Говорят, слоны помнят все. Не знаю, так ли это на самом деле, но я действительно помню всю свою жизнь, до самых мельчайших подробностей, начиная с самого детства. Вначале я не придавал этой особенности своей памяти никакого значения, предполагая, что память остальных людей работает точно так же, но с возрастом стал понимать, что это совсем не так.
Разговаривая на эту тему с разными людьми, я узнавал, что почти все начинают свои воспоминания приблизительно с шести-восьми лет, причем помнят из этого периода только отрывки своей жизни.
Мои воспоминания начинаются с прозрачного стекла над моей головой, искажающего все склонившиеся надо мной лица. Я родился недоношенным, и первое время находился в так называемом инкубаторе. Эти искаженные лица нависали надо мной, улыбаясь и подмигивая, звуки доходили в приглушенном варианте и только мерное "дыхание" машины для подачи воздуха я вспоминаю в неискаженном варианте.
Не стоит полагать, что я был способен в то время оценивать увиденное, просто память сохранила эти образы для меня. Возможность обдумать запомненное я получил гораздо позже.
В детстве я рос, как и другие мальчишки, ничем не выделяясь среди них. Годы обучения, правда, прошли для меня гораздо быстрее - я окончил школу на три года раньше моих сверстников. Помогла моя потрясающая память, позволявшая запоминать все увиденное и услышанное слету, без напряжения.
После университета у меня не сохранилось никаких конспектов. Я и сейчас могу восстановить в памяти любое слово, сказанное преподавателями во время лекций. Только по одному предмету у меня есть толстая тетрадка - туповатый преподаватель статистики проверял конспекты после лекций и мои попытки доказать ему, что я и так могу восстановить все его формулы по памяти, не возымели должного результата. Он и слушать меня не хотел.
А иногда мне кажется, стоит немного напрячь память, сосредоточится, и я смогу вспомнить, смогу узнать, что со мной было до моего рождения...
Мне снятся замечательные сны, сны про невероятную жизнь, сны в которых все настолько естественно и живо что, просыпаясь, не хочется верить в то, что это был только сон. Это сны про мои прошлые жизни. Я уверен. Я понял это сразу, в самый первый раз, когда проснулся утром и не мог понять, где я нахожусь и кто я такой, настолько ярким и реальным было сновидение.
Почему мысль, про мою предыдущую жизнь пришла мне в голову тем пасмурным осенним утром, я до сих пор понять не могу. Я не адепт тех религий, что проповедуют переселение душ, и всегда относился к этому с изрядной долей юмора, вспоминая анекдоты и забавные песенки. Но только успел я прийти в себя от впечатлений сна, как осознание, что я увидел свою прошлую жизнь, поразило меня.
Во сне я увидел яркий солнечный день, я скакал на лошади в окружении своих товарищей к стоящему в отдалении дому. Около дома человек копошиться с чем-то непонятным - тяжелым ящиком на длинных ножках.
Приблизившись, я смог разглядеть, что это старинный фотоаппарат, накрытый сверху черной тяжелой тканью, посеревшей от пыли. Мы соскочили с коней, и, привязав поводья к длинной жерди около дома, окружили фотографа. Несмотря на то, что я прекрасно знаю, что это такое, как и все я с любопытством оглядываю незнакомца и его таинственную аппаратуру.
Пробиться вперед мне мешает горн, зажатый в правой руке. Проталкиваясь вперед, я поскользнулся и упал в островок не растаявшего снега. Пока отряхивался, всех уже построили, и я добежал до своих последним. Как раз все оголили сабли, чтобы выглядеть повнушительней. Фотограф забрался под пыльную ткань, поколдовал там и, чихнув, вылез.
На этом сон мой закончился, и я проснулся, так и не узнав, как получилась фотография. Теперь я держу ее в руках. Внизу подпись от руки: GeneralGrant'sCavalryEscort, SityPoint, Va. И дата - март тысяча восемьсот шестьдесят пятого. Я - пятый слева. Крепко сжимаю горн и стою навытяжку. Лица не видно, но я то знаю.
Этой фотографией теперь заложена страница в Библии. Мне уже сорок пять, и я с улыбкой вспоминаю свои молодые годы.
Я здорово изменился с тех пор. Потолстел, в волосах появилась залысина, которую по утрам я тщетно стараюсь прикрыть остатками волос, зная, что уже через час она будет видна любому, кто зайдет в мой маленький магазинчик.
Сидя на продавленном стуле за прилавком мне кажется, что осталось только вспоминать о бурной юности, еще более насыщенной приключениями молодости и следить, чтобы в магазине не кончились патроны, порох и капканы на волков, которые стали последнее время пользоваться повышенным спросом.
На дощатый пол упала тень, раздался звон колокольчика и в открывшуюся дверь зашел статный человек с бородой, высоким лбом и проницательными, чуть прищуренными глазами. На нем был мундир майора с яркими погонами, похоже совсем недавно пришитыми. Два ряда пуговиц блестели как звезды. Френч немного топорщился на груди, но в целом был хорошо подогнан на его высокую фигуру.
Я смотрел краешком глаза на вошедшего, стараясь не выдать своего интереса. За несколько недель, что я здесь, я ни разу не видел его в городке, где почти все знают друг друга. Посетитель медленно прошелся мимо витрин с аккуратно разложенным на них оружием, немного наклонился над витриной с револьверами.
Я стараюсь не менять заведенного распорядка в жизни своих респондентов по экспериментам, поэтому тщательно вытираю стекла витрин, слежу за товаром и стараюсь, чтобы мое поведение не привлекало внимание окружающих. Поэтому, все витрины в магазинчике в идеальном порядке, у каждой модели внизу небольшая бумажная табличка с характеристиками товара - мое нововведение, поразившее моих покупателей.
На витрине, которая заинтересовала посетителя, выделялась новая модель Смит-энд-Вессона. Он разглядывал ее секунд тридцать, но посмотреть не попросил. Либо его не интересует эта марка, либо он пришел не за покупкой, почему-то подумал я. Он действительно не был похож на обычного покупателя. Что именно отличало его, я понять не успел, он переместился, и стоял перед прилавком, глядя на меня сверху вниз. Одна рука заложена над второй пуговицей снизу, левая постукивает пальцами по темной поверхности прилавка с пятнами от оружейного масла.
Я поднял голову и успел только заметить, как резко вытянулась его правая рука. В ней был зажат небольшой револьвер с коротким стволом, который прижался к моему лбу.
Рот мой открылся, в комнате как будто стало меньше воздуха, и от живота к груди поднялась омерзительно-противная адреналиновая волна. Сердце бешено заколотилось, в левом ухе зазвенело, и я с трудом расслышал слова посетителя:
- Привет Сэм! - его усы, под которыми скрывались губы, немного приподнялись в улыбке, обнажая желтые от табака зубы.
Из моей груди вырвался хрип. В такой ситуации трудно быстро подобрать нужные слова. Мало того что, находясь в чужом теле, не обладаешь полными воспоминаниями его хозяина, так еще и приставленный к голове револьвер не дает спокойно обдумать ситуацию. Владелец револьвера, истолковав мое замешательство по-своему хмыкнул в усы и чуть наклонившись через прилавок сказал:
- Узнал, гнида?
От него жутко разило табаком. Видимо, кроме того, что майор беспрестанно курил, он, похоже, жевал табак, возможно даже питался им. От резкого запаха я поморщился и кашлянул.
- Я не понимаю, что происходит, - как можно более твердым голосом проговорил я, глядя прямо в прищуренные глаза незнакомца. - Меня действительно зовут Сэм, но вы должно быть ошиблись ...
- Заткнись, - посоветовал посетитель, ткнув дулом револьвера в лоб. - Не зли меня, хуже будет. Я искал тебя одиннадцать лет не для того, чтобы выслушивать твои бредни. Мне нужны мои деньги.
"Понятно... Похоже, я ему задолжал. Надо незаметно выяснить о какой сумме идет речь, хотя и так ясно, что из-за пяти долларов этот господин не стал бы так горячиться".
- Мои деньги, которые ты украл, мерзавец!
Иногда мне удается вспомнить какие-то факты из биографии хозяев тел, в которых я нахожусь через некоторое время после перехода, хотя основная информация поступает сразу. Но для этого нужно сосредоточиться, расслабиться и довольно длительное время находиться в состоянии полного покоя. В условиях, когда жизнь находится в опасности, об этом не может быть и речи. Остается только тянуть время.
- Хорошо, хорошо... - я успокаивающе поднял руки вверх. - Я понимаю, вы возмущены, это справедливо. Я постараюсь возместить ущерб, в разумных пределах.
Я заглянул в серые глаза и увидел, что моя речь не произвела должного эффекта. Он только покачал головой и укоризненно произнес:
- Ты, Сэм, окончательно выжил из ума. Несешь какую-то чушь. Неужели ты думаешь, это спасет тебя?
"Боже как глупо, этот тип явно не собирается оставлять меня в живых".
- Я верну деньги, - хриплым голосом пробормотал я, отведя глаза в сторону.
- Отлично. Ты начинаешь исправляться!
- Но они не здесь, - я приподнялся со стула. Дуло следовало за моей головой, не отставая ни на миллиметр.
- Где? - спросил он, заметно нахмурившись. Его усы зашевелились, и борода немного приподнялась, как будто он пожевал губами, что-то обдумывая.
- У меня в доме, под ... - я замялся, словно не знал, стоит ли продолжать.
- Под чем? - злобно сверкнув глазами, прошипел майор.
- Я лучше покажу, а то не найдете.
- Идем, - майор ткнул меня револьвером в висок по направлению к выходу. - Я суну его под полу, но ты знаешь, он всегда нацелен в тебя. Только попробуй выкинуть фокус и повстречаешься с Гнилым Зубом.
"Кто такой Гнилой Зуб? Я, кажется, слышал это прозвище. Только никак не могу припомнить где. Судя по угрозе, он уже на небесах, куда отправлюсь и я, если срочно не придумаю что-нибудь".
Мы вышли на улицу. Я надел на голову широкополую шляпу, майор вытащил неизвестно откуда изрядно помятую форменную фуражку. На улице ярко светило солнце и пахло нагретым навозом - прямо у моего навеса стояла лошадь майора, украсившая дорожную пыль знатной кучей. Где-то вдали истошно завывала собака, а у входа в салун мирно посапывал в плетеном кресле его хозяин - старина Тед. На главной улице никого не было, слишком жаркий день для прогулок.
"Не везет, было бы прохладней, тут обязательно кто-нибудь торчал".
- Давай, двигайся, - тихо приказал майор, державшийся чуть позади и правее меня.
Я обернулся и перевернул табличку на двери, сообщившую всем, что магазин закрыт.
Мой кредитор нетерпеливо нахмурился и почесал левой рукой шею под влажным воротничком. Правая была засунута за отворот френча, как и прежде. Весь его вид говорил о том, что ему не терпится нажать на курок и всадить мне пулю в живот.
- Иду, иду, - оправдался я, и он кивнул головой, давая понять, что я верно истолковал его намерения.
Мы вышли из-под навеса и двинулись в сторону моего дома. Он находится в полумиле от магазинчика, немного в стороне от главной улицы. Прямо напротив него располагается офис шерифа, на которого я возлагаю свои основные надежды на спасение. Мы с ним часто пропускаем по стаканчику в салуне у старого Теда. Если он меня заметит, нужно постараться незаметно для майора привлечь его внимание.
Следующие двести метров я шел в полном молчании по пыльной улице, истекая потом и холодея от ужаса, что шериф Боб Фентон уехал куда-нибудь по делам или просто спасается от жары у себя в конторе. Мои страхи оказались напрасны, он сидел у своего офиса и болтал со своим помощником Недом. Я глубоко вздохнул и почувствовал, как напрягся мой спутник.
Он приблизился ко мне и процедил сквозь сжатые зубы:
- Без шуток, приятель, или я понаделаю в тебе лишних дырок, и плевать на все!
- Который час? - вместо ответа спросил я его.
- Не знаю, - он помотал головой, и на меня брызнули капельки пота.
Я нарочито медленно достал из жилетного кармана часы и щелкнул крышкой. Он внимательно следил за каждым движением моих рук. Я же тем временем одними губами широко раскрыв глаза звал на помощь.
- По-мо-ги, по-мо-ги! - я отчаянно пытался изобразить ртом это слово, чтобы его увидел Боб. Он как раз смотрел на меня.
Я не понял, разобрал он мою немую речь, или нет, но он поднялся с кресла и медленно, вразвалочку направился прямиком к нам. Мое сердце запело от радости. Лицо майора потемнело и брови сошлись к переносице.
- Я же предупреждал! - довольно громко воскликнул он и выстрелил прямо через мундир, но я успел отпрыгнуть в сторону, и пуля прошла мимо.
Он замешкался, выпрастывая руку из загоревшегося френча, и я успел ногой неуклюже ударить его по колену. Удар получился не сильный, но пришелся как раз куда нужно, чуть ниже коленной чашечки с направлением вверх. Мой кредитор взвыл и припал на левую ногу. В это время подбежал шериф, и вдвоем мы одолели поверженного наземь майора.
Когда на него были надеты допотопные наручники с железной перекладиной вместо цепочки, я заметил, что мундир в том месте, где через него прошла пуля продолжает медленно тлеть. Я похлопал по прожженной ткани, гася огонь.
Когда ругающийся и брызгающий слюной майор был заточен в камере, наскоро сооруженной из чулана в конторе шерифа, настало время попытаться вспомнить, кто же это такой и откуда я знаю прозвище "Гнилой Зуб". Быстро отделавшись от недоуменных вопросов Боба и его помощника, я уединился в своем магазинчике.
Задернув занавески и заперев дверь, я ушел в дальний угол склада, где хранились запылившиеся нераспроданные товары: десять рыболовных сетей с слишком крупной ячеей, ящик капканов со слабыми пружинами и довольно приличные сапоги, не пользовавшиеся спросом из-за высоких, загнутых кверху носов. Их носили только Боб Фентон и Нед - я подарил им две пары на рождество.
Там среди пыльных ящиков и лежавшей на полу горкой неубранного песка, нанесенного с улицы, я сел прямо на пол и закрыл глаза. Удивительно, что вытворяет человеческая память. Иной раз она подсказывает ненужные мелочи, а тогда, когда необходимо вспомнить действительно важное, напрочь отказывается помочь.
Я провел на складе почти сорок минут, прежде чем воспоминания о "майоре" и Гнилом Зубе посетили меня. Они были не из тех, что хранишь на всякий случай, чтобы исправить испорченное настроение - это были события, о которых Сэм Доббинс, в теле которого я нахожусь, постарался забыть как можно крепче...
Дело было в восемьдесят седьмом. Ограбление банка в маленьком провинциальном городишке Виксбург. В округе жило несколько зажиточных землевладельцев. "Гнилой Зуб" Соммерсби провернул неплохую аферу, распустив среди них слух, что недалеко от городка будет проходить железнодорожная ветка. Версия Зуба была довольно убедительной и впоследствии дорогу таки проложили, но суть аферы заключалась в том, чтобы толстосумы скинулись и выкупили у старика Логана кусок земли, по которому будет проходить дорога.
Логан понятия не имел, с чего бы это его соседям предлагать кругленькую сумму за пустынные земли, на которых даже коровы не пасутся, но предложение принял, по своему обычаю подняв цену на двадцать процентов сверх предложенной.
Ранчевладельцы, скрипнув зубами, согласились с грабительской ценой и принялись собирать необходимую сумму. Как и предполагал Соммерсби, вклады помещались в сейф маленького банка в городишке Виксбург. Прилегающее здание было снято на полгода Гнилым Зубом. Пожалуй, это единственное, что нам пришлось оплатить из своего кармана.
Когда деньги собрались в сейфе, мы тихой ночью разобрали стену, заранее подготовив все необходимое и подорвав сейф с помощью большого специалиста по этим делам: отставного майора Фила Мортона, который лежал сейчас на лежанке в камере в конторе шерифа.
А вот потом все пошло не по плану. Когда, поделив добычу, мы разъехались, за мной погнались люди шерифа. Мне с трудом удалось уйти, потеряв значительную часть моей доли. Видимо Мортону пришлось еще хуже, он загремел за решетку на долгих тринадцать лет. Гнилой Зуб, по его словам, кончил еще хуже.
Интересно, что по какой-то причине Мортон полагал, что к провалу нашей операции напрямую причастен я. То ли то, что я удачно вывернулся, то ли...
Мои предположения необходимо было проверить. Если я прав, то в первую очередь нужно выяснить, что произошло с Соммерсби. Решение я принял почти мгновенно. Если я, Сэм Доббинс, не виновен, то путем исключения получается, что все подстроил Гнилой Зуб. Разыграть собственную смерть ему - раз плюнуть, а соображалки договориться с шерифом Виксбурга у него хватит.
Итак, осталось только эти соображения донести в тупую башку Мортона.
Я вышел на улицу, закрыл дверь магазинчика и направился в обратный путь к конторе Боба. Там меня, похоже, так рано не ждали.
Шериф сидел напротив моего старого приятеля и вертел в руках шляпу. На лице у старины Боба появилось не свойственное ему выражение: как будто он хочет что-то обдумать, но не может сообразить, как это делается.
- Сэм, этот прохвост несет какую-то околесицу, - наморщив лоб, хрипловатым голосом произнес он, глядя на меня и ожидая объяснений.
Разговаривать сейчас с Бобом Фентоном мне хотелось меньше всего на свете. Я молча уставился на него.
- Что-то про ограбление банка, - шериф сощурил глаза, - в Виксбурге. Он говорит, что ты принимал участие в ограблении.
- Чего только не наплетешь, сидя в камере, - небрежно отмахнулся я от беспочвенных обвинений. - Этот проходимец еще и не такое наговорит.
Я старался выглядеть как можно раскованнее, но видимо перестарался, потому что Фентон медленно поднялся со стула и повернулся ко мне. На лице его явственно проступало подозрение.
- Ты появился у нас лет двенадцать назад, не так ли?
- Около того, - ответил я, разглядывая Мортона и стараясь не смотреть на Боба.
Бывший майор сидел молча, усмехаясь одними глазами: губы его были скрыты под пышными усами. Он явно наслаждался моим замешательством, мол так мне и надо - не захотел делиться, отсидишь свое в тюряге, дружок. Я почесал себя за ухом.
- Дай мне поговорить с ним наедине, - попросил я Боба, - может мне удастся узнать, что это за фрукт.
Шериф сдержанно кашлянул в кулак и махнул рукой.
- Десять минут, - мрачно проговорил он и вышел из конторы.
Мортон откинулся на стену камеры, и на лицо его упала тень. Выражения его глаз я теперь не видел, но знал, что он внимательно наблюдает за мной. Про Фила Мортона я знал, что это исправный исполнитель, но обдумать ситуацию и принять верное решение - для него непосильная задача. Поэтому нужно как можно более кратко и убедительно изложить ему ситуацию и постараться с наименьшими потерями вытащить Сэма Доббинса из неприятной ситуации.
Сейчас, когда непосредственной опасности для меня нет, я должен постараться сделать так, чтобы к моему возвращению обратно в будущее у моего подопечного было как можно меньше проблем, связанных с моим пребыванием в его теле. Это долг вежливости.
Я приблизился к прутьям решетки и присел на корточки, чтобы мое лицо находилось на одном уровне с лицом Мортона. Нельзя разговаривать с человеком, возвышаясь над ним, если хочешь завоевать его доверие. Я начал разговор медленно и четко выговаривая каждое слово, чтобы моя речь выглядела весомой и убедительной:
- Фил, я вернулся для того, чтобы разрешить недоразумение, которое возникло между нами. Тебе будет сложно сейчас объективно выслушать меня, но ты должен услышать то, что я хочу рассказать тебе.
Я кратко изложил Мортону свои соображения по поводу постигшей нас неудачи в Виксбурге и в конце спросил его, откуда ему известно о смерти Гнилого Зуба.
Во время разговора он склонился немного вперед, и теперь мне снова было видно его лицо и глаза. Я чувствовал, что ему сложно поверить в то, что я сказал, но он не может понять, почему я вообще разговариваю с ним. Возможно, майор считал, что весь разговор затеян мной для отвода глаз, чтобы самому выпутаться из этой истории.
- Перестань запутывать меня, Доббинс! Твой лживый язык не спасет тебя!
Моя догадка подтвердилась - красноречивый монолог не затронул закоснелые мозги, отрафированные тринадцатилетним заключением. Но будем справедливы, Мортон и до отсидки не блистал умом.
- Да подумай же ты, тупица, стал бы я приходить сюда и разговаривать с тобой, если бы не хотел сам разобраться в этой истории?
- Тебе нужно заткнуть мне рот, чтобы я не проговорился о твоих делишках! Я-то свое отсидел, а вот ты боишься, что остаток своих дней проведешь строя дороги где-нибудь в Техасе. Но можешь не рассчитывать на мое молчание! Я отомщу за себя и за беднягу Соммерсби! Кончай болтать и зови шерифа, - спокойно закончил он и откинулся назад.
Его лицо снова скрылось в тени, но мне уже не нужно было наблюдать за его выражением. Я знал, что Мортона не удастся убедить в моей невиновности. "Пристрелить его, что ли"? - мелькнула и исчезла разраженная мыслишка. Пристрелить его в камере - худший вариант. И он это знает, поэтому ведет себя очень спокойно. Вот пришить его при задержании было бы прекрасной идеей. Но самые лучшие мысли всегда опаздывают.
Итак, мне предстоит расхлебывать эту кашу со старым компаньоном и моим другом шерифом, который уже проявил свою подозрительность. И времени у меня остается очень мало: перемещение обратно по графику должно пройти завтра.
Что будет с Сэмом Доббинсом, когда он окажется в такой щекотливой ситуации?
Но если подумать как следует, не вмешайся я в его жизнь, майор вполне мог его прихлопнуть. Так что я, пожалуй, не буду расстраиваться, если до завтра мне не удастся раскрутить этот клубочек.
Я не успел выпутаться из этой ситуации: перемещение произошло вовремя, но точно знаю, что Сэм Доббинс был жив и здоров еще в 1891. По стечению обстоятельств мне пришлось еще раз "навестить" его. Он жил в Вилмингтоне, штат Делавер, все еще работал. В компании по производству повозок и вагонов. По крайней мере, на его конторе висела громадная вывеска: Burton & Kerbaugh, CarriageManufacrures. Так что я могу быть полностью уверенным в том, что так или иначе Сэм Доббинс выкарабкался из той ситуации, в которой я его оставил.
Вытянуть подробности из его памяти, к сожалению, не удалось, но выглядел он вполне прилично.
Глава
Понедельник, 24 ноября 2003 г., Россия.
После выхода рекламы в газете Никита просто не мог оторвать взгляд от маленького прямоугольника в центре страницы, хотя этот прямоугольник был окружен множеством своих братьев-близнецов и ничем не выделялся среди них. Однако когда Никита бросал взгляд на лежавшую на столе газету именно он первым бросался в глаза.
Телефон охранялся от секретарши Светы, как чемоданчик с красной кнопкой. Звонки по личным делам и пустые разговоры встречались хмурыми взглядами и предупреждающим покашливанием. Если разговор затягивался более двух минут, раздавалась коронная фраза:
- Это рекламный телефон!
В первый же день после появления объявления в газете не стоило ожидать непрерывно звонящего телефона. Но после длительной подготовки, поиска офиса, ремонта, покупки самой необходимой оргтехники, поиска секретарши, первый день, когда можно было спокойно присесть и передохнуть, начинал казаться мучительно длинным. Телефон молчал, а если раздавался звонок, то это были либо подружки Светы, либо знакомые самого Никиты, звонившие узнать, как протекает первый рабочий день фирмы "СпецДизайн СПб".
Вечером Никита отпустил Свету домой и сел за ее стол, в решимости посидеть минимум до десяти вечера с надеждой на позднего клиента. Один день безделья оказался гораздо утомительнее, чем последние недели, заполненные подготовкой офиса и проблемами всякого человека, решившего открыть собственный, пусть и небольшой бизнес.
Никита почитал книжку, оставленную Светланой, пролистал рекламную газету, которая еще днем была изучена от и до, выпил три кружки кофе, которые вопреки ожиданиям не оказали тонизирующего воздействия и, откинувшись в кресле, закрыл глаза.
Ему приснился сон. Он сидит на жестком и неудобном стуле в малюсенькой каморке. Стол, занимающий большую часть помещения, завален бумагами. Они лежат на столе пачками, другие, скрученные в свитки, свалены в большую корзину, стоящую в углу комнаты. Всю стену слева занимает огромное окно. Оно наполовину приподнято. На карнизе сидит голубь и тихонько воркует, пригретый неярким солнышком.
В руке у Никиты гусиное перо, которое он чинит маленьким острым ножиком.... Он совсем не удивлен, что оказался в столь непривычной обстановке.
В комнату заходит человек. Он одет в длинные, до пят, черные одежды, напоминающие мантию. На голове у него серый, словно припорошенный пылью парик. В кино в таких париках изображают английских адвокатов, свято соблюдающих старинные традиции. "Адвокат" начинает отчитывать Никиту за опоздание. Никита оправдывается, бросает перо и ножик на стол.
Вместе они выходят в большой зал судебных заседаний, битком набитый народом. Никита проходит вперед, и садится за маленький столик у кафедры. Человек в мантии проходит за кафедру и располагается в кресле с высокой спинкой. Он берет в руки колокольчик и начинает звонить.
Два стражника с угрюмыми лицами вводят в зал человека в кандалах. Его проводят под конвоем к скамье, огороженной невысоким заборчиком. Судья продолжает трезвонить в колокольчик, и все с удивлением смотрят на него.
Никита вскакивает и пронзительно кричит:
- Судебное заседание объявляется открытым!
Судья с остервенением продолжает трясти колокольчиком.
Тут Никита проснулся от звонка телефона и первым же делом взглянул на часы. Было без четверти одиннадцать. Схватил трубку и хриплым от сна голосом произнес:
- Алле.
- Здорово.
- Добрый вечер, - несколько удивленно протянул Никита в трубку.
- Дизайнеры?
- Да, - в голове мелькнула мысль: для клиента довольно странно звонить в такое время.
- Много работы? - в голосе звонившего послышался смешок. - Могу перезвонить завтра.
- Нет, мы можем переговорить сейчас, если вам удобно.
- Удобно, потому и звоню. Нужно, блин, привести в божеский вид старый дом в центре города.
- У вас есть какие-нибудь особые пожелания, отделка внутри, или дизайн фасада?
- Сам посмотри, реши, что нужно, а мы перетрем потом насчет того, что будем делать.
- Это жилой дом или здание под офисы?
- Будет этот, как его... бизнес центр.
- А что было раньше?
- Там какая-то контора находилась. "Лен-чего-то-там-проект". Давай, блин, на месте покалякаем. Подъезжай завтра ...
- Вызов агента у нас платный, - с внутренней дрожью проговорил Никита в трубку.
- Записывай адрес, - звонивший проигнорировал заявление и продиктовал адрес в центре города, - завтра в полдень устроит? Меня зовут Борис, буду на темно-зеленой пятерке BMW.
- Договорились. Завтра в двенадцать у здания, - подтвердил Никита и повесил трубку.
Вот, не зря сидел. Интересно, что за клиент, который звонит в такое время? А вдруг, приятели разыграли, от них всего можно ожидать. Хотя, по дальнейшему размышлению, приходилось признать, что они позвонили бы днем, что бы наверняка застать его на работе.
После нескольких лет работы в дизайнерском агентстве Никита думал, что на новом месте будет продолжаться прежняя текучка, что при появлении нового клиента он, как и раньше, будет испытывать только азарт. Но боевой настрой не появлялся. Словно, это его первый клиент, первое задание, которое он должен довести от начала и до конца.
Вечером Никита старался обдумать все вопросы, которые ему может задать новый клиент, и поэтому не мог заснуть почти до трех ночи. В голове, как пчелы около пасеки, роились мысли, не давали ни спать, ни как следует сосредоточиться. Но сон взял свое и Никита уснул.
Проснулся он в одиннадцать тридцать, и, поняв, что проспал, в ужасе бегал по комнате в поисках носков и галстука. Галстук нашел, а носки пришлось взять от разных, хотя и похожих пар. Переживать было некогда, и Никита выскочил на улицу, поймал машину и был на месте встречи за пять минут до оговоренного срока. Борис еще не подъехал и Никита решил посмотреть на здание снаружи, на случай если его попросят заняться дизайном не только интерьера, но и внешнего вида здания.
Перейдя на другую сторону от дома, он внимательно оглядел четырехэтажный особнячок дореволюционной постройки, с удивительно грязными окнами. В доме была арка, заставленная мусорными бачками и с большой лужей посреди прохода. На заколоченный парадный вход, которым, видимо, не пользовались со времен Октября, был прибит щит с объявлениями. По необъяснимой советской привычке вход был сделан со двора.
Работы тут - непочатый край, подумал Никита, и вообразил сумму, за которую можно провернуть такой объем. Сумма получилась кругленькая, и Никита улыбнулся. Течение столь приятных мыслей было прервано гудком автомобиля, припарковававшегося около здания. Никита взял себя в руки, и, перейдя улицу, подошел к машине. В новенькой темно-зеленой BMW сидел молодой человек с мощными плечами и короткой стрижкой.
- Борис? - спросил Никита.
- А ты, небось, дизайнер? - Борис с уважением оглядел отутюженный костюм Никиты.
- Я - Никита. Добрый день.
- Здорово. Огляделся? - Борис мотнул головой в сторону дома. - Круто?
- Отличный дом, в хорошем месте, я мог бы привести его в порядок, будет выглядеть на все сто. Правда придется поработать. - Никита сразу взял быка за рога. Такой заказ упускать было бы грех.
- Шеф поручил мне рулить тут ремонтом, - отпирая дверь, сказал Борис. Его голос гулко прозвучал в "колодце". - Но я в эти дела не очень въезжаю, я больше по другой части, так что ты давай, блин, крути извилинами.
- Я думаю, для начала нужен проект, что бы понять, какого результата требуется достичь. - Никита попытался представить, каков шеф, поручающий такие дела исполнителям, которые "не въезжают" в них. Как ни крути, получалось, что это яблочко недалеко откатилось от яблоньки. Впрочем, профессию заказчиков угадать было несложно.
- Это мы с тобой перетрем. Ты мне сразу понравился, еще по телефону. Допоздна работаешь, значит, есть заказы, правильно? Но, думаю, что эта работа будет покруче твоей обычной. Точняк? - На лице клиента отобразилась хитрая улыбочка.
Борис открыл обшарпанную дверь, и они попали в проходную обычного советского учреждения эпохи застоя. Проход на лестницу перегораживала вертушка и закуток вахтера с продавленным креслом. На мозаичном, выщербленном, полу виднелись цифры - год постройки дома. У Никиты сразу мелькнула мысль отреставрировать и оставить эту надпись. Как говорится - связь времен.
Они обошли весь дом, Никита прошелся по всем комнатам, осмотрел подвал, извозился в пыли, записал в блокнот массу информации и к вечеру измотался полностью, разжевывая Борису каждый пункт намечаемых работ. А сделать было нужно много: начиная с замены отопления и сантехники и заканчивая лепными украшениями фасада.
- Вам что-нибудь нужно из этой мебели? - спросил Никита и обвел рукой завалы старых канцелярских столов и металлических стульев, покрытых бардовым дерматином, обнаруженных ими в одной из комнат.
- Нет, этот хлам - на помойку, и то, что на чердаке и в подвале. Дом нужно вычистить, чтобы следа этих уродов не осталось.
- Каких уродов? - удивился Никита.
- Этих баранов, которые тут раньше сидели, - Борис был настроен критически по отношению к бывшим владельцам здания.
Как попало это здание в руки Бориса и его подельщиков, Никита мог только догадываться. Но почему-то предположил, что бараны и уроды были лишены своего офиса не слишком честным способом.
- Мне, скорее всего, потребуется более детально здесь все осмотреть, - сказал Никита. - Вы подъедете завтра, открыть дом?
- Да ну его, - отмахнулся Борис, - держи ключи. У меня еще несколько комплектов есть. Разберешься, какой откуда? Вот этот от главного входа, этот от подвала.
- Я разберусь, - ответил Никита, засовывая ключи в карман.
Договорились о следующей встрече, на которую Никита должен был принести договор об услугах, в котором ему поручалось не только разработать дизайн внутренних помещений и фасада здания, но и провести все необходимые работы для ремонта. Получалось, что Борис спихнул на него всю деятельность по приведению дома в порядок. К концу разговора Никита понял, что только для составления договора, предусматривающего все возможные проблемы, ему потребуется не один день.
Эта работа не имела прямого отношения к дизайнерским услугам, но не ухватиться за нее Никита не мог. Несмотря на это, его распирало от радости: ведь не каждому бизнесмену выпадает шанс в первый же день работы фирмы заполучить выгодного клиента.
Приехав в офис, Никита первым делом удивил Свету, не ожидавшую такого прогресса. На волне энтузиазма проект договора они подготовили уже в шесть и сели за подготовку плана работ. По предварительным прикидкам, для завершения реставрации под ключ, им потребуется привлечь несколько субподрядчиков для строительных, отделочных работ, замены всей проводки, сантехники, починки кровли. Никита на крышу не лазал, но, разглядев подтеки на потолках четвертого этажа, уверился в том, что кровля в ужасном состоянии. Когда ремонт помещений закончится, ему будет нужно обставить все офисы мебелью, выбрать светильники, короче все - до ручек дверей, выключателей и розеток.
Почти в полночь, составив предварительный план работ, Никита отпустил Светлану, и сам отправился домой. Несмотря на очень напряженный день, Никита поставил будильник на шесть утра с намерением начать завтрашний день с детального осмотра объекта.
Вопросов возникло много, и выяснить все сразу же не представлялось возможным, но, представив себе, как он поразит своего нанимателя при следующей встрече, показав ему, что он не только сумел подготовить все необходимые бумаги, но и прояснил основные моменты, необходимые для дальнейших действий, его решимость окрепла и в половине восьмого утра он уже осматривал дом.
Первым делом Никита поднялся на чердак и осмотрел кровлю, что называется изнутри. Свет на чердаке отсутствовал, и увидеть в свете карманного фонарика какие-либо детали не удалось, но зато Никита наткнулся на коробку с лампочками, оставшуюся от "уродов и баранов". Свет был не во всех комнатах, а на улице было темновато, поэтому находка была очень кстати.
Чердак был перегорожен деревянными балками, на которых толстым слоем лежала вековая пыль. Пройти под ними можно было только согнувшись и крайне осторожно - во все стороны торчали ржавые гвозди.
Посереди чердака возвышалась громадная печная труба, к которой были прислонены сломанный канцелярский шкаф без дверок и четыре покрышки. В темном углу за трубой было много интересного хлама и всяких коробок с пыльными документами.
Никита даже пожалел, что в ближайшее время не удастся покопаться во всем этом барахле - на чердаках старых домов можно найти кучу интересных вещей. Присмотревшись внимательнее, Никита увидел, что документы в одной из коробок явно относятся к дореволюционному периоду: на двух папках, лежащих сверху большими буквами было написано:
ДЬЛО N 30
Стало любопытно, что же это такое, но разбираться было некогда, и, взяв коробку с лампочками, он положил обе папки поверх коробки, решив прочитать их позже. Теперь, заходя в кабинет, Никита первым делом забирался на стул и вкручивал одну лампочку в люстру.
Спустившись на второй этаж, Никита уже немного запыхался и стал чихать - люстры не мыли лет десять, видимо с тех пор, когда коммунистические субботники ушли в прошлое, и с них сыпались тонны пыли. Поэтому, войдя в коридор и посмотрев на уходящий в темноту ряд дверей, он решил, что на сегодня хватит. Поставив коробку на пол, прямо там, где стоял, Никита развернулся, и легко перепрыгивая через ступеньки, помчался на свежий воздух, что бы прочистить легкие от осевшей в них за время осмотра пыли.
На улице, Никита вздохнул, наконец, полной грудью, обвел взглядом покинутый только что дом и увидел в одном из окон дома свет. Видимо забыл выключить, подумал он. Пришлось возвращаться.
Это был самый первый кабинет, который он осматривал, и на столе он снова увидел те папки с чердака. Не зря вернулся, подумал Никита и попытался впихнуть их в портфель. Обе папки в портфель не влезли. На одной из папок в углу виднелась полу истертая карандашная пометка Т.1. Решив, что эта надпись означает том первый, Никита положил ее в портфель, вторую оставил на столе.
До офиса было недалеко, поэтому Никита решил пройтись пешком, так как погода была чудная. Медленно кружились крупные снежинки, мгновенно таявшие на теплой ладони, под ногами скрипел свежий снег. Шагалось легко и весело, поэтому через десять минут молодой человек, отряхнув с шапки снег, вошел к себе в офис.
Сев за стол, Никита зарылся в кучу бумаг и работал, пока не стемнело. Когда за окном зажглись фонари, Никита решил переночевать у родственников, которые были в отпуске и оставили ему ключи от квартиры. Тетка просто умоляла его поливать цветы минимум три раза в неделю.
Глава
Суббота, 2 ноября 2002 г., Россия.
- Сегодня у Степашина день варенья, - Тимур уже сделал три подхода к тренажеру и слова вырывались с натугой, - он приглашает всех знакомых из общаги в кафе. Его батя снял его специально - отметить юбилей сына.
- Ты пойдешь? - Андрей мерно качал бицепс. У Тимура с Василием были не слишком хорошие взаимоотношения еще со школы.
- Пойду, только надо подумать с кем.
- Ты известный ловелас. Вполне можешь найти подружку не только себе, но и мне. - Тимур действительно пользовался большой популярностью у женского пола. Своей немного восточной внешностью, миндалевидным разрезом глаз, бесшабашным характером он покорил всех девушек института и был признанным заводилой в любой компании.
- Как на грех никого вокруг. Хотя будь они посмышленее, должны были валом валить в тренировочный зал. Глянь - какой выбор вокруг.
- Да и запах из раздевалки неплох. - Андрей ухмыльнулся, представив как сморщились бы носы студенток, приди они посмотреть на тренирующихся.
- Для того, чтобы наслаждаться видом этих обнаженных торсов зимой и летом они вполне могли бы и потерпеть.
- Если бы рядом был зал для аэробики, ты, небось, проводил бы там большую часть своего свободного времени.
- Я устроился бы туда тренером, - мечтающим голосом произнес Тимур и встал с тренажера, - кстати, неплохая идея!
- Ну, все. Побегу занимать очередь в душевую.
- Где он отмечает? - вспомнил про день рожденья Степашина Андрей.
- В каком то кафе на Суворовском. Давай встретимся у БКЗ и пойдем вместе. Оттуда недалеко.
- Хорошо. Не забудь найти для меня подружку, - крикнул Андрей вдогонку уходящему в раздевалку Тимуру.
- О'кей. В семь у БКЗ, у главного входа.
В семь часов вечера у БКЗ "Октябрьский" Андрей увидел Тимура под ручку с двумя симпатичными девчонками. Удивительная способность - за столь короткое время найти подружку себе и своему приятелю. Оставалось только восхищаться талантами своего друга. С этого Андрей и начал разговор со своими новыми знакомыми - Мариной и Светланой. Хотя общаться пришлось только со Светой, поскольку Тимур, желая сразу показать, кто из девушек - его подружка, сразу после их знакомства с Андреем подхватил Марину под ручку и повел всю компанию в кафе, где отмечал день рождения их однокашник.
Светлана всю дорогу была молчалива и в основном слушала Андрея, поэтому узнать что-либо о ней ему не удалось. Оставалось только надеяться, что за столом, в компании, ее удастся разговорить. Но весь вечер Светлана в основном молчала и односложно отвечала на все вопросы. В конце концов, решив, что она чем-то расстроена, Андрей прекратил свои попытки завязать разговор с девушкой.
Он подсел к компании студентов, которые описывали самых страшных преподавателей своих институтов, причем каждый следующий рассказчик уверял, что все, что поведали его предшественники - цветочки по сравнению с теми монстрами, которые заправляют в его любимом учебном заведении.
Андрей тоже внес свою лепту в общее дело запугивания свирепыми преподавателями своих друзей и увлеченно слушал других участников разговора. Вскоре тема разговора перекинулась на более веселые моменты студенческой жизни: удачно списанные экзамены, хитрых студентов, глупых и лопоухих учителей, причем по мере выпитого студенты становились пройдошливее, а преподаватели более напоминали чурки с глазами, а не доцентов и профессоров.
Андрей в отличие от приятелей старался не напиваться. Ему хотелось продолжить общение с новой знакомой. Рассказал бородатый анекдот:
- Приходит студент на экзамен, как всегда - в голове пусто. Положил в зачетку пятьсот рублей и написал записку "За каждый бал стольник". Выходит из аудитории, открывает зачетку, а там триста рублей и записка: "Сдача".
Света слушала и улыбалась, сама молчала. И только на обратном пути, когда Андрей, как галантный кавалер, вызвался проводить ее домой, она немного рассказала о себе и об учебе. Из ее рассказа Андрей понял, что она учится в университете, у нее прекрасные учителя, и она занимается в какой-то группе, вместе с другими студентами университета. Что-то вроде научного проекта, который возглавляет ее любимый профессор Привалов. Сама она недавно в этой группе, и сейчас ее мысли связаны только с этим проектом, потому что это настолько важное дело, что возможно принесет профессору Нобелевскую премию и прославит всех участников этого проекта. Андрей улыбнулся:
- Я тогда тоже хотел бы поучаствовать в проекте, мне не помешает прославиться и стать знаменитым.
- Я говорю вполне серьезно, Привалов - замечательный человек! У него столько захватывающих идей... Ты просто не поверишь, если я расскажу тебе, чем он занимается.
- Я постараюсь поверить, хотя довольно сложно будет понять о чем идет речь. Если говорить честно, то в биофизике я полный профан, - Андрей с удовольствием смотрел на взволнованное лицо Светланы, раскрасневшиеся щеки и сияющие глаза. Видимо, она очень хотела поделиться волнующей ее проблемой, но боялась проговориться о том, что старалась скрыть. Сколько Андрей не спрашивал, Света не произнесла не единого слова о сути проекта. В метро она вообще перевела разговор на другую тему.
- Для того, чтобы понять грандиозность этого проекта, не нужно быть специалистом, он превосходит все самые смелые выдумки фантастов, - воодушевлено рассказывала Светлана, когда они проходили по проспекту Просвещения.
- Я действительно заинтересовался. Ты с таким воодушевлением рассказываешь о своем профессоре и его гениальности, что мне захотелось познакомиться с ним.
- На самом деле нам нужны добровольцы для экспериментов, - задумчиво протянула Светлана и посмотрела на Андрея своими большими глазами. Будь он более смел, то схватил бы ее в объятия и поцеловал, до того она была хорошенькая, но Андрей не обладал предприимчивостью Тимура и только спросил:
- А вы уже ставите эксперименты над людьми? Стадия кроликов и крыс уже пройдена?
Светлана остановилась и в упор смотрела на него и как будто пребывала в раздумьях.
- Те, кто участвует в экспериментах - необыкновенно счастливые люди, я хотела бы быть в их числе, но, к сожалению, не могу.
- Почему? - искренне удивился Андрей.
- Нужно пройти тесты. Они показывают, подходит человек для этого или нет. Я не прошла, - на ее лице было неподдельное сожаление о неудаче.
- Боже, какие сложности, - с сарказмом воскликнул Андрей, которому уже стала надоедать завеса секретности, - и кто проходит этот тест? Самый выносливый, или самый умный? У тебя чего не хватило?
- Не надо смеяться, я прошу. Это все очень серьезно. От самого человека ничего не зависит. Ты слышал когда-нибудь о теории реинкарнации? - голос Светланы был действительно очень серьезен.
- Так он еще и теолог, твой профессор Привалов?
- Не теолог, а теософ, - засмеялась Светлана, - многие путают эти понятия. Он не теософ, но его эксперимент вполне подтверждает эту теорию. Причем не у каждого человека есть предыдущие жизни. И именно от этого зависит, сможет ли человек сталь добровольцем.
- И как твой профессор узнает, есть ли у кандидата предыдущие воплощения? Вызывает духов?
- Я прошу, не смейся, - лицо Светланы приобрело непримиримое выражение.
- Я серьезен, как прокурор, - объявил Андрей, заметив, что Светлана в действительности не терпит насмешек над своим любимым профессором и его проектом. - Так что, у тебя это первая жизнь?
- Возможно, или в прошлой жизни я не была человеком.
- Я хотел бы узнать, была ли у меня предыдущая жизнь, кем я был. А еще лучше будет ли следующая.
- У тебя есть такая возможность. Но ты должен пройти тест, не зная для чего это нужно. Профессор сам расскажет тебе, если подойдешь. У нас очень мало тех, кто имеет несколько предыдущих жизней. Если у тебя будет хотя бы три, ты можешь быть уверен, что узнаешь все. Но если тест даст отрицательные результаты, ты не должен требовать, что бы тебе рассказали, чем мы занимаемся, хорошо?
- Мне почему-то кажется, что если я не пройду тест, то нашему знакомству придет конец, - Андрей снова пошутил, и, похоже, неудачно. Светлана явно обиделась на его слова, и он попытался исправить ситуацию:
- Но я обещаю, что у меня за плечами не один десяток жизней и ради тебя я готов пройти любые тесты на "выживаемость".
- Хорошо, если ты хочешь, то мы можем уже завтра прийти в лабораторию к профессору, - Светлана заметно оживилась и явно обрадовалась такому окончанию разговора. Они подходили к высотному дому в конце улицы.
- Вот тут я и живу. Давай встретимся здесь утром в десять и съездим к профессору.
Андрею очень понравилась девушка, и он, не раздумывая, согласился, в надежде, что после дурацкого теста удастся пригласить ее в кино и продолжить знакомство.
Глава
Четверг, 27 ноября 2003 г., Россия.
Утро Бориса Капитонова начиналось как обычно. Подъем в одиннадцать, сигарета натощак, выпроваживание случайной подружки, невесть как очутившейся у него дома, чашка кофе эспрессо - кофеварку отобрали за долги у одного баклана, и приходилось пить кофе, чтобы агрегат не простаивал зря. В полдень назначена встреча с этим интеллигентусом из дизайнерской конторы. Интересно, сколько же могут стоить все эти дизайны? С Вадиком, конечно, не поспоришь, но проще было нанять бригаду каких-нибудь молдаван, пусть делают евроремонт под ключ и все.
Борис встал из-за стола, кинул в рот шоколадную конфету из вазочки, и с сожалением понял, что деваху выгнал рано - угостил бы кофе, она бы посуду помыла. Хотя пусть стоит до утра, следующая помоет.
На часах было пол двенадцатого. Надо ехать на встречу с Ником - Борис уже окрестил его по-своему. По пути оплатить мобильник, купить сигарет и приеду как раз, решил Борис. Но в кассе предоплаты была очередь и стоять не хотелось, поэтому на встречу он приехал немного раньше, чем намечал.
В кабинете на столе лежала папка. Открыв ее, Борис увидел какие-то выцветшие бумаги, исписанные неразборчивым, корявым почерком. Чтобы скоротать время Капитонов закурил сигарету и взял из папки листок - почитать.
Это была довольно старая рукопись, видимо еще дореволюционная. Написана пером, а не шариковой ручкой. Похоже на описание болезни какого-то шиза. Как его лечить, о чем говорить, о чем не говорить, короче, полная лажа. Надо Вадику отнести, подумал Борис, пусть приколется, он любит такие штуки. Вот недавно, купил какую-то дребедень в антикварном на Невском, стулья, столик на гнутых ножках, говорит стиль какого-то Людовика, а присесть стало негде. Как в музее, ё-моё. Скоро в войлочных тапках ходить заставит.
Засунуть папку в карман не получилось и пришлось затолкать ее в рукав куртки. Похоже, в здании была большая психушка, если до сих пор валяются такие бумажки. Борис закурил и подошел к окну - открыть форточку. К дому подъехало такси, из него вылез Никита. Борис свистнул в форточку и крикнул:
- Поднимайся сюда.
Для обсуждения условий договора много времени не потребовалось. Через пятнадцать минут Никита понял, что проставил в договоре не ту сумму - надо было умножить ее на два. Борис явно не собирался торговаться. Надо же, а я думал, что времена, когда новые русские швыряли деньгами уже прошли, мелькнула мысль у Никиты.
- Слушай, - продолжал Борис, - надо, блин, тебя с шефом свести, доложишь ему про все дела, что тут надо сделать, ну, чтоб без испорченного телефона, а то я все равно не врубаюсь во все это.
- Хорошо, позвоните, когда подъехать, но лучше через недельку, тогда можно будет прикинуть, в какую сумму выльется сам ремонт. Я, возможно, успею узнать, что почем в нескольких строительных фирмах и хотя бы приблизительно скажу порядок цен.
- Я гляжу, ты вроде пацан правильный, схватываешь налету. Так я с тобой поговорить хочу, - заявил Борис доверительно наклонившись к дизайнеру.
Никита внимательно поглядел на Бориса, всем своим видом показывая, что внимательно слушает.
- Ты же должен знать, как эти дела делаются. Я тебе помог: подбросил классный заказ, ты мне помоги, - правый глаз на круглой голове подмигнул собеседнику.