Юрий Алексеевич Тугарин стартовал к Проксиме Центавра в 2132 году. Он должен был стать первым звездонавтом, достигнув ближайшего светила через 50 лет. Ради этой цели он покинул беременную жену и пожилых родителей. Ему было всего 20. Через семь лет, на астролете новой конструкции, его догнал второй звездонавт. Мигнул поворотниками, обошел на ровном участке, и, оставив за собой облачко пара, растаял в межзвездном пространстве. Юра поскрежетал зубами, но продолжал лететь. Вскоре трасса стала оживленной. Звездонавта обогнали корабли американцев, затем китайцев, немцев, израильтян и азербайджанцев. Тугарин терпеливо записывал их номерные знаки в бортовой журнал. Казалось бы, его миссия потеряла свой смысл. Движение шло уже в обе стороны, причем грузовое в том числе. Тугарину сигналили сзади, чтобы не занимал скоростной ряд, но он не сворачивал.
Через двенадцать лет его нагнал спортивный звездолетик, из которого сын попросил отца вернуться домой. "Над тобой смеются, отец!" - чуть не плача говорил сын. "Я привез тебе свежие газеты, посмотри!". "Космический сюрпляс", "Отстанем и переотстанем от Америки", - и другие унизительные заголовки прочел Тугарин. Он не свернул, и продолжал лететь к своей мечте. Да, он не будет первым. Но он выполнит свою миссию.
На подлете к Проксиме его тормознули пограничники, чтобы проверить документы.
"Мне очень жаль, - сказал старший патруля, - но у вас нет визы. Придется вернуться".
Тугарин пришил к парадному кителю свежий подворотничок, сел в свой ложемент и открыл кингстоны. Последней записью в бортовом журнале стали слова "Бороться и искать, найти и не сдава...".