Пробуждение
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
|
|
|
|
Аннотация:
Борьба за власть - коварная всё ж штука, кто борется за что: бывает не понять. Друзья, враги, союзники - все на одно лицо и безымянны, хотя возможно имена всё ж есть. Но не важны их имена. Важны лишь их поступки. Последствия поступков, коих уж не счесть. Сегодня дружат, завтра уж воюют, а после мирно камушек за пазухой уж жмут. Пути различны, но доказательства нужны, чтобы пошли всё ж за тобою те, кто может быть тебе нужны. Книга закончена
|
Предисловие.
Письмо разрушителя, адресованное никому и в никуда.
"Один лишь раз ты оказался под моей рукой - ошмётки вечность собирали.
Теперь уж друг и враг ты закадычный мой и разлюбезный, похоже ныне оказался под моей пятой. И я придумал место, куда тебя засунуть на бесконечную, на совсем бесконечную вечность.
Но сначала поиграем...
Дело в том, что программа развития предусматривает отличие одного от другого, различия среди бесконечного множества почти одинакового.
И в том числе: это ещё и наука отличать, различать старших и младших, где что дозволено, где нежелательно, а где можно и почему? Наука отличать, различать настоящих лидеров от дутых и мерзких.
Это в том числе наука отстоять своё мнение. Где надо - жёстко, где - отступив и почему и как, зачем то делать. Всегда можно найти компромис, но не всегда стоит на него идти.
Разница в программах развития, эволюции общества и фашизма лишь в отношении и в том, что геноцид программой развития, хотя бы для собственного выживания, как минимум предусматривается и, да, иногда проводится, а у фашизма, идеи расизма, нацизма, высшести - геноцид, тотальный и безусловный геноцид всего и вся, остаться должен лишь один, что будет высшим уж над всеми, над низшими, над высшими... над всеми... - лежит в основе как главная парадигма, главная направляющая идея, как краеугольный камень основ, на котором основана сама идея...
Это тот изъян, что делает саму идею фашизма, расизма, нацизма - нежизнеспособной. Но этот же изъян и поддерживает само существование и развитие идеи, даёт бесплотную пустую надежду...
Тактика простого паразита проста: добраться где есть что жрать и пока могут - выжирать. Добравшись, добившись должности, наобещав... они лишь будут жрать пока не лопнут сами или их не лопнет, не сожрёт уж кто-нибудь иной. У паразитов по-сложнее: добиться должности, добиться у другого высшего расположенья, что от того, что в должность ту возвёл, возможно сможет защитить, за информацию о том, кто как в ту должность то его возвёл. И всех и вся и всё предаст, продаст, за должность где-то там, где якобы его не знают. А там, а там... а там... предаст, продаст того, кто уж туда его провёл. И будет жрать ещё тот паразит возможно больше. И тем тот паразит хозяевам полезен будет, что будет всех и вся и всем кому возможно сможет: сдавать и продавать и предавать. За информацию за ту, его и прошлые, да и другие, на месте будут уж держать. Чем выше должность, тем паразит мощнее и жирнее, толще информационного потока тот канал. Не ниточка, а реки, бурные потоки, не груды - горы информации любой, но очень-очень много хлама, среди которого бесценные крупицы проскальзывают незнамо и какой порой природы. Да... в принципе... Любой порой... природы...
В принципе все древние формы существования, культы, в основе своей, в начале образования - паразитические. Но, по мере развития культуры, философии, традиций, накопления знаний и понимания мира, по мере развития инстинктов и разума - приобретали симбиотические черты. Но и паразитизм и симбиотизм был довольно груб и жесток. Жестокие времена - жестокие нравы. Первое инстинктивное действие зверя при возникновении угрозы: устранить угрозу. Если силён сам - уничтожить угрозу. Если слаб - сбежать, спрятаться. Если есть свои старшие и сильные, а сам зверь справиться не может - позовёт своих, а если они проиграют - попытается примкнуть к победителю.
В примитивном обществе желания просты, примитивны, развлечения просты и грубы, жестоки. В цивилизованном обществе - всё то же самое, просто больше, в более сложной взаимосвязи, более сложносоставные, чуть изящней и изысканней, более развитые всё те же самые ритуалы. Но в основе и там и там всё так же и осталось: хлеба, зрелищ, комфорта, безопасности и чувства власти и могущество стаи, потому что это защита стаи - даже если стая слаба, но на службе у сильного и полезна сильному, то в ту стаю будут стремиться - удовлетворишь для стаи эти простые потребности - мудрый и сильный вожак, великий правитель.
Но если вожак слаб, ослаб, или так посчитали - стая тут же начинает проверять вожака на прочность.
Впрочем, так и так: стая постоянно, перманентно, проверяет вожака на прочность всевозможными проверками.
А кто в чём силу-слабость видит - то тот ещё вопрос...
Итак, возьмём гипотетический пример:
Семья старого рода, возможно для кого-то даже в чём-то древнего, но не очень. Допустим, всего несколько миллиардов лет для них прошло, как образовали семейно-родовую династию по каким-то своим критериям и несколько миллионов лет, как заработали право считаться родом в более старшей системе.
Разумеется, даже за такое небольшое время, у рода образовалось множество друзей-союзников-врагов, да в разном сочетании, внутренней и внешней компоновке... Оказывают услуги какие-то родовые, ну и им оказывают... Обычная политика... И, разумеется, есть свои особые секреты развития сил, способностей, какие-то особенности, что позволяют считаться родом - династией и удерживать власть над территорией. По младшей системе - это империя в несколько галактик с миллиардами звёздных систем, по более старшей системе - небольшое королевство в одном из центральных миров, по ещё более страшей системе - это несколько городков, деревень, храмов школ духа, какого-то направления развития внутри нескольких других систем...
В принципе, для примера из реальной жизни, чтобы соотнести хоть как-то с реалиями мира, далеко ходить не надо: под такое описание подходит, например, Италия и Ватикан в Римской Империи, или школа монахов Шаолинь. Это как микрогосударства внутри государств со смежными пересекающимися сферами интересов и территорий.
Шаолинь - это очень нежные и мягкие натурой духи песни и танца, которым морально, психологически, чисто физически претило всякое насилие и жестокость. Такие элементали могли выжить лишь под защитой могущественного существа. И за защиту они платили тем, что услаждали слух и зрение повелителя, за что им оказывались почести и защита.
Буддизм - то мирная религия. Напомните об этом боевым монахам Шаолиня. Когда-то они были самыми слабыми и беззащитными среди буддистов, пока какой-то демон не позарился на богиньку-шаолиньку Повелителя. И они стали боевыми. С криком: - "Кийя" - и ударом руки иль ноги, ломают рёбра, вышибают мозги... Хотя, конечно, многие монахи Шаолиня и отошли от учения Учителя, засели в храмах, молотят воздух и друг друга, многие не забыли учение Учителя, озоруют, шутят, смеются, играют и слушают музыку, устраивают и ходят на дискотеки, танцуют, поют... Курят куришку, бухают бухашку...
Мда... Просто вспомнилось прошлое... Кстати говоря, Будду на троне можно было увидеть очень-очень редко, только если выступала Дева-Прима, да и то за мишурой и блестюшками всяких ритуальных финтифлюшек его было не узнать. В древние времена, те, кто знал привычки Учителя, по приметам, тому, какого демона на троне сжигали, можно было разгадать у какой очередной вдовушки его можно найти. Ну, знаете, эти демоны часто объявляли красивых девушек своими жёнами... И девушки сразу становились вдовами. А в Риме... В Риме в не такой уж древности его и его учеников можно часто было наблюдать на арене Коллизея. Разок-другой даже на кресте...
Но наша история разумеется к ним не особо относится. Я чисто гипотетически, абстрактно.
Итак, предположим, что какому-то роду, где-то что-то понадобилось... И нужно провести спецоперацию. Работает разведка, аналитики... Причём, когда проводится одна спецоперация - проводится их сразу много.
Но в какой-то момент идёт пересечение сразу множества интриг.
К тому же внутрисемейные, внутриродовые отношения, тем более там, где замешана политика, власть, богатство, привилегии - там всегда куча интриг. Чуть зазеваешься - схарчат. Это ещё с древних, примитивных времён идёт: сожри или будь сожраным. Да ещё надо понимать: не все любят тех, кто при власти. Но это они просто не умеют их готовить. Но одни подчиняются по одним причинам, другие - по другим, кто-то с охоткой, кто-то без, кто-то по идеологическим каким-то своим разумениям и взглядам, а они ой какие разные, кто-то им не подчиняется, но подчиняется своему командиру, своему, своим старшим, которые нанялись на работу к ним. Кто-то просто из-за денег, кто-то из-за возможных привилегий.
Политика - та ещё клоака.
Итак, допустим род, глава рода и его молодой потенциальный наследник.
Старый умурённый опытом множества интриг и схваток вожак, не раз водивший стаю на охоту, и его молодой горячий юнец сын, ещё пороху не нюхавший, но уже прошедший обучение и подготовку, обладащий силами и навыками, которые позволяют претендовать ему на престол. Но, разумеется, не полное ещё посвящение в Силу. Для развития необходима практика и в том числе сочетание необходимых условий.
Но условия сходятся так, что старый вожак не может лично вести стаю. Болезнь Силы. Чем больше пользуешься Силой, тем глубже Сила проникает в тебя. И если не проходить очистительные ритуалы, тем более если не понимаешь другие силы или ту силу, которой пользуешься - это влияет и на физиологию и на психику. И нужно проходить какие-то курсы лечения, самоонализа и прочего... Потому что если в такие моменты воспользоваться силой, тем более оперировать мощными потоками чистой старшей энергии - болезнь усилится, а если перенапрячся - болезнь может перейти в иную фазу: очень трудно или вообще для него неизлечимую, смертельную фазу, после которой и перерождения души будут - не самыми благоприятными.
Ну да опять немного отвлекусь. Зная, что переродишься, возродишься, тем более хотя бы приблизительно зная где и как, возможно переродишься - умирать уже не так страшно. Хотя, конечно, умирать - это всегда не очень приятно.
Меня вот с детства учили, что человеку дана всего одна жизнь и после смерти нет ничего, что нет других миров, что нет души, что нет ни Бога, ни богов, ни Дьвола и что все мы смертны. И действительно: никаких доказательств о том, что есть душа, что возможны перерождения души, доказательств, которые устроили бы меня и переубедили - не было. Когда умер дед по маме - я не горевал, я был ещё маленький, а он был старый и больной туберкулёзом, я его и видел то всего один раз в жизни, ну из той, что помню себя с младенчества, где-то с полугода-года первые сознательные воспоминания, а он умер когда мне уже несколько годиков было, и знал, что он умрёт. Меня же к этому готовили: что все мы смертны. Умерла Вера - моя бабушка - я даже не почувствовал ничего, даже скорби о её потере. Умерла другая бабушка - тоже ничего не почувствовал. Они были старенькие, прожили долгую жизнь, под конец жизни обе болели раком, отмучались и умерли.
Я никогда не верил в магию. Учили так, что: магии нет. Много позже, уже будучи взрослым, после того как написал и издал свою вторую книгу, я начал подмечать, что действительно есть в этом мире что-то, что никак не объяснить с точки зрения науки обычной физики, которой учили в школе, но в принципе можно объяснить с точки зрения метафизики. Иногда начал замечать явления полтергейста, иногда со мной приходят поиграть маленькие слабенькие духи. Проказница духом пару раз навещала, малость со мной играла.
Даже когда ошмёток первой уничтоженной мной души попался мне под руку и я развоплотил и пересобрал его душу и уничтожил и пересобрал точку зарождения души, чтобы возродить ту и многие другие души (я и мой личный мир в те секунды как раз проходили и прорастали сквозь разрыв внутри и снаружи точки незарождения их души) - не почувствовал ровным счётом ничего. Я абсолютно равнодушен к тому, что эта душонка существует, ведь его, да и некоторые другие точки зарождения я пересобрал в Дальнюю Постановку.
Даже когда пару лет назад умер папа - я не почувствовал его смерть. На самом деле умер то он давно. Мне просто сказали о том, что он умер, когда его уже похоронили. Вернее не совсем его, но его. Для него было заготовлено резервное тело и легенда личности, чтобы он мог доиграть роль моего папы в запасном теле. И в запасном теле - тоже умер.
Даже когда потом, на сорок дней (вроде), проснувшись, поймал рукой душу папы и убил его внутреннего зверя, ту часть его души, что демон-зверь, не дающий ему быть человеком - не почувствовал ничего.
Даже когда умерла душа моего нерождённого сына, нет я почувствовал присутствие его отмирающей души рядом со мной, как он ярился, так же как и мой папа, хотя на самом деле он мне не настоящий отец, сначала я духом играл роль его деда, потом роль его отца, потом - роль его сына. У нас с мамой и папой это было по договорённости контрактом души. Даже когда мой мир и я проросли сквозь уничтоженную точку зарождения души моего досына - я не почувствовал ничего. Лишь может лёгкое сожаление - Человека из него не получилось. Даже с учётом его перевоспитания, с учётом полной кастрированности души, врядли удастся сохранить хотя бы чуть больше половины души, перекомпоновав так, чтобы получилась хотя бы немного достойная личность. Да и то, это если удалось прорастить новую часть личности сквозь разомкнутое ядро души по частям, а уничтоженную точку зарождения души досына - пересобрал в его тело в моём мире. Но всё равно, даже с учётом перевоспитания, у его души - очень сильный уклон в мразь, творчёнком он никогда не будет, человека из него не воспитать, разве что малочеловека, но дьяволёнка из него можно более менее создать. Однако часть ядра его души в любом случае навечно будет заточена в моём Диком Лесу.
Вообще, довольно часто во снах приходится провожать мёртвые пустые души в мой Дикий Лес, откуда они уже не выберутся никогда. Для них - это адский Ад, для меня Дикий Лес - рай, где я самый опасный, вернее, на их уровень развития - я там единственный хищник.
Рутина Жнеца Смерти.
Кроме того, есть, такое понятие, как точки привязки, привязки-возрождения. Точки привязки - это что-то вроде как находят какой-то подходящий или незнакомый мир и бросают туда нить привязки, которую закрепляют в некой точке подходящего пространства, не каждая точка и не каждое пространство подходят для всех, но по таким привязкам можно вернуться и опять найти и пройти в тот мир. В том числе, так часто бывает младшие привязываются к старшим, чтобы их не потерять. Но иногда бывает и так, что старшие или младшие привязывают к себе ещё более младших, чтобы всегда можно было их найти и не потерять, но в большинстве случаев подобное используется как средство контроля и порабощения. А точка привязки-возрождения это совмещение точки прохода в мир с коконом условий и точкой возрождения тела и души в мире. Кроме того, есть способы нахождения и переноса этих точек другими. Например: в круг возрождения. И тогда ваше тело, персонаж или даже душа, часть души - будут возрождаться там, если вас убьют, но душу не захватят. Если точки привязки-возрождения у души, у тела нет, то при смерти тела - есть риск, хотя кто-то может посчитать - шанс, что душа затеряется где-то в пластах Сил иных миров. Но в любом случае, у каждой души основная точка возрождения души - точка зарождения души. И она скрыта внутри слоя Личной Силы Творца.
Если вам говорят, что знают точку зарождения вашей души и контролируют её - в подавляющем большинстве случаев вам нагло врут. Иногда имеется ввиду, что знают какую-то точку или окрестности точки появления вас в мире. Что уже само по себе может быть могучим средством давления. Единственный, кому достоверно известны точки зарождения душ - сам Творец Единый. Но мне, за оказанную Творцу услугу, была раскрыта моя точка зарождения души, которую я когда-то потерял, блуждая духом по мирам. И врастя и поглотив свою точку зарождения души, я вырастил из неё своё тело, прорастив сквозь свой мир. Впрочем, известны и некоторых других, чьи точки зарождения души я выиграл...
Пройдя же и проведя свой личный мир сквозь точку зарождения души моего досына, единственного с мужским ядром души, который не просто по рисунку, а по начальному оттенку силы, потенциально способному развить в себе Силы, развиться до Древней, Древнейшей Силы, но полностью проебавшему весь потенциал своей души и обмотав эту точку несколькими эволюционными витками, я уже по крайней мере уверен: больше никогда и ни при каких обстоятельствах я не порожу душу, даже потенциально способную стать полным наследником моих Сил. И да, в том числе, стать Разрушителем, способным уничтожать точки зарождения душ единолично, единоличным решением, без всяких согласований ни с мужской, ни с женской Силами и душами, уничтожать души и их точки зарождения просто по прихоти, по принципу: так захотелось. Без всяких условий. Просто потому, что посчитал так нужным. Просто потому, что просто уничтожить милосердно душу, так, чтобы душа больше не возрождалась - бывает гораздо милосерднее, чем позволить душе существовать дальше.
Ну да жизненная ремарочка закончена. Вернёмся к гипотетической ситуации...
Подготовка к чему либо, тем более к сложным кампаниям, типо военных действий - всегда разнопланова и разностороння это разведка, сбор данных, анализ. Компиляция из множества разронненых фактов и фактиков в планы, шифрование, разгадывание собственных и чужих планов, множество ложных и истинных целей, которые в любой момент при сочетании каких-то условий, могут моментально поменять значение. И от того, кто что и где будет делать, чем заниматься - зависит многое из планов населения на будущее.
Война - последний довод королей: только если королевство слабо, а король слаб духом и разумом. Если же королевство и король сильны, война - один из тех доводов которым пользуются регулярно, просто слабые противники предпочитают договориться заранее, не доводя до последнего для них довода. Потому что король, если он конечно настоящий - это последний довод военных действий, это самое тяжёлое орудие королевства, король - это армия в себе.
Итак: с виду - довольно рутинная операция. Операция, в которой предлагается поучаствовать наследнику вожака. На чём настаивают, пусть и завуалировано - советники и генералы.
Птенцу пора встать на крыло и отправиться в самостоятельный полёт. И тогда, если себя проявит: щенок покажет зубки и заработает в стае на свой собственный кусок.
Ведь у них - тоже свои щенки и птенцы, старые вожаки останутся при своём, может что приобретут, что потеряют, но зато молодняк увидит каков претендент на статус молодого вожака и возможно пойдут за ним с удовольствием.
А нет - так их птенцы и щенки выберут себе другого кумира-вожака. Может и сами вожаками по-старше станут, коли вовремя себя проявят или в сторону сойдут иную..."
Глава 1.
Где-то в тридевятом царстве, в тридесятом государстве...
Молодой щенок, не знаю даже как его зовут, шагает нервно по залу в одном из родовых поместий, где кроме него и проверенных веками службы слуг сейчас никого не было, кружит след в след за мыслями своими.
- Да что такое! В чём же дело? - восклицает он. - Участвовать в боях и схватках ведь дело молодое. И множество друзей со мной пойдёт, мы вмиг добудем этот артефакт, что нужен. И быстро отойдём.
А на большом столе - макет и местности рельеф, на нём расставлены фигурки и дома. Юнец их двигает и так и сяк передвигает.
- Нет, видно, что-то я не замечаю, а может не учитываю что? Всё вроде правильно и лёгкое ведь дело. Такие операции ведь проводил наш род не раз. Почти как по учебникам тут всё. Так в чём же дело? Отец ведь не таков, чтоб просто так просрать столь нужный артефакт. А если подождать ещё немного - усилится ведь там исконный враг. Или другие заберут добычу нашу.
- Было ваше - стало наше! - раздались от обеденного стола, на котором стояла корзина с фруктами, чавкающие звуки.
- Ах ты, паразит! - воскликнул юнец. - Знаешь же, что тебе нельзя это есть.
Продолжая уминать добычу в пасти, небольшое существо маленького роста, оторвало кисть от грозди винограда маленькими лапками и шмыгнуло куда-то за книжные шкафы.
- Если нельзя, но очень очень хочется - то можно, - видимо, наконец пережевав, откликнулось существо.
Мелкий бес был, как он говорил: из неопределившихся. То ли ангел, то ли демон. Одним словом: бес. Эдакий чёртов ангелочек.
Маленький питомец на службе у юного принца. Что-то вроде домашней зверушки: шаловливый, озорной последователь какого-то непонятного культа одного из малых народцев. Эдакий полуразумный зверёк. Ни к чему серьёзному не приставишь - всё испортит, больше вреда, чем пользы, но иногда бывает полезен за счёт своей пронырливости. Однако за ним нужен был глаз да глаз.
Грохот падающих доспехов и противный скрежет по полу - подтвердили размышления принца. Чтобы присматривать за этим питомцем, нужен не только вострый глаз, но и хороший слух и внимательность.
- Ну и зачем тебе это? - уже заранее зная ответ: не раз слышал - спросил принц.
- Большая, большая дубина! Большой, большой кирдык врагам рода! - еле волоча огромную по сравнению с этим чёртовым ангелочком палицу, приговаривал бес.
Пытаясь выслужиться и заслужить свободу, бес постоянно старался быть полезным, выискивал врагов, по большому счёту самим же им придуманных, раскрывал непонятные заговоры, понятные только ему и постоянно всех подозревал, устраивая разные каверзы: то в тапочки насрёт кому, то на глазах у гостя принца, что тот бывало приглашал в эту резиденцию, плюнет ему в бокал вина или в самого гостя. То ещё чего... Не все его шуточки были безобидны. Было дело: ступеньки чем-то скользким намазал - так пока разобрались в чём дело - несколько пострадавших с переломами и один со свёрнутой шеей. Это так "врагов" - проверенных ни в одной попойке и в делах друзей принца устранял. Потом бес долго прятался от хозяина, пока тот гнев на милость не сменит... Частенько доводя некоторых слуг до нервной икоты, показываясь и шаля то тут, то там. При этом некоторые слуги считали этого проказливого беса чем-то вроде талисмана замка и даже поощряли его шалости, подкармливая вкусняшками. Говорили - это приносит им удачу.
Что не шло бесу на пользу. Даже лёгкую похвалу он воспринимал слишком буквально: начинал пыжиться, раздуваться от гордости и напыщенно шагал то с чашкой на голове (типо шлем) и куском обгрызенной до заострённости кости или веточки, воображая себя великим воином, выскакивая из самых пыльных мест замка, атакуя слуг и ведя свою войну. То бродил по столу с макетами стратегических карт, оставляя грязные мокрые следы лап и кровавые капли и куски зверушки или пташки, что поймал в парке и поедал за размышлениями о битве живьём и что выпало из его пасти во время боевых кличей и угроз невидимому врагу...
Но в общем и целом бес был полезен принцу. Его можно было заслать куда-нибудь и он незаметно мог устраивать мелкие пакости кому-нибудь. Что-то не очень серьёзное, но очень раздражающее. Впрочем, если не заслать - он устраивал пакости принцу. Не менее раздражающие. Возвращаясь же с задания, пыжился от гордости: рассказывал с какими великими воинами сражался, как трудно было, но долго терпел, старался, тужился и гадил куда-нибудь. В принципе, по большому счёту больше бес ничего и не умел, кроме как подгадить, нагадить куда-то.
А для того, чтобы хорошо погадить - надо хорошо покушать.
Прикинув кое-что в уме, принц понял: пора отправлять беса куда-нибудь на задание. Бес уже очень долго терпел. А с учётом того, сколько за последнее время скушал... Подсчитав ещё что-то... Принц решил подыскать бесу задание, иначе какая-то обувь, что он наденет или блюдо, что он решит вкусить, будет с сюрпризом. В этом бес был мастак: сколько не проверяй, но стоит чуть ослабить бдительность и как раз тогда, когда не проверишь - вляпаешься или вкусишь.
Несколько раз принц уже пытался избавиться от питомца разными способами. Но бес всегда возвращался. По каким-то причинам, далеко уйти от родового замка он не мог. Объяснял: лапки маленькие, тоненькие - далеко не уйти.
Хотя, принц, подозревал, что бес просто очень сильно напортачил где-то у там, у себя, у своего народа. Тут он под защитой семьи и рода. А там...
Но бес заставлял своими мелкими пакостями держать себя в тонусе, да и шалости его были просты и предсказуемы, главное не терять бдительность. К тому же - это позволяло отвлечься от каких-то мыслей, когда обдумываешь проблему, а отвлёкшись и вернувшись к мыслям - взглянуть на них чуть с иной стороны, что иногда приводило к тому, что находилось какое-то не очень явное решение, до которого не мог додуматься, не взглянув на задачу с иного ракурса.
Да и вообще, за разговором с этим чёртовым ангелочком, можно было понять какую-то примитивную мысль. Просто все его слова и действия надо было как-то переиначивать и тогда можно было сложить пазл мыслей как-то иначе. Бес по-своему старался быть полезным. Но по каким-то примитивным верованиям, суждениям, не мог где-то в чём-то поступить иначе. Какие-то табу-запреты мешали ему. А может или даже вернее - понимал всё иначе, не так, как принц и своими действиями, словами действительно пытался по-своему помочь.
Младшие народцы, да вообще младшие - чувствительны к силам, особенно к старшим силам. Старшие часто, как раз за счёт мощи Силы - грубы и черствы. И не чувствуют что-то так остро и чутко, как младшие. Хотя бы потому, что от этого часто зависит их выживание. К тому же младший зверь настраивается на старшего, чтобы почувствовать состояние старшего, его настрой, предугадать движения действия. В чём-то старшему проще понять младшего, в чём-то наоборот. Просто разные диалекты, хотя бы из-за мощи и насыщенности звучания.
И часто младшим, как раз из-за слабости и простоты, через узости заметно то, что старший за собой не замечает.
- Бес засунул в пасть большой персик, а вот веточку винограда утащил... - пробормотал себе под нос принц. - Да, похоже на то. Рутинная то операция - рутинная. Уже не раз подобное бывало, всё отработано и отрепетировано. С противоположной стороны - то же самое, но за другим аретфактом. И у нас и у них - свои агенты и прикрытие. Даже приемлемые потери примерно просчитаны. Но...
- Неужели вы начали думать, мой принц, - раздался из-за спины голос, словно ниоткуда.
Учитель как всегда подошёл незаметно.
- Что делать - приходится, - картинно развёл руками принц, как будто сокрушаясь.
- Да, вы правы, мой принц. Операция с участием потенциального наследника рода - не может быть рутинной. Иная концентрация сил потоков внимания. Это заметно и противнику и нам. И что же? К какому выводу вы пришли?
- Либо - ловушка, куда меня стараются заманить, либо - даже скорее всего, приблизительно одновременно отцу придётся отвлечься от контроля этой операции, чтобы участвовать в другой. Причём настолько, что под шумок кто-то стибрит что-то гораздо более ценное, что станет ключом к совершенно иному продолжению банкета: охота за большой дубинкой.
- Браво, браво, мои аплодисменты - вяло похлопал в ладошки пожилой учитель. - Однако это итак на виду. Кстати, я ознакомился с тестовыми прохождениями задания вами в академии - почти удовлетворительно.
Юнец поморщился. В Академии ему поставили отлично. Впрочем, от этого старого хрыща - это почти высшая оценка, что он удосуживался, обычно оценка, выставляемая этим учителем: плохо, очень плохо, удивлён что ты ещё жив, как ты вообще родился? Лишь раз этот учитель нехотя бросил: удовлетворительно. Впрочем, однажды оценка была: сомневаюсь, что ты вообще родился.
Однако, не смотря на то, что принц учился в элитной академии рода и там преподавали лучшие мастера - этому учителю они и в подмётки не годились.
- А вы не учитываете, мой дорогой друг, что ловушка вовсе не на вас, а на вашего отца. Вы слишком мелкая сошка. Да не морщитесь, не стоит так злобно зыркать на меня. Вы же за последние месяцы уже несколько раз интересовались здоровьем отца. Он ослаблен болезнью, довольно стар, курсы омоложения уже не дают былой эффект. Даже с учётом нескольких запасных тел, что заготовлены для него на всякий случай, даже если он выживет в бою, но перенапряжётся - скорее всего быстро угаснет. Даже если тело здорово, но душа, дух больны - болезнь быстро охватит здоровое тело, переведя в разряд больных. Если вас загонят в ловушку и отец ринется вам на помощь в ущерб делу - род может лишиться сразу двух претендентов на трон - и вас и вашего отца.
- Что значит претендентов? - возмутился принц. - Отец - глава рода, а я его единственный наследник!
- Далеко не все так считают, о мой принц. Далеко не все.
Сжав кулаки до побеления пальцев, принц прикрыл глаза и медленно выдохнул.
- Да и с самоконтролем у вас не очень.
"Что? - Мысленно возмутился принц - Да только за подобные слова, за такую крамолу убивают медленной пыточной казнью. Стерпел только потому что учитель - полезный и могущественный член рода."
- Да ты кулачки то разожми. Хотя, если на кулачках сойтись хочешь - милости просим.
Принц передёрнулся. В прошлый раз с переломами по всему телу отлёживался в регенерационной камере больше месяца. Не было бы в замке опытного хирурга, мощной регенерации у тела и регенерационной камеры, не был бы он из столь знатного и богатого рода, способного провести или оплатить подобное лечение - мог бы вообще не выбраться, так бы до конца жизни и питался бы внутривенно или через трубочку, ходя под себя.
- Так почему, говоршь стерпел: потому что могущественный или потому, что полезный?
Лицо и глаза принца налились кровью, ногти, впившиеся в ладони сжатых кулаков, превратились в когти. На пол закапала кровь.
Впрочем, разозлённый юнец понимал: его провоцируют. И если схватка произойдёт сейчас - его похороны состоятся уже к вечеру.
Разжав кулаки и запустив регенерацию, зарастил раны на ладонях.
Мелькнула быстрая и шустрая тень. Бес молниеносно вытер кровь с пола какой-то замызганной тряпкой, больше размазав грязь, чем убрав кровь и ушмыгнул куда-то к себе.
- О, так вот кто ваш питомец? - Удивился учитель, заметив беса. - Что ж, понятно отчего такая текучка кадров и заикаются некоторые слуги. Да, пожалуй, настала пора преподать урок.
Услышав последнюю фразу принц одновременно и слегка струхнул и воспрял духом. Раньше учитель не соглашался дать ему урок лично. Лишь высказывал своё мнение о его успехах. Задания от учителя ему передавали слуги. Ну, если не считать личным уроком те пиздюли, после которых долго лечился.
Глава 2.
Эту резиденцию принц и выбрал потому, что тут изредка можно было встретить учителя лично. Вот только стать его учеником - мало кому удавалось.
- Честно говоря, даже не знаю с чего начать... Наверно изменим чутка обстановку на более доверительную. Начнём с начала.
Учитель сделал неопределённый жест кистью, совершив несколько круговых движений.
Одновременно с этим интерьер зала потёк и сменился. Вместо электрических ламп и абстрактных картин на стенах - горящие факелы и люстры со свечами, освещающие галерею картин на стенах. Пластиковые книжные шкафы с остеклением сдвинулись в углубления в стенах и разошлись, а в образовавшихся нишах показались галереи из деревянных шкафов с древними фолиантами. Там, где у принца стоял сервер суперкомпьютера, столы и стена с мониторами - показался каменный постамент с шаром из непонятного матового оттенка камня. А за стеной открылся вид на мраморный трон на небольшом пьедестале.
На глазах изумлённого принца, облик учителя также потёк и истаял, будто испарился.
- Вы уж извините, молодой... - скрипучий голос слегка замялся, будто сомневаясь, - человек... За это маленькое представление. Мне просто так удобней. Привычней.
Сухой скрип сопроводил движения неловко встающего с трона сухого скелета.
- Надеюсь, теперь понимаете: почему так редко нам с вами удавалось пообщаться вживую. - Слегка иронично произнёс скелет. - Таким я запомнил этот зал, когда жил здесь. Впрочем, как я тут жил - так тут всё и осталось...
С каждым движением, с каждым словом, скелет постепенно обрастал плотью.
Дойдя до небольшого круглого стола с удобыми на вид мягкими креслами, умастился в одном из них и, взяв стоящий на столе колокольчик - легонько позвонил несколько раз. К этому времени он уже почти полностью оброс плотью, но не кожей. Да и плоть была сухой, а стала гнилой и влажной. Множество червей, личинок насекомых, сновали по гнилой плоти, выедая её, вылезая из мёртвых глазниц, носовых и ушных отверстий в черепе.
- Ух, - блаженно потянулся скелет, - всю задницу отсидел на этом клятущем камне.
Повинуясь приглашающему жесту, принц уселся в кресло напротив.
- Согласись, гораздо приятней общаться лицом к лицу, а не когда кто-то вдруг внезапно появляется за спиной, а ты даже не можешь увидеть его настоящий облик. Тет а тет, глаза в глаза - оно гораздо приятней.
Лёгкий скрип ознаменовал раскрытие дверей в залу. К столу потянулась вереница слуг, несущих подносы с приготовленными явствами.
- О! Вот это - то, что надо! - довольно воскликнул скелет, обернувшись телом и лицом к подходящим слугам.
При этом стала заметна торчая из его спины рукоять кинжала.
- А-а-а-а... - Неуверенно протянул принц, указывая на эту небольшую деталь.
Скелет, свернув себе шею собственными руками, заглянул себе за спину.
- Ага! - воскликнул он, свернув шею ещё раз, так, чтобы голова встала на место. - А я то думал - чего это у меня как будто в сердце что-то колет! А оно - вон чего! Ну да ничего... Бывает. Это меня так на пенсию видать проводили.
Выдернув кинжал, скелет его старательно обтёр об обивку кресла и внимательно осмотрел.
- Вроде зазубрин нет, кончик не обломан. Вот были мастера в наше время - умели клинки ковать. Не то, что нынешнее племя.
Скелет не глядя метнул кинжал куда-то в сторону. Глухой стук показал, что кинжал куда-то воткнулся.
Бросив туда взгляд, увидел кинжал, вонзившийся в каменную стену по самую рукоять. Примечательно, что между стеной и кинжалом висел портрет какого-то расфуфыренного в орденах и при шпаге пижона, рукоять кинжала теперь играла роль кадыка на протрете.
- Фа... фы... фкуфай... не фтефняйся... - невнятно проговорил учитель с набитым ртом.
Ел не используя ни вилки, ни ножа, а просто разрывая парящее и пышущее жаром блюдо из запечённого гуся. Закусывая печёными яблоками, квашеной капустой, запивая то вином с горла бутылки, то хлебая прямо из пробитой крышки пивного бочонка. Между делом отрывая куски от запечёного поросёнка, пережёвывая и глотая вместе с костями. Уделяя внимание и остальным блюдам. А также фруктам и овощам.
Когда большая часть яств на столе исчезла в глотке учителя, он, наконец насытившись, устало развалился в кресле. На столе, тихонько постанывая, валялся обожравшийся бес с неимоверно раздувшимся пузом.
Скелет оброс плотью, кожей, волосами и стал точь в точь таким, как выглядел, теперь уж принц понимал - иллюзией, являвшейся ему. Видимо поэтому ни разу и не удавалось почуять как учитель подкрадывался.
От мелькнувшей в голове мысли, юнца пробрало дрожью: "Так это он меня иллюзией так отметелил?".
Посмотрев на свои заляпанные жиром пальцы и облизнувшись, учитель кивнул каким-то своим мыслям и огляделся. Махнув с досады рукой, ещё раз огляделся. Тут его взгляд упал на постанывающего то ли от блаженства, то ли от переедания, хотя и в переедании бывает блаженство, беса. Взяв его в руки, вытер лицо и пальцы о его шерсть, после чего, легонько откинул куда-то себе за спину.
Раздавшийся шлепок и негромкие чертыхания показали, что приземлился он отнюдь не на лапы. Лёгкие удаляющиеся шлепки мягких лап, несущих отяжелевшее от еды тело были слышны даже сквозь чертыхания.
Это было странно, раньше бес всегда почти бесшумно передвигался.
Впрочем... заслышав бормотание: "Я подсираю по-чуть-чуть, я подсираю по-немногу." - принц потянул носом. Возможно шлепки не от лап...
- Нечего свои грехи на чужих валить. Как вы учились, о мой принц? Бесёнок конечно там чутка погадил может быть, но вы не учли скорость распространения запахов в воздушной среде. То, что вы унюхали - от вас.
Учитель ещё раз позвонил в колокольчик.
Безмолвные слуги, вновь появились, убрали со стола всё, что на нём оставалось и расставили несколько блюд с лёгкими закусками и корзины с пыльными бутылками старого вина.
- Видите ли, юноша, - дождавшись, когда безликие и безмолвные слуги, показав бутыль и получив одобрительный кивок, разлили вино по двум пузатым бокалам и одной глубокой мисочке, будто бы растворились, тихо выйдя из зала, продолжил учитель. - Вы получили прекрасное по меркам этого мира образование. Пусть оно и не полное. Но школа, академия, плюс индивидуальное обучение, да ещё и у одних из лучших профессоров и мастеров своего дела. А потому, хочу задать вам вопрос: "Как думаете, почему?".
- Почему я получил такое образование? - удивился принц. - Потому что я наследник рода и мне положено по статусу.
- Мда... - поморщился учитель, отхлебнув вина. - Нет, нет, можешь пить спокойно - вино отличное. Ответ - не очень.
Бесёнок, взобравшись на стол, подошёл к мисочке с вином и начал с довольным урчанием лакать.
- Такое ощущение, о мой принц... - на этот раз поморщился принц, у которого итак было смутное ощущение, что фразу "О мой принц", учитель произносит с лёгкой издёвкой, сейчас же ощущение практически переросло в уверенность. - Что вы даже сути вопроса не уловили. Может, ради разнообразия, перестанете думать нейросетью и заложенными в неё шаблонными ответами и подумаете и скажете своими словами?
Бесёнок, закусывавший вино виноградинкой, закашлялся. Пожилой мужчина легонько похлопал его по спинке и тот наконец выкашлял маленькую косточку. Задумчиво осмотрев косточку, бес счёл её вполне съедобной и, засунув обратно в пасть, проглотил.
- Знаете, - решив прервать неловкое молчание принца, продолжил учитель, - мне начинает казаться, что питомец - довольно уникальный и редкий экземпляр.
Бесёнок, встав на задние лапки, принял горделивую и напыщенную позу. Показывая себя во всей красе.
Заметив направленный на бесёнка подозрительный взгляд принца, продолжил:
- Зверьки данной энергоформы довольно редки. А этот - хоть и произрастает из одной из самых слабых энергоформ - довольно смышлён для его вида. Старая история, достаточно старая, чтобы считаться уже настолько древней, что о ней почти полностью истёрлась память, этого вида - несёт в себе много всякого. Я имею ввиду историю возникновения этой формы жизни. В основе лежит совсем микроскопическая форма элементаля. Но прожитые пути, из совсем простенького элементаля, умеющего по сути только одно: может есть, если есть чего есть. Хотя, нет, ещё второе: может не есть, если нечего есть. В итоге развился в то, что может не только есть или не есть, но и гадить, бывает по-крупному, бывает - по мелкому... То, что этот элементаль способен разговаривать, понимать речь, реагировать, причём довольно адекватно, сам факт его существования: уже сам по себе и великая радость и великое горе.
- Почему?
- О, это как раз объяснить очень просто: из той начальной энергоформы, которая лежит в основе, такую форму развития подобный элемент мог получить, только, если пережил на своей шкуре несколько очень мощных ритуалов и смог при этом выжить и научиться заново принимать и понимать мир. А уж то, что его сознание довольно цельное и достаточно разумно - это вообще нонсенс.
- Я почти закончил духовную школу "Вонь".
В доказательство своих слов, бес поднатужился и громко пукнул.
- Фу... - поморщился юнец от ударившего в ноздри запаха.
- Нет, - сокрушённо покачал головой из стороны в сторону бес, - школу "Фу" - ещё не закончил. Сложная школа. Там очень трудное направление "брось каку".
- Да, - рассмеялся учитель, - действительно трудная ветвь этой школы. Часто не понять что есть кака, куда, как и в кого бросать.
- Ага, - печально вздохнул бес. - Как бросить каку, если её есть?
Громкий смех, переходящий в ржач, огласил просторную залу, отражаясь эхом от стен.
- А ты возьми так сделай, - оторвав несколько виноградин, учитель пожонглировал ими, а потом поймал ртом одну за другой.
- Так это ж вкусно! - возбуждённо произнёс бес.
И тут же начал отрывать одну за другой виноградины, пытаясь жонглировать. Ягоды разлетались в разные стороны. Но это не приводило его в уныние. Упавшие на пол, он просто подбирал и тут же съедал.
- Сначала бросить, потом съесть. Сначала бросить, потом съесть. Сначала бросить, потом съесть. - Бубнил себе под нос бес, пытаясь запомнить очерёдность действий.
- Ну, ему надолго хватит. Хотя...
Появившиеся будто из ниоткуда слуги, поставили на пол неподалёку несколько подносов с различными небольшими ягодами.
- Элементарным существам очень трудно понять и принять что-то новое. Их мышление очень узко и требуется огромное количество повторений одинаковых ситуаций, событий, чтобы они научились хотя бы немного замечать разницу. Иногда им требуется миллионы перерождений, чтобы понять, что в какой-то ситуации можно, например не орать, а говорить хотя бы чуть-чуть по-тише. Не говоря уж о более сложных вещах. Но если им втемяшилось что-то в голову или что там у них - то выбить это оттуда почти невозможно. Требуется масса терпения, чтобы уметь общаться с элементалями. Большинство - умеет что-то одно и, по сути, ничего больше. Но зато в этом чём-то одном - они мастера. То, что для кого-то безумно, неимоверно сложно - если это их конёк - для них это элементарно, потому что это основа их существования, для них это естественно, а вот всё остальное - сложновато...
Однако, получив в какой-то ключевой момент толчок - развитие сознания элементаля может получить взрывной эффект. Долго-долго копилось что-то, что по-тихоньку подтравливало, подтачивало узкую направленность, упёртость сознания элементаля, а потом вдруг накопилась критическая масса, какой-то ритуальный цикл движения микросознаний, состоящий из множества циклов роения мыслей, замкнулся - и сознание начинает окукливаться и элементаль начинает переходить в иную форму развития.
Это примерно как считать от одного до десяти. Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять... Загибаем палец или делаем ещё какую пометочку, что завершили цикл и продолжаем опять считать: один, два, три... При этом подразумеваем, что уже не один или два, а одиннадцать, двенадцать. Один на дцать (на десять). Два на дцать. То-есть к одной цельной форме рассчёта, в данном случае десятеричного, мы к десятку большой единички прибавляем по единичке маленькой. И доходя до второй фазы: уже после добавления девяти малых форм к одной большой - двадцать. То-есть две большие формы. Был один маленький элементаль - раз. Есть что-то ещё - элементаль два. Это будет всё тот же один элементаль, но двухразных форм, два разных сознания. Десять малых разных форм для элементаля могут составить одну большую, почти всеобёмлещую форму. Больше ничего не знает. Но часть сознания так и осталась малой, а часть - выросла. И часть сознания будет считать малыми формами: раз, два... А часть сознания будет считать большими формами: десять, двадцать, тридцать... - но десять будет единицей. Причём промежуточная часть сознания колеблется между этим: раз-один-десять-двадцать-одиннадцать-двенадцать-тридцадь.
Это если знает форму одиннадцать, двенадцать, двадцать, тридцать. Причём в каком порядке как будет считать - это надо понимать что какие глубинные слои сознания цепляет.
То-есть считать будет, если по аналогии - римскими цифрами. Никакой абстракции - всё конкретно. I - один - один демон, II - два - двойной демон, III - три - тройной демон... IV - четыре - большой тройной демон, под властью владыки - демона V - пять - ибо пять пальцев на руке. Это уже не элементаль один палец, а элементаль - рука!
- Иными словами, элементаль, совершив несколько циклов развития, поглотил себя большого своей малой формой и дальше у него малый цикл идёт сразу большой формой одним цельным движением.
Для зверя нет абстракций. Для него всё конкретно. Просто то, что для нас абстрактно - для зверя конкретно. А вот то, что для более разумного конкретно - для зверя множество конкретных абстракций под властью конкретного абстрактного демона.
Но если научить, что правильно считать: один, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять, одиннадцать, двенадцать, тринадцать, четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать, семнадцать, восемнадцать, девятнадцать, двадцать, двадцать один, двадцать два, двадцать три, двадцать четыре...
Если научить и элементаль запомнит порядок счёта, то частью сознания, он примет это и даже будет считать так, зная какой ответ вы от него ждёте. Но какой-то частью сознания, даже если запомнит, даже если убедится, всё равно как-то иначе считать будет. Хотя бы потому, что у него возможно двоичная или двенадцатиричная система исчисления. Или из-за каких-то исторических для них прецедентов, что там учили иначе, мол, только так и никак иначе, иначе быть не может чем только так, как там они тогда сказали.
Это как преподватель в школе, якобы размышляя и якобы давая самим решить и ответить, задаёт, предварительно проведя накачку о "мудром дедушке ленине, который заботился о детях", сакраментальный вопрос: в те времена борьбы с тиранией, народ встал на борьбу, ведь под их кровавой пятой страдал народ, слезами горькими он плакал. Разве может что-то стоить слезы ребёнка? А дети тогда страдали, плакали.
И если зверя научить, что за слезу ребёнка надо мстить - то он будет мстить. И сам при этом станет причиной слёз. Потому что будет на инстинктах следовать тому, чему научили. И как...
Однако, зверь может не уловить разницы. Той разницы, которую заметит более матёрый, более опытный зверь -а значит более старший, более разумный в чём-то зверь. И если младшему зверю не указывать, не показывать, не рассказывать, что слёзы тоже разные бывают, что бывают не только слёзы горести, но и счастья.
Вот только не то что умалчивалось, говорилось напрямую, просто акценты внимания и как правильно думать, как правильно считать - иначе были расставлены. Борьба с тиранией и беспределом дворянства, власть народу, рабоче-крестьянская партия дала.
Но что на самом деле? Террористические акты, вандализм и погромы, гражданская война. Брат на брата, отцы и матери против сыновей и дочерей, против друг друга, родственников и бывших друзей. Гражданская война беспощадна и кровава. Беспощадна именно потому, что знают слабости и силу друг-друга. Чужой так не обидит, как свои. Чужой обидит по незнанью, быть может сильно, но не так. А свой ведь точно знает куда бьёт, намеренно по слабым всем местам и часто - насмерть бьёт... Смертельную обиду нанеся лишь по незнанью, чужой попробует возможно как-то извиниться, коль узнает, а свой - попробует сокрыть, чтоб не узнали, что он нанёс обиду ту. И знает даже как сокрыть возможно. Ведь можно на другого указать, чтобы следы в иную сторону ушли и от него все подозренья отвели.
Глава 3.
- Ну так что, молодой, да горячий, пока суть да дело, пока разглагольствовал, у вас было достаточно времени, чтобы подумать над моим вопросом. К тому же, дал ещё несколько намёков. Если подзабыли, повторю вопрос, мне не трудно: почему вы получили прекрасное по меркам этого мира образование? Другие ведь о подобном бывает разве что мечтать могут. А многие и мечтать о подобном не смеют.
- Ну, раз ответ, что я единственный наследник рода, вас почему-то не устраивает... Потому что я полезен роду, наследник его силы...
- Играть роль тупого и недалёкого дуболома у вас, о мой принц, удаётся настолько изящно и достоверно, что даже мне, зная кое-что о вас, верится, что это не личина, а основа вашей личности. Да, в академии вы показали себя на отлично, играя роль молодого зубастого щенка, по-юношески горячего, категоричного во многом, отстаивающего мнимую честь в том числе на дуэлях. Во скольких вы дуэлях участвовали? Сколько из ваших противников умерло или оказались искалечены? А ведь многие из них были членами, гражданами и подданными рода. Того рода, наследником которого вы называетесь. И на дуэлях и на экзаменах вы показали все секретные приёмы и родовые умения, которым вас научили. Выболтали всё, что знали о ближниках вашего отца, кто где когда находится, у кого какие привычки. Всё это итак на виду, большая часть известна, но некоторые нюансы всё же были интересны. Именно поэтому, единожды вы заслужили от меня оценку "удовлетворительно". От меня - врага рода. Того рода, к которому вы себя причисляете. Значит так вы понимаете приносимую вами пользу роду?
Побледневший принц, огляделся и уставился на портреты на стене, а главное - на герб, висящий над троном.
Тяжело встав, на негнущихся ногах, подошёл к висящему на стене портрету, с расфуфыренным франтом, из горла которого торчала рукоять кинжала.
- Похожи, правда? - спросил подошедший и вставший за плечом принца мужчина, которого принц называл учителем. - Дьявол всегда кроется в мелочах. Гербы бывают похожи, очень похожи, да и силы бывают очень похожи. Миллиарды и миллиарды проверок, могут показать идентичность. Но если найдёшь всего одно ключевое отличие - найдёшь бесконечное множество различий.
Переведя ошеломлённый взгляд с портрета на собеседника, принц посмотрел ему в глаза и отшатнулся.
Раздался треск и звук лёгкого удара чего-то мягкого по твёрдой поверхности. Отшатнувшись, юноша рефлекторно сделал шаг назад и, поскользнувшись на чём-то, упал на спину.
- Мда, артефактные штаны конечно у тебя знатные, впитывают много и хорошо, с ними можно зайти гораздо дальше, туда, где уже многие обосрались, но без таких артефактов скрыть не могли и отступили. Но даже они бывает не выдерживают напора. По заднему шву разошлись, не выдержав тяжести груза.
- Кто хорошо кушает, тот хорошо какает! - Прыгал вокруг, выделывая невероятные кульбиты и прыжки, веселящийся бес.
- Кстати, принц, с тебя ещё за проверку кресла на возможность в нём безопасно сидеть - причитается.
Учитель повернулся к принцу спиной - она вся была утыкана иглами и кинжалами.
- Одно место свободно, - оценив авторитетным взглядом, произнёс бес.
- Да? Какое?
Бес, цепляясь острыми коготками, зобрался по стене и портрету, обхватил передними лапками кинжал, упёршись задними в стену, поднатужившись, вырвал кинжал из стены и в прыжке вонзил в какое-то похоже только ему видимое место в спину мужчине между иглами, кинжалами и прочим.
- Вот! Теперь порядок!
Кинжал вошёл как влитой и весь набор колюще-режущих предметов скрылся под кожей.
- А ты прав, - похрустев шеей, помахав руками и сделав несколько поворотов корпусом из стороны в сторону и наклонов, касаясь раскрытыми ладонями пола, произнёс мужчина. - Чувствую себя заново родившимся: ничего не болит, лёгкость в теле, какую с раннего детства не чуял.
- Так ты... - начав говорить, принц замялся.
- А? Да. Ладно, пошли к столу. За бокалом... - взглянув на тащащего откуда-то бутыль беса, произнёс: - Да, за бокалом коньяка разговор лучше идёт.
Усевшись опять в то же кресло, учитель продолжил:
- Видишь ли, юноша, в семьях, родах, когда замешана политика, власть, богатство, слава и популярность случается всякое. Бывает ссорятся. Бывает после ссор мирятся, бывает... не всегда. Иногда доходит до кровопролития. К тому же: сейчас сильны, потом что-то случилось - слабы. Или враг посчитал слабым, да напал. А кто-то со стороны, втёршись в доверие обоим сторонам, этим может манипулировать: часто кто-то ссорит кого-то между собой, а сам и тех и тех как-будто поддерживает, помогает, а на самом деле выстраивает всё так, что именно стравливает.
- И этот кинжал...
- Ах, это? Нет, если бы кинжал в спину мне когда-то вонзил ваш отец из-за борьбы за власть - сейчас мы бы с вами, молодой человек, уже не разговаривали бы, а ваш отец уже был бы мёртв. Тут причина другая. Гораздо более тонкая интрига. Но да, кинжал этот когда-то висел на поясе вашего отца.
- И в чём же причина?
- Со стороны вашего отца? Очень уважительная причина.
- Борьба за самочку.
- Я же говорил: этот бес очень смышлён. Ну что же вы стоите, милый принц, присаживайтесь!
- Спасибо, лучше постою, - подозрительно глядя на кресло, проговорил принц.
- Если хотите, я могу сесть в другое, а вы - в моё. Или, может вам то, мраморное больше приглянулось? Не знаю даже сколько веков просидел, да и то кинжал не из трона воткнули. Впрочем, действительно: давай перейдём туда. Посидишь на троне. Ты же так стремился к этому. Посидеть на троне, тем более чужом - это для некоторых достижение.
- Да как-то...
- Неудобно? Ничего страшного - дело привычки. Но ты так стремился к трону, что я настаиваю на том, чтобы ты посидел, попробовал каково это - сидеть на чужом троне. Это же не просто ритуал. Трон является одним из управляющих артефактов государства. Да и для примитивных: кто жопу на троне умастил, корону на головожопу нацепил - тот и король. Есть такое заклинание: гемморой на голову, суть его в том, что иногда бывает не понятно кто глава, а что - жопа, поэтому на трон усаживают жопу, на которую воскладывают корону - тот ещё гемморой. Особенно для народа. Но если боишься кинжала: призови свои доспехи, одень.
Слуги поставили перед троном маленький журнальный столик и два кресла. Рядом поставили ещё небольшой столик, с корзинами и блюдами с закуской и выпивкой.
Ноги сами понесли юного принца к трону. По пути, из разных уголков замка к нему начали стекаться небольшие фрагменты, куски чего-то.
Вот несколько кусочков собрались, в кольцо, в боевой браслет на руку, на одну, на другую, вот уж латные сапоги, поножи, кираса, корона, шлем... Постепенно принц оказался облачён в полный латный доспех.
Но этим дело не ограничилось, дойдя до шара, он слегка коснулся его закованными в латную перчатку пальцами правой руки.
К моменту, когда дошёл до трона, это уже были живые доспехи. На трон уселся дракон.
Антураж залы тут же потёк и изменился в угоду новому повелителю, усевшемуся на трон.
В зал, громыхая доспехами, стала входить стража.
- Эй, жопа на троне, каково это: чувствовать себя могучим и бессмертным?
Вопрос, заданный непонятной букашкой, вызвал диссонанс ощущений, резко пошедший в разнос с выстраевоемой его сознанием реальностью.
Принц моргнул и... проснулся.
Тело ломило, во рту как будто кошки нагадили, голова трещала с перепою.
Еле разлепив глаза, юный принц сполз с постели, дополз на карачках до стола и жадно припал губами к графину с вином.
- Хозяина, хозяина. Слуга. Звать?
Донёсся писк маленького беса, прыгающего в клетке.
- Это он так орёт, что я даже сквозь похмелье могу его расслышать? - удивился принц.
Обычно ему приходилось очень напрягаться, чтобы просто расслышать, что говорит бес. Единственная польза от него - энергия, которую тот вырабатывал и рассеивал. Жрёт мало, а энергии - много. Да и из клетки ему самому не выбраться.
Смутная память о сне, явила картину приснившегося беса. Если бы с ним этот, гораздо более мелкий и блекло выглядящий так разговаривал - ему бы ни жить. Наверно приснился их повелитель, которым эти мелкие бесы постоянно пугают, пугаясь сами даже собственного упоминания о нём. А эти... Этих в зоомагазинах и на рынках полно, правда в другой стране. А тут - диковинный зверёк, чья энергетика чем-то была похожа на нужный ему тип, но отличалась от его. Вплетая собранную со зверька энергию в свои заклинания, можно было за счёт разницы энергетики сделать тип воздействия плетения иным, но внешне похожим.
Но было ещё что-то во сне. Что-то смутно знакомое, но боль похмельной головы уже выбила из памяти все картины сна.
Остались только ощущения с конца сна: могущество, безмерное могущество и мощь.
- Хозяина, хозяина! - суматошно тараторил бес. - Хозяина плохо. Большой зверь плохо - маленький зверь плохо. Маленький чует большой...
Каждый звук, издаваемый бесом, раздавался словно молотом по наковальне в пустой от мыслей с похмелья голове.
- Да прекрати ты орать, заткнись и убирайся отсюда, - зажмуривая глаза и зажимая уши руками, закричал похмельный принц.
От этого стало лишь хуже - звук собственного голоса показался необычайно раскатистым, словно гром среди ясного неба.
Недоумённо пожавшая плечами служанка, тихо и молча зашедшая в комнату и молча наблюдавшая за страданиями хозяина апартаментов, как можно тише поставила поднос с несколькими бутылками минеральной воды и пачкой антипохмельного. И так же тихо и незаметно вышла.
Зверёк в клетке юркнул в маленькую конуру и закопался в груде сваленного там хлама.
От этого шороха, принцу ещё больше по-плохело. Хотя, казалось бы: куда уж больше?
Но, разлепив глаза и увидев воду и антипохмельное, слегка ожил.
Через пять минут после приёма, похмелье как рукой сняло.
Однако... Звуки, шум с улицы, не смотря на всю звукоизоляцию, игра запахов, красок, оттенков ощущений были настолько ярки и чувственны... И многое, очень многое из того, что раньше казалось непонятной чушью, вдруг обрело иную глубину и широту познанья понимания.
- Сила! Сила пробудилась! Наконец-то! - заорал принц. И, уже тихонечко, себе под нос: - Так вот что это было, сон - не сон, возможно вещий. Но смутно всё запомнилось, как-будто бы в тумане. Но знак хороший. И вот ведь как совпало... Как будто-бы один всё к одному. И сходится как-будто пазл в красивую картину. Ведь если раньше мой отец отнекивался тем, что слишком слаб ещё я для серьёзного задания. То ныне отговорка эта не пройдёт. Силён ведь в силе родовой, а значит нет причин уж более меня столь сильно от всего оберегать. Я взрослый, получил образование и сила пробудилась уж во мне. Теперь, похоже с матёрыми бойцами, что в тренировках раньше то меня щадили - буду наравне.
Подойдя к зеркалу, принц с изумлением взгляделся в своё отражение.
Ни следа опухлостей, ни синяков под глазами с похмелья, да и из зеркала на него глядело отражение не двадцатипятилетнетнего мужчины, а шестнадцатилетнего юнца с настолько рельефной и подвижной, будто текучей мускулатурой, что он таким никогда не был, не смотря на все тренировки.
Оглянувшись, осмотрел свою комнату.
Взгляд, брошенный на журнальный столик, наполнился изумлением.