Лес встретил всю компанию, тревожной тишиной. Впереди шествия грибников, шёл Митрофаныч, чуть позади, Иван Смирнов и его сосед, Фёдор Далдонов; за ними, Егор Криницын и Алексей Воробьёв; замыкали процессию союза "Синичек", Пантелей Евграфьевич и Степан. И если кузнец брёл, внимательно озираясь по сторонам, напряжённо вглядываясь вперёд, словно вспоминая обратную дорогу домой по каким-то ему одному знакомым приметам, то Фёдор с Иваном, Егор с Алексеем, Пантелей и Степан, разбившись на пары, шли беззаботно и смело за ним, о чём-то оживлённо переговариваясь.
- Ну скажи! - умоляюще шептал конюх трактористу. - Ты в житнёвку для брожения добавляешь изюм?
Фёдор, сделав как можно больше для достоверности невинное, а поэтому, как ему казалось, непроницаемое лицо, шептал в ответ, то и дело оборачиваясь ( не слышат ли? ), на идущих сзади, Алексея и Егора.
- С чего ты взял? Я уже сто раз говорил, это фамильный секрет!
- Я же видел у вас в углу амбара, два мешка с изюмом! - зло шептал соседу Иван.
- Это когда? - обеспокоенно спросил Фёдор, снова бросив пытливый взгляд назад.
- Это когда вы с Люськой, махнули с детьми на юг, а мы с Марусей, смотрели за вашей скотиной! - пробормотал Смирнов, а потом громко ругнулся, споткнувшись о какую-то корягу.
Фёдор, успел подхватить соседа за руку, для чего бросил на землю пустое ведро, иначе Иван, наверное, завалился бы вперёд, догоняя телом и в первую очередь головой, зад Митрофаныча.
- Вот видишь? Наказывает тебя бог, за то что ты на меня напраслину наводишь! - ехидно заметил Фёдор, продолжая затем, вместе с Иваном, по инерции движение вперёд, по-прежнему держа за локоть соседа. Конюх, уже с опаской поглядывая под ноги, только и пробормотал:
- Спасибо! - а затем опять спросил шёпотом: - Так для чего столько изюму?
- Кисель варить!... - зло буркнул Ивану тракторист. - Ты же сам не выдал секрета, как выглядят твои синички?
- Маленькие такие ... - начал объяснять конюх, отдёргивая локоть от цепкой хватки Фёдора, чтобы наглядно показать пальцами размер грибов, для этого закинув пустое ведро на освободившуюся от поддержки руку.
В это время сзади идущие, Егор и Алексей, прервали начавшийся между ними спор.
- Ты заметил, мне под ноги что-то белое попало, точнее быстрее всего, даже серое? Из-за этого, наверное, чуть Иван не завалился! - спросил, чуть замедляя шаг, Криницын.
- Я только услышал какой-то звук, словно из-под твоих ног пулей кто-то выскочил и скрылся в кустах! - уверенно заявил коммунист Воробьёв, попеременно помахивая куда-то в сторону пустыми корзинками, дескать, показывая направление какой-то скрывшейся там живности..
Еще сначала обратного пути домой, участковый, извинившись перед библиотекарем за оба укушенных им мизинца, пожалел того от всего милицейского сердца и взял его полную грибов корзину, отдав ему вторую свою, пустую.
- Может это волчище, зараза, вернулся? - пробормотал испуганно Егор. Даже в надвигающихся сумерках было заметно его чуть побледневшее лицо.
- Не факт! - шепнул в ответ Алексей, по ходу напряжённо всматриваясь в кусты, куда по его мнению и слуху, скрылась какая-то тварь. - Может это просто, серый... косой...зайчишка. - пояснил наконец - то слегка заикаясь он, на всякий случай прижимаясь к участковому. На что тот, только прошептал, шагнув вслед за Иваном и Фёдором:
- Эх, сейчас бы сто грамм долдоновской!...
Шедшие быстро позади, Пантелей и Степан, о чём-то вполголоса беседуя, настигли их и чуть не наступили им на ноги.
- Чего затормозили? - весело прикрикнул на них Степан. - Какого серого... лешего здесь увидели?
- Тише ты! - прошипел, оборачиваясь Егор. - Не ровен час, Митрофаныч услышит. Погонится ещё за этой тварью, будем в сумерках его разыскивать. А здесь, ни следов, ни улик!
- Каких улик! - испуганно пробормотал, уже не улыбаясь, Степан, озираясь по сторонам. Но односельчане ничего не объяснили, а тесно прижавшись друг к другу, прибавили шагу, догоняя Митрофаныча, Ивана и Фёдора.
Егор с Алексеем, опять продолжили свой спор.
- Я знаю, наше марксистско- ленинская философия, самая лучшая из всех учений на земле! - сказал Алексей. - Я не раз сам это доказывал на партийных собраниях, но в видениях, там, на озере, я видел нашу страну опять в капиталистическом хаосе. Страной снова будет управлять кучка богатых людей, которые каким-то хитрым путём, захватят всё народное достояние, все природные богатства.
- Как это? - в очередной раз вопрошал участковый. - Мы не допустим этого! За что боролись наши предки?
- Я сам не понимаю, как и когда это произойдёт! - чуть с недоумением в голосе продолжал Воробьёв. - Но сдаётся мне, это будет совсем скоро. А самое странное - ... он оглянулся на сзади идущих и зашептал:
- Видел полки магазинов, забитые всевозможными продуктами, товарами, которые сейчас нам и не снятся. Машины импортные на улицах наших городов, о которых советский человек может сейчас только мечтать.
- Так может наконец-то заживём лучше, достигнем развитого социализма? - с надеждой в голосе спросил Криницын. - А может?...
- Коммунизма? - перебил его первый секретарь партийной ячейки. - Вряд ли! При коммунизме, собственно говоря, деньги будут не нужны. А в то время, которое я видел, как мне кажется, очень в недалёком будущем, у простых людей на всё, впрочем как всегда, денег будет не хватать. Только оплатить жильё и на питание, чтобы ноги не протянуть, идя на работу. А кое-кто, будет плавать тогда на собственных яхтах и летать на частных самолётах!
- Иди ты! - изумлённо выдохнул участковый. - А где же гласность? Куда будет смотреть, ОБХСС?
- Боюсь, что уже не будет общенародной, социалистической собственности, а только частная! И все природные богатства: нефть, газ, золото и другие драгоценные металлы, кто-то умело приберёт к рукам. И это не будет уже называться хищением, а всё будет прописано в Конституции! - горько проронил главный идеолог колхоза, размахивая пустыми корзинками.
- Не может быть! - изумлённо воскликнул Егор, чуть посторонившись от Воробьёва, чтобы тот не задел его пустыми кошёлками. - Кто-то приберёт? Кто? Как народ добровольно примет такую Конституцию?
- А кто народ будет спрашивать? - запальчиво ответил вопросом на вопрос, коммунист Воробьёв. - Вроде проведут голосование...
- Голосование? Почему не референдум?
- Так референдум может объявить только Съезд народных депутатов или Верховный Совет, но они к этому времени будут разогнаны!
- Иди ты...
- А голосование сам знаешь, как может проходить и как будут подсчитываться голоса!
- Ты вообще про нашу страну видения видел? - испуганно спросил Егор.
- Про нашу... бывшую...уже, новую.
- Так за что же тогда раньше... погибали миллионы невинных людей, зачем раскулачивали, вывозили целые семьи в Сибирь и на Дальний Восток? Если это всё потом, вернётся опять? Снова капитализм, опять богатые и нищие? Зачем?
- Сам не знаю...
Сзади идущие, Степан и Пантелей, беседовали более мирно, на научные темы. Точнее, бухгалтер рассказывал водителю УАЗика, о том, что он недавно прочитал в каком-то зарубежном журнале, который ему дал почитать библиотекарь Алексей, а Степан только слушал, удивлялся и всё охал, и ахал.
- И собственно говоря, пишет этот немецкий учёный, всё учение Дарвина, ни к чёрту не годится! - продолжал Пантелей.
- Ах!
- Жизнь на Земле, по его мнению, зародилась намного раньше, много миллионов лет назад!
- Ох!
- И была на планете уже не одна развитая цивилизация, которая в техническом прогрессе, намного шагнула дальше, чем мы сейчас!
- Да ну!
- А потом, что-то начинало происходить необъяснимое и они все погибали. Или они воевали между собой, используя разное уничтожающее все вокруг оружие, вплоть до ядерного, или их уничтожали какие-то космические силы, которые видели в них, угрозу для всей Вселенной.
- Ах! Вот это - да!
- А один американский учёный написал в своём научном труде, что мы все являемся, переносчиками какой-то биологической информации в Космос!
- Как это?
- А мы, как эти грибы, которые размножаются своими спорами и опутывают ими все земную поверхность! Они тоже впитывают в себя информацию из окружающей среды! Как вода на нашей планете, которая служит для всей Вселенной, источником информации уже не один миллиард лет. А мы пьём эту воду, питаемся грибами и всем, что произрастает и бегает, ползает по Земле, и тоже являемся своего рода, информационным полем для изучения или проведения каких-то космических опытов, а может даже, для для дальнейшего размножения жизни на других планетах Галактики!
- Ах! - удивился в очередной раз Степан, чуть приостанавливаясь и закуривая сигарету "Прима". Алексей тоже замедлив шаг и повернувшись к собеседнику, шутливо произнёс:
- Вот скажем когда-нибудь, будут изучать тебя инопланетяне, твоё информационное поле и сразу скажут:
- Э-э, да это тот Степан, который слишком много курил!
Сигарета тут же выпала со рта водителя и он удивлённо пробормотал:
- Ох! Иди ты?!
- Да! - подтверждая, уверенно кивнул головой бухгалтер колхоза. - Может быть, это и будет вся о тебе информация, за всю твою прожитую земную жизнь!
Тем временем, Иван и Фёдор, уже не на шутку, начали ругаться:
- Да нужны мне эти твои грибы, как собаки пятая нога! - громко и зло прошептал конюху, Фёдор.
- Да хоть скажи, сколько мёду ты кладёшь вместо сахару, в приготовлении браги? - умоляюще клянчил Смирнов, уже в который раз.
- Пошёл ты к чёрту!... - вскрикнул Далдонов, окончательно рассердившись и махнул на соседа рукой. Но тут он осёкся и застыл на месте. Он с недоумением смотрел на свою правую руку.
- А где моё пустое ведро? - наконец-то прошептал удивлённо он.
- Не знаю!... - растерянно пробормотал Смирнов, оглядываясь назад.
Здесь как раз подошли вплотную, Егор и Алексей.
- Тпру! Что случилось?
- Чего встали? - спросили односельчане, прервав свой разговор.
- Вам ведро не попадалась на глаза? - спросил Иван, бросая беспокойные взгляды по сторонам.
- Ведро? - весело переспросил Алексей. - Так вот что под ноги Егору попалось. Так это было, минут двадцать назад!
- Постой! - с усмешкой вскрикнул Криницын. - Это же когда Иван споткнулся и чуть не упал, а потом, от моей ноги что-то отскочило. Так это было твоё ведро?
- А мы подумали, заяц сдуру выскочил, попал в ноги Егору, а затем, испугавшись, метнулся в кусты и был таков! - рассмеялся библиотекарь, поглядывая на участкового, словно давая взглядом ему понять, что не выдаст и не расскажет остальным, что милиционер принял ведро, за волчище.
- Да и чёрт с ним! - в сердцах плюнул Фёдор, повернулся и пошёл быстрым шагом догонять Митрофаныча, чей силуэт был уже еле виден в темноте.
- Постой Фёдор! - крикнул вдогонку соседу Иван и махнув рукой оставшимся позади друзьям, тоже прибавил шагу.
- Чего опять встали? - в один голос спросили подошедшие сзади, Пантелей и Степан.
- Да вот, Далдонов Федька, ведро своё потерял! - проворчал Егор через плечо, уходя вслед за товарищами.
- А может оставил на озере! - добавил со смехом Алексей, догоняя участкового.
- На озере? - хмыкнул удивлённо Пантелей и шепнул Степану. - Да не было ничего на озере. Всё убрали, всё забрали, я уходя, всё оглядел внимательно.
- Не было, это точно! - уверенно сказал Степан, на ходу прикуривая сигарету.
Библиотекарь и участковый продолжили свой разговор.
- Я вот всё думаю, Алексей, о чём ты здесь рассказывал и там... на озере! - задумчиво произнёс Егор. - А может эти миражи из-за галлюциногенных грибов? Или быстрее всего, из-за этой ядерной смеси: далдоновской, с этими чёртовыми грибами - синичками? Провались они сквозь землю! Может эти видения - всё чушь?! Неправда?!
- Как я бы хотел, чтобы так и было на самом деле! - тихо сказал Алексей и на удивленный искоса взгляд участкового, пояснил быстро. - Я в смысле, чтобы эти все видения, голоса, оказались плодом моей фантазии. Ведь живём мы, в принципе неплохо. С голоду же не умираем, всё как у всех. Одеты, обуты. Правда, когда смотришь в районном кинотеатре какой-нибудь зарубежный фильм, кажется, что там люди живут на какой-то другой планете. Архитектура, дома, витрины со светящимися рекламами и диковинными товарами, невероятные машины на улицах, модно одетые люди, всё как в раю, словно из другой какой-то жизни.
- Зато у нас люди сердечнее! - с горячностью воскликнул Егор. - Ходим на парады, демонстрации. Вместе встречаемся с родственниками, друзьями, соседями по любому поводу... празднику - поправился он - за столом! Поём песни, шутим, смеёмся, танцуем.
И в горе, всегда соседи, да и незнакомые люди, придут на помощь, не обязательно только близкие родственники. Всегда чувствуешь плечо товарища!
- Это правда! - вздохнул печально библиотекарь. - Но как мне предвиделось, там на озере, это тоже всё быстро закончится.
И двери домов, квартир люди начнут закрывать на ключ, даже в деревнях, как у нас!
- Да быть не может! - изумился участковый. - Никогда же не закрывали двери, если не уезжали надолго.
- И с огородов начнут воровать всё подряд! А в городах и вовсе, даже решетки начнут ставить на окнах! - грустно продолжил Алексей.
- Так что, одни воры будут кругом? - ещё больше удивился милиционер. - Откуда им столько взяться? Всех одновременно выпустят с тюрем что ли? Что за амнистия такая?
- Не знаю! - честно признался Воробьёв. - Видел только видения, кругом будут хозяйничать сплошь какие-то бандитские морды!
- А мы, милиция на что? - чуть не со слезами в голосе спросил Егор. - Мы что будем то делать в этом... бардаке?
- Кто сопьётся, кто пойдёт торговать на базары, кто сам в бандиты подастся, а кто останется в рядах милиции, боюсь, что иногда придётся им, честь отдавать этим бандитам!
- Не может быть! - зашёлся нервным смехом Егор.
- И колхозов мне кажется, уже тогда не будет! - дрогнувшим голосом сказал печально коммунист Воробьёв, перебивая смех участкового.
- Так мы что, под какое-нибудь иго попадём? - уже чуть не плача, спросил Криницын.
- Главное, вы там держитесь! - неожиданно произнёс Алексей. - Бедности не надо стесняться!
- Это ты о чём? - встревоженно спросил Егор, оглядевшись по сторонам, к кому обращается Алексей, а затем внимательно посмотрел на бухгалтера. - "Не сошёл ли он с ума из-за своих видений"? - и тут его осенило - "Ба! Да его опять "накрыло", как тогда на озере"!
- Это призыв к простым людям, тех, кто будет ими управлять! - прошептал задумчиво Воробьёв.
- "Бред какой-то"! - подумал участковый, будучи твёрдо уверенным, что все размышления бухгалтера, следствие употребления синичек.
- Скажу даже больше! - вдруг, сказал побледневший Алексей после короткой паузы, во время которой, он миг прикрыл глаза, будто прочитал мысленно какую-то только одному ему ведомую откуда-то информацию. - Во многих местах... э... бывшей нашей Родины, запретят коммунистическую партию...
Егор споткнулся и чуть не упал, он уже с опаской поглядывал искоса на Воробьёва. - "Не укусит ли он, не ровен час"?
... - Снесут даже памятники нашему вождю! - монотонно продолжал первый секретарь партийной ячейки колхоза. Егор отошёл ещё чуть подальше от него.
- А уже в будущем, на место вождя начнут ставить тех, кого сейчас считают бандитами, и тогда их будут провозглашать - национальными героями! - недобро сверкая в темноте глазами, закончил Алексей.
- "Точно сошёл с ума"! - со страхом подумал Егор, идя уже по краю обочины. У него тревожно забурлило в животе, снова как там, на озере. - "Дойти бы до дому живым и невредимым"! - чуть не плача, подумал участковый.
Внезапно Фёдор и Иван остановились. Через несколько секунд все односельчане собрались в кучу.
- Что случилось? - весело и в один голос спросили подошедшие последними, Пантелей и Степан.
- Митрофаныч вроде с дороги сбился! - шепнул им Далдонов, поглядывая вперёд на кузнеца, который что-то высматривал в соснах, закинув кверху голову.
- Эх, жаль фонарика не взял! - тихо сказал Егор, ставя корзинки с грибами на тропинку. Он начал разминать плечи, потом гладить живот. - Чёрт! - он пнул ногой одну корзину, кажется Воробьёва. - Ещё таскай эти чёртовы грибы за собой, чуть руки не оторвал.
Здесь, ко всем подошёл задумчивый Митрофаныч.
- Братцы! Я кажется заблудился! - чистосердечно признался он. - Месяца совсем не видать, не знаю в какую сторону и идти.
- Вот тебе раз! - простонал Егор и слегка присвистнул.
- Не свисти, денег не будет! - зачем-то сделал ему замечание бухгалтер, а по совместительству кассир, Пантелей.
- Какие к чёрту деньги, скажи куда месяц пропал? - возмутился Иван, напрасно вглядываясь в небо, между кронами деревьев.
- Когда же до дому доберёмся? - поддержал товарища Степан, вытаскивая новую сигарету из пачки..
- Сколько ты выкуриваешь этой гадости за день? - глядя на освященное от спички лицо прикурившего водителя УАЗика, спросил Пантелей.
- Бывает двух пачек не хватает! - выдохнул вместе с дымом Степан.
- Зато комаров меньше! - сказал Фёдор Далдонов, закуривая тоже за компанию.
- Кстати, я заметил, - разгоняя рукой табачный дым, сказал поморщившись бухгалтер, - После того, как мы поели этих грибочков, комары тут же исчезли вокруг нас. Я специально обратил внимание, подлетают на метр и тут же удирают, куда комариные глаза глядят!
- Не любят заразы! - поддакнул участковый, тоже закурив.
- Так что делать будем? - воскликнул Степан. - В какую сторону двинемся?
Все посмотрели в сторону Митрофаныча, который подозрительно долго молчал.
- А где кузнец? - удивлённо спросил Пантелей. - Тут только что был! - все стали озираться по сторонам.
- Пошел до кустов по-маленькому! - спокойно сказал библиотекарь Воробьев, который стоял чуть в стороне и закинув вверх голову, очевидно пытался на небе разглядеть, если не луну, так хоть какую-нибудь путеводную звёздочку.
- " Опять гад, что-то в небе "читает"! - мелькнуло стремительно у участкового, который от этой мысли, чуть не подавился дымом, закашлялся, держась за живот.
- А зачем корзины с собой взял? - не унимался удивленный бухгалтер. - Что не мог оставить здесь?
- Может думает в кустах грибов добрать! - с усмешкой произнёс под общий смех, Степан.
- Тише вы! - вдруг прикрикнул на всех Пантелей. Все сразу смолкли.
В той стороне, куда указал библиотекарь, где якобы за кустами справлял нужду кузнец, послышалась какая-то возня. Все замерли, напряжённо вглядываясь в темноту.
- Мне сразу не понравился взгляд Митрофаныча. Наверное, на его опять "накатили" грибы! - прошептал в тишине Степан, сильно затягиваясь сигаретой в слегка подрагивающих в пальцах.
- Митрофаныч, ты где? - нервно крикнул конюх Иван, сложив руки рупором?
- Где - де- е -е ! - раздалось казалось совсем рядом, а потом уж вдали - эхо. Тут же, внезапно, где-то совсем невдалеке, а Егор уверял потом, что над самой его головой, вспорхнула шумно очевидно очень большая птица и улетая куда-то в черноту леса, пронзительно закричала:
- Да не сова, а Иван крикнул ни к месту! - прошептал Далдонов, становясь поближе к центру компании грибников. Все и так без слов, начали тесниться друг к другу. Но самое главное, из- за кустов, за которыми якобы по нужде скрывался кузнец, снова послышался будто бы шум какой-то борьбы, затем затих, и вдруг, в напряжённой тишине, послышался восторженный и одновременно грозный крик Митрофаныча:
- Попался гад!
Эхо тут же разнесло это сообщение по всему лесу, очевидно на много вёрст вокруг, быстрее всего даже далеко за озеро:
- Гад! Ад! ад...ад! - Егор чуть не плача прошептал:
- Господи, как страшно! Неужели он волчище поймал!
Через пару секунд паузы, когда все уже сбились в кучу и было слышно взволнованное дыхание каждого, Пантелей тихо и жалобно позвал, обращаясь куда-то в темноту, откуда как ему казалось, он недавно слышал вопль кузнеца:
- Митрофанушка! Ты где?
Самое жуткое, что в ответ была мёртвая тишина. Даже ни звука, ни эха, ни шороха! Через несколько мгновений спустя, уже Степан осипшим голосом, как он потом уверял, что это было вследствие частого курения, громко прошептал:
- Митрофаныч? Ты уже пописал? - Рядом с ним, коммунист Алексей Воробьёв, нервно захихикал, а участковый Криницын, жалобно простонал:
- Братцы! Я сейчас опять обделаюсь... из-за этого волчище! - и вправду, вокруг пошёл какой-то очень неприятный запах.
- Ты фе учафткофый! - вдруг, язвительно, но не очень внятно произнёс Иван Смирнов, заткнув себе двумя пальцами нос. Хотя все сразу поняли, что конюх хотел подковырнуть милиционера, дескать, - ты же участковый!
- Ну и что! Не в лесу же! - быстро ответил Егор, держась за живот.
- В лефу тофе! - поддержал Ивана Фёдор, который тоже зажал себе нос, а свободной рукой начал чуть подталкивать участкового вперёд. Остальные не сговариваясь, начали выталкивать милиционера из общей кучи: кто коленом, кто локтем в бок.
- Братцы, вы что? - начал сопротивляться враз, мокрой спиной Егор, у которого ноги обмякли, словно стали ватными или точнее, резиновыми, как недавно съеденные синички. - Братцы, там же волк! - умоляюще начал просить он, упираясь что было сил.
- Какие в наших краях волки! - громко сказал Далдонов, видно уже не затыкая пальцами нос и пнул ногой так сильно участковому в зад, что тот мигом отделился от общей компании и сразу очутился перед кустами, где тут же присел на корточки, напряжённо вглядываясь в темноту. - "Где-то это уже сегодня было"? - молниеносно промелькнуло у него в голове, а пересохшими губами, не зная от страха что сказать, только испуганно прошептал:
- Митрофаныч! Я тебе лопуха принёс!
Вдруг, кусты раздвинулись и из-за них, шагнул на дорогу кузнец. Все односельчане вроде видели смутно его силуэт, но что он делал, не могли точно разобрать. Его чуть шатало из стороны в сторону, он то ли брыкался, то ли извивался, будто от кого-то: то ли удерживал, то ли наоборот, отталкивал. Дальше что произошло, всем рассказывал потом взахлёб участковый, который каждый раз божился, уже позднее, перед очередными, новыми слушателями, что так оно и было.
- Вижу, из кустов выходит - великан! Я от страху, чуть в штаны не наложил! Пригляделся, батюшки мои, да это же Митрофаныч! Только злой какой-то и все нагибается зачем-то и шепчет что-то непонятное. Я привстал, внимательней посмотрел. Мать честная! У Митрофаныча в руках находился... заяц! Честное слово, братцы, заяц! Настоящий, живой зайчишка! Нет, не зайчишка, а здоровый такой косой... Как он его поймал, ума не приложу!
При эти словах, если рядом находился Алексей, то тот всегда добавлял:
- Это наверное, тот заяц, который нам под ноги попался, ещё вначале дороги!
- Заяц, зараза, крутился, выворачивался, вырывался из рук кузница! - продолжал Криницын. - Неожиданно, Митрофаныч схватил его за обе лапы и приподнял немного. Мне даже показалось, что Митрофаныч его растягивает за лапы, как мехи гармони, словно хотел, чтобы косой начал издавать какие-нибудь звуки. Тот сорванец, без всякого писка, звука, молча дёргался во все стороны с ошалелыми глазищами, дрыгал задними лапами, словно хотел дать стрекача по воздуху. Но не тут то было, видно Митрофаныч, крепко держал его в своих лапищах. Вот зачем кузнец ещё выше приподнял серого, до сих пор понять не могу? То ли хотел разглядеть ушастого поближе, то ли... Честное слово, братцы, мне даже показалось, что растягивая за лапы зайца, он хочет содрать с того шкуру живьём!
И здесь произошло невероятное! Я сначала даже подумал, что мне в темноте всё предвиделось, как будто в кошмарном сне.
Заяц быстро-быстро замельтешил лапами в воздухе, потом извернулся в руках кузнеца и бросившись рывком к нему... укусил Митрофаныча за нос!
Вы же слышали братцы, как дико зарычал от обиды и боли, кузнец! Он видно чуть ослабел в руках от такой несправедливости. Заяц, наверное, мгновенно почувствовав, что хватка ослабла, сильно ударил лапой Митрофаныча в грудь, рванул резко книзу, вырвался окончательно из рук кузнеца и был таков! Я даже не понял, в какую сторону он рванул. Я только заметив, что из поцарапанного ( я же не знал сразу, что лесной зверюга умудрился укусить кузнеца! ) носа Митрофаныча, сильно хлыщет кровь, тут же протянул ему лопух, который как-то удивительно неожиданно очутился у меня в руках.
Остальное вы видели и слышали, уже и без меня!
Все мигом подбежали к Митрофанычу, с вопросами:
- Что случилось? Что случилось? - но кузнец, прижимая рукой лопух к носу, сам недоуменно озирался, видно не понимая, что с ним произошло. Пока, смакую каждую деталь, обо всём не рассказал участковый Криницын, который своё подробное повествование, закончил с оптимистической ноткой:
- Хорошо, что это был не волк!
- Так! - сказал вдруг, Иван Смирнов, когда все поутихли, решив взять на себя роль проводника. - Все за мной! А то мы так и до утра не выйдем из лесу!
- Я этот лес тоже как свои пять пальцев знаю! - заявил твёрдо Степан. - Вырос он моих глазах!
Все немного поспорили, но всё же решили, пусть впереди команды грибников, идут Степан с Иваном. Четыре глаза всё же лучше двух!
Они возглавили шествие, но в течение получасовой ходьбы, постоянно спорили между собой в пути.
Один утверждал, - надо идти левее, другой - правее держать, - поэтому они выбирали тогда компромисс и вели всю группу прямо, никуда не сворачивая.
Все односельчане старались держаться кучно за ведущими, а замыкали шествие, Митрофаныч и Пантелей. Так как все шли молча, то все слышали, как кузнец с куском лопуха на носу, рассказывал бухгалтеру про свою жизнь.
- Представляешь, как обидно! Я его вырастил один, без матери, то есть, без жены! Ни в чём не отказывал с детства Никитке! Хочешь велосипед? На сынок! Надо клюшку? Вот, купил, играй на здоровье! Хочешь помочь по хозяйству? Лучше иди уроки учи, это тебе больше в жизни пригодится!
И только в старости понял, что сам, собственными руками, словами, поступками, испортил своего сына!
Нет, ты же знаешь, учился он хорошо, на одни пятёрки, даже с золотой медалью школу закончил. Но работать на земле, чурался, стеснялся что ли. Всё свободное время по вечерам проводил в клубе, участвовал в театральном кружке, играл в спектаклях. Все учителя наперебой хвалили его! После школы, Никита уехал в город, поступил в институт. Я очень скучал без него, постоянно посылал ему посылки, переводил сколько мог денег. Сколько мне надо было одному? Он писал письма, раз в месяц. Жив, здоров и всё! Нет, в конце писем, всё время просил прислать деньжат. Разве мне было жалко, для своей кровинушки? Затем, университет в столице...
Я всё время звал сына, - приезжай домой, есть же у вас каникулы, отпуск между сессиями? - Нет, надо то практику проходить, то ещё что-то, лучше денег пришли! - А затем написал, папа я женился! Как гром с среди ясного неба! Даже на свадьбу ведь не пригласил!
Я засобирался в дорогу, надо же со снохой, познакомиться, с её родителями.
Приехал. Не то чтобы я им помешал им в новой трёхкомнатной кооперативной квартире, которую подарили им её родители, её отец какой-то видный учёный в военной области; но и не очень то и обрадовались моему приезду. Даже ни разу не поговорили по душам. Целыми днями они на работе, вечерами тоже всё время какие-то дела, приходили только к ночи. Никита всё бормотал:
- Извини батя, устали очень, спать пойдём!
И так все три дня! Покрутился я по квартире, прибрался, пыль вытер, паутину, где мог. Полку прибил в подсобке, кран в ванной починил. Что дальше? Пошёл однажды на улицу, думал город посмотреть, так честное слово, сумасшедший дом! Все бегут куда-то, чуть с ног не сбили, в метро людским потоком затолкали, еле оттуда выбрался. Назад пошёл, так чуть не заблудился! Голова кругом!
И такая меня тоска взяла по дому, сил нет! По земле, по природе! Хотел поговорить с сыном, а он как с чужим человеком:
- Бать, некогда мне, давай в воскресенье поболтаем, устал очень и пошёл с женой куда-то в ресторан, к друзьям. Невестка даже готовить толком не умела, вот и ходили они по кафе и ресторанам.
Я накупил им продуктов, сварил обед, затем смотрю в окно, машины туда-сюда, люди вперёд - назад. Думаю, - чего я здесь забыл? Не сидеть же с бабушками на лавке около подъезда, не смотреть же телевизор, тем более я и дома его почти не смотрел, там только или балет, или какой-нибудь съезд, где один что-то бормочет, остальные спят с открытыми глазами.
Я написал сыну записку, оставил деньги на столе, которые выручил, продав бурёнку с телёнком и поехал на вокзал...
После непродолжительной паузы, кузнец дрогнувшим голосом продолжил:
- Никита потом написал, извинялся, что времени катастрофически не хватает, ему дескать, надо какую-то докторскую защищать.
Через пару лет, у них родился сынишка, Коленька, внучек мой. Я тогда продал бычка, денег им послал, на коляску, на разные там детские одёжки.
Никита присылал в письмах фотографии внучка, я их складывал в отдельную коробочку. Я всё время приглашал сына приехать с семьёй домой, пусть внук побегает по траве, покушает летом ягодок, фруктов. Но у них всё времени не было, то Коленьку надо в престижный садик устроить, то в школу.
Приехали наконец-то, когда Коля был на каникулах, он уже тогда пятый или шестой класс закончил, я точно сейчас и не помню. Невестка не приехала, наверное, обиделась, что я когда-то написал в письме, что она совсем не хозяйственная, ни дома убрать, ни сготовить.
Я старался, как мог сына развлечь с внуком. И на рыбалку приглашал, и звал их по ягоды, грибы, на лошадке предлагал покататься, на лодке по озеру. Ни что не интересовало их! Только целый день у телевизора и какие-то приключенческие книги всё читали. Я звал внука помочь по хозяйству, домашнюю живность покормить, так он даже петуха испугался, который за ним побежал до крыльца. Говорю, - иди погоняй с панами в футбол, покатайся с ними на велосипеде, а Коля только в окно посмотрит и тут же прячется. Стеснялся он что ли, деревенских пацанов? Послонялись они так по дому, пару-тройку дней, Никита и говорит:
- Поедим мы батя, у меня в городе столько неотложных дел!
Я их проводил до вокзала, а когда уже поезд прибыл, внук Коленька, который постоянно жевал какую-то жвачку, сказал на прощание:
- Скучно у вас, дед! Ни в кино не сходить, ни в театр, ни в цирк или на стадион!
Митрофаныч, вдруг сорвал с носа лист лопуха и со злостью выбросил растение куда-то в сторону.
- А недавно написал письмо.
"Батя! У нас в городе, да и в стране, удивительные вещи начинаются. Можно много денег заработать! Я открыл свой кооператив! А ещё взял в аренду платный туалет"!
- Платный? - переспросил Пантелей. - Это как?
- Покакал, пописал - плати! - зло ответил кузнец. - Так вот, пишет. "Батя, приезжай! Нужен свой человек, сейчас никому доверять нельзя! Будешь у меня в туалете вахтёром, билеты продавать. Продавай свой дом в деревне, хватит в глуши сидеть. На первое время, я тебе сниму угол, рядом с туалетом! Очень хорошие перспективы! Будешь кооператором, новым русским"!
- Это я на старости лет, кузнец, буду туалетную бумагу подавать! Тьфу!
Пантелею даже показалось в темноте, что у кузнеца по лицу потекли кровавые слёзы.
Пару минут, шли молча, было только слышно, как впереди идущие Иван со Степаном, спорили:
- Сейчас, направо!
- А я говорю, налево!
- Стойте! - внезапно крикнул Митрофаныч, подняв руки вверх. Все сразу остановились.
- Что случилось?
- А где мои вёдра? - завопил кузнец. - Я же иду с пустыми руками!
- Вот тебе и раз! - зачесал затылок Пантелей. - А я иду слушаю тебя и всё думаю: - "Что-то с Митрофанычем не так"!
- Нет, больше бы удивились, если бы кузнец вел опять за лапу зайца! - со смехом произнёс участковый и тут же осёкся под взглядом сверкающих глаз Митрофаныча. У Егора опять что-то забурлило в животе.
- Наконец-то! - обрадовался Степан. - Значит, деревня недалеко! Я же говорил, надо идти левее! - сказал он, обращаясь к конюху.
- Это не собаки! - протянул тоскливо Криницын. - Это у меня в живое заурчало! Эх, сейчас бы долдоновской грамм двести!
Митрофаныч молча показал ему окровавленный кулак и участковый тут же без слов, ретировался, спрятавшись за спинами односельчан.
- Кажись хлопцы, мы тоже заблудились! - пробормотал Степан, прикуривая сигарету.
Все озирались кругом, не зная что делать дальше.
- Товарищи! - раздался голос Фёдора где-то в стороне. - Смотрите, что это?
Все грибники напрягли зрение. Из темноты, Далдонов шагнул к ним, неся в руках что-то белое.
- Опять заяц! - испуганно прошептал участковый, откуда-то из-за спин односельчан.
- Смотрите! - весело воскликнул Фёдор. - Это же моё пустое ведро!
- Это ззначчит... - заикаясь прошептал Пантелей.
- Что мы ходим по кругу! - в один голос сказали Иван и Степан, и тут же приуныли.
- К чёрту, эти грибы! - вдруг швырнул корзину с грибами в кусты, участковый Криницын.
- Эй, ты мою корзину выбросил! - крикнул гневно Воробьёв, но тут же смолк, потому что Егор, выбросил туда же и вторую корзину, со словами:
- Хоть животу легче будет! Не ночевать же здесь с этими грибами!
- Правильно! - сказал Далдонов, аккуратно ставя корзинку с грибами и пустое ведро на обочину. - Оставим это в лесу, всё легче идти будет. Если что, завтра заберём.
Все радостно согласились, кроме Митрофаныча, который совершенно не помнил, где он потерял грибы.
Но кузнецу сейчас было не до грибов.
- Я вспомнил, как идти назад! - вскрикнул он и махнул всем рукой. - За мной!
Через час, все действительно вышли из леса. Вся компания грибников шла без корзин, вёдер, без единого гриба. Все односельчане были с поцарапанными от веток лицами, руками, разорванными местами одеждой.
Впереди всех шёл Митрофаныч, с запекшейся кровью на щеках, подбородке и свежей раной на носу. Пантелей только прошептал, оглядываясь на злополучный лес:
- Не поверит же Клавдия, что с утра пошёл за грибами!
- Эх, сейчас бы долдоновской стакан! - просительно сказал Егор, заискивающе смотря на Фёдора.
Грибники рассмеялись и вдруг ... все не сговариваясь, посмотрели на Луну, которая словно нависла над деревней.
Никто и не мог подумать, что влияние этого искусственного спутника Земли, наверное, вкупе с остаточной реакцией от совместного действия алкоголя и синичек, даст такой эффект, который надолго запомнят не только близкие грибников, но и многие жители деревни.