Проведи меня по запутанным переулкам,
Через город, в котором вчера отмечали праздник.
Крики серой толпы прозвучат так жутко и гулко.
Я ещё не готова к утру моей казни.

Я иду, спотыкаясь, шаги все короче и мельче,
Но пройти суждено все равно от тюрьмы к эшафоту.
Мы с тобою знакомы всего пять минут, может, меньше,
Но ведь нужно -- пойми, очень нужно! -- мне верить в кого-то.

Твои губы забыли, что значит смеяться и плакать,
Взгляд застыл, и глаза холоднее камней и металла.
Только мне -- мне, живой! -- в этот день предначертана плаха,
И осталось... всего три минуты до казни осталось.

Поднимусь по ступеням неловко, не в силах поверить,
Что уже через пару мгновений закончится утро...
Крики серой толпы -- там не люди, там дикие звери.
Посмотри на меня -- мне ведь нужно поверить кому-то.

И когда испарится мой мир под лучами рассвета,
Когда тело безвольное рухнет к ногам моих судей,
Ты запомнишь меня, -- поклянись умоляю мне в этом --
Ты уйдешь, но день смерти моей никогда не забудешь.

Что-то вдруг изменилось в глазах твоих -- тёмных и мутных.
Словно рыба блеснула серебряным боком в колодце.
Так безлунную ночь прорезает рассветный луч утром,
И встаёт, всё дрожа, над горами слепящее солнце,
Разрывая на клочья тьму. 

И ты выхватил меч.