прежде
Воцерковленный
вою
Своим потом и ворью 
Здесь не лето, а
— бабы!

Зола ваши совы
И зори — оковы.

Мои идеалы
Ада.

Правое ушко Эвридики. Ее левое ушко.
Композитор, отведай-ка пушек!

Меня зовут мистер Кантон
Я и
размерзший бензол
Я и муртады

Мне нравятся всякие элементы
И элементарные драки взаместо, совместно и с гадами.

Город приостановлен до особого распоряжения
Город туп — имбирь и кампари, друг Винни-Пух,
Детские лица и лица
золоченных
Букв

Я —
Магний
Железо и рои
мух!

Шарахает отчествами
Порядочностью
Революцией праздности
20 и 10 — трясутся зубья в страхе от радости
Иду в контрконтакты — ничем — одиночеством
Власти, власти!

Буффонады вещей и ансамбли образов полевых хвощей в землю ручищей зарылись
затаились

Пеликаны мотают.

Осада.

Зарница.

Мелкая Птица срет кругляком
Диваны старья поспешают в больницы
Лучше увидеть весь мир нет потом
Лучше подпрыгнуть и превратиться пока не под тридцать!
Лучше без стужи, лучше поэмой

Лучше и лучше подгрызают коленья

Тарарам водопоя
Заклятья царя и его всецарицы
н е к р а с и в е е
взморья взвоев
и
этих дурацких узоров силиция

К гробницам
Умчу, отбросив лицо на потом
Там — в степи к находкам
Там же — В Нью-Йорк
Нью-Йорк как и я многоног как и

в точности
в гроздях гнева и
раскиданных в поле костях есть одинаковое биение
Это — не рекламации драме
Это — вдохновение.

Черного
цвета
Пахнет
резиной
Отброшены все
смятения
Соленой росой выступает на мне
мое
Хорошее настроение.

Узел полу-Виндзор.
Далмация.
Далмация сон.
Драться.