Бог с ними, мне бы люк открыть да заглянуть внутрь...".
... Как и предполагалось, механика не подвела. Люк поддался, открывая проход в фиолетовый мир.
- Иван Павлович, может, не пойдете? Давайте сначала ребята осмотрят.
- Гена, хватит молоть чепуху. Подключай скафандр.
После проблем с электроникой и регистрацией приборами электромагнитного излучения, космическое облачение было, как нельзя, кстати.
Конечно, можно было не рисковать, но первый шаг в неизвестность всегда будет первым и отдать это право другому... нет, Иван Павлович был честолюбив и обожал славу... Кто там шел вторым, третьим... помнить не будут... помнят только первых... так было и так будет всегда.
Он сделал первый шаг. В фиолетовом свете все казалось не естественным, как театральная декорация. Шлюзовая камера, была похожа на любую другую. Без особого труда угадывались предназначения приборов, упакованные в бронированную оплетку пучки кабелей, скобы крепления тросов... было ощущение, что он это уже где-то видел...
"Космос... инопланетные цивилизации, а скоба расклепана, как на заводе Ульянова... дежавю...".
- Гена, картинка есть?
- Нет. Сплошные помехи.
- Подключай через кабель.
- Есть картинка, видим вас...
***
От автобусной остановки Михаил шел постоянно оглядываясь. Увесистые сумки, рюкзак за плечами, не бритая физиономия, одним словом, дорвался мужик до благ цивилизации, что и обращало на себя взгляды прохожих. Крюк пришлось дать большой. К реке вышел поздно вечером, совершенно выбившись из сил. Дальше тащить эту ношу было бессмысленно. Покрутившись немного на берегу, нашел небольшой куст, под него и пристроил поклажу, забросав сумки листвой.
"Налегке до излучины идти веселее... сюда и на лодке подгребем, был бы дядя Гриша на месте".
- Полегче давай, прешься, как медведь, на всю округу слыхать, - раздался с воды голос Григория Матвеевича. - Полчаса уж тебя слышу. Давай в лодку. Ношу-то, где скинул, али пустой?
К острову пробирались медленно, стараясь не шуметь и все время держаться ближе к берегу, в тени раскидистых кустов.
- Я уж мыслил, тебя повязали. Шуму вчера, было, - шептал дядя Гриша. - Солдат понагнали, вертолеты... весь лес до Овражного прочесали. Думал, нас со старухой накроют, ан нет, обошлось. На остров не полезли. К болотам на заимку уходить нужно. Там сам черт не сыщет. Веслами-то поаккуратнее шебарши, слышно всё...
Выглянувшая из-за тучи луна, осветила прибрежные камыши...
- Мишка, слышишь, может пустоголового-то здесь оставить? Найдут чай. Чего башкой-то мотаешь. Ну, и тащи сам. Маш, подсоби убогому. Вон как глаза-то выпучил, того и гляди заговорит.
Торопливо укладывали вещи и рассаживались в лодке.
- До утра забраться бы подальше... С Богом.
Легкий плеск воды... Лодка чуть качнулась и мелено двинулась против течения, пересекая лунную дорожку...