Плачут все. Такова уж природа слез- без разбора и привилегий. Плачут и мужчины, и женщины, и дети, и взрослые. Плачет даже небо, роняя осколки хрусталя тебе под ноги. Ты впитываешь всем телом воду богов, она очищает тебя также, как слезы Марии Магдалены искупали ее вину. В зеркале земли ты видишь себя другим- преломленным сквозь толщу потоков. Очередная капля оставляет круги на воде. Но все проходит- пропадут и они. А вместе с ними и ты уничтожишь свои замкнутые круги сознания. Ты остаешься наедине со своими мыслями, давно зачатыми в твоем разуме и родившимися в момент одиночества. Одиночество- удел сильных людей. Тот, кто принимает себя и ведет беседу сознания- самодостаточен, с богатым воображением. Не бойся его, одиночества, и не бойся слез, ибо только через страдания родится первоначальная истина.
Дыхание тишины мелкой дрожью обнимает тело. Музыка одиночества плывет звуком потушенной сигареты. Ты находишься в городской пустыне- пустые глаза окон, мертвое дыхание машин, серая безликая бесполая масса. Земля под ногами тоже мертва- она задыхается под асфальтовым одеялом. Задыхается и небо- его душит смертоносное благовонье прогресса. Люди?.. Люди уже задохнулись. Всем. И окончательно. Они уже задушены- их идеи отформатированы и поставлены на поток. Плодоносный конвейер социума убирает все лишнее: эмоции, душу, чувства-, оставляя только холодный расчет и стереотип поведения. Люди тоже пусты. Но не все. И ты идешь по этой пустоте, ища в ней прибежища. От кого или чего? От себя и от своих мыслей, душащих тебя без перерыва на обед и сон. От своих чувств и кошмаров, порожденных темнотой одиночества.
Ты не веришь в счастье. Картину твоей жизни написал Малевич своим любимым черным цветом. Ты слишком много думаешь и слишком мало делаешь, уповая на фатальность судьбы. Так думаешь ты. А теперь послушай меня. Счастье... Счастье, как взмах крыльев бабочки,- так же мимолетно, легко и невесомо. Оно прорывается на свет сквозь кокон жизни. Оно- во всем, оно заливает тень светом, сбрасывая кулисы будничности. Оно- оазис бытия в пустыне суетности. Оно в дыхании твоих близких, во взгляде твоего любимого, в улыбке на детских устах. Оно- во всем, главное- открыть глаза и прозреть душой. Учись у ребенка быть непосредственным, видеть эту радость в мелочах, забудь про камни проблем, стеной из которых ты себя окружаешь. Ведь жизнь- клавиши фортепиано: черные и белые...Но белых больше! И в твоих руках играть сюиты жизни только белыми клавишами и в тональности "la major". Но ритмы складываются ночью в объятьях вина, когда хочется почувствовать тепло, близость, помолчать вместе- почувствовать тебя рядом. Рядом... Можно быть близкими и за тысячи километров, а можно быть далекими, лежа рядом ню в одной кровати, закуривая сигарету, пуская кольца дыма... То, что у меня на душе, переполняет и льется через край. Возможно, нужно отогреться, оттаять, утолить жажду... Но так не хочется, чтобы эта живительная влага была водой с пола, по которому бегали крысы, водой, которая затекла в пыльные расщелины половиц и которую узники лагерей пили жадно, страстно, не видя ничего прекраснее в эту секунду, тем самым утоляя жажду.Та хрупкая и невесомая, будто первый лед, связь может превратиться в воду и утечь, а может окрепнуть и кристаллизоваться. Что ж, все зависит от нас: от тебя и от меня в равной мере... А жизненные пути не Божьи и , чаще всего, исповедимы и предсказуемы. Из них выводят формулы, формулы поведения. Жаль только расчетам они не всегда поддаются. Но, впрочем, тем интереснее...
И только провалившись каблуками в "грязь" и оказавшись в ней по самое горло, понимаешь ценность бытия и тщетность сиюминутности. На улице- столбы пепла, покрытые филигранью ажурного золота. В руках все тот же пепел, пропитанный филигранью черной грусти. В кармане- билет, билет вникуда. Убегаю от себя. Гильотина времени отсекает прошлое. Сбрасывая старую чешую. Жизнь с чистого листа. Там- он. Здесь- пустота. Любовь палачом стучится в сердце, оставляя рубцами следы металла. Но я никогда не захотела бы оказаться на Твоем месте- розы распятья плетут свой узор на твоем теле, шипами впиваясь в твои вены. Они прекрасны. Умертвляюще прекрасны.Их чуть слыщимый запах морфием обволакивает тебя. Красные ручьи стекают с твоих рук, но ты уже ничего не чувствуешь. Есть только ты и они. Мимо проносятся перемешанной гуашью толпы- дети, собаки, машины, птицы, трамваи, инвалиды, телеги, витрины, дороги, цыгане, токари, дешевнобольные, дворники, пьяные, лежащие в грязи, марки, символы, вкусы, ощущения, отвращения. А ты закроешь глаза и увидишь разноцветного велосипедиста. Ты окутан фрустрацией, а в это время твое сердце вырвали и насадили на крюк в огромной морозильной камере, по соседству с тушами рогатых. Розы уже пустили сквозь тебя свои корни, приживаясь на плодородии молодого тела. Скоро они тебя сожрут и будут цвести пышным цветом, донося едва слыщный аромат до новой жертвы и сея свои семена на тысячи километров. Все мы смертны и движимы дыханьем смерти. Так будь благодарен- твое разложение было просто восхитительно.
Сажусь в вагон. Поездка обещает стать глотком воздуха в душащей жиже будней.