Не в первый раз и не в последний,
Как дождь, как град, как гром с небес
Опять закашлялись в передней
Творцы недугов и чудес.

Они в тот день на землю праздный
Опять явили образ свой
По тем следам, что синеглазый
Когда-то спутал их с Москвой.

И все шарахались: откуда
Напасть такая в наш то век?
А караванами верблюды
Шагали мерно по Москве.

Не оставляя на раздумья
Ни капли времени, Воланд
Устроил вдруг в московском ГУМе
Свой сатанинский маскарад.

Русалки плыли по перилам
И громко ухал домовой,
И чёрт верхом на крокодиле
Карабкался сквозь визг и вой.

А с неба сыпались опилки
На позолоту куполов.
Из почвы вырастали вилки,
Крестьяне обдирались в кровь. 

Я прилетел в Москву в июне
В командировку на три дня,
И суетою неразумной
Столица встретила меня.

В метро воняло от верблюдов,
Но эскалатор мчал вперёд.
Уже в отеле многолюдном
Я был готов уснуть, но вот

Открылась форточка. За нею
Блеснули жёлтые клыки,
И вдруг стремительно, наглея,
Влетели в номер мотыльки.

Порхал зелёный, желтый, красный
И одного я задавил.
И тут меня к себе клыкастый
Корявым пальцем поманил.

-Я жду тебя! - шепнул лукавый
И я без страха и забот
Открыл окно и с криком "Браво!"
В меня вцепился чёрный кот.

Тут я опешил: -Что за шутки? -
И вырвал руку из когтей.
...Клыкастый целовал мне руки,
А кот мяукал в темноте.

Клыкастый произнёс по-польски
Бессмысленный набор словес,
Приполз котище грязный, скользкий,
И тоже целоваться лез.

И понял я, что будет дальше.
Знакомый почерк сатаны:
-Пойдём, попрыгаем, попляшем
И взбаламутим полстраны.

-Вас ждёт магистр! - оба в голос
Произнесли исчадья зла.
-Ну, хорошо, сейчас умоюсь, - 
Сказал я. Молча со стола

Взял сигареты, зажигалку,
Умыл усталое лицо,
И вышел под гостинной аркой
На освещённое крыльцо.

Мы шли пешком, потом летели
По всем канонам волшебства.
От холода замёрзло тело
И чуть кружилась голова.

Мы приземлились на балконе
В одном из множества домов
В заброшенном микрорайоне.
И вот без жестов и без слов 

Приотворяя дверь балкона,
Клыкастый пропустил кота,
Потом меня, и тихим стоном
На нас дохнула темнота.

Я был усажен в кресло. Рядом 
Возлёг котище на тахту.
Клыкастый кружку лимонаду
Мне тотчас протянул ко рту.

Я выпил залпом и прозрели
В кромешной темноте глаза.
Увидел я: в углу, в постели
Лежал Воланд, магистр зла.

Он умирал. Я это понял
По жуткой судороге губ.
Я протянул свои ладони
К нему. Но чем я помогу

Ему, всеcильному я, смертный...
Мои движения смешны.
Воланд закашлялся. Усердный
Клыкастый вмиг ему сменил

Компресс. Я произнёс: - Магистр!
Скажи, зачем себя обрёк
Бессмертный, ты на смерть? Ведь выстрел
Тебя сразить бы так не мог.

Он отвечал, всей силой воли 
Улыбку выдавив из губ:
-Мой дух давно смертельно болен
И с этим жить я не могу.

С тех пор, когда мои повадки
Впитал как губка, род людской,
Я стал не нужен им. Несладко
Бессмертие в тоске такой...

Пусть я умру. Я не добился
Противодействия себе.
Я повторю банальность: смысл
Существования в борьбе.

Пускай найдётся новый гений,
Не я, другой какой-то... дух..
Посмотрим...- он закончил. Тенью
В меня вкарабкался испуг.

Я произнёс: - Так ты считаешь,
Что мы уже равны тебе?
Но ты ведь тайн не разглашаешь
Своих чудес. Ты в колдовстве

Давно уж переплюнул Бога.
-Всё это блеф, - он отвечал, -
Ведь суть не в том, чтобы убого
Смешить, пугать, поднять скандал.

И я тогда всерьёз подумал,
Когда я понял, что творю:
Какой-то чёрно-белый юмор,
Изысканный, но жалкий трюк...

Он помолчал, потом добавил:
-Тебя позвал я для того,
Чтоб завещать тебе по праву
Талант искусства своего.

Искусство чёрного магистра,
Фантасмагорию чудес,
Быть может, много новых истин
Откроешь. Времени в обрез!

Теперь смотри, вон там на троне
Висит волшебный чёрный плащ.
Бери! - он произнёс со стоном
И смерть его к себе взяла.

Молчал клыкастый, кот заплакал,
Раздался мерный бой часов
Двенадцать. Лаяли собаки
И новый день рождался вновь.

Я поднял плащ суровый, чёрный
И ткань мне руки обожгла.
И я дрожащий и покорный
Плащом накрыл магистра зла.

В ту ночь не мог уснуть я долго,
Потом заснул без дум и снов,
А утром задыхался смогом
Машин, заводов и цехов.

За те три дня, что я в столице
Пробыл, проделав массу дел,
Успел порядок воцариться
В метро и в ГУМе и везде.

И кроме этих строк, пожалуй,
Ничто не воскресит тот год,
Когда вторично навещали
Москву Воланд, клыкастый, кот.