В маленьком кафе за столиком сидели двое мужчин. Они были абсолютно разные: одного можно было принять за миллионера, а другого - за бомжа. "Миллионер" неохотно приближался к шестидесятилетнему юбилею, определить точный возраст "бомжа" было весьма затруднительно, но где-то в районе сорока, плюс-минус пять лет. Первый был одет со щегольством: в дорогой темно-синий костюм, начищенные до блеска ботинки, белую рубашку и галстук в бело-синию полоску. Темные с проседью волосы тщательно зачесаны назад, будто он только что вышел из парикмахерской. На левом запястье виднелись дорогие наручные часы. В кафе-забегаловке "миллионер" чувствовал себя неуютно, потому на лице поселилось презрение ко всему и всем, брезгливость, а также недовольство собой - он вынужден все это терпеть. Сейчас бы махнуть в Париж, пройтись по Елисейским полям, посидеть в уютном кафе с газетой в руках, потягивая крепкий ароматный кофе из маленькой чашечки.
"Миллионер" покосился на своего собеседника - частого посетителя подобных мест. Собеседник был одет в мятые брюки с пятнами непонятного происхождения, растянутый свитер, с протертыми почти до дырок локтями, на ногах обуты туфли с оборванными шнурками. Туфли давно расстались с мечтой об уходе. На спинке стула, на котором сидел "бомж", висела куртка из плащевки неопределенного цвета. Можно было предположить, что когда-то она была серой. Всклокоченная редкая поросль на голове топорщилась во все стороны. "Бомжу" были безразличны косые взгляды посетителей кафе, чьи интересы были прикованы к "миллионеру" - случайному посетителю подобных мест. Складывалось впечатление, что богатый господин решил облагодетельствовать простолюдина, и зачем-то притащился сюда вместе с ним. Нет бы дать энную сумму денег и пойти своей дорогой. Не дал, видимо решил скрасить его одиночество, и теперь мысленно ругает себя последними словами, а заодно и простолюдина, из-за которого приходится все это терпеть. Простолюдин блаженствовал от количества кружек с пивом, из которых пока только одна была выпита наполовину, другие были еще полны.
Мужчины понимали, что привлекают внимание, но им было все равно: их слишком занимала беседа.
- Пойми ты, наконец, это дело просто так не решить, нужно время, терпение, - уговаривал "миллионер", он же богатый господин, "бомжа", он же простолюдин, - последи за ним, может, что и заметишь.
- Слушай, надоела мне эта байда, прижать его надо, он и расколется. Сколько можно нянькаться, надоело, - сдерживая гнев, процедил сквозь зубы "бомж" и резко отодвинул от себя пустую кружку.
- Прижать мы всегда успеем, а вдруг он ничего не знает. Тогда мы раскроемся, он заподозрит неладное, и сам начнет копать, с долей заискивания произнес "миллионер", едва сдерживая негодование.
- Знает - не знает, действовать надо. Снаружи я уже все проверил, а внутри пока не могу, девка какая-то объявилась, живет теперь там.
- Видел я ее. Последи за домом, выходит же она в магазин или прогуляться. Тогда внутри и посмотришь. Только осторожно, прошу тебя.
- Вечно вы, интеллигенты, любите все усложнять. С девкой я могу решить вопрос...
- Ни в коем случае! - испугался "миллионер", - я не хочу заработать еще один срок. Думаю, и тебе на свободе комфортнее. Так что действуй потихоньку, на рожон не лезь... Ты меня понял?
- Понял, понял, - пробубнил "бомж" и придвинул к себе вторую кружку пива.
- Вот и молодец, - похвалил его "миллионер". Однако радости от понимания на его лице не было. Он поднялся и, не прощаясь, покинул забегаловку, где он выглядел "белой вороной"...
Инна позвонила отцу и настояла на встрече. К ее удивлению он не стал привычно противиться и сразу согласился. Отец сам предложил вместе пообедать в маленьком ресторанчике недалеко от ее работы.
Раньше они часто там встречались. Кухня в кафе была простой, без изысков, напоминала домашнюю. Правда, цены были не копеечные, в связи с чем, посетителей было немного, всегда можно найти свободный столик.
Инна пришла первой, отца еще не было. Устроилась за столиком и стала изучать меню, время от времени с волнением поглядывая на дверь, хотя, причины для волнений пока не было. Но это пока, до тех пор, когда дочь не заявит: "Хочу знать правду!" Заявит и не сойдет с пути, как бы отец не пытался ее увести или задобрить.
Сегодня она специально пришла раньше назначенного времени, чтобы разобраться в себе: хочет она знать правду или нет? Её устраивают оправдания отца, которые ее тревожат, но не убивают? Или не устраивают, и она готова к серьезному доверительному разговору, который может иметь нехорошие последствия.
Уже через пять минут Инна решила, что желает знать правду! Она не сдвинется с места, пока он ей не признается, где пропадает по выходным дням. О внезапном увлечении рыбалкой ей слушать надоело.
Дверь распахнулась, и в зал вошел её отец.
Красавец, - с восхищением подумала о нем дочь. Восхищение мигом сменилось озабоченностью, - такой мужчина может очаровать женщину любого возраста.
Отец чмокнул ее в щечку и сел рядом.
- Я очень соскучился по тебе и по ребятам, - сообщил он пристально изучая дочь, словно пытался найти изменения, случившиеся с ней за время, прошедшее с их последней встречи. Для него она всегда будет маленькой девочкой, несмотря на то, что уже мать двоих детей. Он не удержался и провел рукой по волосам. Погладил, как гладил в далеком детстве.
Поглаживание вывело Инну из равновесия. Она забыла о заранее выстроенном разговоре и о том, что пришла сюда для серьезного разговора, а не ныть и возмущаться.
Так соскучился, что лишний раз не позвонишь, не заедешь!
Слезы уже застили глаза, и Инна уже не могла с ними совладать. Обида на отца, копившаяся несколько месяцев, лезла наружу. Еще в детстве, когда она разбивала коленку, и ее начинали жалеть, ей становилось еще горше. Другие дети успокаивались после этого, а Инна начинала горько плакать, да так долго, что забывала о причине слез. Вот, и сейчас, этот непроизвольный жест отца привел к вселенскому потоку.
Она попыталась взять себя в руки.
Забудь об обиде, забудь об обиде, думай о хорошем, - мысленно уговаривала себя Инна.
Отец не стал её успокаивать, не стал задавать лишних вопросов, чтобы не усугублять ситуацию, - он хорошо знал свою дочь, а углубился в изучение меню, предоставив ей возможность успокоиться без посторонней помощи.
Инна перескочила мыслями на близнецов - палочке-выручалочке в самые важные моменты: какие они у нее замечательные, самостоятельные. И на мужа, естественно: какой он у нее любящий и заботливый. И на себя любимую: как ей повезло в жизни! Про отца, смирно сидящего рядом, также не забыла: какое счастье, что он у нее есть! Пока жив один из родителей можно считать себя ребенком.
Слезам был поставлен глухой заслон.
Инна улыбнулась. Она победила в этой нелегкой схватке, что бывало очень редко. Она может контролировать свои эмоции. Она не истеричка.
- Папуль, я тоже очень-очень соскучилась! И ребят тоже соскучились. Мы все тебя обожаем.
Отец погладил ее по руке, лежащей на столе.
- Извини меня, - покаялся он, - жаль, что мы так редко видимся. Ты же знаешь, я всегда занят. Много работы в магазине.
- Занят по работе... или занят кем-то другим? - неожиданно уточнила Инна и сразу пресекла привычные "откровения", - пожалуйста, не начинай опять про свое хобби!
Отец удивленно вскинул брови, будто не ожидал таких заявлений от дочери.
- Ты всегда была склонна к преувеличениям, - сдержанно произнес отец и дернул одним плечом, словно сгонял таким способом муху. - Ничего не происходит, все идет своим чередом: работа, дом и ... хобби, как ты заметила.
- Я хочу знать - как зовут... твое хобби? Ты стал пропадать где-то уже по будням, а раньше исчезал только по выходным. Я очень переживаю за тебя, папа! У меня... нехорошее предчувствие
- Не стоит волноваться за меня, - ласковым голосом произнес он и задумался: надо ли рассказать обо всем дочери или пока отложить неприятный разговор?
То, что этот разговор будет для нее неприятным, отец не сомневался: дети в любом возрасте остаются эгоистами по отношению к родителям, считая, будто они принадлежат им безраздельно. Обида и ревность движет ими, если родитель заводит себе вторую половину. Причем каждый ребенок уверен, что эта объявившаяся половина родителю совершенно не подходит. И зачем она ему, если у него есть оно - любимое чадо! И не важно, сколько лет этому чаду. Никакие разговоры-уговоры не действуют.
Петр Леонидович придирчиво осматривал дочь, словно не мог понять сколько ей лет? И в состоянии ли она выслушать без истерик? Скорее, да, чем нет. Инна взрослая, разумная женщина, иногда взрывная, но умалчивать и прятаться по углам он больше не вправе.
Мужчина решился. Но начал издалека.
- Когда не стало твоей мамы, я подумал, что моя жизнь тоже закончилась. Ходил каждый день на кладбище, пытаясь вымолить прощение у жены за все, что она вынесла по моей вине.
- Пап, успокойся, пожалуйста, мама тебя давно простила. - У Инны на глазах опять выступили слезы. - Я понимаю, как тебе тяжело. Я очень хочу тебе помочь.
Отец её будто не слышал.
- Там, на кладбище, я познакомился с женщиной, которая тоже потеряла близкого человека. Она была, как и я, в жуткой депрессии. Вот так встретились два одиночества.
- Ты не одинок, у тебя есть я, - напомнила Инна. - И я тебя люблю.
- У тебя муж, дети, работа. Мы видимся редко, я не хочу тебе навязываться, требуя внимания и заботы. У тебя своих проблем достаточно. Мне хочется, чтобы рядом был человек, с которым можно поговорить обо всем, пойти куда-нибудь. Одному очень плохо, поверь. Дай Бог, чтобы тебе никогда не пришлось это испытать.
Они замолчали, думая каждый о своем. Принесли заказ, но у обоих пропал аппетит.
- Я не решался тебе признаться, знал, что ты примешь это за предательство по отношению к матери, к тебе...
- Извини, папочка, я страшная эгоистка, - перебила его дочь. Отец с нетерпением ждал "приговора". - Я совсем не против твоих отношений с женщинами... Ты нас познакомишь?
- Ты, правда, этого хочешь?
- Конечно, хочу! Уверена, ты не мог полюбить плохого человека! - заявила Инна, а про себя подумала: любовь часто бывает слепа.
Они пообедали, выпили по чашке кофе. Инна рассказала отцу о внуках, об их успехах в школе, о работе. "Больной" темы они больше не касались.
Поговорив еще немного, они расстались.
Инна узнала все, что хотела, но душа не успокоилась. Предчувствие чего-то нехорошего было настолько сильным, что она испугалась. Женщина была уверена, что мысли отца заняты не только новой пассией. Отец что-то скрывает, что-то недоговаривает, слишком хорошо она его знает.
Надо все обдумать, посоветоваться с мужем. Он умный, расставит все по полочкам, проанализирует, а потом успокоит жену...
Лена держала в руках записку и не могла понять, чья это злая шутка? Или совсем не шутка, а явная угроза?
Она хотела сразу позвонить Кириллу, но не стала его тревожить: зачем отрывать человека от работы, портить настроение и забивать голову всякой ерундой? Ерундой ли? Конечно, ерундой! Надо выбросить эту гадость, вымыть после нее руки и забыть. Скорее всего, кто-то ошибся адресом.
Как бы Лена не пыталась себя убедить, она понимала - записка адресована Кириллу! Про новую жилицу никто не знает, а если и знает, то она точно не успела присвоить себе чужую вещь... Но и Кирилл на это не способен. За эти дни она успела хорошо его узнать. Он очень честный, добрый и ранимый. Поэтому не нужно его огорчать и рассказывать о записке.
Тарасова испугалась: вдруг ее любимому грозит опасность?! А она не предупредит его? Что делать? Как ему помочь?
Еще с первого дня в Алехново Лену не покидало чувство, что кто-то тайно наблюдает за ней, потому и завела с Кириллом разговор о соседях. Соседи, как соседи. Не криминальные личности. Возможно, пенсионеры подглядывали за ней, интересно ведь, кто поселился в доме Шмидта?
Лена вернулась в дом. Гулять расхотелось. Разделась, расположилась на застекленной веранде, несколько раз пробежала глазами записку, потом решительно порвала ее на мелкие клочки и выбросила в ведро.
Голова, как ни странно, болеть резко перестала. Лена подошла к окну.
Поднялся ветер и разогнал надоевшие тучи. Небо прояснилось, даже начало проглядывать солнышко.
Тарасова улыбнулась и подумала: "Даже погода за меня. Значит, я поступила правильно!"
И решила все-таки сходить в магазин. Надела черные брюки, водолазку и подошла к зеркалу. Разглядывая свое отражение, она удивилась: "И что Кирилл во мне нашел? Короткие темно-каштановые непослушные волосы, курносый нос, губы могли быть и поменьше, хотя сейчас это модно, многие к специалистам обращаются, а у меня и без чужих вмешательств пухленькие губки, глаза карие, чуть миндалевидные... А Лиза всегда говорила, что у меня занижена самооценка!"
Елена взлохматила волосы, приплюснула курносый носик и показала язык своему отражению. Опять пришел на ум бывший муж, который считал внешность жены посредственной, не забывая об этом каждый раз напоминать, чтобы она, не дай бог, не возомнила себя красавицей. А если человеку постоянно говорить, что он страшилище подобное Квазимодо, то со временем он им станет.
- Долой мысли о Тарасове! - воскликнула Лена. - Я самая красивая, самая...обворожительная, самая- самая! И всегда такой буду!
Она еще раз оценила свое отражение в зеркале и хотела отправиться по делам, но не удержалась - провела рукой по раме зеркала, словно погладила его. Бабушкино наследство завораживало.
- Ты так много повидало, - проворковала Тарасова. - Не хочешь рассказать мне о своих бывших владельцах?.. Молчишь... Знаешь, а я... наверное... скоро стану твоей новой хозяйкой? - Призналась она. - Ты же переходишь по наследству по женской линии? Переходишь! А я собираюсь замуж за Кирилла... Только он еще об этом не знает, - захихикала она. - Как думаешь, он не будет против нашей свадьбы?.. Я тоже считаю, что не будет... А как тебе его выбор? - заинтересовалась Лена, при этом расправила плечи и вздернула подбородок.
Ей показалось, что совсем рядом что-то прошелестело, будто кто-то продефилировал по комнате. Вдруг зеркало из желтого и тусклого стало более ярким, почти лимонным. Тарасова с опаской оглянулась, не стоит ли кто-то за ее спиной и манипулирует ли воображаемым пультом? Комната была абсолютно пустой, как прежде. Дама из позапрошлого века не прохаживалась и не шелестела своим бальным платьем со шлейфом. Никто не регулировал "настройки" зеркала.
Показалось, - выдохнула Лена, но сердце продолжало тревожно трепетать в груди.
Она повернулась к зеркалу с пояснением.
- Галлюцинация. Понимаешь, сотрясение мозга дает о себе знать.
Зеркало согласилось... и вернулось к прежнему цвету. Тарасова еще раз внимательно посмотрела на свое отражение.
- Мне кажется или я, правда, похорошела? - спросила она у своего зеркального визави, - точно похорошела! И все благодаря бабушкиному наследству. Спасибо тебе, старинное зеркало! Буду чаще в тебя смотреться, глядишь, избавлюсь от излишней самокритичности.
Лена надела куртку и отправилась за покупками.
Закупила в магазине все необходимое, и прогулочным шагом двинулась в обратный путь. Подходя к дому, заметила у соседних ворот автомобиль. Он уже тронулся ей навстречу, но потом резко замер возле нее. Дверь авто распахнулась, из салона выпорхнула молодая девица. Она была необыкновенно хороша собой: узкие кожаные брючки подчеркивали стройность фигуры, красная короткая курточка ей очень шла, длинные густые черные волосы доставали до талии. Но было в ее внешности что-то настораживающее. Наверное, к красивым людям всегда так относятся: у женщин они вызывают зависть в смеси с неприязнью, а у мужчин - восхищение вместе с боязнью быть отвергнутым.
Незнакомка окинула Лену оценивающим взглядом. Лена поежилась: она никогда не видела женщин с такими огромными темными, почти черными, глазами.
Вылитая панночка из Гоголевского "Вия", - мелькнула у нее мысль.
- Здравствуйте, - поприветствовала ее "панночка" с милой улыбкой. И затараторила, - это Вы живете в доме Кирилла? - ответ она знала наперед, поэтому не стала его дожидаться. - Давайте знакомиться, я - Вика. Вика Жданова, соседка Кирилла.
- Меня зовут Лена Тарасова, - промямлила та, тушуясь от такого напора и от присутствия рядом с ней такой необыкновенной красавицы, пусть и с черными глазами, как у панночки. - Я, действительно, живу у Кирилла. - Подтвердила она подчеркнуто вежливо, причем с ударением на слове "живу", показывая тем самым, что простым проживанием дело не ограничивается, и поселилась она здесь надолго, а может, и навсегда.
- А мы с Кириллом старые друзья. Надеюсь, что с вами тоже подружимся. Извините, я сейчас спешу, приходите с Кириллом в гости. С вами познакомимся поближе, да и Кирилла я давно не видела, - на ходу проговорила Виктория и умчалась в своем красном автомобиле.
Лена проводила ее ревнивым взглядом.
- Видите ли, с Кириллом она давно не виделась, - под нос пробурчала она. - Ведьмочка! - вынесла свой вердикт и замогильным голосом произнесла, вспомнив фразу из известного фильма, не забыв осмотреться при этом по сторонам, чтобы никого не шокировать. - Поднимите мне веки!
В детстве бабушка запрещала внучке смотреть "Вия". Говорила, что спать не будет, замучают кошмары.
- Да, это настоящий кошмар, - протянула Лена, - и этот кошмар живет в деревне Алехново, и спокойно гоняет по улицам на своем автомобиле!.. Хорошо, что в гробу не летает!
Лена не удержалась и прыснула, представив, как Вика Жданова, подобно героине Натальи Варлей из "Вия", стоит в полный рост в гробу, который летает по деревне. Сама она во всем белом, лицо мертвенно-бледное, руки вытянуты перед собой, огромные черные глаза смотрят прямо, как у зомби, выискивающего добычу. Вот, навела бы страху у местного населения!
Смех избавил женщину от неприятного осадка, появившегося после знакомства с соседкой Кирилла.
Лена зашла в дом, положила купленные продукты в холодильник и принялась за приготовление ужина. Очень хотелось порадовать любимого мужчину своим фирменным блюдом - макаронами по - флорентийски, напоминавшим обычные макароны по-флотски, но были в нем кое-какие секреты!
Она поставила на огонь кастрюлю с водой и вновь вернулась мыслями к Ждановой: "Какая Вика красавица! Надеюсь, с Кириллом они просто друзья детства. Интересно, посмотреть на ее кавалера. Если он на самом деле существует, а не был придуман одним мужчиной, к которому я не равнодушна. Причина понятна - хотел скрыть их связь с Викой. Бывшую связь или настоящую?.."
Размышления Елены прервал скрежет ключа в замке. Лена задумалась и пропустила тот момент, когда человек проследовал через двор. Ее охватила паника. И не мудрено после получения угрожающего послания. А вдруг...
Тарасова заметалась по кухне, выискивая уголок, где можно спрятаться. Подходящего места не нашла. Взгляд остановился на скалке.
Вполне подходящее оружие для защиты! - решила она. - Просто так я не дамся!.. Врешь, не возьмешь, как говорил легендарный Чапай, переплывая через реку Урал.
Входная дверь, мерзко заскрипев, открылась. Лена притаилась в кухне, встав сбоку дверного проема. Скалка была крепко зажата в руке и готова к применению не по назначению.
Неизвестный проник в дом и тихо прикрыл за собой дверь. И тут... в кастрюле закипела вода. Легкая алюминиевая крышка под действием пара, стала подпрыгивать, подражая игре на тарелочках, и, тем самым, выдавая место, где спрятался одинокий обитатель.
Тише, прошу тебя, - мысленно попросила она крышку, но та оказалась абсолютно бессердечной и на призывы не реагировала. Продолжала свою игру.
Человек возился в прихожей.
Что делать? Что делать? - металась испуганная мысль в больной голове вчерашней пациентки палаты номер шесть. - Надо... надо напасть первой! Как только он войдет в кухню, а его бац по башке и все дела! А может быть, договориться по-хорошему? Неровен час убью человека, потом придется отвечать. Я ему объясню, что ценностей в доме нет, так, что проваливайте, дорогой товарищ, пока я полицию не вызвала... Если успею вызвать.... А я ему скажу, что полиция уже едет... Он перепугается и убежит.
В прихожей чем-то шуршали.
Ищет что бы украсть, - подумала Тарасова. - Наверное, он знает, что в доме никого нет, вот и захотелось поживиться чужим добром, пока хозяин на работе... Хозяина-то нет, но есть одна его знакомая, которая... которая так огреет скалкой, что мало не покажется.
Лена была полна решимости.
Скалка была высоко подняла над головой. Крышка продолжала выплясывать на кастрюле, издавая противно-зазывающие громкие звуки.
Шаги раздались совсем близко. Женщина приготовилась к атаке. Человек перешагнул порог кухни. И скалка едва не ударила по голове Кирилла.
- Ой! - взвизгнула Тарасова и выронила из рук орудие самозащиты.
- Есть девушка с веслом, а это что-то новое! - изрек хозяин и почесал затылок, провожая взглядом покатившуюся скалку. - Почему ты меня встречаешь с тяжелым орудием в руках под громкое звуковое сопровождение кухонной посуды? И почему у тебя такое испуганное лицо? Что произошло? - обратился он к грозной воительнице, когда скалка исчезла из поля зрения.
- Я решила, что в дом пробрался вор! Жуть, как испугалась!.. Я тебя не ждала. Нет, ждала, но не прямо сейчас. Думала, ты придешь позже, - оправдывалась она, то и дело сбиваясь. Чтобы себя чем-то занять, она подобрала с пола скалку, откатившуюся на достаточное расстояние, подошла к плите и выключила газ.
- У меня работа творческая, муза ушла, и я за ней, - с улыбкой пояснил он. - Извини, если напугал тебя.
- Уже все хорошо! Когда ты рядом - у меня всегда все хорошо. - Она повисла у него на шее. - Сама виновата, так увлеклась... приготовлением ужина, что не услышала, как ты подъехал... Прежде чем пугаться, надо было выглянуть в окно. Но это сейчас я трезво рассуждаю, а тогда... У меня душа в пятки ушла.
- Я соскучился! - признался он и чмокнул ее в кончик носа.
- Я тоже, очень-очень. - призналась Лена, и, не долго думая, укусила его за подбородок. - Это месть! - коротко пояснила она с обворожительной улыбкой.
- Такая месть меня устраивает, - усмехнулся мужчина и прижал к себе мстительницу с такой силой, что сам испугался - еще сломает ей что-нибудь, ведь она такая маленькая, хрупкая. - Я так счастлив! Не думал, что подобное может со мной случится... Сегодня читаю студентам лекцию, а перед глазами - ты! Еле-еле дождался, когда занятия закончатся.
- Надеюсь, что ничего лишнего ты не наговорил? - притворно испугалась Тарасова.
- Не могу утверждать...
Диалог влюбленных плавно перетек в долгий чувственный поцелуй...
- Ты голодный? - спросила Лена, нехотя выскальзывая из объятий Кирилла.
- Я сыт тобой! - хриплым голосом произнес он. Ему не хотелось ее отпускать, но что делать, если она вознамерилась его накормить ужином. Женщина принялась греметь кастрюлями, стараясь не смотреть в его сторону. Призывный взгляд Кирилла мог прервать хозяйственный порыв. - Тебе помочь? - поинтересовался он.
- Конечно! Я буду готовить, а ты развлекать меня разными байками. - Лена поставила на газ сковороду. Налила подсолнечное масло, выложила на нее фарш, ранее нарезанные лук, морковь и помидоры. Полюбовалась полуфабрикатом и вздохнула, - жаль, не успела до твоего прихода. Так хотелось сделать тебе сюрприз.
- А что у нас на ужин? - полюбопытствовал Кирилл, вытягивая шею. Подойти ближе он не решился. Уж, очень хотелось заключить Лену в свои объятия.
- Еще минут двадцать и увидишь.
- Тогда я пойду листву во дворе уберу! - заявил он.
- Не уходи, пожалуйста, посиди со мной, а после еды вместе поработаем в саду.
- Согласен, но ты будешь отдыхать, дышать свежим воздухом, а я трудиться.- Он все же не удержался, подошел к ней сзади и обхватил руками.
- Если ты будешь продолжать в том же духе, то ужина не увидишь!- строгим голосом произнесла Елена Викторовна.
Шмидт чуть не сказал: "Ну, и черт с ним, с ужином!" Но вовремя осекся: еще обидится. А Лена тем временем развернулась и сказала уже совсем другим голосом, голосом маленькой девочки, требующей сказку перед сном:
- Кирюш, расскажи что-нибудь... Например, про зеркало, которое висит в комнате на стене.
- Про зеркало? - удивился он. - Я тебе уже говорил, что это старинное зеркало. Оно наследуется из поколение в поколение.
- А откуда оно вообще взялось?
- Его привез из Италии бабушкин прадедушка. Ты обратила внимание, что у зеркала желтоватый оттенок? Он свидетельствует о том, что зеркало было сделано в девятнадцатом веке, не раньше. До этого зеркала были голубыми.
- Как интересно! А откуда ты почерпнул эту информацию? - спросила Лена. Вода в кастрюле тем временем вновь закипела. Хозяйка бросила в кипящую воду макароны и сосредоточилась на рассказчике.
- Из умных книжек почерпнул... Хочешь узнать, как изготавливали в то время зеркала?
- Еще спрашиваешь, - протянула она.
- Первые зеркала делали в Древней Греции. Стеклодув выдувал через трубку стеклянный шар, потом отрезал одну сторону. В ней, как в тигле, расплавляли небольшое количество свинца. Стекло прогревалось, вступало во взаимодействие с металлом, на поверхности стекла появлялась тонкая пленка металла, которая служила отражающим слоем древнего зеркала. Уже позже вместо свинца стали заливать серебро. Готовое зеркало обламывали по краям и обрамляли в деревянную раму.
- Да, рассказать процесс изготовления можно в двух словах, а на самом деле все очень сложно! - Лена тяжело вздохнула, будто она ремесленник и перед ней стоит нелегкая задача - изготовить в одиночку зеркало. Вспомнив про раму, она с восхищением произнесла. - У бабушкиного зеркала не просто рама, а произведение искусства!
- Рама - основное украшение любого старинного зеркала. Каким надо быть великолепным мастером, чтобы сотворить такое чудо!
- Да, резьба по дереву восхищает. Прошло столько времени, а лак потрескался совсем чуть-чуть. Бабушка не отдавала зеркало на реставрацию?
- Никогда! Раньше всё делали на совесть.
Ужин был готов, Лена пригласила Кирилла к столу, который накрыла на веранде. Стеклянные стены создавали впечатление, будто сидишь на улице, но в отличие от улицы, здесь было тепло и уютно благодаря плотно закрытым окнам и двум большим батареям.
За ужином разговор о старинном зеркале продолжился.
- Кирюша, а бабушка тебе рассказывала о каких-нибудь интересных случаях, связанных с зеркалом? - робко поинтересовалась Лена. Она пока не решила, на самом ли деле зеркало изменило свой цвет в процессе их "беседы" или ей все показалось? Как и странное шуршание. Но шуршание может найти простое объяснение - в доме завелась мышь... Хотя... На мышиную возню эти звуки не совсем похожи... И не нужно себя успокаивать выдумками о домашних грызунах... А если она себя не успокаивает? Не успокаивает, а, напротив, пытается себе внушить, что... это не простое зеркало, а... волшебное. Чтобы не зацикливаться на своей прошлой жизни, не думать о будущем, Лена решила переключиться на тайны бабушкиного дома, в котором хранится наследие прошлого.
- Когда я ем, то глух и нем, тем более, когда ем такую вкуснятину, - отфутболил ее вопрос Кирилл, с удовольствием поглощая блюдо, приготовленное новой хозяйкой. - Лена, я забыл, как называется эта вкуснятина?
- Не скажу, пока не расскажешь! - заявила она.
На самом деле Кириллу было без разницы, как называется блюдо. От названия вкус не теряется. Особо ценится пища, приготовленная с любовью.
А Лена поняла, что рассказ откладывается на неопределенное время, насупилась и обронила, скрывая удовольствие от увиденного: мужчина ел "за обе щеки".
- Это - макароны по-флорентийски... Вкусно?
- Необыкновенно вкусно! - Он доел и протянул тарелку за добавкой.
Лене льстило, что ее старания оценили по-достоинству, но она усиленно делала обидчивый вид. Когда добавка исчезла с тарелки Кирилла, он покосился на сковороду, подумал-подумал, и все-таки решил больше не просить.
- Мне бабушка в детстве читала одну занимательную книженцию, - начал он, следуя обещаниям. - В ней рассказывалось о том, что старые зеркала обладают биополем, впитывавшим в себя информацию обо всех прежних хозяевах. Ценность старинных зеркал заключается не в самом зеркале, не в раме, его обрамляющей, а в накопленной энергии предков, которая, излучаясь, помогает ныне живущим членам семьи... Отсюда вывод - надо думать о своих потомках, которым твое зеркало достанется, то есть вести себя достойно, "не ронять лицо", чтобы нечего было стыдиться.... А бабушка говорила, что нельзя подходить к зеркалу в плохом настроении или во время болезни. Не знаю, с чем это связано?
- А тебе... не страшно находиться с зеркалом в одном доме? - прошептала Лена и повертела головой, будто пыталась увидеть предков Кирилла, выскочивших из зазеркалья и мирно прогуливающихся по комнатам.
- Никогда не думал об этом. В детстве я воспринимал все, как сказку. Сказку о старинном зеркале. Или игру... Вот так сядешь перед зеркалом и ждешь: вдруг появится твой прадед и откроет тайну. Признаться, у зеркала я засиделся не долго. В детские годы трудно усидеть на месте. Но неделю все-таки высидел. И эта неделя далась бабуле не легко.
- Ей не нравилось твое желание... познакомиться с предком?
- Бабушка сожалела, что прочла мне книгу о старинных зеркалах и тем самым привлекла мое внимание к наследственной реликвии. До этого я в него и не смотрелся, я же не девчонка, чтобы вертеться перед зеркалом. А когда начал игру "в гляделки", как я ее назвал, то бабуле это очень не понравилось. Она прогоняла меня, а я не мог понять, зачем она это делает? Что в этом плохого? Сижу себе и сижу, никого не трогаю. Это лучше, чем по заборам лазить.
- И что потом? Узнал, почему бабушка тебя прогоняла?
- Сам догадался, когда подрос и дочитал книгу до конца. Бабушка боялась за меня...
Лена ждала продолжения. Она не знала, что скажет Кирилл, но была уверена: сейчас услышит что-то очень важное, и оно может изменить их дальнейшую жизнь, а если и не изменить, то повлиять на нее - это точно! Тарасова раздумывала: нужны ли ей тайны зеркала или лучше остановить Кирилла, перевести разговор на другую тему... и жить, как жили? Она представила себя на перепутье: налево пойдешь - все тайны разгадаешь и получишь ответы на мучавшие тебя долгое время вопросы, но останешься одинокой, направо пойдешь - мужа найдешь, счастлива будешь, а прямо пойдешь - с тобой произойдет что-то страшное, непоправимое. Естественно, ей хотелось пойти направо... Но как быть с тайной? Так и жить в неведении? Но решение принимать не ей, ни Кириллу! Кажется, от них мало что зависит. Все в руках зеркала. Если зеркало "разбудил" кто-то... из предков, передал ему полномочия главы, то теперь все должны советоваться с ним. Может, это даже лучше, что есть главный советчик, который живет давным-давно, который всё знает и способен дать мудрый совет? Или предсказать будущее. Или рассказать о далеком или недавнем прошлом, оставшимся тайной.
- И что ты узнал? - дрожащим от волнения голосом, спросила Лена.
Кирилл некоторое время молчал, раздумывая, надо ли рассказывать ей правду? Она такая впечатлительная... Сейчас это болото затянет и ее, как затянуло в свое время бабулю.
- Почему ты молчишь? Кирилл, ты слышал, о чем я тебе спросила?
Он поднял на нее глаза. Догадался, что она не отстанет. Постарался придать голосу беспечность.
- А в книге, милая девушка, рассказывалось, что старинные зеркала являются дверью в иной мир... Будешь долго сидеть перед зеркалом, оно тебя туда затянет... Сказки всё это, но бабушка... верила. Так мне кажется, хотя, она в этом не признавалась. - Кирилл посмотрел на реакцию Лены. Та сидела, почти не дыша, и боялась пропустить что-то важное.
- А точнее, можно? - прошелестела она.
- Точнее, пожалуйста... Но при условии, что ты не будешь брать это в голову. Обещаешь? - Лена кивнула. - Один французский исследователь утверждал: если каждый день сидеть перед зеркалом и сосредоточенно произносить магическое заклинание, то рано или поздно ожидаемая фигура появится. Это произойдет не сразу, но упорство, в конце концов, будет вознаграждено и даст ответ на интересующий вопрос. Бабушка говорила, что не хочет, чтобы я испугался и стал заикой или калекой. Вдруг я увижу в зеркале что-то страшное... Всерьез я свою игру "в гляделки" не воспринимал, очередное детское увлечение, которое быстро проходит. К тому же я у зеркала ничего не просил, вопросы не задавал, просто смотрел в него, как в телевизор, только без изображения. Я не знал тогда, что нужно вести с ним беседы... Хотя, как утверждают некоторые ученые, зеркало не идет на контакт с любым человеком, оно само выбирает себе собеседника. Я не знаю, по каким критериям происходит этот отбор, но думаю, что со мной оно не будет общаться.
- Почему ты так решил?
- У меня сложилось мнение, что зеркало предпочитает в качестве собеседников женщин. И оно чувствует: верит человек ему или нет, серьезно относится к общению или для него это всего лишь развлечение. Немалую роль здесь играет усидчивость. Если человек просиживает перед зеркалом по несколько часов в день, то зеркало уверено - человек искреннее нуждается в его помощи.
- Кирюша, - прошипела Елена, - знаешь, о чем я сейчас подумала?
- Даже не начинай...
- Ты еще не знаешь, что я хочу тебе сказать, а уже...
- Ладно, говори.
- Мне кажется, что... для зеркала я - отличный собеседник. Я подхожу по всем критериям. Сегодня...
- Я так и знал, что этим все закончится! - перебил ее Кирилл. Он так резко вскочил на ноги, что Лена от неожиданности дернулась и едва не свалилась со стула. Восстановила равновесие и исподлобья стала следить на передвижениями Кирилла по небольшой веранде. Передвижения не заняли много времени. Он приблизился к ней, наклонился и, справившись с негодованием, внушительно произнес, - я тебе очень прошу - забудь обо всем, что я тебе наболтал. Это просто зеркало, где ты видишь свое отражение.
- Но почему? - возмутилась Тарасова, а про себя подумала: "Если бы он только знал, что контакт с зеркалом уже налажен! Оно приняло меня!"
- Когда... пропал отец, я часто заставал бабушку перед зеркалом. Она сидела и смотрела в него, что-то нашептывая, не замечая никого вокруг. Я сказал маме, но она ответила: "Не мешай ей, пусть находит утешение хотя бы в этом". Я с ней не согласился. Желание узнать у зеркала что-то об отце стало у бабушки навязчивой идеей.
Ясно: у старушки повредился рассудок, - догадалась Лена. - И Кирилл не хочет, чтобы подобное произошло со мной... Но наши интересы к зеркалу не совпадают....
- А бабушка ничем с тобой не делилась? - не удержалась Лена от вопроса.
- Ничем, - бросил Кирилл. Отвернулся от нее и стал смотреть во двор. Пауза длилась не долго. - Бабушка записывала что-то в тетрадь. Тетрадь куда-то прятала. После ее смерти я про записи забыл. А когда вспомнил, то поиски ни к чему не привели. Была тетрадь и пропала.
- Может, она уничтожила ее незадолго до смерти, - предположила Тарасова. - Не захотела, чтобы кто-то прочел ее дневник. Даже родной внук.
- Наверное... Давай не будем возвращаться к этой теме.
- Давай... Наши планы в силе?
- Какие планы? - позабыл Кирилл.
- Я имею в виду садовые работы...
Кирилл собирал граблями опавшую листву, а Лена прогуливалась вокруг дома, поглядывая на соседний участок. Там никого не было видно.
Она вспоминала сегодняшнюю встречу с Викторией. Елена не завидовала ее красоте, ее предпринимательской хватке, ее обеспеченной жизни. После встречи с Кириллом, Лена поняла: главное в жизни - любить и быть любимой. Многие ждут этого чувства многие годы, но не всем повезет так, как повезло ей. А если находят, то любовь не всегда взаимна, получается какая-то половинчатая любовь. Хотя, некоторых это вполне устраивает. Они даже стремятся к этому, считая главным, чтобы любили их, поклонялись им, боготворили. Зачем портить нервы и мучиться, ведь любая любовь - это работа и испытание. Как прелестно, когда ты позволяешь человеку любить себя, не испытывая при этом к нему никаких чувств, - думают некоторые особы женского пола. Возникает резонный вопрос: где смысл и как долго продлится это разрешение себя любить? По мнению Лены, абсолютно никакого смысла нет! Рано или поздно мужчина и женщина расстанутся. При условии, что не появится взаимность. Уж, кому, как не Лене, рассуждать на эту тему. Здесь она дока. Прожила семь лет с Тарасовым, видела, как он к ней относится, но обманывала себя. Или жила надеждой?.. Да, надежда умирает последней... И надежда Лены на взаимность в итоге умерла.
- Какое счастье, что я встретила Кирилла! - достаточно громко произнесла Лена, не в состоянии удержать внутри себя эту радость. Хорошо еще, что завернула за угол дома, где ее не мог услышать мужчина, о котором шла речь. Она возвела глаза к небу и более сдержанно сказала, - спасибо, тебе Господи, что после стольких лет испытаний ты послал мне этого человека!
Из-за угла показался хозяин дома. После благодарности Богу Лена успела вновь переключиться на соседний дом. Вид у нее при этом был задумчиво-отстраненный.
- Девушка! - окликнул ее Кирилл, - обратите внимание на уставшего работника!
Тарасова вздрогнула, потом напряженно улыбнулась. Подбежала к работнику, приподнялась на цыпочках и наградила его звонким поцелуем.
- Награда слишком мала! - с напускным недовольством оборонил он. Притянул её к себе, чтобы получить более достойное вознаграждение...
Несмотря на страстные объятия и поцелуи, они сильно продрогли, пришлось вернуться в дом.
Во время вечернего чаепития позвонила Лизавета. Она не хотела расстраивать Лену, но не удержалась от сообщения.
- Тарасова, ко мне приезжал твой благоверный, ой, твой бывший, и пытал меня, как гестаповец! Требовал, чтобы я тебя вернула, будто ты вещь какая-то, а то нам всем будет плохо, и он нам устроит веселую жизнь с вытекающими последствиями. Хорошо, что Жорика не было дома, а то он спустил бы его с лестницы и подпортил ему смазливую физиономию.
- Да ты что! Вот же гад! - задохнулась от возмущения Лена. Она не сдерживала эмоции - Кирилл не мог услышать ее разговор с подругой.
- Еще какой, - поддержала ее Жукова. - Думает, напугал меня! - хмыкнула она.
- Лиза, мне перед тобой неудобно... Извини, что мой бывший муж доставляет тебе...
- Больше ни слова! - перебила подругу Елизавета. Плевать я хотела на Тарасова! Кто он нам? Никто!
- Никто! - подтвердила Лена.
- Главное, чтобы у тебя жизнь наладилась.
- Уже наладилась.
Лена попрощалась и пообещала перезвонить завтра. И сразу забыла о разговоре. Ей не хотелось портить этот чудесный вечер. Когда рядом Кирилл ей не было дела до бывших мужей!
Так приятно сидеть в тепле рядом с любимым человеком, забравшись с ногами на диван, и мечтать о будущем. Лена всегда была мечтателем, но раньше ее мечты были какие-то обыденные, приземленные: об отпуске, о покупке новой мебели, об удачной сделке на работе и т.д. Но доминантой всегда выступал муж - Владимир Тарасов. Ей всегда хотелось ему угодить во всем: в еде, в подарках по случаю или просто так, чтобы доставить ему удовольствие. Это сейчас она поняла, что таким образом хотела привлечь его внимание к себе.
О подарке мужу на день рождения Лена начинала задумываться месяца за два. Ходила по магазинам и высматривала что-нибудь необычное. Убивала на это уйму времени и сил. Наконец, находила, красиво упаковывала и с нетерпением ждала наступления дня рождения Владимира. Как она мечтала, что он искренне обрадуется и поблагодарит ее. Но Лена забывала, с кем имеет дело: такие люди не имеют привычки говорить "спасибо". Они ждут благодарности от тебя за то, что позволили находиться рядом со своей персоной. Приняв подарок в красивой упаковке, Владимир не интересовался, что находится внутри, небрежно бросал его, после чего целовал дарительницу в щеку сухими холодными губами. Лена, после такой "благодарности", давала себе обещание, что больше никогда... И ни за что... Но быстро об это забывала. Очень хотелось угодить. Очень хотелось удивить. Но все повторялось вновь и вновь...
Как ей не хотелось вспоминать прошлое, оно само о себе напоминало звонками коллег и подруг. Она не думала, что сможет легко выбросить из головы жизнь с Тарасовым, но не подозревала, что бывший супруг будет постоянно ходить за ней тенью. И к чему эти постоянные сравнения Владимира и Кирилла?! Нельзя сравнить несравнимое!
Умные люди утверждают, что для успокоения должна пройти половина того времени, которое прожили в браке. Лена прожила с Тарасовым семь лет. Семь делим на два, получаем - три с половиной. По правилу, ей теперь три с лишним года раны зализывать?! Дудки! У Лена теперь есть волшебная таблетка для амнезии. И зовется эта таблетка Кириллом Шмидтом.
Лена с нежностью посмотрела на Кирилла и не удержалась от вопроса.
- Кирюша, чего ты хочешь больше всего?
- Раньше я очень хотел узнать правду об отце, а теперь к этому желанию добавилось еще одно - чтобы ты всегда была рядом. - Кирилл поцеловал ладонь Лены и прижал к своей щеке. - А ты... чего хочешь?
- Я хочу... Я хочу, чтобы ты любил меня, а я тебя, чтобы мы жили очень счастливо! Хотя, как можно жить очень счастливо? Люди или счастливы, или нет... Чтобы мы доверяли друг другу и уважали друг друга. Чтобы у нас были здоровые дети!.. Почему ты на меня так смотришь?.. Тебе не нравятся мои... примитивные желания?
- Какая ты у меня глупенькая... Иди ко мне, девочка моя...
Когда Кирилл уснул, Лена все ворочалась и ворочалась. Ее не волновали угрозы Тарасова, у нее почти не болела голова. Ее занимало старинное зеркало. Она заново прокрутила в голове рассказ Кирилла. Потом встала и подошла к зеркалу. Теперь она знала, какой вопрос ему задать.
Лена оглянулась на Кирилла. Он крепко спал. Слабый свет настольной лампы не столько успокаивал, сколько пугал, меняя окружающие предметы до неузнаваемости. Но менять свое решение молодая женщина была не намерена.
Она села перед зеркалом, увидела свое испуганное отражение и... улыбнулась. Ее зеркальная копия тоже улыбнулась в ответ.
- Вот так-то лучше, - шепотом произнесла Тарасова, - и не нужно бояться. Я же не боюсь общаться со своей подругой Лизаветой, почему должна трястись сейчас? Зеркало - мой новый друг, или подруга... Подруга среднего рода.... Все равно подруга...
Глупая болтовня ее успокоила.
Лена еще раз приветливо улыбнулась, ободряюще кивнула и подмигнула. Мол, не дрейф, все будет хорошо.
Приблизила лицо к зеркалу и стала бойко что-то бубнить. Очень тихо, чтобы никто не подслушал их доверительный разговор...
Лена просидела перед зеркалом до рассвета. Она очень устала, язык заплетался, глаза слипались. Она хотела исполнить желание Кирилла и узнать правду о пропавшем отце, но, ... увы!
Зеркало обладало магической силой, не отпускало Тарасову , продержало рядом с собой до утра, словно проверяло её, но на контакт идти не пожелало. Пока...