Все сложилось очень любопытно. С этой мыслью проснулась. Мои переживания привели к необычным последствиям, кажется, что завела подругу. Время конечно покажет, да и им же будет проверено. Но кажется, мы понимаем друг друга, не имеем неприязни и нам есть о чем говорить.
Да ладно, сейчас дел много, а ещё нужно заснуть пораньше, чтобы снова работать.
Поэтому руки в ноги, и бег. По первое - это практика. Нужно ее пройти. Сложного ничего нет. Главное чтобы не попадаться на глаза лишним людям, кроме руководителя, а то доп работы накинут, ну и пройти ее.
Как рассказали старшие курсы, чем больше делаешь, тем больше 6акинут сверху делать. Не высовываться сильно, не ходить куда не стоит, не ругаться про плохую практику. И ещё, написать часть диплома. Помнить, что ты выпускной курс.
Меня должны забирать на развозке, но нужно быть в 7:40 на одной из улиц, до них ещё добраться 3 остановки. Развозка только по понедельникам и средам, три других дня самостоятельно. А ещё, начало в 9 утра. Вот что за подстава. Ехать в дальний район, за чертой цивилизации, начало рано, а ну да, потом окажется, что прихожу раньше куратора и жду. В общем, не понравилось добираться. Работать так далеко, идти пешком, на автобусе час трястись, с двумя пересадками. Да ну их, поищу кого лучше после диплома. Буду оптимистом, буду настраиваться на позитив и отметку минимум хорошо. Интересно, диплом пригодится после студенчества?
Все риторика, главное прожить этот период.
Первый день прошел хорошо, в месте практики не была. Оказалось нужно не в центре проходить преддипломную практику, а в офисе сначала отметиться, узнать, точный адрес филиала, посмотреть где он прячется и вникнуть в пути, ведущие туда (пипип). Ну да, получить предложение, о работе, на временного сотрудника, в отдел делопроизводства. Ну да, на зп, которая не покроет заемы на учебу, на съем жилья, с перспективой на вылет, после выхода осенью с декрета сотрудницы. Прелестно. Ах ну да, работа не по профессии, даже близко, штат полон, а вот место до осени следующего года вакантно. Кого? Правильно секретаря, но не нормального, а типа в архив, бумаги носить на подпись. С дипломом технаря. Это как холодный кофе зимой на моську вылить. Ну и плюнуть в платок и его протянуть для кучи.
В общем отказаться было не сложно, однако имя компании, статус работника даже в такой низкой позиции. Ммм. Это как позолота на ручке Паркер. Итак дорогим является диплом, и силы такие в него вложены, нервами обошлась оплата первого года обучения. Да и смысл золотить итак дорогую вещь, но для иных целей.
Иногда завидую, нет, плохое чувство. Дико желаю иметь возможности своей необычной формы. Знания, использовать их в найме на работу, получить пользу от них. Но. Но я не могу, пока не "вылечу из гнезда", смешно. Правильно, нельзя использовать в корыстных целях эти умения. Каждому свое и свой путь. Текущая оболочка имеет смысл, если живёт своей жизнью, получает уроки от жизни и учит форму с крыльями, общее сознание. Ещё недавно появилось ощущение, что это воплощение, эта жизнь не будет обычной, не буду уходить в сон дальше и на время, уже не засыпала в период скачка гормонов в подростковом периоде, все ярче и обе формы перекрещиваются в общении и знакомствах.
Я живу сейчас. И снова практика. Автобус, пешком, ждала куратора, потом узнала, что будет ещё парень из университета. Развозки нет и не будет, машина сломалась, а вторая из-за меня не поедет туда. Так вся практика, отработка была не интересной, нужно быть активнее, учиться, но мне не интересно. Зря конечно, польза бы была в будущем, но увы, глупая я.
Река вокруг, склон, грязный снег, под ним вода течет, не к реке, а по склону, снег серый, вода быстрая. Я иду вверх, сначала карабкалась по отвесной стороне. Снизу раздался крик, дерганые движения, подросток бежит, за ним стая собак. Или диких волков, но их много, она устает. Начинаю бежать в направлении, что и зачем, спрошу позже. Крылья раскрываются, отрывая меня от земли. Подхватываю ее, она тяжелее своих лет, проседаю, снизу стая добежала, мы пересеклись, но над их головами.
Кто это? Подпрыгивают, кусают воздух в паре сантиметров от ног беглянки. Приходится свернуть над водой, которая справа. Бурный поток защитит. Пара преследователей упала с визгом в воду. Но почему вода такая темная и с пеной? Это же горный ручей, а намека на голубой цвет даже и нет. Дождь, он был недавно и снега тают, наверное это причина. Беглянка в руках не дергается, не пищит. Ой, да она сознание потеряла. Ноги промочили, никогда ещё не было таких тяжёлых пассажиров. Я носила и тяжелее, мужчину, целую лошадь, несколько людей. Это похоже на мистику, но кажется, что несу гиганта.
Да нет, ничего удивительного, у нее на спине рюкзаком прицеплен ребенок и спереди тоже один, а я думала мне показалось, теперь понятно, что за вес такому хрупкому телу, как только бежала?
Звери отстали, мы на другой стороне. Те что упали увело течением, уже и не видно их - опасна река бурная и темная.
Дети зенки таращат, что делать с ними, опыта обращения с маленькими человечками нет, в семье младшая я, у родственников все старше, только лет через пять будут племяшки. Хоть бы девчонка проснулась. Все не пойму, как она такая хрупкая бежала с детьми, да и в руках мешок, тоже тяжелый. Потянула - веса на 3 кило, свинец толи тащит, а вроде пустой на вид.
Отлетели -то мы прилично, рядом никого, переправа тоже далеко. Пытаюсь разбудить мамашу.
Попутно нашли закуток среди камней, с берега не видно, с гор тоже, в закутке солнце прогрело камень. Почему не могу унести мамашу, почему тяжелые такие и мне не подняться высоко?
- Его нет? - были ее первые слава и полный взгляд ужаса.
- Нет.
- Дети?
- Это твои? Нормально они, греются
- Что произошло, почему ты бежала?
Она молчит, но хоть обсохли, костер-то развела из прибрежного бурелома, мусор, ветки, солнце подсушило хорошо, главное чтобы дождь не пошел, а то опасно.
Еда с собой в переносном рюкзаке, там немного места есть и всегда сухая и вяленая еда, бутылка воды, аптечка. Не все раны заживают с моей помощью, никто не всесилен. Эта девица яркий пример.
Обсохнуть-то обсохла, но как же от нее холодом, страхом и печалью веет. Будто не у костерца и без ветра, а на скале и над обрывом.
- Куда дальше?
Мне-то что, бежала, может собаки и испугали, туристов, вот и неслась. А от шока и автобус мамаши переворачивали. Дети заснули, поев и попив. Сухо, лето в разгаре и на ветках хоть и жестко, но не тянет холодком. Земля опять же прогрета, бывают опилки и ёлка рядом, вот уж где мяген ко, если не вертишься. Тогда уж и натыкается по самое не балуй колючек. Сама так не раз дрыхла, когда зова не было.
Странные они, тихие, будто взрослые. Ещё заснули на неудобном. Одеты опрятно, но в застиранное, видно, что не обновляли одежду, и всю на обоих, майки тонкие, без пятен, но уже и рисунков нет и материал будто года два стирали и носили, мягкий, с проплешинами.
- Не верю в случайности.
- Они бывают.
Мой ответ ее не убедил. Да и кто я ей, попутчик, в побеге? Неожиданная мысль, но просто такое не появляется.
- Ты от кого бежишь?
Зачем мучиться, откладывать и обдумывать, нужно прояснить, за вопросы по лбу и в лоб не дадут. В такой ситуации.
Вздох, протяжный, выдох с сипом слез. Взгляд быстрый, будто ищет воришку, ждет, что украдут самое ценное, дерганый всплеск руки, будто защититься пробует. Истерика собирается, но лавина держится дамбой трудолюбивой бобрихи. Жду, мое появление здесь странно, но факт. Сама думаю, почему.
- Он похитил нас троих. Один мужлан.
Молчание, тишина, солнце сядет через четыре часа, как это бывает летом. Вокруг природа, лес справа, река слева, шум баюкает, ветерок задувает свежесть и с запахом иголок, оказывается ели тоже в лесу тут есть. Дети сопят, устали, откуда же они бегут.
- Он схватил меня, когда дети были маленькие, на улице. Поймала такси, а там он, весёлый, адрес назвала, а он поехал сначала в объезд сказал, потом по короткой дороге. Глупая, поверила, на детей отвлеклась, закапризили, что гулять хотят, чувствовали, а я доверилась. Он увез нас на окраину, там достал нож и пригрозил, что должна молчать и идти с ним. Так прошло два года. Он требовал молчать, улыбаться, играть в семью. Иначе грозил обидеть детей. Бежать пробовала, бил, резал, но меня. Знал сволочь, что за детей пойду на нож, его с собой возьму. Меня не трогал, тела не хотел. Его дом на втором этаже, в закутке, да дела никому нет, окна заколочены, в доме все стены сделал изоляцией. Нас не было слышно. Камера в доме, иногда наказывал за попытки сбежать. Пока один раз. Я готовила его продукты, нож был в руке, а он впервые пьян, не сильно, но его разморило, в сон там, где мы спали. Но он не заснул, полез ко мне. Дети были в своей коморке. Он впервые не ушел в комнату свою, не закрылся.
Она прикрыла глаза, будто смакуя момент. Так вспоминают о приятном, вкусном, в подробностях, без пропуска и перемотки времени.
- Нож был с волнами, черный, крепкий, я сначала представила это, момент, когда переризаю горло психу, потом облизала губы, он начал лыбится. Подошла, нож был в юбке. Он притянул, чуть не завопила. Повернула нож, по руке, начала тянуться, будто гладить. Он прикрыл глаза, потянулся к двум рукам. В этот момент, перехватила двумя руками лезвие и рукоять, полоснула с силой по открытому горлу, и отскочила. Он только захрипел, кровь заливала все вокруг. Я ждала, стояла и ждала. Потом развернулась, положила на него нож, он не двигался, вытерла о тряпку нож. Испачкала вновь в крови, сунула в его руку. Затем взяла в кармане ключи. Он молчит, уже навсегда.
Я взяла документы, мы приехали в этот город в гости, до гостей не доехали. Взяла его сбережения, слиток, монеты. Он видимо клад нашел, поэтому так себя вел. Обошла дом, его накрыла курткой. Нашла бензин, для машины видимо, недавно принес. Тогда-то и возникла идея. С кухни взяла клизму и миску. Набрызгала везде, где были мы, на вещи, где спали, трогали, взяла игрушки, которые приносил, но наши вещи сложила в чемодан, наш старый. Там осталось мало. Чемодан сейчас в кустах спрятан. Где собаки были. Оделись, нашли кепки, скорее козырьки мужские, но подошли, одели и вышли, а пламя уже полыхало во всю, ключи оставила на полу, дверь захлопнула, будто он сам дома был, все сам. А потом мы пошли не туда, завернули в рощицу у дома.
Собаки нас от того места погнали, набирались все больше и больше, а побежали мы по хоженой дороге, но не туда, это была река. Дальше ты.
Мне, повидавший многое, сложно представить, что местные жители не знали о происходящем. О них.
Ясно, что это жутко, но чтобы длилось так долго. Она терпела, пыталась бежать, а потом. Потом видимо до черепушки дошло, что она не первая, что он и от нее избавиться хочет, почуяла. Переборола страх, получила случай, когда его сила ослабла. Хищник проснулся. Мне нужно отлучиться.
- Я сейчас вернусь, поешь.
- Ты свободна, я тоже, мы тоже. Хорошо, спасибо.
Робкая улыбка отсветила морщинки у глаз и горькую линию у рта.
Небо начало смывать боль, ужас и облегчение. Солнце сожгло жалость, но разогрело ярость. Я там, рядом, вижу, что ее действия были верными, улик и отпечатков нет, огонь очистил. А вот труп не догорел, мразь. Соседи догадывались, они видели лица, перед ними они мелькали, когда он их привозил, увозил, знали что держал, но не догадывались, что он их убивал потом. Им было всё равно. Бездушное стадо. Расследования не было. Посчитали, что он сам все сделал, а троих беглецов пропустили, не все время смотрели в окна на пустынный закуток, на жилье маньяка.
Захватила еды, воды из ближайшего магазина, представилась журналисткой, поспрашивала. Обычная жизнь, обычные жалобы. Соседи знали, но не все, не всем это нужно - следить.
Вернулась к ним, поняла, что вина ее тяготила, мне эмоциями передалась, поэтому тяжелее было. Все на месте, собаки ушли далеко ниже, чемодан в кустах по течению реки, но дождь собираться стал.
Поели ещё раз, собрались, поехали по адресу, на который они так и не попали.
Их встретили, слезы, но радости. Сказала, чтобы не рассказывала о происшедшем, о мужлане. А слиток и монеты в чемодане разложили, монеты с местными перемешали, а слиток фольгой обмотали и сказали, что техника сломанная, будто для починки.