Арнольд лег на постель и не закрывая глаз, смотрел на потолок. На нём, причудливо отражались рисунки и бахрома высоких гардин, которые от света уличных фонарей, создавали фантастические картины. Вот справа, на потолке, высветилась фигура похожая на большую крысу с длинной, острой мордочкой, а шевелящая от лёгкого ветерка бахрома штор на окне, дополняла видение, словно появилась гигантская Манька, с шевелящим, длинным хвостом.
Манька...Через два года, её не стало! А появились сотни других крыс. Они размножались с невероятной скоростью! Крысы прогрызли стену, до первой кладки красного кирпича. Арнольд думал, что попробует сдвинуть, выбрать их собственными силами, но древние строители, поработали на славу, раствор положенный между кирпичами был крепок, как камень. Но крысы с удовольствием грызли и этот старинный кирпич, как древней рецептуры, деликатес. Многие крысы, сбившись в стаи, куда-то пропадали, очевидно убегая вглубь шахт или на свободу, в поисках большего пропитания. То что приносил Арнольд, явно хватало только на десяток крыс. Не более! Некоторые крысы, начали проявлять агрессивность, нет, явно они не нападали, считая это большое, ночное существо со светом в руках, от которого неприятно резало в глазах, своим. Тем более эта особь, маячила у них на глазах с первых дней, как только они начинали видеть, а обонянием чувствовали, даже когда ещё были слепы. Может эта информация у них передавалась от поколения к поколению? Но у многих, взгляд был явно недобрым и их уже не отпугивал даже яркий свет фонаря.
Арнольд таскал с собой самодельный факел, который он зажигал на короткое время около самой стены. Только яркое пламя зажжённого факела, заставляло шарахаться в стороны многочисленных крыс, которые скрывались в темноте вентиляционной системы. Арнольд мазал, как всегда стену, кирпичи салом, оставлял затем хлеб, крупу, другую снедь, на кладке прогрызенного уже кирпича и потушив факел, устремлялся в обратный путь.
Он догадывался, что некоторые арестанты соседних камер смекнули давно, что по ночам, в вентиляционной шахте, творится что-то неладное. Но все они работали в цеху, в подчинении у него и относились к Арнольду в высшей степени благосклонно. Не раз он, как старший над рабочими смены, спасал их от карцера, куда они могли попасть за какую-нибудь провинность, из-за чего он часто потом, вступал в конфликт с младшим офицером Саливаном.
Саливан, с удовольствием уничтожил бы этого взорвавшегося учёного, который и питался особо, получая дополнительный паёк, и проверять которого, категорически запрещалось. Он видите ли мог брать с собой в камеру, даже дополнительную работу! Всё равно, старший надзиратель мечтал устроить когда-нибудь особую каверзу, этому русскому гению. А пока приходилось терпеть его выходки! Не зря директор - Грегори Мартиш, предупредил всех охранников тюрьмы:
- Это приказ из Центра! Если хоть один волосок упадёт с головы Хичбока, назавтра же это лицо будет уволено и не факт, что не будет переведено сюда же, на третий этаж, в общую камеру убийц и грабителей! Этот Хичбок, кормит не только всю нашу тюрьму, но и Центр! По его новаторским идеям работают ряд военных предприятий. Запомните это, я дважды не повторяю!
Однажды, заключенный камеры 1034, вернувшись с работы, застал в помещении беспорядок. Увидев приоткрытую решётку вентиляции, которую по-видимому плохо прикрутил, он сразу догадался в чём дело. Так и было! Арнольд нагнувшись, увидел под кроватью двух крыс. Открутив решётку и повесив верёвку из бинтов, которую он после Маньки больше не доставал из-под матраца, он быстро прогнал непрошеных гостей. А заметив, что крысы начали грызть пульт, прикреплённый на стенке шахты, Арнольд решился на крайние меры. Соорудив на следующий день на работе дополнительную решётку, только металлическую, он отправившись на очередную ночную прогулку, вмонтировал её, укрепив почти что перед самой стеной. Пищу он теперь оставлял за решёткой, открывая её и проверяя стену, только раз в неделю, а потом и вовсе реже. Всё свободное время у Арнольда, уходило на производство технической новинки, которая помогла бы ему связаться с его далёкой Родиной.
Но уже через год, в камеру к Арнольду, стала приходить новая гостья, которую он впускал с удовольствием. Он увидел её, когда в который раз, приполз с факелом к стене. Два ряда красных кирпичей, он уже к тому времени выбрал и оставалась только бетонная, новая стена. Арнольду даже однажды нестерпимо захотелось стукнуть сильно по стене кирпичом, развалить её одним махом, но стукнув её легонько, в шахте раздался такой гул, от которого Арнольд в ужасе замер, а потом быстро пополз назад, думая, что всполошил этим шумом всех охранников тюрьмы. Но всё тогда обошлось!
И на этот раз, оставив еду для крыс и проведя сочным куском сала по оставшейся пока целой новой кладке стены, Арнольд потушив факел, направился в обратный путь. Закрывая металлическую решётку, он вдруг, услышал за ней слабый писк. Направив туда фонарик, Арнольд замер на миг. На него смотрела...Манька!!
Тот же серый окрас, копия его старой подружки! Крыса совершенно не боялась его и подошла вплотную к преграде, обнюхивая воздух смешно дрожащим чёрным носиком. Арнольд приоткрыл самодельные дверки, желая посмотреть, что будет дальше. "Новая" Манька не задумываясь, юркнула в щёлочку и пошла смело вперёд, по пути в его камеру. - "Откуда она знает дорогу"? - удивился он.
Арнольд полз за ней задом, оглядываясь изредка назад, на смело идущую в его жилище крысу и думал. - "Вот так в природе складывается! Через много-много поколений, его Манька вернулась"!
В течении получаса, Никонен безуспешно пытался дозвонится до кого-нибудь. Однажды, он будто услышал голос Марка Хельграда, но звук прохрипев что-то, тут же исчез. Зарядка батарейки была уже на исходе. Прибежавший из директорской, Ник Оллафсон, протирая запотевшие линзы очков, через кашель, объявил:
- Изображение на мониторах пропало! Последнее, что я видел, заключённые сбросили с крыши ещё одного охранника! Кого, точно не разобрал. А ещё видно было, как над зданием тюрьмы, кружат вертолёты!
Услышав это, сидевший до этого с поникшей головой, Кенни Дрейк вскочил и довольно потирая руки, громко спросил:
- А где остальные охранники? Почему они не пытаются открыть нам двери с другой стороны?
Подошедший директор Мартиш, руководивший работавшими людьми в коридоре, услышав это, передразнил своего заместителя, подделывая его интонацию:
- Почему они не пытаются?... А сам ты что делаешь? Наложил здесь в штаны от страха, смотреть тошно! Помощничек!...
Кенни заикаясь, принялся что-то объяснять, но никто его не слушал. Сэм спросил Ника:
- А правда, где остальные охранники?
- Последний раз я видел их, когда они закрылись в служебной комнате отдыха, на третьем этаже! - проронил Ник, вытирая вспотевшие волосы.
Внезапно, стало нестерпимо жарко. Все вытирали пот со лба, стало трудно дышать.
- Вентиляция! - воскликнул Грегори, поднимая руку вверх. - С неё идёт горячий воздух!
Точно, подойдя к вентиляции, не к той, через которую хотел ползти на свободу Рик, а к другой, на противоположной стене, Никонен встав на стул, убедился, через решётку система "гонит" горячий воздух.
- Мы здесь задохнёмся! - завизжал Кенни, снимая с себя пиджак. Он дрожа от страха всем телом, подбежал к столу и схватив со стола бутылку с минеральной водой, попытался завернуть её в пиджак. Заметив это, к нему подошёл Грегори Мартиш и отобрав бутылку с рук, зловеще прошептал подчинённому:
- Ещё одна твоя трусливая выходка и я тебя задушу собственными руками!
Дрейк сразу сник и устало упал в кресло.
- Я не хочу умирать! - плаксиво заявил он. Стоявший рядом директор, сильно дал ему подзатыльник и Ник затих, вдавившийся всем телом в кресло. На него жалко было смотреть!
Из коридора прибежал мокрый от пота охранник - Дил Легентон и прокричал осипшим голосом:
- Мы почти сломали двойные двери лифта! Осталось совсем немного! Но невозможно работать, в коридоре стоит нестерпимая жара. - Он резко сбросил с себя мокрую рубашку и тихо попросил пересохшими губами:
- Дайте, пожалуйста, попить! - Мартиш, протянул ему бутылку минеральной.
- И мне! - захныкал Дрейк, но увидев взгляд Грегори, замолчал, потупив свой взор в пол, а сам искоса наблюдал, как содержимое бутылки, исчезает с громким бульканьем в горле у Дила.
К тому, тотчас подошёл Оллафсон и отобрав бутылку с водой, тихо сказал задыхаясь:
- Хватит! Надо экономить воду, неизвестно сколько мы здесь ещё проторчим!
В коридоре шум работ тоже затих, все, по-видимому, уселись на пол, ища там хоть какой-нибудь свежий ветерок.
Никонен залез на стол и подняв руку у самого отверстия вентиляции, в которой на краю ещё недавно сидела чёрная крыса, прошептал:
- Странно! Отсюда вроде идёт холодный воздух!
Но только он это сказал, раздался протяжный вой сирены. Многие вздрогнули от этого звука, звучащего будто над самой головой.
- Противопожарная сирена! - прошептал Грегори, смотря на потолок. И вдруг, оттуда хлынула вода. Стало душно, как в турецкой бане! Никонен стоял на столе, вверху всё же было легче дышать. Из коридора прибежали взволнованные люди с криком:
- Отовсюду льётся вода! - и внезапно, из отверстия вентиляции под которой стоял Сэм, хлынул поток воды, едва не сбив его с ног. Никонен еле удержавшись, спрыгнул на пол. Было такое ощущение, что вода хлестала из всех щелей. Правда был один плюс, стало менее жарко. Многие разбежались кто куда, а Дрейк вскочил с ногами на кресло и с ужасом наблюдал, как прибывает вода. Прошло десять минут, а уровень воды уже достигал колен.
Заметив прибежавшего из коридора Рика Нормана, Никонен тихо позвал его к себе.
Подошедшему парню, взяв его за руку, шепнул:
- Рик! Сынок, ты хочешь жить? - охранник посмотрев на него немного удивлённо, быстро кивнул.
- Так вот! Делай, как я! - Никонен подошёл к столу и схватив за один край, показал Рику глазами на другой. Тот всё поняв, схватился за стол и они понесли его к стене, где уже стоял другой стол, только побольше.
- Ставь этот стол аккуратно на этот! - прошептал Сэм. Они водрузили один стол на другой.
- Теперь переверни кресло и выверни четыре ножки! - тихо сказал молодому охраннику-лаборанту Сэм, поглядывая на остальных. Их действия не остались незамеченными. Все побежали, насколько позволяла вода к креслам, к столам и взбирались на них, отталкивая друг друга.
Рик открутил четыре ножки и протянул Никонену, ещё не понимая, зачем они нужны. Сэм перевернул кресло с боку на пол основанием и взяв открученные ножки, положил их на сидение.
- Поднимай кресло на столы! - тихо приказал он Рику. Они поставили кресло на два стола и помогая друг другу, взобрались сначала на один стол, потом на другой, а затем уже на кресло, и хотя оно уже было мокрое, уселись рядом, держа в руках ножки от кресел.
Вода всё прибывала, она уже достигла края низких столов. Мартиш, Оллафсон, Легентон и многие другие, взобрались на большой стол, к поверхности которого, вода пока не подобралась. Кенни Дрейк, стоя один уже по щиколотку, на спинках боковых стенках кресла, завизжал:
- Будь проклят этот Хичбок!
Никонен, поигрывая ножкой от кресла, как битой, похлопывая ею по ладони, отчего сразу отпали сомнения даже у Рика, для чего они нужны, спокойно сказал, поглядывая сверху вниз на Дрейка:
- Надо было внимательней относиться к своим обязанностям! На каждой плёнке записи с видеокамеры в рабочем цеху, видно, как Арнольд в очках, на рабочем месте, сидит часами не шелохнувшись. Он отсыпался днём, чтобы проворачивать свои делишки ночью! Вот почему, он наверное, сейчас сухой сидит в каком-нибудь ресторане, а ты стоишь здесь раскорячившись и у тебя вскоре будут мокрые яйца!
Заметно, что у Кенни задрожали колени от страха, он заплакал, сморкаясь в руку.
- Господи, будь проклята эта работа! - внезапно решившись, он спрыгнул на сидение кресла, а потом на пол и стараясь поднять его, стал двигаться по направлению к большому столу. Мокрое кресло было видно тяжеловатым для Дрейка. Он плача и пыхтя, начал толкать, переваливать его с боку на бок, под водой. Вода уже достигла Кенни, почти до пояса.
И вдруг, произошло то, что будет стоять в глазах у Сэма, до конца его дней. Вода с потолка перестала не то что хлестать, даже капать, но внезапно, замерцал свет и о ужас! По воде пошли светящиеся огоньки. Из коридора послышался протяжный, ужасный вой, но всех перекричал визг Дрейка. У него вздыбились волосы, его непрерывно трясло, глаза казалось, вот-вот вылезут из орбит. Его лицо словно сведённое судорогой, превратилось в оскал какого-то ужасного животного. Он трясся всем телом, из-за рта появилась белая пена, а потом, из торчащих во все стороны редких волос по бокам лысой головы, повалил синеватый пар. Почернев лицом, Кенни, схватился за сердце и упав лицом вниз, пошёл сразу под воду. Вокруг стояла тишина, стихли голоса, доносившиеся недавно из коридора, лишь потрескивал какой-то шум в проводах на потолке.
- Где-то произошло замыкание! - проговорил тихо кто-то и в этом момент, погас везде свет. Только сейчас, в кромешной тьме, они услышали далёкий шум вертолёта.
Сэм достал из внутреннего кармана фонарик, протёр его и включил, направив луч света на стоявших на столе. У всех были бледные лица, как у мертвецов!