Аннотация: глава 68 про то, что на всякое "мне нечего надеть" найдётся ответ
Глава 68. Строительство пирамиды
Втроём они уговорили Лесника позавтракать вместе с ними, а потом он ушёл, взяв с папы обещание немедленно заняться дорогами, проходами и временем. Папа тут же сел в кресло и начал что-то писать и зачеркивать, а Матильда запрыгала по гостиной.
- Мама, я надену своё принцессное платье, а ты что?
- А мне надеть нечего, - грустно сказала мама.
- Проверь чемодан! Вдруг ты его нечаянно положила туда бальное платье и забыла про него?
- Я не могла нечаянно положить туда бальное платье! Я вообще туда никакое платье положить не могла, потому что одна третьеклассница заняла весь чемодан своим принцессным гардеробом! А ещё она потихоньку засунула туда папин костюм, шорты и футболки, поэтому для моей одежды места совсем не осталось!
Папа оторвался от своих записей.
- Спасибо, дочка, что позаботилась обо мне, иначе пришлось бы с утра до вечера ходить в мамином халате.
Зря он это сказал, потому что мама совсем разобиделась и сказала:
- Раз так - сами и отправляйтесь на свой бал!
Она ушла на веранду, а Матильда чуть-чуть посидела, подумала и помчалась на второй этаж. Девочка заглянула в обе спальни, сбегала на кухню, и наконец, как кукушка из часов, высунулась из окна гостиной на веранду.
Мама раскачивалась в кресле-качалке и притворялась, будто кроме учебника, её ничего не интересует.
- Мама, тебе какие занавески больше нравятся - в гостиной, на кухне или в спальне?
Про свои занавески девочка решила не спрашивать, они ей и самой нравились - салатовые, разрисованные лианами с ярко-зелёными листьями - точь-в-точь как веточки, увивающие балкон.
- На кухне, там весёлые подсолнухи нарисованы. А почему ты спрашиваешь?
Матильда сделала равнодушное лицо:
- Это я вкус развиваю и чувство прекрасного.
- Вкус развиваешь? Может, надо тебя покормить, пока ты эти занавески не съела?
- Я не голодная!
Мама пожала плечами и снова уткнулась в свой учебник, а Матильда отправилась на кухню. Там она очень внимательно осмотрела занавески - так, как будто впервые их видела. Подсолнухи, и правда, весёлые, но подходят ли они для того, что она задумала?.. Ладно, главное, что маме нравятся.
Матильда влезла на подоконник.
- Ой! Какое высокое окно! Не дотягиваюсь... Это потому, что я пока что четвероклассница. Вот если бы я была десятиклассницей...
Она спрыгнула на пол, поставила рядом с окном стул и забралась на него.
- Нет, так ещё ниже!
Матильда опять спрыгнула на пол, притащила второй стул, поставила его сверху на первый и оценила высоту получившейся пирамиды.
- Вот теперь точно достану! Теперь даже до потолка достать можно!
Она снова влезла на подоконник и, придерживая верхний стул руками, поставила на него одну ногу.
- Какая-то ненадёжная у меня лестница получилась, - призналась себе Матильда, - шатается... А что будет, если я чихну, когда буду наверху стоять? Всё свалится?
Она качнула стул ногой и поняла, что он обязательно свалится. Девочка осторожно вернула ногу на подоконник и снова спрыгнула на пол. Неустойчивый стул тоже попытался спрыгнуть - вернее, упасть прямо на Матильду.
- Ой! - она поймала стул и потёрла макушку. - Ну вот, шишку набила... Или это ещё утренняя шишка? Или уже новая?
Но она тут же забыла о шишках, потому что на глаза ей попался кухонный стол. Ага! Вот из чего пирамиду надо строить!
Стол упирался изо всех сил, но Матильда оказалась упорнее и всё-таки подтащила его к окну, а потом поставила на него стул. Она взобралась наверх и, убедившись, что стул не шатается, весело шлёпнула ладошками по потолку.
- Жалко, что руки чистые! Вот здорово было бы оставить на потолке отпечатки! Зайдёт мама на кухню и скажет: "Что это за безобразие"! А я ей скажу: "Ты ведь не думаешь, что это я такая высокая, что до потолка достаю"!
Вспомнив про маму, Матильда сразу вспомнила про свои планы. Она быстро отцепила весёлые подсолнухи от колечек, и они упали. Спрыгнула вниз, разложила занавески на полу - одну поверх другой - и принялась копаться в ящиках буфета.
- Мела нет... Карандашей тоже нет... Ножницы есть! А рисовать чем? Придётся мылом...
Схватив кусок мыла, она провела им по краешку подсолнуха и поморщилась: очень уж широкая полоса вышла. Перехватила так, чтобы из кулака торчал острый уголок. Совсем другое дело! Теперь линия получилась тоненькая, словно начерченная белым мелом.
Довольная Матильда улеглась на занавески сверху. Вытянув вперёд руку, она нарисовала широкую дугу, а по обеим сторонам дуги - волнистые линии. Вниз от волнистых линий прочертила два длинных отрезка. Чтобы продолжить, ей пришлось на четвереньках перебраться на самый край.
Справа и слева Матильда провела длинные изогнутые линии, будто собираясь нарисовать круг, и наконец взяла ножницы.