Что осталось от марксизма в сознании наших современников? Склонность к некой поспешно материалистической меркантильной интерпретации мировых событий. Часто она вполне удовлетворительна, но иногда попадает совершенно впросак, потому что совсем не учитывает другой мощнейший фактор человеческого бытия: всеобщее состязание за престиж, за уважение, за честь. Это относится как к индивидуумам, так и к нациям. Как арабский терроризм против Запада, так и американское нападение на Ирак в 2001 году интерпретируются, как войны чести, то есть войны преследующие не материальные, а "духовные" цели, а именно борьбу за отстаивание чести нации.
Программы и политика левых партий демократических стран изначально ошибочны, потому что явно или неявно подразумевают борьбу с рыночной экономикой. Поэтому 150-летняя политическая борьба левых не позволила достичь никаких провзглашаемых в программах целей. Предлагается переориентация левых программ на усовершенствование и гуманизацию рынка, что может дать быстрые и ощутимые результаты.
О проблемах вызваемых массовой иммиграцией во Францию, осложняемых противоборством правых и левых сил, и об участии довольно неординарного президента Саркози в этом деле.
Ранее статья была опубликована в газете "Русская мысль" 2008 18 декабря Париж На предмет, как быть счастливым, опубиковано несметное количество статей и книг. Эта же статья скорее о том, как невозможно быть счастливим длительное время. Обсуждаются два аспекта счастья: социальный аспект, по принципу: будешь богатым - будешь счастливым, и физиологический - о неизбежном быстром затухании импульса удовлетворения (счастья).
Производится попытка классификации войн в современную эпоху. Все прежние войны велись прежде всего за территорию и именуются классическими. В ХХ и ХХI веках появились войны нового типа: войны чести и полицейские войны. Войны за независимось, которые велись всегда, можно считать неким гибридом между территориальными войнами и войнами чести. Настоящая статья посвящена исключительно территориальным войнам. Земли нехватало всегда для прокорма всего народа, поэтому войны были "естественным" средством регулировки народонаселения. С началом промышленной революции ситуация стала быстро меняться: индустрия начала поглощать весь избыток рабочей силы, а рождаемость все стремительнее падать. Тем самым ситуация совершенно обратилась: в индустриальном мире прежний недостаток территории и избыток рабочей силы заменились на избыток территории и недостаток рабочей силы (откуда массовая иммиграция). Поэтому исчезла потребность захвата чужой территории и "сброса" излишка населения на войне. Этим объясняется прекращение территориальных войн между странами индустриального мира
В порядке разбора книги Игоря Ефимова "Грядущий Аттила" излагается попытка упрощенного объяснения общества с помощью одного единственного параметра - инстинкта состязания, присушего человеку. Преимущество всякой однопарметрической теории - ее простота, ибо с увеличением числа параметров трудность решения задачи растет экспоненциально. Вместе с тем "состязательный подход" позволяет просто объяснить многие явления общества и политики. Обсуждаются попутно проблемы наследственного и благоприобретенного в характере человека, а также глобализация.
Ведь он ни в чем не виноват. В своем мемуарном романе известный драматург Леонид Зорин достаточно верно и умно воспроизводит эпопею Горбачева, но в неверной тональности - как историю зауряд-неудачника. На самом деле ему вторит почти вся современная Россия, только в гораздо более резком ключе, видя в Горбачеве разрушителя, источника бедствий. Я пытаюсь восстановить справедливость и представить, каким Горбачев войдет со временем в мировую историю и историю России.
В западной прессе вошло в привычку каяться по поводу колонизации, работорговли и пр. Это неразумно: нельзя смотреть на прошлого глазами настоящего - законы меняются со временем. Лучше посмотреть, не нарушаем ли мы сегодня законы будущего, чтоб потомкам не пришлось каяться за нас. В качестве иллюстрации приводится старинный принцип "священной земли предков ", которую никому нельзя уступать. Он был неизбежен в прошлые времена, когда земли нехватало, чтоб прокормить всех. Сегодня в индустриальных странах ситуация обратная - земли такой избыток, что приходится приглашать иностранцев для ее обработки. Вывод - территорию можно и уступить, например, за мир.
Демократия, безусловно, самое симпатичное, из всех возможных государственных устройств, но не всегда самое практичное. Например, Китай, опираясь на диктатуру, осуществляет сегодня такой индустриальный рывок, который, вообще говоря, немыслим в западных демократиях. Не давая конкретных рецептов, в статье обсуждаются имманентные изъяны демократического устройства и возможные пути их, если не преодоления, что невозможно, то хотя бы смягчения. В процессе комментируется известный китайский фильм 2007-го года "Still Life".
Выяснению причин антизападного мусульманского терроризма посвящено огромное количество статей. Здесь предлагается альтернативная версия, ставящая во главу угла вопрос о чести нации. Мусульмане, прежде всего арабы, накопили множество оскорбительных обид со стороны Запада: колонизация, палестинский конфликт, который арабам не удается решить ни силой, ни переговорами, ну и наконец вторая иракская война. Не говоря уж об ощущении мусульманскими странами своей отсталости. Когда, казалось бы, все средства исчерпаны, арабы изобрели новое оружие - исламистский террор, что вызвало воодушевление арабской "улицы": наконец-то за наши унижения отомстили, теперь они нас боятся. Этот тезис развивается на примере Бен Ладена.
Попытка продемонстрировтаь на примере Второй иракской войны, а также истории пребывания Путина на посту президента, что лидеру в условиях демократии удается оставить след в истории, только если он верно чувствует настроения народа и следует за ними.
В конце концов, кто же кого боится - Запад России или Россия Запада? Выдвигается гипотеза: ни то, ни другое - боится третья сторона. В последние годы напряженность между Россией и Западом росла, достигнув пароксизма весной 2007, когда некоторые стали поговаривать о новой холодной войне. Вместе с тем ни та, ни другая сторона не ищут столкновения... Что происходит?
"Общественное бытие обычно опережает общественное сознание". Это известную формулу можно перефразировать так: жизнь меняется, но человеческое сознание обычно отстает от этих изменений, и люди пытаются жить и мыслить по старинке. С этой точки зрения рассматривается вопрос о территории. Прежде она имела решающую роль для выживания народа, поскольку ее всегда не хватало для того, чтоб прокормить все население. Отсюда понятие "священная земля предков", которую никому нельзя уступать. Во время войны она давала стратегическую глубину и позволяла армии отступить, чтоб выиграть время, перестроиться и перейти в контрнаступление. Но внутри индустриального мира рост производительности в сочетании с падением рождаемости приводит к тому, что территории становится избыточно много, если говорить о выживании. Поскольку прежние войны были прежде всего войнами за владение территориями, то войн между индустриальными странами больше не предвидится. Лозунг "священная земля предков" теряет свой прежний смысл. Но этого еще никто не осознал. Пока осознают, будет пролито много лишней крови и причинено ненужных страданий.
В порядке разбора книги Игоря Ефимова "Грядущий Аттила" рассматриваются различные актуальные сегодня вопросы как то: что осталось на сегодня от марксизма? - очевидно только "исторический материализм". Что есть мусульманский антизападный террор? - очевидно война чести: народная партизанская война за спасение чести нации. Какова роль состязания, сильнейшего из человеческих инстинктов, в строении общества и в истории? - огромная: сами войны чести, религиозная экзальтация в мусульманских странах в наше время, все это работа того же инстинкта.
Трудам, где материалистически объясняется феномен религии, несть числа. Общим лейтмотивом этих объяснений являются с одной стороны, польза, которую приносит обществу религия, с другой стороны, психологическое удовлетворение, которая она дает отдельной личности. Но каждый согласится, что на худой конец можно было бы обойтись и без того, и другого. Тем не менее обществ без религии не существует и видимо не существовало. Ниже я излагаю гипотезу, что на определенном этапе эволюции человек неизбежно должен был пройти сквозь религию.