Аннотация: Для Кристиана, который хотел что-то ћневероятное и романтичноеЋ. Наверное, это не совсем то, что ты просил, но, сам знаешь, плохо умею писать по заявкам. С Новым Годом!
Для Кристиана, который хотел что-то "невероятное и романтичное". Наверное, это не совсем то, что ты просил, но, сам знаешь, плохо умею писать по заявкам.
С Новым Годом!
Праздничное.
В этом году совершенно нет ощущения праздника.
Новый Год? Рождество?
Эти слова давно утратили свой смысл.
Духовный подъем и почти безграничное счастье? Почему-то они ушли. Не было такого, как в детстве, ощущения Магии и Праздника. Опять нет повода не выпить.
"С такой философией ты скоро совсем сопьешься!" - так любил говорить Марк. Когда это было? Ах да, на позапрошлые праздники. Как раз перед тем, как он сообщить, что в этот раз не может поехать с ним в горы и отпраздновать там Новый Год как год назад. Сообщил по телефону. Видимо, у самого не хватило храбрости сказать это в лицо. Не сказал и о том, что едет знакомить свою невесту с родителями. И что свадьба в конце января. И что она ждет ребенка. И...
...И вообще, что почти пять лет отношений были всего лишь забавой и игрой. Действительно, ведь не может же быть ничего серьезного между двумя мужчинами, неправда ли? Это только "ошибки юности".
Грэн поежился от очередного порыва ветра и постарался сильнее закутаться в пальто. Но оно почему-то сегодня не грело. Возможно, дело было в том, что на Новый Год и в эту некогда сказочную ночь обещали не больше минус двух градусов. А на улице оказалось все десять и сильный ветер.
Можно было бы вернуться домой и переодеться. Можно было бы вообще вернуться домой и не шататься по пьяному и веселому городу. Но домой не хотелось. Дома ждал целый холодильник деликатесов и капризная кошка, охраняющая оный. А еще в кадке росла небольшая сосенка, которая была наряжена в мишуру и дорогие стеклянные игрушки. Ее они с Марком посадили еще семь лет назад. Об отношениях тогда даже речи не шло. Просто два друга ездили с большой компанией в горы, в домик, принадлежащий семье Грэна, и Марк притащил в город шишку сосны. Ради шутки ее воткнули в найденный на безразмерной лоджии и, видимо оставшийся от прошлых владельцев квартиры, горшочек с каменной землей. Через месяц проклюнулись тоненькие расточки. Через семь лет ухода и трепетного подрезания веточек (чтобы не вымахала под потолок и не пришлось высаживать в грунт) в одной из комнат царила вечнозеленая красавица.
Забавно, но после ухода Марка сосна, словно подбадривая своего хозяина, стала расти особенно хорошо и больше не капризничала. Странно, начинающая седеть Мурлыка, очень неблагосклонно приняла новую жительницу квартиры и выживала ее всеми доступными и недоступными способами. С подаренными коллегами растениями она себя так не вела. Но сосна росла вопреки общипанным веткам и тому, что в горшок пытались справлять нужду. Так что дома царили сосна и кошка. И тишина. Полное отсутствие того, кто ждал бы Грэна. Вообще. С тех пор как Марк... С тех пор, как Марк решил, что гомосексуальные отношения не для него и женился. Завел детей.
*
Вот сейчас, например, Грэн шел с детской площадки, на который его бывший возлюбленный играл с почти двухгодовалой дочкой, а снова беременная жена сидела на лавочке на подушке. Естественно, ей же нельзя сидеть на холодном. Пусть срок не так и велик, но живот уже заметен. Грэн, как опытный гинеколог и акушер мог еще на первом обследовании сказать, что в этот раз жена осчастливит мужа двойней.
Еще один забавный факт: жена Марка - пациентка бывшего любовника мужа. Еще при первой беременности Грэн мог немного не так повернуть инструмент и не было бы ребенка. Просто задержка из-за... ну... причину всегда легко придумать или сказать, что выкидыш. Не было бы этого неприятного расставания по телефону, не было бы свадьбы... Не было бы ни-че-го. Этой курносой светлоглазой девчушки, что с визгом катается под строгим присмотром отца с низенькой горочки, тоже никогда бы не было.
Грэн почти полчаса простоял в тени, наблюдая за тем, как счастлив Марк и с какой искренней любовью он смотрит на дочь и на жену. Это был моральный мазохизм в чистом виде, но Грэн не мог оторвать взгляд и уйти. Он смотрел на своего возлюбленного и поражался своей глупости. Думать, что этот мужчина мог любить другого мужчину? Глупец! Это добропорядочный семьянин и гордый отец семейства. Гетеросексуал в чистом виде. Если он и спал с мужчиной раньше, то только по ошибке.
Ошибка. Вот чем были пять лет отношений. Когда семейство отправилось домой под разочарованное хныканье девочки, Грэн тоже развернулся и ушел. Пустой двор с детской площадкой был создан для мамаш с детьми или для таких вот семей, но никак не для одинокого тридцатилетнего педика с кучей комплексов и работой, на которую могут вызвать в любой момент. Безусловно, блестящего гинеколога и акушера, но все же принадлежащего к далеко не самой уважаемой прослойке общества.
Грэн гулял по городу и с каждым шагом все четче осознавал, что придет домой и покончит жизнь самоубийством. Любым доступным способом. Как врач он знал их тысячи. И те, что убивают сразу и безболезненно и те, от которых тело будет заживо гнить месяцами. Оставалось только выбрать способ и - вперед! Гостеприимные врата Ада распахнутся!
Если бы Грэн верил в Ад или Рай, то еще год назад покончил бы со всем этим. Но мужчина не верил и боялся смерти. Возможно, поэтому он, отчаянно замерзая, бродил по городу и даже не пытался позвонить друзьям и завалиться в гости. Тем более, в такую хмельную ночь всем рады.
**
Совершенно внезапно открылась неприметная дверка в доме и из нее вывалилась гурьба молодых людей. Они все были уже навеселе, но каким-то образом умудрились не сбить с ног ошарашенного человека, пойманного в прямоугольник света.
Все, кроме одного. Последним выскочил мужчина в одной рубашке и с открытой бутылкой шампанского в руке. Естественно, именно ему надо было поскользнуться и окатить липкой жидкостью Грэна. Да еще и повиснуть на нем, роняя на землю и падая на него сверху.
- А ты кто такой? - недоуменно и довольно пьяным голосом поинтересовался незнакомец, разглядывая лицо своей жертвы.
- Грэн.
- Тогда, Грэн, пошли домой. В шампанском я тебя уже искупал, в слякоти извалял. Теперь отмою и буду любить.
Так начались самые странные отношения, какие только могли представиться Грэну. Первого января он проснулся в объятьях совершенно незнакомого мужчины. Все тело ныло и было приятно томным и таким расслабленным. В плечо горячо сопел Кайл. Просто Кайл, как представилось это непонятное и пьяное создание, прежде чем содрать с Грэна одежду и затолкать его в душ.
Наверное, единственная причина, по которой мужчина не сопротивлялся, была в том, что он до конца так и не верил в реальность происходящего. Все казалось даже не сном, а каким-то сумбурным бредом.
Сначала облили шампанским и уронили в, пожалуй, единственную незамерзшую лужу, а потом потащили в дом, бесцеремонно сняли одежду и запихнули под горячий душ. А потом и сами в этот душ залезли, заявив, что "ничего то вы сами, Грэны, не умеете. И все-то надо делать самому". Выкупали и вымыли каждый сантиметр кожи, обращаясь с взрослым мужчиной как с фарфоровой статуэткой тончайшей работы. Потом... ну, потом было все, чтобы сделать эту ночь одной из самых ярких и горячих на памяти Грэна. Ему еще никто не отдавался с такой страстью и удовольствием.
Он посмотрел на своего неожиданного любовника. Привлекательный и довольно интересный мужчина с ухоженным телом и безумно красивыми руками. Трудно было поверить, что этому человеку не с кем провести такую ночь.
Надо встать, одеться и уйти. Надо... надо вернуться домой, отвезти кошку матери, высадить где-нибудь во дворе сосну и тихо вскрыть себе вены. По статистике, именно в Новый Год и на Рождество происходит больше всего самоубийств. Надо бы успеть стать частью это статистики.
Надо успеть сделать вид, что ничего не произошло, потому что казалось, что, как только Кайл проснется, для всего вышеперечисленного станет слишком поздно.
Конец.
А для тех, кого не устраивает конец и хочет однозначный HappyEnd продолжение "банкета".
Сонное сопение в плечо изменилось, выдавая проснувшегося Кайла, и Грэн посмотрел на любовника.
- О чем задумался? - сладко потягиваясь и зевая спросил Кайл. При этом он как-то умудрился заползти на другого мужчину и удобно устроился у него на груди.
- Вспомнил один Новый Год, в который ты, как и сейчас не даешь мне встать и добраться до ванной комнаты.
- И хорошо, что я тогда не дал тебе никуда добраться. - Неожиданно серьезно сказал Кайл.
- Ты не отпустил меня тогда и...
- ...И вот уже десять лет... ладно-ладно, девять, мы вместе и я рад этому. И, между прочим, я не собираюсь тебя никуда отпускать. - Он нежно потерся носом о шею возлюбленного. Хотелось сделать то же самое с щекой, но Грэн был ужасной колючкой. Про то, что и у самого щетина не очень-то пушистая и мягкая, Кайл, естественно, не думал. - Ни тогда, ни сейчас...
Старая, почти седая кошка подцепила когтем дверь и зашла в большую уютную спальню, у окна которой царил молодой кипарис. Против этого дерева Мурлыка совершенно ничего не имела против. А сосны и другие неблагородные хвойные должны расти на улице и точка! Да и не подходила Ему сосна. Кипарис совсем другое дело. Этот и сам никуда не уйдет и не даст наделать глупостей другому.
Естественно эти, двуногие, еще спали. Или же уже спали? Старая мудрая девственница, принюхиваясь, втянула мокрым черным носом воздух и чихнула. Они уже определенно встали. Только не целиком, а частично, и уже успокоились. А она, между прочим, хочет есть! И не вчерашний паштет, что присох к миске, а ту рыбу, которой вчера дали всего несколько кусочков.
Мурлыка с неожиданной для такой престар... хм... зрелой леди взлетела на кровать и зарылась под пуховое одеяло. В считанные секунды была найдена мишень. С начала большой палец ноги пощекотали усы. Ноль эмоций. Потом в него ткнулся мокрый нос. Палец поджался, но Этот продолжал спать. Тогда в ход пошл когти и зубы. Уж против этого ни один человек не мог устоять!
Спустя несколько минут ворчания и возни, а также плескания в душе Эти перебрались на кухню и дали то, что Мурлыка и хотела от них. Естественно, она для вида покочевряжилась и пококетничала. Рыба вчерашняя! Фу-фу-фу! Несвежая! Фрр! Но, раз больше ничего нет, то и это сойдет.
Поедая кусочек жареной семги кошка косилась на Этих двуногих. Те целовались и напрочь забыли про рыбу. Мурлыка счастливо зажмурилась и утробно заурчала, оправдывая данное ей имя.