Аннотация: Теряя кого-то из близких, мы теряем частичку себя
Исправила тапки)
Глава 23. Жизнь и смерть
Мир Клеменсии...
- Вы дочь, да? - ко мне подошла немолодая чуть полноватая женщина, с короткими, выкрашенными в бордовый цвет волосами.
- Внучка, - я попыталась улыбнуться, но выдавила из себя только жалкую гримасу.
Женщина слегка отрешенно кивнула.
.- Да, позабыла. Идите, скажите пару слов, пока крышку не закрыли.
Я кивнула и подошла ближе, стараясь не смотреть на тело в гробу, стараясь запомнить бабулю такой, какой она была при жизни, а не...
- Бабушка была... - я задохнулась, но не расплакалась. Упрямо сжала зубы и продолжила. - Была замечательным человеком. Она всегда поддерживала меня, беспокоилась, пыталась помочь, что бы я у нее не просила. Она... Она прожила хорошую жизнь. Не такую долгую, как могла, но... Зато...
- Зато не страдала долго, - прошептал кто-то из стоящих позади меня людей. Многие там были. Несколько соседок, двое бывших сослуживцев, три приятельницы, с которыми бабуля любила болтать по телефону, пока меня не было дома. - Не мучила ни себя, ни посторонних.
К горлу подступили рыдания. Я прерывисто задышала, чувствуя, как по щекам покатились слезы. Решительно подняла руку: вытереть их. Но сдержалась. Так и продолжила речь:
- Зато мать мою и меня вырастила, на ноги поставила. Она...
- Детка, перестань, не изводи себя так, - Татьяна Михайловна к моему удивлению вместо обычного осуждения выказала сочувствие. - Если умерла, значит, строк ее к концу подошел.
Сердобольная старушка попыталась меня обнять, но я вырвалась из ее объятий. Подошла еще ближе к гробу, все также пытаясь отвести взгляд от застывшего тела. Позже и вовсе закрыла глаза. Наклонилась и легко коснулась губами холодного лба.
- Земля тебе будет пухом, бабуля. Земля будет...
Скоренько поднявшись, я отошла от деревянного, оббитого красной тканью гроба, освобождая место другим гостям. Кто по одному, кто по двое они подходили к бабуле и прощались.
- Хорошим человеком Людка была. Всем нам помогала. Никогда не отказывала. У самой, бывало, денег нет, а она...
- Много чего Людмила в жизни сделала. Я вот всегда говорила...
Все новые и новые слова. Людка, Людмила, Горянская... Я будто отгородилась от всего этого. Стояла в стороне, не вслушиваясь, будто говорили они не о моей бабуле, а каком-то совершенно постороннем человеке. Добром, хорошем, щедром...
Бабуля... Бабушка...
Я помнила едва ли не каждый день, проведенный с ней. Они остались где-то в памяти, но очень, где-то очень далеко. Так далеко, что и не добраться. Сейчас же...
Нечто объемное, покрытое белой простыней, выкатили из операционной. Санитар в голубом халате осмотрел длинный, полупустой в этот ночной час коридор и подкатил тележку к нам с Дамианом. Обратился к моему спутнику:
- Вы Горянский?
- Я - Горянская, - опередила я Дамиана. - Это... Горянская Людмила...?
- Сейчас проверим, - санитар резко поднял простыню, показывая мне лежащее на тележке тело.
Бледное, чуть синеватое лицо в обрамлении седых волос, которые бабуля никогда не красила. Заострившееся, будто внезапно похудевшее лицо - скелет, обтянутый кожей. Белесые губы и почти слившиеся с ними такие же белые выглядывающие зубы. Тонкие, выщипанные накануне ресницы. И огромные невидящие глаза. Несколько синяков да багровых кровоподтеков на шее и плечах.
Позади раздался какой-то шум. Но прежде чем посмотреть, откуда он доносится, я провела рукой по бабулиному лицу, закрывая ей глаза.
Сглотнула.
- Она умерла.
Я осторожно накрыла голову бабуле простыней, а затем повернулась к мужчинам. Невесть с чего улыбнулась.
- Это она. Людмила Алексеевна...
Я глубоко вздохнула, возвращаясь из воспоминаний, и едва не подавилась воздухом. Закашлялась, схватившись рукой за грудь. Затем выровнялась, вытерла мокрые от щек слезы и вновь подошла к гробу. Кивнула двум плечистым мужикам, что как раз без дела ошивались рядом, чтоб закрывали гроб, а затем опускали его в заранее выкопанную яму.
- Киньте землю в яму, чтобы земля ей пухом была.
Я кивнула. Подошла к горе не то глины, не то песка, которую до того гробовщики выкопали из ямы. Набрала в кулак жменю, бросила в яму. Взяла еще...Еще...
Долгий это был день. Наверное, самый долгий в моей жизни. Похороны, затем поминки... И всюду, куда ни глянь, жалеющие, сочувствующие лица.
- Как же ты теперь одна?...
- Ты, если что, обращайся. У нас и самих с деньгами не густо, но...
Хотелось плакать, кричать: "Да не нужны мне Ваши деньги. Валите к чертям собачим! Куда угодно валите, только оставьте меня в покое!", - биться головой о стены и остаться, наконец, в одиночестве. Выплакаться. Забыть...
Но нельзя. Только выслушивать их сочувствие, благодарить...
- Да-да, конечно, я постараюсь...
- Вы не волнуйтесь...
Наконец, меня оставили в покое. С большинством гостей еще в кафе распрощались, а Татьяна Михайловна до двери проводила.
Будто без нее не справлюсь!
Я громко хлопнула дверью и медленно опустилась на корточки подле нее. Наконец, я осталась одна. Наконец...
Слез не было. Весь день я сдерживалась. Задыхалась, но запрещала себе рыдать. Хотела выплакаться в одиночестве, так, чтоб никто... Никто...
Я осталась одна, как хотела, как... А слез не было. Ничего не было! Только горе...
Сзади послышался стук, громкий крик и надоедливая трель звонка. Но какое мне дело до незадачливого визитера? Пошел он к черту!
Новый удар в дверь. Да еще и такой силы, что я через дверь почувствовала. И еще...
- Убирайся! - не поворачивая головы, сквозь зубы прошипела я. Все равно ведь не открою, как ни старайся.
Меня как будто услышали. Стук прекратился. Я улыбнулась, так и не сумев выдавить из себя слезы. Облокотила голову о двери и...
- Вот ты где! - взявшийся из ниоткуда Дамиан резко схватил меня за запястье, поднимая на ноги.
- Откуда ты здесь взялся?! - я икнула от удивления и заслонила рот рукой.
- Я же форточник, забыла? - фыркнул Дамиан. - Кажется, именно это ты своим друзьям из полиции рассказала.
- Не важно! - я отвернулась, быстро отперла замок, а вслед за ним двери. - Уйдешь ты через дверь.
Дамиан резко ее захлопнул. Прижал меня к двери. Но говорить поначалу ничего не стал. Вздохнул, будто собираясь сказать нечто, чего раньше не говорил.
- Виттория, я не умею утешать. Умею только...
Я не дослушала его. Прервала.
- Мне не нужно, что бы меня утешали. Мне вообще ничего не нужно. Ни от тебя, ни от кого!
- Послушай! - Дамиан скрипнул зубами. - Люди умирают. С этим ничего нельзя поделать.
- Да что ты вообще знаешь?
- Ты права, ничего я не знаю, - Дамиан отошел на шаг. - Люди умирают - это да. Тела предают земле или сжигают - у разных народов по-разному. А души умерших попадают кто в рай, кто в ад. Но я и подумать не мог, что терять кого-то из близких так больно.
- Неужели сам никого не терял? - фыркнула я, но тотчас сменила шутовской тон. - Прости. Надеюсь, тебе не скоро придется нечто подобное пережить. Это больно... Очень.
- Вижу, - Дамиан осторожно взял меня за руку. - Пошли на кухню. Хоть выпьешь чего-то.
Я послушно дала увести себя. Присела на стул со спинкой. Затем взяла предложенную Дамианом красную чашку с чем-то горячим. Несколько секунд разглядывала золотистый рисунок какого-то мифического животного с большой роскошной, как у льва, гривой и маленьким, будто у змеи, хвостом. Кроме того, животное могло похвастаться большими круглыми глазами и маленькими треугольными рожками.
Как попусту смотреть на знакомую с детства чашку мне наскучило, я сделала глоток. Закашлялась и едва не выплюнула.
- Что это?
- Чай... с водкой, - уточнил Дамиан. - Здесь, в шкафу нашел.
- Прелестно. Сам пей, - я вернула ему чашку. - Все равно это не поможет.
- Хоть немного. Нужно отпустить горе. Другие на похоронах плакали, прощаясь с твоей бабушкой. Ты же...
- Слезы тоже не помогут, - я вновь глотнула так и не отданный Дамиану напиток. - Тебе от них легче не будет. Только другим проблем и создашь. Помню, у меня мама умерла. Еще лет десять назад. Я тогда рыдала. Все глаза выплакала. Остановиться не могла. А потом слышала, как тетя Люба - соседка, которая меня успокаивала, сыну своему говорила, что уже не знает, что со мной делать. Надоела я ей до чертиков. Но как же матери моей она обещала за мной присмотреть. Вот и вынуждена теперь меня выслушивать!
- Ну, сейчас же тебе не десять лет, - Дамиан присел рядом со мной, нежно обнял, отчего моя голова оказалась у него на груди. - И мне ты уж точно не в тягость.
От прикосновений Дамиана веяло такими теплом и участием, что я не сдержалась. Слезы, душившие меня весь этот нестерпимо долгий день, наконец, вылились наружу. Я еще крепче прижалась к Дамиану, выдохнув:
- Бабушка... Бабуля...
***
- Я помню, ты приходил на кладбище. Зачем? - моя голова доверчиво лежала на плече у Дамиана. Глаза я закрыла, чтобы не видеть привычных вещей и не вспоминать бабулю.
- Проверял, что с тобой ничего не случилось. Ты плохо выглядела. Вся бледная. Будто сама покойник. Руки трусятся. А вдруг в обморок грохнешься или того хуже. А чего в стороне стоял, ближе не подходил, - продолжил Дамиан, так и не дождавшись нового вопроса от меня. - Так мешать не хотел. Твою бабушку я едва знал. Хуже - вообще не знал. Видел разок и только.
- Спасибо, - я осторожно поцеловала Дамиана в шею. Рядом с выпирающей косточкой. - Спасибо, что ты сейчас рядом. Я ошибалась на твой счет. Сильно ошибалась...
- Что же ты такого думала? - хмыкнул Дамиан.
- Что ты переспать со мной хочешь, а как переспишь, бросишь.
- Ну, от первой части твоего предложения я бы не отказался.
Я шутя толкнула парня в бок, затем попросила:
- Можешь мне помочь бабулины вещи разобрать? А то я к ней в комнату заходить боюсь. Ничего там страшного нет, просто...
- Пошли! - Дамиан не стал дожидаться, пока я закончу фразу. Поднялся и шагнул в коридор.
Бабушкина комната - самая первая от кухни - встретила нас раскиданными по полу бумагами, сброшенной с кровати на пол подушкой и настежь открытым шкафом с одеждой.
- Ничего себе! - от удивления присвистнул Дамиан. - Кто это у тебя здесь пошуровал?
Я махнула рукой.
- Не обращай внимания. Это я тут все раскидала. Паспорт бабушкин искала. Его в морге требовали.
- А сейчас мы что будем искать? - спросил парень, опускаясь на пол и поднимая одну из валяющихся там бумаг. Прочел. - Квартплата за апрель. Тебе случайно не это нужно?
- Нет, трудовую книжку, свидетельство о браке, документы на квартиру и еще парочку бумаг. Бабушка их обычно в столе держала, но я, когда ее паспорт искала, такой бардак здесь устроила, что теперь не факт, что найду.
- Тоже мне проблема! - фыркнул Дамиан и засунул свой нос в очередную бумажку. - Найдем!
Дамиан не ошибся. Наверно, и полчаса не потратили, как все отыскали. Вот только сложить документы на место не успели.
- А это что? - Дамиан покрутил в руках длинный белый конверт, на который я при первом осмотре и внимания не обратила. Тем временем Дамиан прочел надпись на его обороте, сделанную просто синей ручкой. - Для Виттории. Ну, держи, - Дамиан с недоумением подал мне конверт. Затем улыбнулся. - У твоей бабули были секреты.
- Может, это простое завещание, - хмыкнула я. Осмотрела конверт со всех сторон, так и не найдя ничего стоящего внимания. Такой конверт можно на любой раскладке купить. А других надписей, помимо "для Виттории" на нем не наблюдалась.
Еще немного покрутив конверт в руках, я, наконец, разорвала его. Внутри оказалось написанное от руки письмо.
Дамиан расплылся в улыбке.
- Говорил ведь там какой-то секрет, - парень кивнул на письмо. - Вот и оно! Эх, надо было поспорить!
- Я не спорю из-за такой ерунды, - я прокручивала в руках теперь уже письмо, так и не решаясь его прочесть. - Дамиан, э-э...
- Я пойду, - парень поднялся. - Вернусь, когда закончишь читать. Это твои секреты. А потом, если захочешь, мне расскажешь.
- Договорились!
Я услышала, как за Дамианом захлопнулась дверь, затем облокотилась о бабулину кровать и вчиталась в исписанные твердым почерком строки.
Дорогая Виттория, внучка, если ты читаешь эти строки, значит, меня уже нет в живых. Я давно хотела рассказать тебе правду. Просто честно взять и поговорить. Но каждый раз, начиная, не доводила разговор до конца. Боялась, что узнав, как все было, ты во всем обвинишь меня, или просто пойдешь по ступам свой матери.
Она была хорошей девочкой, ты не думай. Доброй, доверчивой. Порой слишком доверчивой... А порой, наоборот, как осел, упрямой. С детства она увлекалась мистикой: гадания на рунах, какие-то заклинания, странные обряды. Я не перечила ей. Думала, что это просто детские игры. С возрастом пройдет. Так оно и было. Поначалу... Потом уже она с этими людьми связалась. Странными, больными. Они демона хотели в наш мир вызвать. Кому-то денег не хватало, кому-то любви.
Помню, Маринка прибежала вся счастливая: ритуал они нашли. Такой, что подействует. Я не поверила. Только посмеялась над ней. Старая дура! Через три дня после того разговора Марину на месте преступления застукали. Не просто преступления, страшно подумать - убийства. Девочку какую-то, совсем молоденькую, зарезали. Да и кровью ее тело обрисовали. Полиция Марину подозревать даже начала. А дочка моя, нет бы развеять подозрения, сбежала. Куда, никто не знал. Испарилась попросту.
Я никогда не верила, что это она убила. Убеждена была, что ее подставили. Или того хуже, тоже убить хотели. А ей повезло, сбежала она. Долго так думала. Не раз свечку за нее в церкви ставила, чтобы жилось ей как можно лучше.
А потом тот звонок через восемь лет после исчезновения. Вашу ночь нашли мертвой. Марину... Я солгала тебе, Виттория. Твою мать не кремировали. Ее какие-то звери заживо сожгли. Звери! Люди такого сотворить не могли. И сотворили они это прямо на кладбище. Старом, правда. Там, где уже не хоронят. Маринку только вот похоронили. Побрезговали кости горелые с места на место переносить, так прикопали. Девятый ряд. Место пятнадцатое. Ты не забывай про мать. Цветы ей на могилу приноси. Раньше я это делала. Теперь вот твоя очередь.
Только, Виттория, молю. Убийц этих отыскать не пытайся. Они уже давно за решеткой. Поймали их, наказали по всей строгости. Мать это твою не вернет, но хоть эти скоты ответят!...
Я отложила письмо в сторону. Подумав, сложила на четыре части и вновь в конверт засунула. Сама полезла в сумку, где вот уже несколько дней носила материалы украденного у Олежки дела. Все хотела вернуть, да все не до того эти дни было.
Достала уже раз изученную фотку. За это время та ничуть не изменилась. Кости, обрывки одежды и волос... Но я же не знала, что это моя мать!
Горянская Марина...
Горянская Марина...
Горянская...
А если я ошибаюсь - попыталась я уцепится за хлипкую версию. - Если...
Внезапно мой взгляд привлек валяющийся среди костей кулон. Округлой формы, слегка вытянутый кверху, будто капля воды. Где-то я уже видела... Полезла в сумку. Потайной карман справа. Есть! У меня в руках сверкала золотая капля. Кулон, который бабуля никогда не снимала.
Сволочи! Я резко ударила кулаком о пол. Как там сказал Олежка, по году за каждое убийство... Гады!
Внезапно в комнату заглянул Дамиан. Внимательно посмотрел на меня.
- Все в порядке?
- Да, - я не стала вдаваться в детали того, что узнала. Поднялась с пола. - Вспомнила наши убийства. Сейчас вот просмотрела материал по делу десятилетней давности. Почерк во многом схож. И тогда тоже хотели вызвать демона. Но тогда вроде зачинщиков посадили. Сидеть им еще порядком
- И?
- Слишком много совпадений в этих делах. Может ли быть, что посадили не всех?
- Вполне. А может, кто-то из них только что вышел на свободу. Или это имитатор.
- Нужно это выяснить!
- Откуда такое рвение? - Дамиан задумчиво прищурил глаза.
- Я потеряла мать, потеряла бабушку... - мой голос дрогнул. - Я не хочу потерять еще и подругу. Ты говорил, обряд произойдет в ближайшие дни. Возможно, сегодня. Место тебе известно. Поехали, узнаем, наконец, что происходит.
И что происходило десять лет назад...
Из снов Витории...
- А-а! Спасите! Сознаюсь во всем, госпожа! А-а!
Белокурая девушка перевернула очередную страницу толстенной книги, не обращая внимания на орущего мужчину. История ей попалась занятная. Про красавца юношу, который в честь дамы своего сердца, подвиги совершал. А сейчас как раз в любви своей избраннице решил сознаться.
- Владычица моего сердца...
- Госпожа, каюсь, - крик ведьмака ворвался в мир прекрасных принцесс и благородных рыцарей, разрушая всю его магию. Красавица помянула Лукавого, а затем махнула помощникам, чтобы те приостановили пытки. Затем, сморщив свой изящный носик, подошла к распятому на колесе и раздираемому им на части голому мужчине.
- Как прикажете, госпожа... Габриэлла. Прошу, сжальтесь надо мной. Пощадите...
Девушка расхохоталась. Громко, отрывисто, искренне.
- Госпожа...
Габриэлла смолкла и резко подняла руку вверх, приказывая помощникам продолжать пытки.
- Нет, прошу Вас, - с непонятно откуда взятой силой пленник схватился рукой за широкую юбку своей мучительницы. - Прошу Вас го... Габриэлла. Я все скажу, все...
- Про орден тоже? - девушка наклонилась, провела рукой по изуродованному шрамами от порезов лицу. Некоторые из ран еще и зажить не успели. Чуть что начинали кровоточить. - А то признаюсь, мне еще не надоело с тобой забавляться.
Габриэлла резко повела рукой вниз, ногтями разрывая еще не зажившие раны.
- А-а!
Девушка убрала руку от лица пленника, лизнула указательный палец, по которому растеклась кровь ее жертвы. Улыбнулась. Так, что по коже пошел мороз.
- Так как?
- Рас-ска-жу, все-е рас-ска-жу... - тяжело дыша, а потому малопонятно прошептал мужчина.
- Что ж, я знала, что Вы вернетесь на истинный путь, - издевательски проговорила белокурая красавица. - Где Ваши братья?
- В лесу, близ Каарка. Там легче всего спрятаться. Церковники не любят западные города, а на само побережье и вовсе носа не суют. Нас всего семеро. Одна вызывающая, да и ей духи не всегда отвечают, а остальные - рядовые члены. Вы легко их возьмете. Это все, что я знаю.
- Ты не сказал самого главного, какого демона Вы вызываете.
- Пощади, Габриэлла, - запричитал заключенный, но, не заметив на лице своей мучительницы ни тени сочувствие, пуще того, почувствовав, что она поднимается, воскликнул. - Ваала. Мы вызываем Ваала!
***
В сумраке развалины и впрямь выглядели пугающе. Я даже подумала, что убийцы не зря выбрали это место. Пустая оболочка дома казалась притаившимся зверем. Мне то и дело чудились огоньки в проеме окон и дверей. Слышались тихие, шипящие, будто у змей, голоса, странные шорохи, скрипы...
- Ну как, не передумала демона ловить? - ехидно спросил Дамиан, разрушая возникшие перед глазами видения. - Или все-таки боишься?
- Не передумала! Фонарик искала, - я предъявила Дамиану мгновение назад найденный огонек и нажала на кнопку, - я и вправду боюсь, - я выдержала эффектную паузу. - Только не демона, ноги сломать.
Пропустив Дамиана вперед, я зашла в дом. Бояться все же не стоило. Странные огоньки оказались отблеском луны. А скрип и шуршание - ветром. В старом заброшенном доме не было никого. Я фыркнула про себя: "А кого вообще я хотела здесь найти? Демоны, духи - это все сказки!"
- Твоя идея оказалась пустышкой, - заявила я Дамиану, как только мы обошли все помещения, разумеется, оказавшиеся пустыми. - Не мудрено, что в полиции в них не поверили.
- Я не утверждал, что все произойдет именно сегодня. - Дамиан внезапно прищурился и оглядел место, где мы стояли. - Уверена, что мы здесь все осмотрели?
- Ты же видел, здесь больше ничего нет. Если только... - внезапно мне вспомнился один из рассказов Катьки. - А если...
По наитию я подошла к левой стене, как раз под пустым проемом окна, и начала разгребать валяющиеся еще с прошлой осени ветки.
- Есть! Даже не верится.
Я показала Дамиану открывшуюся крышку люка. Парень хмыкнул и посмотрел на меня с уважением.
- Как ты догадалась?
- Катька рассказывала, что в позапрошлом столетии, а именно этим периодом датируется дом нашего музыканта, были очень популярны подземные ходы. Так что каждый уважающий себя гражданин должен был иметь в своем доме эдакий ход. Наш мэтр не исключение.
Дамиан потянул за крышку люка. Напрягся... И отпустил.
- Тебе помочь? - предложила я.
- Лучше отойди, - глаза Дамиана внезапно зажглись алым, он что-то прошептал себе под нос и...
- Прошу! - Дамиан с удовольствием посмотрел на открывшийся ход и пригласил меня войти.
- Кошмар, какая здесь паутина! - не пройдя и двух ступеней вниз, я врезалась в густую сеть. Чертыхнулась и провела рукой вперед, освобождая путь, а затем вытащила из волос кусочки оставшегося там "паучьего кружева".
Наконец, проведя нас через еще одну паутину, лестница закончилась. Мы оказались в небольшом округлом помещении. Оно было не особо высоким, но и наклоняться, чтобы его обойти, не приходилось.
- Чертова паутина! - врезавшись в еще одну паутину и заметив парочку пауков, я все же не смогла сдержать ругательство. - Медом им что ли здесь намазано?!
И замолчала.
Минута... Две...
- Виттория, что с тобой?
- А ведь действительно, паукам здесь раздолье. Людей нет, паутину никто не снимает. Но почему она только здесь? Почему наверху нет ни одного, самого маленького паучка, почему там нет паутины? Так не бывает! Там определенно кто-то...
Дамиан внезапно зажал мне рот, показывая наверх.
- Я слышу шаги.
Я кивнула, а затем осторожно, стараясь не производить ни единого звука, начала подниматься наверх по лестнице. На последней ступени остановилась. Прислушалась...
- Нет там никого!
Стаявший за мной Дамиан снова резко зажал мне рот рукой и тихо прошептал на ухо:
- Слушай!
И тишина... Тишина...
- Я...
- Здесь кто-то был, - внезапно донеслось сверху. - Может, и сейчас есть.
- Там, - не совсем понятно поддакнул второй голос. Затем более доходчиво продолжил. - А впрочем, это чепуха. К завтрашней ночи эта проблема будет решена. И погребена...
Он сказал что-то еще. Совсем тихо, будто себе под нос. Я не услышала. Подумала, это чепуха. Ну, ругнулся человек, или...
- Фата Моргана, - прошептал Дамиан.
- Что ты... - не договорила. По телу прошла судорога. Еще одна... И еще... - Мне страшно... Они убьют нас. Придут и ножом сердце проткнут, а потом начнут кровью обрисовывать тела. Мертвые наши тела...
- Успокойся! - Дамиан схватил меня за руку. - Фата...
Я оттолкнула его, бросилась вниз по лестнице, все проговаривая:
- Убьют... Убьют...
Я ударила кулаком о стену.
- Выпустите меня, Выпустите...
Дамиан резко навалился на меня всем своим весом, не давая пошевелиться.
- Успокойся! Это не твой страх. Фата Моргана - заклинание иллюзорного страха.
- Не верю! Не верю в заклинания... В магию... В тебя... Они придут!...
Он поцеловал меня. Не нежно. Отчаянно, страстно. Страх... К черту страх! Есть только я и... И он... Горячие руки коснулись моего нагого тела. Мгновенно избавив меня от лифчика, пальцы начали мять мою грудь, отчего соски окаменели.
- А-а! - я застонала и ... - Услышат! Они...
- Ушли! - Дамиан быстро стянул джинсы и резко вошел в меня, сменяя страх диким наслаждением.