Ночь пугающе быстро свалилась на город. Тьма начинала давить со всех сторон: она, как раненая птица, билась в окно, зловеще сливаясь с беспробудностью твоей спальни. Ты хотел убежать, убежать от действительности, от себя, от мира, который так на тебя давил. Это так просто - нужно только открыть дверь, и ты свободен. Ты вливаешься в ежедневную суету, в бесконечный поток машин - нужно только вовремя открыть дверь. Казалось бы, путь к спасению лежал в квадратных метрах комнаты, преодолеваемых в доли секунды... Но ты, не шелохнувшись, сидишь без малейшего намёка на какое либо движение, пропуская через себя стремительные потоки внезапно наступившей пустоты.
Странно... Как она могла сюда проникнуть? Всё пространство пропитано воспоминаниями. Воспоминаниями о прошлой жизни, о людях, не задерживающихся надолго. Но это всё лишь поверхностно и не столь уж важно. Главное - каждый миллиметр твоего воздуха пропитан всепоглощающей тоской по незнакомке, несколько столетий назад оставшейся ровно на миг, на одно короткое мгновение. Эта благотворительная попытка спасти тебя от одиночества, навалившегося, словно гнёт, и пожирающего недра сознания, стоила всего мира. Она пронеслась, как вихрь, сметающий всё на своём пути; она дала тебе столько огня, сколько хватило бы для того, чтобы попалить пятки богам.
Она была... Теперь только жалкий интерьер твоей комнаты впадает в тягостные воспоминания о ней. Необъяснимо, ни одна струна в душе не содрогнулась от минувшей боли разочарования. Только сухая пустота гулко взрывается в закромах сознания. Пустота безмятежно бродит в лабиринтах твоей души, стирая пыль с бесчисленного раритета, спрятанного в дальнем углу. Ты про него уже давно забыл, и паутина времени безжалостно покрыла прочным слоем пыли, но тебе по-прежнему невыносимо жалко было отправить его на свалку.
Вдруг пошёл дождь. Свинцовые капли бесконечно тягуче сползали с туч, словно сделанные из жидкой резины. Монотонный стук начинал напоминать средневековую казнь. Ещё секунда этого ада и ты сойдёшь с ума. Появилось безутешное желание встать и открыть окно, и пусть кислотная стихия под корень срежет налёт страданий и обновит твою душу. Но то, с каким темпом шли осадки, привело в уныние - не улыбалось вариться в собственном соку.
Неведомая сила ворвалась в опустошённый болью дом. Ледяной воздух начал проникать так же медленно, как и шёл злополучный дождь. Воздух сковывал своей сыростью тело. Адски захотелось курить, но пальцы отказались слушаться. Тело занемело, в глазах плавали цветные круги, кровь бешено стучала в висках. Стены плясали в безумной вакханалии, мебель закружилась в сумасбродном хороводе. Вдруг ноги стали ватными, закружилась голова и ты начал хватать ртом воздух. Небо над тобой сгущалось, устремляясь тебе на голову. Пошёл обратный отчёт. Сердце билось в бешеной агонии. Удар, ещё удар, и оно, вспорхнув неведомыми крыльями, таяло. Угасающим сознанием ты уловил глухие шаги, неспешно шелестевшие в тишине коридора. Вдруг, ты увидел перед собой бледное, идеально очерченное лицо с печатью лёгкой грусти. Смерть потянулась к твоим губам, и прохладному поцелую ты отдал последние капли твоей жизни...
Утро ворвалось в твой дом в самую последнюю очередь. Когда весь город только начинал принимать его у себя в гостях и поить чаем, ночь, словно полноправная хозяйка, продолжала блуждать по твоему запущенному жилищу.
Осознание недавней встречи с прекраснейшей женщиной во вселенной прочно осело в твоей душе. Тебя огорчило, что она не взяла тебя с собой: ты отчаянно пытался поныть, как будешь жить без её ледяных губ.
Желание убежать от своего одиночества, от осознания полной обречённости, стремительно увеличивалось. Ты вскочил и кинулся к двери.