Пока я поправляла прическу перед зеркалом, Аник, выскользнул из поля моего зрения. Обернулась - никого. Этого ещё не хватало! Знает ведь, что я безумно волнуюсь. Благо в холле появился Мариони. Оказалось, он успел проводить Зирьярдяра в библиотеку и познакомить с хозяином дома.
- Чуть позже мама спустится, тогда представлю тебя им обоим сразу.
Мари уже успел освоиться в доме и вызвался показать мне особняк. Он был не очень большим, но уютным. Обстановка поражала своей сдержанностью и пристрастьем к одному стилю. Казалось, будто всю мебель гостиной, коридоров и верхнего холла купили в один день у одного мастера. Что ж, если это так, то хозяину пришлось немало потратиться за заказ. Хотя вычурности ни в обстановке, ни в обивке стен я не усмотрела. Как говорится, тонкий вкус присутствовал в каждой детали интерьера.
Я не очень помню, что рассказывал Мариони. Куда интереснее было наблюдать за парнем. За те несколько часов, которые он провел в обществе матери, что-то в нем изменилось. Он неведомым образом преобразился. И дело вовсе не в одежде - вместо привычного дорожного костюма на нем был сейчас короткий бархатный камзол черничного цвета и такие же штаны. Белоснежная рубашка с отложным воротничком и просторными рукавами. Мягкие замшевые сапоги местного фасона при ходьбе скрадывали звук шагов и были к тому же чрезвычайно удобными. Помню, почти такие же были у меня в лесу. Тогда я считала, что их носят только эльфы. Оказалось что такая обувь распространена в этой части страны.
Но это все не то! Лицо Мариони светилось счастьем. Глаза! Его глаза блестели другим, невиданным ранее блеском. И я понимала, причина этому - мама!
- Меня пригласили пожить в доме, - сказал Мари, когда мы возвращались в гостиную
-И? И что ты? - запинаясь на каждом слове, прошептала я.
- Да ну! Нам же нужно в дорогу, - беззаботно возразил юноша, не представляя, какой камень упал у меня с души после его слов. - Я объяснил маме, что смогу погостить здесь несколько дней. И всё-ё-ё! Потом, когда вернемся в Нариенту, то может мы с Лаурией...
- Правильно! Маму с Ларой познакомишь!
Я взъерошила парню волосы и засмеялась, радуясь, что он не променял дружбу на покой и детские привязанности, хотя... поступи он иначе, разве можно было бы его упрекнуть в чем-то?
Мари смущенно усмехнулся и добавил
- Мама заинтересовалась твоей судьбой. Ей хотелось услышать историю из первых уст.
- О! По-моему мне ещё далековато до того возраста, когда начинают мемуары писать.
- Нора, я прошу...
- Ладно, уговорил, - смилостивилась я, соображая, что мне следует рассказать, а о чем лучше умолчать.
- Идем, представлю тебя матери и дяде.
- Дяде?!
Н-да, хозяин дома - Григор Дантре, которого я представляла себе как удачливого торговца с хитрым взглядом и пухлыми коротенькими пальцами, привыкшими считать деньги, или же, как одного из местных чиновников, смотрящих на посетителей свысока, на поверку оказался высоким смуглым красавцем лет сорока с глубоким проницательным взглядом. И к тому же он был не мужем, а братом... Как это возможно?..
Сомнения в правдивости слов юноши улетучились, как только я увидела хозяина особняка. Поразило явное сходство Мариони со своим дядей. Тот же профиль, жесты и повадки. Даже прически у них были практически одинаковы. С той только разницей, что на висках у черноволосого Григора заметными бликами проступала седина.
Пока мы с Мари осматривали дом, Аник успел ближе познакомиться с хозяином и теперь они о чем-то бойко болтали, потягивая из бокалов вино. Меня мужчина принял тепло, как старую знакомую. Видимо для него появление Мариони стало таким же радостным событием, как и для сестры. А, как выразился, Дантре, друзья любимого племянника, для него, как родные...
- Моя мама - Натилия. - торжественно объявил Мари.
С непонятным трепетом в груди я обернулась к женщине, спешно вошедшей в гостиную. Первое знакомство у фруктовой лавки не дало мне возможности рассмотреть мать моего друга. Теперь я надеялась разглядеть её получше, уловить тайные мысли и узнать истинное отношение к Мариони, да и к нам заодно. Но ничего, кроме доброты и тепла от женщины не исходило.
С первого взгляда Натилию можно было бы принять скорее за дочь Григора. Тяжелый плащ, который днем полностью скрывал фигуру, многое прятал от посторонних глаз. Невысокая дама, с пышными локонами цвета вороньего крыла, которые ярко контрастировали с изумрудно-зеленым платьем, и так шли к огромным карим глазам, своей хрупкостью больше напоминала юную девицу. Натилия явно принадлежала к числу первых красавиц города. Но это была красота не броская, как у дорогой вещицы. Нет, женщина обладала той красотой, от коей не можешь отвести взгляда, и которая тем больше тебе раскрывается, чем дольше ею любуешься. Лицо дамы излучало степенность и покой. Но радостный блеск в глазах и открытая, естественная улыбка, выдавала хорошее настроение. Несомненно, сегодняшний вечер для женщины много значил, как и обретение давно потерянного сына.
Аниккоавиль поклонился в знак уважения и поцеловал хозяйке руку. Я же присела в глубоком реверансе, выказывая свое почтение даме. Однако Натилия, привлекла меня в свои объятья и, расцеловала, осыпая словами благодарности за сына.
- Право, меня не за что благодарить, - бормотала я, чувствуя, что краснею от смущения.
Но женщина не желала меня слушать, без церемоний ухватила за руку и увлекла за собой.
- Идем, сядешь подле меня и расскажешь мне о Мариони. Кое-что я смогла у него выведать, но сама знаешь, мужчины не очень-то разговорчивы. А я хочу знать все!
Разговор за ужином завязался сам собой. Хозяин дома оказался человеком общительным и веселым. Он мог сколь угодно долго говорить о жизни в Фидре. Но, как вежливый хозяин и человек любопытный не упускал момента узнать новости о жизни в столице, да и в Маруоки в целом. Аникоавиль был немногословен, хотя в разговоре учувствовал с удовольствием. Натилию же более всего интересовала жизнь сына и, как ни странно, мужа.
- Все с ним нормально, - буркнул Мари, доселе в разговор почти не вступавший, и залпом осушил бокал вина. - Зачем вспоминать о таких!
Тема оказалась закрытой. Женщина не стала более нервировать сына и растерянно улыбнувшись, протянула мне блюдо с пирожными.
- Попробуй, деточка. Удивительно вкусные. Начинка с малиновым джемом.
Я с благодарностью приняла угощение и, улучив момент, попросила рассказать, каким же образом брат и сестра Дантре оказались разлученными. Чьи жестокие сердца смогли совершить такое преступление над детьми? Женщина горько усмехнулась и взглянула на брата, ища поддержки. Тот в свою очередь тяжело вздохнул и начал рассказ.
***
- Мы с Натилией рано остались без родителей. Собственно в один день я потерял и отца с матерью и сестру. Наша семья родом мы с дальних берегов Лазурного моря...
- Как! Стало быть, деревенька в глухих лесах Тикарии - не ваша родина? - воскликнула я, переводя взгляд с женщины на её брата. Натилия улыбнулась лишь уголками губ и покачала головой.
- Я и сама долгие годы не подозревала об этом. Но, давайте послушаем Григора. Он все объяснит гораздо яснее меня.
- Много лет назад, в поисках лучшей жизни несколько семей отправились в Маруоки. Дорога оказалась долгой и очень тяжелой. Натилия была ещё совсем малышкой и вряд ли что могла помнить. Но я помню все, как будто это было вчера. Детская память, знаете ли, четко помнит особенно трагичные эпизоды.
Мужчина смолк и несколько минут думал о чем-то. Возможно, восстанавливал в памяти события тех лет
- Весной горные реки полноводны и переход через перевал был очень опасен, прервал он, наконец, молчание, наполнив в очередной раз бокалы вином. - Но иного пути у переселенцев не было. Поэтому повозки, хоть и медленно, но, все же продвигались вперед. Помню, как холодно бывало по ночам. Спать приходилось прямо на скалах. Порой не было возможности даже костер развести, чтобы согреться. Мы укрывались, чем придется, и с надеждой ждали наступления нового дня.
- Я ничего не помню, - прошептала Натилия и положила ладонь на руку брата.
- И хорошо, - тепло ответил он, слегка сжимая пальчики женщины. Мужчина отвел глаза в сторону. Глубокий, блуждающий взгляд словно искал в узорах стеновой обивки подсказки, чтобы бы озвучить мысли и воспоминания, которые ему приходилось вновь переживать.
- Перевал остался позади. Все мы надеялись, что впереди дорога станет лучше и безопаснее. Но надеждам не суждено было оправдаться. Прямо у нас на глазах справа от тропы случился обвал, и масса ледяной воды обрушилась на караван. Все кругом закружилось, куски камней смешались с водой, грязью и неслись на нас с невероятной силой. Крики людей и животных, обломки повозок и утварь. Помню, как меня захлестнуло водой, и на какой-то миг я отключился. После пришел в себя и стал, что было сил барахтаться, пытаясь выбраться из ледяной воды. Но куда там! Следующая волна опять накрыла меня с головой. Наверно я ударился обо что-то...
В следующий раз я пришел в себя в доме рыбака. Я запутался в сеть и чудом не захлебнулся. Меня высвободили из пут и принесли в дом, когда заметили, что сердечко ещё трепыхается, борясь за жизнь. Рыбацкая семья жила бедно, но людьми они оказались добрыми и сердечными. Они выходили и приютили несчастного сиротку, обращаясь с приемышем так же, как и с собственными детьми. Несколько лет я жил в рыбацкой хижине, пока не окреп и не подрос. Когда же мне исполнилось пятнадцать, я ушел от спасителей на поиски заработков и другой, возможно лучшей жизни. Поначалу было тяжело, но я много работал и использовал малейшую возможность, чтобы учиться.
Григор лукаво улыбнулся, подлил нам вина и продолжил рассказ.
- Не хочу хвастать, но я оказался толковый учеником. Вскоре из "мальчика на побегушках" я превратился в помощника лавочника. Дальше - больше. Теперь у меня есть то, что есть, - мужчина показал рукой вокруг себя. - Одного мне недоставало все эти годы - семьи. Но надежды, что кто-то выжил в той страшной трагедии в горах, не было никакой.
- Но, как же вы разыскали сестру? - не удержалась я, переводя взгляд с Григора на Натилию. - Мариони рассказывал, что Вы поехали с мужем в город на ярмарку и исчезли. Отец ему ничего не объяснил...
За столом воцарилось долгое, немного затянувшееся молчание. Юноша нервно комкал в руках салфетку, и не поднял взгляда от тарелки. Только брови, сошедшиеся на переносице в одну линию, говорили о том, что он нервничает.
Я поняла, что влезла не в свое дело. Скорее всего, Мари неприятно и тяжело вспоминать о событиях тех лет. Я же болтаю без разбора... Ох, язык мой, враг мой...
- Я спросил отца однажды, что произошло, - нарушил, наконец, тишину тихий голос юноши. - Но он в ответ так рявкнул, что повторять вопроса я не стал. Поначалу даже думал, что с тобой случилось самое страшное...
Быстрый, полный любви и скорби взгляд, устремленный на мать, чуть не вывел меня из равновесия. Не хватало ещё глаза на мокрое место посадить и носом шмыгать за столом...
- Отец долго и много пил после того... Но со временем я понял - убить тебя он не мог. Иногда в разговоре он вспоминал о тебе, как о живой. Так что я решил, что когда-нибудь обязательно разыщу тебя. Так и случилось!
- Спасибо, сынок! - Натилия украдкой смахнула со щеки слезу и счастливо улыбнулась.
- Расскажешь, что произошло? - брат бережно держал сестру за руку. - Или мне это сделать?
- Я сама.
Натилия долго собиралась с силами, но все же, раскрыла нам страшную тайну своего исчезновения. Все, оказалось до банальности просто. После напряженного торгового дня отец Мариони, посчитал, что вправе немного развеяться. Он оставил жену в гостиничном номере, наказав караулить добро и наторгованные деньги, а сам отправился в ближайший кабачок. Что произошло там, женщина доподлинно не знала. Однако среди ночи в дверь номера стали ломиться. Натилия, слыша хмельную речь мужа, открыла. Свил был не один. Вместе с ним в комнату вошли ещё двое изрядно подвыпивших мужиков и стали бесцеремонно разбрасывать вещи, придирчиво осматривая их и отбирая лучшее. Женщина пыталась выставить их вон, но не тут-то было... Оказалось, Свил проигрался. И проиграл очень много... Незнакомцы решили забрать долг, и не только деньгами, а прихватить то из вещей, что пришлось бы им по вкусу. Будучи мужиком хозяйственным Свил-старший нервничал, глядя, как его имущество переходит в чужие руки. Чтобы утихомирить невезучего игрока, партнеры предложили ещё выпить. Никто не отказался. Хозяин вскоре отключился, а его приятели торопливо собрали весь небогатый скарб, заодно прихватив в уплату долга и женщину. И сколько бы Натилия не сопротивлялась, никто её не слышал.
- Они сказали мне, что муж проиграл слишком много... - с тяжелым вздохом проговорила она и опустила глаза в пол. - Так я попала к работорговцам.
- Я увидел её на одном из невольничьих рынков Гур-Виалы - вступил в разговор Григор. - До сих пор не знаю, что это было, счастливый случай или провидение. Обычно в такие места, как торговля живым товаром я никогда не захаживал. Но тут, меня словно кто подтолкнул.
- Чудо, что он узнал меня.
- В этом как раз нет ничего необычного. Натилия очень похожа на нашу матушку. И хотя прошло уже много лет, образ её до сих пор жив в моей памяти. Когда я увидел на площади женщину, как две капли воды схожую с мамой, сперва даже онемел от неожиданности. А после в голове мелькнула мысль, которая многим могла бы показаться невероятной. Но у жизни всякое бывает. Несколько вопросов относительно возраста невольницы и её семьи ничего не дали. Но голос... - мужчина покачал головой. - Этот голос я не спутал бы, ни с каким иным. Тем же мелодичным шепотом наша мама пела нам колыбельные...
- И вы спасли Натилию?
- Я её выкупил, - кивнул Григор. - в те времена у меня ещё не было постоянного жилья. Торговые дела требовали постоянных разъездов. Какое-то время Нати, путешествовала со мной. Я потом мы решили подыскать себе местечко и осесть.
- И выбрали Фидру. Красивый город. И климат здесь мягче, чем в других провинциях Маруоки и природа ярче, - добавила женщина.
- Несколько лет назад, мы купили этот дом. Я веду небольшое дело и стараюсь не оставлять мою любимую сестру надолго. Так и живем.
- Мы пытались искать тебя, Мариони - мама ласково погладила юношу по щеке. - Но посланник вернулся из Тикарии с неутешительным ответом. В деревеньке тебя не было, и никто не знал, куда ты исчез.
- Я не мог больше жить с ним...
- Я понимаю.
- Нет, вы не понимаете, - вмешалась я. - Это моя вина. Мари ушел из дома, спасая меня. Одна бы я точно пропала в глухих лесах Тикарии. А оставаться в деревне... оставаться я тоже не могла!
Григор уверенным жестом прекратил наш диалог.
- Достаточно виниться. Думаю, если сегодня все мы здесь, то значит, все ваши поступки были верны. Дорога, которая в конечном итоге привела моего дорогого племянника в Фидру, была единственно верной. Иначе и быть не могло.
После сказанного Аниккоавиль, который почти весь вечер молчал, внимательно слушая истории брата и сестры Дантре, предложил тост за хозяев дома и за провидение, что помогло семье воссоединиться. Поистине, за это стоило выпить. И хотя не большая любительница, все же вина пригубила.
- Ну, - улыбнулась Натилия после очередной смены блюд, теперь ваш черед. Мы жаждем услышать вашу историю.
Я вопросительно глянула на Аника и, получив от него улыбку одобрения, принялась за рассказ. И хотя докладчик из меня ещё тот, слушали меня с интересом. Я кратенько вспомнила о своей жизни в приюте, немного рассказала о школе в Шарке и чуть подробнее остановилась на месяцах жизни в Тикарии. О планах тетки Сандины относительно моего замужества вслух я рассказала впервые. Это было неожиданностью не только для Григора и Натилии, но и для Аника. Он чуть слышно присвистнул и одарил меня таким взглядом, что мурашки по спине пробежали. Я догадалась, узнай Зиьярдяр о проделках тетки тогда, в лесу, он бы не упустил момента навестить женщину и бросить ей в лицо пару ласковых...
- Теперь я кое-что начинаю понимать,- медленно проговорила Натилия, - по-видимому, у жителей лесной деревушки это вошло в обычай. Я ведь выросла в доме Свилов. Но как попала туда и кто мои родители мне никогда не говорили. Единственно, что было известно, что я сирота и не являюсь Свилам кровной родственницей. Поэтому их сын решил жениться на мне. А чувства - о них никто не говорил. Я была настолько юна, что считала такое положение дел вполне естественным. А после, после родился Мариони и выбора у меня вообще не осталось...
- Полно, Нати, все прошло, как страшный сон.
- Да, матушка, дядя прав, - поддержал Григора Мари. - Здесь ты в безопасности и ничто тебе не угрожает.
- Благодарю, милые мои, - улыбнулась Натилия. Но мы отвлеклись от истории Норигринель. Давайте послушаем, что с нею случилось дальше?
- Все, что было после, вам может и Мариони пересказать. Он, как настоящий друг всегда был рядом. Чуть больше года мы жили в лесной избушке, потому что кругом шла война и пробираться дальше к Нариенте было опасно.
Не хотела я хвастать своим воинскими "подвигами". Зачем! С недавних пор мне больше нравилось казаться хрупкой и женственной, нежели воинственной и грозной. Но опустить эти подробности мне не позволили. Мариони, гадский парнишка дико заржал, когда я с невинным выражением лица сообщала о том, что мы пережидали войну в лесу.
- Ага! Что ж ты не расскажешь, скольких варлоков укокошила и как король тебе лично слова благодарности за геройство высказывал?
- Мари!..
- Нашлась тоже, скромница! - Передразнил меня юноша. - Знаете ли вы, что наша Нора очень много сделала для победы над врагом. Она, эта юная девица, возглавила партизанский отряд и стойко дралась с врагом на его же территории. Вот и Аниккоавиль не даст соврать.
- Угу, - промычал Зирьярдяр, с трудом сдерживая ухмылку.
Смешно ему, видите ли, стало. У меня вон уши горят от стыда, а они расхваливают! Не в силах больше выслушивать хвалебные речи Мари, я прервала его на полуслове и сообщила, что более воевать не собираюсь. Добавила, что в дальнейшие мои планы входят лишь поиски приемного отца, о котором я ничего не знаю с того времени, как покинула приют.
- Именно по этой причине мы сейчас здесь, - заключила я. - Надеемся разыскать хоть какие-нибудь следы Аквариана на побережье Лазурного моря. Одна загвоздка - мы не знаем точно, в какой из провинций жила его семья. Да и лет прошло с тех пор много.
- Насколько много? - постарался уточнить Григор.
Я смутилась.
- Последние сведения датируются несколькими сотнями лет до наших дней... - пролепетала, с замиранием сердца глядя на мужчину. Он хмыкнул, но быстро справился с удивлением.
- Видимо древний род у вашего приемного отца.
- Да.
- Таких в наших местах нет. Хоть мы и недавно в Фидре, но о старожилах наслышаны. - Григор в задумчивости почесал переносицу. - Аквариан? Нет, таких нет.
- Жаль... - удрученно промямлила я.
- Губернатор тоже мне ничем не смог помочь, - подтвердил слова Григора Аник, до сих пор словом не обмолвившийся о результате визита к городским властям. - Видимо наш путь лежит дальше.
Я совсем упала духом. Такая неудача. А я уж размечталась, что здесь нам повезет.
- Подождите, - вмешалась Натилия. - Григор, напомни мне, пожалуйста, имя хозяина усадьбы, откуда нам доставляют овощи и козий сыр. Того самого, что отсутствует уже долгие годы. - И пояснила, обращаясь к нам. - Продукты нам привозят его слуги. Приличные люди и ответственные работники. Без постоянного присмотра содержат хозяйство в порядке и реализуют товары на рынке. И по заказам на дом привозят.
Господин Дантре в задумчивости почесал подбородок.
- Кажется, конюх называл ... что-то вроде... Кси-нагри... точно, он называл его меер Ксинагри.
- Как? - воскликнула я, не веря своим ушам. Григор повторил имя таинственного хозяина поместья.
- Но ведь полное имя моего приемного отца - Ларингрен Ксинагри ти Аквариан! Возможно ли это?! Аник?
Зирьярдяр был удивлен не меньше моего. Однако, полной уверенности в том, что мы напали на след Лари, у нас пока не было. Мало ли на свете людей с одинаковыми фамилиями, и даже именами.
- Нам нужно обязательно поехать туда! Поехать в поместье Ксинагри и доподлинно узнать, кто там хозяин! - Вопила я не сводя глаз с Аника. Только бы он согласился на эту поездку. Только бы...
- Григор, вы не знаете, как далеко от города поместье? - поинтересовался мой возлюбленный.
- Точно не могу сказать. Знаю лишь, что это к юго-востоку от столицы.
- И на том спасибо.
Остаток вечера я просидела, как на иголках. Не терпелось узнать у Зирьярдяра, что он думает о последних новостях. По мне, так эти известия свалились, как снег на голову. Надо же, столько времени мечтала хоть что-нибудь узнать о приемном отце. А теперь, когда появилась искорка надежды, сижу, словно ошарашенная, и не знаю о чем думать...
Разговор сам собой ушел в другое русло. Хозяева желали знать так же и историю жизни Аниккоавиля. Тот, с присущей ему деликатностью ответил несколькими общими фразами. Дал понять, что родных у него не осталось, а о воспитателях говорить он не настроен.
Наскоро справившись с поданным десертом, я шепнула Анику, что безумно устала и хочу домой. Мариони остался у матери, а мы отправились в гостиницу.
***
- О чем замечталась, милая? Очнись, приехали!
Я вскинула голову - двери гостиницы. Наконец-то!
- Завтра же поедем в поместье! - я не спрашивала, констатировала факт. - За день лошадь отдохнула и опять готова в дорогу. Думаешь, кто-нибудь из гостиничных конюхов может знать дорогу?
- Возможно, - уклончиво ответил Аник. - Утром поинтересуюсь.
- Утром...- я почесала за ухом. - Ладно, утром, так утром. Идем спать!
Жутко хотелось, чтобы ночь пролетела быстрее, и настало утро того дня, когда я своими глазами увижу дом, где, возможно, жил Лари. Возможно. Но надежда-то есть! Поэтому я торопливо скинула платье, наспех сполоснулась и юркнула под одеяло. Минута, другая... сон не шел. Я зажмурилась сильнее, пересчитала пару десятков барашков, не помогало. Послышался негромкий скрип половиц - Аник уже искупался и вышел из ванной. Если начну с ним разговаривать, вообще не усну! Нельзя! Спать!
Притворяться спящей в детстве мне удавалось довольно сносно. Даже соседки по кроватям не могли понять, сплю я или тихонько подслушиваю их секреты. Но провести Аника было не так-то просто. На миг он остановился у кровати и замер. Я постаралась выровнять дыхание и сдержать трепет ресниц.
- Надо же, как умаялась моя милая девочка за день, - в голосе ясно проскальзывала усмешка, и я поняла, что поймала с поличным. Но отступать не собиралась и продолжала притворство. - Спит, прямо как младенец.
После я почувствовала, как засвербело в носу, будто кто туда тонкое перышко засунул. Сил сдерживаться меня хватило лишь на миг, а после я расчихалась под безудержный смех мужчины.
- Прекрати! - попытка убрать из носа несуществующее перышко успехом не увенчалась. - Пожалуйста! Уф!
- Что-то ты расчихалась, милая? Уж не простудилась ли? Может быть, стоит повременить с путешествием в незнакомый замок?
Умом понимала, что Аник специально треплет мне нервы, желая позабавиться. Знает, шалопай, что я не откажусь от решения ехать завтра. Понимала, но все равно вспылила и раскричалась.
- Нет! Мы едем завтра же! Как ты себе представляешь - я буду сиднем сидеть и ждать неизвестно чего, если существует, хоть маленькая ниточка надежды. Вдруг!
Легкий кивок головы в знак согласия. Едем! Зирьярдр присел на корточки и устремил на меня глубокие, как тьма глаза
- Но обещай, что не расстроишься, если поездка окажется безрезультатной. Ведь нет никакой уверенности, что тот таинственный Ксинагри и твой Аквариан, один и тот же человек.
Я замялась. Расстроюсь ли я? Конечно расстроюсь. Но сегодня такой день! И Мариони маму разыскал, и для нас блеснул лучик света...
Аник прилег рядом и, таинственно улыбаясь, стал водить пальцем по моей щеке
- Ну, если уж день сегодня такой необычный, может быть, ещё одной радостью со мной поделишься?
- О чем это ты? - уставилась я на мужчину, наблюдая, как капельки воды медленно капают с кончиков волос и стекают по плечу. - Да, и мысли мои читать тебе никто не позволял!
- Ох, ох, и взгляд такой невинный! Прямо как будто не догадываешься, о чем я говорю...
- Аниккоавиль Зирьярдяр, я ровным счетом ничего не понимаю! Ни единого слова!
Ласкание щеки прекратилось. Мужчина привстал на локте и внимательно посмотрел мне в глаза.
- Неужели, ты ещё ни о чем не догадываешься?
- О чем? - настал мой черед сверлить Аника взглядом. Но от этого пользы мало - в свои мысли он меня никогда не впускал. Не прошло и минуты, как гляделки закончились. Зирьярдяр громко расхохотался и упал навзничь на кровать.
- Не может быть!
Но уже через минуту он привстал на локте и торжественно, с дрожью в голосе произнес
- Нора, милая... нет, не так! Милая Норигринель Одель, рад сообщить вам, что вы ожидаете ребенка!
За более чем странным заявлением последовал долгий пронзительный взгляд. Он явно ожидал моей реакции на сказанное.
- Что?!
-???
-Не может быть!
- Отчего же. Дети, они, знаешь ли, иногда случаются, когда...
- Молчи, без тебя знаю! Но...
- А ты ничего странного за собой не замечала?
Я задумалась. В последнее время у меня были некоторые сбои цикла, но такое случалось и раньше, поэтому я списала все на усталость и дорогу.
- Н-д-а-а.
- Ну вот!
Я все не могла прийти в себя. Бессмысленно смотрела в потолок и накручивала на палец локон волос.
- Аник, ты точно знаешь?
- Уверен, я вижу.
- Правда?!
Словно бойкая козочка, я соскочила с кровати, задрала ночную рубашку и, не обращая внимания на возобновившийся хохот Аника, стала рассматривать живот.
- Ничего не вижу.
Подключила ментальное зрение. Безрезультатно.
- Тебе ещё рановато. Ну, все, все успокойся.
Сильные ласковые руки ухватили меня в охапку и уложили в кровать.
- Помни, теперь тебе нужно вести себя гораздо осмотрительнее. Ты отвечаешь не только за свою безопасность, но за нашего ребенка.
Я согласно кивнула, и как преданный щенок уткнулась Анику в грудь, не в силах скрыть переполнявшие чувства. Мне до сих пор не верилось, что слова о ребенке - правда. Во дела! Обычно женщина сообщает мужчине о том, что у неё будет ребенок. Но только не в нашем случае! Н-да, у нас все не как принято! Силы небесные - я стану мамой! Странно! И Страшно!
Зирьярдяр легонько гладил меня по голове, явно желая успокоить. Как и всегда ему это удалось. Через какое-то время глуповатая улыбочка сошла с моего лица. Осталась лишь радость и трепет в глубине сердца. Это, и ещё уверенность, что я непременно буду хорошей матерью своему малышу.
- Аник, - шепнула я после недолгого молчания. - А кто это, мальчик, или девочка?
- Пока не знаю. А что, имеет значение?
- Не-е-т.
- Может быть теперь ты согласишься выйти за меня замуж?
- Замуж? Но ведь мы ещё успеваем?
Аник хохотнул
- Да уж, пара месяцев в запасе есть, несомненно.
- Ну вот! Завтра съездим в поместье и все решим.
Аник пожал плечами.
- Ну, если ты считаешь...
- Конечно!
- Договорились! - Кивнул он головой, задев меня подбородком. - Доброй ночи, любовь моя! - промямлил он полусонным шепотом.