Сижу в проулке под глухой стеной, мятой юбкой на булыжной мостовой. Камни неприятно холодят кожу через драные колготки в сетку. Моя Мормора... И пусть нет здесь нечистот на булыжниках, небо высокое и чистое, в нём не кружат пузатые плотоядные драконы, больше смахивающие на индюшек. Но... Это и есть Мормора. Настоящая. Не та, которую учудил психопат Лаздей Махикала.
Мука стыда и щемящая, до щенячьего визга, тоска по несбывшемуся... По тем, кто ушёл, бросив меня по доброй воле подыхать на булыжной мостовой в тёмном переулке. Зачем?.. Кто ж разберёт...
Лишь глупые картины прошлого преследуют меня, не хуже ночных кошмаров душат пыльной подушкой больной совести и уязвлённого самолюбия. И напрасно я закрываю лицо руками в зелёных замшевых перчатках с обрезанными пальцами, обнажающими длинные ногти, выкрашенные ярко-красным лаком. Напрасно пытаюсь оттаскать себя за огненно-рыжие кудри. Напрасно... Всё напрасно... Забыть бы всё, отформатировать себе мозг... Может тогда бы я смогла начать всё сначала, по-новой стала бы жить. Не могу. Ради чего? Ради кого?.. Их уже не вернуть. Не вынуть из плена сырой могилы. Не воскресить. И даже зомби и вурдалаками не сделать. Да и зачем? Да у кому?..
Вспоминается последняя встреча. Раскалённые клещи раскаянья и сожаления выдирают сердце. Со всеми его клапанами, желудочками и сосудами. По которым циркулирует соответственно синяя, как небо, и красная, как пламя, кровь. Забывать... Но не выйдет. Гиблое это, гиблое насквозь, дело - пытаться забыть ту встречу...
Я вернулась в город внезапно, совершенно рандомно. Не собиралась даже, просто мимо пролетала и решили заглянуть. Просто так. Просто навестить уютный скверик, ратушную площадь, погулять по узким улочкам, поглядеть на полосу неба в расщелине крыш. Посетить любимые пару кафешек, магазин игрушек и библиотеку. Ну и, конечно же, зайти к нему. Хотя было страшновато... Я же ушла без объяснений и довольно давно...
Вернулась. Постучала в дверь. Он сразу открыл, будто ждал.Но уже после первого стука по дереву я поняла, что с ним что-то не так. Он стоял в растянутой лилялой футболке. С лицом измождённым и пожелтевшим, как пергамент, длинные чёрные волосы свалялись, глубокие глаза запали. Выглядел он ОЧЕНЬ нехорошо.
- Пришла? - недружелюбно бросил он. Я не нашлась, что ответить. - Ну что ж, долго тебя по миру носило, - продолжил он и чему-то хрипло засмеялся, тут же скрутившись пополам в приступе жесточайшего кашля. Не надо было быть доктором, чтобы понять, что он умирал от туберкулёза. Это было так же ясно, как то, что на дворе стоит тёплый майский полдень, светит солнце и играют дети.
Я не помню как вышла на улицу, не помню как брела не разбирая дороги, словно чумная...
Не прощу себе той отлучки.
... Мормора - это вырванное, окровавленное сердце, возложенное на могилу любимого человека.