Дорога была пыльной. Нет, это слишком слабо звучит. Дорога была очень пыльной. Тоже не то. Напишем так.
Пыль была очень густой, а дороги там вообще не было.
Вот это точно отражает некоторые особенности моего приезда в Чиви. Да, я забыл представиться. Аборигены этой страны, жители этого географического отростка на теле Европы называют меня Сандрини. Ну вот, опять. Опять моя решетоподобная память. Страну забыл назвать. Страна эта - Италия, а Чиви - эдакий городишко с населением в два-три десятка тысяч в западной ее части. Сказать, что он омывается морем с какой-то там стороны у меня язык не поворачивается, поскольку по личному моему убеждению море там везде. Оно слева и справа, сверху и снизу, в словах горожан и частично в водопроводной воде. Все это в совокупности зовется незамысловато - Чиви. Полуостров Чиви. И сам городок - Чиви. И большой палец, грозно указывающий то ли на Алжир, то ли на Тунис - это мыс Чиви.
Всю эту одноименность соединяет с Большой Италией перешеек. Угадайте, как он называется?
Вы неправильно выбрали профессию, вам не читателем надо было становиться, а детективом.
Да, перешеек Чиви, именно он владелец той пыли, что заменяет в здешней местности дорогу.
Автор всех вышепроглоченных вами сентенций - большой путешественник. На родине меня звали Александром. Ах, родина...
Так вот. После того, как я дал зарок не брать в рот то, что имеет имя "текилла" и не искать древнепиратских кладов; после головокружения на крыше "скай-скрейпера" города Новый Йорк; после того, как меня выслали из страны отходящего солнца - из южно-африканской республики; после... Сокращая ваше драгоценное время, заявляю, что после всех испытаний из области фантазии дедушки Данте и приключений, я оказался на этом богом забытом кусочке пирога "Земля". И в перипетиях таких самое радостное - это двадцать семь центов, звенящих где-то у самого сердца, а точнее, в пустотах нагрудного кармана. Самое грустное - это те же двадцать семь центов, ибо их всего двадцать семь.
Впрочем, была еще одна итальянская лира, круглая такая и твердая.... Вы видели где-нибудь-что-нибудь-когда-нибудь такое, что его владелец уступил бы вам за небольшое вознаграждение в одну итальянскую лиру? Разве что собственную итальянскую тещу. Но это уже другой разговор. А пока я разменную монету государства Италия замечал только на детских талисманах да под короткими ножками столов.
И вот сейчас, с двадцатью семью и одной в кармане я брел по дороге, оседлав неизвестное и пугающее, а попутно дырчащее и ревущее. Только так можно описать поездку на автобусе "Порто-ди-Кастро - Чиви". Что за зверь этот "Порто-ди-Кастро", я имею весьма смутное понимание на основе скучающего разглядывания пассажиров автобуса, везущих оттуда баулы размером с небольшую индейскую типпи. Сам же я стал пассажиром, когда водитель, проезжая у самого берега, сжалился и подобрал гордого и мокрого оборванца. Гордость я унаследовал от моих почтенных родителей, а мокрость ... мокроту - от этого осла, корсиканского флибустьера, а точнее тамошнего контрабандиста, отца двоих малюток и бухгалтера в невечернее время. Он задел меня веслом, когда я, стоя во весь рост на корме, распевал только что придуманный гимн " Здравствуй, Италия!".
Водитель этого трясущегося и фыркающего бензином чудовища, если позволите, автобуса, гостеприимно предоставил мне полоску сиденья между старым виноделом и толстой синьорой с рыбо-пахнущим пакетом в прелестных красных ручках. Именно благодаря водителю, после сего случая добродетели у меня появилось двадцать семь центов, вместо доллара двадцати семи центов.
Итак, теперь вы знаете при каких обстоятельствах и каким-образом я приехал в Чиви. Нет, еще не приехал.
Автобус, с громким звуком взорвавшегося во время неудачной вынужденной посадки самолета, остановился и металлическая дверца...отвалилась. В образовавшееся отверстие повеяло свободой и приключениями.