Краснов Александр Викторович : другие произведения.

Последний бой товарища Рокотова

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Майор Рокотов - командир танка Т-80БВ, из разгара Первой Чеченской войны попадает в незнакомое место. Вокруг, вместо серых бетонных коробок, сгоревших остовов машин раскинулся лес. Утоптанная тропинка змеёй убегает вдаль, зеленая, свежая трава колыхается под тяжелыми траками пяти хищных, угловатых "Абрамсов". Один против пяти. Невесело, правда? Но ничего. Майор к этому готов.
   Грозно рыча, Т-80БВ, увешанный блоками динамической защиты "Контакт", с твердо стоящим на крыше башни НСВТ, обложенный мешками с песком и кустарными самоделками - решетчатые противокумулятивные экраны, несколько приваренных листов стали, передние экраны на башне, снятые с Т-64, длинные антенны радиостанций и нарисованная белой краской в неуставном месте - на передних экранах - цифры 152, вырвался на опушку, снеся неудачливые деревья, оказавшиеся на пути у бронированного монстра. Не останавливаясь, танк на полном ходу рванул к съезжающим с холма в четырехстах метрах от машины пятерым "Абрамсам", выкрашенным в стандартные черно-коричневые разводы танкового камуфляжа НАТО. Наводчик, 22-х летний старший лейтенант Юрин, в некотором замешательстве отвел глаза от прицела, пару раз моргнул, желая справиться с наваждением, и вернулся на место. Черно-коричневые танки все так же непреклонно ползли вперед. Несмотря на обучение, полученное у офицеров, успевших повоевать ещё при Союзе, старлей не мог поверить, что перед ним вместо редких, но привычных душманских "пятьдесят-пяток" и "семьдесят-двоек" вдруг возникли те самые кошмары - и противник из вероятного стал вполне реальным. Молчание прервал грохот выстрела 105-мм пушки М68А1 и вой отрикошетившего от лобового бронелиста бронебойно-фугасного снаряда М393А2, взорвавшегося в земле в трех метрах левее. Ещё три снаряда пролетело рядом, вздыбив комья земли рядом с целью. Оцепенение, в которое впал Юрин, могло продолжаться ещё долго, но, к счастью, в узком пространстве танка он был не один.
    - Юрин! Заряжай кумулятивный, - и, убедившись, что автомат поставил в ствол заряд, майор продолжил - По центральному, под башню... Пли!
   Действуя чисто на автомате, наводчик совместил значения на прицеле с башней ведущего танка. Громыхнул выстрел, и 125-миллиметровый бронебойный кумулятивный снаряд 3БК29(М) вошел точно туда, куда приказывал его вогнать командир - Юрин был на войне почти с самого её начала, да и в учебке показывал лучшие результаты, и сейчас сделал все на высшем уровне. "Абрамс" остановился на полсекунды, и последовал мощный взрыв, подкинувший башню передового танка на два метра вверх, не оставляя экипажу ни шанса на спасение. Другие четыре командира танков опешили, по всей видимости, не ожидая таких скорых потерь от одинокого танка, возможно, надеясь быстро растерзать одиночку. Времени хватило на заряжание следующего снаряда - на этот раз подкалиберного 3БМ48 - и выстрела им в самого сообразительного, уже наводящего ствол на Т-80БВ, в то время как остальные пытались восстановить связь с центром и, из-за гибели командира взвода, получить новые приказы на продолжение столкновения или отступление. Снаряд ударил в левую сторону башни, остановив наведение орудия, а сам "Абрамс" начал отступать, но спустя несколько секунд задымился, остановился на месте, выбросил белый флаг, и из люка мехвода наружу полез танкист... Танкистка, в короткой юбке и противогазе. Согнувшись в приступе дикого кашля, она выползла из подбитого танка, придерживая кровоточащую рану на левом предплечье. Только на миг она обернулась на врага - и майор не выдержал. Пока наводчик высадил ещё один подкалиберный снаряд в один из оставшихся трёх танков, заставив его так же задымиться, командир короткой очередью из крупнокалиберного зенитного пулемета практически разорвал выжившую танкистку, совершенно не изменившись в лице.
   Перед его глазами, на мгновение, вспыхнуло воспоминание. Афган. Седьмой год конфликта. Вот он, без брони, в пешем порядке идёт с отрядом десантников по какому-то кишлаку. Вокруг - тишина. Только шуршат камни под сапогами солдат. Сверху нещадно палит солнце, застилая глаза ярким светом. Слева идёт кореш - Лёшка Павлов. Вместе учились в школе. Слева - шум. Лёшка резким пинком выбивает калитку, наставляет ствол...На пацана лет десяти. Павлов усмехается. Опускает АКС, разворачивается вполоборота, начинает что-то говорить. И его спина взрывается десятком попаданий крупнокалиберных пуль АКМ. Он падает на землю, истекая кровью. Поливаем огнем сарай, слышим оборвавшийся детский крик, стук упавшего автомата...И Лёшка, неверяще уставившийся в недружелюбное небо далёкой южной страны...
   "Они - враги" - напомнил он себе - "Вспомни, как такие же женщины и дети стреляли в спины нашим пацанам в Чечне и Афгане, Саня, вспомни - и уничтожь". Два выстрела из 105-мм нарезных орудий выживших, и откровенно паникующих "Абрамсов" ударили в двух-трех метрах от советского танка, поломав несколько деревьев, но не причинив никакого вреда "Восьмидесятке". Ответный залп 2А46 же унёс жизни ещё одного экипажа, на этот раз - ПТУРом 9М19, попав под башню и откинув её на два метра влево. Последний оставшийся в живых враг круто развернулся, и со всех сил своего газотурбинного двигателя AGT-1500 рванул обратно. Дождавшись, пока разогнавшийся "Абрамс" не начнет заползать на холм, и не покажет свою крышу, так и стоящий на одном месте Т-80БВ выстрелил фугасным снарядом в неё, практически вмяв её внутрь, и своим взрывом уничтожив трусливый экипаж.
   Наступила гнетущая тишина, прерываемая почти неслышимым рычанием ГТД и шумом горящих "Абрамсов". Первым опомнился мехвод. Матерно выругавшись, он отвел танк на десяток метров правее и вглубь леса. Вылез из остановившегося танка, смачно сплюнул на землю, и полез за навесным снаряжением. Люки "зверя войны" открылись, и два танкиста спрыгнули вниз, скидывая тяжелые бушлаты, и оставаясь лишь в сапогах, черных замызганных, но целых штанах, тельняшках и кепках-афганках. Тихо догорали "Абрамсы", остывало орудие ставшего родным за долгие месяцы войны танка. Механик-водитель, набравшийся опыта ещё в Афганистане, сержант Несвидов, напевая себе под нос "Марш Танкистов" монотонно маскировал позицию, обкладывая танк своими масксетями, маскировочными мочалами, и срубленными его же заездами и неточным огнем вражеских машин ветками стоящих рядом деревьев и кустов. Иногда он останавливался, тяжело вздыхал, как будто о чем-то сожалея, и сплевывал, после чего снова принимался за работу. Майор лежал в ста метрах дальше на соседнем холме с биноклем, высматривая возможных врагов, и периодически что-то записывая или зарисовывая в небольшой блокнот. Юрин же был приписан к нудной, но важной работе - закладывал противотанковые мины. Устанавливал нелегким трудом собранные ТМ-72, 83 и 89, и думал, пожевывая тлеющую сигарету. "А ведь как жизнь сложилась," - думал он, - "Войну начал на старой шестьдесятчетверке, да с сволочным капитаном-командиром. Потом - засада, трое наших погибли, я - живой. Через две недели из госпиталя выписали, и посадили на этот танк. Жаль, старого командира не помню, видать, контузия сказывается. Вот майор к нам пробился когда, уже командир и погиб. Эх, а дома сейчас небось завтрак, мамка кашу на стол ставит. Или макароны... И чай ставит, на всех - на себя, на батю моего, на брата младшего... И сидят они за столом, едят и меня вспоминают, думают - где же наш Васька-то, как он воюет, сколько медалей у него, наград разных... Вот бы домой сейчас...". Его мысли быстро переметнулись в другую сторону, словно пытаясь не касаться таких далеких и сложных тем. "Вот есть у нас на коробочке ящики. В них - разгрузы, броники, калаши - на каждого. Казалось бы, зачем нам, танкистам, разгрузки и каски?" - промелькнуло в голове у наводчика, - "А вот зачем - у нас в боеукладке всего сорок два выстрела, ну, сейчас тридцать семь, ну, танков тридцать мы точно забьем - а дальше что? Надеюсь, до этого не дойдет, как не доходило и раньше. Предусмотрительный человек, наш майор...".
   Задумавшегося стралея разбудило шипение рации, а прозвучавший за ним спокойный голос Рокотова и вовсе заставил, чертыхаясь, брать последнюю мину и со всех ног бежать к куче веток и масксетей, гордо именуемой танком. - Мужики, к бою. К нам по дороге прёт колонна, два десятка танков, три бронемашины, одна КШМ. Действуем по плану. Несвидов, доставай РПГ и бегом на позицию. Юрин, мины остались? - и, дождавшись утвердительного ответа, продолжил - Бросай и дуй за Несвидовым.
   Картина, открывшаяся трем танкистам в лучах закатного солнца, была безрадостной. Всё было так, как майор и говорил - два десятка коробочек. Только теперь на ползущие по проселочной дороге стальные гробы смотрели не через линзы штатного бинокля, а через ПГО-7В двух гранатометов - третий лежал под рукой майора так, чтобы его можно было достать в любую секунду. В ладони лежал детонатор, а глаза смотрели на циферблат командирских часов. "Два десятка! А мы одни, и помощи ждать неоткуда. Вот уж если с первыми нам повезло, небось - учебную часть выгнали, но здесь нам ловить нечего." - промелькнула мысль в голове наводчика. Промелькнула, и ушла, оставив место лишь зелено-коричневому М-48, да сетке оптического прицела. Секунды тянулись, словно оттягивая неизбежную гибель танкистов.
   -Отсчет пошел. Три. Два. Один.
   Детонатор активировал установленные ТМ-ки, превратив колонну в пылающий филиал ада. Горели двигатели "Абрамсов", "Паттонов" и "Шериданов", рвались боеукладки "Центурионов" и "Леопардов", пылающими факелами стояли остовы бронемашин и КШМ. Майор быстро схватил гранатомет и отдал приказ на огонь. Три кумулятивные противотанковые гранаты ПГ-7ВЛ рванули к мечущимся среди локального инферно целям, оставляя позади инверсионные следы, практически незаметные на фоне горящей техники. Прогремело три взрыва, и в воздух взметнулся новый столб дыма из подбитого "немца".
   За результатом танкисты не следили. Сразу после залпа они со всех ног рванули к танку, пытаясь войти в бой быстрее, чем выжившие (коих было ещё достаточно для уничтожения "восьмидесятки") придут в себя. Вновь взревел ГТД-1000Т, заглушенный диким ревом вражеских дизелей, и Т-80БВ за десять секунд покрыл расстояние до гребня холма, где прятались танкисты. И тут же танк неожиданно словил кумулятивный снаряд прямо в лоб. На этот раз обошлось - машину спасла динамическая защита "Контакт", да и экраны с Т-64 оказались не лишними. Их уже заметили, но пока снаряды лишь бессильно взрывали землю рядом, высоко подкидывая комья грязи. Тогда Т-80БВ наконец взревел, и со всей мощи своего газотурбинного двигателя рванул навстречу противнику, окончательно скидывая навешенную маскировку и на ходу стреляя последней управляемой ракетой 9М124 "Кобра" в возвышающийся над плоскими "Абрамсами" песочный с коричневыми разводами М-48 "Паттон III". Несмотря на надежды экипажа, сто семьдесят восемь миллиметров стали не смогли остановить снаряд, обладающий бронепробитием почти в четыре сотни миллиметров - и это на двух километрах! Застучал зенитный пулемет, зазвенели пули по броне многотонных монстров. С тыла колонны вырвались два легких "Стингрея", намереваясь зайти противнику во фланг или тыл. Их планы оборвали два подкалиберных снаряда, залетевшие под погон башни первому и второму, взорвав танки, и заставив горящие гробы по инерции пропахать в земле ещё несколько метров, прежде чем навсегда остановиться. Выстрел! - и бронебойный снаряд прошибает лобовую бронеплиту неудачно подставившегося "Центуриона", ещё один - и "Леопард" останавливается, выбрасывая в воздух белый флаг. Мехвод уводит танк во фланг стреляющим по отблескам пламени выжившим противникам, и замолчавший было НСВТ застрочил по башне, выискивая слабое место. И быстро его находит. Башня "Абрамса" замирает на месте, но через секунду продолжает движение к врагу. Но время уже упущено, и его товарищ задымился, выбрасывая вверх белую тряпку. Довернуть своё 120-мм орудие не дали и подбитому пиндосу, засадив ему в башню бронебойный.
   Два выстрела прозвучали практически слитно, и башня Т-80БВ наполнилась звоном и гарью. Заряжающие двух М1А1 изо всех сил старались зарядить 20-ти килограммовые М829А1 быстрее, чтобы наконец добить раненного врага. Несвидов, заливая кровью рычаги, уткнулся лбом в броню. Матерясь, Юрин правой рукой перевязывал бинтом левую кисть, задетую осколком. Затянув повязку, он увидел, как майор открывает люк мехвода и выкидывает через него труп танкиста, сам усаживаясь на его место.
   -Юрин! Бронебойным, по левому, пли!
   Танк круто развернулся, заставив 120-мм подкалиберные снаряды "Абрамсов" вонзиться друг в друга. И вслед за этим в танк, оказавшийся за кормой восьмидесятки, прилетел ещё и один из последних бронебойных 3БМ48 в башню. Переднему танку добивание не требовалось - выбросив белый флаг, он открыл люки настежь, и из него, подняв руки в интернациональном жесте сдачи в плен вылезли четыре чумазые танкистки. Заметив, как сжались на рычагах пальцы Рокотова, наводчик решил проявить инициативу и по пояс высунулся из верхнего люка, наставив на пленных "Макаров".
   Снаряды закончились. Патроны на пулеметах - тоже. Пока Юрин возился с пленными девушками, обыскивая их на предмет оружия и связывая руки им за спиной, майор набивал подсумки неизвестно как уцелевшей разгрузки магазинами от автомата и противотанковыми гранатами. Вася, пытаясь скрыть своё недоумение, упорно молчал на все попытки танкисток расспросить его о чем бы то ни было.
   На горизонте показались танки. Темно-зеленые, скругленные, с зализанными очертаниями под рациональными углами наклона. На бортах башен алели родные пятиконечные звезды. "Наши..." - подумал Юрин. Он шагнул вперед, к союзникам. К своим...
   -Юрин, бери пленных и отступай. Скрытно.
   Наводчик подумал, что ослышался. Даже выработанная годами привычка во всем подчиняться командованию в этот раз подвела его. Перехватив его нерешительный взгляд, майор вздохнул.
   -Выполняй. Если это наши, ты ничего не теряешь. Если же враги, то хоть у тебя будет шанс на выживание.
   С этими словами Рокотов запрыгнул в танк, заводя его и направляя на неторопливо подъезжающую технику. Юрин стволом АКС и окриком заставил встать пленных и, прикрываясь остовами и складками местности, повел танкисток наверх. Танкистки потели, хныкали, царапали оголенные части рук и ног, но продолжали идти по склону, подгоняемые стволом АК-74С, возимого внутри танка вместо штатного АКСУ. В отличии от Рокотова, Василий совсем не чувствовал этих девушек врагами. Скорее напротив - он жалел их, он не понимал - кто в здравом уме отправит их воевать? "Да тех, кто так поступает, надо самих на передовую слать!" - думал наводчик, шагая в конце колонны. Добравшись до гребня, он увидел неприятную картину.
   Т-80БВ стоял напротив десятка семьдесят-двоек и шестьдесят-четверок, выстроившихся полукругом. Из центрального танка кто-то высунулся, крикнул что-то Рокотову. Его танк взревел и пошёл вперед.
   Выстрел. Ещё один. И ещё.
   Когда дым рассялся, Юрин увидел то, чего так боялся, и чего постоянно ожидал с первых дней на войне. Непобедимый ранее Т-80БВ, вершина советской конструкторской мысли, горел, откинув башню в сторону. Сгорали в огне остатки масксети, обломки ящиков, навесные пулеметы.
   И где-то там, в нутре горящего гроба, сгорал человек. Майор Рокотов завершил свой последний бой.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"