Аннотация: Репетиторша по немецкому неожиданно заболела и прислала на занятие с жаждущей знаний студенткой своего сына. Но кто знал, что он начнет кичиться и утверждать, что и вовсе не знает языка?
"Простите, я заболела. Но не переживайте, занятие проведет мой сын. В 13:00 в той же кофейне".
Я, криво насадив очки, минуты три всматривалась в сообщение. Во-первых, априори туплю, только-только проснувшись. Во-вторых, почему тогда просто не перенести? В-третьих, как я должна его узнать? Разве что по огромному справочнику с правилами немецкого языка и фамилии в паспорте. Но что оставалось? Если Елизавета Владимировна считает, что ее дитё способно обучать студентку, которой слишком мало занятий в универе, то так уж тому и быть.
Полистав еще минут двадцать новостную ленту, я наконец-то смогла заставить себя вылезти из кровати. Часы показывали одиннадцать. Несмотря на не такое и раннее утро, бодрость вовсе не норовила примкнуть ко мне. Неудержимый тусич до половины ночи с соседями сверху (они, орущие у себя дома, и я, пытающаяся заснуть в собственной кровати под рев пьяных мужиков и долбанный вечно роняющийся с хрен знает какого места стеклянный шарик) не прибавлял очков энергии. Я поплелась в душ, надеясь, что никто сейчас там не заседает.
Заменив очки на линзы, накрасившись, помыв голову и приодевшись в любимый длинный фиолетовый свитерок и лосины, я закончила преображение из сонного, пусть и милого, тюленчика, в человека, готового к социальной жизни. По-быстрому закинув что-то пожевать (попить можно и на занятии), я собрала рюкзак и быстро обулась. Теперь главное, чтобы вовремя пришел троллейбус.
***
Я успела практически идеально. Большие часы, висящие на одной из стен кафешки, показывали, что час дня наступит через две минуты. Теперь дело оставалось за малым: узнать сына Елизаветы Владимировны. Отсеяв всех, кто был с компанией, я получила список из трех парней приблизительно одного возраста (по моим подсчетам, ему должно быть не больше двадцати пяти). Они все залипали в телефоны и размеренно попивали кофе. Словно матрица дала сбой, и кто-то забыл прописать им разные действия. Чтобы хоть чуть-чуть оттянуть время, решила сперва сделать заказ. Ожидая на свою порцию какао, я продолжала пялиться на посетителей. К одному из них присоединилась девушка, но шансы все равно оставались пятьдесят на пятьдесят, и это в случае, что он уже пришел. Парень, который сидел слева, впервые за все мое время пребывания в кофейне, оглянулся по сторонам. Он нахмурено посмотрел сначала на часы, потом на вход, потом начал сверлить взглядом всех подряд.
- Какао для Яны! - практически у меня над ухом крикнул бариста и поставил заказ на стойку.
Я стала к нему лицом и накрыла стакан крышечкой. Развернувшись к залу, хотела сделать шаг в сторону, но мало не протаранила кого-то, преграждавшего путь.
- Извините, - неловко промямлила.
- Не "извините", а "entschuldigung".
Я резко подняла голову и посмотрела на собеседника. Им оказался именно тот парень, что сидел за столиком у левой стены. Он был высоченным, с короткострижеными волосами и светлыми глазами.
- Яна Смирнова? - прищурил глаза.
- Угу.
- Kommen Sie bitte dahin, - практически без акцента мужчина предложил мне пройти и указал на уже занятый им столик.
Я послушно потопала к нему, поставила какао и повесила на спинку стула рюкзак. Новый знакомый расположился напротив на диванчике. Сперва он хотел облокотиться, но после просто откинулся назад, вальяжно и немного устало.
- Матвей, - представился. - Как вы уже могли догадаться, сын Елизаветы Владимировны.
- Приятно познакомиться.
- Что же за манера опаздывать?
- Соответствующая манере не узнавать незнакомцев, - как-то слишком сложно закрутила фразу, но решила не подавать виду, что сама в ней запуталась. - Я даже не подозревала о вашем существовании до этого утра. Чего вы ожидали?
- Простите, надо было сказать маме, чтобы она вам прислала скан моего паспорта.
Я подсознательно напряглась. Он мне не понравился, совсем. Пытаться свалить вину на кого-то - дурной тон. Кроме того, чувствовалось какое-то высокомерие от персоны Матвея, что отталкивало ещё сильнее.
- Что мы будем сегодня изучать? - я поинтересовалась, доставая из сумки рабочую тетрадь, справочник и ручку.
- Если честно, то сомневаюсь, что могу с вами поделиться чем-то полезным. Мой немецкий довольно плох.
- Тогда почему нам назначили эту встречу? - я нахмурилась и из-под лба посмотрела на Матвея, почти что кинув книжку на стол. Ненавижу, когда кто-то попросту тратит мое время, и еще пытается обмануть, в придачу.
- Es war die Wahl meiner Mutter [Это выбор моей матери], - парень ответил, небрежно разведя руками.
Он что, насмехается? Говорит так, что на слух и не отличить, если сам родом не из Германии. Да и репетиторшу я хорошо знаю, она бы не позволила ударить лицом в грязь перед кем бы то ни было. Стало как-то неприятно и противно. Зачем? Зачем я покинула родную кровать, потратила час на то, чтобы собраться, потом котилась сюда в старом вонючем троллейбусе? Какого хрена со мной вот так поступают?
- Tja, aber doch! Sie können Deutsch! [Но вы же разговариваете на немецком!] - я уже злостно и агрессивно парировала.
- Alles kann ich sagen, ist nur dass Ich nichts verstehe was Sie sagen [Все, что я могу сказать: я не понимаю, что вы говорите], - он приподнял левую бровь и чуточку подался вперед. - Не обижайтесь, Яна, но мама меня просто переоценила.
- Это не очень забавно, если честно, - я все ещё не верила его словам, уж слишком хорошо он выговаривал и понимал речь, пусть и обменивались мы довольно простыми фразами.
- Не переживайте, вам не придется платить за занятие. Только не признавайтесь на следующем, что все так получилось. Давайте просто пообщаемся. И давай на "ты". Можно?
Я все еще сидела насупленная, понимая, что день полетел к чертям. Материал и так придется выучить, но теперь еще и полсуток коту под хвост. Куда такое годится?
- Нет, спасибо, я пойду. Передавайте мои наилучшие пожелания выздороветь для Елизаветы Владимировны.
Я начала обратно засовывать все вещи в рюкзак.
- Яна, послушай... - парню стало как-то неловко. Что, совесть проснулась? Ну уж нет, спасибо. Я не имею дело с теми, кто дерьмово себя ведет.
Схватив какао, быстро повернулась, и уже стоя спиной к Матвею, сказала:
- Auf Wiedersehen [До свидания].
***
Домой я приехала раздраженная и злая. Но к вечеру меня начал одолевать интерес. Захотелось хотя бы для себя лично убедиться, что я заслуженно невзлюбила парня.
Поиск решила начать во ВКонтакте. Я очень надеялась, что он подписан за настоящим именем. Ввела в поисковою строку "Матвей Воронцов", возраст "20-25", и на всякий случай уточнила мужской пол. Ладно, добавим еще город. Ну, а кто их знает? Список получился из пятнадцати имен. Использовав весь запас дедукции, который только имелся, я остановилась на полупустующей страничке. К счастью, в описании имелась ссылка на Инстаграм, которую я смело тыкнула. Прогрузившийся профиль был наполнен, в основном, пейзажами. Но я решила схитрить и сразу включила отмеченные фото. Вот он, попался, голубчик. Матвей, вместе с какими-то парнями, стоял... на фоне Бранденбургских ворот! Открыв комментарии я просто была вне себя от злости: они все написаны на немецком! Теперь я переключилась на фотографии самого "@mvoronvoron". Почти на каждом фото германская локация. Я уже дошла до прошлогодних постов, а там все то здание Рейхстага, то Кафедральный собор, то Баварский лес, то Берхтесгаден, то просто улочки Мюнхена, Гамбурга или Берлина.
Этот козёл не то что ЗНАЕТ немецкий, он жил в Германии хрен его знает сколько времени. Это вообще нормально?
Я заблокировала телефон и легла на кровать. Ненавижу, когда меня пытаются выставить идиоткой. Пусть валит назад заграницу, а не важничает, как придурок.
***
Следующее занятие должно было пройти в нормальном ритме, уже с преподавательницей. Я не собиралась ей жаловаться на сына, но и выгораживать, если спросит, тоже не буду. За эти три дня эмоции утихли, но это вовсе не очищало карму заносчивого парнишки.
В кофейне оставался всего один свободный столик, поэтому я поспешила его занять, а уже после что-то купить. Но не у спела и присесть, как передо мной поставили большую порцию какао.
- Елизавета Владимировна говорила, что придет лично, - я даже и не думала принимать хоть что-то от него.
- Ой, кажется, я должен был написать, что и на этот раз буду подменять маму, - парень с издевкой улыбнулся и сел напротив.
Конечно, давайте обосрем Яне целую неделю, одного дня ведь мало.
- Зачем устраивать этот цирк? - я была сдержанным человеком, но не раздражаться в подобных ситуациях довольно-таки сложно. - Так лень учить меня - просто отмени встречу.
- Мне не лень, - парень развел руками, - я бы с удовольствием, но ведь и в самом деле, кроме нескольких фраз, ничего больше не могу сказать на немецком.
- О, правда? - хмыкнула. - Трудно тогда тебе пришлось.
- Ты о чем? - он заинтересовано посмотрел на меня и чуточку наклонил голову.
- Wie war es zu leben ohne Deutschkenntnisse in Deutschland? [И как жилось в Германии без знания языка]?
Он резко выпрямился. Несколько секунд Матвей просто прожигал меня взглядом, нахмурив брови и стиснув зубы. Парень сцепил пальцы в замок и тихонько постукивал об крышку стола. А потом непонятно от чего улыбнулся и снова беззаботно оперся в спинку стула, скрестив руки на груди. Его глаза выражали искреннее довольство, словно произошло что-то невероятно хорошее. От такой перемены настроения у собеседника я даже чуточку стушевалась. Чего это он чувствует себя победителем? Уже ведь не сможет выкрутиться обычным: "Прости, не понимаю, что ты говоришь", - уж очень резко отреагировал.
- А как, разреши поинтересоваться, - Матвей довольно лыбился, - ты узнала о том, что я жил в Германии?
Черт! Вот оно что. Меня словно облили с ведра холодной водой. Не скажу же: "Я полвечера потратила на поиски и изучение твоего Инстаграма".
- Да какая разница! - гневно огрызнулась, хватая сумку и желая уйти.
Но Воронцов резко поднялся и преградил мне путь.
- На этот раз у тебя так не получится, - он положил свои руки на мои плечи и легонько толкнул, заставляя сесть назад. Поднимать скандал не хотелось, поэтому я поддалась, но рюкзак так и не скинула с плеча.
- Отыскала меня в соцсетях? - он пристально смотрел, прищурив глаза.
- Не твое дело.
- Да неужто?
Я не собиралась ничего отвечать. Пусть он может заставить меня остаться на месте, но говорить - нет. Только хуже всего, что теперь сама подсознательно начала хаотично копаться в мозгу, пытаясь нащупать ответ на вопрос: "А зачем мне было искать его?" И так было понятно, что Матвей обманывает, но что заставило потратить драгоценное время на изучение соцсетей? Злость понемногу утихала, смениваясь растерянностью и грустью. Я уныло смотрела на собственные ноги, не желая мириться с тем, что начинало быть очевидным.
- Я пришла сюда заниматься, - проговорила, все также пялясь вниз. - Если ты не собираешься учить меня - дай просто уйти.
Моя вторая попытка покинуть кофейню выглядела менее решительно и экспрессивно, но куда более аргументировано. Я посмотрела на собеседника, который тоже словно пригрустил.
- Nein, eben nicht. Das war doch nur ein Spaß. Ich kann Deutsch gut sprechen [Не нужно. Я пошутил. Я хорошо знаю немецкий], - парень впервые за все время говорил без надменности.
- Плохие какие-то шутки.
- Не уходи, пожалуйста, - Матвей растерял всю уверенность и теперь слегка нервно покусывал внутреннюю сторону щеки.
- А что, предлагаешь мне терпеть твое высокомерие? - я скрестила руки и закинула ногу на ногу, подсознательно максимально закрываясь.
- Прости, я иногда могу нести чушь.
- Иногда? - я иронично хмыкнула. - Попробуй сказать хоть что-то, что будет не чушью.
Парень замолчал. Несмотря на то, что вокруг шумели люди, с колонок играла музыка, бариста из разу в раз орал, чтобы кто-то забрал свой заказ, мне казалось, что вокруг нашего столика возник некий пузырек, который отделял от всеобщего хаоса.
- Das ist nur... du hast mir gefallen [Просто... Ты мне понравилась], - Матвей посмотрел на меня. Его глаза не излучали и капли насмешки.
Я молчала и из-под лба глядела на парня. Он не сомневался, что это не из-за проблем с переводом, поэтому еще больше занервничал. У него прорисовались напряженные жилки на висках.
- Я сначала просто не хотел ничего проводить. Понимаешь... Меня не восхищает репетиторство.
Матвей наблюдал за моей реакцией. Не уловив никаких изменений ни в позе, ни во взгляде, ни даже в дыхании, продолжил.
- Но потом я просто взбесился и не понял почему. Я дурак, - он несколько раз моргнул, вздохнул и закрыл руками лицо, наклонившись вниз. Парню словно было физически тяжело проговаривать это вслух.
- Елизавета Владимировна еще болеет? - я осторожно спросила.
Матвей выпрямился и положил стиснутые кулаки перед собой. Он легонько улыбнулся.
- Нет. Выпросил, чтобы она разрешила провести ещё одно занятие с тобой.
- Честно? - я поменяла позу, сев ровно и тоже опустив руки на стол.
- Да. Нам нужно было встретиться. Но, только, извинения у меня плохо получаются.
- Я заметила, - хихикнула.
- Так что? Попробуем сначала? - парень аккуратно взял мою ладонь в свою и с надеждой посмотрел в глаза.
- Ich denke, wir müssen einfach abwarten und sehen, was passiert [Ну, подождем и увидим, что из этого получится], - я улыбнулась, почувствовав, как приятное тепло пробегает всем телом, начиная с кончиков пальцев, которые касались руки Матвея.