Кот Бегемот : другие произведения.

Наслаждение и долг

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
  • Аннотация:
    Была произведена попытка объяснить моему ребёнку, какие существуют главные жизненные парадигмы. Уж не знаю, что он там понял, но получилось так, что объяснил самому себе:) Тогда подумал, что материал может оказаться небезинтересным для друзей, и попросил набрать его в вордовский файл. Естественно, окончательный текст был несколько сокращён.

   Получилось так, что положение России оказалось уникальным.
   У нас Запад рядом, то он для нас олицетворяет принцип удовольствия, что ничего не надо делать, а просто у тебя всё будет хорошее, штуки красивые, а делать ничего не надо. А долг... У нас должен быть... У нас должен быть диктатор. Только тогда Россия оказывается уравновешенной между принципом удовольствия и принципом долга. Если у нас есть диктатура. Это идиотское, дурацкое положение дел происходит, существует потому, что мы существуем рядом с Западом, но не можем им стать - нас удерживает Православие. Таким образом, получается следующая вещь, что в России должен быть деспотизм. Для того, чтоб люди служили долгу, нас надо заставлять.
   В России всегда шла борьба между удовольствием, то есть начать просто распродавать наши природные ресурсы и получать от этого кайф, потому что денег-то много принесёт. У нас всегда был лес, пушнина, войлок, мёд. Поскольку мы, Россия разрывается между принципом удовольствия и принципом долга, то, следовательно, и каждый человек тоже разрывается, но и это ещё не всё. Получилось так, что и наше правительство оказалось двойственным. В нём образовались две партии: партия долга, Хозяина, и партия удовольствия. Они по очереди сменяют друг друга у власти. Партия Сталина это была партия правительства, партия долга. И Сталин, когда устраивал репрессии, он убивал представителей партии удовольствия, которые ориентированы на Запад. Он знал, что они разрушат Россию. Он хотел создать свою, он не мог этого сделать по многим причинам; таких людей слишком мало, он не видел себе преемника. И тогда они его отравили, и к власти пришла партия удовольствия. И вот первое, что сделал Хрущёв - он начал уничтожать у народа сознание принципа долга. Он выступил с определённой речью. Это не имеет значения, какое было её содержание, главное - к чему она свелась, к тому, что принцип долга у людей был разрушен, что хозяин это не главное, а главное - удовольствие.
   Он взял и назначил высоченные налоги в сельском хозяйстве. Они были жутко высокие. Крестьяне в то время имели свою скотину. У каждого было две коровы, свиньи, козы, куры, утки. В общем, на коров был такой высокий налог, что все начали резать скотину. И моя бабушка тоже зарезала. Она говорила: "Были слишком высокие налоги на коров". И мы все порезали коров. Мясо продали. В течение года-двух Россия была затоварена мясом. Огромное количество мяса. Все обжирались. Никогда столько мяса не было дешёвого. А крестьянин привык вставать ухаживать за коровой. Для него корова - это был его долг. Когда отменили корову, то у него тоже отменили принцип долга. Через три года власть спохватилась и эти налоги убрала. А может, и не спохватилась, может, это специально было сделано. Но крестьяне за три года поняли, что сидеть у телевизора гораздо удобнее, чем вставать в пять утра и выводить скотину в поле. И никто не стал снова заводить скотину. Крестьяне стали жить ради удовольствия. И сельское хозяйство постепенно было разрушено. Был разрушен самый главный принцип, который есть: принцип долга. Мужской принцип.
  
   Принцип удовольствия - это бабский принцип. Принцип долга - это мужской. И всё это было разрушено. И каждая следующая партия, которая приходила к власти, следующая элита, они все толкали Россию в сторону Запада. Они думали не о России, а о себе - они же тоже жили ради удовольствия. А что такое удовольствие для власти? Удовольствие для власти - это просто-напросто иметь возможность распродавать нашу нефть, а деньги класть в свой собственный карман. И при Ельцине они этого достигли окончательно. Всё. Нас захватили люди, у нас власть, которые просто: нефть - кладёт деньги в карман, а Россия постепенно загибается. Принцип удовольствия в России не может существовать - она от этого разрушается, а процветать будут несколько десятков человек, которые станут миллиардерами, а вся Россия сгинет в нищете и разрухе, а после этого придут злые враги, которые поделят нашу территорию, потому что наша территория - это самый лакомый кусок в Евразии. Ты догадываешься об этом? У нас Сибирь...Чтобы её защитить, надо огромную армию содержать. Надо чтоб весь народ любил свою армию. А нашу армию эти идиоты тоже удушают. Потому что им не нужна Россия. Они просто свои миллиарды возьмут и уедут на Запад если что. Эти миллиарды уже на Западе - банковская система-то единая, можно в течение секунды перевести в любую точку Земного шара по электронному платежу.
  
   Россия должна прозреть, что она не может жить по принципу удовольствия. Ещё должен быть долг. Короче, в России должна быть новая диктатура. И если её не будет, то России - конец.
   У нас же армия будет с каждым годом всё меньше. Обратил внимание: льготы отменили.
   А они сейчас и уходят. Из армии должны уйти в течение полугода треть офицерского кадрового корпуса. А что такое армия без офицеров? Когда у офицеров были льготы, они чувствовали себя, что их уважают. Платили-то мало, но у них было ощущение, что их уважают, а теперь у них нет такого ощущения.
   Это очень важно. Если у тебя нет денег, то ты можешь ехать хотя бы на уважении. Все люди делятся на две категории: это люди удовольствия и люди долга. Ради чего люди зарабатывают деньги? Если они зарабатывают деньги, чтоб себе купить то, другое, пятое, десятое - это люди удовольствия. Чтоб съездить куда-нибудь... А есть люди долга, которые живут ради определённой цели. И деньги им нужны для реализации этой цели. Они тоже себе что-то покупают, но они живут ради цели.
  
   Христос, когда пришёл, он представил христианство как религию долга. Это долг перед Отцом, перед Богом. У нас есть определённый перед ним долг, который мы должны реализовывать. А человечество буквально в течение нескольких столетий интерпретировало христианство как религию удовольствия. То есть, ты сидишь утром довольный, тебе приносят чашку святой воды... Благолепие... Тебе приносят святую воду, просфору, ... Ты всё это жрёшь и сидишь довольный. Это тот же самый принцип удовольствия. Христос говорил: "Отдай рубашку неимущему". Определённый долг перед высоким идеалом. В принципе, в человечестве, в истории человечества, религии сменяются точно так же, по очереди. То религия удовольствия, то религия долга, вот последние полторы тысячи лет у нас была религия христианства, религия долга, а сейчас снова начнется религия удовольствия. Потом когда будет кирдык, новая Вавилонская башня обрушится - появится новая религия долга. Либо это будет переиначенное христианство, либо возврат к христианству, либо новая религия аналогичная христианству, которая взывает к долгу. К сожалению, мы попали в период истории человечества, когда все живут ради удовольствия. Обрати внимание: по всем программам ТВ проходит идея кайфа, что жить надо ради кайфа. Это неверно. Жить надо ради долга. Кайф это нечто такое дополнительное, что может использоваться в жизни, но оно не должно мешать принципу долга. И вот Сталин был человеком, олицетворяющим долг, прежде всего долг. И Радзинский, который сейчас выступает по телевизору, он этот принцип долга не очень понимает. Люди, которые не любят Сталина, они не понимают того, что человек живёт ради долга, а не ради удовольствия. Вот Радзинский, например: он не понимает, что человек живёт ради долга. Это ведь кажется таким очевидным, что человек должен жить, чтобы наслаждаться своей жизнью, чтобы получать красивые вещи. Что это за идея такая дебильная, что человек должен жить ради долга. А на самом деле, когда человек живёт ради удовольствия, он превращается в животное, наслаждающуюся жрущую свинью.
  
   Ты спрашивал меня по поводу Сталина. Получилось так, что в России именно интеллигенция является олицетворением принципа удовольствия - она очень любит кайф. Интеллигенция любит больше всего, в отличие от крестьян. Крестьяне понимают необходимость труда. Пролетарии понимают. Военные понимают. А интеллигенция - нет, она понимает принцип удовольствия. Вот интеллигенцию надо было поставить на службу народу. Надо было привить ей понимание долга, заставить её. Вот Сталин умел её заставить. А при Брежневе её не стали заставлять. Она начала разбаловываться. Её надо было заставить. Но это должна была сделать элита. А элита не сделала. Потому что ей это было не выгодно. А сейчас все говорят, что виновата во всём интеллигенция. А на самом деле её должна была заставить элита. Типологически сталинизм, когда от человека что-то требуется, ведь похож на христианство. Христианство же тоже требует. Это две религии из одного поля. Они требуют от человека. Они именно требуют, а не говорят, что он должен жить ради удовольствия, то есть они в этом смысле похожи. Похожи именно в реализации принципа долга. Они как бы были союзниками. Это означает, что борьба со сталинизмом, десталинизация страны была также и борьбой с христианством - раз боролись с его союзником. Здесь надо добавить вот что: в силу своего специфического положения рядом с Западом, но то, что мы не Запад, русский народ, получается, должен жить ради долга, а не ради удовольствия. Это означает, что у нас лучше всего получается то, к чему нас призывает долг. Очень многие задаются вопросом, почему у нас делают самые лучшие в мире истребители, ракеты, оружие самое лучшее. Почему у нас не могут сделать хороший автомобиль? А очень просто. Оружие - это то, что олицетворяет долг, автомобиль - это то, что олицетворяет принцип наслаждения, и поэтому у нас потребительские товары в России - плохи. Потому что русский человек делает то, что делается ради удовольствия, из-под палки, а вот когда речь идёт о долге, он начинает трудиться на совесть. Поэтому у нас лучшее в мире оружие, самые плохие автомобили в мире и вообще потребительские товары именно поэтому плохи.
  
   Деление на свой-чужой или, вернее, отсутствие этого деления должно быть первично по отношению к приняли/не приняли Христа. Надо было относиться ко всем, как будто уже принявшим Христа. Потому что по большому счёту все его и приняли. Он же пришёл для всего человечества. А христиане обставили дело так, что Христос пришёл для них или, вернее, они неявно предположили, что тот, кто принял Христа, для того он и пришёл, а для остальных как бы ещё нет...
  
   Коперниканский переворот, который учинил Мартин Лютер, заключался вот в чём. Он сказал, что бизнес есть наш долг перед Богом. Наше дело, наш долг - это наш бизнес. Это сразу же наполнило бизнес новой религиозной энергетикой. Несмотря на то, что бизнес в данном случае стоял в подчинённом положении к долгу, тем не менее, это был самый крупный шаг к разбиванию устоев христианского понимания долженствования, потому что точно также долгом можно назвать хорошее обеспечение семьи, покупку дорогого автомобиля, увеличение богатства. Это был хитрый софистический выверт. Долг оказался ширмою для бизнеса, поскольку на словах всё было именно так, действительно бизнес оказался подчинён некому высшему долгу служения Богу, но в действительности же это означало совершенно другое. В действительности это означало, что бизнес стал первичным. Долг, христианский долг, стал красивой ширмой, прикрывающей общечеловеческое стремление к сытой жизни. Плотина, сдерживающая человеческое стремление к наслаждению в результате оказалась окончательно сметена; в ней прорвалась брешь, которая потом, впоследствии окончательно её и снесла.
  
   Ну, так вот: идея Бога нужна человечеству исключительно потому, что Бог олицетворяет абсолютное понимание чувства долга. Бог - это долг, возведённый в абсолют. То есть Бога на самом деле может не быть, можно выдумать какое-то абсолютное понимание долга. Но на этом обсуждение не заканчивается. Долг, само понятие долга, должно связывать восприятие человека с долгом. Поскольку Бога можно воспринимать как продолжение принципа удовольствия. То есть: Бог любит нас, он хочет, чтобы мы были счастливы и занимались одними удовольствиями. Таким образом, Бог включается в принцип сибаритства, принцип наслаждения.
  
   Так вот идея заключается в том, что принцип наслаждения связан с дьяволом, а понимание долга - с Богом. И когда Адам и Ева совершают грехопадение, и впоследствии, когда происходит цепь тех самых дальнейших грехопадений, распятие Христа, разделение Церкви, крах Византийской, а потом и Российской Империи - всё это делается исключительно потому, что победил принцип удовольствия.
   То есть, почему совершили грехопадение Адам и Ева? Им подсунули другое понимание долга. Другое понимание Бога. Раньше они имели определённые обязанности по отношению к Богу, а теперь, когда им сказали "будете как Боги", они поняли, что могут быть господами, а Бог оказывается у них чем-то вроде мальчика на побегушках. Либо они оказываются равными Богу, либо даже выше Бога. Таким образом, змей, когда подсовывает запретный плод, он предлагает, наступает на больную мозоль, запускает скрытые механизмы, скрытые струнки человеческой души - стремление к удовольствию, к наслаждению, комфорту.
  
   Это ещё не всё. Когда, собственно говоря, был запретный плод - это было ни что иное, как запретная мысль, запретная идея, что человек существует ради комфорта, ради счастья, ради ничем не ограниченной личной свободы, а не ради долга. Вот запретный плод, который предлагал Змей Адаму и Еве, и фраза, что "будете как Боги" - это одно и тоже. Собственно говоря, уже сама фраза "Будете как Боги" была запретным плодом. Человек должен находиться в подчиненном отношении к Богу. Он не должен мнить себя Богом или чем-то богоподобным. Он не должен говорить, что он мера всех вещей. Мерой всех вещей является исключительно Бог.
   Когда Змей подсовывает Адаму запретный плод и говорит фразу: "Будете как Боги", то плод это было своего рода причастие, это была разновидность причастия плоти дьявола, состоящего из идеи, что "будете как Боги" и будете существовать счастливо, среди сплошного наслаждения. Самое главное - это счастье и комфорт. То есть, по сути дела, плода может никакого и не быть. Достаточно было преподнести Адаму и Еве идею относительно того, что будете как Боги. То есть: "Будете как Боги", комфорт, стремление к комфорту, отсутствие долга - это одно и то же. И наоборот. То есть дьявол - это стремление к комфорту.
  
   Запретным плодом была идея относительно того, что человек может быть как Бог и что всё это ради одного кайфа. Тем самым Змей подсовывает Адаму и Еве ещё и извращённое понимание Бога, Творца. Он не только искажает человеческую природу, представляет человеческую природу как искажённой, но он ещё и предлагает Адаму воспринять Бога, Творца в искажённом смысле. Вот Бог, как бы говорит змей, - Он же не имеет долга, он же живёт ради своего удовольствия. Давай и ты так же!
   И на этом дело не заканчивается. Змей говорит: "Будете ведати доброе и лукавое". То есть идея добра, знания оказывается также подчинённой идее комфорта. Если до грехопадения Адам получал знания во имя некоего высшего долга, то теперь знания, сам базис получения знаний, их мотивация становится другой. Он стремится получить знания во имя достижения пущего комфорта. Комфорт, счастье, удобства в жизни - вот это становится тем божком, которому начинает служить Адам в результате грехопадения. Если бы Адам при этом остался в раю при такой своей жизненной мотивации, то получилось бы так, что все мощные ресурсы рая послужили Адаму в этих его установках, в этих его жизненных намерениях. А поскольку рай был связан с Богом, то тем самым Бог был бы вынужден начать обслуживать Адама, падшего человека. Поскольку рай был таким довольно жёстким соединительным звеном между Богом и человеком и животным миром.
   Это означает, что человека надо было изгнать из рая, дистанцировать его от совершенно другого понимания Бога... Чтоб дать ему понять, что Бог это нечто другое. Если змей, Сатана даёт человеку яблоко, запретный плод, внушая тем самым одну идею, то Бог изгоняет Адама и Еву из рая, внушая им тем самым другую идею. Идея сама по себе не внушается. Через идею должно быть ещё какое-то действие материальное. Плод, например, запретный, или изгнание. Так вот, возвращаясь к запретному плоду, по сути дела, запретный плод и фраза "Будете как Боги" это было одно и тоже. Плода могло не быть. Могла быть эта фраза. Запретный плод обслуживает фразу "Будете как Боги".
  
   Здесь интересно провести аналогию с Тайной Вечерю Иисуса Христа. Иисус Христос даёт своё тело и свою кровь ученикам и говорит: "Вот я служу вам. Примите и идите Тело Мое, чтобы служить Мне теперь. По сути дела они обмениваются телами. То при запретном плоде Сатана даёт по частице Адаму и Еве. Это было то же самое причастие только наоборот. Они причастились совершенно другой идеей, извращенной идеей, демонической идеологией. Здесь начинается новый этап. Новый пласт рассуждения о запретном плоде. Это был не просто плод. Это был не просто плод добра и знания и стремления быть как Боги. Это был плод не познания. Это был, по сути дела, сам Сатана. То есть они причащаются, Адам и Ева причащаются Сатаны и начинают ему служить.
  
   Принципиальным является то, что человеческая природа изначально стремится именно к комфорту, потому что она имеет физическую плоть, которая стремится к спокойствию, комфорту и удовольствию. И таким образом, идея долга должна быть каким-то образом внедрена в человека искусственно, даже насильно. У человека обязательно должно быть представление о каком-то долге, которому он служит, о высшем долге. И при нормальном положении дел стремление к комфорту должно находиться в подчиненном положении к стремлению выполнять свой долг. Только это положение дел является нормальным.
  
   Стремление к долгу совершенно не исключает наслаждения комфортом. Но наслаждение комфортом - это такая вещь, которая всегда стремится стать самоценностью. Она всегда побеждает. И вот с ней надо бороться. Когда Иисус Христос говорит: "Стремитесь войти узкими вратами", то он имеет в виду именно принцип долга, служение высшим данностям. И с этой точки зрения очень интересно взглянуть на учение Христа, потому что, по большому счёту, если так смотреть, то мы получаем, что Иисус Христос призывал к служению долгу, а не наслаждению комфортом.
   Скажу более: вот если взять, например, притчу о богатом и бедном Лазаре. И если, например, взять притчу о добром самарянине, то мы видим, что добрый самарянин по отношению к иноверцу поступает так, как велит ему внутренний долг, а не традиция собственного народа. То есть Иисус Христос противопоставляет традицию народную и долг. Он говорит, что долг выше всего. Долг выше этих народных традиций. То есть, по сути дела, любовь к Богу и служение долгу - это одно и то же. Но для архаичного сознания понятие Бога удобнее использовать, поскольку нужен кнут: "если ты не послужил Богу так, как следует, то тебя Бог накажет".
  
   Дело в том, что неудобство понимания долга заключается в том, что он не несёт в себе кнута. А понятие Бога несёт в себе кнут. И в этом смысле понятие Бога, конечно, удобнее. На самом деле чисто интеллигибельно, можно доказать, что служение долгу, в конечном счёте, когда оно существует как ценность данной нации, в конечном счёте, оказывается продуктивным, конструктивным для её длительного существования.
  
   В России сменяют себя две элиты, друг друга. Элита, стремящаяся к долгу, и - к наслаждению. То есть гоголевские толстый и тонкий: элита, которая служит долгу, накапливает богатства, делает Россию сильной, потом элита, которая служит наслаждению, растаскивает её по частям. То есть действительно имеет место маятник, но не между Западом и Востоком, а между понятиями долга и наслаждения. Причём долгом может быть всё что угодно. При коммунизме, при Сталине долгом было понимание коммунизма, некоей высшей идеи. А наслаждение - это всегда одно и то же. Оно ассоциируется с Западом, со всевозможными удобствами, разбазариванием богатств, паразитированием. То есть получается так, что Россия каждый раз переходя от принципа долга к принципу удовольствия совершает новое грехопадение. То есть она как бы всё заново и заново воспроизводит первоначальное столбовое событие, то самое первоначальное грехопадение она воспроизводит в виде различных периодов своей истории. Принцип долга - это вещь, которую человек понимает уже на определенном уровне развития своего. Поэтому для нормальных людей события, связанные с принципом долга, например, сталинские репрессии, они становятся непонятны.
   Иван Карамазов, когда рассуждает о слезинке ребёнка, он исходит из понятия прогресса, то есть принципа комфорта, а не принципа долга. Это совершенно разные вещи: принцип, что человеку всё позволено и человек, который выполняет свой долг. Человек, которому всё позволено, как раз действует исходя из комфорта. И это дальнейшее развитие идеи комфорта. Человек, который выполняет свой долг - это совсем другое дело. То есть если мы анализируем развитие общества в категориях долга, долженствования, то слезинка ребёнка становится, наоборот, вполне объяснимой, потому что должен существовать класс помещиков. А раз он существует, у них есть крепостные, то поневоле приходится терпеть тех выродков, которые затравят ребёнка. Должны существовать помещики и крестьяне, должна быть монархия и коль скоро иерархия существует, существует долженствование, и среди них появятся выродки, которые затравят ребёнка. Это совершенно нормально.
   Если же мы начнём развивать линию Ивана Карамазова мы начнем жалеть этого ребёнка с этой слезинкой, отсюда мы перейдем к необходимости уничтожения помещиков вот к революции, а тогда будет столько слезинок и столько детей, что ни у каких Иванов Карамазовых вопросов по этому поводу не возникнет. По сути дела, мысль Ивана Карамазова зашла в тупик, в сторону революционности, пошлой и тупой.
  
   Без сомнения очень интересный вопрос, является вопрос о соотношении революционности и долга. Решается на самом деле очень просто. Если какой-то класс, например, помещики теряют представление о долге, забывают о своём долге, отдаются принципу комфорта, то есть продают своё первородство, то появляется другой класс, который занимает его место революционным путём, только и всего. Каждый должен заполнять своё место. Тогда не будет революций.
  
   Отсюда, между прочим, очень интересный переход на понимание долга и первородства. То есть первородство связано именно с долгом. Ну, в чём ещё может быть смысл первородства? В долге первородства перед отцом. Как обуславливается эта перворожденная особенность психологически? Очень просто - младших детей всегда балуют. Это означает, что первый ребёнок, когда рождаются остальные дети, по сути дела начинает отождествлять себя с родителями, на него падает та же самая часть долга и ответственности. Это формирует в первом ребёнке твёрдое, стоическое понимание собственного долга, потому что рождаются остальные дети, он становится старшим, и у него с самого младшего, с младых ногтей формируется представление о долге. У самых младших детей такого нет. Младший ребёнок - у него нет представления о долге, его все всегда балуют. Поэтому психологически было правильно первого ребёнка назначить первородным.
  
   Каждый должен оставаться на своём месте. Запад является олицетворением принципа наслаждения, и Россия должна являться удерживающим фактором, то есть олицетворением принципа долга, долженствования и она должна оставаться на своём месте. Тогда всё будет нормально. Это, конечно, не самое приятное место в жизни, потому что гораздо приятнее быть на месте Запада. Но ведь место Запада уже занято. Из этого следует вот что. Из этого следует, что Запад является для России беспрестанным соблазном сорваться со своего места и стремиться стать Западом, служить наслаждениям. Причём если на Западе принцип наслаждения существует сам по себе, как органичная составная часть их жизни, то для нас этот принцип наслаждения, ассоциируемый с Западом, в том, что "у меня нет", "у нас нет" становится особым соблазном. То есть приобретает особую специфическую сладость, особую соблазнительность. Это связано именно потому, что нам есть куда стремиться. Западу стремиться некуда, то есть у него... то есть у нас принцип наслаждения связан со стремлением стать Западом. А у него просто принцип наслаждения. А у Запада просто принцип наслаждения как составная часть жизни. Нечто такое субстациональное. Принцип наслаждения как часть жизни. А у нас это связано со стремлением.
  
   Стремление к наслаждению более сладостно, чем само наслаждение. Стремление к наслаждению духовно, оно несёт в себе духовность. Само наслаждение - нет. Точно так же как предвкушение наслаждения больше чем само наслаждение; предвкушение подарка больше, чем сам подарок. То есть стремление стать Западом, стремление к наслаждению даёт больший кайф, чем само наслаждение. В этом смысле стремление к Западу, западной жизни для нас несёт определенную духовность. Свою, негативную. Принципиальным моментом является то, что для России долг - оставаться на своём месте, не становится Западом. Именно этому долгу она изменяет. То есть принцип долженствования заключается в том, что каждый остаётся на своём месте и выполняет свой долг. Если кто-то изменяет своему долгу, то очень велика вероятность, что его место тут же захотят занять другие.
   Например, если мужчина утрачивает свою мужественность, своё стремление выполнять свой долг, то женщина становится феминисткой, приобретает мужественные черты. Рыба гниёт с головы. Если мужчина - голова, то с неё начинается гниение.
  
   Так вот: Россия должна оставаться на своём месте. А у нас есть соблазн стать Западом и вот здесь возникает очень интересная коллизия. Запад для нас более приятен, чем для самого себя. При социализме любая западная вещь, она несла на себе всю энергетику Запада. Она несла в себе сугубое наслаждение. На Западе эту вещь купили, использовали и выбросили, забыли, а у нас она становилась фетишем. Почему? Потому что мы жили в ситуации долга, а эти вещи персонифицировали в себе принцип наслаждения. Именно поэтому они для нас были вот таким вот сугубым соблазном То есть, грубо говоря, для России, чтобы оставаться на своём месте, нужна специальная идеология, которая способствовала тому, чтобы каждая западная вещица нас не гипнотизировала. Все эти джинсы, плееры, понимаешь, ручки там. Что-нибудь ещё, вот эти все западные вещи, западная одежда, духи. Они для нас несли сугубое обаяние, которого на самом Западе они не имеют. В том-то и дело. Они были насыщены духовностью стремления к Западу. Они персонифицировали западные наслаждения. На Западе они не были таким наслаждением, как для нас.
   Мы смотрели на все эти западные вещички с таким пиететом именно потому, что мы смотрели на них из цивилизации долга, а они принадлежали цивилизации наслаждения. И вот, проходя сквозь эту форму, они для нас обретали такое сугубое сияние. Короче говоря, в России сугубое стремление к западному наслаждению, к принципу удовольствия. И удержать от этого может только диктатура, только монархия. В том-то всё и дело. Это означает, что монархия у нас необходима. Не по принципу того, что мы имеем большую территорию, не поэтому. А чтобы олицетворять принцип долга, не скатывание к западным принципам. И вот что делал Сталин своими репрессиями? Он выбивал из нас стремление к комфорту и пытался вбить нам понимание долга. Он это делал. Даже сажая невинных. Он выбивал из нас любовь к комфорту и к Западу и вбивал в нас понятие долга. Он сам был человеком долга и в нас вбивал, но не вбил, как выяснилось. Надо было оставить преемника, который бы этим занимался, а он не оставил.
  
   И ещё надо, между прочим, заметить, это принципиальная вещь. Дело в том, что долг, долженствование, идея долга - она универсальна, она для всех людей, для всей России. А вот принцип удовольствия в России только для немногих существует. А вот на Западе - наоборот. Вот там долг для немногих, а удовольствие - для большинства.
  
   Имеет значение то, что человек стремится быть сибаритом, и Россия стремится стать Западом. В силу многих причин Россия не может стать Западом. Понимаешь, нам нужна любая религия, любая, которая будет напоминать о долге, которая не даст нам слиться с Западом. Только она является для нас аутентичной. Хоть социализм, хоть православное христианство. Только не Запад. Она должна удерживать нас на этом месте и напоминать нам о долге. И в этом смысле совершенно без разницы, какая у нас будет... ну не религия, конечно, а, идеология. Религия у нас всё равно уже православие. В этом смысле совершенно всё равно, какая будет идеология. Лишь бы она заставляла русских исполнять свой долг. И в этом смысле самая главная религия, самая главная часть идеологии, которая должна быть в России - это должна быть идеология долга. Исполнение своего долга, а не стремление к комфорту - вот это самое главное, самый первый пункт русской идеологии. Русский должен служить долгу. И в этом смысле христианство и сталинизм, как ни странно, были союзниками. И, разрушая сталинизм, Хрущёв именно разрушал в русских чувство долга, как пишет Панарин. Нельзя было разрушать сталинизм, ни в коем случае. Надо было понять, что Сталин олицетворял собой долг, заставлял русских людей служить долгу, а следующая элита, которая пришла к власти, она думает о наслаждении.
  
   Когда я несколько лет назад написал, что Запад променял своё первородство на чечевичную похлёбку потребительских ценностей. Он это сделал... такой вот явный момент исторический - это было именно лютеранство. Это было грехопадение Запада. Вот надо это очень хорошо понять, что он с тех пор совершил грехопадение.
  
   ...Иван Карамазов мыслил в категориях комфорта, прогресса. И вот почему. Обратим внимание: он рассказывает историю. Помещики загнали ребёнка, затравили его собаками. Младенца. Невинного. Он говорит: "За что? Я хочу понять смысл этого действия". Почему? Он мыслит категориями прогресса. Если вот эти страдание нужны для того, чтобы потом, например, или было счастливое будущее, потому что это связано с эволюцией человечества. Или потом этот ребёнок попадает в рай, понимаешь? То он говорит: "Это нечестно, я не согласен в этом во всём участвовать".
  
   Обратим внимание, что делает Иван Карамазов при этом. Он выступает против долга. А смысл долга в данном случае вот в чём: помещики-то нужны. Помещики и крестьяне нужны структуре России того времени. Всё на своём месте. А поскольку существуют помещики, находящиеся выше по лестнице иерархии, то среди них наверняка найдутся идиоты, которые затравят ребёнка. Иван Карамазов говорит: раз существуют отдельные помещики, которые затравили ребёнка, он должен сделать следующий вывод: значит к чёрту помещиков. Это психологический переход на революционные позиции.
   Значит, что такое революционер? Это человек, который не понимает, что такое долг. Он не хочет оставаться на своём месте. Его не устраивает своё место. Ему не нравится, что где-то помещики затравили ребёнка. Он лезет не в свои дела. Умишко у него коротенький на самом деле и поэтому он больше не видит ничего шире масштабов вот данного происшествия, этой слезинки ребёнка. Он этих масштабов больше не видит. Он не видит структуру России. Он не видит, что всё это нужно. Это оборотная сторона - слезинка ребёнка - существования помещичьего строя. И когда он начинает рассматривать эту проблему в категориях удовольствия и прогресса, то он переходит на революционные позиции.
  
   И здесь мы можем понять, что такое революционная позиция. Это очень легко объяснимо. Помещики забыли про свой долг. Помещики, которые загнали ребёнка, забыли, что они отвечают за этих крепостных крестьян, которых им триста лет назад выдали, чтобы они ими пользовались, и они их опекали и жалели. А они забыли об этом. Они тоже забыли о своём долге. И тут же появляются Карамазовы, которые возглавляют бунт крестьян, которые мочат этих помещиков.
   Помещики тоже забыли о своём долге. Все должны помнить о своём долге. То есть что такое революционная ситуация? Возникает проблема: революция и долг. Когда некий класс забывает о своём долге, тут же возникает соблазн его снести к чёртовой матери, занять его место. Потому что ты не исполняешь свой долг. Если ты забываешь о своём долге, твои соседи тебя чморят.
  
   Когда Иван Карамазов ставит вопрос о слезинке ребёнка (это 70-е годы), это означает, что прежняя идеология уже не работает. Имперская. Это означает, что царский режим оказался не верен своему долгу и не смог предоставить таким людям, как Иван Карамазов ответ на вопрос: "Зачем нужна слезинка ребёнка?" Власть должна была предоставить ответ на этот вопрос. Это был запрос общества. Вот Иван Карамазов задаёт этот вопрос. Это означает, что таких Иванов было очень много. Не один его Достоевский придумал. Их много. Власть должна была противопоставить понятную, ясную, непротиворечивую идеологию, которая всё это объясняет. Эта идеология должна была быть дальнейшим развитием: православие - самодержавие - народность. А она её не предоставила. А она её не предоставила. И после этого такие Иваны перешли на революционную деятельность, стали народниками, террористами и так далее. Вот этот вопрос Ивана - это был первый звоночек, очень важный, что надо предоставить ответ на вопрос. Власть должна была, элита должна была ответить на этот вопрос, зачем нужна слезинка... Она должна была так ответить, чтобы Иван заткнулся или, в крайнем случае, посадить Ивана. Но лучше ответить. А не сделали ни то ни другое.
  
   Многие православные воспринимают христианскую веру не как следование долгу перед Богом, реализацию определённых обязанностей. Общих, глобальных, построение новой Вавилонской башни - но на этот раз вместе со Христом. Они воспринимают это как долг перед Богом собственного спасения. То есть, по сути дела, это всё сведено к принципу наслаждения, наслаждения от обрядов. В этом смысле украшение храмов, например, позолота, красивое пение весьма показательно. Это означает постепенное внедрение в христианство принципа наслаждения. Мы наслаждаемся убранством храма. И между прочим, монашество, умерщвление плоти - это очень показательная вещь, это другая крайность. По большому счёту монашество - это наслаждение, только наоборот. То есть отказываются от земных удовольствий, от женщин, например, умерщвляют плоть. Но долг здесь ни при чём. Долг это нечто другое. В том-то и дело, что долг не отрицает принципа наслаждения - он должен ставить его в подчинённое положение, а монахи они его отрицают. То есть христианское умерщвление плоти хорошо лишь тогда, когда оно служит долгу, а не просто так.
  
   Когда мы говорим, вот мы, люди, после грехопадения, когда мы... как вот всё таки вот просто как это вот грехопадение как оно прошито в нас. К когда мы говорим "рай", что под этим подразумевается? Комфорт. Мы сокрушаемся о том, что мы потеряли комфорт. Вот какое у нас извращенное пост-грехопаденческое представление о рае.
  
   Наше понимание прогресса, оно воспринимается как религиозная концепция продолжения рая, возврата в рай, только другими, техническими средствами. Прогресс мы воспринимаем на самом деле религиозно. Как возврат в рай, восстановление рая.
  
   Сатана, по сути дела, после того, как он сказал эту фразу и её Адам и Ева услышали: "будете как Боги". У Адама и Евы, в их сознании понимание Бога трансформируется. Богов становится сразу много, и Бог-Творец становится просто в ряду других богов. Они могут встать в этот ряд. Не они будут как Боги, но ещё и Бог-Творец будет как они. Они все станут одинаковыми. Все будут как боги. И не только Адам и Ева возвысятся до уровня богов, но и тот Бог-Творец тоже станет в ряд с этими богами, во множество божков. То есть, короче говоря, Змей намеревается Адаму и Еве подсунуть сатанинское понимание Бога. Когда он говорит Адаму и Еве "будете как Боги", он одновременно низводит и Бога с Небес на Землю, в ад. Он предлагает на него взглянуть другими глазами, падшими глазами.
   И Бог воспринимается по-другому. И после того, как Адам и Ева сожрали этот запретный плод, то они зафиксировали именно это представление о Боге: он для них стал божком. Он для них стал мелким божком, входящим в ряд других божков, греческий такой вот.
  
   Понимаешь в чём дело, наш Бог - Бог-Творец, в действительности, существует ради долга. Мы этого просто не видим. Мы его считаем всемогущим. Захотел - сотворил. Захотел - не сотворил. А в действительности это неверно. В действительности можно ввести понятие "Бог - это абсолютный долг". Он вынужден творить этот мир. Его долг сотворить этот мир. Он реализует этот долг, и в мир Он закладывает идею долга. Прежде всего. Мир, он имеет обратное долженствование по отношению к Богу. А если мир выходит из-под этого долженствования? По сути дела Бог перестаёт восприниматься Адамом и Евой как то, что несёт в себе долг. Вот. Он перестаёт так восприниматься.
  
   Теперь после грехопадения Бог воспринимается глазами Адама это человек, который может всё. Этими глазами ребёнок смотрит на взрослого. То есть он захотел - купил себе мотоцикл, захотел - мороженого себе вагон, захотел там - "Порше" купил. Любые игрушки. Вот Бог - это тот, кто может позволить себе любые игрушки. Понятие долга сразу же исчезает. Сначала Люцифер подвёл людей к ней, а после грехопадения это закрепилось, и вот смысл грехопадения заключался прежде всего в том, что у человечества исчезает восприятие долга у Бога. Бог не имеет долга. Он имеет просто кайф. Захотел - наказал. Вот Ветхий Завет. Кто там Бог? У Бога есть там обязанности? Никто не говорит о долге Бога, что Бог что-то должен. В Ветхом Завете этого нет. Вот человек перед Богом должен. Должен хранить ему верность.
  
   Христос должен. Он должен пойти на распятие. Когда приходит Христос, то Бог тем самым демонстрирует, что перед Ним тоже есть долг. Он платит по долгам. Он сотворил этот мир. А тут ничего не поделаешь - приходится, когда время пришло, посылать своего Сына на распятие. Понимаешь? У Него тоже есть долг. Определённый долг, но у Адама понятие Бога как того, что как кто-то кому-то должен, тут же исчезает. Бог - это просто ребёнок, который наслаждается, создавая все эти игрушки. Он и Мир создал во имя этой игрушки.
  
   Это на самом деле ключевой вопрос философии, богословия, всего христианского богословия: что должен был делать в раю Адам? Служить или наслаждаться? И после того, как он совершает грехопадение, у него полностью исчезает чувство долга. Всё. Он живёт ради наслаждения. Он больше никому ничего не должен. Он должен получать от жизни один кайф. И вот, возможно, что опоясания из листьев, оно как раз является символом того, что Адам живёт ради наслаждения. Он создаёт себе искусственные препятствия. Потому что, что он скрывает? Половые органы. Что они такое? Это как раз то самое наслаждение. И возможно, что Адам и Ева даже должны были размножаться в раю. Но не из наслаждения, а из долга. А когда ты размножаешься из долга - это совсем другое дело. Здесь ты совокупляешься не ради совокупления, а ради будущего ребёнка. А после грехопадения ты совокупляешься ради самого совокупления. А ребёнок - это так, ну, неприятные последствия.
  
   Когда Адам с Евой вышли... Бог-то их выгнал из рая, что Он им сказал-то? Он ведь им про обязанности их сказал. Что жена должна... то есть слово "долг". А Адам что должен был? Адам, он должен был трудиться в поте лица, добывая хлеб. То есть Бог теперь вербально даёт им обязанности в пост-грехопаденческом мире, чтобы они не жили ради наслаждения. То есть на них накладывают своего рода епитимью. "Адам, ты будешь трудиться в поте лица, вот, для того, чтоб себя прокормить. А ты, Ева, будешь рожать в муках. Муки Евы посланы при родах специально, чтоб уж совсем мёдом жизнь не казалась. Все звери безболезненно рожают. Я сам это видел по нашей кошке. Ей не было больно. Только женщинам больно рожать. Это своего рода наказание за жизнь ради кайфа. Вот так скажем: ради попрания принципа долга. То есть болезненные роды должны напомнить женщине, что есть долг.
  
   Мы имеем следующее: вот существует Бог, вот существует неживая природа, вот существует Адам, который стоит в середине. Вокруг Адама создаётся такая аура, поле, где он взаимодействует с Богом, используя энергетику Бога, преобразует мир. Теперь Адам становится "грехопадческим". Если он останется при этом в раю, то он, используя энергетику Бога, будет жить ради комфорта. А использовать-то он будет ту же самую энергетику. Вот теперь для него рай - это будет полный кайф, после грехопадения. И это нельзя было допустить. Потому что он точно таких же детей произведёт, и они там все будут наслаждаться в раю своим комфортом. Принцип долга-то исчез. Как можно было ещё реально объяснить, чего произошло? Он же тупой Адам-то. А теперь он точно стал тупой. Это мы все задним числом такие умные.
  
   И теперь Адам будет использовать энергетику Бога для получения собственного удовольствия. А что он будет делать? Он будет строить Вавилонскую башню. Он нарожает детей и в раю, используя Вавилонскую башню, будет строить её по направлению к Богу, чтобы Его свергнуть. Это совершенно очевидно. Я на его месте занялся бы именно этим, потому что Вавилонская башня - это высший принцип наслаждения. Жутко приятно скинуть Бога с его трона. Вот в этом высший принцип наслаждения - в титанизме. В восстании против Бога.
   Вот откровение Иоанна. Апокалипсис. Всё человечество наслаждается правильной жизнью. Они считают, что они ещё и праведники. Они счастливы. И только два истинных праведника напоминают человечеству, что оно не право. Их убивают, а после этого считают, что мы их сейчас убьём, и они не будут нас мучить своими напоминаниями о неправильной жизни.
   Так вот Бог же, Он олицетворяет долг. Значит надо "убрать" Бога. И тогда будет безграничное наслаждение. Вот истинная логика-то построения Вавилонской башни. Последовательное проведение принципа наслаждения ведёт к восстанию против Бога - Он же напоминает о долге. Даже если мы воспринимаем Его как приятненькое причастие, красивые позолоченные там всякие хреновины в церкви, всё равно где-то в глубине души у нас вертится: раз Он есть, значит, Он чего-то от нас требует, он мешает нам. Он напоминает о долге. А кайф-то должен быть абсолютным. Уж кайф-то ради кайфа. Уж абсолютности кайфа нет, когда существует Бог. Значит надо восстать против Него, куда-то Его деть, чтоб кайф был абсолютным. И вот когда мы уберём Бога, тогда всё будет о'кей, тогда кайф станет абсолютным. Кайф стремится к абсолюту,
  
   Что такое Причастие Христово? Христос говорит: "Примите и идите. Сие есть тело моё". А что делает Змей? Он тоже говорит: "Примите". Один в один. Из этого можно сделать вывод, что, по сути дела, запретный плод, который даёт Сатана Адаму и Еве - это его собственная плоть.
   Они знали в раю только добро. А запретный плод - познания добра и зла. Что такое познание добра и зла? Это не моё рациональное познание, как я раньше думал. Что такое познание добра и зла? Познание добра и зла - когда добро и зло стоят в одном ряду, они теперь однопорядковые. Если райское познание Адама - это когда добро вверху, а зло внизу и между ними выстроена чёткая иерархия, то запретный плод познания добра и зла - когда они равнопорядковые, равночестные, как говорили раньше. Что добро, что зло - это не имеет значения. Главное - комфорт. Что ни использовать - главное -цель, стремление к комфорту. И именно в этом смысле запретный плод - это была плоть Сатаны, которого они и причастились, Адам и Ева.
  
   Но как плоть Сатаны могла стоять в раю? Очень просто. Она там и стояла как запретный плод. Должен быть запрет, чтоб была свобода воли. И надо чтобы наличествовало то, что было что нарушать. А если нет чего нарушать - то нет свободы. Поэтому там и был сам Сатана в виде дерева - дерева познания добра и зла. И именно на этом дереве-то, он там и гнездился. Когда они подходят, он оттуда и вылезает из этого дерева: "А-а! Подошли!". Познание, не рациональное познание добра и зла, а такое познание, когда добро и зло становятся равнопорядковыми вещами, в одном ряду. Между ними никакой нет иерархии. Что добро, что зло - это не имеет значения. По большому счёту рациональное познание оно именно таковое и есть. А что такое рациональное познание? Оно аморально. Взять математику: какое там добро и зло? Вот рациональная наука, пожалуйста. Как на Западе - ничего личного. Вот и здесь то же самое. В том-то и дело, что Люцифер подсовывает Адаму и Еве собственную плоть. Плод с дерева запрета это была плоть Сатаны и когда он её говорит, он говорит "примите и идите". Ну, он не говорит прямым текстом, что "это моё тело", он говорит: "Будете как боги". А он-то кто? Он и есть боги. Он и говорит: "Примите и идите: будете как Боги" Один в один: "Примите и идите: будете как боги". То есть "будете, как я". Это означает, что древо познания, это было древо не рационального познания, а это было древо, в котором гнездился сам Сатана.
  
   И вот Адам и Ева начинают причащаются этого плода. А что дальше происходит? Они начинают служить Сатане. Они начинают служить комфорту. И их никак нельзя было оставить в раю при таких обстоятельствах. Их надо было выгнать. Потому что в раю же было ещё древо жизни. И тогда бы они стали бы жить вечно... Что такое Адам, съевший этот плод, и отведавший после этого плод древа жизни. Это будет тот самый Антихрист.
  
   Что делает Люцифер, Змей? Он им говорит: "Примите и идите. Сие есть тело моё". Это было именно его тело. Потому что "будете как боги", а что говорит Иисус Христос? "Примите и идите. Всё. Будете как я". "Вы будете служить мне, Христу". Вот нейтрализовать этот плод, причастия Сатане, можно было лишь, причастившись Христу. Одно дерево избавляет от другого. И вот здесь мы начинаем понимать, что такое древо жизни. Древо жизни это был Христос. Это было не древо вечной жизни. Древо жизни это был Христос.
  
   Между древом познания добра и зла и древом жизни должен произойти длинный исторический период, когда Адам находился под "епитимьёй". Нельзя было сразу сожрать лекарство, а если бы он сразу сожрал, то он бы исцелился влёгкую. Он тут же побыл бы в ипостаси Антихриста и Христа, и вообще всё было бы о'кей. И вообще, что было б дальше - дальше было бы не поймёшь что. Так нельзя. Человека надо было наказать. Грубо говоря, если подойти к древу жизни, оттуда высунется Христос и скажет: "Примите и идете. А вот теперь вы будете Моё Тело есть и оно полностью нейтрализует другое, сатанинское, змиевое тело.
   Тут даже не имеет значения сама физическая плоть тела. Я думаю, что она не имеет значения. Имеет значение идея. Здесь ты причащался плотью Сатаны и начинаешь служить идее комфорта и счастья, здесь ты причащаешься идее Христа и начинаешь служить долгу и Богу. Так что древо жизни - это был Христос. Всё там было в раю.
  
   Здесь есть вот какая вещь. Вот служение своим - это же тоже служение собственному комфорту. Вот я рожаю ребёнка, покупаю ему скутер, покупаю ему еду, необходимую одежду, ботиночки, которые ему нужны. Я же тоже обслуживаю собственный комфорт. А что, ребёнок не продолжение меня? И в этом смысле обслуживание ребёнка, хотя и выглядит как долг, на самом деле это служение тоже собственному удовольствию. Теперь возьмём собственную нацию. По сравнению с Богом - служение своему народу - это ведь тоже стремление к удовольствию. Вот я участвую в такой Масленице, яйца крашу. То есть какие-то народные традиции, вроде бы всё это такое святое, но в действительности - это те же самые удовольствия. Комфортно жить в собственном народе. Это просто комфорт завуалированный. Комфортно жить в своём народе и любить русских, если мы русские. Это комфортно. Это же тот же самый комфорт. В том-то и дело что Бог - это высший долг, не связанный с конкретной страной. Нет ни эллина, ни иудея.
  
   Древнему человеку надо было внушить идею долга. Но древний человек он не мыслил категориями идей. К нему приходит какой-то дядя и говорит: "идея долга". Можно доказать, что нация, которая служит сибаритству, потом вырождается. Дети у неё перестают рождаться, заселяется она мусульманами, дальше происходит не поймешь что. Рационально это всё доказывается. Но ведь древнему человеку это не докажешь. Это даже современному не всякому докажешь. Людям нужен кнут - ну будешь служить долгу, а он тебе с неба-то ба-бах по черепушке. Или в ад попадешь. И поэтому идея Бога, она идеально годится, чтоб внушать человеку идею долга. Бог в этом смысле идеальное олицетворение долга.
  
   Почему дьявол подъехал к Еве, а не к Адаму? Адам был сотворён из земли, а потом в него вдохнули дух. А земля - физическое тело - стремится к наслаждению. Так вот: напряжение между землёй и духом у Адама было очень велико. Эта иерархия, что есть дух - от Бога и земля, которая стремится к наслаждению и комфорту - физическое тело, она была в нём заложена. А как сотворили Еву? Взяли ребро. То есть это была уже "земля-штрих" в этом ребре и "дух-штрих". И вот это напряжение, вот этот вот размах, он был меньше, иерархия была меньше. Разность потенциалов была меньше, и Сатана подъехал к тому, у которого меньше разность потенциалов потому что такой легче склоним к идее удовольствия и комфорта, легче склоняема к идее выстраивания всех богов в один ряд. Одна извилина у блондинки. Ева же была блондинка.
  
   Ева, и вообще женщины, они тяготеют к принципам покоя, комфорта и удовольствия. Им вообще трудно с понимаем долга. Вот женщина любит ребёнка - она ему служит, вроде как олицетворяет свой долг. А если она не любит, то всё. А у мужчины немножко по-другому. В идеале, конечно. То есть вот у мужчины есть понимание долга, а у женщины - нет. Оно у них совсем другое. И именно поэтому Змей подъехал к Еве сначала.
   И вот здесь мы снова понимаем, возвращаясь к Адаму, можно уже заново осмыслить, что делал Адам в то время, когда Ева вступала в переговоры со Змеем. Это означает, что Адам тоже забыл о своём долге. Но если бы Адам и вместе с ним Ева не забыли о долге, то грехопадения бы не было. Люцифер бы не смог бы к ним подлезть. Они бы не оказались около дерева.
   Как они около дерева оказались? Значит, о долге забыли. Вот здесь мы выходим на новое понимание реалий Эдема. Они забыли о долге. И поэтому стало возможно грехопадение. Что предполагает принцип долга? Ты должен оставаться на своём месте и заниматься своим собственным делом, к которому, кстати, призван. Иисус Христос говорит именно о долге в притче о талантах. Что сделали старшие сыновья? Они пустили эти таланты в оборот. Когда самый младший ребёнок закапывает свой талант в землю, это означает, что он не выполнил свой долг перед отцом. Он возвращает ту же самую монетку, а не две. Он долг не выполнил, он отказывается от долга.
  
   Проблема в отношении к долгу. А что он сделал? Он закопал монету и занимался тем, что ему было приятно. Он совершил грехопадение в миниатюре.
  
  
  
  
  
  
  
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"