В кабине большого рефрижератора негромко играла музыка. Её звучание смешивалось с равномерным урчанием работающего двигателя и монотонным шумом колёс, усиленным мокрым асфальтом, который был слышен сквозь приоткрытое боковое окно. Свен нажал кнопку стеклоподъёмника, почувствовав дождевые капли на оголённом плече и переключил режим работы щёток лобового стекла.
"Гнилая местность, - подумал он, пуская машину накатом по длинному и пологому спуску. - Чуть ли ни в каждом рейсе здесь то дождь идёт, то туман стоит".
- Ты почему меня не разбудил? - из-за ширмы за спиной водителя показалась всклокоченная голова его напарника. - На часах-то уже почти полночь.
- Я ещё не устал, - улыбнулся ему в ответ Свен, - а тебе, Бак, перед такой сменой нужно хорошо выспаться. В этом районе опять идёт дождь и, кажется, что он только усиливается.
- Нам не привыкать, - потягиваясь, прокряхтел Бак. - Ураганы и торнадо в этих местах не наблюдались, а от дождя мы убежим быстро.
- Если только ему с нами не по пути, - засмеялся Свен.
- Тебе что приготовить, - снова спрятавшись за ширму, спросил Бак, - кофе или чай?
- Чай зелёный и покрепче, - ответил ему Свен. - И накрой чайник полотенцем. Пусть заварка пропарится.
Бак замурлыкал мотивчик, подпевая радиоприемнику, и начал греметь посудой.
- А что тебе к чаю разогреть? - немного погодя, опять спросил он Свена.
- Ничего, - ответил тот. - Мне жена положила в сумку домашний пирог с рыбой, а я люблю его есть холодным.
- Сама пекла? - поинтересовался Бак.
- Вместе с соседкой, - засмеялся Свен. - В последнее время они увлеклись кулинарными экспериментами и всё то, что у них получается, или не получается, жена перед рейсом кладёт в мою сумку.
- Теперь я понимаю, отчего у тебя такое разнообразное меню, - усмехнулся Бак. - Значит, ты по совместительству ещё и дегустатор?
- Скорее уж, подопытный кролик, - в тон ему ответил Свен. - Но на моё счастье, бог наградил меня желудком, который, как оказалось, способен переварить любое кулинарное "чудо", изготовленное моей женой и её подружкой. Хотя, если честно признаться, то очень занятно каждый раз находить в своей сумке что-то новенькое.
- Тогда ты не кролик, а настоящий испытатель, - уверенно сказал Бак. - Только они идут на такой риск сознательно и большой долей любопытства. А вот я в этом отношении - закоренелый консерватор и предпочитаю употреблять в пищу только то, к чему уже давно привык.
- А-а, так вот почему ты в Брандоре всегда останавливаешься у одного и того же кафе, - засмеялся Свен. - А я, было, подумал, что тебе приглянулась в нём та бойкая официантка.
- Нет, - улыбнулся в ответ ему Бак, - мне приглянулась повариха, а точнее то, как она готовит. Так что, на завтрак я тебя разбужу на автостоянке именно у этого заведения.
Заметив, что машина, идущая следом за ними, пошла на обгон, Свен немного сбавил скорость.
"Лихой парень, - укоризненно покачав головой, подумал он, провожая взглядом автофургон с трейлером. - Ночью, при такой погоде, да ещё и с прицепом. Молодой, наверное. Вырвался из столицы на простор полей вот и лихачит".
- Свен, рули в "карман", у меня всё готово, - сказал Бак, выглянув из-за ширмы. - Интересно, а как можно назвать приём пищи в такое время?
- Для тебя это - ранний завтрак, а для меня - поздний ужин, - засмеялся Свен, съезжая с полосы шоссе на асфальтированную площадку.
- Или обед вампира, - предложил своё название Бак.
- Тогда ты должен разбавить свой кофе кровью, - усмехнулся Свен.
- Фу, какая гадость, - поморщился напарник, представив себе такой напиток. - Нет, пусть будет просто ночной обед без всяких вампиров. С кровью я даже бифштекс и тот не могу есть. А тебе твоя жена ничего подобного ещё не подкладывала?
- Слава богу, до такого блюда она со своей подружкой ещё не додумалась, - захохотал Свен. - Хотя, конечно же, нет никакой гарантии, что этого когда-нибудь не произойдёт.
Покончив с ночным обедом, Бак сел за руль, а Свен стал укладываться на ночлег.
- Может быть, тебе колыбельную поискать? - улыбаясь, спросил Бак напарника, настраивая радиоприёмник на нужную волну.
- Я засыпаю под любую музыку, кроме тяжёлого металла, - ответил ему тот, укрываясь одеялом. - А если и усну под его звуки, то сниться мне будут исключительно кошмары.
- На радиостанции "Релакс" металл не крутят, - выруливая на автостраду, заверил его Бак. - Сейчас они тебя убаюкают.
- Я уже впадаю в транс, - пробормотал Свен, закрывая глаза.
Дождь действительно всё усиливался и Бак переключил работу автомобильных щёток на повышенный режим.
"Пока идём по графику, - миновав указатель очередного населённого пункта и посмотрев на часы, подумал он, - но лучше всё-таки приехать в Брандору пораньше. Какой идиот выделил для завтрака всего пятнадцать минут? Сам, поди, по утрам не меньше получаса за столом сидит. Впрочем, если питаться исключительно бутербродами и кофе, то позавтракать можно и за пять минут".
Это был обычный и привычный рейс для Бака. Он прекрасно знал все сложные и опасные участки маршрута, и даже сильный дождь не мешал ему уверенно вести свой многотонный рефрижератор вперёд. Дорога была совершенно пустынна, и водитель прибавил скорость, намереваясь с разбега преодолеть небольшой подъём. Внезапно впереди на шоссе выбежала молодая женщина с двумя детьми. Бак резко нажал на тормоз и крутанул руль влево, выезжая на встречную полосу. В этот момент сверкнула молния и осветила чёрный лендор, который мчался навстречу рефрижератору.
"Почему у него выключены фары?" - была последняя мысль Бака, перед тем, как кабина его машины врезалась в ствол большого дуба, стоявшего на краю дороги.
Герон медленно приходил в себя, но открывать глаза не спешил. Поскольку теперь его сознание было разделено на три части, то ему было выгоднее сначала воспользоваться своею тайной энергией, сохраняя при этом иллюзию бессознательного тела. Не получая практически никакой информации извне, его явная мысль почти ни о чём не думала. Она ничего не видела, ничего не слышала, оттого, что в помещении стояла абсолютная тишина и лишь обоняние, уловившее запах различных медикаментов, давало ей пищу для размышления.
Зато тайная мысль Герона, воспользовавшись внутренним зрением Нарфея, самым тщательным образом осмотрела всю больничную палату и забинтованное тело журналиста, неподвижно лежавшее на койке и закованное в броню гипса. У изголовья и с правой стороны кровати находились какие-то мудрёные приборы, от которых к Герону протянулись медицинские трубки и множество тонких проводов.
"Так, и что же случилось? - подумала тайная мысль журналиста, вспоминая свои последние ощущения. - Я спал на заднем сидении лендора, затем крик водителя, визг тормозов и удар. Всё. Больше ничего не помню".
Она осмотрела всё сознание и с удивлением обнаружила, что изумрудное пятно исчезло. Мысль замерла в недоумении, пытаясь понять возникшую ситуацию, но как ни старалась, а объяснить исчезновение души зелёного бога, так и не смогла.
"А где же наш разведчик?" - вдруг подумала она, вспомнив о третьей молчаливой мысли.
Тонкие нити невидимой энергии, соединявшие две тайные мысли, по-прежнему шли от "чулана" до оболочки сознания, но там они и обрывались.
"Разведчик, как и всегда, на своём месте, - усмехнулась третья мысль. - Только я сейчас не вижу ни себя, ни то место, в котором нахожусь. Душу Яфру я тоже не вижу, но зато прекрасно её чувствую. Мы с ним находимся где-то совсем рядом, но где именно, я понять не могу".
"Может быть, нам его позвать?" - предложила тайная мысль.
"Явно к нему обращаться не стоит, - ответил разведчик. - Я чувствую, что он в этом случае всё равно нам не ответит. Не для того наш божественный друг так хорошо спрятался. За несколько секунд до аварии Яфру произвёл какие-то энергетические манипуляции, после чего мы вместе с ним исчезли. Для меня осталась видимой и слышимой лишь та часть нашего сознания, в которой ты и находишься, а зелёный бог полностью контролирует нашу явную мысль".
"И что же нам теперь делать?" - задумалась тайная мысль.
"Вариантов у нас не так и много, - усмехнулся разведчик, - а если говорить точнее, то он всего лишь один. Из нас троих только я могу попытаться наладить относительно безопасный контакт с Яфру".
"Нет, рассекречивать тебя мне бы не хотелось", - запротестовала тайная мысль.
"Для зелёного бога уже давно не секрет то, что я за ним слежу, - засмеялся разведчик. - Другое дело, что он не видит меня и не знает, откуда я за ним подглядываю".
"Может быть, на время разговора тебе уйти из его чистой энергии?"
"Но тогда, во-первых, я не смогу передавать тебе правдивую информацию, а во-вторых, Яфру сразу определит то место, в котором я буду находиться, - возразил разведчик. - Наш многоликий бог разделил своё сознание уже на несколько сот частей, пытаясь меня поймать. А результат до сих пор нулевой, потому что область чистой энергии оказалась неделимой".
"Ты же знаешь, что мы не должны открывать Яфру тайну скрытого потенциала", - поморщилась тайная мысль.
"В создавшейся ситуации мы и не сможем этого сделать, - улыбнулся разведчик. - Мы с тобой оба сейчас не видим меня и то место, где я сейчас и нахожусь. Как мы что-то расскажем Яфру, если и сами этого не знаем?"
"Ох, что-то я совсем запуталась, - вздохнула тайная мысль. - Ты уверен, что всё пройдёт гладко?"
"Не волнуйся, Яфру сейчас сам того не зная подсказывает мне правильное решение, - уверенно произнёс разведчик. - Пусть он попытается отыскать наш скрытый потенциал в самом себе. Думаю, что такая задача не по плечу нашему зелёному другу".
"Ну, а вдруг?" - всё ещё сомневаясь, спросила тайная мысль.
"Понимание, оно или есть, или его нет. Недопонимания у бога не бывает. И это тебе говорю не я, а сам великий Яфру, - засмеялся разведчик. - А теперь приготовься молчать и работать только на приём. Кстати, чем занята наша явная мысль?"
"Пытается вспомнить свои последние ощущения и понять, отчего здесь так сильно пахнет медикаментами, - ответила ему тайная мысль, выглянув в приоткрытую дверцу "чулана".
" Вот и замечательно, - довольно кивнул головой разведчик. - Такая мысль устраивает нас всех, в том числе и Яфру. Я чувствую, что он сейчас оказался в очень интересном положении, потому и затаился, словно хамелеон на ветке. Давай попробуем определить, чего он боится и чего добивается".
"Всё, меня нет", - выдохнула тайная мысль и замерла, подлетев вплотную к оболочке сознания.
"Почему ты молчишь? - обращаясь к многоликому богу, произнёс Герон-разведчик. - За нами кто-нибудь следит?"
В центре сознания Яфру его чистая энергия практически перестала двигаться. Зелёный бог услышал голос журналиста, но испугался того, что с ним разговаривает не Герон, а сам Нарфей.
"Не валяй дурака, Яфру, - устало вздохнул Герон-разведчик. - Будь сейчас на моём месте Нарфей, то он не стал бы задавать тебе такие глупые вопросы. Бог мысли просто бы скопировал всю информацию из твоего сознания и молча удалился. Фан тоже не стал бы с тобой разговаривать, если бы мог заглянуть в твою душу".
Зелёный бог недоверчиво молчал, пытаясь определить в какой части его сознания спрятался журналист.
"Чем ты можешь доказать, что ты и есть настоящий Герон?" - наконец, произнёс Яфру, так и не обнаружив источник невидимой энергии.
"Именно тем, что я ничего не знаю и ничего не понимаю, - усмехнулся разведчик. - Я вижу своё тело, которое лежит на больничной койке всё в бинтах и гипсе. Вижу своё сознание и слышу единственную мысль, которая пытается вспомнить, что же всё-таки произошло. Но ни тебя, ни себя, ни нашего общего сознания я уже не вижу. Ты можешь мне объяснить, что всё это означает?"
"Объяснить я могу многое, - криво усмехнулся невидимый Яфру. - Но для этого я сначала должен понять, кому всё это объяснять".
"Ты хочешь, чтобы я начал задавать тебе вопросы, пользуясь своей видимой мыслью?"
"Нет, этого делать не нужно, - поспешно ответил многоликий бог. - Для всех без исключения, ты должен выглядеть, как обычный человек. Кстати, именно по этой причине ты сейчас и лежишь здесь в таком виде".
"Вот видишь, значит, я правильно поступил, воспользовавшись тайной энергией Нарфея?"
"Правильно, - подтвердил бог в маске, - но твоя невидимость меня немного смущает".
"Я тебя тоже не вижу и такая ситуация меня не просто смущает, - усмехнулся Герон, - она меня шокирует".
"Осмун и должен быть таким, - улыбнулся многоликий бог. - И теперь я знаю, что меня не видит даже тайная энергия Нарфея".
"Ах, вот в чём дело, - с облегчением вздохнул разведчик. - А я уж было подумал, что в результате очередного энергетического эксперимента мы с тобой опять попали в какую-то жуткую историю".
"С точки зрения обычного человека, действительно, история произошла жуткая, - ответил ему Осмун. - Автомобильная авария, в результате которой погибли все, кроме тебя".
"Это был несчастный случай?" - поинтересовался Герон.
"От несчастного случая ты уже давно застрахован, - засмеялся бог в маске. - Нет, Гера, это была хорошо продуманная и чётко проведённая операция. Наши игроки решили посмотреть на твою душу, так сказать, в чистом её виде".
"Ты стал Осмуном непосредственно перед аварией?"
"Да, я сумел всех опередить, - довольным тоном произнёс Осмун-Яфру, - и создать ситуацию, к которой никто из наших друзей не был готов".
"Хороши друзья, - проворчал Герон. - Они захотели меня убить, для того, чтобы понять, каким я был живой?"
"Именно так! - захохотал бог в маске. - Твоё тело их абсолютно не интересует. Им нужна твоя душа".
"Расскажи мне всё по порядку", - попросил его журналист. - Мне самому всё равно не разобраться в этой истории".
"А как мне разобраться с твоей невидимостью?" - прищурился Осмун.
"Ну, не могу же я объяснить тебе того, чего и сам не знаю! - воскликнул Герон. - Я себя тоже не вижу и для меня все свойства тайной энергии Нарфея скрыты за семью печатями. Кстати, ты не забыл о том заклинании, которое я активировал во время клятвы?"
"Я вижу, что ты ещё недостаточно хорошо понял особенность нашего совместного существования, - снисходительно улыбнулся многоликий бог. - Есть душа Герона, и есть душа Яфру, но ещё есть и душа Герона-Яфру. Ты произносил клятву, пользуясь всем своим сознанием и обоими типами энергии?"
"Да", - подтвердил журналист.
"А это означает, что в общей части нашего сознания, мы произносили эту клятву вместе, - подвёл итог бог в маске. - Ты не можешь нарушить данное обещание, находясь в этой области и рассказывая Герону-Яфру всю правду о тайном потенциале Нарфея".
"Но где оно, это общее сознание!? - воскликнул разведчик. - Я его тоже не вижу!"
"М-да, ловко мы сами от себя спрятались, - засмеялся Осмун. - Такого эффекта даже я не ожидал... Ладно, слушай всю историю. Может быть, своим свежим взглядом ты заметишь в ней что-нибудь новое".
"Свежий взгляд, который почти ничего не видит, - проворчал Герон. - Разве им можно что-либо заметить?"
"Раньше Осмун не мог посмотреть на себя со стороны, а теперь у него такая способность появилась, - возразил ему бог в маске. - А ты говоришь, что ничего нельзя заметить".
"Уж не хочешь ли ты сказать, что смотришь сейчас на энергетический мир глазами моей тайной энергии? - подозрительно прищурился журналист.
"Именно так!" - засмеялся многоликий бог.
"Тогда какого же хрена ты мне мозги на изнанку выворачиваешь? - возмутился Герон. - Делаешь вид, что якобы меня не узнал, а сам в это время уже моими глазами смотришь!"
"Эта способность появилась у меня лишь после того, как ты пришёл в сознание и начал пользоваться своей тайной энергией,- улыбнулся Осмун. - Но кроме зрения твоя энергия мне больше ничего не дала. То есть, можно сказать, что я только начал в тебе рождаться".
"Сначала я рождался в тебе, а теперь ты рождаешься во мне, - задумчиво произнёс журналист. - Кто же в конечном итоге появится на свет?"
"Этого не знают даже боги, - ответил Осмун-Яфру. - Каждая новая маска, которую я примеряю, отражается в нашем общем сознании и частично его меняет. Как тут угадать, кто после всего этого родится? А ещё не нужно забывать того, что наше рождение происходит не в тепличных условиях родильного дома, а в бою. Поэтому можешь смело называть Хатуума, Фана и Нарфея своими крёстными отцами".
"И кто же из этих отцов решил отделить мою душу от её телесной оболочки?" - ехидно спросил Герон-разведчик.
"Выгодно это было всем, а исполнителем стал Чет, - усмехнулся Осмун. - Ему, как ты понимаешь, такой трюк доставил особое наслаждение".
"Ах, он собака! - воскликнул Герон.- Нужно будет его ещё пару раз четвертовать. Ну, а всё-таки, как это произошло?"
Дверь почти бесшумно открылась, и в палату вошёл молодой мужчина в белом халате. Оглядев неподвижное тело журналиста привычным и быстрым взглядом, он приблизился к аппаратуре и начал изучать показания приборов.
Острый слух Герона уловил все звуки, появившиеся в этом помещении. И едва заметный скрип дверных петель, и шорох верхней одежды вошедшего человека, и лёгкое шарканье мягкой обуви о паркетный пол. Та часть сознания журналиста, за которую отвечала явная мысль, обострила до предела все чувства восприятия, кроме зрения, потому что тайная мысль давно запретила ей пользоваться глазами без особого на то разрешения. Слух и обоняние Герона за несколько мгновений определили, что рядом с кроватью находится молодой мужчина средней комплекции, который совсем недавно пообедал и выкурил сигару.
"Картофель фри и жареный палтус в пивном кляре", - с тоской подумала явная мысль, и от этого в желудке журналиста сразу выделился сок.
- Странно, - вдруг произнёс молодой врач, внимательно наблюдавший за показаниями приборов.
Он повернул голову к журналисту и пристально поглядел на его закрытые глаза.
- Вы меня слышите? - произнёс врач, не отрывая своего взгляда от век и ресниц Герона.
Тайная мысль, до сих пор внимательно слушавшая беседу разведчика и Осмуна, невольно чертыхнулась.
"Нужно было брать под свой контроль все чувства восприятия", - раздражённо подумала она. - Наверное, приборы показали какие-то изменения в моём теле. Хорошо ещё, что и на любые действия тоже наложен запрет".
Молодой врач, не дождавшись ответа от Герона, вновь посмотрел на приборы и недоумённо пожал плечами.
- Странно, - ещё раз произнёс он, повернулся к двери и вышел из палаты.
"За полчаса до аварии навстречу нам попался автофургон с трейлером, - начал рассказывать Осмун. - В кузове машины находились магические предметы, в трейлере спали Адам и Зара, а охранял их наш пронырливый Чет. Я был под маской твоей энергии и поэтому Чет сразу нас узнал. Фан и Нарфей ничем себя не выдали, но я не сомневаюсь в том, что и они тоже были где-то поблизости. Спустя несколько мгновений одна из частей Чета отделилась от автофургона и полетела по направлению к столице. Вот тогда я и понял, что готовится какая-то провокация. У меня было достаточно времени для того, чтобы подготовиться к любой выходке нашего обиженного инвалида. Но Чет ничего нового придумывать не стал и сработал по привычной для него схеме: ночь, непогода, скользкая дорога, призраки на проезжей части и небольшие манипуляции со зрением у водителей. В результате имеем автомобильную аварию, в которой погибают все её участники".
"Меня сильно покалечило?" - поинтересовался Герон.
"Ты получил увечья несовместимые с жизнью, - улыбнулся Осмун, - но выжил вопреки медицинской практике и здравому смыслу. Уже третьи сутки все столичные профессора и академики изучают этот случай. В твоём теле не осталось ни одного здорового органа, ты потерял слишком много крови, ты не должен дышать, а сердце биться, и прочее и прочее".
"Я здесь лежу уже третьи сутки?" - изумился Герон.
"Нет, больше двух суток тебя только оперировали, - ответил ему Осмун-Яфру, - а в палату привезли совсем недавно".
"Ты, наверное, мог и не допустить всего этого?" - проворчал журналист.
"Конечно, мог, - подтвердил многоликий бог. - Но ты не забывай, что в столицу тебя вызвали орденоносцы, а для них ты - обычный человек. Чета, Фана и Нарфея не смущает твоё чудесное спасение. Они, скорее уж, удивлены тем, что ты так медленно выздоравливаешь. Им не удалось взглянуть на твою душу в первые минуты после аварии, и они уже сделали для себя соответствующие выводы. Другое дело орден. Братья-рыцари не должны смотреть на тебя, как на богоподобное создание, но и артефактов при тебе тоже обнаружено не было".
"А где твой пояс?" - поинтересовался Герон.
"Он растворился в тебе, так же, как камень Яфру и кулон Кайсы, - объяснил ему Осмун. - Пока я нахожусь под этой маской, на твоём теле, как и обычно, видна едва заметная татуировка этого предмета".
"С какой машиной мы столкнулись?"
"Большой рефрижератор. Он следовал из столицы до Диких Озёр через Брандору и его гружёный кузов раздавил лендор в лепёшку".
"Сколько человек пострадало?"
"Кроме тебя, двое погибли, и один пропал без вести".
"Как так, пропал без вести?" - удивился журналист.
"В кабине рефрижератора находился ещё один водитель. Он отдыхал после своей смены. Так вот тело этого человека исчезло в момент аварии".
"Есть какие-либо версии по поводу его исчезновения?"
"У полиции, возможно, и есть, - улыбнулся многоликий бог, - а я могу сказать тебе точно, что тело второго водителя забрал элферн".
"А моё тело он забрать не пытался?" - посмеиваясь, спросил Герон-разведчик.
"Элфернам нужны люди, а ты в эту категорию уже не попадаешь", - с большой долей иронии, произнёс Осмун-Яфру.
"Опять ты за своё?" - нахмурился Герон.
"К тому же, из всех вас тело того парня пострадало меньше всего, - не обращая внимания на реакцию журналиста, продолжал бог в маске. - А тебя и водителя лендора, чуть ли не по частям пришлось доставать из машины".
"Кто доставал-то?"
"Охранники Фризы и Гордон с Лари".
"Так, - задумчиво произнёс журналист. - Значит, она и в этот раз ехала следом за нами?"
"Похоже на то, что она твёрдо решила не выпускать тебя из поля своего зрения, - улыбаясь одними только глазами, заметил Осмун. - И что бы всё это могло означать?"
"То, что у Корвелла хорошая служба безопасности, - отмахнулся от него Герон. - А ещё то, что этой девушке очень хочется понять, кто я такой на самом деле: простой человек или великий маг и чародей".
"Любопытство - очень сильное чувство, - не унимался лукавый бог, - но может быть, в данном случае мы имеем дело ещё с одним, не менее сильным чувством?"
"Ты ещё скажи, что Гордон и Лари ехали вслед за нами, повинуясь, зову такого чувства", - захохотал ему в ответ журналист.
"А что? - нимало не смутившись, заметил Осмун-Яфру. - Кстати, именно Гордон и Лари первыми бросились вытаскивать тебя из искорёженной машины".
"Я спас Гордона от клыков мутанта, а он пытался спасти мою жизнь после аварии, - задумался Герон. - Весьма символично".
" Лари именно так и сказал, - улыбнулся многоликий бог. - У вас уже наблюдается взаимовыручка, а если дело и дальше будет развиваться в этом направлении, то вы вскоре станете закадычными друзьями".
"Этот друг хочет упрятать меня в Цитадель", - напомнил ему журналист.
"После случая на мясокомбинате, он уже не хочет этого делать, - сказал Осмун. - Но работа, как говорится, есть работа. И хоть Гордон - человек совестливый, а обстоятельства всё-таки вынуждают его следить за тобой".
"Агенты фотографировали моё тело?"
"Да, я позволил им это сделать, - кивнул головой бог в маске. - Осмуну не страшен АКС. Кроме твоего искалеченного тела такая аппаратура ничего зафиксировать не смогла".
"Ну, а что Фриза? Какова была её реакция после того, как она увидела меня в таком состоянии?" - поинтересовался Герон.
"Шоковое состояние, переходящее в глубокую депрессию. Кажется, она поняла, что означает внезапно потерять любимого человека".
"Я уже любим? - недоверчиво прищурился журналист. - Ты не ошибаешься?"
"В этом чувстве редко ошибаются даже люди, - засмеялся Осмун. - Другое дело в том, что они часто ошибаются в его продолжительности".
Дверь в палату снова открылась и в комнату вошла Фриза в сопровождении врача и медсестры. Девушка подошла к кровати Герона и присела на стул, услужливо подставленный медсестрой.
- Доктор, он ещё не приходил в сознание? - с надеждой спросила Фриза, глядя на забинтованное лицо Герона и его закрытые глаза.
- Сознание? - со вздохом переспросил врач. - Чудо уже то, что он дышит и у него бьётся сердце. Ни о каком сознании речь пока не идёт.
- Можно я побуду с ним наедине? - попросила его девушка.
- Хорошо, - согласился тот, - но не более десяти минут. В отношении этого больного у нас очень плотный график процедур.
Доктор и медсестра покинули палату, а Фриза ещё ближе пододвинула свой стул к койке журналиста и стала внимательно смотреть на его закрытые глаза, которые были единственным не забинтованным местом на лице.
"О чём она думает?" - спросил Герон Осмуна.
"Она молит бога о том, чтобы ты выздоровел", - ответил тот.
"Какого бога? Армона?"
"А кого же ещё? - усмехнулся Осмун-Яфру. - Другого бога она просто не знает. Впрочем, она обращается не только к нему, но и к тому чудотворцу, который исцелил её ожоги".
"Фриза до сих пор считает меня волшебником, - удивился Герон.
"Нет, но в её понимании ты словно бы внутренне разделился на два совершенно независимых создания, которые всё-таки составляют одно целое. Она обращается с просьбой к тебе, как к кудеснику, для того, чтобы ты исцелил себя, как простого человека. Как видишь, Фриза не так уж и далека от истины".
Внезапно тайная мысль Герона увидела, как в его сознание стали проникать слабые лучики энергии Нарфея. Движения их были робкими и неуверенными, словно действовали они впервые и вслепую, но это и говорило о том, что исходили они именно от Фризы.
"Я вижу их только внутри своей души, - отметила тайная мысль, - а за её пределами энергия Осмуна искажает всё, даже энергию Нарфея".
Мысли Фризы уже свободно парили в видимой части сознания журналиста, а его тайная энергия затаилась в чулане, лишённая возможности общаться с кем бы то ни было.
"Ох, не пора ли мне прекратить играть в эти прятки? - тяжело вздохнула тайная мысль. - Может быть, рискнуть и во всём довериться Яфру? Ситуация с клятвой и охранным заклинанием теперь ясна. Мой зелёный друг хоть и большой интриган, но со мной ведёт себя вроде бы по-честному. С каждой его новой маской возникают новые комбинации и новые особенности преобразованной энергии, в которых я скоро запутаюсь, если буду продолжать двойную игру. Нарфей вот-вот выйдет из тени и начнёт меня проверять. Без поддержки Яфру, мне одному с моим создателем не справиться.... Эх, была-не была!"
Тайная мысль решительно выскочила из своего убежища, и сразу же услышала тихий шёпот Фризы.
"Я верю! Я знаю! Ты будешь жить и будешь здоров! И мы больше никогда не расстанемся!"
"С Фризой мне пока что рано общаться, - решила тайная мысль. - Её сознание, наверное, впервые так напряглось и мой ответ лишь испугает и перегрузит её. Сначала я должна разобраться с Яфру".
Она снова спряталась в чулан и произнесла вопрос, который мог быть обращён, как к Осмуну, так и к разведчику.
"Ты видишь, как Фриза пытается передать мне свою энергию?"
Разведчик мгновенно оценил создавшееся положение и затаился, ожидая ответа Осмуна-Яфру. Но бог в маске молчал.
"Если бы он тебя слышал, то я сразу бы это почувствовал, - наконец, подал голос разведчик. - Я так понял, что ты хочешь полностью прояснить ситуацию с этой двойной невидимостью?"
"Да, - подтвердила тайная мысль. - Во-первых, я опасаюсь очередной проверки Нарфея, а во-вторых, у меня появляется ощущение, что я прячусь от самого себя".
"Отчасти так оно и есть, - улыбнулся разведчик. - Я проник в душу Яфру через область общего сознания и нахожусь в центре его чистой энергии, поэтому я - такой же человек, как и яфрид. Ты - человек, который виден только Нарфею и его монахам. А наша явная мысль видна всем, кто обладает астральным зрением, и умеет им пользоваться в полной мере".
"Мы сейчас разговариваем с тобой, очень громко и не скрываясь. Ты уверен в том, что Осмун нас не слышит и не видит?"
"Тебя и меня не слышит и не видит даже чистая энергия Яфру, не говоря уже о её масках, - заверил его разведчик. - Ведь я живу в этой энергии и чувствую любое её изменение".
"Но ведь ты только что общался с Осмуном и он тебя прекрасно слышал", - возразила тайная мысль.
"Да, это так, - задумчиво согласился с ней разведчик, - но когда я обращаюсь к нему, то его чистая энергия сразу приходит в движение, а когда разговариваю с тобой, то она на это никак не реагирует".
"А, может быть, Яфру водит нас за нос? - засмеялась тайная мысль. - Всё видит, всё слышит, а отвечает лишь тогда, когда ему выгодно?"
"Я так не думаю, - неуверенно ответил разведчик. - Впрочем, кто мы с тобой такие, чтобы с полной уверенностью рассуждать об особенностях божественной души? Нам и впредь придётся полагаться не на знания, а на интуицию. Кстати, она и является самым главным оружием Нарфея".
"Ну, хорошо, - устало вздохнула тайная мысль. - Давай оставим Яфру в покое и поговорим о Нарфее".
"С Нарфеем у нас дела обстоят неважно, - печально покачал головой разведчик. - Меня-то он не видит. Это я понял, когда осознал, что и сам не вижу ни себя, ни то место, в котором нахожусь. Зато ты у него, как на ладони".
"У тебя есть какие-либо предложения, как изменить эту ситуацию?"
"В действительности выход очень простой, - ответил разведчик. - Переходи под защиту Осмуна и его невидимость сразу скроет тебя от взгляда Нарфея".
"А если Яфру снова поменяет маску?" - криво усмехнулась тайная мысль.
"Тогда мы оба будем видны Нарфею, - развёл руками разведчик. - Яфру должен знать о такой ситуации и нам нужно немедленно начать с ним переговоры. Но открывать все свои карты не торопись. В любом бою всегда нужно оставлять путь к отступлению, даже если собираешься воевать с самим собой".
"Мне показалось, что в твоих словах я слышу убеждения нашего зелёного друга", - улыбнулась тайная мысль.
"Совершенно верно, - засмеялся тот. - Я живу в его душе, и это обстоятельство не может не влиять на меня".
"Итак, какие наши конкретные действия?"
"Сейчас я договариваюсь с Яфру. Он на одно мгновение снимает защиту Осмуна с области нашего общего сознания, и ты быстро в неё прячешься, - предложил разведчик. - Таким образом, ты становишься невидим для Нарфея, как впрочем, для всех остальных и для себя в том числе".
"Постой, постой, - задумалась тайная мысль. - Раз уж ты решил продолжить эту игру, то нам нельзя показывать Яфру, что нас уже трое. Наша явная мысль его не беспокоит, а вот наличие сразу двух тайных мыслей, ему точно не понравится".
"А мы назовём тебя не мыслью, а областью скрытого потенциала, - предложил шпион. - И пусть после этого наш зелёный друг ворошит общее сознание, сколько его душе угодно, но тебя там он всё равно не обнаружит. У нашей затеи есть ещё один большой плюс. Яфру сейчас почти уверен в том, что я прячусь в его неделимой чистой энергии. В момент твоего переселения, он будет пристально наблюдать за всеми изменениями в этой области сознания и, не заметив никаких перемен, успокоится и переключит всё своё внимание на тебя".
"Ну, хорошо. Допустим, что всё произойдёт так, как ты и говоришь, - продолжала рассуждать тайная мысль. - Но какова будет реакция Нарфея после того, как он не обнаружит в моей душе свою тайную энергию? Мне кажется, что этот факт обеспокоит его не меньше, чем способность Яфру к энергетической мимикрии".
"Да, это верно, - медленно произнёс разведчик, но сразу встрепенулся. - А мы специально для нашего создателя изготовим энергетический муляж - точную твою копию, но лишённую всей опасной и ценной информации".
"Нет, не годится, - решительно запротестовала тайная мысль. - Нарфей - бог мысли и мгновенно распознает фальшивку. Давай придумаем что-нибудь другое. Я чувствую, что правильное решение где-то совсем рядом, но оно настолько простое, а мы так глубоко ушли сами в себя, что из этой глубины нам его уже не разглядеть".
"Возможно, ты и прав, - устало вздохнул разведчик. - Может быть, посоветуемся с Яфру?"
"Что же, давай рискнём, - махнула рукой тайная мысль. - Только не говори ему о том, что нас трое".
Фриза всё ещё продолжала сидеть рядом с Героном, но уже не смотрела на него, а, прикрыв глаза, мысленно разговаривала, то ли с богом, то ли с журналистом, то ли с чудотворцем.
"А ты знаешь, что приёмная дочка Корвелла только что активировала свой скрытый потенциал?" - обращаясь к многоликому богу, спросил Герон-разведчик.
"Ты видишь движение её тайной энергии?" - живо заинтересовался Осмун.
"Да, но только тогда, когда она начинает входить в моё сознание".
"Так, так, так, - азартно потёр все свои ладони Осмун-Яфру. - Интересная информация. Ты хоть понимаешь, что это означает?"
"Твоё новое биополе изменило свойство тайной энергии Нарфея и теперь даже он не в состоянии увидеть её движение".
"Совершенно верно! - воскликнул многоликий бог. - Ты стал хорошо соображать".
"Возможно, на меня повлияли твои манипуляции с преобразованием энергии, - улыбнулся Герон. - А возможно, что это было лишь мимолётное прозрение".
"Не прибедняйся, - хитро улыбаясь, сказал Осмун-Яфру. - Я ведь вижу, что твоя тайная мысль гораздо умнее явной. Какие ещё выводы ты сделал из всей этой истории?"
"Наши игроки не сидят, сложа руки. Позавчера на нас напал Хатуум, а сегодня может появиться Фан или Нарфей, - вздохнул журналист. - Моя тайная энергия, это - моя сила и моя слабость. Я должен срочно найти способ защитить своё сознание от Нарфея, но я слишком слаб и слишком глуп для того, чтобы справиться с такой задачей. Мне нужна твоя помощь".
"Слова не мальчика, но мужа, - усмехнулся бог в маске. - Действительно, пришло время задуматься нам и о такой защите. Но сначала ты должен определиться в своём отношении к Нарфею, как к богу. Готов ли ты к тому, чтобы поспорить со своим создателем и воспротивиться его воле?"
"По крайней мере, одна половина моей души уже никому не принадлежит, - вздохнул Герон. - Но я вовсе не желаю того, чтобы дело дошло до открытого противостояния. Мне кажется, что в этом случае гораздо умнее будет схитрить, чем надеяться на силу и крепость защиты".
"Правильно, - довольно кивнул головой многоликий бог. - Мы сели играть в покер, а не вышли на ринг заниматься мордобоем. Наша сила заключается в нашей хитрости. Нарфей - единственное энергетическое создание, против которого мы должны придумать особенный способ защиты. Давай попробуем в этом разобраться. До сегодняшнего дня никто не может с полной уверенностью утверждать, что кто-то из богов Дагоны вернулся на эту планету. Статуя Нарфея, камень Яфру, кулон Кайсы и прочие магические предметы, каким бы большим биополем они ни обладали, являются лишь посредниками между богами и всеми остальными созданиями. Весь фокус заключается в том, что никто не в состоянии отличить магический предмет от его создателя, поскольку они действительно, неотделимы друг от друга. Как ты уже знаешь, многие артефакты способны действовать самостоятельно, что увеличивает их сходство с богами, создавая тем самым ещё большую неразбериху в этом вопросе. Поэтому среди посланников принято считать любой магический предмет его создателем".
"Постой, а как быть с Фаном? - вдруг задумался журналист. - Насколько я понял, он не создавал магических вещей".