Где-то после полуночи небо стало проясняться, и первой из-за облаков выглянула Мирелу, наполнившая комнату неярким красноватым светом. Почти одновременно Адольгор услышал на улице какие-то голоса и приближающийся топот копыт, которые, впрочем, быстро растаяли в тёплом ночном воздухе. Время от времени с темнотой пытался бороться и голубой свет Кисейту, но в силу какой-то прихоти богов в эту ночь первенствовала её младшая сестра Мирелу, вновь и вновь являвшая свой лик спящему городу.
Когда комнату вновь заполнил тусклый красный свет, фос Томли неожиданно понял, что он уже не один. Не сделав ни единого движения, Адольгор прикрыл глаза, от которых в этом сумраке всё равно было мало толку, сосредоточив всё своё внимание на слухе. Затаив дыхание, епископ пытался расслышать вдохи или сердцебиение неизвестного, но единственным опознанным звуком стал стук его собственного сердца. Тишина начала давить на сознание словно упавшее дерево, и Адольгор уже готов был задать какой-нибудь глупый вопрос, но невидимый и неслышимый гость его опередил.
- Оцталак, ты по-прежнему очень терпелив. Что, мы так и будем молчать всю ночь?
- Но ты уже говоришь. Мог бы и представиться.
- Я? Альфир всемогущий, ты что, забыл своего приятеля Нимган тосу?
-Нимган тосу был убит четыре года назад в Дьярносте.
- Нет, друг Адольгор. В Дьярносте умер Иливат фос Подельван, а Нимган тосу жив, здоров и хочет поговорить с тобой о разных занимательных вещах. Ты же приехал в Тильодан, чтобы разобраться в происходящем? Я смогу тебе помочь.
- А Диндаби потом доложит королю, что епископ был убит при попытке ограбления?
- Адольгор, если бы я хотел твоей смерти, ты был бы уже мёртв. И зачем бы я тогда писал это письмо?
- Ты видел как атоти играет с мышкой, которой всё равно суждено умереть? Наверное, это доставляет удовольствие.
- Хорошее сравнение... Может, ты ещё объяснишь, зачем мне рисковать головой, появляясь в Тильодане?
- А ты действительно рискуешь?
- Дери тебя Молкот, оцталак! - голос скрытого в темноте незваного гостя уже не был бесцветным, и Адольгор сумел уловить в нём нечто знакомое. - Ты упрям как ослиная задница! Подумай, что могло стоять за известием о моей смерти? Либо меня убрали по приказу короля, либо я сам принял решение исчезнуть. Если я жив, первый вариант сам собой отпадает.
- Может быть это и так, но кое-что мешает мне тебе верить. Я ведь так и не получил никаких доказательств, что передо мной настоящий Нимган тосу. Есть много способов узнать про все эти пужад лисе и ярнст буджану.
- Справедливо. Ладно, постараюсь тебя убедить, - незнакомец замолчал, но через несколько мгновений радостно хмыкнул. - Ты помнишь, когда я как-то в начале осени заявился к тебе с музыкантами и двумя роскошными шлюхами? В том году ещё была холодная зима, и снег лежал несколько недель. Было такое?
- Было, - епископ невольно улыбнулся, вспомнив тот вечер, пьяного Иливата и танцы на столе. - Но всё решают детали.
- Вот же упёртый... Хорошо, будут тебе детали. Помнишь, я задирал подол пухленькой брюнетке, чтобы увидеть татуировку на её заднице? Там был такой дракончик с красной розой в зубах. Вспоминаешь?
- И когда она плясала голой, он вроде как собирался взлететь, - фос Томли представил эти вздрагивающие ягодицы, и в его сомнениях появилась первая большая трещина. - Да, такое на ходу не придумаешь. Но почему бы тебе просто не выйти из тени?
- Адольгор, я ещё не сошёл с ума, чтобы явиться в столицу с собственным лицом.
- Так сними свою личину.
- Не так-то просто это сделать. Северное заклинание будет действовать несколько дней.
- Северное заклинание? Какая-то ересь?
- Ну вот, слышен голос епископа из Совета двадцати пяти. Танкисов вы вроде бы не замечаете, а магию анеров зовёте ересью.
- Ты-то откуда эту магию знаешь?
- Мне достаточно того, что в ней кое-что понимают уритофорцы, а с ними я всегда договорюсь.
- Хорошо, пусть так. Но вот ты сказал, что тебя хотели убить по приказу короля. Чем Шинату мог так помешать собственный дипломат?
- Вот оно что! Ну да, откуда бы тебе знать реальный расклад. Дорогой мой оцталак, его величеству очень не понравилось, что второму человеку в его тайной службе не хочется иметь дело с танкисами. Для него этого было достаточно.
- Второй человек в тайной службе Небриса?! - фос Томли был поражён услышанным. - Но ты служил совсем в другом ведомстве?
- Это в твоём родном Ракверате шпионы отдельно, дипломаты отдельно. Или в Тиваре, хотя и там рит Корвенци частенько играет на один карман с графом фос Теонесте. А вот в Небрисе всё устроено иначе. Верджис фос Скифест не видел особой разницы между дипломатами и шпионами, поэтому и свёл всех их в единую службу.
- И что, послы Тильодана сами убивают и воруют секреты?
- Адольгор, ты меня удивляешь! Нет, конечно! Это разные люди, хотя послы иногда и руководят шпионами. Мне это тоже доводилось делать. Но вот приказы всем им отдают в одном и том же месте. Сегодня там командует хитрый лысый кабан фос Ергибер.
- А как же шпионский демон рит Венджис?
- Диндаби - это тупая злобная скотина, костолом, которым пугают другие страны и своих недовольных. Рит Венджис - это просто вывеска, понимаешь?
- Иливат, ты сказал, что был вторым человеком в этой службе. И когда ты успел так подняться?
- Ты это действительно хочешь узнать? Прямо сейчас?
- Хотя бы в общих чертах, - Адольгору было нелегко принять, что старый знакомый оказался совсем не тем человеком, за которого себя выдавал, к тому же эта информация могла бы кое-что прояснить. - Когда ещё доведётся услышать такую историю.
- Ну, тебе виднее. Хорошо, время ещё есть, слушай, - в дальнем углу комнаты едва слышно скрипнуло деревянное кресло - ночной гость, видимо, устраивался поудобнее. - Я тоже был младшим сыном, поэтому мне надо было искать работу. Церковь и армия меня не привлекали, но тут один приятель отца предложил интересную службу за границей. В общем, через год я уже был помощником посла в Уритофоре. Старый дурак считал это место чем-то вроде ссылки и ничего не хотел делать, свалив всё на меня.
- А что там вообще есть кроме наёмников и чёрной рыбы?
- Наёмники, которые воюют по всему Бонтосу - это уже немало. Кстати, знаменитые наронги тоже оттуда.
- Лучники из Братства вольных стрелков?
- Они самые. В основном это и сейчас северяне, которые предпочли стрелы мечам.
Слова Иливата о северянах не удивили епископа, которому с детских лет было известно, что уритофорцами обычно называли всех жителей северо-восточной части Бонтоса,исключая разве что Турдуш. Сам Уритофор, а также Харашхеб, Обвелир и Снадатар не были королевствами в общепринятом смысле этого слова. У северян не было баронов и герцогов и им было плевать на тонкости вроде того, что статус "фос" считался более престижным, чем "рит" и тем более "онрит". Настоящей аристократией здесь считались родственники племенных вождей (самых влиятельных из них за Велитаром считали королями) и великие воины, прославившиеся как умелые бойцы или удачливые командиры.
Подобное отношение северян к воинской доблести имело под собой веские основания, ведь межплеменная рознь и стычки с анерами продолжались веками. Кровь хлынула рекой, когда Отелетер придвинул к Бонтосу материк Полема, и тысячи меднолицых, перебравшись через изломанное катаклизмом невиданной силы побережье, ринулись завоёвывать левобережье Велитара. Эти нашествия повторялись раз за разом, однако северянам всё-таки удалось отстоять свои земли, заплатив за это множеством жизней. Когда равновесие было установлено, племенные вожди сумели договориться о прекращении междоусобицы, после чего всем жаждущим воинской славы оставалась только одна дорога - служба в отрядах наёмников (благо войны и мятежи за Велитаром были обычным делом во все времена).
- Северяне так северяне. Но ты вроде бы обмолвился, что всегда можешь с ними договориться. С чего бы они стали так тебе доверять?
- Ну, доверять - это слишком сильно сказано. Я сам себе иногда не доверяю... Точнее было бы считать это готовностью к взаимовыгодному сотрудничеству.
- Иливат, не играй словами. Жопа не толще задницы. Вопрос всё тот же: почему?
- Вообще-то я не на исповеди. Но старому другу отвечу. Епископ, все они просто люди. Ты сам в этом не сомневался, пока в замке жил. А в Каулоне начал забывать. И им нравится, когда с ними говорят как с людьми. На севере многие знают имперский язык, но для них это только средство, чтобы зарабатывать деньги. Когда я это понял, начал учить местный язык. До одурения. И всегда старался говорить на нём. Сначала они смеялись, но потом перестали смотреть как на чужака.
- И этого хватило?
- Ну, почти. Было ещё кое-что. Помнишь, как я в Каулоне играл на лютне? У меня это всегда хорошо получалось. Там на севере тоже есть свои лютни, только попроще: пять струн вместо обычных десяти. Я когда язык более-менее освоил, начал учить их баллады. Обычные дела: походы, герои, верность слову и прочее. Но они от этого просто млели. А уж как выпьют... Ты только представь: сидят два десятка душегубов и слёзы утирают. Так, кстати, я и получил это прозвище "длинные пальцы". Когда меня стали к вождям приглашать, я начал им заказы на работу подбрасывать. Я не жадничал, и дело пошло.
- В Тильодане это оценили?
- Ещё как! В Тангесоке я уже был вторым секретарём, в Ракверате, если ты, конечно, помнишь, уже первым.
- А в Пуленти ты приехал уже послом. Впечатляет. Дела с наёмниками и наронгами продолжались?
- Конечно, ведь меня уже хорошо знали и вожди, и командиры. К тому же я никого не обманывал, и все были довольны.
- Но как ты поддерживал с ними связь?
- Адольгор, вы в своём Стабуре будто дети! Ты, надеюсь, слышал о хитром трактире в Дилькане?
- "Рогатый конь"?
- Он самый. Место перемирия всех серьёзных бандитов и наёмников, где можно решать любые вопросы.
- Послу Небриса вроде бы не с руки появляться в подобных местах.
- Ну, для деликатных бесед есть пара частных домов и посредники. То есть и мои шпионы, и люди хромого трактирщика Хиндулафа.
- Там и неуловимые наронги заказы брали?
- Конечно. Убийство Дивиска я именно там и заказывал.
- Что?! Дивиска?! Сына старого тиварского герцога?
Епископ был потрясён. Рассудок фос Томли отказывался признавать, кем на самом деле был весёлый и остроумный Иливат - один из немногих людей, с которыми он сблизился за всё время пребывания в Стабуре. Его коробило от осознания того, что в промежутках между встречами и дружескими вечеринками фос Подельван вёл переговоры с самыми безжалостными убийцами, обсуждая цену и детали покушений на влиятельных особ, включая наследника тиварского престола. Адольгор ощутил сильное желание прекратить этот неприятный разговор, но это продолжалось всего несколько мгновений. Епископ тут же одёрнул себя, ведь он приехал в Тильодан именно для того, чтобы узнать что-то новое, а этот ночной визит уже дал обильную пищу для размышлений, прояснив многое из случившегося в минувшие годы. Добровольно отказываться от подобного источника информации было бы верхом глупости, и он продолжил задавать вопросы, искренне надеясь, что Иливат не заметил его недолгого замешательства.
- А Ночери знала о стремлении Шината избавиться от её брата?
- Нет, конечно! Она всегда восхищалась Дивиском, ей нравились и он сам, и его самоуверенные манеры. Мало того, есть сведения, что они питали друг к другу не только братские чувства.
- Иливат, этого не может быть! Старый фос Скифест не потерпел бы лишённую невинности невесту своего сына.
Сразу видно, что ты в театре любви не бывал. Поверь, удовлетворять свою страсть можно многими способами. А Ночери хоть и не слишком умная, зато хитрая и умеет добиваться поставленных целей.
- Её, кстати, не было на сегодняшнем застолье. Архиепископ сказал, что она разругалась с королём больше обычного.
- Ты смотри как Нетфар разговорился! Лишнего хватил или перед тобой выделывался? Ладно, хрен с ним. Так вот, у фос Скифестов это обычное дело. Характеры у них непростые, Шинат не любит возражений, а Ночери очень своенравная. Раньше все споры заканчивались в постели, теперь это уже мало помогает.
- Ночери это стало не нужно?
- Куда там! После рождения сыновей она без чувственных радостей вообще жить не может, - Иливат засмеялся, вспомнив, видимо, какую-то особо пикантную историю. - В постели она ненасытна, но Шинату хочется разнообразия. Он чего только не перепробовал... Ночери, Ночери, ясное дело, злится, но король двоих её обожателей уже свёл в могилу, так что местные самцы теперь стараются держаться подальше.
- У неё действительно что-то было?
- Нет, не похоже. Так, обычная хрен воздыхателей - взгляды, улыбки, но фос Скифесты насчёт этого бешеные. Так что теперь Ночери со своими фрейлинами резвится.
- А ругаются-то они из-за чего?
- Когда Дивиска не стало, она вообще вне себя была. После смерти Сатпая особых истерик не было, но Локлира она просто возненавидела. Теперь у неё одно на уме - убить нового герцога и посадить на трон своего сына. А она была бы при нём вроде регента, то есть фактически правительницей Тивара.
- А Шината такой расклад устроил бы?
- Почему нет? Он-то уверен, что всегда найдёт управу на свою жёнушку.
- Тогда тем более непонятно, из-за чего такие страсти.
- Епископ, Шинат хочет сделать всю грязную работу чужими руками, поэтому он пока не торопится вступать в войну. А у Ночери от злости всё горит, она хочет немедленно занять Ферир и идти на Ансис. Вот король и убрал её с глаз долой, чтобы голову не морочила.
Слушай, Оцталак, ты мне тут полный допрос устроил, - ночной гость усмехнулся. - Понимаю твоё любопытство, но до утра я здесь сидеть не могу. Мне ещё надо объяснить тебе кое-что важное. Уверен, что за чем-то подобным ты сюда и приехал.
- Иливат, только один вопрос.
- Хорошо, один можно.
- Почему тебе пришлось бежать и прятаться?
- Двумя словами тут не ответишь, но я попробую покороче. Когда убили Дивиска, Шинат был в восторге и сделал меня вторым секретарём ведомства, то есть поручил мне все тайные дела.
- А первый секретарь?
-Это почти чистый дипломат, и в разных хитрых делах я мог ему отдавать приказы. Так вот, ещё в Дилькане северяне рассказали мне, что в Турдуше появились какие-то необычные маги. Они построили в лесу целый посёлок, привезли туда охрану, рабов и начали проводить какие-то опыты, превращая людей и животных в чудовищ. Тильодан всем этим заинтересовался, и мне велели искать к ним подходы. Тут долго можно говорить, скажу только, что через год я встретился с их магистром - то ли Мантером, то ли Дзениром. Мне он показался опаснее бангелаши, но Шинат и Тефиб решили иначе.
Дела с этим магистром стал вести сам фос Ергибер, и я скоро понял, что мы с этими живодёрами вроде бы как союзники. Я тогда мало что знал о танкисах, но у меня в архиве был такой интересный старичок Дутхалле, который сделал мне подборку старинных книг и свитков. Начиная с появления Маршеска и далее. Знаешь, Оцталак, я много раз лгал своим партнёрам, что их интересы будут соблюдены. Не все они пережили этот обман, и мне очень не хотелось оказаться на их месте. Я поинтересовался у фос Ергибера об условиях сделки, но эта лысая тварь начала уверять меня, что там всё очень хорошо. А через пару дней Дутхалле уже пытали люди рит Венджиса. Чтобы не стать следующим, я просто исчез.
- А твоя поездка в Дьярност?
- Фос Ергиберу надо было что-то говорить, вот он и придумал эту сказку. А я её поддержал.
- Так это ты прислал мне человека с письмом?
- Нет, Тефиб, видимо, решил проверить свою реакцию.
- И что, проверил?
- Ну да, ты не стал дёргаться, поэтому тебя и не тронули.
- А могли?
- В таких делах не рискуют. Епископом больше, епископом меньше - всё бы замяли.
- Утешил... Ладно, а как ты смог скрыться, ведь за тобой наверняка уже следили?
- Оцталак, псам рит Верджиса я не по зубам.
- И где тебе удалось скрываться все эти годы?
- Епископ, хватит вопросов. Скажу только одно: если северяне считают тебя другом, тебе не дадут пропасть. А теперь слушай меня внимательно. Ваши бараны из Совета двадцати пяти ещё глупее, чем я думал. С Тиваром воюют не Тангесок с Коренжаром, его хотят захватить танкисы. И хрен там что получит фос Скифест, не для того Мантер всё это начинал. Танкисы хотят разрушить знакомый нам мир, а жёлтые плащи интересует только место Фусулара. Адольгор, я всегда ценил твой острый ум, и когда ты здесь появился, не было повода сомневаться - ты что-то знаешь и хочешь узнать ещё больше. Игра стоила свеч, и я решил рискнуть.
- Да, Иливат, ты оказался прав. Я знаю о планах танкисов, о харварлах, исачи и прочей богопротивной мерзости. И в Совете двадцати пяти я не один.
- И что же вы намерены делать?
- Искать союзников.
- С чего думаете начать?
- Тивар хорошо держится, и молодость не мешает герцогу принимать верные решения.
- Да, у них уже есть победы, но решающие сражения ещё впереди. Тивару нужна будет любая помощь, и теперь я тоже его союзник.
- Ты готов пойти против своего короля и своей страны?
- Епископ, у северян есть правило: верность племени выше верности вождю. Если король дружит с тайными врагами моей страны, каким должен быть мой выбор? Отсюда и моя просьба. Мне нужна твоя помощь, чтобы связаться с ведомством рит Корвенци.
- Но вы же играете в одни игры, в чём проблема?
- Альфир милосердный, дай мне терпения выслушивать эту чушь... Епископ, где твои мозги? Как ты вообще это представляешь? Добрый день, господа, у меня к вам деловое предложение? После многолетнего заочного знакомства меня или убьют на месте, или не поверят ни одному слову. Мне нужен заслуживающий доверия посредник, это понятно?
- Успокойся, Иливат. Я сделаю всё, что надо, но как я свяжусь с людьми рит Корвенци?
- Готовь подробное умное письмо, мы его зашифруем и передадим кому следует. Если граф поверит, жди гостей.
- А как я узнаю твоих посланцев?
- Они обратятся к тебе с теми же словами, что было в моём письме. Кто бы это ни был, ничему не удивляйся. И ещё. За городом тебе составит компанию торговец из Турдуша Адемхал со своей охраной. На них клейма негде ставить, но они мне должны, поэтому ничего не бойся. Ни их самих, ни головорезов Диндаби. И предупреди своих Зищитников. Они хорошие бойцы, жалко будет их потерять.
- Когда мы снова встретимся?
- Пиши письмо, епископ. Будет о чём говорить, меня долго ждать не придётся. Всё, Оцталак, мне пора. Ярнст буджану, гедей.
Фос Подельбан покинул комнату столь же бесшумно, как и появился. Посидев ещё немного в предрассветном сумраке, Адольгор глубоко вздохнул и взял в руку серебряный колокольчик. Полная тайн и разгадок ночь заканчивалась, и ему надо было готовиться к возращению в Каулон.