Аннотация: За окном дождь и благодаря музу я накропала еще две главы вне очереди.
Подсказка: самое сладкое в конце (ням-ням)
Глава 27
С дерева было плохо видно, что именно происходит на земле. Я замечала лишь освещенные факелами человеческие фигуры, которые исчезали за очередными зарослями. Спуститься вниз не представлялось возможным. Хоть Сполохи и исчезли, но что-то во всем этом было до ужаса страннвым!
Мгновение или два длилась тишина, прерываемая лишь нашим с Франциском дыханием и шелестом листьев. Еще мгновение безмолвия и...
- Едрить их налево! Тут одни клячи!
- Ну, прямо уж, клячи. Путят обронил, они его лучших скакунов забрали.
- Да на кой они нам нужны?! Маришка сказала, у них золота полные кошели были. И где они теперь? Мара, столько стрел извели, а что в итоге - полудохлые клячи.
- Да ладно тебе, Первуша, - успокаивающим баском заявил еще один, до того молчавший, незнакомец. - Отыщем их. Не могли они далеко уйти. Если коней не прирезали и спрятали хорошо - мужик хмыкнул. - Как им казалось. Точно вернуться. Тут мы их и поймаем.
- А может, они вообще где-то поблизости затаились, - произнес тот, кто первым возразил Первуше. - А как нас услышали, так убежать решили. Никто шума какого подозрительного не слышал?
Я не знала, что мужику ответили. Лишь одно предположение и заставило вздрогнуть:
- Эти трусы ведь от огней бежали. Вряд ли они бы стали по кустам прятаться, а вот если на деревья залезли...
Я почувствовала, как тело прошиб холодный пот, а уж когда один из незнакомцев поднял факел и двинулся в направлении того дерева, на котором мы с Франциском сидели, вовсе едва с ветки не слетела.
Он приближался. Один шаг. Второй...
- Да ладно тебе, Лохматый. Все деревья мы при всем желании не проверим, - того, кого назвали Первушей замолчал на несколько мгновений, а затем язвительно добавил. - Сейчас. Но к утру наши трусы будут как на ладони.
Лохматый отдалился. И вскоре за кустами уже пылал костер, а мужики рассредоточились вокруг него. Много их было: человек тридцать. Все, насколько я могла разглядеть, высокие, плечистые, коренастые, с густой шевелюрой и длинными бородами.
Вскоре до моего носа достиг кисловатый запах бражки и более лакомый зажаренного мяса. Желудок внезапно вспомнил, что последний раз он ел, когда солнце стояло еще в зените, и недовольно заурчал.
Кое-как справившись с этими позывами, я начала думать, как выбраться из ловушки. Лично у меня из всех запасов остался один пятак, но встречаться с разбойниками, тем не менее, не хотелось. Сомневаюсь, чтобы они оставляли своих жертв в живых, а потом раздавали награбленное беднякам, как делали герои-разбойники из песен.
- Нужно выбираться отсюда, - прошептала я.
- Но не сейчас, - медленно произнес Франциск, задумчиво прищурив глаза.
- А когда?! Они... - Франциск не дал мне договорить, уже привычно зажав рот ладонью.
Но прежде, чем я успела возмутиться, из группы разбойников отделилось трое человек. Двое быстро исчезли за очередными кустами, а третий встал рядом с соседним от нашего деревом и начал вертеть головой в разные стороны.
- Не шевелись, - мне на ухо прошептал Нараский. - В такое темноте наши фигуры сольются с листьями, но движение он, как пить дать, разглядит!
Постепенно гомон, идущий от костра, уменьшился. Я видела, как то один разбойник, то второй укладывается на ночлег. Когда возле пламени осталось двое человек, костер начал тухнуть. А вскоре на земле остались лишь алые угли. Тогда эти двое присоединились к своим спящим товарищам.
Теперь страх вызывал только мужик, стоящий совсем рядом с нашим убежищем. Он перестал бесцельно вертеть головой, но засыпать, как его товарищи, не собирался. А спуститься так, чтобы незнакомец ничего не заметил, смешно было и думать!
- Помнишь, где затаились Куран с остальными? - одними губами, как и в прошлый раз, спросил Франциск.
Я покачала головой.
- Говорил же, не шевелись! За ветром и иными ночными звуками нас не услышат. Но разбойничий глаз сложнее обмануть, чем его же уши.
- Не видела, - примирительно проговорила я.
- Ладно. Нам нужно так избавиться от троих разбойников, чтобы они не успели произнести ни звука. Главное - покончить с тем, который стоит почти прямо над нами и от того, который засел возле калины в четырех саженях.
- Где?
Вовремя вспомнив о приказе не шевелиться, я как можно медленнее повернула голову в указанном направлении. Вгляделась, пытаясь рассмотреть противника. Но так и не разглядела. Лишь тонкий ствол калины и виделся. Я еще сильнее прищурила глаза, пытаясь увидеть больше. Вот, в аршине от калины, длинная ветвистая коряга, толстый пенек...
Шевеление. Еще одно... На мгновение от ствола калины отделилось тело разбойника, до того казавшееся пеньком, а в следующее вновь слилось с деревом.
Но я его уже заметила!
Прав оказался Нараский: легче всего заметить движение.
- Как насчет третьего татя? - спросила я. - Где он?
- Понятия не имею! То ли слишком далеко отошел, то ли маскируется не в пример лучше товарищей, скотина.
- Что будем делать? До рассвета не так долго осталось.
- Я помню. Сейчас ты как можно осторожнее перелезешь на эту, - Франциск коснулся ладонью соседней ветви, - висну. Только медленно и тихо, чтобы ни один листок не шевельнулся.
- Хорошо.
Медленно поднять руки, до того сжимавшие ветвь, на которой я примостилась, затем коснуться соседней. Осторожно, пядь за пядью передвигать вначале пальцы на руках. Потом, крепко схватив толстую ветвь, начать приподнимать все тело, и...
Разбойник, стоящий возле соседнего дерева, внезапно покачнулся и упал с кинжалом в груди.
- Мара! - ругнулся Франциск. - Вниз давай!
От неожиданности я разжала руки и кубарем покатилась вниз. Колючие ветки хлестнули по лицу, а в следующий миг я плашмя упала на живот. Неожиданный толчок выбил весь воздух из грудей, и я лежала без движения, пытаясь вновь вздохнуть.
Есть!
Воздух вновь проник внутрь, возвращая мое тело к жизни.
Ненадолго!
Он стоял в аршине от меня с натянутым и нацеленным мне в грудь луком и начинал открывать рот, чтобы кликнуть остальную банду. Но не успел! Кинжал с разукрашенной рукояткой вонзился татю в шею, пробивая ее насквозь. Брызнула кровь из раны, и разбойник повалился на землю. Тотчас вниз спрыгнули Куран с Клементом. Франциск с Ануфрием и так стояли на земле. Быстро присев, они вытащили свои кинжалы из мертвых врагов.
- Сматываемся... - начал Франциск, но договорить не успел.
- Вот они! - завопил последний неспящий разбойник.
И мы, не сговариваясь, бросились наутек. Быстрее, быстрее. Еще один шаг...
- А как же Сполохи? - додумался спросить Ануфрий, сбиваясь с шагу.
Ему не ответили, а переспрашивать воин не стал, все увеличивая шаг.
- Быстрее, Быстрее, - звучало в мозгу, как и вовремя побега от Сполохов. Но в этот раз пугал не огонь, а приближающийся шум: крики, свист стрел, топот...
Вновь свернув, мы оказались на той тропе, с которой сошли всего несколько часов назад, спасаясь от диких огней, и принялись бежать дальше. Двигаться здесь было удобней: ветки не хлестали по щекам, а ноги не путались в высоких зарослях, но...
- Мы здесь отличная мишень, - озвучил мою мысль Франциск. - Нужно сворачивать.
- Рано! - отклонил мысль Куран. - Здесь есть одна тропа...
Свист стрелы, пронесшейся в вершке от проводника заставил его заткнуться и прибавить шагу. Затем еще одна стрела в пяди от меня. Еще одна рядом с Франциском...
- Сворачиваем!
- Рано! - вновь крикнул Куран и сбился с шага, когда одна из разбойничьих стрел таки попала ему плечо. Проводник скрипнул зубами и проговорил. - Осталось не больше версты!
И снова вперед! Еще один шаг, и еще один...
Резко притормозив возле пышной плакальщицы*, Куран прошел сквозь ее гибкие ветви и ступил на еле видимую тропку.
*Дерево-плакальщица - ива.
- Скорее всего, дальше они продолжат идти по главной дороге, - продолжая идти начал шепотом объяснять Куран. - Если их атаман умен, он и сюда парочку татей пришлет. Но с ними будет справиться легче, чем со всем отрядом. Да и спрятаться тут есть где. А если из укрытия бить, то и разбить разбойников сумеем.
- Вновь хочешь нас в ловушку заманить, как с тем гротом? - с угрозой спросил Франциск.
- И зачем мне это?! - Куран еле слышно скрипнул зубами от боли. - Я не заодно с разбойниками. Так что, если нас схватят, меня придушат, как и всех остальных. Или думаете, разбойники ради достоверности мне в плечо попали? Шагайте быстрее!
Некоторое время мы молча двигались вперед. Шум позади стих, но в сердце была уверенность, что атаман отправил кого-то из своих и по этой дороге.
- Как ты тогда узнал о гроте? - внезапно Франциск вновь обратился к Курану.
- Я леса хорошо знаю. Следы умею читать - не раз пропажи отыскивал. Огни те раньше вас всех заприметил и стал пути к отступлению искать. Вот и нашел. Тихо! - внезапно Куран поднял руку вверх. Чуть помолчал, затем прошептал. - Они идут. Прячемся!
Вокруг все еще было темно, вот только у показавшихся из-за дальних деревьев разбойников были с собой факелы, так что видели они не в пример лучше нас.
- Мара!
Издалека казавшееся широким деревом растение оказалось совсем тонким и не могло надежно скрыть мою фигура. Я сделала еще несколько шагов вперед и присела за поваленным деревом, лишь то и дело выглядывая наружу и проверяя, где сейчас разбойники. Их было шестеро - меньше трети отряда, но все равно больше, чем нас.
"Они пройдут мимо. Не заметят нас. Не..." - про себя молила я, стараясь и не дышать, чтобы они меня не услышали. И вновь: "Они пройдут мимо. Пройдут..."
Не прошли!
Первым заметили Ануфрия. Но вшестером на одного напасть не сумели. Словно земные духи, на ноги поднялись Франциск, Клемент и Куран и бросились на разбойников. Звон стали. Еще один. Еще...
Один из разбойников открыл рот, чтобы позвать на помощь подельников, но не успел издать ни звука, как Ануфрий перерезал ему глотку. Вот только из-за этого открылся сам и получил укол в ногу. И все же драться не перестал! Два или три удара просто парировал, а затем оттолкнул от себя врага и помог Курану добить его противника.
- Два готово, - забывшись, проговорила я, на свою голову привлекая внимание того разбойника, которого оттолкнул Ануфрий.
Забыв про мужиков, тать двинулся ко мне. Я попятилась, схватила валявшуюся на земле корягу и попыталась ею защититься от разбойника.
Не вышло!
Одним ударом меча разрубив корягу, разбойник толкнул меня на землю. Поднял меч, но ударить не сумел. В одно мгновение в его бедро попал кинжал. Разбойник покачнулся, быстро повернул голову, а заметив четверых воинов, уже расправившихся с его подельниками, кинулся наутек, лишь больно наподдав мне в живот.
- А-а!
Тотчас подскочили Куран с остальными.
- Быстрее за ним. А то других разбойников к нам приведет!
И снова бег, уже ненавистный после этой невыносимо длинной ночи. И вновь останавливаться никак нельзя. Я уже не соображала, куда ведут меня ноги. Впереди виделась широкая спина Клемента, и только ее я и замечала, продолжая бежать.
- Вот он!
Короткий взмах кинжала. Полет...
- Мара, промазал!
Оставив застрявший в стволе дерева кинжал, Куран бросился дальше за разбойником. Казалось, еще немного, и...
Внезапно проводник поскользнулся и полетел на землю, лицом впечатываясь во что-то слизкое, но тотчас поднял голову и крикнул:
- Стойте, где стоите! Тварь провела нас, - Куран рукою показал вперед. - Гиблые болота!
Глава 28
- Вернемся? - предложил Клемент.
- Не выйдет, - криво улыбнулся Куран. - Тот разбойник уже наверняка со своими встретился. К тому же из нас пяти трое раненых. Наверняка мы за собой кровавый след оставили. По нему тати и пойдут. Идти обратно - значит им на встречу идти, смерть свою приближать.
- Так что, здесь сидеть?! - поразился Ануфрий. - Ладно еще разбойники отыщут. Но если Сполохи найдут? Они ведь похуже людей.
- Да не было никаких Сполохов, - со злостью сказал Франциск. - Нас разбойники обманули. В Радужном они узнали, что у нас золота полные карманы, вот и решили его отнять. Людей, пусть и татей, мы бы не испугались. А вот призрачных созданий как пить дать. Понацепляли на стрелы травы-горючки. Есть такая, в один миг вспыхивает и тут же гаснет. Вот вам и блуждающие огоньки. Не удивлюсь, если этих Сполохов вообще никогда не существовало, просто разбойники не с нами первыми этот трюк проделывают или же сами слух пустили. Ладно, какие предложения по поводу того, что дальше делать? - внезапно сменил тему Нараский. - Назад идти нельзя, на месте оставаться тоже. Через болота эти реально как-то пройти?
- Есть одна тропа, - Куран сплюнул. - Я по ней не ходил. Но слышал, что там можно пройти. Если повезет.
- Хорошо. Где та тропа знаешь?
- Отсюда, - Куран, поморщившись, осмотрел место, где мы застряли, и сам себе кивнул. - Отсюда верста, может, две-три. Мы должны успеть, пока разбойники по нашему следу пройдут. Вот только топь эта... Большинство тех, кто пытался гнилые болота пересечь, сгинуло в них. Вышли единицы.
- У нас выбора нет! - отрезал Франциск.
Пока мужики болтали, я успела перевязать Ануфрию и Курану раны. Последний, хоть и косился на меня с недоверием, но молчал. Также мельком я взглянула на повязку на плече Франциска - он себе за обедом ее положил - вроде все в порядке было: хоть и вся в грязи, но пятен крови нет.
Как только я закончила, мы двинулись вперед вдоль болот. Вокруг стоял отвратительный смрад. Но самое худшее - из-за царившей вокруг тьмы мы не видели трясины и могли угодить в нее в любой момент.
Мы прошли уже с версту, когда впереди внезапно появился огонек, а вслед за ним раздался уже знакомый голос Первуши:
- Да где же носит этих тварей?!
Мы остановились: путь был отрезан. Как назло вокруг не было ни единого дерева, и как только разбойники пройдут версту в нашу сторону, сразу заметят. Мы молчали, стараясь не привлекать внимания татей, хотя сразу было ясно: рано или поздно разбойники нас обнаружат.
Воцарившуюся тишину прервало болотное чавканье, а вместе с ним у меня родилась идея. Плохенькая, конечно. Но хоть какая-то!
- Сколько нам осталось до той тропы пройти? - спросила я у Курана.
- Версту. Она совсем близко.
- Значит, нужно лишь немного потеснить разбойников. Ладно!
Достав из одной из сумок казанок, в котором недавно варила кашу, я пригляделась к болоту. Заметив водный островок, пошла к нему.
- Совсем с ума сошла?! - Клемент схватил меня за руку. - Самоубиться решила?
- Отнюдь! - я вырвала руку из захвата едва не поскользнулась на влажной земле. Но устояла и двинулась к намеченному островку. - Решила сыграть с разбойниками. Не только ведь их жертвы боятся нечистых сил.
- Болотных духов решила вызвать, ведьма? - забывая про мой приказ не называть меня так, спросил Куран.
Но на сей раз я не вспыхнула и просто ответила:
- Я не ведьма.
Набрав в казанок болотной жидкости, я двинулась обратно к мужикам, стараясь не ступить в трясину. К счастью, обошлось!
Поставив казанок, доверху наполненный болотной жидкостью, на землю, я достала из кармана кое-какие травы из купленных в Радужном и начала перетирать их над казанком. Затем опустила руки в середину и перемешала получившееся жидкое месиво. На мгновение подняла руки над казанком и улыбнулась, чувствуя, что достигла того, чего хотела: руки блестели желто-зеленным окрасом.
- Что это за мерзость? - кривясь, спросил Ануфрий.
- Та, которая превратит меня в болотницу - дочь болот, что утаскивает мужчин в трясину!
Вытащив из кармана калган-траву, я отвернулась от мужиков, а затем полностью разделась и распустила волосы. Растерев меж пальцев длинные корни, я нанесла ее на бедра и грудь, а затем прикрепила туда валявшиеся на земле зеленные листья. Калган мигом приклеил их ко мне, сделав будто второй кожей.
На оставшееся нагим тело я нанесла месиво из казанка, чувствуя, что кожа начинает светится желто-зеленым цветом, каким до того светились одни лишь мои руки. Затем повернулась к парням и заметила, как трое из них вздрогнули, увидав мой новый окрас.
- Ну что, примут меня за болотницу? - я рассмеялась. - Примут! Раз уж даже вы испугались. Я пойду навстречу разбойникам, будто только вышла из болот и попытаюсь отогнать их подальше. А вы идите к тропе, когда они скроются
- А ты? - спросил Клемент.
- Я догоню вас.
- Ты не знаешь, где искать и можешь пропустить тропу, - высказал Куран то, что я и так слишком хорошо понимала.
- Если я пойду за вами слишком рано, разбойники могут что-то заподозрить. Я справлюсь! - сказала я с уверенностью, которой на самом деле не испытывала. - Это из-за меня ушел тот разбойник, мне и вытаскивать нас с этой ловушки.
Я поднялась на ноги, глубоко вздохнула с намерением идти к разбойникам. Но внезапно Франциск поднялся на ноки и взял меня за руку.
- Если они не поверят или не испугаются, ты умрешь.
- Я знаю.
- Это вполне возможно, что они не поверят, - с нажимом повторил Франциск. - Ты не так уж похожа на болотницу. Твои волосы не светятся да и эти листья, - Нараский коснулся одного из листьев на моем бедре, отчего я вздрогнула и отступила на шаг.
- Этот отвар светится, только лишь попав на кожу.
Из горла Франциска внезапно вырывалось тяжелое дыхание, глаза заблестели. Я резко выдернула руку и пошла вперед, чтобы не сделать того, о чем уже завтра буду сожалеть!
Если, конечно, останусь жива!
Разбойники... Они стояли совсем близко от нашей стоянки. Я не успела пройти и пол версты, как оказалась рядом с троими из них. В нескольких аршинах стояли еще двое. Затем еще...
Не тратя больше ни единого мгновения, я громко расхохоталась и вышла на свет.
- Человечешки... Как же давно здесь не было никого из вашего племени. Девица уж заскучала без вашего внимания, - я вновь расхохоталась, тряхнув головой. - Что ж никто не подходит? Я умею ласкать. Так зацелую, что до смерти не забудете. До смерти, - вновь дикий хохот, заставивший разбойников отступить назад на несколько шагов.
- Ну, идите же сюда. Быстрее!..
Я приблизилась к одному из разбойников и положила его руку себе на живот, облизала языком губы и улыбнулась, внутренне сгорая от омерзения.
- Ну, давай же...
Разбойник отскочил в сторону и, перецепившись за какую-то корягу, полетел на землю. Тотчас вскрикнул, заметив, что его ладонь теперь сияет желто-зеленным цветом, как и моя кожа. Попытался встать на ноги, но вновь поскользнулся и полетел на землю. Его товарищи уже убрались подобру-поздорову, а он сам, как ему казалось, был у меня в руках.
- Белобог, спаси, сохрани, убереги от нечисти, - начал шептать тать.
Я отшатнулась, будто и впрямь испугавшись Бога Света. Вскрикнула. Но тотчас, будто сняв с лица паутину, вновь расхохоталась и начала приближаться к нему.
- Стой, поганая! - выкрикнул он. - Я заклинаю тебя именем Божьим, его словом, светлым ликом... - разбойнику, наконец, удалось встать на ноги и он кинулся наутек, все продолжая и продолжая заклинать Богов, чтобы те от нечестии его уберегли. Я же бросилась в обратную сторону и сама благодаря Высших за неожиданную удачу.
Вот и болото. Я пошла вдоль топи, выискивая тропу, о которой говорил Куран. Идти старалась быстрее, чтобы разбойники не успели обнаружить, что их надули и кинуться в погоню.
Я прошла уже версту, затем еще одну. А тропы все не было! Неужто пропустила? Я решила идти вперед, а там будь что будет. И еще один шаг, и еще...
- Зарья! - внезапно раздалось с болота.
Я вздрогнула, подумав, что это истинная болотница, недовольная моим самоуправством, из трясины меня кличет. Хотела уже бежать со всех ног: хоть вперед, хоть назад - не важно!
Не успела!
Я уже видела ее неестественно большую фигуру, слышала все новые слова... Но не могла сдвинуться с места. Сердцем овладел страх, заставляя его колотиться быстрее с каждым мгновением.
Еще один удар...
Она стояла уже рядом. Совсем близко...
Я вскрикнула и повалилась на землю. Закрыла лицо руками и начала повторять как до того разбойник:
- Белобог, спаси, сохрани, убереги от нечисти...
- С ума сошла? - Франциск резко поднял меня на ноги.
Я вздрогнула всем телом, а затем вздохнула свободно и едва не расплакалась от неожиданного счастья: это был Нараский, а вовсе не болотница. Франциск...
Он обнял меня, не обращая внимания на свечение, исходившее от моей кожи, и прошептал на ухо:
- Ты молодец. Но... Только попробуй еще раз так собой рисковать!
Я рассмеялась, отходя от пережитого ужаса, и сказала:
- Я же говорила, не ждать меня.
- Интересно, с каких это пор я выполняю твои приказы? - Франциск отстранился от меня, накинул мне на плечи плащ и повел по трепе к остальным.
Я плохо запомнила болота. Это был один сплошной кошмар. Дорожка то и дело петляла, и приходилось останавливаться и проверять, куда она делась на этот раз. Вокруг стояла тьма, и поэтому проверять приходилось буквально на ощупь. В одну из таких проверок Клемента чуть не утащило в трясину. Но мы справились: вытащили его, оставив болоту на память один из башмаков воина.
Постепенно начинало светлеть, но безопасней болото не становилось. Вновь приходилось останавливаться, проверяя путь. Куран говорил, нам осталось недолго по трясине идти. А сразу за ней начинаются хмельные поля. Там уже безопасно. Говорил, что по сути вот эта самая тропа, по которой мы идем - самый короткий путь через лес. Просто мало кто ею пользуется. Таких, как мы, дураков мало. Это уже он не говорил, а я добавляла про себя. Ну да неважно. Ничего и никто не важен. Только эта Марина трясина!
Постепенно болото становились все водянистей, а, и без того еле заметная тропа, все уже. Впрочем, была и радостная новость - наконец, показался конец пути. Впереди вставало солнце, освещая широкое поле с зелеными побегами. На глаз до него была всего верста.
- Быть того не может! - радостно заявил Ануфрий, заметив просвет. - Дошли таки!
Не сдержавшись он рассмеялась, подмигнул нам левым глазом и сделал шаг назад.
Зря!
Тропа уже была до того узкой, что воин полетел в воду, и тотчас ушел в нее с головой.
- Как же тебя угораздило?! - Клемент мигом подал Ануфрию руку, но воин и сам подтянулся и влез на тропу.
- А ведь это уже не трясина, - чудом избежав гибели, проронил он. - Обыкновенная вода.
- И впрямь весна дождливой была, - припомнил Куран. - Вот и разлились озера. Тут ведь низина, грех воде не стечь.
Ануфрий не вслушивался в объяснения. Достал из сумки свежую одежду и надел вместо промокшей насквозь. А затем пошел вперед. Дорожка в очередной раз вильнула, но в этот раз ее продолжение упорно не находилось. Мы стояли на маленьком земляном пятачке, а вокруг была вода.
- Мара! Ведь здесь и десятки саженей до полей нет. А пройти никак. Вот же разлило!
- Плыть нужно, - мгновенно заявил Франциск. - Все, надеюсь, на воде держаться умеют?
Мы недружно кивнули, затем сложили одежду в сумки, переглянулись, а там и воду полезли. Страха не было. Лично я так устала за эту ночь, что уже с трудом соображала и только знай руками воду перебирала, приближаясь к тому берегу.
- Все в порядке? - спросил плывущий справа Франциск.
- Справлюсь, - я сделала еще один гребок, и еще...
Вода на удивление была не особо грязной и, в общем-то, не сильно отличалась от той, что в простом озере имеется.
А затем еще один гребок, и еще...
Наконец, я ухватилась ладонями за берег. Попыталась подтянуться, чтобы выбраться, но не вышло: последние силы ушли на греблю. В сажени от меня на поле поднимался Франциск, еще дальше Куран и остальные. В отличие от меня, у мужиков силы еще остались, так что через несколько мгновений они выбрались на берег.
А я с места не могла сдвинуться!
Дернувшись еще несколько раз, я не вытерпела и попросила:
- Франциск, помогите.
Казалось, он не услышал, все так же стоя возле берега и глядя в одну точку.
- Франциск! - вновь позвала я. И он услышал. Вздрогнул, будто я его чем-то тяжелым ударила, и присел на корточки, взял меня за талию и резко потянул к себе.
- Спасибо, - просто сказала я, лишь только оказалась на берегу, и замерла. В нос ударил приторно-сладкий запах, перед глазами все поплыло, фигура Франциска размазалась, казалось, стала бесплотной...
А в следующий миг его губы коснулись моих губ. Я ответила на поцелуй, обвив руками его за плечи, прижимаясь к холодному после купания телу и чувствуя, что соски на чуть прикрытых листьями грудях затвердевают. Франциск обвил руками мою талию, а во внутреннею часть моего бедра уткнулось что-то твердое. Тело будто загорелось из середины, вспыхнуло, как сосновая ветвь, чтобы через мгновение сгореть без остатка.
Ничего не соображая, я сделала шаг назад, и тотчас вместе с Франциском полетела назад в воду.