Аннотация: "Сколько я себя помнил, я помнил и эти нависшие над Землей глыбы".
Мне казалось, что я потерял память. Но не совсем. Сколько я себя помнил, я помнил и эти нависшие над Землей глыбы. Темнеющие и сверкающие в лучах Солнца. Всегда. Вечно. Изломанные, остроконечные, с причудливыми башнями, ощетинившимися орудиями, как странные скульптуры, загораживающие звезды на одной стороне Земли, и отражающие свет Солнца днем - на другой стороне.
Вечно. Здесь теперь всегда светило Солнце. Но никогда не раскаляло поверхность. Землю окружала ловушка времени: на ней было одно время, а за границами незримого пузыря - другое. Многое, как будто, остановилось и здесь. Вечно синее небо, не меняющаяся погода, постоянный легкий ветерок, которому уже, как будто, неоткуда было дуть. Люди, которые стремились к чему-то так же, как этот ветерок, постоянно и впустую, круг их жизни был замкнут, их не существовало для всей вселенной за границами ловушки времени. Ловушки, в которую были заключены не посверкивающие на Солнце глыбы, ловушки, в которую была заключена Земля и жизнь на ней, будто механический записанный смех.
Я помнил все это, сколько помнил себя. И в то же время, я как будто видел все это в первый раз и изумлялся - как может такое быть? Но почему я должен был изумляться, если я не знал ничего другого?
Как и многие поколения, жившие до меня в этом замкнутом пузыре. Может быть, ловушка несовершенна? И что-то прорывается сквозь нее, зовя в неведомый, безграничный океан за ее пределами? Но если хоть что-то вырвется отсюда, ловушка будет уничтожена. А вместе с нею - Земля. Ее согретые солнцем тротуары, белоснежные дома, аллеи пирамидальных тополей и кипарисов. Вечный полдень под нависшей из далекого прошлого обманутой смертью. Набросившей на все свою тень.
Вот только, обманули ли мы ее? Мы ведь ее и не обманывали? Это были не мы? А наши предки? Тысячелетия назад. Если только... если только все не повторялось и здесь - и здесь не рождались все время одни и те же люди, проживающие одну и ту же жизнь, чтобы появиться снова, снова жить и умереть. Ведь все повторяется, разве не так? И мы знаем это. Пока не придет час, и с нами не случится то, что должно было случиться тысячелетия назад.
И теперь, почему-то, эта мысль вызывала улыбку и странную радость. Что это? Нечто древнее и атавистическое, или нечто новое, навеянное извне? Мне казалось, я знаю точно - наконец-то всему должен прийти конец. Конец вечному полдню, и вечным будням, и вечным праздникам.
Я шел по улице и улыбался, а люди улыбались в ответ и махали руками, глядя в небо, на безумно красивые и страшные, зависшие в сияющих лучах глыбы. И поднимали детей на руках, чтобы они лучше могли рассмотреть эту красоту, это последнее сияние.
Откуда мы знали, что это конец?
Откуда мы все знали, что будем, наконец, свободны?
И почему были счастливы, как этот вечный полдень? И никогда так не чувствовали, что он вечен, как только в этот последний час...