- Думайте обо мне, что хотите, но я, и верно, боюсь, что не выдержу, и как-нибудь под горячую руку пришибу ее, тещёньку мою любимую, чтоб ее!..
Молодой мужчина, пришедший ко мне в лавку, с трудом сдерживал свои чувства - судя по его словам, теща, и верно, почти довела зятя до белого каления.
- Говорю же вам, что еще недавно у нас с женой все хорошо было, сынишка маленький растет, в семье был лад... И вот, мамаша моей жены вдруг решила, что лучше знает, как нам жить! Каждый день к нам ходит, по полдня сидит - можно подумать, у самой дома дел нет! Что бы мы ни делали, что бы ни говорили - ей все не так! И ребенка мы неправильно воспитываем, и в нашем доме все не так, и готовить жена не умеет, и я никчемный, не так хожу, не так сижу, не так ем, не так живу... Но главное - никакого уважения к теще не испытываю! А за что ее уважать, если она нашу семью вот-вот развалит?! Да и характер у нее злой, недаром ни одной подруги у тещи не имеется - никому не хочется видеть вечно недовольное лицо! Сын при виде ее плакать начинает, так она и на это кричит - поглядите сами, до чего, мол, вы ребенка довели, паразиты!.. Поверьте - мне домой идти не хочется! Так она еще и жену против меня настраивает - нашла, дескать, себе невесть кого, а ведь такие женихи у тебя были!.. Я уж давно понял, что теще надо - от меня избавиться, чтоб ей с дочкой вдвоем жить, командовать и бессловесную работницу в своем доме заиметь!
- От меня-то вы что хотите?.. - спросила я.
- Укорот какой-нибудь на нее можно сделать?.. - поинтересовался мужчина. - А то у меня уже никаких сил нет ее терпеть, как бы до греха дело не дошло...
- Ясно... - вздохнула я. - Можно и укорот сделать - не проблема, только вот обряд придется провести вам самому.
- Сделаю, не сомневайтесь!
- Для начала вам надо будет купить немного свежего мяса. Затем ночью выйдите из дома, отойдите подальше, подойдите к какому-нибудь забору, лучше не к очень высокому. В полночь нужно будет встать спиной к этому забору, взять мясо в правую руку и забросить его за спину, перекинув через забор, с такими словами... Вот вам бумага и карандаш, пишите...
- Пишу.
- "Собака зла мои кости грызла, с голоду злилась, в мою тещу обратилась. Я ее мясом накормлю, твердо велю: ты, собака, за мясом беги, за мой забор ступать не моги".
- А дальше?
- Дальше иди домой. Вскоре заметишь, что теща станет своими делами заниматься, не вашими.
- Спасибо!.. - выдохнул мужчина.
- Всегда рада помочь.
Когда посетитель ушел, Вячко выглянул из-за двери - он всегда держал дверь чуть приоткрытой, и потому слышал все мои разговоры с посетителями.
- Надо бы запомнить этот обряд, а то у меня один приятель женился, так теща, знаешь ли, ничуть не лучше той, о которой я только что услышал. Только ту, боюсь, так быстро не приструнишь, хотя попробовать все же стоит.
Ответить я не успела, потому как над входной дверью вновь звякнул колокольчик, и вошла молодая женщина. Сразу видно, что она, как говорится, в интересном положении.
- Слушаю вас.
- Даже не знаю, как и начать...
- Излагайте, как есть, я разберусь.
Вздохнув, молодая женщина заговорила. Как оказалось, она вышла замуж год назад по любви, и муж у нее хороший, а потому все в их молодой семье было б замечательно, если бы не друзья-приятели ее супруга. Что за друзья? Дело в том, что все эти парни выросли на одной улице, знают друг друга с детства, все не-разлей-вода... Кажется, что мужская дружба - это хорошо, только вот этих самых друзей слишком много, и к тому же некоторые из них до сей поры еще неженаты, а потому считают нормальным проводить вместе все свободное время, и никому из них не дела до того, что кое-какие парни из их веселой компании уже люди семейные, и им все-таки нужно уделять время и своей семье. Так и получается, что почти все то время, когда нет работы, молодые люди проводят то на рыбалке, то идут к кому-то на посиделки, то собираются в бане с пивом, а то и в трактире зависают - в общем, стараются проводить время весело и с интересом. Да к тому же кое-где и бабоньки разбитные возле молодых парней крутятся, и далеко ли до греха... Понятно, что женам этих молодых гуляк подобное поведение супругов совсем не по вкусу, да и денег на столь веселое времяпрепровождение уходит немало.
Вот и у этой молодой женщины, что пришла ко мне, такие же проблемы - муж постоянно отсутствует дома, частенько возвращается выпившим, а иногда и вовсе пьяным. Больше того: иногда друзья собираются в их доме, и тогда накрывается стол, веселье длится до глубокой ночи. Мало того, что такие посиделки подчистую выметают все съестное, какое только есть в доме, так еще после ухода гостей надо долго заниматься уборкой.
- Говорила мужу об этом?.. - спросила я у женщины.
- Конечно, и не раз!.. - всхлипнула та. - И уговаривала, и просила, и молила, да только толку от моих слов нет никакого. Одно твердит - ты нашу мужскую дружбу не вздумай рушить, я как раньше был с друзьями, так и дальше с ними буду! Дескать, баб на свете много, а настоящих друзей ценить надо, они с нами до конца... Я ему говорю, что и у нас в семье дел полно, и мне иногда хочется просто побыть с мужем вдвоем, да и гулянки с бражничаньем пора прекращать. Я ж не спорю: пусть его друзья приходят к нам на праздники, пусть иногда встречаются и общаются, а вот ежедневные сборища надо прекращать, нечего женатому человеку по вечерам невесть где болтаться!.. Мне рожать скоро, а у муженька один ветер в голове, да и друзей-приятелей боится отказом обидеть - мол, к бабской юбке прилип, о товарищах забыл!.. Вот и прошу - сделайте что-нибудь, чтоб дружков от мужа отвадить!
- Можно попробовать... - кивнула я головой. Молодая женщина мне понравилась, к тому же чувства у нее с мужем, и верно, были довольно сильными - жаль, если такая семья разрушится. - Ты сделай вот что: для начала возьми обеденную скатерть, за которой только что трапезничал супруг, сложи ее вместе с хлебными крошками и отнеси к реке. Там крошки со стола стряхни в воду со словами... Так, вот тебе бумага и карандаш, записывай.
- Вы только говорите чуть помедленней...
- Постараюсь. Так вот, скажешь следующее: "Один плывет водой, другой идет горою, вместе им не бывать, дружбы им не знать. По тропе одной не ходить рабам Божьим (тут скажи имя мужа и перечисли имена его друзей-приятелей). Аминь!".
- Записала. А потом?
- Потом вернешься домой, ни с кем не разговаривая. Скатерть свернешь и уберешь в укромное место, чтоб она никому на глаза не попалась. В течение двух месяцев ее стирать и заново расстилать на столе не стоит ни в коем случае.
- А как...
- Обряд действует не сразу... - предупредила я молодую женщину. - Но это нужна пара-тройка седмиц...
- Потерплю... - пожала плечами женщина, убирая бумагу с заговором. - Главное, чтоб до мужа, наконец, дошло, что кроме друзей, у него еще и семья имеется.
Когда посетительница ушла, то Вячко вновь показался из-за дверей.
- Вот так нас, бедняг, друзей и лишают... - хмыкнул он, театрально прислонив руку к сердцу. - А ведь у парня все так хорошо было! Живи и радуйся!
- Взрослеть пора... - раздался голос Мей. - Все бы вам, орлам, развлекаться и веселиться, вот и приходится женщинам вас на грешную землю возвращать. И вообще, уже раствор закипает, горшок пора снимать с огня, а ты болтовней занимаешься.
- Угнетатели... - пробурчал Вячко, отходя от дверей. - Уже иду...
Вскоре в лавку вошла девушка, только вот ее лицо частично было прикрыто платком, но и без того было ясно, что она совсем молодая. Подойдя ко мне, посетительница лишь всхлипнула.
- Помогите мне, пожалуйста.
- Что стряслось?
- Вот, смотрите... - девушка чуть сдвинула платок, и я увидела, что ее шея покрыта жесткими черными волосами. - И на теле у меня то же самое.
- Давно это у тебя?
- Как взрослеть стала.
- Протяни ко мне руки...
Так, посмотрим... Хм, а девушку можно только пожалеть. Не повезло...
- Что, бабка колдуньей была?.. - спросила я.
- Да... - кивнула та. - Жизнь у нее была плохая, люди ее не любили, хотя она им помогала. И меня не любят, хотя я никому ничего плохого не желаю, и никакого ведовства не знаю - этому я не обучена...
Как я вижу, тут не столько жизнь у бабуси была плохая, сколько она сама являлась далеко не самым лучшим человеком на свете. Злая, завистливая, никого особо не любила, считала, что ее не ценят должным образом, да еще у этой паразитки хватило совести незадолго до смерти скинуть свою плохую жизнь на потомков. Это, на мой взгляд, вообще ни в какие рамки не влезает.
- Ты стала жертвой последствий ее черного колдовства - бабуся не особо заботилась о счастливой судьбе своих потомков. Если я правильно поняла, то до вас ей не было никакого дела.
- Она, конечно, не праведница, но... Не думаю, что бабушка могла так поступить с нами.
- Еще как могла. Что-то я сомневаюсь, что твоя бабка занималась добрыми делами. Как вижу - она куда больше вредила, подобное ей всегда было по душе. Я, конечно, сейчас не собираюсь досконально в этом разбираться, но, кажется, старушка серьез грешила черным колдовством, напакостила немало, и жертв у нее, кроме тебя, хватало.
- Причем тут я?
- Притом, что у тех, кто занимается колдовством во благо, потомки не страдают. В ином случае за черные дела ведьмы расплачиваются ее дети и внуки. Кстати, что твоя родня говорит насчет волос на твоем теле?
- Ничего, молчат...
- Ясно, значит и у них то же самое, пусть и не столь выражено. Да уж, ваша бабуся не позаботилась о защите своего потомства от негативной кармы...
- От чего?
- Неважно, но ты сама утверждаешь, что люди тебя не любят, да и эта черная растительность на твоем теле говорит сама за себя - ответка на неправедные дела твоей бабки-колдуньи.
- И что же мне делать?.. - девушка чуть не плакала. - Я и без того лишний раз из дома выходить боюсь - вдруг кто увидит...
- Делать тут следует только одно - снимать всю эту дрянь.
- А как?
- Сделай вот что. В полночь иди к водоему, и неважно, что это - река, озеро или пруд. Набери воды с того места, где раскинулась лунная дорожка. Дома зажги белую свечу и прочитай над водой... Вот, возьми карандаш и бумагу, записывай.
- Пишу...
- "В полночь Бог воскрес, водрузил святой крест, на котором за грехи людские страдал, на котором чужое горе искупал. А мне бы, рабе Божьей (тут назови свое имя) за чужие грехи не страдать, своей жизнью их не искупать. Пусть с меня смоется скверна. Не мои грехи это, верно. Аминь!". Записала?
- Да. А что потом делать?
- После этого стазу же ополоснись водой от макушки до пят, оботрись белым полотенцем и ложись спать.
- Это поможет?
- Хотелось бы, но, может, не с первого раза, и тогда обряд придется повторить.
Когда девушка ушла, ко мне выглянула Мей.
- Что, бабка крепко нагрешила?
- Да уж, немало, грехов на ней, как блох на помоечной кошке. Вот на кого Святую инквизицию надо было б напустить, причем я бы сделала это без колебаний, да только бабуся уже померла, а потому она уже в другом месте отвечает за свои прегрешения. Вот ее потомков мне жаль, но тут уж ничего не поделаешь - за грехи родителей принято отвечать их детям, а это не одно поколение...
Посетителей сегодня хватало, но я про себя думала о том, что лучше лечить захворавшую козу - это дело привычное, хоть и скучное, чем сталкиваться с такими случаями, как у этой девушки. Да уж, подкинула бабуля своим родным неприятностей на будущее...
Посетителей сегодня было не очень много, что не могло не радовать - может, сегодня стоит закрыть лавку пораньше и снова заскочить в тот трактирчик, где подают те вкусные пироги? Помнится, от пирога с малиной было просто не оторваться, да и второй, с черникой и творогом, понравился мне не меньше. А еще мне настойчиво предлагали попробовать пирог с сыром, но он в меня уже не влез. Может, сегодня его заказать? Против подобного я ничего не имею...
От столь приятных мыслей меня оторвал звон колокольчика над дверями - пришла новая посетительница. Женщина средних лет, вроде и одета неплохо, но что-то сразу выдает в ней деревенскую жительницу. Она направилась ко мне, и сразу же спросила:
- Это ты лечея?
- Она самая... - а про себя подумала - надо же, не поздоровалась, хотя обычно деревенские жители такого себе не позволяют, в этом смысле вежливости у них не отнять. Похоже, эта женщина чем-то всерьез озабочена, раз приветствие вылетело нее из головы. - У вас что-то стряслось?
- Да у меня в семье уж второй год все не так, как у людей... - махнула рукой женщина. - Уж не знаю, на что и думать...
Как сказала женщина, она вдова, и у нее двое сыновей, младшему всего десять лет, а вот старшему уже за двадцать, недавно он считался чуть ли не первым парнем на деревне, и вот из-за него-то женщина и пришла ко мне. Еще год назад у ее сына была невеста, хорошая девушка, и с неплохим приданым, по осени собирались свадьбу играть, и все складывалось как надо, пока однажды сын не сказал матери, что жениться он не собирается, и никакая невеста ему не нужна. Вначале мать решила, что молодые люди просто поссорились: а что такого, дело обычное - сегодня они поссорились, завтра помирились... Однако все оказалось не так просто: как стало известно, жених просто сказал невесте, что ее не любит, и потому никогда на ней не женится, так что извини, прости, если что не так, и давай расстанемся по-хорошему... Невеста рыдает, клянется, что ее вины в расставании нет, в чем причина того, что от нее жених отказался - не знает, родня в гневе, по деревне идут не самые лучшие разговоры... В итоге все решили, что парень нашел себе другую зазнобу, но, на удивление, у парня никой новой девушки не замечено. Он стал сторониться людей, часто ходил на берег реки и долго сидел там в одиночестве. Мать пыталась, было, разговорить парня, выяснить, в чем дело и что с ним творится, но молодой человек лишь отмалчивался, лишь просил не надоедать ему ненужными расспросами. Он вообще в последнее время стал не только неразговорчивым, но и нелюдимым.
Так прошел год, снова пришло лето, и мать однажды все же сумела добиться от сына, в чем дело. Как видно, чтоб раз и навсегда покончить с надоевшими вопросами, тот сказал матери, что земная девушка ему не нужна, и что он давно влюблен в русалку, живущую в реке, а потому каждый день ходит к ней и они разговаривают. Да, он ее видит далеко не всегда, но это не главное - можно разговаривать молча, без слов, мысленно...
Чего уж там скрывать - мать вначале не поверила в слова сына, решила, что тот выдумывает невесть что, но затем, понаблюдав за поведением сына, пришла к неутешительным выводам - он говорит правду. Естественно, что говорить об этом она никому не стала - знала, что такая новость станет главной темой обсуждения в деревне, и подобное люди не забудут никогда, а то еще и сумасшедшим парня объявят. Потому-то мать и решила приехать ко мне - мол, помоги, а то я не знаю, на что и думать, ведь пропадет же парень...
- Что, у вас в деревне никакой ведуньи нет, или знахарки?.. - спросила я.
- Как не быть, травница имеется, только она может лишь что-то по мелочи - ранку залечить, или роженице помочь, зуб заговорить, травку от больного горла дать... А если что серьезней - так это в соседнюю деревню идти надо, там толковая ведунья живет. Беда в другом: та ведунья - она язык за зубами держать не умеет, нет-нет, да проговорится, кто и зачем к ней приходит. Понятно, что об этом всем сразу же становится известно. Если узнают, что мой сын будто бы с русалкой разговаривает, то его ж на смех поднимут, или порченым сочтут. К тому же в последнее время неладно что-то у нас на реке...
- А в чем дело?
- То сети у рыбаков рвутся едва ли не в клочья, то шум у реки по ночам, да и рыбы что-то меньше стало... Вернее, если от деревни отъехать подальше, то там рыбы хватает, а вот рядом с деревней ее почти нет. Да и мужчинам не нравится, что когда они на рыбалку отправляются, то некто их лодки трясет, а потому к реке лишний раз подходить не хочется. Может, и верно, русалки ссорятся.
- А раньше такое было?
- Не припомню.
Неужели опять придется иметь дело с речными жителями? Ох, до чего же я их не люблю!
- А почему к ведунье, что живет в соседней деревне, не обращались?
- Так кому ж хочется признаваться в своих бедах? К тому же о том, что у нас происходит, знают все в округе, только вот за помощь соседям платить положено, а та ведунья цены с соседей заламывает немалые.
Тут все понятно: обычная крестьянская экономия - зачем платить лишнее, если, может быть, все и так, само по себе, обойдется и утрясется...
- Руки ко мне протяните.
- Зачем?
- Делайте, что говорят.
Так, а женщина правду сказала, ни в чем не солгала. За старшего сына она, и верно, всерьез беспокоится, а теперь еще и насчет младшего сына опаску имеет - как бы и с ним то же самое не произошло. А что касается старшего... Тут много не разглядишь, вроде здоров, но словно шероховатость какая-то имеется. Похоже, мать беспокоится не напрасно.
- Мне бы надо на вашего сына посмотреть... - сказала я. - А так, на расстоянии, сложно что-то сказать наверняка.
- Так поехали со мной!.. - просияла женщина. - У меня и телега есть! Я соседям сказала, что мне в город по делам съездить надо - не будешь же говорить им настоящую причину! Вот и приехала, заодно и купила кое-что, потому придти сюда раньше и не смогла.
- Далеко ехать?
- За Сазонтьевку. Наша деревня называется Ершовка.
Это значит, что дорога в телеге займет часа четыре, не меньше, а то и дольше. Сегодня вряд ли успеем добраться засветло, мне еще надо у отца Петра спросить разрешения на эту поездку, а на это тоже нужно время.
- Погодите, мне надо кое-что уточнить, так что если успеем, то поедем в Ершовку сегодня, а если не получится, то завтра.
- Я подожду, но не хотелось бы оставаться здесь на ночь. Лучше бы сегодня домой вернуться.
- Сделаю, что смогу.
Через полчаса мы с Вячко были в кабинете отца Петра, и я объясняла ему, что мне нужно отъехать в деревню Ершовка, и даже попыталась достоверно пояснить, за какой такой надобностью я туда собралась.
- Я так и не понял, что за срочность вам отправиться в эту деревню как там ее?.. - поинтересовался отец Петр. - Рыбы рядом с деревней почти не осталось и, кажется, русалки, эта нечисть, разбуянились? И ради этого вас просят приехать в ту самую Ершовку? Что-то мне в это плохо верится - во всяком случае, о драках русалок между собой я ранее никогда не слышал.
- Просто я хочу проверить слова этой женщины, потому как и я ни с чем подобном не сталкивалась - эти существа обычно стараются ладить между собой. Может, там есть еще какое-то иное влияние?
- Ну, не знаю... - протянул отец Петр. - Возможно, в том, что вы говорите, есть некое рациональное зерно. Хм... И когда же вы собираетесь туда отправится?
- Если удастся, то сегодня, и тогда уже к ночи буду в Ершовке. День-два у меня уйдет на то, чтоб разобраться - задерживаться там я не собираюсь.
- Возможно, вы и правы... - после паузы ответил отец Петр. - Что ж, езжайте, и по возвращении, как обычно, доложите, что там стряслось.
- Молитесь за меня...
Времени на сборы у нас с Вячко ушло немного, а потому очень скоро мы уселись в телегу, на которой лежало несколько мешков с непонятным содержимым (похоже, там были крупы), а также накрытые корзины и туго набитые сумки. Теперь понятно, почему женщина, которую звали Дана, обратилась в нашу лавку чуть ли не во второй половине дня - чтоб обойти рынок и лавки, да еще и накупить столько добра, времени понадобится немало.
Дорога заняла часов пять, не меньше, и за время пути я еще раз расспросила Дану о ее сыне, а заодно мы договорились, как она объяснит наше появление в деревне. Было решено особо не хитрить, а сказать следующее: мол, Дана разговорилась на рынке с одной из торговок, рассказала ей о том, что в последнее время у них на реке непорядок... Ну, такие разговоры - дело обычное, однако собеседница искренне прониклась бедой и посоветовала Дане обратится к местной лечее - та, мол, на подъем быстрая, может и помочь. Ну, Дана и решила прислушаться к совету, пошла к лечее, рассказала, в чем суть, а та, в свою очередь, услышанным заинтересовалась, захотела съездить на место, своими глазами поглядеть, в чем там дело... Естественно, Дана отказываться не стала, вот и везет лечею в Ершовку. Правда, жених лечеи с ними увязался, ну да это дело такое, что отказывать не стоит - уж коли не хочет невесту одну отпускать (дело ж молодое!), то спорить с этим не стоит.
Почему мы придумали эту историю? Просто Дана очень боялась, как бы ее односельчанам не стало известно о том, что ее сын полюбил русалку - и без того о парне ходят не самые лучшие слухи, а уж если о связи с нечистой силой заподозрят, то понято, что ничего хорошего из этого не выйдет.
В Ершовку мы приехали уже ночью, но, зная деревенские нравы, не сомневаюсь, что уже через полчаса вся деревня будет знать о том, что Дана привезла гостей, и то, что утром сюда любопытствующие потянутся - в этом нет никаких сомнений.
А вот старшего сына Даны по имени Влас, ради которого мы и приехали сюда, дома не оказалось - как я поняла, он опять отправился на свое привычное место, которое находится у реки, и будет сидеть там едва ли не до рассвета. Что ж, пусть посидит, я утром постараюсь разобраться, в чем тут дело.
Ранним утром я увидела Власа - он запрягал лошадь, похоже, собирался куда-то ехать. Высокий красивый парень с серыми глазами, косая сажень в плечах, только вот лицо у него то ли постоянно мрачное, то ли вечно недовольное.
- Здраст... - буркнул он при виде меня. Что ж, если здоровается, то для начала уже неплохо.
- Я знаю, тебя зовут Влас, а я Мира. Нам бы поговорить надо.
- Мне не надо... - только что не огрызнулся тот. - Нечего болтать попусту.
- Тем не менее, я бы хотела кое о чем тебя спросить, это не займет много времени.
- Мне некогда... - проворчал тот.
- И все же я настаиваю...
- Это вам, городским, делать нечего, вот и треплетесь с утра невесть о чем, а у нас работы полно... - только что не процедил парень, беря лошадь под уздцы. - Отошла бы с дороги, а то, не ровен час, зашибу.
Э, нет, дорогой, ты так просто от меня не уйдешь, захочу - и с места не сдвинешься, но прибегать к этому мне бы не хотелось. Однако положение спасла Дана, которая наблюдала за нами с крыльца.
- Влас... - ее голос был сердитым. - Влас, ты зачем меня перед гостями позоришь? Разве так трудно несколькими словами переброситься? Поговори с гостьей немного, а потом отправляйся по своим делам.
Судя по недовольному виду Власа, ему хотелось послать меня куда подальше, но привычка почитания родителей все же оказалась сильней, и он проворчал:
- Ну, спрашивай...
- Давай лучше на лавочку присядем... - кивнула я в сторону дома - там, под окнами, стояла простенькая лавка.
- Некогда мне рассиживаться!
- Влас... - опять заговорила Дана. - Не спорь с гостьей.
- Ладно... - неохотно произнес тот, направляясь к лавке. - Ну, чего надо?
- Для начала сядь, и протяни ко мне руки.
- Зачем?
- Потом объясню.
- Переживу и без объяснений... - пробурчал Влас, но свои руки ко мне все же протянул. Так, посмотрим...
Да уж, с чем только не приходится сталкиваться! Вот и здесь нечто похожее: с одной стороны все понятно, но в то же самое время у меня отчего-то концы с концами не сходятся. Тут или очень хитрый колдун постарался, или же, наоборот, кто-то неумный наворотил невесть чего...
- Ну, долго еще?.. - отвлек меня от раздумий голос Власа.
- Нет, уже можешь идти... - я отошла в сторону. Конечно, вопросов к Власу у меня было много, только вот, боюсь, он мне на них не ответит, во всяком случае, сейчас.
- Было бы из-за чего задерживаться... - с раздражением в голосе произнес молодой человек, направляясь к своей лошади. - Только от дела отвлекают...
- Ну, что скажете?.. - повернулась ко мне Дана, когда закрыла ворота за уехавшим сыном.
- Пока что точно ничего не скажу, потому что многое неясно. Дана, мне бы пойти на то место, куда Влас ходит каждую ночь.
- Это можно устроить... - кивнула головой женщина. - Желан, иди сюда.
Как я уже знала, Желаном зовут младшего сына Даны, которому сейчас всего десять лет. Мальчишка был любопытный, с нас не сводил глаз, да и постоянно приставал к Вячко с расспросами, причем его интересовало едва ли не все, что происходит за пределами Ершовки, да и сам трещал без остановки.
- Вот что, Желан... - заговорила мать. - Отведи наших гостей туда, куда Влас каждый день ходит, а заодно, если попросят, окрестности им покажи.
Понятно, что мальчишка и не подумал отказываться - это ж куда интересней, чем складывать в поленницу дрова, которые вчера привез из леса старший брат.
Деревня оказалась довольно большой - я не считала дома, но, похоже, их тут не менее полусотни, и, судя по всему, здешний народ особо не бедствует. Ершовка стояла на берегу реки, которая была пусть и не очень широкой, но и узкой ее тоже не назвать, а если судить по количеству лодок, стоящих подле берега, то рыбаков в Ершовке было немало, только вот на реке я не увидели ни одной лодки. Пока мы шли, то и дело встречали на пути здешних жителей, и все они здоровались с нами, поглядывая на чужаков (то бишь на нас) с немалым интересом. С расспросами пока что не приставали, но не сомневаюсь, что сейчас в дом к Дане потянутся любопытствующие, но она знает, что сказать односельчанам.
Идти пришлось за деревню - туда, где начиналась роща, и куда вела тропинка - похоже, здесь ходят довольно часто. Березы, осины, ивы - обычный смешанный лес, причем тропинка шла вдоль берега. Мы шли по ней всего несколько минут, после чего Желан остановился.
- Вот оно, то самое место, куда Влас каждый день ходит.
Впрочем, я это поняла и без слов мальчишки. Большая береза неподалеку от невысокого берега, вокруг нее примятая трава, да и на березе кора чуть потерта - похоже, Влас частенько опирается спиной о дерево. На первый взгляд - тишина и покой, лишь шелест листьев...Отрада для души, но ведь не для этого сюда едва ли не каждую ночь приходит молодой парень. Чуть заметно кивнула Вячко - дескать, занимай разговором парнишку, а сама спустилась к реке. Тихо плещет вода, берега покрыты мелким речным кустарником и травой, уходящей в воду, неподалеку от берега растут лилии, над которыми трепещут крылышками стрекозы... Красота! Место какое замечательное, даже уходить отсюда не хочется! Прикрыла глаза, стараясь слиться с окружающим миром... Так, интересно, хотя это еще как сказать... А еще на той стороне реки тоже высокая береза стоит, как раз напротив той, возле которой Влас постоянно сидит... Так-так, кое-что начинает складываться.
- А вот там на реке омут есть... - Желан, оказавшийся рядом, ткнул пальцем в сторону. Пока я стояла у воды, он вместе с Вячко спустился ко мне. - Нам в том месте купаться не разрешают - вода холодная, и вообще...
- Но вы, конечно, купались?.. - хмыкнул Вячко.
- Ага... - не стал отпираться Желан. - Только там плавать мне не очень нравится - ключи со дна холодные бьют, да и как-то неприятно там, тебя словно холодными пальцами кто-то трогает... А в последнее время мы в то место и вовсе не суемся - один из наших там едва не утонул, еле вытащили. Говорит, его вниз за ноги тянули... Он с тех пор только у берега плещется, дальше заплывать не хочет. Боится.
- Боится, говоришь... Желан, мне сказали, что у вас в деревне травница живет. Проводишь к ней?
- Отчего ж не проводить...
Как оказалась, травница обитала едва ли не краю деревни, в небольшом крепком домике. Постучали в ворота, но никто не отозвался, и тогда Желан закричал:
- Тетя Милица, ты дома?
- Кто там?.. - раздался женский голос.
- Тетя Милица, этот я, Желан! Тут к вам гости пришли!
- Ну, заходите, раз гости... - и мальчишка распахнул ворота. Небольшой двор с навесом для сушки растений, лавочка неподалеку от входа в дом, красивые цветы под окнами... Знахарка, женщина средних лет, шла к нам с огорода, на ходу вытирая руки, испачканные землей - похоже, мы оторвали ее от прополки грядок с овощами.
- Они сказали, что к тебе хотят придти, вот я их и привел... - отрапортовал парнишка.
- Спасибо, я тебя больше не задерживаю... - повернулась я к Желану. - Можешь идти домой. Если еще понадобишься, я скажу об этом твоей маме.
- Тогда я пошел... - и мальчишка скрылся за дверями. Не сомневаюсь - бегом отправился рассказывать друзьям-приятелям о гостях и о том, куда он их водил.
- И что же вам, гости дорогие, от меня надо?.. - с легкой ноткой холода в голосе спросила женщина. Не сомневаюсь - она уже знает, кто вчера вечером приехал в Ершовку, и кто сейчас стоит перед ней. Я понимаю ее неприязнь - кому ж понравится, если приезжает какая-то там городская фифа, будто бы владеющая магией, и без разрешения лезет в твою вотчину, а ведь лечит людей в округе именно она, травница! Кто ж конкурентов любит? А пришлая гостья еще для чего-то и к ней, к Милица, заявилась...
- Пришла вашей помощи просить... - развела я руками.
- С чего это вдруг?.. - поинтересовалась женщина. - Вы сами по себе, я на своем месте...
- Без вас мне не справиться... - я постаралась, чтоб в моих словах прозвучала легкая растерянность. - Я человек посторонний, а вы тут все знаете, без вашей поддержки мне никак. Понимаю, что вы имеете полное право отказать, но все же я остаюсь в надежде...
Женщина несколько мгновений смотрела на меня, чуть прищурив глаза, а потом кивнула головой:
- Мягко стелешь, ну да ладно, считай, уговорила. Давайте присядем, в ногах правды нет.
- Конечно... - кивнула я головой. - Меня звать Мира, а моего жениха - Вячко.
- Вот и познакомились... - женщина присела на лавочку. - Спрашивай, что тебя интересует.
- Мы остановились в доме Даны.
- Знаю.
- Мне бы хотелось знать, что вы думаете о Власе, ее старшем сыне.
- Я просто травница.
- Как мне сказали - очень хорошая травница.
- Преувеличиваешь, конечно, но все одно мне приятно такое слышать. Что касается Власа... Как мне сказали, ты же вроде по другой причине сюда приехала?
- Одно другому не помешает.
- Влас... Сам по себе он здоров, и надо сказать, что оно, это самое здоровье, у него отменное. А вот что касается всего остального... Дана ко мне уже приходила, но тут я могу только руками развести - при нынешнем состоянии Власа никакие травы не помогут, тут нужно что-то другое. Ведунья должна парня посмотреть.
- И все же что думаете насчет молодого человека? Ваше мнение много значит.
- Наверняка могу сказать только одно - порчи на нем нет, но есть что-то другое, с водой связанное. Однако вы приехали сюда не ради Власа. Или все же ради него?
- Все вместе. Знаете, у меня возникло некое предположение, довольно необычное, даже несколько нелепое, и я хочу посоветоваться с вами. Влас расстался со своей невестой... Не знаю, правда, как ее звали...
- Веяна.
- Скажите, она могла отомстить бросившему ее парню, или же что сделать...
- Сомневаюсь. Семья у девушки по-настоящему набожная, никто из них ни в чем... этаком не замечен. Уж не знаю, что там промеж молодых людей произошло, но бедняжка очень переживала из-за разрыва помолвки, навзрыд плакала - она крепко любила Власа. Помнится, ее мать ко мне не раз за успокоительным сбором приходила, да и я к ним заглядывала, утешительные заговоры над Веяной читала. Ее мать мне тогда говорила, что вся их семья ставит свечки в церкви и молится о том, чтоб бывший жених одумался и повинился, потому как непонятно, что на него нашло. К тому же разрыв помолвки пятном ложится на имя девушки: понятно, что люди говорят - мол, наверняка сама во всем виновата... Парням в этом смысле куда легче и проще, для них все, как с гуся вода. Впрочем, в брошенных невестах девушка долго не проходила - к ней вскоре посватался парнишка из соседней деревни, по осени свадьбу сыграли, так что сейчас молодая семья первенца ждет.
- Влас очень красивый парень, у него наверняка еще девушки были...
- Да, в свое время их вокруг Власа крутилось немало, чуть ли не хороводы водили, но он только о Веяне думал - она, и верно, внешне хороша, не отнять. Ну, а потом, когда у них все разладилось, некоторые девушки вновь пытались привлечь его внимание, но без толку, а потом они и сами стали держаться от него подальше. Оно и понятно - парень сейчас молчаливый, замкнутый, ни на кого не глядит, холодный, даже находиться рядом не хочется.
- Это вы верно сказали - холодный... Но даже в этом случае наверняка были и такие настойчивые поклонницы, которые хотели ему понравится, так?
- Не без того... - согласилась женщина. - Только все их старания впустую ушли.
- Вы знаете их имена? Я имею в виду самых настырных.
- Таких было всего две - Ивка и Зубаха.
- Что можете сказать о каждой?
- Да ничего особенного. Обе из семей со средним достатком, не красавицы, приданое за каждой не ахти какое большое, можно сказать маленькое, девицы все еще не замужем. И та и другая были влюблены о Власа, долго пытались привлечь его внииание, но сейчас отступили и они.
- Какие они по характеру?
- Ивка молчалива, да и поспокойней, а Зубаха упрямей и настырней. К чему эти вопросы?
- Сейчас поясню...
Через полчаса мы вновь отправились к дому Даны, а Милица обещала подойти туда немногим позже. По дороге встретили Желана, а с ним целую ватагу ребятишек, которые с любопытством смотрели на нас. Оказывается, в дом Даны пришел здешний староста - захотел нас увидеть, и Дана послала младшего сына за нами. Что ж, на ловца и зверь бежит, тем более что я сама хотела встретиться с этим человеком.
Староста оказался немолодым крепким мужчиной с обветренным лицом, который недовольно посмотрел на нас. Я могу ошибаться, но, кажется, между ним и Даной произошел не очень приятный разговор - недаром женщина едва сдерживает раздражение, да и староста недоволен.
- Здравствуйте, гости дорогие... - пробурчал он. Судя по голосу, таких дорогих гостей, как мы, он бы охотно отправил назад, туда, откуда они заявились в эти места.
- Добрый день... - первым поздоровался Вячко. - Как я понимаю, вы здешний староста.
- Правильно понимаете... - отозвался тот, и посмотрел на меня. - Мне тут Дана сказала, за какой надобностью вы сюда приехали. Баба, что с нее взять, распустила язык, где не стоило... Как я понимаю, за ваши услуги платить надо, но сразу предупреждаю: много мы заплатить не сможем.
- Не надо ничего платить... - пожала я плечами. - Святая церковь знает, что мы сюда отправились, так что ни о каком вознаграждении не может быть и речи.
- Ну, если так... - протянул мужчина. Упоминание об инквизиторах ему явно не понравилось, но то, что я не требую денег за свою работу, его несколько успокоило.
- А еще мне нужна ваша помощь... - продолжила я.
- Что надо?.. - деловито поинтересовался староста.
- Возможно, вас несколько удивит моя просьба, но для начала я бы хотела побеседовать с двумя девушками из вашей деревни. Речь идет о Ивке и Зубахе.
- А зачем они вам нужны?.. - удивился староста.
- Может и незачем, но мне бы хотелось кое-что выяснить. Может, они сумеют кое-что прояснить, а может, и нет...
- Ладно, сейчас кликну... Эй, Желан... - староста позвал мальчишку, который и не думал уходить со двора. - Сбегай к родителям Зубахи и Ивки, скажи, чтоб они дочек сейчас же прислали сюда, и чтоб не медлили.
- Ага, бегу!
В этот момент на двор пришла Милица. Спасибо травнице, не отказала в помощи.
Не прошло и четверти часа, как на дворе у Даны оказались две девицы. Правда, они пришли с родителями, но тех попросили подождать за воротами. Погодите, мол, немного, не мешайте, не до вас, а если кому что не нравится, или хотите знать, в чем дело, то об этом поговорим позже...
Я посмотрела на девушек. Да, не красавицы, обоих с натяжкой можно назвать симпатичными, разве что у Ивки глаза по-настоящему красивые, необычного голубовато-синего цвета, а вот круглолицая Зубаха с тяжеловатой нижней челюстью не вызвала у меня никакой симпатии. Впрочем, у ее матери была точно такая же челюсть - похоже, это у них семейное. Держались они тоже по-разному - Ивка растеряно и чуть испугано, а Зубаху все происходящее, скорее, развлекало.
- Так, милые мои... - обратилась я к девицам. - Сейчас по очереди подойдете ко мне и протянете вперед свои руки.
- Зачем?.. - пискнула Ивка.
- Затем, что я так сказала. С тебя и начнем. Подходи к лавке, садись и протяни ко мне руки...
Уж не знаю, о чем думала девчонка, но она была здорово перепугана, подошла на негнущихся ногах к скамейке, плюхнулась на нее и протянула подрагивающие руки. Так и хотелось сказать ей - не бойся, я не кусаюсь!
Надо же, а у девчонки-то жизнь не сахар - гоняют ее в семье на всех черных работах. Как я понимаю, она в семье старшая из детей, к тому же у нее не отец, а отчим, и падчерицу терпит с трудом - нахлебница, дескать. Мать не особо за дочь заступается - у нее в новом браке еще пятеро детишек народилось, так что ей не до того, чтоб сюсюкать со старшей. А девчонка неплохая, характер добрый, только затюкали ее в родном доме, слова не дают сказать, считают едва ли не благодеянием, что кормят-поят. А во Власа, оказывается, она с детства влюблена, только и радости у девчонки было, что его хоть издали увидеть, только вот он на Ивку никакого внимания не обращал. Понятно, она ж не красавица, а Влас вон какой видный парень! Когда узнала, что он к Веяне посватался, то море слез пролила. Ну, а после того, как помолвку разорвали, она пыталась, было, с Власом поговорить, и даже надеялась, что он ее заметит, но все было напрасно. Она бы и сейчас около Власа крутилась, каждый его взгляд ловила, да только дел домашних на нее навалено столько, что и не продохнуть...
- Можешь руки опустить... - сказала я и ободряюще улыбнулась. - Не расстраивайся - все со временем наладится.
- Что?.. - не поняла та.
- Все в порядке, я тебя больше не держу. Иди, милая, и пусть твоя мечта сбудется. Ты понимаешь, о чем я говорю.
Девушка несколько мгновений растеряно смотрела на меня, затем покраснела и чуть ли не бегом бросилась за ворота. Она поняла, что я имела в виду, но боялась верить. Надеюсь, это хоть немного придаст ей уверенности в себе.
- Теперь ты иди сюда... - обратилась я к Зубахе, но та демонстративно заложила руки за спину.
- Еще чего!
- Я сказала, иди сюда.
- А больше тебе ничего не надо?
- Хамить мне не надо... - посоветовала я. Терпеть не могу таких наглых особ. - А иначе так сделаю, что враз бородавками покроешься с головы до ног.
- Она может... - подал голос Вячко. - Так что сердить ее не советую.
- Будут еще на меня орать всякие...
- Зубаха!.. - рявкнул староста, который до этого молча наблюдал за всем происходящим. - Закрой рот и делай, что тебе говорят!
Скривившись, девица неохотно поплелась ко мне, плюхнулась на скамейку и вытянула ко мне свои руки:
- На!
Молча накрыла ее ладони своими, считывая то, что есть в памяти этой особы... Вот, нашла! Признаюсь, даже не ожидала, что мое, казалось бы, невероятное предположение окажется верным.
- Так это ты все наделала... - приподняла я брови. - Хороша, нечего сказать. Как тебе такое в голову могло придти, а?
- Это ты про чего?.. - Зубаха вытаращила на меня свои глаза в белесых ресницах.
- Мне что, об этом при всех говорить? Я могу, тем более что голоса далеко разносятся, а те, кто стоят по ту сторону ворот, наверняка прислушиваются к нашему разговору.
- Ничего не знаю!.. - девица вскочила на ноги, но Милица, стоящая рядом, положила ей руки на плечи.
- Сядь!
- Отстань!.. - взвизгнула та. - Чего привязалась?
- Ладно, раз не знаешь, то подскажу, о чем идет речь. Поведай, какой заговор год назад у реки читала, и у русалки помощь просила.
- Какую еще помощь?
- Чтоб Влас свою невесту бросил, и совсем о ней позабыл.
- Ничего такого не было, ничего не знаю! Отвяжись, поняла?!
- Хватит кричать. Я задала тебе вопрос, будь любезна на него ответить.
- В толк не возьму, чего ей от меня надо!.. - Зубаха умоляюще глянула на старосту. - Дядя Бокун, хоть ты меня защити, я ж ни в чем не виноватая!
- Ясно, значит, по-доброму говорить не желаешь... - теперь и я обратилась к старосте. - Уважаемый, в том, что происходит на реке, есть вина этой бесцеремонной особы. Не верите? Понимаю, меня тоже подобное несколько удивило. Я могу, конечно, заставить эту упрямицу ответить на все мои вопросы, но мне бы хотелось, чтоб она все рассказала добровольно. Кстати, красавица, врать не советую, враз на лжи поймаю. Так что, господин староста, жду помощи от вас.
Староста стоял, мрачно глядя на девицу, которая съежилась под его тяжелым взглядом, а потом шагнул к лавке и отвесил Зубахе такой подзатыльник, что та слетела со скамейки. Затем, наклонившись над испуганной девицей, отчеканил:
- Или ты, зараза такая, сейчас ответишь на все вопросы, которые тебе задают, или навсегда из деревни уберешься, причем уйдешь лишь в том, что на тебе сейчас надето, поняла? Даже нитку из твоего дома взять не позволю! И родители твои слова не скажут против, потому как если возражать вздумают, то вслед за тобой отправятся. Тебе все ясно?
- Ддааа... - даже не сказала, а проблеяла та.
- Вот и хорошо... - староста глянул на меня. - Спрашивайте ее, о чем хотите.
- Пойдемте в дом, нечего на улице разговаривать.
- Это верно... - покосился староста на ворота, за которыми сейчас находились люди, жадно слушая наш разговор.
Дальше все было просто. Всхлипывая, давясь в соплях и слезах, Зубаха поведала о том, что давно была влюблена во Власа, ни о ком другом и думать не хотела, только тот на нее лишний раз даже не смотрел, хотя упрямица делала все, чтоб привлечь его внимание. Когда же девица узнала, что Влас собирается жениться на Веяне, то решила разбить эту пару - дескать, судьба несправедлива, потому как парень лучше подходит мне, чем этой зазнайке Веяне! Как разбить? Просто надо всего лишь прочитать остудный заговор, чтоб кавалер навсегда остыл к нынешней невесте. К счастью, такой заговор она знала - в свое время прабабка Зубахи им воспользовалась, чтоб отбить понравившегося парня от другой, и как-то рассказала о той старой истории внучке, а та заговор и записала - так, на всякий случай, и хранила ту бумажку в потайном месте. А тут еще, как специально, и время нужное подошло... Сделала она этот заговор, только вот результат оказался не такой как нужно: Влас не только к своей невесте остыл, но и ко всем остальным девушкам тоже. Как Зубаха не старалась, что бы ни делала, чуть ли не на шею ему вешалась, но все было впустую. Больше того - Влас стал ходить на то самое место, возле которого девица и проводила обряд, и не уходил оттуда ночами...
Ну, что-то подобное я и предполагала. Заговор прабабки был непростой - там нужно было прибегнуть к помощи русалки, и, без сомнений, девица, когда его делала, то крепко накосячила, а потому надо выяснить, где именно, чтоб можно было исправить если и не все, то многое.
- Так, давай разбираться... - вздохнула я. - Не помнишь, какого числа ты делала заговор?
- Не помню... - кулаком вытерла слезы та. - Прабабка говорила, что надо делать за пять дней до солнцестояния. Может, и было пять, а может, и четыре... Не помню, но вроде я не ошиблась.
- Ладно, пойдем дальше... - вздохнула я. - Что делала дальше?
- Нашла подходящее место возле высокой березы, чтоб на той стороне реки такая же росла, утоптала траву между березой и речкой, и трижды прошла туда и обратно. В полночь снова пришла на то место, срезала ножиком пять тонких веточек с березы и, пуская их в воду, сказала вслед каждой: "Ветка, плыви, духа речного сюда позови. Я завтра буду здесь стоять...".