Аннотация: Своеобразная повесть-сборник небольших эссе о трёх знаменитейших историко-приключенческих романах Александра Дюма-отца
Маленький пролог
Во многих-многих океанах книг, которые написало человечество за всё время существования нашей цивилизации, историко-приключенческие романы занимают далеко не последнее, по своей значимости, место. Они играли, играют и будут, несомненно, играть очень важную роль в его дальнейшей истории. Ведь они - её дети, в каком-то смысле! Как говорится, плоть от плоти и кровь от крови...
Но, история, как было уже давно сказано, ничему не учит. Увы для всех нас...
Но, слава Богу, на нашем свете существует такая вещь, как литература! Она занимает огромное место в культурном развитии человечества. Ведь, не читая, не любя книг, вряд ли можно стать как можно наиболее развитым человеком. Историко-приключенческий роман для того и был придуман, чтобы литература помогла своей соратнице истории в обучении, пока ещё довольно малоразумного, существа, но которое уже издавна почему-то упорно считало и продолжает считать себя венцом творения всего сущего... И это прекрасно, друзья! Ведь результатом всего этого совместного труда должно стать появление (я верю когда-то это непременно произойдёт!) на Земле настоящих ЛЮДЕЙ.
В этой подборке моих небольших, не очень серьёзных эссе (этакой "маленькой дюмологии", как я её сам соизволил назвать) вы сможете ознакомиться с историей написания трёх знаменитейших историко-приключенческих романов знаменитейшего же мастера этого жанра, Александра Дюма-отца. Я тоже когда-то, в своё время, подпал под очарование его таланта и с той поры являюсь верным его почитателем. Мне захотелось поделиться тем, что я узнал о предистории написания этих великолепных романов. Что получилось из всего этого вы сможете прочесть ниже, друзья.
Но если, всё-таки, после прочтения моего произведения в душе у вас останется некоторое неудовлетворение, если вам покажется, что я недостаточно, как говорится, "раскрыл тему", то надеюсь тогда, что моя неудача, быть может, сподвигнет некоторых из вас на самостоятельные поиски в этом направлении. Быть может, вы окажетесь более удачливы в своих изысканиях. И таким вот образом моя неудачная попытка, которая, уверяю вас, зиждится исключительно на любви к историко-приключенческим романам вообще и к творчеству великого французского писателя в частности, всё же принесёт вам пользу! Буду очень рад, если так вдруг случится...
ЭССЕ ПЕРВОЕ
"Сеньор де Бюсси: совсем не герой, не благородная шпага..."
"В последнее воскресенье Масленицы 1578 года, после народного гулянья, когда на парижских улицах затихало шумное дневное веселье, в роскошном дворце, только что возведенном на берегу Сены, почти напротив Лувра, для прославленного семейства Монморанси, которое, породнившись с королевским домом, по образу жизни не уступало принцам, начиналось пышное празднество..."
Так начинается роман "Графиня де Монсоро" - один из самых знаменитых романов Александра Дюма-отца, принесших ему заслуженную славу великого французского писателя.
Освещаемый исторический период в этой книге - это эпоха Религиозных войн во Франции, являвшихся органичным и одним из самых, едва ли не самых важных, этапов движения Реформации в Европе. На дворе был век ХVI-й, вторая его половина. Католики и гугеноты (так назывались французские протестанты-кальвинисты)... Варфоломеевская ночь... Резня... Кровь... Зло почти во всех его видах. Нетерпимость и фанатизм в преследовании чужой веры, принимаемые их носителями за доказательства их "истинно христианской" веры. Об этих временах есть одно меткое высказывание:
"Французы спятили, им отказали разом
И чувства, и душа, и мужество, и разум."
Это слова Агриппы д'Обинье, французского философа и поэта, одного из вернейших соратников Генриха Наваррского. Этот умнейший человек был современником событий, описываемых в романе "Графиня де Монсоро", в котором он появляется только в одном небольшом эпизоде. Александр Дюма почему-то не уделил должного внимания этому талантливейшему человеку своего времени, показав его только как оруженосца Генриха Наваррского.
В общем, те века, хоть были и не так себе, средние, как говорится в одной довольно глупой шутке, но, всё равно, тогда во Франции было мрачно, кроваво, тяжело...
Поскольку события, описываемые в романе вызвали у Вашего покорного слуги неподдельный интерес, то, конечно же, было интересно узнать, насколько то, что описывается в книге, соответствовало действительности. Что из всего этого вышло,- я с удовольствием вас всех сейчас ознакомлю с результатами моих поисков.
Сначала я хочу представить Вашему любезному вниманию известных исторических личностей, которые будут героями моего небольшого, сумбурного и всё-таки, верно, вряд ли имеющего много общего с серьёзной исследовательской литературой, этого моего рассказа-эссе.
Луи де Клермон, сеньор д"Амбуаз, граф де Бюсси
Годы жизни: (1549 - 1579)
Один из самых известных французских дворян XVI-го века. Правда, славу имел скорее дурную, чем хорошую. Дуэлянт, бретёр и повеса. А также и поэт, прославлявший чистоту любви в стихах, но в жизни, тем не менее, погубивший репутацию не одной дамы из высшего света. Участник Варфоломеевской ночи. Происходил из знатного рода Клермон-Галлеранд. Прадедом его по отцовской линии был Рене де Клермон и Галлеранд, вице-адмирал Франции, а дед занимал должность мажордома при дворе короля Франции Франциска I. Титул барона де Бюсси достался ему от отца, Жака де Клермона, который, в свою очередь, получил его от дяди Жоржа д"Амбуаза, архиепископа Руанского.
Франсуаза де Маридор
Годы жизни: (1555-1620)
Происходила из малоизвестного анжуйского дворянского рода. Жена Шарля де Шамба, графа де Монсоро (во втором браке - с 1575г.). В первом браке (1573-1574г.г.) была замужем за неким Жаном де Косме. В юности была одной из фрейлин "Летучего эскадрона" королевы Екатерины Медичи. По данным из некоторых источников вначале своей жизни была гугеноткой, но потом перешла в католичество.
Король Франции Генрих III Валуа
Годы жизни: (1551-1589)
Последний король из династии Валуа.
Во многих историко-приключенческих романах показан как слабый правитель и потакающий своим прихотям изнеженный сибарит (тщётно пытающийся, тем не менее, выдать себя за набожного христианина). В реальности же Генрих III был довольно талантливым реформатором, пытавшимся изменить к лучшему систему управления государством, а также его финансовую систему. Был неплохим полководцем и отважным воином. Правда, в основном, одержанные им победы были над гугенотами в религиозных войнах во Франции; в войнах же с внешними врагами он терпел неудачи.
В 1573-1574г.г. был королём Польши, куда его пригласила польская шляхта, так и не сумевшая выбрать следующего короля из своих рядов. Бросил польский трон и бежал во Францию, узнав о смерти своего старшего брата, короля Карла IХ-го.
В частной жизни имел немало любовниц. Во всяком случае, человеком нетрадиционной сексуальной ориентации он не был, чтобы ни утверждали, после его смерти, его злопыхатели. По слухам, впрочем, ничем не подтверждённым, он, как и двое других его братьев (король Карл IX и герцог Франсуа Анжуйский), был любовником своей младшей сестры Маргариты Наваррской.
В политической борьбе со своими врагами не чурался грязных методов. В частности, уже в конце своего правления, по тайному приказанию, его личными телохранителями был заколот герцог Генрих де Гиз, один из опаснейших противников династии Валуа, глава католической Лиги, мечтавший занять его место на троне.
Был убит католическим монахом-фанатиком Жаком Клеманом.
Франсуа Валуа, герцог Анжуйский (Алансонский)
Годы жизни: (1555-1584)
Младший брат Генриха III и единственный из сыновей Генриха II и Екатерины Медичи, который так и не воссел на престол Франции. В историко-приключенческих романах описан довольно верно. Был труслив, честолюбив и подл, а также двуличен. Желая добиться хоть какого-то престола, был готов на всё. Будучи католиком, вступил в союз с протестантами, сторонниками короля Генриха Наваррского, когда это ему стало выгодно в его вражде с Генрихом III. Помирился с королём и перешёл на его сторону после того, как тот пожаловал ему, принадлежавший ему самому когда-то, титул герцога Анжуйского и власть над одной из лучших французских провинций. Незадолго до своей смерти с помощью штагальтера Нидерландов Вильгельма III, использовавшим его в своей политической игре, ненадолго стал правителем Фландрии и получил титул герцога Брабантского и графа Фландрского. В 1583-м году бежал во Францию после того, как разозлённые его жестоким и неумелым правлением, фламандцы подняли против него восстание и почти полностью истребили его войско. Сражённый крахом всех его честолюбивых мечтаний, умер от туберкулёза в 1584-м году в Париже.
Шарль де Шамб, граф де Монсоро, барон де Поншато
Годы жизни: (1549-1621)
Камергер герцога Анжуйского. Впоследствии стал главным ловчим при дворе короля Генриха III. Был братом губернатора Сомюра, Жана, барона де Монсоро. Принимал участие в религиозных войнах и в 1573 году отличился при осаде Ла-Рошели - одной из главных твердынь гугенотов. В 1576 году женился на Франсуазе де Маридор. После свадьбы добился для неё места фрейлины при дворе королевы-матери Екатерины Медичи - в её "летучем эскадроне". В 1585 году стал членом Государственного Совета и получил во владение аббатство Св. Георгия близ Анжера. Впоследствии принимал участие в очередной междоусобице, вспыхнувшей во Франции после убийства Генриха III. У Шарля де Монсоро и Франсуазы де Маридор было шестеро детей: двое сыновей и четыре дочери. Скончался в 1621 году в своём родовом замке, пережив свою супругу на год.
Шико́, любимый шут короля Генриха III
Годы жизни: (1540-1591)
Настоящее имя этого достойнейшего из дворян - Жан-Антуа́н д"Англере́ (Шико - только прозвище, означающее "обломок зуба", очевидно, эта травма была получена им в ходе одного из множества приключений, которыми так была богата его жизнь). Был любимым шутом Генриха III, а также, после его смерти, Генриха IV Наваррского. Занимая такую, с первого взгляда легкомысленную должность, но притом, будучи человеком умным и талантливым, оказал немало услуг своим сюзеренам в их нелёгком деле управления Францией в эпоху раздиравших её междоусобиц. Был участником Варфоломеевской ночи и довольно жестоким преследователем гугенотов, но в более поздние годы своей жизни стал более терпим к чужим религиозным взглядам. Один из лучших фехтовальщиков своего времени - "мастер шпаги". В 1591-м году погиб, в ходе очередной гражданской войны, от удара, нанесённого ему его пленником, графом Анри де Шалиньи, сводным братом королевы Луизы де Водемон, вдовы Генриха III, оскорблённым его очередной шуткой, в которой Шико назвал его "подарком" Генриху IV.
Жак-Непомюссен Горанфло, монах парижского монастыря Св. Женевьевы
Сей очаровательный и бесподобный персонаж романа в реальности никогда не существовал. Но, без всяких сомнений, сей "почтеннейший", и совсем не святой, отец имел множество прообразов, благодаря которым теперь мы можем наслаждаться его похождениями с его закадычным другом Шико, который, конечно же, будучи завсегдатаем парижских кабачков, имел за свою жизнь немало знакомств подобного рода.
Ну, вот краткое представление героев моего рассказа закончено, а теперь к делу!
И снова мы приступим к нашему повествованию...
Начну с того, что при чтении романа "Графиня де Монсоро", наряду с забавными приключениями шута Шико и монаха-пьяницы Горанфло наибольшие переживания в душе у меня всякий раз вызывала история несчастной любви благородного и отважного Бюсси д'Амбуаза и юной красавицы Дианы де Меридор. Эти строки всегда читались и перечитывались мною с чувством обиды, которое ну никак не притуплялось с годами! Как же так - думалось мне?! Такие прекрасные молодые люди, такая чистая любовь... И всё это разрушили, уничтожили эти негодяи, граф Монсоро и герцог Анжуйский... Будь они неладны... А Граф де Бюсси в пантеоне героев моей юности прочно занял место рядом другими знаменитыми героями романов Дюма - д'Артаньяном и Эдмоном Дантесом, графом Монте-Кристо. Я верил, что так всё и было, как рассказал писатель. Но жизнь, как это часто бывает, вдребезги разбила "хрустальные замки" моей юности. Увы, настоящий Бюсси не был таким, каким он глядит на нас со страниц романа. А каким же тогда, быть может, спросите Вы?
Сейчас Вы это узнаете...
Луи де Клермон, сеньор д"Амбуаз, граф де Бюсси родился в 1549 году. Из какого рода он происходил, чем были знамениты некоторые его предки - всё это Вы смогли прочесть в начале моего рассказа, в коротенькой биографической справочке. Теперь я расскажу Вам более конкретно о нём самом. А также обо всех других исторических личностях, упомянутых мной в начале рассказа.
В общем и целом: если принимать всерьёз старую шутку, смысл которой в том, что самый лучший способ устроиться в жизни - это родиться в нужной семье, то тогда можно смело сказать, что этого благородного дворянина ждала отнюдь не скучная жизнь. Особенно, если учесть тот факт, что хоть он и был четвёртым ребёнком в семье, но зато родился первым из троих сыновей своего отца, Жака де Клермона. Стало быть, сей отпрыск древнего рода должен был получить титул графа и львиную долю папиного состояния впридачу. И имел все шансы со временем занять какой-нибудь немаловажный пост при одном из влиятельнейших лиц государства Французского. Для этого надо было только иметь голову на плечах и сделать правильный выбор. И поначалу жизнь молодого человека складывалась именно так. Молодой Бюсси получил хорошее образование - настолько хорошее, что это, несомненно, помогло хотя бы, к примеру, ему в его литературном творчестве. Оказалось, что он ко всему прочему ещё и талантлив. Бюсси ещё с юных лет начал писать недурные стихи, посвящённые любви: о её величии, чистоте и радости, которую она, невзирая ни на что, приносит каждому смертному, сердце которого она удостоила своим посещением... Наш герой продолжал делать это и в более зрелом возрасте, неcмотря на то, что к тому времени превратился в отпетого ловеласа, сделавшего рогоносцем не одного носителя знатного имени. Такой вот парадокс.
Что до владения холодным и огнестрельным оружием, то и здесь вскоре добрый молодец Луи оказался среди лучших. Правда, своим мастерством во владении оружием, особенно шпагой, молодой человек отнюдь не всегда пользовался в благородных и справедливых целях. Потому как ещё с ранней молодости он, будучи крайне вспыльчивым по натуре, обрёл репутацию задиры-фехтовальщика, готового драться из-за сущей чепухи. О нём метко кем-то, уж не помню точно кем, из его современников, было сказано, что - "...для него повод для ссоры мог уместиться на конце лапки мухи!". Действительно, однажды он умудрился затеять ссору из-за того, что не сошёлся во мнениях с собеседником - догадайтесь-ка из-за чего? Из-за узора на шторах! Перед таким поводом чтобы проткнуть человека шпагой просто меркнет ловкость литературного д'Артаньяна, который, помогая Арамису скрыть нежелательную для огласки причину их ссоры, поведал благородному Атосу, что они "... поспорили из-за одного места в блаженном Августине, насчёт которого они не сошлись во мнениях". И достаточным удовлетворением для него была только смерть противника. Забегая далеко вперёд, чтобы не быть голословным, приведу Вам один факт из биографии Бюсси. В те времена, когда он уже был одним из самых доверенных лиц герцога Алансонского, младшего брата короля Франции Генриха III и, к вящему его восторгу, то и дело затевал дуэли со всеми мало-мальски важными придворными короля, в ответ на требование Генриха III помириться с противником, которого звали Сен-Фаль и который был в то время любимцем короля, он заявил что примирится с ним только тогда, когда тот умрёт от его шпаги. Уж тогда между ними будет мир - вечный! Вот так.
Годы шли... Юноша превратился в мужчину. И сделал, поначалу, правильный выбор, кому служить, как по мне. Он стал приверженцем герцога Анжуйского, будущего короля Франции Генриха III-го. И вполне верно служил ему.
А религиозные войны во Франции, в которых большинство её населения истинно просто потеряло голову, как точно отметил мудрый Агриппа д'Обинье, сменяли одна другую. И вот пришёл 1572 год. В августе месяце этого года произошло наиболее страшное и наиболее кровавое событие за всю историю междоусобиц во Франции. Наступила та самая Варфоломеевская ночь, которая, как говорится, стала "притчей во языцех". А также одним из символов несчастья и катастрофы. Как известно, фанатично настроенные католики в ночь на 24 августа 1572 года (день Св. Варфоломея) жестоко убили в Париже более 2000 гугенотов, которые прибыли на свадьбу одного из влиятельнейших представителей партии гугенотов Генриха Наваррского и принцессы французского королевского дома Маргариты Валуа (той самой "королевы Марго"). О причинах, истоках этого события написано учебниках истории. Это, так сказать, общепринятая версия и её я не буду здесь пересказывать - она известна всякому, кто хоть мало-мальски интересуется историей. К тому же она отнюдь уже не бесспорна, как не раз уже показывали довольно многочисленные современные исторические исследования. Я лучше приведу здесь альтернативную версию произошедшего (которая лично у меня вызывает больше доверия, нежели "хрестоматийная"). Она, если и не совсем верна, то, во всяком случае, заслуживает внимания, ибо объясняет многое, если не всё.
Итак, причинами этого жуткого избиения были вовсе не ненависть Екатерины Медичи и, находившегося целиком под её влиянием, короля Карла IX-го к гугенотам, как всем нам вбивали в голову учителя истории в школе. Королева-мать, напротив, через своего слабовольного сына, не любя, мягко говоря (чего греха таить!) гугенотов, вела в то время очень даже примирительную политику по отношению к французским протестантам. Эта умная женщина, которая отнюдь не была таким чудовищем, каким её пытались и пытаются изобразить сейчас, понимала, что внутренние войны могут погубить французскую монархию, ослабив до крайности французское государство и сделав его лёгкой добычей алчных соседей. Недавние исторические исследования, проведённые современными французскими историками главным виновником произошедшей резни называют короля Испании Филиппа II-го, которому очень не понравились планы вождя французских гугенотов, адмирала Гаспара де Колиньи. Этот исторический деятель, который к началу 1570-х годов представлял собой уже довольно слабую фигуру в политическом плане, лелеял планы по освобождению Нидерландов и, соответственно, тамошних протестантов от жестокого испанского владычества. Испанский король-фанатик, узнав об этом, решил, с помощью, фанатично ненавидящих всех гугенотов вообще и верхушку партии гугенотов во главе с Колиньи в частности, сторонников герцогов Гизов устранить опасного возмутителя спокойствия его королевского величества. И именно он выступил подстрекателем убийства верхушки (и только лишь!) гугенотов в Париже, когда почти все они собрались в Париже на "примирительную" свадьбу. Планировалось только это! Но как это часто бывает, "операция вышла из-под контроля". Парижская чернь (именно так только и можно называть основную массу участников произошедших зверств), пронюхав об этом, кинулась убивать всех подряд, узрев в этом прекрасную возможность обогатиться за счёт имущества убитых. Ну и заодно свести счёты с врагами - безразлично, были они гугенотами или католиками. Французский король же со своей матушкой, судя по всему, просто ничего не знали о предстоящем. Им, вообще, только выгоден был бы поход Колиньи, который бы значительно ослабил позиции гугенотов, поскольку свои войска адмирал планировал набрать исключительно из единоверцев.
А что же поделывал в это время наш герой - спросите Вы? А сеньор де Бюсси не терял времени даром! Он оказался ничем не лучше того "люмпен-пролетариата", который резал глотки несчастным гугенотам в Варфоломеевскую ночь в Париже. Возглавив шайку, набранных им головорезов, в эту ночь "рыцарь без страха и упрёка" самолично прикончил двух своих кузенов из рода де Клермон, Антуана и Армана, которые были католиками, как и он, и с которыми он вёл длительные судебные тяжбы. Убив их, он, таким образом, завладел принадлежащими им замками. А по неподтверждённым слухам ловкач сумел спровадить на тот свет в ту страшную ночь даже не двух, а семерых своих близких родственников, сумев, таким образом, изрядно набить свои сундуки их добром...
Вот так-то. Свою шпагу (уже не мой!) герой поставил на службу своему кошельку! Где же благородство?! Где же честь?! Вот как оно было на самом деле...
Что же было дальше?
Было же вот что.
Король Карл IX, невзирая на своё слабое здоровье, всё ещё довольно крепко сидел на троне. Генрих Анжуйский, который был гораздо способнее его во всех отношениях, как свидетельствуют исторические источники, разуверившись в том, что он займёт-таки вожделенный им трон, на котором его так хотела видеть его матушка, при её посредстве и одобрении (как же без этого - ведь именно она была истинной властительницей Франции тогда!), в 1573 году решил принять приглашение польской шляхты, которая, после смерти короля Сигизмунда II Августа, так и не смогла выбрать короля из своих рядов и решила пригласить на польский трон французского принца крови. Другие иностранные претенденты, среди коих были русский царь Иван IV Грозный, сын императора Священной Римской империи эрцгерцог Эрнест и шведский король Юхан II Ваза не подошли по разным причинам.
Правда, тогда одним из обязательных условий для избранника на польский трон была женитьба на сестре предидущего короля, которую звали Анна Ягеллонка. Дама была очень умная и ещё не растерявшая всех остатков, но по возрасту годилась в матери Генриху. И хоть сей принц в то время был охвачен горячими чувствами к очередной из своих любовниц, очаровательной Марии Клевской, он всё же смирился с этим, видимо решив, перефразируя одно знаменитое изречение, относящееся к более поздним временам, что - "Варшава стоит страсти".
И вот, значительно укрепивший своё материальное положение, в декабре 1573 года Бюсси отправился в Польшу, сопровождая своего "патрона", в свите которого он был одной из самых значительных фигур. В Польше, во время весьма недолгого, и не отмеченным никаким хоть сколько-нибудь важным историческим событием, правления Генриха Валуа (или по-польски Хенрика Валезы), он, как и король, не сделал ничего важного. Только что снова взялся за старое, став зачинщиком нескольких поединков с горячими польскими панами. Тех же, ведь, как известно, тоже было хлебом не корми, только дай с кем-нибудь сцепиться. Хотя бы и друг с другом. Из-за чего они, в конце-то-концов, и потеряли через 200 с лишком лет свою государственность. Упомянутые выше стычки, к счастью для нашего бесшабашного кавалера, ничем плохим для него не обернулись. И в июне 1574 года он покинул Польшу вместе с Генрихом, когда тот, прознав от австрийского императора Максимилиана (отца его соперника в выборах на польский престол), а также сразу после этого из письма любимой матушки, что его старший брат-король скончался, решил срочно вернуться домой. Считая французский королевский трон гораздо более лакомым куском, нежели польский, где король не имел никакой реальной власти, Генрих Анжуйский двинулся домой во Францию. Доверчивых польских шляхтичей, отправленных за ним в погоню и всё же настигших его у самых границ Польши, он обманул обещанием, что вернётся назад через несколько месяцев, а во Францию едет только для того, чтобы назначить вице-короля. Держи карман шире, как говорится! Только Польша его и видала...
Генрих больше никогда не вернулся в Польшу, где ему совсем не по нутру было служить марионеткой в руках польского "ясновельможного панства". Он хотел реальной власти - абсолютной.
Генрих Анжуйский вернулся во Францию и в 11 февраля 1575 года короновался в Реймсском соборе. А через два дня женился на Луизе де Водемон, герцогине Лотарингской, принцессе из могучего рода Гизов. Кстати сказать, с ней любвеобильный наследник французского и польского престолов успел закрутить роман ещё по пути в Польшу.
Тут, казалось бы, и должно было начаться прекрасная жизнь молодого богатого красавца кавалера де Бюсси... Но этого не произошло! Наш герой пал жертвой чар прекрасной королевы Марго. Брак её с Генрихом Наваррским был только политическим союзом. И она и её супруг посему, не испытывая друг к другу совершенно никаких нежных чувств, ничтоже сумняшеся заводили и имели множество любовников и любовниц. Одним из фаворитов Маргариты Наваррской и стал Луи де Клермон. А она, зная, что её самый юный и самый любимый брат, Франсуа, герцог Алансонский, нуждается в верных людях, переманила его на службу к тому.
Теперь оставим на некоторое время в покое бравого Бюсси и познакомим Вас с той дамой, которую Дюма избрал в качестве прообраза прекрасной Дианы де Меридор.
Звали её Франсуаза. И была она родом из семьи де Маридор, как Вы уже узнали из маленькой биографической справки, приведённой мною вначале моего рассказа. Родилась Франсуаза в замке Фресслоньер, в провинции Анжу, в 1555 году. Её портрет ничем не напоминает описание той прелестной девушки, которую Александр Дюма сделал главной героиней романа, а также и тех белокурых красавиц-актрис французского, российского и прочих кинематографов мира, которые воплощали её образ на киноэкране в разные годы ХХ столетия. В 1573 году её выдали замуж за некоего Жана де Косме. Кем был её первый супруг, я так и не смог узнать. Может он был одним из тех, кого наши известные писатели-юмористы Ильф и Петров окрестили "захолустными Антиноями". А может, был немолодым владетельным сеньором, которому было скучно коротать свою провинциальную жизнь в одиночестве и который был достаточно богат, чтобы купить себе молодую прелестницу-жену... Впрочем, это неважно, потому что уже через год Франсуаза овдовела. А ещё через год стала супругой Шарля де Шамба, графа де Монсоро. Брак был по любви. Не было никакого шантажа и обмана. И граф был вовсе не немолодым человеком, каким его всегда показывали в кинофильмах-экранизациях романа. Он был ровесником Бюсси. А вот был ли таким красавцем как тот (что ни говори, а этого у главного героя прекрасного романа и моего малоинтересного рассказа не отнимешь!) - на этот вопрос я затрудняюсь ответить, друзья. Прижизненных изображений графа я не нашёл, как не пытался. Поэтому вместо его физиономии представляю Вам возможность (с многочисленными извинениями, разумеется) ознакомиться с его родовым гербом.
Граф был весьма честолюбив и жаждал высокого положения и славы. Смерть его близкого родственника Жана де Монсоро, губернатора Сомюра, которая упрочила его материальное положение, а также рвение, которое он проявил, приняв участие в религиозных войнах во Франции, позволили ему выделиться из массы подобных ему искателей славы и богатства. Он попался на глаза герцогу Алансонскому, который сделал его своим камергером, а потом выхлопотал ему у своего старшего брата, только-только ставшего королём Франции и тем самым выхватившим у него из рук корону, которую тот уже считал своей, место главного ловчего (устроителя всех королевских охот). Очевидно, сей двуносый (его нос был так солиден, что казалось на лице у него их целых два!) и двуличный принц хотел иметь своё доверенное лицо при короле.
Что же сделал Шарль де Шамб, узнав, что ему предстоит разлука с молодой супругой? Он решил взять её с собой в Париж. А прекрасный замок Монсоро, который сохранился до наших времён, должен был на время лишиться чести быть уютным семейным гнёздышком для счастливых новобрачных.
Граф Монсоро привёз супругу в Париж. Но им для его молодой супруги была уготована роль отнюдь не просто хозяйки его нового парижского дома. Он решил устроить её на работу. И на работу не простую, а такую, что это только упрочит его положение при дворе. Не куда-нибудь, а в "летучий эскадрон" королевы-матери Екатерины Медичи. Это было то ещё решение влюблённого мужа! "Летучий эскадрон" - это была отнюдь не некая элитная кавалерийская часть, подчинявшаяся королеве-матери. Так назывался отряд фрейлин Ея Величества (числом около 200), куда принимали самых красивых, хитрых, ловких и (главное условие!) бесстыдных девиц из многих знатных семейств Французского королевства. Фрейлины сего "эскадрона" занимались тем, что или совращали интересующих королеву важных личностей, вращающихся при дворе короля Франции, во время любовных утех, выведывая у них все то, что интересовало их "патронессу", или, обещая им неземное счастье в браке с ними, склоняли колеблющихся или даже явных недругов королевской партии на сторону короля, а значит и Екатерины.
Как говорится, известно какой репутацией пользуются слепые мужья. Но кем же тогда считать мужей, которые сознательно определяют своих жён на такую "работу"?! Да-а-а... Времена и нравы были ещё те...
Оставим пока эту оригинальную (хотя может совсем наоборот - вполне заурядную как для тех времён?) супружескую чету пока в покое и вернёмся к Бюсси д'Амбуазу и его новым проделкам. А также расскажу об ещё одной исторической личности, что сыграла немаловажную роль во времена правления королей Генриха III и Генриха IV.
Итак, правление Генриха III началось. Его младший брат Франсуа, герцог Алансонский, разъярённый тем, как его братец ловко украл у него корону Франции, воспылал к нему тайной ненавистью и только и думал о том, как досадить ему. Был он труслив, подл и двуличен. О нём некто из его современников, оставшийся неизвестным, сложил меткую эпиграмму, точно отображающую его характер:
"Господа, не глядите косо
На Франсуа и его два носа:
Ведь по праву и по обычаю
Два носа под стать двуличию."
Герцог стал подстрекать Бюсси к тому, чтобы тот устраивал ссоры с миньонами короля. Того, разумеется, долго упрашивать не пришлось! Наш бретёр стал зачинщиком нескольких дуэлей с приближёнными короля.
Одной из них была, уже упомянутая мною дуэль с любимцем короля Сен-Фалем, с которым Бюсси, по его словам, был готов помириться только после того как отправит его к праотцам. И на свадьбе ещё одного королевского любимца, графа де Сен-Люка, с описания которой и начинается роман "Графиня де Монсоро", он устроил такой скандал, что сам новобрачный вместе со своими друзьями были готовы перерезать ему глотку...
Герцог Алансонский отнюдь не оставлял надежд на то, чтобы занять французский трон. В те смутные времена всякое могло произойти. Ведь уже два его старших брата успели побывать королями Франции и уйти в мир иной ещё совсем молодыми из-за болезней, которыми как-будто Господь покарал грешный род Валуа. Почему бы не случиться такому и в третий раз? И почему бы не помочь естественному ходу событий? Хитрому Франсуа было не привыкать участвовать в заговорах против королей Франции. Ведь принимал же он участие в заговоре против Карла IX, из которого он вышел сухим из воды, после его раскрытия, подло предав своих верных соратников Ла Моля и Коконнаса. На сей раз герцог решил заручиться помощью протестантов. Такое в те времена было сплошь и рядом. "Париж стоил мессы", как метко выразился преемник Генриха III на французском троне. Для достижения власти можно было переступить через свои религиозные взгляды. Что Франсуа было сделать тем проще, потому как вряд ли такого человека как он можно было назвать истинно верующим христианином, скорее совсем наоборот... Чтобы заслужить доверие вождей гугенотской партии и их благодарность, он велел Бюсси организовать побег Генриха Наваррского из Лувра, где в то время тот фактически был пленником короля, находясь под домашним арестом. Бюсси блестяще выполнил приказ своего покровителя, обманув стражу королевского дворца и сумев вывезти оттуда будущего основателя династии Бурбонов. Всё было в точности до наоборот в сравнении с тем, что писатель написал в своём романе! Произошло это в 1576 году. Франсуа решил не останавливаться на этом и вместе с Генрихом Наваррским повёл военные действия против Генриха III. И весьма успешно! Король вынужден был пойти с ними на "мировую". И 6 мая 1576 года был подписан "Эдикт в Болье", провозгласивший примирение католиков и гугенотов и признание за последними права на свободу вероисповедания.
Но Генрих III тоже был "не лыком шит"! Потерпев поражение на полях сражений, он решил отыграться в другом. Пустив в ход свою хитрость (сам не был обделён способностями в этом отношении!), он предложил своему младшему брату титул герцога Анжуйского, который носил сам когда-то. А также всю полноту власти над этой, одной из богатейших провинций Франции. Перед таким лакомым куском тот не смог устоять и заглотнул соблазнительнейшую наживку, перейдя в стан сторонников брата-короля.
Новоиспечённому герцогу Анжуйскому следовало теперь обустраиваться на новом месте. И он назначает Бюсси д'Амбуаза, которому всецело доверял, губернатором Анжу. Столицей этой прекрасной провинции является город Анжер, в котором по сю пору сохранился прекрасный готический замок.
Теперь оставим, в свою очередь кавалера де Бюсси в покое в его новой анжерской резиденции, где он входит в курс всех анжуйских дел, и расскажем Вам о том историческом лице, о котором Вам уже обещано было рассказать.
Это никто иной, как Шико - один из самых симпатичных героев романа, которого, в отличие от большинства других персонажей, Дюма показал довольно близко к правде. Настоящее имя его, как Вы уже знаете, если имели терпение дочитать до этих строк - Жан-Антуан д"Англере. Шико же - просто прозвище. Означает - обломок зуба. Видно его он получил, после того как лишился одного из своих великолепных зубов. Небось, не иначе, как отпустил свой очередной каламбур, а обиженный, видать, был сердит... Хотя, скорее всего, я ошибаюсь. Этот дворянин, кроме всех прочих достоинств, которыми его не обделила природа, обладал незаурядным умом. Поначалу он служил под началом маркиза де Вилара, тоже принимал участие в религиозных распрях во Франции. Участвовал в Варфоломеевской ночи в Париже, где, по слухам, принимал участие в убийстве Франсуа де Ла Рошфуко, одного из лидеров гугенотов. Правда с годами его религиозная нетерпимость стала слабее и он стал приверженцем религиозной терпимости. Генриху III он служил ещё с тех пор, как тот был ещё герцогом Анжуйским. Генрих действительно спас его от преследований герцога Майеннского из дома де Гиз. Такого врага молодой Жан-Антуан, очевидно, приобрёл на службе у маркиза Вилара, который приходился тестем этой низкой личности. Как знать, может причиной вражды Шико и герцога Майеннского, (которая по версии Дюма закончилась великолепной поркой герцога шутом после неудавшегося заговора Гизов против короля в аббатстве Св. Женевьевы) была не какая-нибудь провинциалка, а сама Мадлен Савойская, супруга герцога? Кто знает...
Шико поначалу стал для своего господина и покровителя чем-то вроде живого хранилища информации, которую ни в коем случае нельзя было доверять бумаге. Вот такую имел молодой человек уникальную память. А когда Генрих стал королём, занял, благодаря своему острому уму и развитому чувству юмора место королевского шута. Хотя шутом, по большому счёту, он не был. Благодаря своим незаурядным способностям и предоставленному ему праву говорить королю всю правду, не опасаясь за то, что его голова может слететь за это с плеч, он стал эдаким "тайным советником" короля. И дал королю немало дельных советов, совершено справедливо величая себя "Шико Первым". А шутами были многие его современники, которые из-за своего высокого происхождения и близости к сильным мира того, мнили себя очень важными и полезными людьми. После гибели Генриха III, он перешёл, в том же качестве шута-советника, на службу к Генриху IV Наваррскому, который его очень ценил.
У Шико, верно, было множество знакомцев похожих как две капли воды на Горанфло. Он очень любил жизнь и старался взять по максимуму от её щедрот, на которые она мало к кому не скупа в этом мире подсолнечном. Он любил хаживать в парижские кабачки и провёл там немало весёлых вечеров в обществе развесёлых забулдыг самого разного происхождения и, как говорится, социального положения.
Жизнь его закончилась преждевременно. При осаде Руана в 1591 году он пленил графа Анри де Шалиньи, который приходился роднёй Гизам, тем самым в каком-то смысле, отомстив им. На его беду пленник оказался очень уж сердит и ударил Шико эфесом шпаги по голове после того, как тот, введя его Генриху IV, шутя назвал его "лучшим подарком" королю. Так он стал жертвой своей же остроты, которая стала последней в его жизни.
И приведу здесь, чтоб немного Вас поразвлечь, несколько его знаменитых острот.
Когда Александр Фарнезе, герцог Пармский, один из самых влиятельных испанских вельмож тех времён прибыл во Францию, Шико сказал королю:
"Друг мой, вижу все, что бы ты ни делал, ни к чему не приведет, если не станешь или не притворишься католиком". В другой раз: "Верь мне, пошли равно ко всем чертям, если то будет надобно, и папистов, и гугенотов, только бы тебе спокойно владеть королевством Французским. Ведь ваши братья, сказывают, притворяются будто чему-то верят."
Своему последнему сюзерену, Генриху IV он же как-то сказал:
"Не удивительно, что столько людей бегают как собаки за королевским титулом: оно стоит труда. Трудишься час в день и точно знаешь, что тебе есть чем прожить целую неделю, и можно обойтись без соседской ссуды. Но ради Бога, опасайся попасть в руки Католической лиги, они с тобой управятся как с жареной колбасою, велят нарисовать над твоей виселицей французский и наваррский гербы и надпишут: "Здесь ему самое место"."
Что ж вернёмся к Бюсси и Франсуазе. Им уже пора, наконец, встретиться! Первая их встреча произошла на приёме в герцогском замке, в Анжере в 1576 году, куда эта дама успела вернуться, пробыв при дворе всего несколько месяцев и, очевидно, не оправдав доверия Екатерины Медичи. На том приёме новый губернатор не обратил внимания на Франсуазу. Почему? Думаю, ответ очевиден, если взглянуть на её портрет. Бюсси увлёкся первыми красавицами провинции, наставив немало рогов их мужьям. В перерывах между развлечениями, стычками с разгневанными рогоносцами, а также разными интрижками, которых на его счету становилось всё больше и больше, бравый губернатор успел обложить тяжелыми поборами простой народ и жестоко подавлял всякую его попытку взбунтоваться. Как видим, правителем он оказался тоже никудышным. Так прошло два года. Такая жизнь ему уже начала приедаться, как вдруг судьба его снова сделала непредсказуемый поворот, которыми был так богат его жизненный путь.
Его "патрону", герцогу Анжуйскому, который жаждал власти хоть над каким-нибудь мало-мальски значительным государством, неожиданно "улыбнулась" удача. Он был приглашён штатгальтером Нидерландов Вильгельмом Оранским в качестве компромиссной фигуры на "пост" правителя Фландрии. Герцогу были предложены титулы герцога Брабантского и графа Фландрского. Он, конечно же, согласился! Брат его, хоть и не имел детей, но крепко сидел на троне и Франсуа Анжуйский мог оставаться наследником французского престола до старости...
Надо было собирать войско для похода. Поручено это было, конечно же, верному соратнику, его превосходительству, губернатору Анжу! А также ему было присвоено звание главнокомандующего.
И начался поход...Правда, участие в нём Бюсси оказалось весьма кратковременным. Он оказался никудышным полководцем. В лагере французских войск при нём царил полный беспорядок и наблюдалось почти полное отсутствие дисциплины. Сам он отметился только дуэлью с командиром одного из подчинённых ему же полков. Ему, видите ли, не понравился штандарт полка... Он снова был "в своём репертуаре"...
Герцог, раздражённый всем этим, отослал, потерявшего его доверие Бюсси, обратно в Анжер. Забегая вперёд во времени, расскажу о том, чем закончилась "фландрская эпопея" этого неудачливого отпрыска династии Валуа и как закончил он свою жизнь. Он так и не стал властелином Фландрии. Пытался обрести и упрочить над ней свою власть, но ничего из этого не вышло. В 1583 году, после того, как он предпринял неудачный штурм Антверпена и почти всё его войско погибло, герцог бежал во Францию. Все эти неудачи окончательно подкосили его и без того некрепкое здоровье. В начале 1584 года он скончался от туберкулёза на руках у своей любимой матушки. Его смерть означала, что наследником французского престола стал Генрих Наваррский. Он приходился роднёй Генриху III аж в 21-м колене. Корона должна была перейти в другой род. Так и случилось через десять лет. Эпоха правления династии Валуа заканчивалась...
Уж скоро конец моему рассказу... Но перед тем как завершить его, сделаю ещё одно отступление.
Мне хочется рассказать о так называемой дуэли миньонов, произошедшей весной 1578 года. В романе "Графиня де Монсоро" она является органичной частью повествования. Друзья Бюсси, сторонники герцога Анжуйского, узнав, что он подло убит, не зная правды, решают биться насмерть со своими противниками, миньонами короля, считая их виновниками этого преступления. На дуэли гибнут все, кроме одного из анжуйцев, барона д'Антрагэ.
В реальности и тут всё было так-так-так, да немножечко не так... Во-первых, дуэль была не между миньонами короля и сторонниками герцога Анжуйского. Миньоны должны были драться с "гизарами" (сторонниками герцога Гиза). И повод для дуэли был вовсе не в разности их политических взглядов. Просто миньон короля граф де Келюс и "гизар", барон д'Антраг, оказались любовниками одной и той же дамы и когда первый узнал о втором, то в его присутствии пошутил насчёт добродетели их "общей" любовницы, что тому крайне не понравилось и он вызвал Келюса на дуэль. Секундантами Жака де Леви, графа де Келюса были Луи де Можирон, маркиз д'Ампуи и Ги д'Арсе, барон де Ливаро. Секундантами Шарля де Бальзака, барона д"Антрага, были Франсуа д"Эди, виконт де Рибейрак и шевалье Жорж де Шомберг, который был миньоном короля. Как видим Дюма погрешил против истины не только относительно причины дуэли, политической принадлежности противников любимцев Генриха III, но и насчёт состава "противоборствующих сторон".
Драться должны были только Келюс и д'Антраг. Секундантам в те времена полагалось приложить все усилия, чтобы примирить противников. Это было бы тем более кстати в данном случае, потому что за два года до этого Генрих III своим указом, подписанным в Блуа, строжайше запретил, как и кардинал Ришелье через 50 лет, дуэли между дворянами, мудро узрев в них угрозу ослабления монархии. Но усилия, прилагаемые к достижению этой цели, де Рибейраком почему-то крайне разозлили де Можирона и он кинулся на него с обнажённой шпагой. Они одновременно пронзили друг друга насмерть. Правда, Рибейрак умер только на следующий день. Шомберг и Ливаро, видя такое, были вынуждены обнажить шпаги. Их бой закончился тем, что де Шомберг, заколотый де Ливаро, с последним вздохом сумел обрушить на голову того сокрушительный удар. Не взирая на тяжёлую рану, тот смог поправиться через шесть недель. А что же зачинщики дуэли? Келюс, будучи приверженцем фехтования одной шпагой, которое всё больше входило в моду, не захотел драться кинжалом. Он рассчитывал, что д"Антраг, как благородный человек, отбросит свой кинжал. А тот этого делать не стал. Результат их поединка был плачевным для Келюса - он получил в общей 19 ударов кинжалом д"Антрага. А тот отделался только царапиной на руке. Но Келюс выжил и жить бы ему ещё долго, если б через месяц ему, только немного оправившемуся от ран, не пришла в голову идея прокатиться на лошади. Едва зажившие раны открылись и он скончался на руках у Генриха III. Король был неутешен, потеряв своих любимцев Келюса и Можирона. Он приказал воздвигнуть над их могилой великолепный памятник.
С тех пор во Франции на дуэлях секунданты получили право участвовать в них, при условии их горячего желания, разумеется.
А теперь, наконец-то, я перехожу к заключительной части своего повествования.
Вернувшись в Анжер, Бюсси отчаянно захандрил. Жизнь опять сделала поворот и теперь, уже, судя по всему, в плохую сторону... И вот тут произошла вторая, роковая для него, как показало будущее, встреча с Франсуазой де Монсоро. Он повстречал её на одной из прогулок, которую сея дама совершала в окрестностях Анжера. Бюсси очень хотелось отвлечься . Любовная интрига была бы для него в этот момент лучшим выходом. И поскольку подходящей пассии в Анжере в этот момент для него не сыскалось, он решил, как говорили в те времена, поволочиться за Франсуазой. А та, заскучав в отсутствии мужа, решила принять его ухаживания. Их связь продолжалась почти год. И закончилась трагически для графа Луи. В одном из писем к человеку, которого он считал своим другом, он похвастался тем, что "...подстрелил лань главного ловчего". Сей дворянин, как и Шико, тоже был не промах в исскустве сочинять меткие каламбуры. Адресат передал письмо герцогу Анжуйского, а тот - королю. Причиной такого поступка покровителя Бюсси была вовсе не ревность герцога (он не был даже знаком с Франсуазой), а, очевидно, то, что тот много знал о его тёмных делишках. Ну и неудачи Бюсси во Фландрии он тоже не захотел, видно, "сбрасывать со счетов". Король же ненавидел Бюсси за его связь с, нежно любимой им, его сестрой Маргаритой. Также, король не мог простить Бюсси того, что он покинул его и стал приспешником его брата. Потому он, ничтоже сумняшеся, передал письмо мужу-рогоносцу. А тот, до глубины души оскорблённый вышеозначенным каламбуром (супружеская измена в те времена была в порядке вещей и причиной гнева графа никак не могла стать), примчался домой и, угрожая супруге расправой, заставил её написать письмо любовнику, в котором велел ей пригласить Бюсси в другой их замок - Кутансьер. Видимо, не хотел марать стены родового замка его кровью. Бюсси прибыл на встречу с графиней, не подозревая, что в замке его уже поджидает шайка из 15 отборных головорезов во главе со злым муженьком. Как только он въехал в замок, ворота за ним захлопнулись, охотники набросились на того, кого они, из-за своего количества, посчитали лёгкой добычей.
Но не тут-то было! Бюсси дрался, как лев и сумел уложить половину напавшей на него шайки. Монсоро, совсем как в романе, прятался за спинами своих головорезов. И тут Бюсси не повезло снова. В последний раз в его жизни... При одном из выпадов у него сломалась шпага. Он, воспользовавшись секундным замешательством в рядах врагов, бросился к окну. И в этот момент "храбрец" Монсоро бросился и нанёс ему удар кинжалом в спину.
Вот так и закончилась жизнь героя прекрасного романа Дюма и моего жалкого рассказа...
Мне остаётся только сказать ещё несколько слов.
Не взирая на то, что граф Монсоро уличил свою жену в неверности, после смерти Бюсси они помирились и родили шестерых детей, прожив долгую, но уж, простите не знаю, счастливую ли жизнь... Граф даже гордился тем, как он расправился с врагом. И высшее общество даже считало его героем!
Напасть на одного человека вдесятером или сделать свою жену, прошу прощения за грубое выражение, потаскухой - это было весьма почётно и разумно тогда. О времена, о нравы! Плохие Вы были...
Какой же вывод ты, автор этого рассказа, можешь сделать, исходя из всего вышеописанного, может захочется спросить Вам?
Ведь настоящий Бюсси оказался вовсе не рыцарем без страха и упрёка. Не герой... Не "благородная шпага"...
Увы...
ЭССЕ ВТОРОЕ
"История жизни шевалье Шарля де Бац де Кастельмор, более известного как д'Артаньян, а также дружбы сего знаменитого гасконца с Арманом де Силлег д'Оттвилем, Исааком Порто и Анри д'Арамицем, прославленными на страницах бессмертного романа "Три мушкетёра" Александра Дюма-отца под именами Атос, Портос и Арамис"
В этом небольшом очерке Вашему любезному вниманию будет представлена ещё одна версия истории жизни и дружбы настоящих мушкетёров - тех, что стали прообразами столь полюбившихся любителям историко-приключенческих романов д'Артаньяна, Атоса, Портоса и Арамиса.
Где-то с конца 1990-х годов в разных, прочитываемых мною, газетах и газетках, журналах и журнальчиках мне стали попадаться статьи про людей, ставших прообразами столь любимых мною героев-мушкетёров. Перечитав всё это, к немалой моей радости, я понял, что далеко не всё в романе "Три мушкетёра" - вымысел. Но почему же я так по началу думал? А потому, что ведь понятно же, что искусно написанное предисловие к роману "Три мушкетёра", где Александр Дюма, в частности, сообщает, что "... так как восприемник является вторым отцом, мы приглашаем читателя видеть в нас, а не в графе де Ла Фер источник своего удовольствия или скуки..." - это всего лишь ловкий писательский ход и, стало быть, многое в романе могло быть вымышлено. Да и вот, как говорится, к слову: ведь настоящий граф де Ла Фер, на мемуары которого в своём предисловии ссылается Дюма (по его словам, найденные им после долгих упорных поисков и взятые за основу при написании книги), это действительно реально существовавший человек, но, к сожалению, к мушкетёру Атосу никакого отношения не имевший. Да и у самого Дюма, кроме его знаменитой трилогии, реальный д'Артаньян упоминается ещё только два раза в романе-хронике "Людовик ХIV и его век" - в главе, в которой описываются события 1661-го года. Капитан мушкетёров д"Артаньян у Дюма предстаёт как человек, арестовавший по приказу короля суперинтенданта финансов Николя Фуке. И все остальные приключения мушкетёров, могли ведь быть только плодом неуёмной фантазии автора... Потому каждая новая крупица информации о настоящих мушкетёрах, которую я добывал, так стала мне дорога, что я решил тщательно собирать всё это.
Но... как часто это бывает, тут возникла ещё одна проблема: увы, всё прочитанные мной варианты "истории" этих людей, ставших прообразами моих любимых литературных героев, ощутимо отличались во многих деталях. Так что, в конце-концов, всё это, вызвав довольно значительную неудовлетворённость, сподвигло нас, как мог бы написать мой любимый писатель, (после тщательного анализа всех прочитанных мною статей-источников и сведения всех этих вариантов, так сказать, к некоему "общему знаменателю"), на написание своего варианта "истории" настоящих мушкетёров, который, как мне кажется, всё же заслуживает некоторого внимания. Его Вы сможете прочесть ниже.
Как написал мой любимый писатель в моём любимом романе: "Итак, мы переходим к нашему повествованию"...
В реальности история, столь любимых многими поколениями читателей, д'Артаньяна, Атоса, Портоса и Арамиса была хоть и не столь захватывающа, какой её сделал Александр Дюма, но всё же довольно интересна. Люди, являвшиеся их прообразами, жили в одно и то же время, действительно были друзьями и принимали участие в некоторых довольно важных событиях в истории Франции середины ХVII-го века.
Шарль де Бац, которого все любители творчества Александра Дюма знают под именем д'Артаньян, родился в начале ХVII-го века в деревушке Люпиак в провинции Гасконь. Во многих источниках приводятся разные даты рождения будущего главного героя "Трёх мушкетёров" - это и 1611, и 1613, и 1614, и 1620 год. Наиболее вероятной датой его рождения всё же является 1613 год. Шарль был сыном Бертрана де Бац и Франсуазы де Монтескью. Дед Бертрана, Арно Бац, был простым торговцем. В середине XVI-го века за небольшую мзду королевским чиновникам предприимчивый Арно получил дворянство и приставку "де" к своей фамилии. Тогда же он приобрёл у одной разорившейся дворянской семьи замок Кастельмор, который местные жители замком называли только по привычке. Это был большой 2-х этажный дом с двумя полуразрушенными башенками, уже давно потерявший свои "замковые" черты.
У Шарля было три брата - Поль, Жан, Арно и три сестры. Поль служил в мушкетёрах (мушкетёрская рота была образована в 1600 году при дворе короля Франции Генриха IV), потом вышел в отставку, разбогател, занялся обустройством собственного имения (был "крепким хозяйственником") и прожил долгую жизнь, продолжительностью почти в 100 лет. Жан служил в королевской гвардии; его следы рано затерялись - очевидно, он погиб на какой-нибудь дуэли. Арно стал аббатом, прожил довольно продолжительную и спокойную жизнь. Сёстры Шарля ещё в детстве были обручены с отпрысками из местных дворянских родов и впоследствии вышли за них замуж. Судьбы их были типичны для женщин их класса и общественного положения тех времён.
В начале 1630-х г.г. Бертран де Бац окончательно разорился и умер. Замок Кастельмор и шесть, принадлежавших де Бацам сельских ферм, были проданы за долги. Нашему герою надо было выбирать путь, по которому идти дальше. И он выбрал Париж.
В Париж Шарль де Бац отправился, по сведениям разных источников, не то в 1630-м, не то в 1633-м, не то в 1640-м году. Наиболее вероятной датой его прибытия в Париж можно считать 1633 год, поскольку в одном документе той эпохи, в котором описывается смотр роты королевских гвардейцев в Париже в 1633 году, в числе его участников упоминается его имя. У Шарля не было ничего, кроме невзрачной лошадёнки, рекомендательного письма к капитану королевских мушкетёров де Тревилю (о том, кто ему дал это письмо, источники умалчивают), шпаги, нескольких монет в кармане и гасконской удали и запальчивости, благодаря которым он по дороге попал в неприятную историю. В городке Сен-Дье, его, совсем как в романе, так разозлили колкие замечания одного незнакомого важного дворянина насчёт его лошади, что он тут же вызвал его на дуэль. Наш герой был схвачен полицией и оказался в тюрьме (дуэли были за несколько лет до того были строго запрещены кардиналом Ришелье, который этим стремился сберечь привелегированное сословие, которое было ему необходимо для построения сильного абсолютистского государства), из которой через две недели вышел совсем нищим. Пропали и лошадь, и письмо и оставшиеся деньги, только шпага была при нём. До Парижа Шарль был вынужден добираться пешком. Вступив в Париж, он решил, что с этого времени он будет называться д'Артаньяном (мать Шарля имела семейные связи с этим родом). В одном из вариантов биографии Шарля де Баца приводится довольно оригинальная причина такого решения. Якобы, у нашего гасконца было не трое братьев, а четверо. И якобы был ещё "самый старший" брат, которого звали Шарль(!) - он тоже, как и Поль, служил в мушкетёрской роте и погиб в одном из сражений незадолго до того, как Шарль-младший решил пуститься в путь. И в память о брате-тёзке, который носил эту фамилию, Шарль решил, что теперь он будет называться д'Артаньяном.
Так как рекомендательное письмо исчезло, Шарль не посмел явиться к капитану де Тревилю, который, несомненно, прогнал бы незнакомого ему оборванца. Он отправился в кабачок на улице Фоссэсуар, который ему ещё на родине подсказали как место, где, по слухам, любили собираться королевские мушкетёры. Шарль надеялся завести там нужные знакомства, которые помогли бы ему в будущем. И такое знакомство действительно состоялось! В кабачке Шарль познакомился с Исааком Порто (1617-1712), королевским гвардейцем роты капитана Дез Эссарта, которая в XVII-м веке была своеобразным "подготовительным отделением" для желающих быть зачисленным в роту королевских мушкетёров. Порто был протестантом по вероисповеданию. Он дружил с королевскими мушкетёрами Арманом де Силлег д'Атос д'Оттвилем (1615-1643) и Анри д'Арамицем (1615-1673), первый из которых приходился де Тревилю троюродным племянником, а второй - двоюродным братом. В тот же день Порто познакомил Шарля со своими друзьями. Шарль не знал, что интерес и внимание, которые они проявили к нему, вовсе неспроста. В роте гвардейцев кардинала, с которыми королевские мушкетёры действительно отчаянно враждовали, служил некий Жилло. Этот Жилло имел роскошную, шитую золотом, перевязь для шпаги. Многие, в том числе и Порто с д'Атосом и д'Арамицем, подозревали, что перевязь шита золотом только спереди. И друзья решили, как говорится, вывести Жилло на чистую воду. Они знали, что на следующий день "объект" ихней шутки должен был отправиться на прогулку в предместье Парижа, Медон. Шутникам крайне необходим был свидетель того, что произойдёт - чтобы было кому подтвердить их слова. Ведь в результате они не сомневались! Этим свидетелем волею судеб стал Шарль де Бац.
При встрече с Жилло Порто, как бы невзначай, сорвал с него плащ. Перевязь действительно оказалась только наполовину шитой золотом! Мушкетёры расхохотались. Но этим дело не закончилось. Жилло был не один, а с несколькими друзьями-гвардейцами, которые бросились ему на помощь. Завязалась стычка, на которые столь богато было то время. Д"Артаньяну достался в противники один из известных парижских бретёров, некий Монсель. Но Шарль, который, невзирая на свою крайнюю молодость, виртуозно владел шпагой, довольно быстро "уложил" своего противника. В это время д'Атос, бившийся с неким Ла Пейри, тоже записным дуэлянтом, попал в тяжёлое положение. Он был ранен противником и истекал кровью. Д"Артаньян кинулся ему на помощь и спас его. Порто и д'Арамиц тоже одолели своих противников.
Конечно же, всё это стало началом крепкой дружбы между д"Артаньяном и его новыми знакомыми.
И господин де Тревиль, узнав о том, как тот вёл себя на дуэли, готов был его взять в свою роту, но... Увы, тогда этого не произошло! В то время во Франции все мало-мальски важные должности (как гражданские, так и военные) покупались: получив должность или чин, нужно было внести за них плату в казну. У д'Артаньяна же не было ни гроша в кармане. Но господин де Тревиль, как и в романе, решил отблагодарить д'Артаньяна и похлопотал о его вступлении в роту королевских гвардейцев Дез Эссарта, обещая, что со временем он сможет, отслужив определённое время и выделившись своими успехами по службе (в чём капитан мушкетёров нисколько не сомневался!), вступить в мушкетёрскую роту.
Надо сказать, что в 1620-1640-е г.г. во Франции была только одна рота мушкетёров - "серые мушкетёры". Название "серые" мушкетёры де Тревиля получили из-за масти их лошадей. Позже в 1650-х г.г. появилась рота "чёрных мушкетёров". Они, соответственно, все имели вороных лошадей. Мушкетёры должны были экипироваться за свой счёт: форма, пара пистолетов, шпага, лошади покупались на собственные деньги. Кстати, форма у новой "преторианской гвардии" короля была красивейшая! Мушкетёры носили голубые накидки с золотой каймой, на которых были нашиты большие кресты с королевскими лилиями (из белого бархата) на концах в обрамлении золотых языков пламени. Бойцам де Тревиля также полагалось носить высокие отложные воротники и широкополые шляпы с пышными перьями. Эти предметы экипировки были таковыми вовсе не для красоты, а имели очень даже практическое значение - защищали от ударов шпаг и сабель. А бесплатно от короля мушкетёры де Тревиля получали только мушкет. Был он настолько велик и тяжёл, что для его переноски и установки (на специальную подставку) в боевых условиях требовался помощник. Вот почему мушкетёрам просто необходимы были слуги. И наличие в романе у д'Артаньяна, Атоса, Портоса и Арамиса слуг Планше, Гримо, Мушкетона и Базена вовсе не было ненужной роскошью или даже, как кто-нибудь, может, подумал, проявлением некоторой чванливости, а было просто насущной необходимостью.
Во время своей службы в роте королевских гвардейцев, которая длилась больше 10 лет, д'Артаньян не сидел сложа руки. Шла Тридцатилетняя война. Он воевал с испанцами во Фландрии: участвовал в осаде городов Эр и Аррас. И вместе с Анри д'Арамицем, в начале 1640-х г.г. совершил довольно таинственную поездку в Англию, цели которой до конца остались неизвестны историкам. Есть только предположение, что друзья ездили в Лондон по делам английской королевы Генриетты, которая приходилась родной тёткой королю Франции Людовику ХIV. В родной Франции она нашла с детьми приют, когда в Англии началась гражданская война, в которой её супруг, король Карл I Стюарт, как известно, лишился головы.
А что же дружба наших героев, спросите Вы? Как она "жила и развивалась"?
Увы, дружба д'Артаньяна, д'Атоса, д'Арамица и Порто была не столь продолжительна, как в романах Дюма. Исаак Порто, прослужив несколько лет в мушкетёрской роте, в которую он перешёл из гвардейцев, подал в отставку и вернулся домой. Там он занялся домашним хозяйством, в чём, по слухам, преуспел. По информации из некоторых других источников, Порто до старости занимал должность квартирмейстера в одном из замков, отвечая также за артиллерийское хозяйство. Но скорее всего, это не соответствует истине - более вероятно первое. Жизнь этот человек прожил долгую - умер в начале ХVIII-го века. Анри д'Арамиц во второй половине 1640-х г.г. постригся в монахи. По прошествии некоторого времени был рукоположён в сан аббата. Жизнь он прожил тоже спокойную и отошёл в мир иной в начале 1670-х г.г. Наиболее трагичной была судьба Атоса. Арман де Силлег д'Атос д'Оттвиль погиб в 1643-м году, спасая своего друга д'Артаньяна. Наш гасконец только-только вернулся из своей таинственной поездки в Англию. Видно, результаты её были таковы, что он вызвал большое неудовольствие у кого-то из сильных мира того. В один из тёмных вечеров на одной из узких улочек Парижа на него напала банда наёмных убийц. Д'Артаньян отчаянно защищался, но дело для него закончилось бы плохо, если бы мимо не проходил Атос с несколькими мушкетёрами. Услышав шум, они бросились на помощь. В этой схватке, в которой все бандиты были убиты, со стороны мушкетёров погиб только один человек. Им оказался именно Арман де Силлег д'Атос д'Оттвиль, который вернул долг другу, заплатив своей смертью за его жизнь.
Насчёт же знаменитой истории с подвесками королевы, которые она подарила в 1626г. влюбленному в неё фавориту английского короля герцогу Бэкингему, и за которыми наши герои скакали в Англию во весь опор (её Дюма приводит в своём романе-хронике "Людовик ХIV и его век" как вполне достоверную, правда без малейшего упоминания об участии в ней наших четырёх героев), то: во-первых - наши герои в те годы были ещё детьми, а во-вторых - многие историки считают, что эту историю придумал Ларошфуко, принц Марсийяк, который был горазд на такие проделки.
Д'Артаньян был принят в мушкетёры только в 1644-м году. Во время службы в королевской гвардии он очень сдружился с неким Франсуа Бемо де Монлезеном (в романе "Виконт де Бражелон или 10 лет спустя" он выведен под именем Безмо де Монлезена). В отличие от литературного Безмо де Монлезена (коменданта Бастилии в начале 1660-х г.г.), который, по описанию Дюма, был весьма недалёким человеком, настоящий Бемо был ловкач под стать д'Артаньяну. В эти годы во Франции произошли важные события. Король Людовик ХIII-й умер в 1643 году. Кардинал Ришелье, истинный правитель Франции в 1624-1642г.г., немало сделавший для того, чтоб вывести её в ряд ведущих европейских держав, умер в 1642 году. У власти оказался фаворит королевы Анны Австрийской (которая формально считалась регентшей при малолетнем Людовике ХIV-м, который родился в 1638 году) кардинал Джулио Мазарини. Этот был ловкий итальянский авантюрист, сумевший не только заслужить высокую оценку, данную его способностям его предшественником, кардиналом Ришелье, но и сумевший занять место в сердце королевы, которого тот занять не сумел в своё время. Он стал не только её первым министром и любовником, но и отцом, по слухам, ничем правда не подтверждаемым, того исторического лица, которое впоследствии получило прозвище Железной Маски. Мазарини скоро заприметил двух способных молодых людей - д'Артаньяна и Бемо. В 1646 году они стали специальными курьерами кардинала и за время своей службы выполнили не одно щекотливое поручение. Такое доверие к ним было тем более кстати, что в 1647 году, рота королевских мушкетёров была распущена. Причиной стали поступки её первого капитана, господина де Тревиля. Он принял сторону недругов его преосвященства (так сказать, "вступил в конфронтацию"), из-за чего был отправлен в отставку, а его любимая рота на какое-то время (к счастью ненадолго!) прекратила своё существование.
Наступили французские "смутные времена" - Фронда (в переводе с французского - "праща"). Это было время бунтов французской знати против засилья у власти иностранцев вообще и Джулио Мазарини в частности. К "фрондирующей" знати часто очень охотно присоединялся простой народ. В 1648 году в Париже стало настолько неспокойно, что королевская семья и Мазарини были вынуждены бежать оттуда в провинцию. Д'Артаньян, руководимый своей бесшабашной удалью, и, используя свою хитрость и смекалку, лично, без особых помех, вывез короля, королеву и кардинала из Парижа, чем только укрепил признательность и доверие его преосвященства к себе.
В 1651 году д'Артаньян вместе с Мазарини отправляется в изгнание в Брюль, в Германию. Наш герой продолжает выполнять специальные поручения кардинала, которых у него было немало в эти, сложные для его "патрона", годы. В 1653 году Мазарини с триумфом вернулся в Париж. С ним, конечно же, вернулся и д'Артаньян.
Фронда закончилась. За заслуги перед государством кардинал производит д'Артаньяна в чин лейтенанта королевской гвардии (рота мушкетёров, как было сказано выше, была распущена шестью годами ранее). Франсуа Бемо становится комендантом Бастилии, на коем посту пребывает несколько лет, после чего покидает Париж.
В 1657 году указом короля Людовика XIV рота "серых" мушкетёров была восстановлена. Д'Артаньяна назначают на пост капитан-лейтенанта мушкетёров (пост капитана номинально занимал король, ротой же фактически командовал капитан-лейтенант). Несколькими годами позднее, как было уже упомянуто выше, кроме "серых" мушкетёров во Франции появится ещё рота "чёрных" мушкетёров.
В 1659 году Шарль де Бац Кастельмор, капитан-лейтенант королевских мушкетёров д'Артаньян, наконец, остепенился, вступив в брак с Шарлоттой де Шанлесси. Его избранница была ещё не старой и весьма миловидной богатой вдовушкой, причём благороднейших кровей. Кардинал Мазарини почтил своим присутствием подписание брачного контракта своего верного сподвижника и помощника и его избранницы. От этого брака капитан королевских мушкетёров имел двоих сыновей - Луи и Луи-Шарля. Однако, этот брак оказался неудачным и недолговечным. Наш гасконец решил вознаградить себя за долгие годы бедности, которая действительно вполне могла войти в поговорку, как написано в романе Александра Дюма "Виконт де Бражелон или десять лет спустя". Он стал беспросветным мотом. Забегая немного вперёд, сообщу, что через несколько лет, в 1665 году, мадам д'Артаньян, которая предусмотрительно попросила учесть такой случай в брачном контракте, видя с какой быстротой исчезают её деньги, настояла на разводе. Да и за те годы, что д'Артаньян был женат, нечасто он мог побыть со своей семьёй. Почти всё время отнимала служба, стычки и сражения и, конечно же, кутежи, коих наш героический капитан-лейтенант был большим любителем. Так закончилась семейная жизнь д'Артаньяна. Отныне его единственной семьёй становятся его мушкетёры, которые, со своей стороны, просто боготворили своего командира.
В 1661 году капитан д'Артаньян совершил поступок, который "железными" буквами вписал его имя в историю Франции. Д'Артаньян, по приказу его величества Людовика ХIV-го, 5 сентября 1661 года в Нанте арестовал Николя Фуке, суперинденданта финансов. Эта историческая личность прославилась своими непомерными финансовыми хищениями и махинациями, которые даже для нашего "лихого" времени являются чем-то впечатляющим. Из-за действий Фуке французская экономика оказалась в плачевном состоянии и его преемнику, Жану-Батисту Кольберу, пришлось немало потрудиться, чтобы поправить финансовые дела французского королевства. Также гнев короля увеличило то, что Фуке, на свою беду, пытался ухаживать за фавориткой короля мадемуазель де Лавальер. И причина тут была, конечно же, не в советах Арамиса (согласно романа "Виконт де Бражелон или десять лет спустя" в то время уже епископа ваннского и ближайшего сподвижника Фуке), а, наверное, в том, что могущественный министр финансов решил, что не только в богатстве, но и в любви он сможет быть удачливей короля. Это дорого ему обошлось, как показало будущее. Арестован Фуке д'Артаньяном был без лишнего шума. Суд вынес суровый приговор - смертная казнь. Король, нехотя, уступая уговорам некоторых влиятельных "царедворцев", заменил казнь пожизненной тюрьмой. Первым местом заключения Николя Фуке стала Пиньерольская крепость. И д'Артаньян, выполняя приказ короля, три года был его личным тюремщиком. Но бывший министр не доставлял ему почти никаких хлопот. Фуке не пытался ни бежать, ни подкупить своего бдительного стража или склонить его на свою сторону. Он стал очень набожным и только своими бесконечными проповедями донимал нашего гасконца, которому совсем не по нутру была такая "работа". К счастью для себя, д'Артаньян скоро снова стал нужен королю. Назревала война с Голландией и королю снова стал очень нужен такой храбрый воин и талантливый командир, как д'Артаньян.
В середине 1660-х г.г. наш бравый капитан становится графом. Нет-нет, он не получил грамоту на этот титул из рук короля за подвиги, хотя и очень этого заслуживал. Он решил сам произвести себя в графы - почти совсем как когда-то его прадед Арно Бац сам себя "перевёл" в дворянское сословие. В ту эпоху многие дворяне так поступали и многим из них это, как говорится, сходило с рук.
Что было дальше? Какие же ещё "следы" оставил Шарль де Бац, граф д'Артаньян в истории? Годы текли, а служба старого рубаки продолжалась... Болели старые раны, к которым добавлялись новые... Возраст нашего героя перевалил уже на шестой десяток лет - это была уже почтенная старость в те времена. Д'Артаньян был верным слугой короля и когда в 1671 году тот велел ему подавить крестьянское восстание в Виварэ (небольшая историческая область на юго-востоке Франции, на северо-восточном краю Лангедока; ныне входит в состав департамента Ардеш) без всякой жалости и снисхождения к восставшим, он в точности выполнил королевский приказ. И местные жители ещё долгие годы вспоминали его "железную руку"... В 1672 году д'Артаньян милостью короля стал губернатором Лилля.
А в следующем году закончился земной путь старого солдата. Началась война с Голландией. Французская армия осадила город Маастрихт, который долго не могла взять. Шарль де Бац Кастельмор д'Артаньян к тому времени носил звание полевого маршала (что соответствовало званию бригадного генерала в эпоху наполеоновских войн или генерал-майора в наше время). Звание маршала Франции (высшее военное звание Франции тех времён, которое так желал иметь литературный и, без сомнения, также и настоящий д'Артаньян) позже было присвоено его племяннику Полю де Бацу, сыну его старшего брата Поля. Д'Артаньян окончил свою жизнь как и жил - как настоящий солдат, рыцарь без страха и упрёка. Он погиб в бою, когда в один из дней осады, после нескольких бесплодных штурмов, возглавил отчаянную атаку своих мушкетёров. Пуля поразила его в его бесстрашное сердце. И, как написал Александр Дюма в последних словах своей знаменитой трилогии, от нашего героя "... остался один прах, душу его призвал к себе Бог".
То, что д'Артаньян, Атос, Портос и Арамис жили, то, что они не вымышленные люди, а реальные исторические личности, пускай не с такой яркой судьбой, как их литературные "воплощения", делает трилогию великого писателя Александра Дюма ещё прекраснее! И многие-многие поколения читателей будут ещё долгие-долгие годы читать и восхищаться историей бравых мушкетёров Атоса, Портоса, Арамиса и д'Артаньяна...
ЭССЕ ТРЕТЬЕ
"Узник замка Фенестрель или как стать графом Монте-Кристо"
..."Граф Монте-Кристо"... Вот уж как 25 лет, когда я слышу эти слова, меня охватывает неизъяснимое волнение... Это так чарующе на меня действует название одной из бесподобнейших книг в истории мировой литературы.
Если же при этом я держу саму КНИГУ, то по телу пробегает радостная дрожь. Потому что сейчас я открою ЕЁ и снова погружусь в волшебный мир этого ВЕЧНОГО РОМАНА. Вечного, потому что то, о чём в нём рассказывается, будет ВСЕГДА, пока будет существовать мир. Добро и зло... Любовь и ненависть... Верность и предательство... Благородство и низость...
В этом небольшом (и довольно сумбурном, как я думаю сам) рассказе, который Вы сейчас прочтёте, мои дорогие читатели, я попытаюсь просто отдать дань ПРЕКЛОНЕНИЮ перед этой великой КНИГОЙ и тем, без сомнения, ГЕНИАЛЬНЫМ человеком, который её написал. Я долго думал-гадал, как это сделать. И понимал всю трудность поставленной самим перед собой задачи... Всё уже, кажется, рассказано об этой книге. И без сомнения лучше, интересней и красивее, чем получится у меня... Но вот засела в упрямой голове мысль, что ДОЛЖЕН и я внести свою лепту! Что есть всё же мне что сказать...
Что ж, тогда - к делу!
К началу 40-х г.г. ХIХ-го века Александр Дюма (отец) был уже довольно известным писателем. Из-под его пера уже успели выйти, вернее, выпорхнуть несколько историко-приключенческих и просто приключенческих романов, несколько романов-хроник, немалое количество пьес, сборников прозы и стихов и прочего литературного "скарба". Плодотовитость его как автора была поразительной! Хотя этому есть вполне простое объяснение, суть которого состоит в том, что наш великолепный, без тени малейшего сомненья, романист пользовался услугами "литературных негров", самым знаменитым из которых был Огюст Маке, который, вернее скорее тень его, уже недалёк сейчас от признания его как полноценного соавтора, к примеру, трилогии о мушкетёрах Дюма. Но эта тема ещё покрыта некоторым туманом и там не всё так просто. А посему я не возьму на себя смелость копаться ещё и в этом запутанном вопросе. Оставим это на долю умных компетентных людей. Мне бы выполнить свою задачу - так написать свой рассказ, чтоб у Вас, дорогие читатели, на первых его строках не возникло брезгливое желанье отбросить его подальше и никогда больше к нему не возвращаться.
Александр Дюма не был писателем-аскетом и не запирал себя навечно в своей писательской келье, в которой были только стол, стул и кровать. Сей очаровательный "французский африканец" (бабкой писателя была рабыня с острова Гаити, как многим из Вас, конечно, известно, уважаемые читатели) был, можно так сказать, "прожигателем жизни". Отличные вино и еда, хорошенькие женщины постоянно присутствовали в его жизни. Не "чурался" он и общественно-политической жизни. И был даже очень активным её участником. Чего стоит, хотя бы, его участие в Июльской революции. Так вот, по политическим убеждениям Дюма был демократом и республиканцем. В то время во Франции была Июльская монархия, порождённая уже упомянутой мною Июльской же революцией. В начале 40-х г.г. ХIХ-го века управлявшее Францией правительство (монархия была конституционной) проводило в жизнь очень рискованную и недальновидную политику, которая привела к тому, что народ Франции стал одним из самых активных участников "весны народов" 1848 года, а Июльская монархия канула в Лету. Александр Дюма был крайне недоволен происходящим и критиковал правительство, возглавляемое известным историком Франсуа Гизо.
Гизо, недовольный обрушившимся на него шквалом критики, стал преследовать в судебном порядке особенно досаждавших ему писателей и журналистов. Тогда Дюма решил на время покинуть Францию и отправиться путешествовать в южные страны, которые, конечно же, больше всего подходили для его южного темперамента. Сначала писатель в 1841-1842 годах совершил вояж по Италии. Конечно же, он не мог не посетить город Медичи - прославленную Флоренцию. А в ней не мог не "заглянуть на огонек" к Жерому Бонапарту, младшему брату императора Наполеона и, в прошлом, королю Вестфалии. Они так понравились друг другу, что отставной монарх
попросил Дюма сопровождать в круизе по Западному Средиземноморью своего младшего сына - 20-летнего Наполеона Жозефа Шарля Поля Бонапарта.
Старший сын экс-короля был в это время очень "занят". В 1840 году его заключили в крепость Гам после провала очередного заговора, с целью свержения правившего во Франции короля Луи-Филиппа. Но юноша своего добьется и станет императором Наполеоном III, а младший брат получит прозвище принца "Плон-Плона". Вот этого-то Плон-Плона и сопровождал великий писатель. Главной остановкой в их путешествии был остров Эльба. Отец хотел, чтобы сын побывал на острове, с которого его великий дядя начал свой путь к своему последнему триумфу и прошел "... по следам, запечатленным поступью гиганта".
После посещения Эльбы путники посетили остров Пианоза, где великолепно поохотились, а затем, по совету проводника, решили заняться тем же самым на соседнем острове Монтекристо. Но здесь выяснился неприятный момент - из людей на острове никто не живет, владельца у него нет, зато после возвращения придется провести неделю в карантине. Пришлось любоваться живописным клочком суши издали.
Проводник рассказал любознательным путникам легенды об этом довольно-таки интересном месте. В частности о том, что на острове в Средние века находился богатый католический монастырь, сожженный алжирскими пиратами, которые, однако, не нашли сокровищ и не смогли узнать никаких сведений о них у несчастного приора даже под пыткой.
Название острова понравилось писателю, и он тут же решил, что включит его в какой-нибудь из своих романов. Вернувшись в Париж, Дюма действительно подписал контракт с одним из крупных издательств на публикацию романа, так называемого, "фельетонного" типа. Печатались они отдельными главами в известных парижских журналах. Каждая глава имела свой финал, под которым печатались заманчивые слова "Продолжение следует". И люди, если роман был интересен, расхватывали номера журналов и просто зачитывали их до дыр!
Подписав контракт, Дюма в поиске свежих идей отправился в одну из самых посещаемых парижских библиотек и - ... о чудо! Ему в руки попадает книга мемуаров Жака Пеше, инспектора парижской уголовной полиции, под названием "Мемуары, извлечённые из архивов парижской полиции", изданная в 1838 году, через 8 лет после смерти автора.
В главе "Алмаз и мщение" рассказывалась история Франсуа Пико, парижского сапожника, который во времена Первой империи пострадал от клеветы своих завистников и жестоко, хотя и довольно оргинально, в своем роде, отомстил своим обидчикам.
Дюма взялся за перо. Пико превратился в моряка Эдмона Дантеса, будущего графа Монте-Кристо (название острова автор немного подкорректировал - так оно показалось ему более звучным). А как же иначе! На, таящем в себе сказочные сокровища, волшебном острове Монте-Кристо мог, конечно, побывать и сапожник, но профессия моряка ведь одна из самых романтических и куда как больше подходит для главного героя. Вот и стал он моряком, да еще и одним из самых лучших!
А главным французским портом на Средиземном море был, и остается по сию пору, Марсель - город с богатейшей историей, со множеством памятников старины, среди которых не последнее место занимает и замок Иф.
Эта крепость была построена в Средние века, но так никогда и не использовалась "по назначению", и в более позднюю эпоху превратилась в государственную тюрьму. Конечно же, герой романа должен был попасть именно туда! Теперь о том, кто был прототипом Дантеса.
В 1807 году в Париже жил да был молодой сапожник по имени Франсуа Пико. Было ему 27 лет от роду. И был он родом из Нима - известного города на юге Франции. Он был из тех граждан Франции, кого было принято называть "третьим сословием", и судьбой которых был тяжкий труд в течение всей своей жизни, чтобы первые два "привилегированные" (дворянство и духовенство) могли вести лёгкую и безбедную жизнь. Нет сомнений, что Франсуа, как говорят, в те времена "нахватался" разных идей, которыми буквально был пропитан воздух тогда. Со временем он перебрался в Париж. Верно, во все времена и во всех странах в столицах за тот же самый труд платили больше, нежели в провинции! Франсуа регулярно бывал в кабачке, который облюбовали выходцы из Нима. Содержал сие "злачное" место некий Матье Луппиан, тоже родом из Нима. Он был вдовцом и был старше Пико почти вдвое. Дети его, сын и дочь, были уже взрослыми. И вот в это, приятное его душе, местечко Франсуа Пико как-то спешил, чтобы рассказать землякам о свалившемся ему на голову счастье. Он ухаживал за девушкой по имени Маргарита Вигору и она согласилась стать его женой. Поскольку невеста была не только румяна и пригожа, хорошего происхождения (по слухам в её жилах текла дворянская кровь), а ещё и имела богатое приданое, то Пико был на седьмом небе от счастья! Смею предположить, что именно этот факт больше всего радовал удачливого уроженца Нима. По сведениям разных источников, родители выделили красавице-дочери в приданое от 7000 до 100000 франков. Какая точно была сумма - не столь важно. Важно то, что её величина не заставила героя этой истории быть осторожнее. В кабачке у Луппиана Пико застал трёх своих приятелей - портного Антуана Аллю, бакалейщика Жерве Шамбара и шляпника Гийома Солари, которые попивали доброе винцо в обществе хозяина кабачка. И Пико всё рассказал им. Но так как сделал он это несколько заносчиво, да и сумма была довольно значительна, то когда он, выпив с ними, убежал к своей милой, у Луппиана, человека очень завистливого, родился коварный план, который нашёл живой отклик в душе почти у всех присутствующих. Он предложил пошутить над счастливцем: написать в политическую полицию донос о том, что Пико - дворянин из Лангедока, к тому же ещё и английский агент, участвующий в заговоре против императора Наполеона I. Мол, посидит парень несколько дней в тюрьме "до выяснения обстоятельств" - не будет больше так задаваться! На том и порешили. Антуан Аллю, правда, попытался было возражать против такой "шутки", но его быстро "заклевали".
После этого Франсуа Пико исчез на 7 лет! Увы, но французские компетентные органы не захотели действовать "по всей строгости и букве закона". Полицейский комиссар, получивший донос, не стал разбираться в достоверности изложенных в нём сведений и, очевидно, решив, что ему подвернулся удачнейший случай в плане "перспективного карьерного роста", сразу переслал его министру полиции со своим сопроводительным письмом, в котором утверждал, что им открыт опаснейший заговор против императора. Министром полиции в то время был Жозеф Фуше и оставил он не менее мрачную славу, чем его преемник Савари, герцог Ровиго.
Ни родные, ни друзья так ничего и не узнали, что с ним стало, как ни пытались. А он попал в одну из самых грозных государственных тюрем Франции. Нет-нет, не в замок Иф. Франсуа Пико был заточён в крепости Фенестрель. Это уникальный памятник фортификационной архитектуры ХVIII-го века; не менее, а может и гораздо более значимый, чем замок Иф.
Выстроена была Фенестрельская крепость на границе Италии и Франции савойскими герцогами. В ходе наполеоновских войн она перешла под власть императора Наполеона. Её судьба в чём-то схожа с долей замка Иф: как и тот, она никогда не использовалась по "прямому назначению" и постепенно была превращена в государственную тюрьму для особо опасных преступников.
Попав в Фенестрель, Пико лишился не только свободы, но даже и имени. В тюремные списки он был записан как Жозеф Люше. В тюрьму он вошёл цветущим молодым человеком, а вышел седым, с морщинами, сгорбленным и потеряв веру в справедливость... В заточении Франсуа оказался соседом престарелого итальянского священника, отца Тори. Сразу хочу отметить один момент. Оговорюсь сразу, что это моё личное мнение, впрочем, имеющее некоторое право на Ваше внимание. Я считаю, что Пико именно был "подсажен" к несчастному патеру (видать из-за отсутствия "свободных мест" в этом замке горя) и ни он, ни отец Тори, который был к тому же тяжело болен, не вырывали никакого подкопа, который соединил их камеры. Почему? Во-первых - это просто невозможно сделать на тех скалах, на которых стоит замок Фенестрель. Во-вторых - есть один факт, о котором я упомяну чуть ниже. Теперь несколько слов об отце Тори. История умалчивает, в чем была вина сего достойного слуги церкви и за что он оказался в застенке. Неизвестно был ли он столь же деятелен, как и аббат Фариа из романа. Но то, что он был богатым человеком, то, что ему принадлежало богатое имение в Италии, то, что он хранил тайну о неких драгоценностях, спрятанных в Милане и которую потом рассказал из благодарности Дант.., пардон, Пико - это достоверно известно. Аббат был стар и болен. После "невольного" знакомства с Пико он прожил ещё год, тяжко хворая. Пико трогательно ухаживал за ним и был вознаграждён стариком, который сделал его наследником всех своих богатств.
Теперь насчёт второго факта, который, по моему мнению, в чём-то подтверждает мои слова, написанные выше.
Мне придётся сделать небольшое отступление.
Так вот, за год до написания романа "Граф Монте-Кристо" (а писался он с конца 1844 до начала 1846 года) Александром Дюма был написан роман "Асканио", в котором есть очень похожий эпизод (причём один из ключевых!). Там один из героев, простой парижский школяр по имени Жак Обри, попадает в государственную тюрьму Шаттле в Париже (причём он просто "горит желанием" туда попасть), чтобы помочь своему другу Асканио, помощнику и воспитаннику знаменитого итальянского скульптора Бенвенуто Челлини, в то время служившего французскому королю Франциску I. Причиной его горячего желания попасть в тюрьму было то, что у Асканио ему надо забрать некий документ, который должен вернуть Асканио, утраченную из-за его, Жака, оплошности, свободу. Его соседом по камере оказывается умирающий слепой старик, который стал жертвой одного придворного заговора. Он сообщает ему, что он находится здесь уже 15 лет и за это время, пытаясь бежать, прокопал подземный ход, который, увы, не вывел его на свободу, а только привёл в другую камеру. Сам же он уже чувствует приближение смерти и ему очень жаль, что его тайна ничем не поможет его собрату по несчастью. Старик умирает. А Жак пробирается в соседнюю камеру и оказывается, что именно в неё посадили бедолагу Асканио. Так как тот ни за что не хочет добровольно расставаться с ценным документом, то Жак уходит, а потом тихонько возвращается и похищает у спящего Асканио так нужный ему документ. Эта улика потом с помощью ловкости Жака оказывается в руках Бенвенуто Челлини, а тот, ловко шантажируя ею врага, возвращает им свободу Асканио и Жаку. Асканио к тому же ещё становится богатым человеком и женится на любимой девушке из знатного древнего французского рода.
Очевидно, Александр Дюма где-то раньше узнал этот факт и использовал его дважды. И был совершенно прав, повторив и приукрасив уже однажды использованный приём. Роман от этого только выиграл! Как бы тогда Дантес смог бежать из замка Иф, тайно поменявшись с умершим Фариа местами? И будущие читатели никогда не смогли бы, с трепетом, прочитать о тайне кладбища замка Иф. Кстати, умерших узников этой "обители горести" именно так и "хоронили" - зашивали в мешок и бросали со скалы в море... Прошу прощения, дорогие читатели, но я должен сделать ещё одно отступление и рассказать о человеке, обстоятельства жизни которого были использованы Дюма при создании образа необыкновенного аббата Фариа - патриота Италии, революционера, талантливейшего учёного и к тому же прекрасного учителя (ведь не всякий учёный, как Вам, быть может известно, может быть учителем!).
Звали его Хосе де Фариа. Родился он в 1756 году в Гоа, в Индии. Он был сыном священнослужителя. Отец его был португальцем по национальности. Правда среди предков отца были и индусы - в частности, один из знаменитых браминов Индии ХVI-го века по имени Анту Синая, обладавший неким удивительным даром врачевания. В 1771 году семья Фариа переехала в Лиссабон. Юный Хосе был отправлен на учёбу в священный город Рим. Как и его отец, он должен был стать священником. Когда он вернулся из Рима, нося почётное имя доктора богословия, его отец, тоже не терявший даром времени, уже был личным исповедником королевы Португалии. Батюшка, гордый успехами своего чада, пристроил его в дворцовый храм. Но счастье семьи де Фариа, увы, не было долгим. В 1788 году их заподозрили в причастности к одному заговору и им пришлось бежать во Францию, над которой уже сгущались тучи, разразившиеся грозой Великой Французской революции. Хосе, невзирая на свой сан, принял в ней самое деятельное участие. Он даже участвовал в штурме Бастилии! В эти бурные годы он всё больше склоняется ко второму своему призванию - врачеванию людей. Причём весьма необычным, как для тех времён, способом, который тогда называли "магнетизмом". Это был, теперь всем известный, гипноз. Но спокойно работать в Париже аббату-доктору не пришлось. Санкюлоты, вешавшие всех людей благородного происхождения без разбору, принудили его искать спасения на юге Франции - в Марселе. Там Фариа несколько лет преподавал теологию в Марсельской академии, попутно изучая медицину и развивая свой дар. Когда к власти пришёл Наполеон Бонапарт, Фариа вынужден был покинуть и этот город из-за того, что защищал своих студентов, выступивших против власти корсиканца. Он перебрался в Ним, где продолжал свою преподавательскую деятельность в местном лицее. Но тайная полиция не выпускала его из своего поля зрения и для своего вящего спокойствия решила "упечь" строптивого аббата в государственную тюрьму, коей по их выбору, оказался замок Иф! Фариа был обвинён в участии в антисоветской..., пардон, в якобинской организации некоего Гракха Бабёфа, которого наш аббат никогда и в глаза не видал. В тюрьме Фариа не терял времени даром - он усовершенствовал свою технику гипноза. После падения Наполеона в 1814 году был выпущен на свободу. Проводил в Париже для всех желающих сеансы лечения, которые, по слухам, даже посещали лица приближённые к императору России Александру I во время пребывания русской армии в Париже. Умер Хосе де Фариа в 1819 году, почти в том же возрасте, что и его литературный двойник.
Да, такой "собрат по несчастью" был куда как полезней для Дантеса и интересней для нас, читателей, чем простой итальянский патер, отец Тори...
Итак, после смерти отца Тори, Пико остался в тюрьме. Оттуда просто невозможно было сбежать! И свободу Пико вернули только в 1814 году, после падения Наполеона и первой реставрации Бурбонов на французском троне.
Франсуа не сразу вернулся в Париж. Первым делом он отправился в Амстердам, где юридически вступил в права, завещанного ему патером Тори, наследства. Потом поехал в Италию и в Милане нашёл те ценности, которые тоже были ему завещаны святым отцом. Только после этого, подготовившись материально к предстоящему мщению пока ещё неведомым ему врагам, наш герой в феврале 1815 года прибыл в "столицу мира". Он мог и раньше приступить к исполнению своих замыслов, но ему пришлось ещё немного подождать, пока не пройдут славноизвестные "100 дней". Ведь бонапартисты не преминули бы вернуть его обратно в тюрьму.
Конечно же, сначала Франсуа стал разыскивать свою невесту. Оказалась, что Маргарита после двухлетнего ожидания не устояла перед ухаживаниями кабатчика Луппиана и вышла за него замуж. Матье Луппиан торжествовал: добился своего, убрал, путавшегося под ногами, нахала и завладел, так нужными ему в его "бизнесе", немалыми деньгами! Пико понял, что всё это неспроста - что тут дело нечисто. Шамбар и Солари не вызывали у Франсуа симпатий, потому что были явными прихлебателями Луппиана и если бы что и знали - ни за что бы не выдали своего "патрона". Поэтому он решил найти и расспросить Антуана Аллю. Тот почему-то вызывал больше доверия. Как Вы помните, он единственный пытался возражать (робко, правда) против той опасной "шутки", что стало причиной несчастья Пико, но всё же (видимо из соображений выгоды - где бы он ещё мог так недорого столоваться, как не у земляка Луппиана и о чём, помешай он ему, можно было позабыть!), отступился и смолчал. Совсем как Гаспар Кадрусс из романа. Антуана Аллю не было в Париже. Он забросил ремесло портного, уехал на родину в Ним и стал трактирщиком. Пико явился к нему, переодетым итальянским священником. Бояться ему было нечего. Его не смогла бы узнать родная мать. А войти в образ ему помогло общение с отцом Тори, природная наблюдательность и, открытые им нежданно-негаданно в самом себе, способности к актёрству. И вот в один из весенних дней, бурного для юга Франции, 1815 года трактир Аллю посетил некий итальянский патер. Сей, почтеннейший с виду, слуга церкви назвался отцом Бальдини. Он поведал смущённому трактирщику, что является душеприказчиком человека по имени Франсуа Пико, умершего этой зимой в тюрьме Кастель дель Ово, в Неаполе. Он сам был некоторое время заключённым этой тюрьмы и сокамерником этого несчастного молодого человека. Когда тот умирал от тяжёлой болезни, которую подхватил в тюрьме, он дал ему последние утешения веры. Знавал ли месье Аллю такого? "О, да!" -воскликнул Антуан. Но тут же смешался и покраснел. "Отец Бальдини" сказал, что перед смертью Пико просил его узнать причину его ареста и заключения, которая для него самого так и осталась тайной, а также, если тому была причиной злая воля людей - узнать их имена и начертать их на его надгробной плите. Тот, кто поможет отцу Бальдини в его розысках, получит в награду дорогой алмаз, стоимость которого в те времена равнялась 50000 франков. Антуан Аллю был жаден, трактир его не пользовался популярностью у местных выпивох, был на седьмом небе от счастья от такой свалившейся на его голову нежданной удачи! И он тут же всё рассказал Пико-Бальдини. Пико с каменным лицом выслушал рассказ Аллю. После чего, презрительно бросив ему футляр с алмазом, сказал в ответ на заверения того, что тот был против такой подлости, что это не оправдание, что надо было всё рассказать властям. И удалился. Но, увы для них обоих, это не была их последняя встреча... Антуан Аллю продал алмаз местному ювелиру за 60000 франков. Через несколько месяцев он узнал, что тот, в свою очередь, продал камень турецкому купцу за 200000 франков. Разозлённый этим, снедаемый жадностью и подстрекаемый своей завистливой женой, которая была точь в точь такой же, как и супруга Кадрусса Мадлена Радель, по прозвищу Карконта, Аллю убил и ограбил ювелира. После чего со своей жёнушкой сбежал в неизвестном направлении. Теперь, когда Пико знал всё, его охватила нестерпимая жажда мщения. В голове его родился коварный замысел... Луппиан должен был ответить за всё! Но смерти ему было мало за то, что он сделал - так решил Пико. Перед этим он должен познать бездну отчаяния. И мститель приступил к исполнению своих планов...
Итак, в один "непрекрасный" для Матье Луппиана день, к нему явился немолодой, весьма почтенного вида незнакомец, назвавшийся Просперо, и предложил свои услуги в качестве официанта в его ресторане. Оказалось, что вдобавок к своей весьма солидной внешности, мэтр Просперо обладает ещё и недюжинными познаниями в своей профессии. Такой человек только добавил бы солидности заведению Луппиана. Разумеется, тот долго не колебался. "Просперо" был принят на работу. И с этого дня дом хитрого кабатчика навеки покинули счастье и благополучие.
Правда, Маргарита почувствовала что-то знакомое в голосе и поведении нового работника мужа... Но, ведь, её жених исчез так давно, и безнадёжно было ожидать его возвращения, что она просто отмахнулась от тревожащих мыслей, решив, что ей показалось что-то... У Луппиана были уже взрослые дочь и сын от первого брака. Именно с ними первыми и начались неприятности. Сын, который был не под стать папаше доверчивым и слабовольным, был втянут некими тёмными личностями в одну из парижских уголовных шаек, был подставлен во время одного "дела" и получил в результате 20 лет каторги в Тулоне. Дочь же была соблазнена неким богатым красавцем, назвавшимся маркизом Корлано, который, правда, потом согласился жениться на ней, но на свадьбу не явился. Вместо жениха на торжество прибыл полицейский инспектор, разыскивавший жениха, который оказался беглым каторжником. В это время, в одно хмурое парижское утро на мосту Искусств находят заколотого кинжалом Шамбара. К его одежде была прикреплена бумажка с непонятной этим случайным прохожим надписью "номер первый". Через несколько дней Солари, плотно поужинав у приятеля Луппиана, дома почувствовал сильные рези в животе и, помучившись несколько часов, умер. Когда его гроб несли к могиле, один из носильщиков вдруг заметил приколотую к гробу записку с не менее загадочной, для собравшихся безутешных друзей покойного, надписью - "номер второй". Через несколько дней ресторан Луппиана внезапно загорелся ночью и сгорел дотла. Маргарита Вигору-Луппиан, не выдержав всех этих страшных потрясений, тяжко заболела и умерла. А Просперо, который единственный из всех работников Луппиана "не покинул его в беде", вдруг завёл с безутешным хозяином странный разговор. Он заявил, что у него есть немалые деньги, и он и он их даст ему, если ... Тереза станет, нет, не женой Просперо, а содержанкой! И папаша согласился... После этого Пико решает, что пришёл черёд расплатиться по счёту главному виновнику всех его бед. И вот, в один из тёмных вечеров, путь, бредшего по парку Тюильри (непонятно как он там оказался - может высшие силы привели его туда?), Луппиана преградил незнакомец в чёрном плаще и маске. Грозным голосом он вопросил - знает ли бывший кабатчик причину своих бед и догадывается ли он, кто его покарал?! Тот, полумёртвый от страха, ответил, что его покарал Бог. Тогда Пико сорвал маску и назвал себя. Луппиан стал молить о пощаде, но... Франсуа Пико больше не ведал жалости. Пронзённый кинжалом "номер третий и главный" пал к его ногам... Всё было совсем не так благородно и великодушно, как у Дюма... Опустошённый, погружённый в тяжкие раздумья, Пико побрёл к выходу из парка. Свершившееся, наконец, отмщение почему-то не принесло ему ожидаемой радости. Таков, видно, удел всех порядочных людей из-за подлости негодяев ставших на путь зла... Но тут перед этим уставшим и морально и физически человеком выросла какая-то тёмная тень! Не успел обессилевший Пико это осознать, как сильнейший удар дубинкой по голове отправил его в мрак небытия... Когда Франсуа очнулся, он увидел прямо перед собой заросшее бородой, грязное лицо Антуана Аллю. И понял он, что он прикован цепью к стене какого-то мрачного подвала и находится в полной власти своего бывшего приятеля. Но зачем он ему нужен? Зачем всё это? Это спросил мститель у своего бывшего друга. Ответ не заставил себя ждать. Антуан Аллю, совсем как Гаспар Кадрусс, ощерил в недоброй усмешке все свои 32 зуба, остроте и белизне которых мог позавидовать любой волк, и заявил Пико, что восхищён тем, как тот свёл свои счёты со своими врагами. Но так как он сам парень половчей и теперь Пико в его власти, то вот пусть он ему и отдаст ему за свою свободу всё своё богатство, ибо раз он так легко швырнул ему когда-то алмаз ценой в 50000 франков и здорово провернул свои дела недавно, то видно у него водятся немалые деньжата! Пико молчал. Аллю, распаляясь, пригрозил ему, что кормить во время его нового "заключения" будет только за деньги, причём немалые. Каждый кусок хлеба и глоток воды будет стоить 25000 франков! Пико вдруг расхохотался как безумный. Он действительно начал сходить с ума! Разум его не выдержал всех потрясений, выпавших на долю этого несчастного человека. Аллю, придя в неистовство, не понимая причины этого издевательского, как ему показалось хохота, выхватил кинжал и ударил им Франсуа Пико прямо в сердце...
Так закончил свою жизнь "настоящий граф Монте-Кристо".
Аллю бежал в Англию, где и умер нищим, больным и никому не нужным в 1825 году. Исповедаясь на смертном одре священнику, он, умирая, попросил того записать его рассказ и переслать в Париж, в уголовную полицию. Какова была причина его просьбы? Желание мрачной посмертной славы? Угрызения совести? Чувство вины перед преданным и убитым им другом? Кто знает?
Итак, Вы видите, друзья, что история настоящего Монте-Кристо была не столь красива и впечатляюща, как описано в романе Александра Дюма. Пико не стал такой выдающейся личностью как Эдмон Дантес, граф Монте-Кристо, почти сверхчеловеком. Он был простым мстителем, жаждущим гибели своих врагов. И не считал при этом себя орудием Провидения. Такая мысль не пришла ему в голову даже в виде самооправдания за совершённое им...
И он не пощадил бы свою бывшую невесту Маргариту и не отказался от исполнения своих замыслов, даже если бы она на коленях умоляла его о пощаде, как Мерседес в романе. Закончилась его жизнь плохо. Провидение покарало его самого. Сказка, как почти всегда бывает, оказалась красивее жизни... А вот и пришёл черёд того маленького подарка для Вас, о котором я упоминал выше, уважаемые друзья! Сейчас Вы сможете ознакомиться с некоторыми забавными неувязками, которые Вы все, если будете внимательны, обнаружите на страницах романа "Граф Монте-Кристо". Сразу обмолвлюсь, что эти небрежности нисколько не умаляют красоты этого романа, абсолютно не портят чудесные впечатления от его чтения и совсем не отнимают ни крупицы той пользы, которую эта книга приносила и будет приносить всем людям, которые её читали, читают и когда-либо ещё прочтут.
Итак:
НЕБРЕЖНОСТИ, ДОПУЩЕННЫЕ АВТОРОМ ВЕЛИКОГО РОМАНА (мой маленький подарочек всем ценителям творчества Дюма)
Всё, что предстанет перед Вашими глазами - это, как я их называю сам, "огрехи фельетонного способа написания" французских романов середины ХIХ-го века, упомянутого мною в начале этого рассказа. Я немало их обнаружил, в своё время, читая и перечитывая любимую книгу. И даже попытался пополнить соответствующий раздел, всем, кажется, теперь известной, интернет-энциклопедии "Википедии", но почему-то не встретил понимания у администраторов её "русской" части, которые упорно удаляли мою информацию, которую хотел поместить на страницу этой Интернет-энциклопедии, посвящённую роману "Граф Монте-Кристо".
Ну, а теперь с гордостью представляю на Ваш суд мои "находки"...
В главе XII-й, части первой, рассказывается о встрече Вильфора с его отцом, господином Нуартье де Вильфор. В ней ничего не говорится о нездоровье Нуартье. Судя по его поведению и непринуждённому тону, которого он придерживается в разговоре с сыном, чувствует он себя превосходно. Разговор отца с сыном происходит 3 марта 1815 года.
В главе XVIII-й, части четвёртой, Нуартье, стремясь воспрепятствовать свадьбе своей внучки Валентины с Францем д'Эпине, раскрывает ему тайну смерти его отца, отдавая ему для прочтения протокол заседания бонапартистского клуба на улице Сен-Жак в Париже от 5 февраля 1815 года, и признаёт, что он убил генерала де Кенель, барона д'Эпине в честном поединке на берегу Сены в тот же вечер. В протоколе говорится, что председатель клуба (Нуартье де Вильфор) в поединке получает три раны: две лёгкие - в предплечье и одну довольно тяжёлую в бок. И всего через месяц Нуартье, после получения этих ранений, которые должны были бы ещё давать знать о себе и мешать ему нормально передвигаться, чувствует себя вполне превосходно. Также в главе XII-й части первой говорится о том, что Нуартье де Вильфор - жирондист по убеждениям. О том же говорится в главе XIII-й. А из глав III-й и XV-й части четвёртой можно узнать, что Нуартье якобинец.
В главе XIV-й, части первой, сообщается, что в 1817 году, при смене коменданта замка Иф, прежний комендант, переходя в форт Гам, увёз с собой часть тюремного персонала и в том числе Антуана - тюремщика Дантеса. В главе же XVI-й, части шестой, привратник замка Иф, служащий там с 1830 года, рассказывая графу Монте-Кристо историю побега узника камеры ? 34, говорит, что об этом ему рассказал тюремщик Антуан. Из чего следует, что Антуан служил в замке Иф минимум до 1830 года и одним из последних покинул его, когда тот перестал быть тюрьмой.
В главе XVII-й, части первой Дюма, устами аббата Фариа, ошибочно приписывает авторство учения о "крючковатых атомах" Рене Декарту, тогда как настоящим автором этой ошибочной теории устройства всего сущего является древнегреческий философ Демокрит.
В главе XVIII-й, части первой, в которой аббат Фариа рассказывает Дантесу историю о кардинале Спада и его сокровище, говорится, что наследник кардинала (его племянник, молодой офицер) был приглашён и отравлен вместе с дядей на обеде Папой Римским Александром VI-м и его сыном Цезарем Борджиа. Автор указывает, что племянник, в отличие от своего дяди, который умер почти сразу после обеда, всё же сумел добраться до своего дома и пытался перед смертью что-то сказать своей жене, но она его не поняла. Дальше, в той же главе, Александр Дюма, при описании поисков, которые на протяжении многих лет предпринимали родственники кардинала Спада, чтобы отыскать настоящее его завещание (где должно было быть указано место хранения сокровищ кардинала), пишет, что племянник кардинала, умирая, сказал про местонахождение завещания: "Ищите в бумагах дяди". Из этого следует, что он всё же что-то смог сказать перед смертью и жена его поняла.
Также в главе XVIII-й, части первой аббат Фариа говорит Дантесу, что был заключён в Фенестрельскую крепость в 1808 году, откуда его потом перевели в замок Иф. В ходе дальнейшего разговора выясняется, что он осведомлён о важных событиях, происходивших во Франции и Европе после его заключения в тюрьму. Всё это он, как узник, вряд ли мог узнать. В частности он знает, что у императора Наполеона в 1811 году родился долгожданный наследник.
В главе IV-й, части второй Дантес, прибыв в Геную, покупает новенькую яхту, которая была построена для одного англичанина. Кораблестроитель согласился продать яхту Дантесу, когда тот предложил ему 60000 франков (что было на 20000 больше той цены, которую согласен был заплатить первый покупатель). Англичанин отправился путешествовать по Швейцарии, его возвращения ждали не раньше, чем через месяц и кораблестроитель решил, что за месяц построит другую. Такой короткий срок постройки парусного корабля вызывает удивление, тем большее, что, как выясняется впоследствии, яхта Дантеса (графа Монте-Кристо) имела водоизмещение 100 тонн и, стало быть, её копия, должна была быть не меньшей.
Также в этой же главе рассказывается о том интересе, который у Франца д'Эпине и Альбера де Морсер вызвали граф Монте-Кристо и его спутница (Гайде) на представлении в театре Арджентина. Альбер, который как и Франц тоже очень заинтересовался этим человеком, даже специально встречается с ним и его спутницей в коридоре театра после представления, чтобы получше их рассмотреть. Об этом он потом, вечером того же дня, в гостиннице "Лондон" рассказывает Францу. Но, после того как друзья знакомятся утром следующего дня с графом Монте-Кристо, который оказывается их соседом по этажу, Альбер ни слова не говорит Францу о том, что их предупредительный и любезный сосед и есть тот самый загадочный незнакомец из театра Арджентина.
В главе II-й третьей части, в которой рассказывается о завтраке у Альбера де Морсер, во время которого граф Монте-Кристо не раз изумляет его гостей, удивляет его продолжительность, которая составляет целых четыре часа (от половины десятого утра до половины третьего дня, когда Альбер, после осмотра его комнат, представляет графа Монте-Кристо графу де Морсер и своей матери Мерседес). Ведь происходящая за столом беседа явно не может быть такой долгой. Также, в этой же главе, граф, сообщая собравшемуся за столом обществу о том, что в Париже он не нуждается в любовнице, поскольку у него есть невольница, говорит о том, что она разговаривает только по-новогречески. А в главе XX-й четвёртой части, когда Альбер, с разрешения графа Монте-Кристо, знакомится с его невольницей Гайде и просит её рассказать о себе, то граф, разрешая ей выполнить просьбу молодого человека, в ответ на её вопрос на каком языке ей говорить, велит ей говорить по-итальянски.
Также в главе II-й третьей части Дебрэ, который осведомлён о всех семейных делах Дангларов, говорит, что планы относительно женитьбы Альбера де Морсер на Эжени Данглар "весьма неопределённые". А в главе XVI-й третьей части он же, через считанные дни после завтрака у Альбера посещая вместе с тем графа Монте-Кристо, в ходе беседы заявляет, что женитьба Альбера на Эжени - "дело решённое".
В главе VI-й, части третьей, Кадрусс, рассказывая ювелиру Жоаннесу о том, что алмаз, который он ему хочет продать, ему дал аббат Бузони, говорит, что тот по происхождению - "... иностранец, кажется из окрестностей Мантуи", хотя аббат Бузони (Эдмон Дантес) ничего такого Кадруссу не говорил.
Также в главах VI-й и VII-й, части третьей, в рассказе Бертуччо графу Монте-Кристо о его жизни до того момента, как он поступил к нему на службу, вызывает недоумение та его часть, где он рассказывает о убийстве своей невестки Ассунты (жены его погибшего старшего брата Израэле). Бертуччо рассказывает, что никто из их соседей, невзирая на её крики о помощи, не посмел вмешаться в происходящее и не защитил Ассунту от её приёмного сына, негодяя Бенедетто, и его приятелей, когда они с помощью угроз вымогали у неё деньги. То-есть, никто не мог знать подробностей того, что происходило в доме. Но всё же Бертуччо почему-то известно о том, что говорили и делали Бенедетто и его приятели, когда совершали это преступление. О том же, что обо всём могла рассказать его ещё чуть живая невестка людям, наконец-то вошедшим утром следующего дня в дом, Дюма не упоминает.
В главе X-й третьей части в разговоре с королевским прокурором де Вильфором, когда тот явился поблагодарить графа Монте-Кристо за спасение его слугой Али в Отейле госпожи де Вильфор и его сына Эдуарда, говоря о том, что он космополит по своим убеждениям и представители самых разных народов мира признают его за своего из-за знания им их языка и обычаев, приводит в пример своего управляющего Бертуччо. Но Вильфор, который прекрасно знает этого корсиканца, объявившему ему в прошлом вендетту и пытавшегося привести свою угрозу в исполнение, никак на это не реагирует и в будущем не вспоминает об этом, когда пытается узнать, каким образом граф Монте-Кристо проник в тайну о его преступлении.
В главе XII-й третьей части граф Монте Кристо отправляется в гости к Максимилиану Моррелю, его сестре Жюли и её мужу Эмманюэлю Эрбо, которые проживают в особняке на улице Меле. Максимилиан Моррель первый встречает графа и показывает ему их дом, рассказывая о своей сестре и зяте. Он говорит графу, что они купили этот дом. Но в главе II-й третьей части, на завтраке у Альбера, когда гости Альбера дают графу советы, где бы ему лучше всего было бы поселиться в Париже, Моррель со своей стороны предлагает ему комнаты в особняке на улице Меле, который, по его словам, снимают его сестра и его зять и где живёт он сам.
В главе V-й четвёртой части, перед обедом в доме графа Монте-Кристо в Отейле, ни Вильфор ни Бенедетто почему-то не узнают управляющего графа, Бертуччо (который в свою очередь обоих узнал с первого же взгляда), который входит в гостиную и, "делая над собой, подобно Вателю в Шантильи, последнее героическое усилие", объявляет, что обед подан. Первый не узнает этого корсиканца, в прошлом пытавшегося убить его. Второй же, его воспитанник (и незаконнорожденный сын Вильфора), который, убив свою приёмную мать (невестку Бертуччо), сбежал и смертельно боится его, тоже не узнаёт своего приёмного отца. В главе же X-й шестой части Бенедетто, находящийся в тюрьме, сразу же узнаёт Бертуччо, пришедшего к нему по поручению графа Монте-Кристо.
Также в главе VI-й четвёртой части госпожа де Вильфор удивляется словам графа Монте-Кристо о том, что дом в Отейле, в который она с мужем были приглашены на обед, принадлежал раньше маркизу де Сен-Меран - бывшему тестю королевского прокурора. А до того, в главе III-й той же части, она рассказывает графу Монте-Кристо, что её муж никогда не хотел поселиться в доме в Отейле, хотя имел на это полное право, поскольку этот дом составлял часть приданого его первой жены - мадемуазель Рене де Сен-Меран.
В главе I-й шестой части Андреа Кавальканти (Бенедетто) сумел сбежать от жандармов, которые явились в особняк Данглара арестовать его по подозрению в убийстве Кадрусса. Происходит это на подписании брачного договора, которое было назначено на девять часов вечера. Жандармы появляются чуть позже этого времени. Андреа бежит от них целых пятнадцать минут куда глаза глядят, останавливается на окраине Парижа, смотрит на часы и видит, что уже полночь, хотя должно быть не более десяти часов вечера!
![Схватка Бюсси с миньонами короля []](/img/k/kotlow_a_l/malenxkajadjumologijailidowolxnobestolkowyezapiskiodnogoljubiteljazhanraplashaishpagi/imgtmk2.jpg)