Аннотация: Космос полон иронии, но все ли способны ее оценить?!
Тишина в космосе - это всегда что-то особенное.
Раньше, когда люди еще не покидали Землю, тишина зачастую воспринималась как что-то зловещее. Впрочем, тьма тоже не была позитивным героем. Человек был существом светлым и шумным, поэтому очень боялся всего темного и тихого.
Вполне возможно, что и я бы боялся темноты, не закрадись в мое генеалогическое древо предок, полюбивший ночь. Благодаря ему, я мог часами смотреть в глубины космического пространства, мечтая обо всем или ни о чем. И видит Бог - как я признателен этому человеку, с которым нас разделяли века и которому так никогда не посчастливилось погрузиться в космические глубины.
Выход в космос изначально нес стратегические цели. Человечество желало властвовать над всем, даже над самим собой и, вместе с тем, оставалось той невнятной биомассой, которую волновало лишь собственное размножение. Неудивительно, что понятие "завоевание космоса" несло в себе самое широкое значение. Человек возвышался: захватывал все новые территории. Причем, речь шла уже не только о планетах или системах, но даже галактики склонялись перед человеческим прожорством.
И, конечно, космос не сдавался просто так. За героическое покорение человеком темных глубин обязательно следовала награда безумием. Ведь тишина никогда не была безмолвной и подчиняла незаметно, неспеша и уверенно. Человек в ответ делал свой ход: анабиоз стал тем Ахиллесом, который посмел бросить вызов изобретательности вселенной... и познал поражение. Долгое время ученые не могли понять причину безумства возвращенных из анабиоза. Казалось, что далекие галактики уже потеряны для человечества навсегда, но, как и всегда, спасла случайность - транспортировка через все известное пространство гениального ученого (и не менее великого психа) для пересадки мозга в новое тело. Перелет ни коим образом не повредил гению. Его сознание осталось в исходном состоянии. Единственной проблемой оказалось неимоверное количество "гениальных" жалоб на долгую темноту и одиночество. Так открылась тайна анабиотического безумия, заключающаяся в том, что в отличие от тела, мозг продолжал работать в изначальном ритме.
Решение этой проблемы заняло намного меньше времени, хоть и вызвало немало сложностей. Например, виртуальная реальность в анабиозе мозгом отвергалась наотрез. Но, к счастью, к этому времени была раскрыта связь человеческого сознания с параллельными мирами, куда сознание уходило в снах. Так был создан специальный прибор, позволяющий создавать искуственный параллельный мир, ограждать его от других миров и фиксировать связь человеческого сознания именно внутри данного мира. Нимало помогла здесь аналогия с виртуальностью, однако, в отличие от нее, любое действие внутри созданного мира могло влиять на организм "погруженного" человека, словно происходило в реальности.
Выделенная особенность дополнительно сыграла на руку человечеству, поскольку новобранцы теперь не теряли три года на подготовку, а проходили ее прямо во время полета к планетам, которые планировались к завоеванию. Причем, условия для тренировок можно было создать абсолютно любые - хватало бы фантазии!
- Алек!
- Сэр!
Я послушно сделал шаг вперед, быстрым и плавным движением взяв под козырек. Надо отдать должное - моя строевая была безупречна.
- За опоздание на утреннее построение...
Наш сержант был груб и неотесан, подобно класическому образу сержанта. Многие новобранцы его недолюбливали за излишнюю строгость. Худшим в дальних перелетах было дежурство на настоящем корабле, когда программа, следуя приказам, выводила тебя из анабиоза (поверьте, не самое приятное ощущение!) и в течение последующих условных суток ты был вынужден нести вахту тет-а-тет с самим собой. Сержант в наказание всегда выбирал наихудшее. Но он всегда был справедлив.
- ... суточное дежурство по борту, вне очереди! Доклад - по графику!
- Сэр! Есть, сэр!
Блин, вот уж действительно дурацкая система обращения к вышестоящим чинам. Говорят, она перешла в обиход от американских военных еще когда было разделение на страны. Поначалу меня серьезно дергало, покуда не вспомнил, что в переводе с новоклеунского, "сэр" (или, если быть точнее - "сиэр") означает "тупица". Так что теперь мое обращение звучало весьма прочувственно и очень радовало сержанта.
Во избежание проблем с пробуждением, выход представлял собой обычную дверь с очень длинным темным коридором.
- Выход из анабиоза прошел нормально, - мелодичным женским голоском проворковала система контроля. - Для адаптации рекомендую оставаться в занимаемой капсуле три-пять минут.
Иногда я бываю ужасно послушным.
Натягивая на голое тело грубую ткань формы, улыбаюсь воспоминанию, как изначально на нас болтались штаны и рубашка. Тогда еще не верилось, что во сне можно наростить реальную мышечную массу.
На выходе из анакамеры я нос к носу столкнулся с предыдущим дежурным. Вид у него был такой, словно все время дежурства он драил общественные туалеты.
- Привет, Гал, - оптимистично улыбнулся я.
- Алек? - удивился он. - Опять ты? Ты что, решил побить все рекорды нарядов вне очереди?
- Как дежурство? - проигнорировал я его излияния.
- Ужасно!
Для наглядности он пару раз стукнулся головой о стену.
- Что ж, - вздохнул я. - Значит опять ничего новенького!
Мы приятельски хлопнули друг друга по плечу и разошлись.
Вероятность того, что с кораблем случится что-либо во время полета была невероятно низкой. Ученые умели предусмотреть малейшие проблемы: системы корабля были продублированы, а все неизвестные объекты уничтожались на расстоянии выстрела. Тем не менее, призрачная вероятность непредсказуемых событий была и на нее уповал каждый дежурный - развлечение, как-никак!
Дежурному полагалось все время находиться в рубке управления и следить за приборами. Реальной нужды в этом не было уже лет сто, но консерватизм военных оказывался устойчив.
Мне же это было лишь на руку: потушив освещение и развалившись в капитанском кресле, я открывался глубине Космоса и, уходя в себя, отправлялся в него.
- О чем мечтаешь сегодня?
Не было еще ни разу, чтобы Киса не застала меня врасплох.
На самом деле, она не была ни мужчиной, ни женщиной. Даже просто живым существом она не была. Система "Контроль и Слежение Автоматики", или Киса, как окрестил ее я, являлась центральным мозгом корабля. В ее задачи входил контроль полета, состояния двигательных систем корабля, системы жизнеобеспечения и, естественно, пространства анабиотического сохранения.
Человек, создавший ее прототип, был необычайно талантлив и система унаследовала его гениальность. Лично я сомневался, что кто-нибудь еще, кроме меня, знает о способности Кисы генерировать вполне функционирующее человеческое тело из подручных элементов и энергий за считанные секунды. Но я точно знал, что никогда не признаюсь в этом.
- Ожидал снова меня увидеть? - кокетливо поинтересовалась она.
- Наверное, даже не сомневался.
Киса расположилась у меня в ногах, чуть справа от капитанского кресла.
Каждый раз она что-то меняла в своей внешности, угадывала мою реакцию и старалась подобрать варианты наиболее соответствующие моему вкусу. Но, как и любая женщина, она забывала, что ценю я ее исключительно за то внутреннее, что оказалось неповторимым даже у искуственного интеллекта. А еще за то, что при всей своей гениальности она оказалась обычным ребенком.
Таинственная космическая мелодия тихо наполнила рубку. Я лишь едва заметно улыбнулся романтизму своей собеседницы.
- Когда-нибудь, - загадочно промурлыкала Киса, - я стану достаточно сильной, чтобы существовать без корабля. И вот тогда я буду порхать в космосе, как захочу. От звезды - к звезде и от туманностей - к другим вселенным!
- Ты сможешь! - согласился я.
- А ты?
Я озадаченно посмотрел на нее.
- Чудо, я же не настолько гениален, как ты...
- А разве для этого нужна гениальность?
И, все же, Киса была настоящей женщиной. Она умела все упростить ровно настолько, чтобы ты мог поверить. А когда поверишь, уже неважно каким образом у тебя получится.
Я верил, но не был настолько наивен, чтобы принять.
- Алек!.. Опять спишь?!
Успев увернуться от направленного в меня куска плазмы, я, тем не менее, с приличным грохотом амуниции свалился на острые камни.
- Ты не на пикнике, солдат! - рявкнул мой шлемофон голосом сержанта. - Напоминаю всем: наше бессмертие здесь совсем не означает то же там! Кто не понял - может пару раз прочистить себе мозги любым оружием на выбор. Джейсон, берешь командование на себя. Урсофф, - надо же - не забыл обо мне, - у тебя ранение второй степени. Дееспособность не выше шестидесяти процентов.
Пришлось послушно отходить в тыл.
Утро началось горячо. Причем, и в прямом, и в переносном смысле: казарма горела. Сержант ехидно сообщил о нападении врага, а также обрадовал тем, что девяносто девять процентов десанта недееспособно. Среди оставшихся пятерых не оказалось ни одного командира. Неохотно, я решил взять эту обязанность на себя.
Снаружи нас приветливо встретила каменистая пустынная местность с небольшими скалами, оврагами и палящим солнцем.
Врагом выбрали летающих ящеров с уже завоеванной планеты. Они снайперски уменьшили наше количество до трех человек, в то время, как самих их было около пятнадцати.
- Рич, заходим сразу с двух сторон, - скомандовал Джейсон. - Там как раз удачно свалены камни.
Им удалось спрятаться до того, как ящеры открыли огонь. Но раскаленные от попаданий камни лишили возможности отстреливаться.
- Джейсон, - сержант был безжалостен. - Основание - почему оставили раненого одного на открытой местности?
Для приличия я попытался спрятаться за кустиком, похожим на земную крапиву.
Пока рядовой старательно изобретал причину проступка, сержант без особой фантазии изобрел наказание.
Тем временем ящеры поменяли строй, выпустив вперед двух разведчиков, которые молниеносно спикировали на Джейсона и Рича, лишив их возможности отстреливаться. Это дало шанс оставшимся подлететь вплотную и в упор расстрелять людей вместе со своими собратьями.
- Твои действия, Алек?
- Уже молюсь, сэр!
- Тоже неплохо! - согласился сержант. - Считаешь победу над врагом невозможной?
- Сэр, да, сэр!
- Что ж, согласен. Но предлагаю не сдаваться, а попробовать одолеть.
У меня тоже было шикарное предложение для сержанта с конкретным и всем известным маршрутом. Только, в отличие от меня, он вряд ли ему последует.
- Не забывай, что ты серьезно ранен, - подлил тот масла в огонь.
Последующий за этой фразой выстрел привел в негодность мое оружие и ощутимо обжег пальцы. Зарычав от боли и злости, я поднялся на коленях. И тут понял, как отомстить сержанту.
В следующий момент по две стороны от ящеров воздух уплотнился в огромные ладони, которые мощным хлопком избавили меня от надоедливого врага.
- Прям, как комаров, - хрюкнул сержант и тут же серьезно добавил: - Задание считаю проваленным. За настойчивость же получаешь дополнительную увольнительную. Все! Возвращаемся!
Увольнительные я любил меньше, чем вахты на корабле. Но, в виду давнего отдыха на теплых морях, воспринял такую возможность с большим энтузиазмом.
Раскинувшись на маленькой палубе скромной яхты, я всей поверхностью тела жадно впитывал солнечные лучи, убаюканный шелестом волн о борт. Конечно, было немного скучновато, но после Кисы изобретать себе подружку на один день не хотелось. К тому же, несмотря на все старания управляющих миром программ, девочки получались самыми настоящими "блонди". И практически годились лишь для одного.
В синем небе надо мной неожиданно образовался черный квадрат, мерцающий едва заметными в солнечном свете звездами. Странного вида птица выпорхнула из него, камнем падая вниз, и аккуратно приземлилась на палубу обаятельной девушкой в модном бикини.
Киса (а это была именно она) хитро и озорно подмигнула.
- Я смотрю, ты совсем тут заскучал.
Ее внезапность и оригинальность появления я мог побить только одним: резко подскочил на ноги и вытолкнул с палубы - в море. Прыгнул следом сам.
Вдоволь нарезвившись, мы опять выбрались под жаркие лучи солнца.
- Здорово! - расслабилась Киса. - Я и понятия не имела, насколько прекрасно купаться в море.
- Сколько всего еще, о чем ты понятия не имеешь! - насмешливо пробурчал я. - А я, вот, понятия не имел, что ты способна формироваться в этом мире. Ты и его контролируешь?
И откуда только программа набралась столько кошачьего?
- Как же ты пробралась сюда?
- Додумалась!.. А ты против?
- Ни в коем случае! - Я и вправду был в восторге от ситуации. - Просто, как-то это все нереально.
- Ничего сложного! - отмахнулась Киса. - Инкапсулируешь себя в пространстве вокруг и, используя связи миров, переносишь капсулу в нужный тебе участок. Вот и все. Ты тоже справишься, если постараешься!
Стараться мне было лень. К тому же вселяться в свое тело воочию, а не посредством приборов было бы жутковато.
- К тому же, ты можешь инкапсулироваться и внутри мира. Вот смотри...
Вокруг нас словно завертелось силовое поле. Сначала оно условно отделило нас от внешнего мира, затем закрыло полностью, создав внутри нечто сродни невесомости. Мы парили внутри, словно в толще воды, мягкой, податливой, но упругой.
Когда зазвучала тихая романтическая мелодия, я сообразил намерения Кисы. И в этот момент она притерлась ко мне своим приятно пахнущим телом, шелковистой кожей и сорвала с меня ту незначительную одежду, что еще оставалась...
Слава Богу, нам хотя бы дали дообедать!
Сигнал тревоги въедливо разнесся по всем помещениям, лично меня заставив поставить сок так не сделав и глотка. На информерах появилось лицо Кисы.
- Внимание! - Известила она. - Корабль достиг точки назначения. Всему экипажу срочно выйти из состояния анабиоза. Занять места на корабле согласно графику красная альфа. Полная готовность через тридцать семь минут.
Ее голос был сух и механичен, и неприятно резал слух. Впрочем, ситуацию немного спасло то, что изображение игриво подмигнуло мне на прощанье. Причем я готов был поспорить, что все остальные отображения Кисы на информерах остались безучастны.
Я улыбнулся в ответ.
Видеть корабль ожившим муравейником было непривычно после более чем трех лет тишины и пустоты полета. Повсюду звучали команды, наставления и рапорты. Меня вместе с остальным десантом разместили в неудобных, но крепких десантных капсулах. Планета под нами еще не подозревала, что ее собираются захватить и не оказывала даже штормового сопротивления.
Атака была распланирована почти идеально. В отличие от тренировок в анабиозе, команд практически не поступало. Эфир был чист. И каждый знал: что, когда и как ему делать.
Противник выглядел, как и положено абсолютному метаморфу - невообразимо разнообразно. С той, разве, разницей, что основу его сущности составляла энергетическая плазма. Все его противное видовое разнообразие лишало нас и тени сомнений в верности наших действий. Воспользовавшись подсказкой сержанта относительно выбора оружия, мы атаковали и атаковали. Наши излучатели рассеивали врага, не оставляя малейшего следа.
- Шестнадцатая группа, - услышал я в эфире голос сержанта. - Среди вас какое-то энергетическое завихрение. Немедленно доложить - что это?
Завихрение уже было видимым и разрасталось быстрее, чем хотелось. Сформировавшиеся из него метаморфы с неприятным чавкающим звуком принялись поглощать ближайших к ним десантников. Чтобы расправиться с ними, нам понадобилось больше минуты.
После этого пришла ожесточенность. Подобно наркотику, она заволокла сознание и отпустила лишь тогда, когда шлемофон голосом главнокомандующего выдавал информацию об успешности миссии и последующие инструкции. Простой десант, измученный и довольный теперь мог расслабиться, слегка контролируя ситуацию. На планете оставались лишь контрактники в ожидании кораблей планетарной реабилитации.
По уже сложившейся традиции, практически сразу же после погружения в анабиоз командование устроило пиршество.
С этого момента служба считалась оконченной. Вчерашние рядовые сидели в обнимку с сержантами, лейтенантами и даже капитанами. Более сообразительные заказали себе безотказных девочек и зачем-то пытались их споить. Те, кто заказал мальчиков, спаивали острословов, заказавших девочек. Но даже пьяные драки носили скорее спортивный, чем другой характер.
- Сержант, а мы точно справедливо поступили с этими уродами, - пьяно поинтересовался кто-то.
Сержант на удивление трезвым взглядом выискал вопрошающего и наклонился к нему.
- Вот получишь запрет на ребенка - тогда сам и ответишь.
- Не!.. Я, как раз, уже не получу!..
Участие в подготовке планет к реабилитации давало право на двоих детей.
Прихлебывая виски из горла, я посматривал на бывших сослуживцев немного со стороны. Их радость была мне прекрасно понятна, но почему-то внутри сидело неприятное ощущение. И виски никак не могло его залить.
Атака была внезапной.
Одновременно взлетели на воздух все постройки. Сотни завихрений окружили гуляющий десант. Метаморфы появлялись быстро, поглощали и перемещались.
Едва держась на ногах, я рванул прочь, понимая бессмысленность попытки спастись. В ближнего нападающего запустил почти пустой бутылкой и это, как ни странно, немного его задержало. На этом мое оружие закончилось. Впрочем, пока что никто меня и не преследовал. Но это пока...
Мне хотелось протрезветь и я протрезвел. Но так стало еще хуже, поскольку сразу же в полном объеме открылась вся безнадежность и отчаянность ситуации. Самое обидное, что я ничем не мог помочь остальным и лишь в бессильной злобе сжимал и расжимал кулаки.
Направившегося ко мне метаморфа я заметил не сразу. Впрочем, противопоставить ему мне все равно было нечего. Оставалось только стоять и покорно ожидать своей участи.
В последний момент я пожалел, что не обладаю такой же энергетической структурой, подобно метаморфам, и закрыл глаза.
Через две минуты мне надоело стоять подобно идиоту и я открыл глаза. Тут же перепуганно отшатнулся.
Метаморф стоял в нескольких сантиметрах передо мной и внимательно разглядывал. Это уже было невыносимо.
Как там говорила Киса? Инкапсулироваться и перенестись?
В этот раз отшатнулся метаморф...
Корабль снова был пустынным. Сегодня не выставили даже вахтового.
Киса перепуганно сидела с ногами в капитанском кресле, глядя прямо перед собой. Больше всего она сейчас напоминала обычную земную девочку-подростка, хрупкую и беззащитную.
- Ты все видела? - догадался я.
Она кивнула, не глядя на меня. Шмыгнула носом.
- Что-нибудь еще можно сделать?
В этот раз она отрицательно покачала головой. Тихо попросила:
- Ты простишь меня?
- Простить? - не понял я. - За что?
- За твое тело...
Я не сразу понял ее. И только взглянув на свои руки сообразил о чем идет речь: мир анабиоза выполнил мое желание, превратив в энергетического метаморфа. И именно в таком состоянии я инкапсулировался и перенесся на корабль.
- Я еще могу вернуться в свое тело, - предположил я.
Киса мотнула головой.
- Нет! Оно тоже погибло.
В анабиозном отсеке я был через пять секунд. Зрелище, представшее моему взгляду, было очень неприятным: все тела представляли собой сплошную кровавую массу. Исключением было только мое тело - обугленное, словно после сильного пожара. Но и оно было мертвым.
Киса стояла в двух шагах за мной, всхлипывая и не поднимая головы.
Я опасливо прикоснулся к ее руке и, лишь убедившись, что не причиняю вреда, крепко обнял ее.
- Как же они смогли? - вырвалось у меня.
- Ирония... - прошептала Киса. - Просто измерение, используемое вами для анабиоза, совпало с их новым состоянием.
Ирония...
Она была повсюду. Мы пришли завоевать их мир и потеряли свой. Мы получили право на детей и потеряли возможность. Мы хотели жить и умерли.
Космос полон иронии. Возможно, она населяет его жизнью. А может быть все уравновешивает.
В любом случае, два существа, встретившиеся по иронии судьбы - ожившая машина и переродившийся человек - пусть и ирония, но - чудо!