Студенческая дискотека была в самом разгаре. После зачётов следует отдохнуть, перед экзаменами - подзарядиться энергией. Новогодняя ночь как нельзя лучше подходит для таких случаев.
Столовая общежития одного из технических вузов северной столицы усилиями третьекурсников превратилась в огромный танцзал. Сдвинутые столы громоздились между колоннами у пищеблока. Стулья вытянулись шеренгами вдоль стен.
В центре зала возвышалась ёлочка, весело подмигивающая огоньками гирлянд и красной звёздочкой, венчавшей макушку. Под потолком в противоположных углах вращались два зеркальных шара, отблески которых имитировали хлопья падающего снега, осыпающего лихо отплясывающие группы молодёжи и влюблённые парочки, умудряющиеся предаваться взаимным ласкам под любую музыку, не замечая ничего и никого вокруг.
Несмотря на все подсветки, господствовал интимный полумрак. Всполохи света выхватывали из темноты улыбающиеся лица, карнавальные маски, элементы костюмов. Высвечивали на мгновения, чтобы погрузить в тень, выхватив очередную порцию пространства, наполненного причудливыми изгибами танцующих, разноцветными конфетти, неожиданными звуками хлопушек, искромётными бенгальскими огнями, змейками серпантина, запахами недорогих духов и одеколонов.
Из динамиков лилась бессмертная музыка восьмидесятых годов двадцатого века: АВВА, Secret Service, Savage, Silent Sircle, Frank Duval, Chris Norman, Bad Boys Blue, Chris de Burgh, Fancy...конечно же, несравненные Итальянцы: Pupo, Ricchi e Poveri, Ricardo Fogli....конечно же, песни советских авторов и исполнителей: Машина времени, Юрий Антонов, Ласковый май, Мираж...,
За музыкальное сопровождение отвечали старшекурсники. Аппаратура разместилась за буфетной стойкой. Два диск- жокея, Дед Мороз и Снегурочка, сменяли друг друга у микрофона, одновременно приторговывая шампанским, минеральной водой, конфетами и мандаринами.
Каждый погрузившийся в атмосферу бал-маскарада чувствовал себя настолько сильно причастным к студенческому братству, что всё окружение воспринималось близким и родным.
Второкурсница Алла Демидова, тоненькая и стройненькая, в узеньких фирменных вельветовых брючках и оранжевой шифоновой блузочке, в качестве партнёрши по танцам пользовалась повышенным спросом. Присевшую отдохнуть девушку тотчас подхватывал очередной кавалер, втягивая в бешеный ритм ста двадцати ударов в минуту, так что отдышаться ей удавалось, только склонив русую головку на предоставленные в её распоряжение плечи ребят.
Никого из однокурсников и вообще никого из студентов Алла за полтора года учёбы особо не выделила. Ещё свежо воспоминание о первой неудачной любви. К несчастной она её не относила, рана уже не тревожила, но стала на время прививкой от нового всплеска чувств. С молодыми людьми, пытающимися за ней ухаживать, держалась ровно, дружелюбно и только.
Новогодняя дискотека была в самом разгаре.
Алла улучила время и выпорхнула в коридор. В нём было свежо и прохладно. Она решила подняться на этаж в свою комнату.
В просторных холлах новенького пятнадцатиэтажного общежития стояла тишина. Если кто-то и не захотел отмечать праздник в компании, то, верно, уже крепко спал. Лифты не работали. Этажи, отведённые девчатам, - с пятого по седьмой. Два этажа ниже занимали семейные, с восьмого по тринадцатый предоставили ребятам. А выше разместились аспиранты. Алла жила на шестом. Её комната с балконом рассчитана на двоих проживающих. Девушка поднялась по лестнице, никого не встретив.
Алла повернула ключ в замочной скважине, переступила через порог и хотела, было, включить свет. С кровати её соседки по комнате послышался громкий шёпот и возня.
- Ал, ты? Не зажигай свет.
Конечно, это Дашка со своим. Алла даже не заметила, когда они покинули столовую, чтобы воспользоваться случаем уединиться.
- Не буду. Я ненадолго.
Алла прикрыла дверь, наощупь отыскала в сумочке расчёску. Провела пару раз по растрепавшемуся сэссуну. Взяла с тумбочки изящный флакончик " Диорелла" - её гордость - настоящие французские духи, купленные с первой стипендии аж за двадцать пять рублей. Две капли, две драгоценные капли нежного аромата достаточно, чтобы создать вокруг себя ореол загадочности.
Дольше задерживаться здесь смысла не было.
Алла вышла, заперла комнату и стала спускаться по лестничным пролётам, просчитывая про себя, в каком месяце рождаются новогодние дети.
Глава 2. Ветер
В зал Алла вернулась, когда разыгрывались призы и водили общий хоровод. Она присела недалеко от входа. Почти следом за ней в дверном проёме показался силуэт юноши. Молодой человек остановился, окинул взглядом помещение, как бы оценивая обстановку, потом сделал несколько неуверенных шагов вперёд, снимая на ходу курточку. Он повесил её на стул рядом с Аллой и сел сам.
Алла, скорее машинально, чем заинтересованно, скосила глаза.
Минут через пять заиграла мелодичная музыка.
Сосед Аллы, озираясь по сторонам, встал, развернулся к девушке и предложил ей руку:
- Позвольте пригласить вас на танец.
Мягкий приятный баритон. Бархатная маска.
Даже в полутьме Алле удалось разглядеть, как превосходно он сложен, как хорош собой. Черные джинсы обтягивали стройные ноги. В вырезе чёрной рубашки, охватывая мускулистую шею, поблескивала нитка серебряной цепочки. Чёрные волосы спадали кудряшками на воротник.
Скинув маску лисёнка, Алла встала и положила руки на плечи юноше.
- Нет. Не так.
Он бережно снял её правую руку со своего плеча, легонько сжал и вытянул в сторону, нежно обвил стан и увлёк за собой.
Алла умела танцевать, но почти всегда сама вела партнёров. С этим юношей всё было по-другому. Ново и необычно.
Следующим объявили рок-н-ролл.
- Вы танцуете рок-н-ролл в паре? - юноша обдал девушку запахом мяты.
- Не приходилось, но давайте попробуем.
Он показал несколько движений. Потом ещё.
- Всё очень просто. А теперь соединяем их вместе. А теперь вдвоём.
Поначалу Алла путала руки и ноги. Молодые люди смеялись и начинали сначала. Юноша оказался терпеливым наставником.
Потом они вальсировали, обходя по большому кругу залу.
- Как вас зовут? - любопытство Аллы наконец-то проявило себя обычным в таких случаях вопросом, который, правда, первым больше подобает быть заданным мужской половиной.
- Ветер. Меня зовут Ветер.
- Какое необычное имя. А меня просто Алла. Вы прекрасно танцуете. Верно, учились долго?
- Разве ветру нужно чему-нибудь учиться.
- Ааа, это вы, оказывается, делаете погоду, - Алла подхватила игру.
- Не совсем.
- Расскажите мне о себе. Я мало знаю о ветрах, это вы один такой везде, всегда и всюду разный?
- Нет, нас много. Каждый из нас всегда разный. Скучно быть одинаковым и похожим на других. Не правда ли?
Почувствовав, что девушка устаёт, он положил обе её руки себе на плечи, но не сжал её крепко в объятьях, не принялся поглаживать по спине и ниже, пытаясь как бы ненароком прикоснуться к девственной груди, как это делают другие ребята.
Алла не знала, что ответить на его вопрос, а юноша продолжил:
- Я странствую по свету. Когда злюсь - я штормовой ветер. Ломаю мачты кораблей. Когда я добрый - надуваю паруса, помогая добраться до родного причала. Летом шуршу листьями осины и звоню в синии колокольчики на лугах.
Алла рассмеялась:
- Разве колокольчики звенят...
- Конечно. Некоторые очень громко... Одним путникам я помогаю - подталкиваю их в спину. Другим мешаю - дую что есть мочи навстречу. Осенью я швыряю разноцвет под ноги прохожим, а зимой вальсирую со снежинками.
- Так я - одна из снежинок... - последние слова юноши показались Алле не сильно лестными. Он поспешил уточнить:
- Каждой снежинке хочется научиться танцевать...красиво...
- Извините, - Алла почувствовала, что сказала что-то не то, - я не снежинка, сегодня я - лиса Алиса.
Чтобы сгладить досадное недоразумение и разрядить ситуацию, Алла вновь спросила:
- Вы, видимо, знаете о себе всё?
- Вряд ли мне когда-либо удастся познать себя до конца, - юноша продекламировал:
- О чём ты воешь, ветр ночной?
О чём так сетуешь безумно?...
Что значит странный голос твой,
То глухо жалобный, то шумно.
Чтобы не поставить девушку в затруднительную ситуацию, добавил на всякий случай:
- Фёдор Тютчев.
- Ветер, ветер, ты могуч. Ты гоняешь стаи туч, - Алла едва могла вспомнить пяток стихотворений из школьной программы.
Объявили конкурс на лучшую танцевальную пару, и они участвовали в танцевальном марафоне, и заняли первое место.
Алла взглянула украдкой на часики, стрелка неумолимо приближалась к шести. Юноша заметил её жест:
- Вам пора?
- Дискотека заканчивается через пятнадцать минут.
- Можно, я вас провожу?
- А потом улетите?
- Да, придётся.
Ветер накинул куртку и проводил Аллу до комнаты.
- Извините, если что не так.
- Всё было прекрасно, Ветер. Спасибо.
- Вам спасибо, Алла.
Он больше не предпринял ни одной попытки прикоснуться к девушке. Махнул рукой на прощание, повернулся спиной и быстро зашагал..., стройный, подтянутый и мускулистый...
Заснула Алла не скоро. Думы о незнакомце заполонили все её мысли. Скорей всего, он с другого факультета. К ним в общежитие на дискотеки часто приходят студенты с других факультетов, и даже ленинградцы не гнушаются, настолько хороша организация вечеров.
Ладно. Ничего она сейчас сделать всё равно не может. Нужно сессию сдать, провести каникулы у родителей в тихом уютном провинциальном городке Псковской области, а со следующего семестра она постарается разыскать заинтриговавшего её юношу.
К вечеру первого января в студенческой среде вновь возобладал дух учебной обстановки.
Кто писал шпаргалки и бомбы, кто зубрил.
Целых пять экзаменов! Времени на подготовку - три-пять дней, и нужно умудриться проштудировать толстенные талмуды.
В отличницы Алла никогда не рвалась, удовлетворительные оценки были редки. А хорошие давали право на получение стипендии - это Аллу вполне устраивало.
Она пыталась сосредоточиться на предметах, а в голове был Ветер. Она пыталась читать, а он перелистывал страницы учебников так быстро, что она не успевала схватить суть. Она пыталась напомнить себе пройденный материал, а вспоминала Новогоднюю ночь...
Тем не менее, девушка умудрилась получить в зачётке одни " хорошо" и покинула Ленинград на три недели.
Глава 3 Маска
Первый учебный день после каникул Алла начала с ожидания. Она приехала в институт за час до начала занятий и, подперев стену, заняла выжидательную позицию напротив входа. Так простояла она до звонка и. расстроенная, на лекции не пошла. Подставив лицо невскому ветру, гуляла по городу до изнеможения.
На следующий день, сообразив, что занятия в его группе могут начинаться не с первой пары, сменила тактику. Каждую перемену она прочёсывала этажи, заглядывая в каждую аудиторию и буфеты.
Может быть, он ещё не вернулся с каникул?
Девушка выждала несколько дней и возобновила поиски. Всё напрасно.
Ветра она не встретила.
Может, он спортсмен и вообще не посещает занятия?
Алла терялась в догадках и...всерьёз заинтересовалась ветрами.
Она обошла книжные магазины и библиотеки, выискивая в потаённых уголках и на дальних полках литературу с интересующей её информацией, выуживала крупицы сведений из статей в газетах и журналах.
Кто-то посоветовал посетить военно-морские учебные заведения: ветра - это как раз их профиль. Алла увлекла подруг идеей - и они стали по субботам ходить на танцы в Военно-Морскую академию, в университет морского и речного флота им. адмирала Макарова - "Макаровку", в морской технический университет. Выстаивали длинную очередь за билетами и вперёд - знакомиться с будущими мореходами.
Алла заводила знакомства, но сразу же просила помочь с интересующей её литературой. Парни ухмылялись, но в помощи не отказывали.
Вскоре у Аллы собралась целая коллекция ветров, облаков, осадков и прочих метеорологических явлений. В ущерб основным занятиям к концу второго семестра она могла отличить бурю от тайфуна, ураган от шторма, муссоны от пассатов, а изображение розы ветров стало её любимой эмблемой и занятием.
Свою четвёртую сессию Алла едва вытянула на удовлетворительно. Придётся в следующем семестре подрабатывать. Родителям она не рискнула сказать ни о своей плохой успеваемости, ни о её причине - Ветре.
Лето Алла провела, прихватив очередной томик или брошюру с собой на пляж или на дачу. Каникулы пролетели незаметно, но с пользой для её любознательной русой головки.
Вернувшись в конце августа в Ленинград, Алла обнаружила некоторые перемены, произошедшие в её окружении. У неё новая соседка по комнате, а Дашке с Петькой, расписавшимся в июле, выделили комнату на семейном этаже.
Алла устроилась подрабатывать на кафедру физики. По субботам, до открытия одного из центральных универмагов, ходила мыть туда полы.
Второго октября Дашка родила крошечную девочку. Алла, накупив игрушек и распашонок, после выписки счастливой молодой мамочки из роддома зашла их навестить и потом часто помогала молодой семье - никогда не отказывая себе в удовольствии посидеть с малышкой, пока родители бегали за преподавателями - сдать зачёты или защитить лабораторные и курсовые работы.
Кто-то считает года по дням рождения. Кто-то отсчитывает годы от январских праздников. Каждый ждёт приближений новой вехи в своей жизни. Все поздравляют друг друга, празднуют, веселятся, но никто не вскрикнет от чистого сердца: "Здравствуй, я тебя, новый год, так ждал, так ждал", - кроме, пожалуй, маленьких детей, которые хотят получить подарки и, по своему недоразумению, быстрее повзрослеть, да глубоких стариков, с удивлением поднявших седые брови: " Неужели я дожил", - чтобы тут же тяжело вздохнуть.
Алла ждала новый год так, как не ждут ни дети, ни старики. Она ждала его приближения по-особому - а вдруг Ветер снова прилетит и подарит ей сказочный вечер. Алла захотела верить в чудеса.
Чтобы не расклеиться от странного ощущения, заполонившего её сущность смесью неведомых возвышенных чувств и горечью желания, кажущимся несбыточным, девушка загрузила себя по полной.
Если бы время лечило раны, но оно их только обезболивает и не всегда надёжно. Болеутоляющее для души девушке было нужно, хотя рана нанесена ей не была. Что же тогда так ноет?
И вот кольцо замкнулось ровно в срок с тридцать первого декабря на первое января, повторяя в общих чертах прошлогодние события тристашестидесятипятидневной давности.
Проходит час. Другой, третий. Бой курантов. До свидания старый год. Звон стекла с шампанским. Поздравления, загадывания желаний.
Здравствуй год новый! Старт! Полный вперёд!
Проходит час. Другой, третий.
Алла понимает, что Ветер потерян навсегда.
Ещё на час увеличивается бесконечность прошлого.
Девушка старательно не подаёт виду, что ей придётся смириться с неизбежной потерей, пытается надеть маску притворного веселья или, когда становится невмоготу сдерживать слёзы, прячется за рыжей маской из папье-маше.
Всё, довольно истязать себя, пора уходить. Алла обходит толпу танцующих и в самом дальнем углу, почти за колонной, замечает того, кого решила уже позабыть.
Ветер, во всём чёрном, обучает вальсу снежинку в голубом платье.
Не хватало только, чтобы ещё одна несчастная томилась по обаятельному незнакомцу! И даже не эта мысль руководила дальнейшими её действиями. Что делать, Алла решила в одночасье.
Она вернулась к однокурсникам.
- Миш, - обратилась, отведя одного из них в сторонку, - пригласи, пожалуйста, на следующий танец вон ту девушку...в голубом, блондинку.
Когда Ветер с партнёршей немного отстранились друг друга, Мишка, умело вклинившись между ними, ловко подхватил девушку:
- Извините. Мадемуазель, можно вас пригласить, - и увлёк её в самую гущу.
- Ветер, привет.
Юноша недоумённо взглянул на Аллу.
- Привет, вы - Алла, - он был серьёзен.
- Да, я - Алла.
Они, не сговариваясь, прикоснулись друг к другу - так прикасаются к хрупкой драгоценной вещи, одновременно боясь нанести ей вред и удовлетворяя нестерпимое желание осязать.
Они ни о чём не говорили вслух, за них говорили трепетно стучащие в унисон сердца.
Заключительный аккорд. Дед Мороз объявляет об окончании вечера.
- Ветер, послушайте, давайте прогуляемся. Так душно, что хочется на свежий воздух, - Алла первая нарушила молчание, - если, конечно, вы никуда не спешите.
- Мне некуда спешить. Я подожду тебя, когда ты оденешься.
У Аллы ёкнуло внутри - он первый перешёл на "ты". Боясь, как бы юноша не обманул её, Алла предложила ему поняться до комнаты. Он согласился, возможно, разгадав её опасения...
Зима, настоящая зима - с морозами, с изобилием пушистого снега! Что может быть лучше, чем русские зимы! И даже Ленинград, промозглый и седой, оказался во власти настоящей белоснежной зимы.
Они медленно прохаживались по тропинке вокруг замерзшего водоёма. Они не взялись за руки. Он так и не снял маску, а она из деликатности не затронула эту тему.
- Ветер, сегодня юго-западный ветер, - Алла выдохнула тоненькую струйку пара, - значит, к вечеру принесёт снеговые тучи и немного потеплеет.
- Ты умеешь предсказывать погоду?
- Учусь. Скоро буду знать о ветрах больше всех.
- Тебе это интересно?
- Очень. А ещё я знаю массу народных примет. Например, если осенью лист осины падает вверх лицевой стороной - зима холодная будет, если наоборот - тёплая.
- Классно, - Ветер присвистнул, - такого я не слышал.
Они ещё немного поболтали, Алла так и не решилась спросить, кто он и где живёт, а юноша, видимо, решил остаться инкогнито.
Пора уже приводить план в действие, пока окончательно не рассвело.
Алла притворно зевнула:
- Всё, засыпаю. Проводи меня, пожалуйста.
Он не ожидал и был раздосадован:
- Конечно...да-да, конечно,...пора спать...
Они молча вернулись к общежитию, в котором одно за другим гасли окна, и лишь в столовой ещё царило оживление - старшекурсники расходиться не спешили.
Возле ступеней Алла сухо попрощалась:
- Пока.
Она резко развернулась и, не оглядываясь, стала подниматься к входной двери.
- Пока, - прозвучало ей вослед надтреснуто.
Алла открыла стеклянную дверь и оглянулась - юноша уже скрылся за углом здания. Она быстренько сбежала вниз и последовала за ним.
Фонарей в переулках и во дворах было мало, предрассветные сумерки играли ей на руку.
Юноша шёл сначала медленно, глядя себе под ноги. Внезапно становился, как будто споткнулся о препятствие, постоял с секунду, сорвал с лица маску и швырнул её в сугроб. Затем ускорил шаг и припустился бегом.
Алла осторожничала. Передвигалась короткими перебежками и, по мере возможности, старалась держаться ближе к стенам домов. На ходу подобрав маску, сунула её себе в карман.
Снег предательски скрипел под ногами, и девушка старалась держаться на расстоянии, хотя боялась упустить из виду юношу, за которым еле поспевала.
Ветер направлялся в район, сплошь застроенный старенькими четырёхэтажными "хрущёвками". Вскоре он пулей влетел в подъезд одного из домов. Алла подождала, не зажжётся ли свет в каком-нибудь окне, потом обошла дом вокруг - все окна, окантованные старенькими рамами, одинаково темнели.
Алла разглядела табличку с названием улицы и номером дома. Она сюда обязательно вернётся.
Глава 4 Роза ветров
Аллу терзали сомнения. Ну и что с того, что она влюблена. Возможно, это не взаимно и тогда снова страдать?! Как затравленный зверёк, мерила она шагами холл шестого этажа.
До двух часов дня первого января светило солнце. Потом бледный диск, висевший низко над горизонтом, окружили серые тучи. Они сжимали его в своих объятьях до тех пор, пока не превратили светило в узенькую полосочку...вскоре солнце исчезло. Не спряталось за тучи, а именно исчезло под натиском неосторожных любовников, в одночасье ставших насильниками. Пошёл снег.
Была не была. Лучше горькая правда, чем неопределённость.
Алла оделась, подняла воротник финского пуховика и отправилась искать Ветер.
Улицы оживали. Люди просыпались и отправлялись в гости, на прогулки с детьми и собаками, а кто-то, возможно, на работу
Минут через тридцать Алла вошла в пахнущий домашней выпечкой подъезд, где утром скрылся Ветер. Стряхнув снег, она позвонила в первую же дверь на первом этаже, за которой почти сразу послышались осторожные шаги, но открыли ей после того, как тщательно рассмотрели в глазок.
Пожилая женщина - старушка, не обнаружив ничего подозрительного, откинула цепочку и пригласила девушку войти. Хозяйка квартиры была из тех, которые треть жизни проводят на скамеечке у подъезда и знают обо всех всё.
Алла обратилась по адресу. Она смущённо вошла, вытерев ноги о вязаный коврик ручной работы, и присела на предложенную банкетку. Старушка разместилась напротив на табурете.
- Чем вы, девушка, так встревожены?
- Я ищу одного человека. Помогите мне, пожалуйста.
- Да уж помогу, чем смогу, - старушка внимательно посмотрела на готовую разреветься Аллу.
- В вашем доме живёт парень лет двадцати пяти? Среднего роста. Стройный. Волосы чёрные. Танцует хорошо.
Больше никаких данных Алла предоставить не могла.
- Не знаю, кого ты имеешь в виду, но на четвёртом этаже в угловой квартире проживал когда-то один такой похожий мальчик. Приехали они с матерью года четыре назад...или пять. Он, кажется, сдал экзамены в университет...потом его, кажется, забрали в армию...- старушка старательно вспоминала, - потом...да не видела я его больше ни разу, а мать его живёт там же. Работает в три смены. Печальная очень ходит...но я в душу не лезу.
Алла больше ничего слушать не захотела.
- Спасибо, простите, - она бросилась через две ступени вверх по крутой лестнице на четвёртый этаж.
Затормозив перед обитой дерматином дверь, Алла, не раздумывая и не переводя дыхания, нажала кнопку звонка.
Дверь открыла опрятная женщина в светлой косынке и, молча, чёрными глазами спросила:
- Что вам нужно?
- Мам, это с почты? Методички пришли? - раздался голос, ЕГО голос.
Несмотря на нелепость вопроса, заданного человеком, который либо не считается со временем, либо просто не знает распорядок работы учреждений, Алла несколько раз быстро кивнула. Возбуждение её достигло предела.
Женщина так же молча посторонилась.
Девушка стремительно влетела в узкую прихожую, скинула сапоги и устремилась по длинному коридору в дальнюю комнату. Сделала пару шагов за порожек. Остановилась. Сердце готово было выпрыгнуть из груди.
- Привет.
Ветер что-то писал, сидя за столом, заваленным книгами и тетрадями.
- Зачем ты пришла? - он продолжал сидеть к ней спиной, - я тебя не звал.
Он повысил голос:
- Пошла вон. Убирайся отсюда.
Алла не шелохнулась. Почему-то она не обиделась.
- Нет.
- Убирайся, я сказал, - юноша внезапно развернулся.
Вместо правого глаза на девушку глядела узенькая щёлка, кожа вокруг которой, если, конечно, это можно было назвать кожей, темнела бугристым лилово-бордовым пятном, спускающимся слезливым подтёком на щёку.
Так же резко юноша вновь крутанулся на стуле:
- Уходи. Видишь...Зачем ты так со мной?
Он заоправдывался:
- Мам, я не давал повода. Мам, я всего лишь танцевал и не давал ни малейшего повода. И немного разговаривал.
Мать его по-прежнему стояла в прихожей, комкая в руках моток ниток для штопки, который вдруг упал и покатился.
- Мам, скажи ей, пусть уходит. Она сама себе что-то надумала.
Внезапно Алла успокоилась. Бешеная пульсация в висках прекратилась. Девушка сделала глубокий вдох и огляделась. Книжный шкаф, книжные полки. За прозрачными, словно слеза, стёклами, фотографии. Его, Ветра. Его, того, который был. Его, того, который уже решил оставить своё имя в прошлом...
Вот он вальсирует, а здесь, судя по костюму тореадора, испанский танец, а на той...
Алла достала из кармана чёрную бархатную маску, подошла к танцору, положила её перед ним на стол. Нежно приобняла юношу за плечи. Он вздрогнул и сник. Девушка уткнулась лицом в его кудряшки на затылке:
- Ветер, мне без тебя плохо. Ветер, не гони меня. Я без тебя не могу ... уже никогда не смогу...Пойдём гулять...Ветер мой, Ветер...