...В изумрудный ковёр травы мягко опустился человек. Он был немолод, но и не стар. Никто бы не сказал точно, сколько ему лет: совершенно седой, но с молодыми, хитро-зелёными глазами, нервными, жёсткими губами и добродушными лучиками морщин в уголках глаз (тем единственным, что выдавало в нём доброту). По натуре человек беззлобный, но одиночка по манере жить.
И теперь он сидел, смотря на звёзды, и только слегка, тихонько улыбался, пока никто не видит, открывая небу свою зачерствевшую душу. Отражавшиеся в его глазах звёзды теряли свою холодность, становясь тёплыми светлячками.
Он завалился на спину, по-дурацки улыбаясь непонятно-кому: "Вновь появилась она..." Он сидел, размышляя о своём, и радовался предстоящим хлопотам. А то уж больно засиделся на месте - скуке пришёл окончательный конец!
А теперь будет учить её, заботиться о ней. Только кто такая "она"?...
Надо сначала найти.
- Кого найти?!
Сон улетучился, оставив после себя только какую-то приятную тревогу...
Такой странный сон, как после валерьянки, ей-богу. Ну что же, мало ли, чего не придумает больной мозг, особенно после нервного потрясения. Стоило встать, потрясти своей дурной башкой, прогнуть спину, чтоб она прохрустелась, вытянуть крылья, и сразу станет так легко...Земля ушла из-под ног, а всё из-за этого мешка на плечах!
- Вас найти.
Я едва не грохнулась на спину, запутавшись в крыльях, потрясённая, но подхваченая кем-то под локоть, избежала этого досадного действа.
- Ты кто?! - ошарашено вопрошаю, наконец развернувшись к лесу передом (специфика национального юмора).
Я так и застыла в вынужденой позе, неприлично пялясь на мужчину. Вообще-то я знала, кто это был: человек из сна. Только я всё равно его не знаю.
- Ну-ну, что же Вы, - а чтоб тебя с твоей вежливостью! - аккуратнее надо быть, леди...
- Леди? - я недоуменно похлопала на него ресницами, - Ой, а как Вас зовут?
Мужчина взял меня под руку и помог принять уравновешеное положение.
- Я Грэд, местный травник. Живу недалеко, ко мне и пойдём.
От неожиданности я скорчила невнятную гримассу, от чего давно отучилась. Вообще-то, обычно я с посторонними людьми не хожу. Ладно, только платье подберу...
Так, стоп! Хто?! Травник?!
- Кто?! Это что, розыгрышь? - я вырвалась из его рук и пошатнулась, но ухватилась за дерево.
Я поняла, что... Словом, я осознала, что когда над тобой подшучивают, твои крылья тебе не подчиняются, а мои очень туго, но слушались, а раз могут быть крылья, то может быть и...
- Травник. - Мужчина развернулся ко мне и смотрел на меня в упор, - тебя что-то смущает?
Я стушевалась:
- Я, - почувствовала, как прилила к щекам кровь, - не знаю такой профессии, - не от смущения, а мне просто стало плохо.
- Позволь узнать, а ты откуда?
- Из Киева...из Украины.
- А это где?
- Ну, в Европе.
- Ага, ну, всё ясно. - а что конкретно ему ясно, он не озвучил.
Помолчпли.
- А где я? - вагон моих вопросов был неисчерпаем, но я сделала вывод, что начать нужно с этого.
Но ответ не принёс облегчения:
- Тут.
- А зачем это я "тут"?!
- А мне почём знать?
Спустя секунду раздумий:
- А почему у меня крылья, а у Вас полнейшее их отсутствие?
- А у меня вообще много чего нужного нет! Вот, например, совести и тёртых паучьих лапок. Надо бы прикупить.
- Что? Совесть? - я слегка улыбнулась.
- И её тоже. Да, кстати говоря, совершенно немногие таррийцы крылаты. Ты в некотором роде диковинка, - мужчина умолчал, насколько.
Видимо, новый знакомый собирался развлекать меня разговором по дороге к его дому, но меня, мягко сказать, ошарашило его последние высказывание. "Тарийцы"? Мне не захотелось продолжать говорить, настроение плавно съехало под плинтус, потому фоновая болтовня быстро увяла.
Утро выдалось довольно туманное, хотя... какое же это утро? Рассвета ещё не было, только край неба был уже совсем голубой, но над головой до сих пор стоял звёздный купол. Туман, казалось, слегка светился, птицы ещё не пели, лес спал. Зато я уже бодрствовала. Я обнаружила, что у меня страшно ноет бок, болит спина, нервы скоро начнут сдавать, а котелок - исправно варить. А ночёвка на природе хороша в тёплом спальном мешке и с костерком. И в хорошей компании, что немаловажно. А всё это к тому, что меня меленько трясло.
До дома травника наша маленькая компания добралась молча и довольно быстро. Или действительно было недалеко, или невесёлые мысли меня исправно отвлекали.
Домик был именно такой, каким я представляла себе жилище такого-себе сказочного знахаря. Небольшой, но высокий, деревянный, с покрытой соломой крышей, с миленьким резным крылечком, мне, примерно, по пояс, с окошками, закрытыми такими же резными ставнями, и с садиком-огородиком. Тут имелись так же небольшой колодец и покошенный плетень. Зрелище порадовало даже мою утомлённую душу.
Внутри было тоже довольно уютненько, только немного сумрачно. Под потолком висело чучело летучей мышки, вдоль стен аккуратными пучками висели травы. У стены без окон выстроились книжные шкафы и тянулись прямо под потолок. Точнее, не шкафы, а цельный стеллаж, прерванный только в одном месте для двери. Некоторые полки занимали не книги, а какие-то сосуды, заполненные порошками или яркими жидкостями, в полку которых, как я уже знала, не доставало тёртых паучьих ног. В одном углу у стеллажа примостился... диванчик? Нет, наверняка, лавка, укрытая чьей-то шкурой. С противоположной стороны, под окном - стол, довольно тяжёлый даже на вид, и стул. Не роскошно, конечно, но на вид удобно. Вот, в общем-то, и всё, что помещалось в этой комнате, большего не впихнёшь. Ой, да ещё камин (ну, не прям Камин, а так, каминчик, комнату протопить разве-что) и кресло-качалка перед ним. Из комнаты кроме той, что в стеллаже, выходило ещё несколько дверей.
Стоял стойкий пряный аромат. Я звучно чихнула.
- Ой!... - из угла послышался шорох. Кажется, я кого-то потревожила...
Грэд показал отведенную мне комнату. За "стеллажной" дверью оказался крохотный коридорчик с двумя дверьми. Меня он втолкал в правую, сам сбежал в левую.
Комнатка, кстати, оказалась хорошей и вполне милой. Вопреки моим опасениям, кроватью здесь служила именно кровать, а не соломенный тюфячок. И вполне приличная кровать! Ну, естественно, шкаф, стул, вместо стола пойдёт широкий подоконник, и зеркало. В комнате пахло нежилым помещением, потому окно мне пришлось распахнуть настежь, несмотря на утреннюю прохладу. Надо же, как быстро меня поселили...В шкафу обнаружилась рубаха катастрофических размеров, в которую можно было впихнуть крылья. Если надеть задом-наперёд, так чтобы вырез оказался на спине.
Бросив платье на стул, я свалилась на кровать и закуталась в одеяло, лежавшее на ней. Провалялась до обеда... позднего обеда, потому что, когда растрёпанное и заспаное крылатое чучело в моём лице, слегка пошатываясь, выбралось в центральную комнату, там заканчивал обедать травник.
Я опустилась на стул напротив и уткнулась взглядом в столешницу, держа голову руками...
- Таррийцы...? - я начала разговор, так и не подняв глаз, со врезавшегося в память слова.
- Что, прости? - но вот мужчина вежливо отвлёкся.
- Вы говорили: "Не у всех таррийцев есть крылья..." Вы - это таррийцы?
- Мм... Да. Не могла бы ты...
- Секунду. - Я, будто, впала в транс.
Мысль о глупом розыгрыше отпала сразу, как я снова шевельнула тяжёлыми, непослушными крыльями... Ещё оставался вариант со сном. Тут деликатно вклинился Грэд.
- Таррика - наш мир, - травник смотрел прямо на меня, но не навязчиво.
- А я не могу вернуться? - Я подняла глаза.
- Хм... - он отодвинул тарелку и посмотрел на меня слегка виновато, - Вообще-то, это возможно, я думаю. На Таррике живут не только люди, её населяет и много других рас. И если кхарти, крылатые, как ты, не поддерживают связи со своим родным миром, то эльфы, например, напрочь отказываются терять связь с троюродными прадедушками и дядями семиюродных сестёр своих зятьев, которые остались на "исторической родине". Но, понимаешь ли... У тебя же не было крыльев раньше?
- Нет...- Я уже успела понять, но это отнюдь не заставило меня покинуть надежду.
- Так вот, при обратном перемещении ты можешь остаться с крыльями, но лишиться ноги, или крылья оторвёт по самые брови... Понимаешь? - предельно серьёзно спросил мужчина.
В горле комом стояли слёзы...
- Я хочу домой! - Едва не закричав, я вскочила со стула, больно упала на колени, опрокинула какую-то миску. Всё из-за грёбаных крыльев! Я невольно скривилась, почувствовав, как накатываю слёзы, но... обида и отчаяние на момент отступили из-за колена... Я заставила себя успокоить хотябы лицо. Опёрлась о стол и тяжело разогнула колени.
- А... записку? Письмо передать? Сказать, что со мной всё хорошо, можно?
Мой собеседник как-то тяжело вздохнул...
- Мы подумаем над этим. А сейчас - кушай, набирайся сил...
Он встал, пододвинул мне мою тарелку, поднял стул и помог мне сесть на него. И, собрав посуду, молча вышел в боковую дверь...
Остаток дня определённо прошёл зря. День был лишним, пустым. Бесполезным...
Как я вообще здесь оказалась? Почему я? Почему не кто-либо другой? Там же родители, семья... Лучшая подруга. Этот глупый сон или, черт его дери, этот мир, это перемещение... Они по всем правилам художественной литературы, должны были быть безболезненными! Мне же, в реальность, очень больно.
Они все, наверное, уже думают, что я умерла... Хотя ещё не прошли трое суток. Никогда не понимала этого. Надо искать сразу, а не по прошествии трёх дней! Может... я ещё вернусь?
Да, вот ещё, крылья! Моё проклятие! Кто это выдумал? Это невыносимая тяжесть, болезненный моральный удар: воплотить невоплотимую мечту летать таким образом. Оказывается, я была не готова к своей мечте, к цене, которую за неё уплатила. Да я бы жила и продолжала мечтать, от меня бы не убыло! Да и не научусь я никогда!
Зачем это было? Чтоб я чувствовала себя калекой? Я чувствую...
Ненавязчиво постучалась апатия... Да, входи, подруга, только тебя ждали...
Пока было светло, я сидела, тупо пялясь в зеркало отсутствующим взглядом.
Внешне я ничуть не изменилась. Разве что непривычно бледная... И, безусловно, крылья. А так - то же лицо, те же черты, только чуть заострившиеся. Красоты никакой не прибавилось. Крылья - серые с розоватым напылением... или наоборот...? Ничего примечательного, разве что длинный нос (хотя меня в этом всегда активно разубеждали), прямой с горбинкой. Мама говорит- аристократический. Эх... мама, мамулечка...
По щеке потекла тяжёлая, горячая слеза...
По дому кто-то ходил, все были чем-то заняты. Кто "все", меня не волновало, главное - меня никто не тревожил. Апатия эволюционировала.
Начало темнеть, а я всё сидела перед зеркалом и думала, думала, думала...Депрессия.
Потом я перебралась на кровать и смотрела в окно, в сгущающиеся над лесом сумерки.
Я не буянила, не рыдала вголос, но влажную дорожку на щеке то холодил ветер, то снова обжигала слеза..
А ночью снова пошёл дождь. Стеной, проливной, на полу под окном даже лужа образовалась. Я очень люблю дождь. Но не сейчас. Сейчас же мне хотелось наглухо закрыть окна, запереть ставни, укутаться в одеяло и забиться в угол. Самый тёмный! От грома содрогалось всё, даже мысли в голове.
Мне было мерзко, мне хотелось плакать, мне хотелось побыть маленькой девочкой...Может это состояние - моё спасение?
Поплотнее укутавшись в одеяло, я соскользнула с кровати на пол. Зашаталась, заваливаясь на обратно, но, наконец, выровнялась. Я прокралась к двери, в которую утром шмыгнул травник. Может, я хотела поговорить, может, постоять в дверном проёме и подумать... может, умиротвориться видом спящего человека...Сунувшись в комнату, я обнаружила хозяина дрыхнущим на огромной кровати... трёхместной, наверное! Завистливо насупившись и засопев, я решительно двинулась к нему. Не из-за большой кровати! Из-за того, что ему хорошо!
Ну и, впрочем, как всегда, я оступилась. На ровном месте. Да я ловкач!
В общем, по накатанной: сдержано, но содержательно рассказав о подлостях тёмных комнат, я упала на что-то относительно мягкое, но как мне показалось, покостлявей кровати. Ну, судя по вскрику, которому последовало шипение, неизвестная мне ругань сквозь сцепленные зубы да невнятные стоны, я ещё и локтями прошлась. Сдавлено пискнув, я ретировалась в угол кровати, дабы переждать самое страшное. Но не тут-то было! Неожиданно замолчав, "спящий красавец" уставился на меня так, будто бы я задушила его любимую крякозябру, изощрённо над ней, предварительно, поиздевавшись. Забившись ещё дальше в угол, я сжалась в плотный комочек, влипнув в спинку кровати так, что аж крылья захрустели. А когда я снова на него посмотрела, мир травника пошатнулся.
Ну, не знаю я, что со мной случилось! Просто вид встрёпанного, нервно сопящего мужчины, наложеный на общую истеричную картину моего состояния, меня очень развеселил! Сначала я сдерживала хихикнанье, даже голову опустила. Попытка провалилась сдавленым хрюканьем, потом я подняла голову на недоуменное лицо травника, и понеслооось...Лицо его скривилось в ужасающей гримассе утомлённого человека, но мне было уже совсеем не страшно, я откровенно заржала. Ну, и в результате, вместо того, чтобы тихо примоститься к так уютно спящему травнику и сидеть себе рядом с ним, как с мамой, пока он не проснётся, мы теперь пытались привести меня в чувство, периодически валяясь в приступе невменяемого смеха уже вдвоём, на сбитой в одно сплошное кубло постели.
- Ну, всё! Я же зол!
- А..а..а-ага!Как же! Вижу - виижу, - вытирая простынёй слёзы в уголках глаз, пролепетала я. Мне по-немногу становилось стыдно.
- Эй! Я же серьёзно! Я спать хочу, да и тебе надо бы!
- Дааа... я знаю! - простонала я, поглаживая болящий живот и предпринимая очередную попытку успокоиться.
Поминутно обречённо вздыхая и сдавлено хихикая, это...взлохмаченное сбросило меня с кровати! И принялось её застилать...
- Оооо! - на секунду я прекратила смеяться, широко распахнутыми глазами смотря на травника.
Истерический смех накатил новой волной.
- Ну что ещё?! - раздражённо обернулся ко мне травник.
- Рр...ро..ррр-рома-аашки! - тыкая в сторону мужчины пальцем, глотала воздух я.
Он недоуменно опустил взгляд и судорожно схватился за простынь.
- Кхм... это не к месту... - смущённо кашлянув, Грэд обернулся ею вокруг пояса... иначе я так и провалялась бы до утра, не способная разогнуться... Панталоны! На мужике, блин!
- Так! Ну, это уже даже неприлично!
Меня нагло вздёрнули вверх, поставив на ноги. Я даже возмутилась!
- Вообще-то, у меня ребёнок спит... - укоризнено ответил Грэд, отступая от меня.
- Ребёнок?
- Ну, да, - расплывается в улыбке, - Дочка. Ну, я сбегаю проверю, как там она спит...
И травник проворно шмыгнул за дверь.
Ну, ладно... дочь, так дочь. Не передать вам моего разочарования. Но я сразу решила, что он всё равно мне в отцы годится.
Травник вернулся минут через десять весьма чем-то озадаченный.
- Тебя ведь Тайма зовут?
- Я?... - никогда я не думала, что вопрос, по сути: "Как тебя зовут?" может вызвать у меня колебания. - Я подписывала рисунки так, но родители дали мне другое имя.
Как-то сразу всё веселье улетучилось.
- Дочка сказала, - ответил травник на мой немой вопрос.
- А откуда...? - изумлённо нахмурилась я.
- Это наследственное. - Пояснил мужчина.
- Что наследственное? - сразу заинтересовалась.
- Сны. Она во снах часто видит реальность. У меня тоже такое было. Вот, в общем-то, и повод немного о себе рассказать, если ты не возражаешь. Нам следует друг-друга узнать, - знахарь выглядел виноватым, - я боюсь, тебе прийдётся на некоторое время тут остаться.
- Грэд, я,- я немного запнулась, подавляя то ли зевок, то ли горький вздох, - я только за. Только... Я, кажется, не совсем адекватна, может я лучше спать?
- Если хочешь, не буду препятствовать, - он улыбнулся.
Хотя я совершенно честно собиралась уже уходить, в один момент передумала, что и озвучила.
Травник завёл рассказ:
- Я начну с самого начала, а потом как-нибудь и ты раскажешь мне о себе с самых истоков. Я был совсем маленьким, когда во сне увидел костры. Всё бы ничего, сны ведь разные бывают, но детям такое не снится. А огонь во сне - плохой знак, это знали все. Тогда я побежал к родителям в слезах, рассказать об этом. Когда же об этом прознали деревенские, меня чуть не сожгли, как прокаженного... - он усмехнулся. - А мне ведь всего четыре года было! - тогда мне почудилась тень досады - Я сбежал. Не знаю, как, зачем, почему Бог надо мной смилостивился, но мне всё же удалось оттуда уйти. А через две седьмицы, как мне рассказали уже намного позже, деревню сожгли, потому, что пришла чума. Было много костров...
Фактически, мой сон спас меня, и смог бы спасти многих других, если бы они отбросили свои суеверия. Если бы только они меня послушали!
На полдороги от моих Верхних тин, меня, грязного, худого и подёртого, подобрал какой-то маг. Я очень устал и уснул прямо у него на руках. Маг привёз меня, чужого ребёнка, к себе домой, накормил, вымыл, уложил спать. А потом и привязался, оставил с собой жить. Воспитывал меня, как родного, через несколько лет отправил в Школу. Там обучали не так и не тому, чему учили наших деревенских детей. Кроме того, меня обучали магии. Там мне и объяснили, что сон мой с кострами был вещим.
Мне исполнилось семнадцать, когда началась война.
Враги... они проиграли, но успели прихватить с собой на тот свет многих... И моего отца. Человека, который вырастил меня как родного, которого я привык называть родным.
Мы стояли с ним спиной к спине, рядом, вместе. Я его не уберёг. Не смог: всё случилось слишком быстро. Молния чужого клинка - и он лежит в алом снегу, а у меня на руках его кровь, ведь я его держу, боюсь отпустить, поверить в то, что это конец, - всё время рассказа я только удивлялась спокойствию травника. А может, он просто был в трансе. Я видела только его блёклый профиль в безлунную ночь.
- Я долго держал его, не размыкая пальцев на его плечах, тряс, беззвучно рыдал, пока меня не оторвали от его тела двое каких-то магов. И я остался жив только благодаря им. Я остался жив, а он так и лежал.
Из Школы я ушёл. Поссорился с магистрами. Зачёт, естественно, мне не поставили, потому, несмотря на то, что стране не хватало квалифицированных магов (каким, без сомнения, я вполне мог стать), меня отправили собирать травки в этом лесу, посчитав, что войны в ближайшее время всё равно не будет. Так я оказался здесь. Удивительно, если сосчитать, сколько лет уже я здесь.
Вот так вот... Прошло много лет, я долго себя винил, переживал, не спал ночами. Пока очередной бессонной ночью, когда у распахнутого окна я что-то записывал в растрёпанном блокноте, у меня в дверях не возникла девушка с ребёнком на руках. Малыш был смертельно болен, - только сейчас лицо мужчины на мгновение тронула тень. - Но всё же, мальчик выжил. А мать...- травник вздохнул. Затем его лицо прояснилось:
- Так у меня появился приёмный сын Крис, а с ним и забылись прежние муки...Он и сейчас иногда заходит.
А младшая, как мне не стыдно признаваться, появилась у меня совершенно ошибочно. Женщину, родившую мне дочь, я совершено не любил. Зэрра совсем не похожа на мать. Слава Всевышнему!
На какое-то время травник замолчал, отстранённо смотря в окно:
- Есть ещё кое-что. Я не совсем травник. Поговорим позже, да? Ты, вижу, спишь уже.
Грэд присел на кровать рядом со мной.
- И всё это время меня просто-таки преследовали приключения. Теперь у меня есть ещё и ты... - тёплая улыбка, - очередное приключение! - но я только отшатнулась.
Травник, я уверенна, хотел сказать что-то ещё, но...Я совсем не захотела слушать. У меня защемило сердце. Я понимала, он хотел как лучше, хотел смягчить мои переживания расставания с родным миром. Я понимала, но сейчас не могла преодолеть отчаяние. Я закрыв лицо руками, тяжело вздохнула. Поднялась с кровати, и, поблагодарив за внимание, поплелась к себе, оставив мага недоуменно смотреть вслед...
Я лежала на кровати, стараясь не думать ни о чём. Не получалось. Но я и не плакала, хотя очень хотелось. А ночь всё не заканчивалась...Я устала и хотела обратно домой.
Дверь открылась бесшумно, потому я немного вздрогнула, когда от мыслей меня отвлекло прикосновение к плечу. Обернувшись, я увидела Грэда. Он присел на край кровати.
Тогда я села на кровати рядом и уткнулась взглядом в собственные ладони.
- Я вообще не на Земле, да? Ну, оно и ясно, конечно. Там папа, мама, брат... Друзья, в конце-то-концов! Почему меня? Почему именно меня оттуда забрали?
- Потому, что ты нужна здесь, - тихо ответил маг.
- Я и там нужна была! - чуть ли не заорала я, - Что, разве нет?! Там люди, которых я люблю!
- Знаю, - очень спокойно ответил мне мужчина.
- Нет, ты не знаешь! - голос начал срываться, а от волнения я соскочила на "ты". - Тебя не выдёргивали насильно из твоего родного мира, не бросали в озеро, не топили, не отбирали у тебя любимых людей! Ты не понимаешь... - и я тут же осеклась, встрепенувшись, посмотрела ему в глаза... Понимает. А я - дура. Мои-то родные, слава Богу, живы - здоровы...
Но он не злился... Не сердился, только смотрел на меня, слегка укоризненно, но тепло.
- Тише, Зэрра спит...
- Прости... те... - я уткнулась носом в ладони и всхлипнула... - Ой, горе на моих плечах... Нет, теперь не стоит "выкать", поздно! Я себя ещё древним старцем не чувствую! А вообще-то, да, - подумав, добавил мужчина, - старый я уже... Да и вобще! Не понять мне вас! Каждая, такая как ты, ревёт, кричит! Вам дают шанс жизнь сначала начать, а вы так убиваетесь... - Я громка всхлипнула, заставив травника осечься на полуслове, - Ну, тише, тише... Увидишь, всё не настолько плохо!
А потом меня крепко-крепко обняли и прижали к себе.
А я рыдала... - Как же стыдно! - Долго, наверное, до самого рассвета, и только тогда уснула... Но так и не поняла, кто они, "такие, как я"...
Только ясно было, что я рыдала на плече у совершенно незнакомого человека, которому вообще не должна была доверять...