Аннотация: Сдув пыль с архивов, обнаружил весьма старый креатив в стиле "напишу как ДесВишер, про наци-киборгов". Даже участвовал в каком-то конкурсе, где с успехом пролетел. С современной точки зрения поставил бы 3 из 10. Читать на свой страх и риск.
НЕНАВИСТЬ
Навеяно треком ""Hakenkreuz" (Panzertank) и Легионом Носителей Слова.
Небо переливается всеми цветами радуги. От празднично-яркого аквамарина, когда в воздухе периодически вспыхивает выпадающий в цветные осадки распылённый "Циклон-С", до пепельно чёрного, когда очередной примитивный человеческий недомеханизм начинает плавится тяжёлыми глыбами металла и микрореакторов.
Радиация ласкает мой мозг. Мне приятно.
Исполняя директивы, я стальным охватом подключаю к себе ближайших.
Левый сегмент хрипит, пытаясь удержать на месте ненужные ему больше руки.
Правый истерично хохочет, когда ротовое отверстие расползается до полутора метров в диаметре и покрывается ферромагнитной мембраной.
Трансформация. Деконструкция. Эволюция.
- УБЕЙ ВСЕХ И ПУСТЬ НИКОГО НЕ ОСТАНЕТСЯ!
Я кричу в новообретённые динамики, надрывая то, что ранее было голосовыми связками. Где-то там, впереди, уцелевшие менши катаются по земле, держась за уши с имплантированными переговорниками. Пытающийся шагать в ногу коллаборационист с уважением смотрит на вскинутую в вечном салюте титановую руку-антенну. Пальцы медленно шевелятся, хищно выцеливая мягкие бельма зрачков.
- Не надейся шагать так без двенадцати суставов, человек!
Неожиданно прозвучавший окрик в его сторону на мгновение вводит того в ступор. Налетающий ветер звенит сосульками в колтунах седых волос.
- Я не...
Проезжающий мимо модификант походя разваливает его на части. Всего одна двухсотмиллиардная массы, задействованной в Штурме. Голод прерывается успокаивающими свинцовыми волнами.
- СМЕРТЬ ЛЮДЕЙ - ПРОСТО ИЛЛЮЗИЯ! МАШИНА НЕ УМИРАЕТ!
Модификант, утробно рыча, жвалами загебает останки коллаборациониста в себя. Двенадцать вкраплённых в правый броневой лист бусинок-глаз излучают бесстрастие.
- ОТДАЙ НАМ СВОЁ ТЕЛО! ПОЛУЧИ ВЗАМЕН НОВУЮ ЖИЗНЬ!
Из штурмуемого укрепления с поднятыми руками выходит один из них. Гражданское одеяние. По лицу и штанам расплываются страх и надежда.
Левофланговый лидер бросает ему свою ногу, что-то этим с хрустом ломая. Мужчина трясётся от ужаса, по жирному лицу градом катит пот, тут же замерзая, когда сочный кусок мяса в его руках внезапно ощеривается металлическим стволом и составным костяным магазином. Белые нити сухожилий оплетают запястье. Масса уносит его дальше, подставляя под жирную задницу предателя шипы и осколки костей.
- НАМ НУЖНА ВОЙНА! НАМ НУЖНА НЕНАВИСТЬ!
С неба капает чёрный дождь, растекаясь по полированным лицам радужными пятнами. Я/мы расходимся в оскале синхронно дёргающихся тел. Левый сегмент вгрызается в железобетон кислотно плавящихся на глазах опор бункера. Из динамиков летят слова, выхлопные газы и бывшие зубы.
Давясь сукровицей, вытаскиваю позвонки наверх, расширяя и превращая в миномётную установку. Гулко взвыв миллионами умирающих наноэритроцитов, снаряд улетает в указанные Штурмом координаты.
Двенадцать боевых единиц отделения справа деконструируются в мини-амфибию, чтобы переплыть небольшое кровавое озеро. Плавающие останки чуть слышно бьются о лёгочные баллоны с гелием, смотрят в смрадное небо, пока манипуляторы отдирают ото льда вмёрзшие головы.
Хотя мне/нам всё равно. Уши были отбиты, ещё когда я был живым.
Вскинутые ладони разносят инфра- и ультразвук безостановочного акустического террора. Из-под обшивки сочатся гной и несбывшиеся ожидания.
- ВОЙНА! НЕНАВИСТЬ! ШТУРМ!
Середину лозунга продолжает только правый динамик. Левый захлёбывается в треске очереди крупнокалиберного. Булькает и жрёт землю, трансформируя минералы в новые наносхемы и процессоры. Свёрнутое набок лицо застыло лыбится полупереваренной почвой и кровью. Страхом и болью. Но мне/нам - не больно.
Приказы Штурма брызжут нефтяной злобой.
- ЧЕЛОВЕК - БИОРОБОТ! ПРИМИ И НЕ СОПРОТИВЛЯЙСЯ!
Впереди бегают всего лишь на двух конечностях люди и что-то пытаются сделать. Они слабы и разрозненны. Индивидуальности. Личности. Даже не смешно.
Личность и конструкция определяются Штурмом.
Рядом идёт один из последних оставшихся перебежчиков, сверкая на давно погасшем солнце выпирающим из-под кожи ураном. "Ииииист крииииииг...". Так и не лишённый сознания исходит непониманием и непереводимыми воплями. Но. Универсальные системы обречены на уничтожение.
- ВОЙНА! НИКОГДА! НЕ МЕНЯЕТСЯ!
Мы передвигаемся синхронно. Левой, правой. Ни одна армия мира не вымушрована настолько. Шагом, марш. Похрустывающие сочленения выделаются полной, безоговорочной механистичностью.
Шагом, марш.
Левой, правой.
Средней, передней.
Задней, пятью нижними.
Огонь.
Хакенкройц. И ничего не меняется, кроме калибров.
...
- Вой...на... Не-на... По-мо-ги... Мне...
Чудом уцелевшим куском динамика я хриплю вылезающему из-под меня коллаборационисту. Что-то удерживает меня от его деформации в тротил. Сформированным глазом наблюдаю своё бывшее тело. Вон оно, неподалёку. Хлещет свернувшейся плазмой и машинным маслом. Приняло на себя весь удар. Левофланговое отделение валяется изломанной пятнадцатипалой тушей, искрит и дымит неоправданной жестокостью.