Он уже несколько часов не приходил в себя. Мне бы хотелось сказать - спал, спал уже который час, но... разве ши спят?
Вот и он не спит. Лежит, больше на мертвеца похожий... хотя, о чем это я? Он ведь...
Я вздохнула и поднялась с пола. Медальон в руках давным-давно стал горячим. Такая мелочь, серебряная пластинка, безвкусная, некрасивая... что ты такое? Не понять. Слишком много дождя, слишком мало сна, и все так пусто. Просто? Нет. С Лауншаром не просто. И зря я злилась на Вэй, она тут ни при чем. Сложно было всегда, с самого начала, только я не хотела этого замечать. Относилась к нему, как к человеку. Глупо. Ревновала? Да. Безумно глупо.
А теперь он спал. Хотя нет, если бы он спал! Тогда бы можно было разбудить его, потрясти за плечо, окатить ледяной водой...
Но все было слишком сложно, и оставалось только надеяться, что он успеет придти в себя хотя бы к ночи.
Я не услышала, как вошла Вэй - она открыла дверь как всегда бесшумно. Но сразу же почувствовала ее присутствие в комнате. Возможно, из-за запаха сожженных трав, увязавшегося за ней с самого утра, возможно, из-за чего-то другого.
- Как он? - тихо спросила она, и я обернулась.
- Без понятия. После восхода он ни разу не пошевелился. Не знаю, радоваться этому или нет
Вэй хмыкнула, видимо, вспомнив, какими усилиями нам удалось удержать его в этой комнате. Лауншар почти не осознавал, что происходило, но все пытался уйти, чтобы не причинить кому-нибудь вред. Нам повезло, что демон был совсем обессилен, иначе... даже думать об этом не хотелось.
- А ты как? - к Вэй вернулась ее обычная резкость. Но возможно, она просто так скрывала свое волнение.
Я ничего не ответила, только пожала плечами. А что можно было сказать? Что мне очень плохо, что руки до сих пор трясутся, а сердце колотится, ожидая самого страшного? Или что мне все равно, потому что от нас ничего не зависит и никогда не зависело? А может, что я рада? Чему - не понятно, но мало ли, бывает?
- Странно, - задумчиво протянула девушка, - спокойная ты какая-то. Взрослеешь, что ли?
И не дождавшись ответа, развернулась и вышла из комнаты.
Я некоторое время стояла в нерешительности, раздумывая над ее словами. Потом шмыгнула носом, тихонько, чтобы никто не усомнился в моем взрослении, и присела на кровать рядом с демоном.
Аккуратно провела ладонью по щеке - холодная. Ледяная просто. И не дышит...мертвый. И всегда им был.
Я влюбилась в покойника. Какая прелесть...
- ... в порядке?
Голос прозвучал тихо, совсем рядом. Я вздрогнула и отдернула руку. Губы Лауншара слабо шевелились.
Неужели пришел в себя?
- Ты в порядке? - повторил он почти беззвучно.
- Да, все хорошо, - я попыталась придать своему голосу уверенности, но получилось это неважно, - Мы сейчас в таверне, ну... мы принесли тебя в деревню. Я и Вэй...
Лауншар сморщился, и я тут же умолкла.
- Дай мне еще немного времени. Скоро я буду в норме.
Я долго сидела, ожидая, что он скажет еще что-нибудь, но так и не дождалась. Ши снова уснул... вернее...да что же я постоянно его с человеком равняю?!
Он сказала, что скоро будет в норме. Снова станет похожим на живого... но все равно останется мертвым. Почему я раньше не понимала этого?
Я уткнулась лицом в ладони и всхлипнула. Хорошо, что Вэй не видела меня сейчас. Иначе бы она не раз подумала, прежде чем сказать, что я становлюсь взрослой...
***
Вэй долго не хотела спускать вниз, в обеденную залу. И дело было даже не в том, что ей не нравилась эта деревня, эта таверна и эта обеденная зала, эти люди, что собрались внизу.
Просто настроение у Вэй было отвратительное. Не пожелаешь и врагу встретить ее в таком расположении духа. Она не выспалась, это раз. Всю ночь пробегать за демоном под дождем, потом тащить эту неподъемную тушу шенгры знают куда, и даже сейчас не иметь возможности лечь и уснуть! Девчонке вот хоть бы хны - волнуется за своего ши, и сон ей не нужен! А Вэй не волновалась, по крайней мере не за него. Вот за свою шкуру - да, потому и спать лечь не могла.
К тому же, мысль, что она связалась с самым страшным ши, вовсе не добавляла веселья. Это, пожалуй, было два. Стоило столько лет пахать на Орден, чтобы потом перед собственным носом опасности не увидеть? Впрочем, не убил же этот Лауншар ее до сих пор, значит, и потом не убьет. А вот его ночная личина - вполне возможно. Хорошо бы было кинаши на него навести, только положит он их всех... и денег у Вэй не очень много. Да и делать этого особенно не хотелось.
Совесть? Какая, к шенгру, совесть? Просто бессмысленная эта задумка, вот и все.
Вэй нахмурилась, поправила под курткой ножи и сделала несколько шагов в сторону лестницы, ведущей к обеденной зале. Остановилась.
А три - это люди. Стоило лишь нескольким зевакам увидеть, как две девушки принесли в деревню бесчувственного мужика, так уже и соседние поселения, будь они хоть в трех днях пути отсюда, знают. А значит и все, кто собрался сейчас внизу. Вопросов может и не будет, но любопытные взгляды - несомненно.
Взгляды Вэй не любила. Особенно непрошеные. И уже тем более любопытные. От взглядов к слухам, от слухов к чужим ушам, а там и проблемы не за горами. И убереги Таэранг, уши будут принадлежать Дак-гору...этот-то сможет нужные пальцы сложить и понять, какая из них фигура получается.
Но торчать возле лестницы и дальше было еще более глупо, и Вэй начала спускаться вниз. Медленно, ленивой походкой никуда не торопящегося человека, с едва заметным интересом оглядывая собравшихся.
Занять бы такое место, чтобы никому глаза не мозолить...девушка мельком глянула в дальний угол - за столом уже кто-то сидел. Вэй чуть не споткнулась, с трудом сохранив равнодушное выражение лица.
Что он-то тут делает? Послан следить?.. Нет, до слежки он бы никогда не опустился? Неужели простая случайность?
Девушка все так же неторопливо прошла между столов, игнорируя шепоток, вызванный ее появлением, и остановилась возле приглянувшегося ей места. Получив молчаливое согласие, опустилась на лавку и покрутила головой в поисках прислуги - маленького, шустрого мальчонки, то ли младшего сына, то ли и вовсе внука трактирщика.
Когда мелкий умчался за лапшой с зеленью, Вэй еле слышно прошипела соседу:
- Какого ши ты здесь забыл? - она старалась смотреть прямо перед собой.
- Тот же вопрос я мог бы задать и тебе, - Старик тоже не плоховал, делая вид, что задумчиво рассматривает что-то в своей кружке с пивом, - А еще поинтересоваться - с каких это пор ты появляешься с таким шумом?
Вэй удивленно приоткрыла рот, но тут же поняла, о каком шуме и каком появлении говорил Старик.
"Это все бессонная ночь... либо мне пора на отдых. Чуть было не погорела на таком пустяке..."
- Долгая история, Старик, - она, наконец, повернулась к мужчине лицом, - и вряд ли я захочу рассказать ее тебе.
Ее собеседник хмыкнул и сделал большой глоток пива. Вытер подбородок широкой ладонью и неодобрительно покачал головой.
- Сдается мне, я и так знаю больше половины... - он умолк, наблюдая, как расторопный служка ставил перед Вэй ее лапшу, и лишь когда мальчик убежал, продолжил, - Ты утащила из-под носа Дак-гора его добычу...
Вэй напряглась, потянулась к ножам. Старик заметил это и улыбнулся:
- Расслабься, я после этого только сильнее уважать тебе стал. Не знаю, правда, зачем тебе эта девка... А, шенгр! Хоть целуйся с ней... И с дружком ее. Но только знай, в неприятную историю ты вляпалась. Дак-гор бесится - словами не передать. И тебя грозится наизнанку вывернуть и коврик из шкуры твоей сделать.
- Старик, ты снова очень много говоришь, - Вэй нахмурилась и воткнула вилку в лапшу в такой ожесточенностью, словно это был сам Дак-гор. Или Таэн, тут уж как посмотреть. - Если у тебя нервы стали шалить, так отходи от дел, но впечатления о себе не порть!
Старик вновь ухмыльнулся и погладил ладонью коротко остриженные волосы.
- Мне уже можно и поболтать. А тебе можно было бы и послушать, маленькая Вэй... Вэй-невидимка. Ты успела исчезнуть из Изхиана раньше, а я вот подзадержался. И какая-то сволочь где-то вякнула, что ты общалась до этого со мной. И мне поджарили задницу, ой как поджарили, - Старик счастливо засмеялся, - Давно мне не было так весело, девочка. Засиделся я... а, это тебе знать ни к чему.
Он отсмеялся, отхлебнул еще глоток и продолжил уже более спокойно и гораздо тише:
- Именно за это тебе и спасибо. А еще за то, что хлам, проданный тобою в то утро, на кой-что сгодился, - Старик подмигнул и полез за пазуху, - И немного осталось. Возвращаю тебе, мне он уже не нужен. Да держи же, чего бледнеешь?
Вэй дико посмотрела на собеседника, судорожно сжимая челюсти.
- Ты идиот? - наконец прошипела она, - тут же полно народу, смотрящего в нашу сторону, и ты...
- Девочка, - Старик положил непонятный сверток перед ней, - не дергайся по пустякам. Ты же так сама себя загонишь. Ты настолько боялась где-либо ошибиться, что даже не заметила - минут через десять после твоего появление им надоело на тебя пялиться. Они ведь ждали чего-то необычного, а ты, поверь мне, очень, очень обычная. Так что забирай и ничего не бойся.
Вэй зло посмотрела на мужчину, но все же забрала сверток и тут же спрятала его за отворот куртки. Она понимала, что ошибки были только с ее стороны, и это раздражал еще больше.
- Плохие времена? - Старик посмотрел с чем-то во взгляде, что могло бы напоминать сочувствие. Посмотрел и повторил, но уже утверждающе, - Плохие времена. Ты бы поберегла себя, Вэй-невидимка. Так, просто совет. Хочешь - слушай, хочешь - нет. Но выспаться тебе просто необходимо. Прямо сейчас. Слышишь?
Вэй нахмурилась и отвернулась. Она понимала, что если позволит себе такую роскошь, как сон, то может пропустить что-нибудь очень важное. Например, пробуждение ши. Или очередную выходку Таэн. А возможно, и явление сюда очередной стаи кинаши. Но если сейчас не поспать, то сил не будет даже не дорогу, не говоря уж обо всем остальном.
- Не твое это дело, Старик, - девушка встала из-за стола. - Но спасибо. И пусть твой путь будет спокойным.
Уходя из обеденной залы, Вэй ни разу не повернулась. Она привыкла уходить совсем, без шанса на возвращение. И даже без желания вернуться.
***
Передо мной стоял Гурре. Бледный настолько, что его рыжие волосы казались огненно-красными. Или так и было? Он качал головой. Я ожидала чего угодно - крепких объятий, радостных воплей, расспросов обо всем на свете... а он стоял и качал головой. Это было странно и обидно.
- Привет, - осторожно улыбнулась я, все еще надеясь, что мой старый друг наконец перестанет так себя вести.
Но Гурре не ответил. Только вздохнул и отвернулся, принявшись расчехлять гитару. Я не успела заметить, в какой момент она у него появилась. Впрочем, в последнее время я ничего не успеваю замечать.
- Гурре, ты что... злишься на меня? - на самом деле злиться начинала я. Мой друг вел себя странно, но почему?!
- Да, - сухо ответил он, не отрываясь от своего занятия.
- За что? - я хотела выкрикнуть это, но голос не послушался - и получился практически шепот. В какой-то момент показалось, что сейчас парень ответит и все закончится. Ведь я не была в чем-либо виновата перед ним. И тогда он улыбнется... но он промолчал.
Мне стало страшно. Почему - не знаю.
- Слушай, прекрати это...
Молчание.
- Ладно, хорошо... как хочешь. Я могу как-нибудь заслужить твое прощение?
И тут Гурре посмотрел на меня:
- Сыграй вместе со мной. Давай, нашу любимую песню. Помнишь? Про дорогу, ложащуюся под ноги.
- Конечно! - это было так просто, так легко, вот только... - У меня нет гитары...
Гурре снова побледнел, на этот раз побледнела и его шевелюра, став почти серой.
- Значит, ты больше не можешь играть. И слова песни ты тоже забыла. А ведь это была наша любимая...
Я хотела возразить, что помню каждую букву, каждый аккорд этой песни, но поняла, что он прав. В памяти не осталось ничего.
- Видишь, - сказал бесцветный Гурре, - ты теперь не музыкант. Ты теперь никто.
И исчез.
***
- Проснулась? - Лауншар хмуро посмотрел на меня. Каким-то образом мы поменялись местами: я лежала на кровати, а демон сидел на полу, вытянув ноги и прислонившись спиной к стене. В руках он крутил медальон. Видимо, заметив растерянность на моем лице, ши пояснил:
- Ты уснула. И я перенес тебя на постель. Она не очень удобная, но все же будет помягче пола... - он запнулся, а потом спросил, - Сильно злишься?
- Я? - после сна мысли никак не могли придти в порядок. И то, что сейчас спрашивал у меня Лауншар, мне было совсем не понятно. - О чем ты?
Я села и потерла ладонью лоб. Гурре сказал... стоп, не может быть, чтобы я забыла слова песни! Нет, помню. Конечно же помню, а то - простой сон.
- Ты нормально себя чувствуешь?
- Просто не проснулась еще, - я в доказательство своим словам зевнула и встала с кровати, - Спасибо за то, что дал поспать.
И я все еще музыкант - что бы не говорил этот глупый Гурре! Он всегда болтал всякую ерунду. Всегда...
- Так ты ничего не будешь спрашивать? - Лауншар так и остался сидеть на полу, и теперь смотрел на меня снизу вверх.
- Я и так все поняла... - я ободряюще улыбнулась, но демону, видимо, дела не было до моих улыбок. Он еще сильнее насупился и отвернулся. - А где Вэй?
- Она спит в другой комнате. Совсем намаялась девка. Может, пусть ее? Она к нам по дури пришла, а сейчас не до дурачества.
- Сама решит, - я нахмурилась. Не люблю, когда за других принимают решения, - Но помнится, ты обещал рассказать, почему тебе так ненавистны башни? Ну так как?
Лауншар насупился еще сильнее, но пожал плечами и ответил:
- Обещал, так расскажу. Ты помнишь, с чего все началось?
- Я-то не помню, - улыбнулась я, закутываясь в одеяло, - Но легенды говорят, что сначала случилось ОНО - Изменение. Где-то в Злых горах. А потом по всему миру пошло. Ши и га-ши появились, а люди не знали, что с ними делать. Тогда появились Орден. И башни. А еще предатели, несколько позже. С ними сражались и башни, и Орден, и победили в итоге. Так?
- Не так. Вернее, не совсем так, - ши поднялся и сел рядом со мной на кровать, - Ты не против? Я просто не хочу через всю комнату кричать. В общем, про Изменение ты права. Оно и правда пришло со Злых гор. И мир будто сошел с ума. Да, именно тогда Орден впервые заявил о себе. И кинаши, кстати, тоже. Вернее, те кинаши, которые существуют сейчас. И города... но не было никаких предателей. Были те, кто пытался противостоять. Не зная как, но пытался.
- А башни? При чем здесь башни? Или это они сделали тебя таким?
- Не они... а может... Мы все тогда были виноваты.
***
Посыльный торопился как мог, рискуя загнать лошадь. Ночь уже с час как вступила в свои права, и это было очень плохо. Намного хуже, чем если бы был день. Юноша пытался убедить себя в том, что вся спешка из-за важности сообщения, но даже он понимал - подобных новостей в лагере не ждут.
Просто посыльный боялся. Боялся настолько, что не мог оглянуться назад или посмотреть по сторонам, отчего опасность лишь росла в его воображении.
Лагерь был уже недалеко. Кун очередной раз всадил пятки в бока лошади. Краем глаза он заметил бледное лицо, мелькнувшее среди стволов деревьев. Тварь смотрела на него, внимательно, пристально. По крайней мере Куну так казалось. Посыльный нащупал на поясе кинжал, сильно стиснув пальцы на рукояти.
Еще немного, и он стал узнавать места. О том, что лагерь совсем близко, можно было понять еще и по запаху. Пахло едой, еле горящей влажной древесиной, лошадьми. Человеком пахло тоже, но если вдуматься, то все это и было его запахом.
Миновав столб с указателем, парень нехотя придержал коня. Дальше шли посты, и пронесись он мимо на той же скорости, его бы убили не раздумывая. Иногда лучше лишить жизни своего, чем в замешательстве пустить в лагерь врага.
Стоило животине замедлить шаг, как все преследовавшие Куна ужасы ночи начали дышать посыльному в затылок, толкать в спину, и казалось, даже грызть за ногу. Юноша резко обернулся и тут же скривился от боли в шее. Застуженные мышцы дали о себе знать. И все. За спиной никого не было. Вернее, если говорить правильно - никого не было видно.
"Но та морда, она видела меня", - напомнил себе Кун, - "И может пойти следом..."
На всякий случай посыльный все-таки вытащил кинжал из ножен. Он слышал, что против тех оружие совсем не помогает. Говорили, травы какие-то или амулеты разные. Но ни того, ни другого у парня не было. Только кинжал и возможность молиться Таэрангу.
- А ну стой! - раздался окрик слева. Парень вздрогнул, практически попрощавшись с жизнью, а потом облегченно вздохнул, - Кто такой?
- Посыльный Кун, еду с сообщением для нодду Лауншара от мэра города Зедона.
- Печать покажи!
Кун убрал кинжал и полез за пазуху. Еще неделю назад мало кто вспоминал об этой формальности, но сейчас, потеряв печать, можно было забыть о беспрепятственном возвращении в лагерь.
Нащупав на груди крупный медальон с печатью, посыльный высоко поднял его, показывая невидимому охраннику.
- Хорошо, проезжай!
Юноша еще раз облегченно вздохнул, миновав бдительную стражу, но тут же вспомнил о сообщении, которое он должен был передать. Поежился. И еще раз обратился к Таэрангу за помощью.
В лагере спать никто не собирался. Мужчины радовались спокойному вечеру, позволив себе немного вина. Оставшиеся в деревне женщины сидели у костров и объясняли, как плести обереги. Некоторые воины проявляли не малый интерес к этому делу: то ли таким образом женщинам понравиться пытались, то ли и впрямь обереги нужны были.
Кун спешился и направился к дому старосты. Кто-то пару раз приветственно окрикнул его, юноша махнул рукой в ответ, и все. Больше никого из них не заинтересовал этот невысокий худенький парень, который всю дорогу ехал со смертью за спиной. Наверное потому, что у всех у них тоже есть своя смерть, и у некоторых не одна.
Посыльный подумал о том, сколько смертей таскает на своем хребте нодду Лауншар, и ему стало еще паскудней. Изменение затронуло всех и, наверное, всех сделало хуже. Нет, не хуже... но викту заговорило во многих.
Привязав коня возле бывшей таверны, Кун одернул куртку, причесал пятерней волосы и пошел сообщать не очень радостные вести.
Сначала Кун решил, что помешал важному совещанию. Нодду Лауншар сидел за столом нахмурившись и скрестив руки на груди. Исподлобья он разглядывал двоих мужчин, расположившихся напротив. На появление посыльного нодду даже не отреагировал.
Юноша замялся и вопросительно посмотрел на впустившего его стражника. Стражник сделал вид, что не заметил этого взгляда. Нодду еще раз смерил взглядом мужчин, поднялся и обратился к одному из них:
- Не уходите, я вернусь через пять минут.
Кивнул Куну, взглядом велев идти следом. Парень чуть ли не бегом бросился за нодду.
Оказавшись в другой комнате, бывшей некогда старостовской кухней, Лауншар повернулся к посыльному.
- Ну что? Я так понимаю - "нет"?
Кун медленно кивнул. Какое счастье, что сейчас Лауншар без фамильных наплечников. Морды древних зверей в таком освещении и такой атмосфере выглядели бы еще мрачнее, чем обычно. Увидев, как еще сильнее бледнеет лицо нодду, парень опомнился, втянул голову в плечи и затараторил.
- Зедон отказывает в помощи. Ни денег, ни вооружения, ни людей. Они больше ничего слушать не хотят.
- Почему? - хрипло поинтересовался нодду, глядя поверх головы посыльного.
- Говорят, твари совсем к стенам подступили. Говорят, что будут обороняться, и им каждый человек, каждый меч нужен. Сказали... - Кун замялся.
- Продолжай.
- Сказали, что все, что мы делаем - это самоубийство. Бессмыслица... дурость нодду, которая всех погубит. Простите, я...
Лауншар хлопнул парнишку по плечу.
- Я знаю, ты всего лишь передал. Молодец, иди, отдыхай.
- Нодду, подождите! - и откуда только смелость взялась? - А другие города? Они помогут?
- Не все, - это было сказано так, что стало понятно - не все, это значит почти никто.
- Нодду... и еще, я видел тварь, совсем недалеко от лагеря! - юноша сам не понимал, зачем рассказывал Лауншару то, что возможно, всего лишь привиделось ему?
- Спасибо, я передам Лонергу и его ученикам. Пусть займутся. А ты иди, иди... отдыхай, пока есть такая возможность.
Посыльный поторопился исчезнуть с глаз нодду, прекрасно понимая, что тому сейчас явно не до разговоров. Парень тоже был расстроен. Не смог удержать своего болтливого языка, и наговорил всякой чуши по поводу той твари. А ведь нодду поверил, обещал колдуна озадачить. И так проблем невпроворот. И Кун ни в чем, никак помочь не в силах... только новости дурные доставлять, вот и все.
Выйдя из дома старосты, парень подсел к одному из костров и просидел до утра, не сказав ни слова.
***
Лауншар вернулся в комнату и остановился возле двери, почти с ненавистью глядя на почему-то оставшегося кинаши. Невзрачный мужичек с серой кожей и жидкими волосами на самом деле ни в чем виноват не был. Вот только почему он остался, если нодду просил остаться одного Лонерга?
- Денег не будет, - стараясь не пустить в голос эмоций, сказал Лауншар.
- Жаль, - кинаши поднялся со скамьи, - тогда я ничем не могу вам помочь. Но я останусь в лагере. На всякий случай.
Когда мужчина поравнялся с Лауншаром, оба окинули друг друга продолжительным взглядом, и кинаши вышел из комнаты.
- Он не виноват, - проговорил Лонерг и рассеянным жестом провел по коротко стриженным волосам, - Он не может по-другому.
Нодду позволил себе еле слышно вздохнуть, прошел к столу и устало опустился на скамью.
- Он не может... другие могут. Но им все равно. Денег не будет. Помощи не будет. Вообще. Никакой. Несколько городов согласились, но на все отряды их не хватит. До нас, думается, ничего вообще не дойдет. Что делать?
- А что делать? Что считаешь нужным, то и делай, - Лонерг пожал плечами, достал из-за пазухи недоплетенную косичку из кожи, расправил и принялся доплетать, - Вот например, сдаваться ты не можешь. Сам себе не простишь. Поэтому и продолжай, продолжай бороться с осколками темных помыслов. А я тебе помогу. И воины тебе твои помогут. Может и поляжем все... но что-то изменится, и изменится в лучшую сторону.
- Было бы неплохо, - Лауншар потер лоб, словно стараясь разогнать напряженные морщины, - И хотелось бы верить, но...
- Вера - это всего лишь опора. Но то, что делается, что строится на вере - есть здание.
- Я понял, - нодду нервно скрестил руки на груди, - Я останусь здесь. Ты еще раз проведешь инструктаж... я так понимаю, амулетов на всех не хватит?
- Амулетов от ВСЕХ не хватит, - спокойно поправил Лонерг, продолжая плести сложную косичку оберега.
- Плохо. Но я знаю, ты сделаешь все, что в твоих силах... Скажи, такие как ты есть в городах?
Пожилой мужчина отвлекся от своей работы, поднял задумчивый взгляд к потолку. У Лонерга были светло-серые глаза, такие, какие обычно называют бесцветными. Эти глаза можно было также назвать и бесчувственными. Ничего не выражали эти крупные, навыкате, глазища.
- Нет. Там никого из нас нет. Но им и не надо..
Нодду Лауншар некоторое время внимательно смотрел на собеседника. То ли определял, стоит ли верить ему, то ли соображал, что ответить. А может и вовсе пытался понять - кто это сидел сейчас перед ним?
- Ну что же, я рад за них, - интонации нодду говорили как раз об обратном, - тогда лучше всего отослать оставшихся в лагерях женщин, детей и стариков в города. Под защиту тех воинов, что остались там. И сражаться до последнего.
- Достойное решение, - кивнул головой Лонерг.
Оба замолчали. Плясали тени на стенах, отбрасываемые пламенем керосиновой лампы, звучала с улицы песня. Их мир изменился. Нет, не так. Его, нодду Лауншара, мир изменился. Перевернулся, исказился, разрушился. Казалось, эти изменения со временем станут обыденностью. Все эти твари, ужасы ночи и дня, неустанно следовавшие за человеком, когда-нибудь станут чем-то наподобие надоедливых ворон или мух. Но сейчас... сейчас это было пандемией, уничтожавшей селение за селением.
- Знаешь, Лонерг... А мне все равно кажется, что это бессмысленно...
***
- У вас совсем-совсем не было никакой помощи? - я подтянула одеяло на плечи и вопросительно посмотрела на Лауншара.
- Ну почему же? - хмыкнул ши, - У нас были люди из Ордена, только мало... да и не умели мы тогда их слушать. И кинаши у нас были, только нечем им было платить. Знания нам не хватало, вот чего. Мы ведь на га-ши с мечом бросаться пытались... И еще мне кажется, будто тогда га-ши посильнее, позлее были, чем нынче. Врочем... как-то мир и успокоился, и устоялся. И исчезло из него много всякой дряни...
- Но башни? Башни-то почему ты так не любишь? Из-за того, что они вам в помощи отказали?
- И из-за этого тоже, - Лауншар грустно улыбнулся, - но я еще не закончил.
***
Нодду Лауншар был в растерянности. Назвать это состояние как-то иначе не было возможности. Зол - так зол только на себя. Ненавидел - так только врагов, коих и так всяк ненавидит. А вот растерянность... на кого злиться, кого ненавидеть?
Люди уходили каждый день и каждую ночь. Твари появлялись, тут же трубили тревогу, но смысла в этом не было. Лонерг и его ученики старались, как могли, и только это спасало от полного поражения. Кинаши (нодду Лауншар даже не запомнил его имени) ушел давно, осознав, что денег не будет. А сталь и порох на тварей действовать не хотели.
И поэтому люди уходили. Иногда возвращались, и это было ужасно. Да, нодду сам лично опознал в некоторых тварях бывших воинов. Лонерг говорил - это все потому, что неправильно похоронены. Но желания отбирать у тварей их жертв и хоронить так, как надо, не возникало.
И неизвестно, что пугало больше - смерть или то, что ждало за ней.
Нодду Лауншару было очень муторно. Сакр замолчала еще две недели назад, тогда, когда погиб Кун. Мальчишка был одним из самых юных в его отряде, простым посыльным. Не вернулся. Каждый раз нодду всматривался тварям в их лица, боясь и в то же время желая опознать в нем лицо паренька.
Имя нынешнего посыльного, равно как и лицо, нодду Лауншар изо всех сил старался не запоминать.
Как раз от этого безымянного он сейчас и ожидал послания.
"Безымянного?" - сам у себя переспросил Лауншар и поежился. От слова разило тварями. У них в последнее время начали появляться имена, прозвища, и это лишний раз подтверждало - люди уступали свои позиции в этом мире. Они уже смирились и признали наличие тварей рядом с собой. И теперь сражались не с безликой массой ужаса, а с глазоедами, душителями, пожирателями (вот ведь дрянь, отвратительней не придумаешь!), королевами, большеглазыми, безногими...
Нет, лучше безымянным мальчонку не называть. Беду накликать можно...
Лауншар приложил кулаком по столу, вскочил на ноги и принялся расхаживать по комнате. Какие бы новости ни принес гонец, это мало что изменит. Отряд не сражался, нет. Он вырезался, понемногу, методично и не жадно. Твари отщипывали по кусочку, словно от пирога, но очень скоро этот пирог должен был кончиться.
И ничего с этим поделать нельзя. Отступать некуда, и это он, нодду Лауншар виноват в этом. Он действительно был слеп в вере, что с напастью можно справиться. Он надеялся, что в силах защитить свои земли, и людей, живших на них. Он... Великий Таэранг, но ведь даже сейчас казалось, что он прав!
А города справлялись с напастью намного лучше. Ну что же, в этом был и плюс - наконец-то мирные жители, отправленные несколько дней назад в Киреноид и Вирию, окажутся в безопасности. Лишь бы добрались без потерь. Ну, или хотя бы с минимальными.
Нодду выдохнул, согнал с лица выражение досады, выпрямился и вышел из дома. И снова понял, что делать ему было абсолютно нечего. Посты выставили еще час назад, через три часа готовилась смена. У костра грелись люди и сушились сапоги. Кто-то точил меч, скорее по привычке или для успокоения, нежели в вере, что оружие может пригодиться.
Вечернее спокойствие было сплошной видимостью. Это знал каждый. И хмурый скуластый воин, дымивший трубкой возле костра, и молодой улыбчивый парень, пытавшийся починить кольчугу, и седой мужчина, с безразличием смотревший в костер. Все знали, что в любой момент патруль мог поднять тревогу, и там уж как судьба решит...
Нодду Лауншар мрачно огляделся, прикидывая в уме, не будет ли лучше в ближайшее время попытаться пробиться к ближайшему городу? Скорее всего, никто не дойдет, но на короткий срок будет какая-то цель. А здесь они сидят бесцельно, словно ждут, когда твари придут и добьют их окончательно. А чего добивать? Человек сорок осталось, не больше.
Со стороны восточного въезда послышался окрик. Сидевшие у костра воины повскакивали на ноги, хватаясь за оружие, улыбчивый паренек уронил на землю недочиненую кольчугу и застыл в растерянности. Нодду дернулся, думая одновременно о том, что надо бы Лонерга позвать, и о том, с какой тварью они столкнутся на этот раз. Но тут же тихо выругался. Нервы начали сдавать. У всех.
При появлении тварей сигнал был совершенно другим. А этот говорил лишь о том, что вернулся посыльный. Осознав свою ошибку, воины с ворчанием рассаживались вокруг костра; парнишка, смущенно улыбаясь, подбирал с земли рассыпавшиеся пластины. Нодду ждал.
Посыльный не замедлил появиться. С усталой неуклюжестью парень спешился и попытался вытянуться перед нодду, но последний не дал такой возможности. Поспешно, чтобы лишний раз не останавливаться на лице посыльного, Лауншар исчез в дверном проеме, взмахом руки приказав идти следом.
Оказавшись в комнате, нодду тут же принялся рассматривать закопченную беленую стену. Юноша, стоя у него за спиной, переминался с ноги на ногу и молчал. Видимо, ждал, когда же нодду соизволит повернуться...
- Слушаю, - сухо произнес Лауншар, дав понять, что поворачиваться не собирается.
- Я не смог добраться до земель нодду Слага... - парень запнулся, подождал несколько секунд и продолжил, - Не проехать конным, ни пешком не пройти... Там еще на подъезде живого человека не встретишь. И птицы, много, издали за тучи принять можно.
- Так много тварей? - Лауншар нахмурился, подавил в себе желание повернуться, лишь сцепил руки в замок за спиной. Словно сам себя сдерживал.
- Я не видел самих тварей...
"Еще бы", -подумал нодду, - "В противном случае ты бы не вернулся".
- ... но их следы видел. И...- парень вновь запнулся, на этот раз надолго.
- Продолжай, - Лауншар не сумел сдержать в голосе раздражение, - что еще?
Посыльный громко сглотнул и продолжал молчать.
- Я не слышу. Говори! - нодду крутанулся на пятках и наконец встретился глазами с парнем. Зря он боялся - в полумраке комнаты лицо было едва различимым.
- Киреноид не впустил беженцев! - на одном дыхании выпалил посыльный и отскочил назад. Боялся. Его, нодду Лауншара, своего командира.
- Как? Почему? Откуда... откуда ты это знаешь?
- Командир, я останавливался на ночлег в деревне неподалеку от Киреноида. Жители сказали: караван шел туда и обратно. И тоже останавливался на ночлег. В Киреноиде заперли ворота, уже больше недели как. Никого не впускают.
- И что с караваном? - тихо спросил Лауншар.
- Мертвы. Все. Твари, не иначе.
- Откуда?..
- Я видел сам. То, что от него осталось, - посыльный нахмурился и отвел взгляд в сторону, - Они попытались повернуть к Вирии, судя по слухам, и не дошли.
- Ясно. Что-нибудь еще?
- Нет.
- Тогда вон, - голос нодду Лауншара был бесцветен, как глаза Лонерга, но посыльный все понял и оставил командира в одиночестве.
- Сволочи! - нодду с размаху грохнул кулаком по столу, - Сссуки!
На его лицо было страшно смотреть - бледное, с оскаленными зубами и поблескивающими безумием глазами. Последняя надежда на то, что не все было бессмысленно, разлагалась недельным трупом. Со следами зубов пожирателей на боках.
И это он убил всех.
Если бы в тот вечер нодду Лауншар знал, что и Вирия закрыла свои ворота для второго каравана, то покончил бы с жизнью. Каким-нибудь низким способом, чтобы наверняка страдать и после смерти.
***
- То есть, они все погибли? - я почувствовала, как слезы начали наворачиваться на глазах, - И дети, и старики? Но почему они не пустили их? Разве так трудно было открыть ворота?
- То были лишние рты. А еще они тешили себя верой, что стены городов спасут их от тварей, - Лауншар холодно улыбнулся, - Они оказались правы. В общем-то.
- Знаешь, за такое я бы тоже их возненавидела! - я спрыгнула с кровати и начала ходить по комнате, - Но я в первый раз вообще о таком слышу. Вернее... ну, в легендах говорится, что башни укрыли за стенами людей, и их вера спасла их.
- И что самое смешное, легенды не врут, - ши наблюдал за мной с едва заметным одобрением.
- Но не рассказывают всей правды! - я остановилась на мгновение, махнула рукой, - И это в корне меняет дело. Знаешь, теперь я понимаю, почему ты стал предателем...
- Я же тебе говорил - не было никаких предателей! Вернее, мародеры, убийцы, людоеды были. Но не с ними сражались доблестные башни. С нами. Был передел земель, который сохранился до сих пор. И большинство нодду лишилось своих законных владений. Башни не хотели возвращать их. И решили это проблему вот так. Уничтожением.
- Обманом? - я могла представить, как горели сейчас мои глаза. То, что рассказывал Лауншар, казалось безумием. Но еще большим безумием было отказываться верить в этой, пусть история и противоречила всему тому, что я знала раньше.
- Обманом решается многое. И вот на нас объявили охоту. Мы, только-только поверив, что страшное позади, не ожидали такого. Твари больше не беспокоили нас, жизнь налаживалась. Да что там говорить, никто ведь не верил, что выживет. А тут рано утром - отряд. Людей! Не каких-то там пожирателей, нет! - Лауншар заметил, что кричит, замолк и продолжил уже спокойно, - Убили не всех. Им ведь главное кого было уничтожить? Меня. А остальных - только тех, кто под руку подвернулся.
Я напряженно наблюдала за лицом демона. Сейчас он говорил о собственной смерти. Внешне спокойно, но я чувствовала, как на самом деле неприятно ему рассказывать.
- А этот Лиин был хорош. Очень сильный воин. В тот раз он оказался сильнее меня, - Лауншар усмехнулся, - Того раза мне и хватило. Я пропустил всего один удар. И этот удар разрубил меня. От макушки до паха, на две равные половинки. Этого я, конечно, уже не видел, потом догадался. Уже когда ши стал.
Я чувствовала, как расширяются мои глаза. Таких ужасов легенды уж точно не рассказывали. И вообще, как это можно - разрубить человека одним ударом? Зато теперь понятно, почему Лауншар такой... ну... половина эта его.
- И что? Что было дальше?
- Мой труп нашли ребята из моего отряда...
***
Второй фамильный наплечник отыскать не удалось. Кто-то предположил, что его взяли люди из Киреноида, в качестве трофея. Скуластый Тьян раздраженно сплюнул и высказал мнение по поводу того, куда "эти скоты могут засунуть себе этот трофей". Судя по тому, как гуляли его желваки, мужчина с трудом сдерживал ярость. То же самое можно было сказать о всех остальных. Их нодду, командир, благородней которого они не видели в своей жизни, мертв. Убит, как предатель.
Тело было сшито, не очень аккуратно, но парнишка, улыбчивый, старался как мог. Правда больше он не улыбался. Для надежности труп обмотали бинтами, лоскутами чистой ткани и даже полосами разрезанных плащей. Наспех починенные доспех и сохранившийся левый наплечник были надеты поверх бинтов. Соорудили погребальный костер. На закате тело сожгли.
***
- А я взял, да не умер, - судя по всему, Лауншар начал приходить в себя. К нему вернулось самообладание, ирония и внешнее безразличие. Мне, конечно, хотелось видеть его настоящим, но он и так сегодня был очень откровенен, - Вернее, умер и вернулся. Викту оказалась непомерна тяжела. Отомстить хотелось. Не спрашивай, каково это - становится ши. Я плохо помню, когда впервые увидел мир глазами не человека. Ненависть тогда слепила. Помню только, что постоянно чувствовал запах воинов из Киреноида. И шел по следу, точно собака. Мчался, предвкушая нечто.
Он замолчал. Внимательно посмотрел на меня.
- Тебя не пугает то, что я рассказываю?
- Пугает? Ну, может немного... скорее шокирует. Но ты продолжай! - я искренне испугалась, что ши не закончит рассказа, - Я хочу знать, как это было на самом деле.
О том, что мне еще и безумно интересно, я решила не говорить. На самом деле ничего зазорного в этом нет, но говорить своему другу: "Мне так нравится слушать о том, как тебя убивали!" слишком жестоко.
- Хорошо. Я их настиг ночью, в деревне, где они остановились на ночлег.
- Знаю, в легендах это описано. Потом она сгорела волшебным огнем, и ты остался навечно заперт в ее пределах, - я улыбнулась, - Знаю, знаю. Вижу, что это неправда.