Вокруг белым-бело, эх, благодать!
Люблю зимой я лунными ночами,
В скрадке, что у привады, тихо ждать
Приход волков неслышными шагами.

Добыть матёрого - не пара пустяков.
И зимней ночью при луне, который
Охотник, добывающий волков,
Среди охотников и сам - матёрый.

Не досмотрел корову человек,
На зеленях погибла та без толку.
Ему служила свой недолгий век,
На этот раз - привадою для волка.

Вторую ночь своё морожу тело,
Навязчивее думая о том:
Волк не появится, пустое дело,
И не сейчас, и не придёт  потом.

Порошею укрыты: луг, постройки
И сад колхозный за моей спиной.
Я чую сам привады запах стойкий,
И это значит, нынче ветер "мой".

Опять надеясь на своё чутьё,
Пришла лиса тогда, когда не надо.
На волка серого, не на неё,
Надёжная здесь у меня засада.

А вот и он. Обходит падаль кругом...
Я сам, как взведенный ружья курок.
"Помещик серый" не был людям другом,
И потому я с ним сейчас жесток.

Вгрызаясь в мясо, он подставил лоб
И этим сам решил мне ползадачи.
На мне снаружи холода озноб,
Внутри - волненье нервное удачи.

Уняв волненья дрожь, беру на мушку,
Разящий гром ружейного ствола,
Свинцом прервал я серого пирушку.
Хвала ружью! И мне чуть-чуть хвала.