- Господи, так как же это, что же это делается? - запричитала Антонина, - неужели, так просто человека выбросить на улицу?
- Мама всё нормально, Костика сократили, никто его на улицу не выгоняет. Так вынуждены делать многие предприятия в городе, чтобы свести расходы к минимуму, и не обанкротиться. У Кости на заводе проблемы. Похоже тяжёлые времена настают.
- Так как же так дочка, вон погляди, дымят эти заводы, и рабочих не разгоняют.
- Не повезло ему. Сейчас поголовно проводят модернизацию труда. Работников сокращают. К тому же ему будут платить пособие по сокращению, встанет на учёт на биржу труда.
- Дочка, пособие сущие копейки, - негодовала Антонина, - ой-ё-ёй! Вот не везёт, так не везёт, и это в начале года!
- Мама ты не переживай, мы справимся. Я слава богу работу не теряла. А Костик в своём деле специалист, думаю найдёт место, и не хуже.
Валя успокаивала мать, и потеря работы несомненно вносила некоторые коррективы в жизнь, но сейчас были проблемы посерьёзнее. Работа рано, или поздно найдется, и они это неудобство переживут, а вот что делать, с Костиком? Как заставить его пойти к врачу. И, если подтвердятся опасения в отношении мужа, эта проблема станет куда страшнее временной безработицы.
* * *
Ирину одолевал стресс. Со дня смерти Серёжи прошло не так много времени чтобы забыться, и на душе не становилось спокойнее. Она находилась в некотором забвении времени, казалось что всё, что с ней сейчас происходит, не могло её касаться ни каким образом: потеря - не её потеря, горе - вовсе чужое. И лишь тревожность на душе пробуждённая ежедневными переживаниями говорили о другом, о том, что всё: что произошло наяву, и от этого никуда не деться, и с этим придётся жить.
В пятницу вечером, после трудового дня Ирина с дочкой на электричке приехала к отцу с котомками на дачу. Отец решил пару деньков провести в дали от города. Зимой он редко появлялся здесь, но это идеальное место чтобы укрыться от городской суеты. Далеко не надо ездить, и речушка для рыбалки, и добротная банька, и Вадим под рукой. Виктор был доволен увидев дочь, и внучку. Он их ждал, кто как не дочь привезёт продукты? Здесь с Вадимом прохозяйничали целую неделю, и ещё планировали недельку провести в тишине.
- Ириночка, а мы тут с Вадимом сегодня баньку организовать решили, как хорошо что вы приехали. Ты привезла, то что я просил? - прищурясь спросил он.
- Ну а как же? - Ирина настороженно покосилась на отца, - пап, ну я тебя прошу? Подумай о здоровье?..
- Так я только об этом и думаю дочка, а водочка она ж хороша чем? Это ж вместо лекарства! Целебная вода!
- Да! Да! Да! - протянула недовольно Ирина, - вы с Вадимом два калача, всё вам неймётся!
- Дочка мы же по чуть-чуть, и всё!... Так привезла, или нет?
- Привезла!- нехотя ответила Ирина, и повторила: - Привезла, куда от вас денешься! Но, смотрите у меня!
Виктор Семёнович расплылся в умилительной улыбке:
- Доченька, дорогая моя! - Виктор ловко подхватил из Ирининых рук сумку и понёс в дом. Водочку поставил в холодильник остывать до часа икс, а продукты разложил по полочкам - прозапас на неделю.
Светланка увлеклась дедушкой: повёл Виктор внучку до реки. Уж очень ей хотелось посмотреть зимнюю прорубь. С ними увязался соседский пёс Мишка дворовой породы. Рыжий лохматый, он неуклюжа носился по сугробам, чем развеселил ребёнка. Летом, когда Светланка его видела, он ещё был щенком, и сильно подрос за это время, теперь эта сторожевая собака казалось огромной.
Вечером, после бани, за столом вспомнили про Серёжу.
- Ты Иришка держись, - напутственно сказал Вадим, - жизнь она видишь какая? То несёт тебя через буреломы жизненных невзгод, то радует нечаянными событиями, а о и вовсе жизнь замирает. Время лечит. Рано или поздно тебе станет легче! Конечно тяжело тебе с дочкой без поддержки.
Ирина лишь слушала, а внутри всё ныло душевной болью. И опять слёзы...
- Ладно всё, - махнул Виктор, - главное помни, что мы у тебя ещё есть. А мужика, найдёшь себе, такого же покладистого, как зять, царства ему небесного! Всё наладиться дочка!..
В свои почти тридцать три года Ирина понимала, что судьба более не будет к ней так благосклонна, и не подарит любимого человека, ну хоть как-то схожего с характером покойного мужа. Серёжа был на столько интеллигентным, и утончённым человеком. Сказывалось воспитание мамы-педагога. Был... Не исправить, не забыть. Эта боль вечно будет преследовать её по жизни. И если ей не суждено встретить такого родного человека на жизненном пути, то уж по крайней мере она к этому готова: что и нет человека подобного. Серёжа он один единственный своего рода. Был... Слово - режет сознание похлеще острого ножа. Каждый раз перебирая Серёжкины вещи, она впадала в бессознательный ступор. По долгу разглядывая вещи, которыми совсем недавно он пользовался. Вот в этой белоснежной рубашке она запомнила его. Припомнив даже день, когда они втроём гуляли в парке, и попали под сильный ливень, который так ждал удушливый от духоты город. Его рубашка промокла насквозь, прилипнув к телу. Эти радостные минуты под дождем, когда Серёжа ещё дышал, и любил своих девчонок. Весело, и так хорошо на душе было. Снова было... Было... Было... Всё в прошлом! И не хватает сил с этим смириться. Оно будет преследовать - это пресловутое "было", и вновь трепать душу... Сколько времени необходимо человеку, чтобы жизнь после такой трагедии вновь вошла в привычное русло?
Ирина припомнила ещё один эпизод с Серёжей. В красках оживила воспоминания, когда в её руках оказалась небольшая коробка со всеми спортивными наградами завоеванные Серёжей на лыжных турнирах. И грамоты за спортивные достижения, и среди них, та самая грамота, слегка потрепанная временем: о награждении за четвёртое место. В этом соревновании Серёжа медаль не выиграл, но для него самого большой наградой стало знакомство с Ириной. Ирина помнила тот день до мелочей. Они всплывали перед глазами, словно это было вчера. От этих воспоминаний сердце Ирины сбилось с ритма, так же учащённо, как тогда, в ночной чаще леса, когда Серёжа наконец отыскал её, заплутавшую и изрядно напуганную, без сил. В ту минуту Ирина поняла, что жизнь преподнесла ей шанс - быть счастливой в этой жизни. А сейчас с такой же лёгкостью отняла любимого, и дорогого человека.
Ирина перечитывала грамоты, гладила медальки, и что-то тёплое едва коснулось её плеча..., аж мурашки побежали по коже. Не правду говорят, утверждая, что не существует потустороннего мира куда уходят души любимых. Она чувствовала, что он здесь, рядом находиться с ней.
- Серёжа... - Ирина заплакала, - я хочу, чтобы ты был всегда рядом! Мы так со Светланкой скучаем по тебе! Ты слышишь? Я не хочу жить без тебя!..
* * *
Не было покоя все эти дни для Капитолины, тем временем как супруг находился в тяжёлом состоянии. И как только он пришёл в себя, она настоятельно выпросила у лечащего врача встречу с ним, и вот она здесь:
- Вы должны понимать, что мне не легко идти на все нарушения, это всё таки отделения... - бубнил врач, - но чисто из уважения к вам...
Капитолина не стала дожидаться окончания длинных речей, и поспешно вытянула несколько купюр, и опустила их в карман белого халата врача. От неожиданности тот смущённо посмотрел окинул взором женщину:
- Что ж, не будем терять время, - сказал он, и указал на палату, - у вас есть тридцать минут. И прошу вас в его состоянии противопоказано волноваться.
- Не переживайте доктор, я всё поняла!..
В палате было сумрачно, окна были прикрыты занавесками, и подойдя ближе она едва разглядела черты его лица. Осторожно Капитолина взяла его за ладонь.
- Валерьян, это я...
- Капа... - тихо ответил он, - я ждал тебя. Знал что ты придёшь!
- Как ты себя чувствуешь?
- Я держусь, но боюсь, что моё время подходит к концу, - его лицо покрытое глубокими морщинами озарилось едва заметной улыбкой, - мне с этой палаты не выйти...
- Не надо, не говори так, - Капитолина крепко сжала его ладонь, - ты же знаешь, я не хочу оставаться без тебя!
Капитолина не скрывала слёз, и Валерьян прослезился, от боли он закрыл глаза, и слушал лишь её дыхание.
- В тот день, когда тебя увезли, я была в строительной компании. Я даже не подозревала, что мне предстоит узнать. Ты же знаешь, что я в управленческих делах слаба. У нас состоялся разговор с твоим юристом. Собственно, он и настоял на встрече с ним. Я была просто шокирована, - она замолчала, и посмотрела на супруга, Валерьян по прежнему лежал с закрытыми глазами, - даже не знаю что и сказать! Я лично видела все эти документы, которые когда то ты подписал, и до сих пор не могу поверить в это. Неужели это правда, что "Надёжная крепость" больше не принадлежит нашей семье? Может ты мне объяснишь?!.. Что ты молчишь? Ты уйдёшь, и оставишь меня остаток жизни провести в нищете?
- Капа... - тяжело прошептал он, - Ты не так всё поняла. Я не смогу сейчас объясниться перед тобой. Боюсь, что многие вещи ты не поймёшь! - он произносил томно, еле шевеля губами.
- Я постараюсь.
-Всё что я делал для компании, для нашей семьи, только во благо. Но есть вещи, которые меняют весь уклад жизни. У нас были серьёзные проблемы... вернее у меня. Ты же знаешь, что я никогда не выносил проблемы на общее обозрения, и уж тем более в семью. Я способен сам решить их.
- Почему я об этом ничего не знала?
- Я не хотел тебя беспокоить по пустякам.
- По пустякам? Валерьян прошу тебя, ты называешь потерю семейного бизнеса пустяком?!
- Я никогда не терял бизнес, и не допустил бы этого.
- А как же называть твои действия по продаже компании почти за бесценок? Что за благотворительность Валерьян?.. И ради чего? Что послужило тому, чтобы вот так просто отказаться от
того чем ты дорожил. Ты строил компанию всю жизнь! Я не понимаю тебя Валерьян. Ну и самый важный вопрос на который я надеюсь ты ответишь: ты продал компанию Шнайдеру?..
- Послушай меня Капа, и поверь мне. У меня не было выхода на тот момент, компания это единственное что спасло меня...
- Спасло от чего?
- От тюрьмы, и от позора!
-Ты можешь довериться мне, мы вместе пережили много ужасных моментов. Разве могут какие то тайны стать преградой между нами?
- Могут Капа! Правда. Чистая правда. В твоих глазах я буду выглядеть хуже тех подлецов, что перешли границу всякой нравственной дозволенности. Позволь мне уйти, и остаться в твоей памяти тем, кем был все эти годы рядом с тобой.
- Я не верю тебе...
- Увы я прожил жизнь! Мои часы вот-вот остановятся, и скоро предстану перед богом. Поверь, мне нечем будет оправдываться перед ним. Я не заслуживаю пощады. И самое страшное, я ни в чём не раскаиваюсь. Всё что я совершал: делал лишь во благо семьи, чтобы ты Капочка ни в чём себе не отказывала. И тебе лучше дорогая моя не знать ни чего! Ни терзать меня, и успокоиться. Неужели ты думаешь Капочка, что я вот так просто отдам компанию? Нет моя дорогая, не беспокойся, вот увидишь, "Надёжная крепость" вернется в нашу семью. Ты только мне верь.
- Я и вправду не понимаю тебя. Но я верю тебе! Верю, как всегда...
- Ты умничка! А теперь, я хочу тебя попросить об одном деле. Это моя последняя воля.
- Прошу тебя!... - взмолилась она.
- Ты должна быть сильной. У меня нет сомнения в том, что жизненный путь мой почти окончен, время моё истекло, пора подвести черту. Моя последняя воля, Капа ты обещала, что приведёшь дочку Вики. Ты обещала, так исполни мою последнюю Волю! Я хочу перед смертью увидеть свою внучку...