Лу Энн : другие произведения.

Часть 4. Тайна приоткрыта

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Наконец, разгадана загадка Комнаты Древних. Герои готовятся к экспедиции в покинутый город. Но угроза войны нарастает. Враги раскинули сети и ждут итога своих интриг.

  Часть 3. Тайна приоткрыта
  Положив ладонь на горячую шею Забавы и щуря глаза, я взглянула на оранжево-розовое небо Заруны. Близился закат. Такой полюбившийся моему сердцу яркий, разноцветный и многоликий закат удивительной планеты. Раголар, звезда Заруны, неуклонно стремился к горизонту, украсив размытую линию дымчатыми теплыми тонами. В этот миг мне казалось, что жизнь, наконец, начала налаживаться и все обязательно должно быть хорошо. Таково сердце человеческое... оно продолжает верить в хорошее, забывая плохое. Я тоже, как и все, всегда хотела верить, что так и будет. Однако почему-то постоянно существуют люди, которым не нравится нынешнее положение вещей, и они, во что бы то ни стало, стремятся изменить окружающий мир так, как хочется именно им. Это неизбежно портит мир и покой большинства. Стоит им только открыть рот и заставить кого-то поверить им и занять их сторону. И всё... всё вокруг тотчас же становится вверх дном.
  Когда я велела Забаве лететь в сторону Гнездовья, места, где королевы ниясытей выводят свое потомство, как я могла знать о том, что увижу и пойму в тот день? Просто хотела навестить Шиму, королеву ныне властвующей шиасу Ира Рии. Она принесла Заруне дюжину яиц и грела их на теплой площадке Рождения. Шима часто звала меня, чтобы я проведала ее и ее не проклюнувшихся птенцов. Она говорила, что малыши слышат голос людей и это повлияет на их выбор в будущем, на их инстинктивное желание иметь себе наездника. Рия, несмотря на усердные просьбы Шимы, мало разговаривала с ними, считая это бессмысленным и унизительным занятием. Она говорила, что это выглядит нелепо и смешно, когда беседуешь с белоснежной скорлупой яиц. Я же так не считала. И в те дни, когда Рия все-таки подпускала меня к яйцам, я с неописуемым восторгом подходила к каждому, гладила и рассказывала малышу под белой пеленой какую-нибудь сказку. Я много чего могла придумать на ходу, так что в этом мне не было равных. Шима всегда с удовольствием ложилась рядом и неотрывно следила за каждым моим движением, любовно мигая то одной парой век, то другой. И слушала. Слушала с искренним интересом любую небылицу, слетавшую с моих уст, наслаждаясь любой эмоцией, вызываемой этой историей. Говорят, что королевы становятся особо чувствительными и мягкими, когда высиживают кладку. Так и Шима особенно смягчалась и ластилась ко мне и квохтала над яйцами, как заправская наседка.
  Здание Гнездовья, высотой около тридцати метров, напоминало издалека широкий фужер под шампанское, конической формы с широким основанием ножки. Верх этого "фужера" накрывала непрозрачная куполообразная крыша, окольцованная по окружности соединения с основным строением широкой полосой прозрачного стеклопластика с редкими вертикальными перегородками. Посвященное самым благородным созданиям Заруны, здание символично переливалось стальным глянцем с розовыми бликами в свете заходящего Раголара. Видение казалось невероятно сказочным, разительно вырывавшимся из бардово-зеленого хаоса растительных насаждений окружавшего парка. Поэтому, чтобы навсегда запечатлеть в уме и сердце это восхитительное зрелище, я велела Забаве покружить над зданием чуть больше того, что требовала необходимость.
  Гнездовье. Так его называли все. Именно здесь происходило таинство появления на свет будущих защитников мира и покоя всей планеты. С глубоким благоговением созерцая его с высоты полета, я чувствовала, как мурашки медленным маршем поднимались от пят до макушки. Никто не мог избежать невольного чувства потрясения и покорного упоения красотой при виде этого сакрального места Ира. Я не была исключением. Здесь появилась на свет моя Забава. Здесь она сделала свои первые робкие шаги. Здесь она вдохнула первый свой чистый воздух жизни. И здесь вчера узрели свет глаза дюжины малышей Шимы. Я должна была их увидеть. Увидеть тех, кому еще недавно я рассказывала сказки и гладила горячую скорлупу.
  Шима снова позвала меня. Я ответила, что уже на пороге и скоро буду. Забава покорно приземлилась, разогнав тучу песка у подножия строения, и обернула голову так, чтобы хорошо меня видеть. Улыбнувшись лучистому блеску глаз своей королевы, я легко соскользнула с ее шеи и быстрой походкой направилась к едва заметному дверному проему здания. По дороге я снова вспомнила недавний разговор с Забавой о том, не возражает ли она, что я так часто хожу к другой королеве? На что она мне спокойно отмолвила:
  - Почему я должна расстраиваться, что тебя любит еще кто-то, кроме меня? Это хорошо, что тебя любят другие.
  Улыбнувшись этому теплому ответу, я переступила через порог лифта.
  - Я буду ждать тебя на берегу озера, что в парке, - сообщила мне Забава, когда я оглянулась перед тем, как дверца скрыла ее из виду. - И буду за тобой присматривать... - донеслось уже сквозь дверцы.
  - Хорошо, - кивнула я закрытой двери, удивившись последней реплике.
  Что она имела в виду? Иногда Забава меня вводила в ступор своими таинственными комментариями. А когда я начинала ее об этом расспрашивать, только больше запутывалась. Поэтому я лишь пожала плечами и в очередной раз забила на непонятной фразе королевы.
  Упершись взглядом в закрытую дверь лифта, я каждой клеточкой тела чувствовала, как дрогнули сильные мускулы ниясыти, как просто взмахнула она крылом и поднялась в воздух. Удивительное чувство единения с Забавой всегда приводило меня в благоговейный трепет и вызывало тихую благодарность к жизни, за то, что она закинула меня в этот изумительный мир.
  Лифт доставил в промежуточный холл, где сидел охранник. Тот лишь вежливо кивнул и продолжил заниматься своим делом, не обращая внимания на мой переход из одной кабинки в другую. Мое появление здесь никого не удивляло.
  В кабине лифта, ведущего прямо к площадке Рождений, я непроизвольно положила ладонь на живот. Невольно вспомнила последние слова Лахрета о том, что я буду мамой. Мысль о том, что внутри меня зародилась новая жизнь, вводила в транс задумчивости и растерянности. Неужели я дам жизнь новому созданию? Новому человеку? Я так мечтала когда-то об этом, а теперь ужасно боюсь. Смогу ли я быть этому малышу хорошей мамой? Дам ли я ему то, что так нужно будет в детстве? Каким он будет? Девочка или мальчик? Как мне его назвать? От этих мыслей даже закружилась голова. Именно с этими волнующими мыслями я ступила на белый песок Площадки Рождений. Ступила и тут же замерла. Значит, вот, что имела в виду Забава. Могла бы и сказать...
  В центре арены, огороженной тонкими узорчатыми перилами и окруженной двумя широкими ярусами мест для зрителей, стояло две женщины. Их профили черным резным силуэтом вырисовывались в оконном свете. Первой была Рия, наездница Шимы. А присутствие второй меня озадачило не на шутку. Мара, гордо вздернув острый подбородок, надменно сверлила нерешительную молодую женщину своими синими ядовитыми глазами. Рядом с этой властолюбивой и пугающе прекрасной бывшей правительницей Ира я всегда чувствовала себя ущербной и угловатой. Глядя на ее точеную фигурку, крутые бедра, густые волнистые волосы, спадающие до талии, невольно рождалось ощущение личного уродства. Не знаю, почему я так себя чувствовала. Но ничего не могла с собой поделать. Природа подарила этой женщине истинную и безупречную красоту, но лишила доброго сердца и женственной нежности. А еще оставила холодную расчетливость и гнойную завистливость с пугающей нетерпимостью ко всему, что хоть отдаленно напоминало ей о соперничестве.
  После того, как дверца лифта с легким шорохом замерла у своего края, я услышала продолжение желчной речи Мары Ниасу:
  - ... когда я снизошла к бедной и бесполезной родственнице, дала тебе шанс подняться! Теперь ты вздумала возомнить, что стала Правительницей мира?! Ты взлетела до таких высот, о которых даже не смела мечтать! А теперь ты, жалкая уборщица общественных мест рыбаков, смеешь указывать мне, где моя Кара должна гнездиться?!! - Мара не кричала, но ее умышленно пониженный, почти шипящий, тон раздражал больше, чем, если бы она орала на все Гнездовье.
  Рия растерянно потупила глаза в пол и нервно теребила низ шелковой розовой туники. Однако это было скорее признаком неприязни, чем страха. Она уже давно смогла побороть беспомощное раболепие перед бывшей правительницей. Поэтому голосок ее прозвучал в ответ довольно звонко и упрямо:
  - Я тебе сказала и еще раз скажу, что в Иридании достаточно мест для Гнездования твоей королевы! С чего ты решила, что она достойна именно этого Гнездовья?!
  - Это пожелание моей Кары! Разве не ясно? Она привыкла к нему! - Мара презрительно смерила собеседницу холодным взглядом. - Если тебе не изменяет твоя короткая память, именно здесь она привела на свет более чем достойное потомство ниясытей, чем любая из ныне существующих королев! И отпрыски твоей Шимы лишь жалкие черви в мощной армии Крылатых Стражей Иридании, матерью которых есть МОЯ Кара!!! Так что подвинь ее и немного потерпи.
  Рия возмущенно вскинула взор и насупила тонкие брови:
  - Не смей так говорить о МОЕЙ Шиме и ее малышах!!! Ты больше не шиасу!
  - Послушай, девочка, - Мара презрительно скривила рот, продолжая сверлить молодую правительницу Ира ледяным взглядом, - я понимаю, ты осмелела после более чем двух лет благоденствия в кресле Старшей шиасу Ира... Но хочу напомнить тебе, что согласно решению Верховного Суда, во время гнездования Кары я имею почти все льготы и права наездницы! Так что, думаю, тебе придется подвинуть и усмирить свою... королеву... и потерпеть неудобства присутствия Кары, - при последних словах Мара кивком указала на всполошенную Кару.
  Я бросила косой взгляд на бывшую Старшую королеву. От былой пышной славы не осталось и следа. Лишь блеклая шкура, большие пытливые глаза, полные невыразимой боли, и безмолвный протест. Где-то глубоко внутри Кара была не согласна с поведением своей наездницы, но не смела ей перечить. Мне даже стало жалко ее. Неужели Мара не видит, во что превратилась ее некогда грациозная, гордая, великолепная красавица? Лишь тусклая тень, неясный отблеск прежней славы... Гнев и едкая зависть ее наездницы последовательно и постоянно разъедали психику ниясыти.
  В замешательстве наблюдая за разыгрываемым конфликтом женщин, я краем глаза также обратила внимание и на Шиму. Та, раскрыв во всю длину крылья и накрыв ими малышей, изогнув шею, с угрозой косилась то на женщин, то на другую королеву. Она разрывалась на части, не зная, что делать: защищать свою наездницу или малышей? Под крыльями матери сбились в кучку испуганные малыши и затравлено таращились на пришлую женщину. Я понимала, что ядовитое раздражение Мары резало крошек глубже и больнее, чем любая физическая угроза.
  В то же время Рия выпрямила плечи, прижала локти к талии и уверенно промолвила:
  - Разве тебе не ясно? Я не желаю, чтобы твоя Кара и ты находились там, где моя королева выводит своих малышей! Мне не нравиться атмосфера, создаваемая твоими эмоциями. Я считаю их вредными для неокрепшей психики новорожденных!
  - И что ты сделаешь?!! Как ты собираешься нас прогнать? Повыдергиваешь мне волосы или стражу позовешь? - самоуверенно дернув подбородком, соперница усмехнулась и деловито вставила руки в бока. - Неужели ты думаешь, что я лишилась власти навсегда? Я верну себе то, что вы незаконно забрали у меня. Я вернусь! Не сомневайся. А там посмотрим, как ты заворкуешь. Послушай моего совета, Рия... - пусть тон Мары звучал и снисходительно, но от этого не менее неприятно. - Замолчи и смирись.
  Женщины были так поглощены спором, что даже не заметили моего появления. Но я в стороне стоять не стала. Чувство справедливости решительно заглушило все крики благоразумия в моей душе, поэтому я решила вставить и свои пять копеек в неприятное препирательство. Сжав со всей силы кулаки так, что ногти с болью вдавились в ладонь, я шагнула в их сторону и довольно громко произнесла:
  - Как ты смеешь разговаривать в таком тоне со СВОЕЙ шиасу?!!
  Словно мне в унисон позади Рии раздался возмущенный стон Шимы, а из-под ее крыльев робко запищала дюжина детских ротиков.
  Мара обернулась так резко, словно ее кто силой толкнул в мою сторону. В ее безумно прекрасных глазах горела безудержная и неисцелимая ярость. Если бы взгляды могли убивать, я бы лежала сраженная наповал. Голос же ее не уступал взгляду:
  - А ты закрой свой рот, ущербная!!! Не смей вмешиваться в разговор наездниц КОРОЛЕВ!
  - Тебя забыла спросить, когда мне молчать!!! - я уже не контролировала слов и мыслей, словно перед глазами повисла искристая пелена. - Думаешь, выскочила из пещер ссылки и все тебе позволено! Если Рия не позовет стражу, чтобы выпихать тебя отсюда, это сделаю я! И не посмотрю, что ты - наездница королевы!
  И в эти слова я вложила столько возмущения и гнева, что не заметила, как Шима припала к малышам, полностью скрыв их под крыльями, и потрясенно застонала. Кара испуганно свистнула и отшатнулась в сторону. Мара изумленно открыла и закрыла рот, не проронив ни слова. Я не сразу поняла, что ее так изумило. Но когда секунду спустя пришла в себя, стараясь успокоиться, краем глаза я заметила, как на конце белого узкого входа замерла Забава. От нее исходила сила, которую не могла отрицать даже Мара. Она с угрозой подняла полураскрытые крылья над корпусом, а ее глаза устрашающе блестели ярче заходящего Раголара. Тут испугался бы и смельчак. Мелькнул ее немой вопрос, не нужна ли помощь? Понимая, что мои негативные эмоции сейчас здесь совсем не к месту, я постаралась совладать с собой. Глубоко вздохнув и выдохнув, я успокоила разбушевавшиеся чувства. Все смолкли, осознавая, что тревожный щебет под крыльями матери-королевы - страшный сигнал о неминуемой эмоциональной травме малышей. Гнездовье - не место для выяснения отношений.
  Долгие секунды замешательства прервала тревожная трель Кары. Я услышала ее отчетливый голос мысли и оглянулась на зов. Ее добрые большие глаза боязливо переливались синим светом.
  - Прошу тебя... Позволь...
  Эта смиренная мольба совершенно меня разоружила. Я в растерянности распахнула рот и застыла. Кара никогда не обращалась ко мне вот так напрямую, да еще и с просьбой. В ней что-то изменилось. Очень сильно изменилось. Столько боли и смирения не встречала ни у одной ниясыти. Я поняла, Кара не виновата, что ее наездница такая. И она мало что могла с этим поделать. В душе колыхнулось сочувствие. Не отводя взгляда от болезненного блеска глаз бывшей Старшей королевы, я заговорила уже спокойно:
  - Что же ты сделала со своей королевой? Посмотри на нее. И после этого ты утверждаешь, что имеешь право называться наездницей? Кара не заслуживает такого отношения.
  - Не твое дело, какие у меня отношения с МОЕЙ королевой! - я ощущала, как с новой силой нарастала злость Мары.
  Явно, то, что я здесь так "вовремя" появилась, бывшую правительницу не обрадовало, напомнив о причине ее нынешнего положения. Я постаралась не зацикливаться на этой мысли.
  - Может, и не мое дело... - разочарованно закачала я головой, - но Кара - часть этой системы. Она мать многих достойных Крылатых Стражей Иридании. Она мать моей Забавы. Поэтому права имеет Кара! А ты - ничего не имеешь. Ни прав, ни статуса, ни привилегий, ни возможности сейчас что-то и говорить, и требовать. Тем более требовать!
  Прекрасное синеглазое лицо вытянулось в глубоком недоумении и уставилось на лежавшую на песке бледную королеву. Возникло такое ощущение, что Мара только сейчас увидела ее здесь. Кара сжалась, будто приготовилась к гневу своей наездницы. Но та лишь в замешательстве таращилась на нее. Затем, словно пробудившись ото сна, Мара вздрогнула и обмякла. А потом, вдруг, забыв обо всех, упала на колени у лап Кары, прижалась к ней и принялась гладить и шептать слова прощения.
  В то же время за спиной я услышала тихий голос Рии. Она звонила мужу:
  - Ханам, прошу тебя, прилетай сюда скорее... Здесь Мара... Мара Ниасу. Ее Кара собирается гнездиться. Она решила привести малышей здесь... Пожалуйста... - ее тонкий голосок напряженно дрожал.
  Все-таки она не могла долго противостоять внутренней силе опытной и зрелой наездницы королевы, некогда имевшей власть во всей Иридании. А это как-никак о чем-то говорило.
  Я поглядела на Рию. Та, бросив на меня опасливый взгляд, скользнула к Шиме и прижалась к ее блестящей шее. Принялась рассеянно гладить, пришептывая успокаивающие слова. Малыши перестали пищать и притихли у тела матери. Я осталась одна. Посреди площадки. Через миг меня настигла мысль Забавы, все еще стоявшей на входе на площадку:
  - Как ты? Мне остаться? Я волнуюсь. Ты сердишься. Тебе нужна моя помощь?
  Теперь я оглянулась к Забаве и покачала отрицательно головой.
  - Думаю, здесь уже достаточно королев на площадке. Тебе пока лучше остаться у озера, как ты и говорила.
  - Хорошо. Но я слежу за тобой.
  - Я знаю, моя хорошая.
  Белоснежно-серебрянная стрела соскользнула с края площадки и исчезла в оранжевом свете Раголара. Не успела она скрыться из виду, как в кармане зажужжал коммуникатор. От неожиданности я даже подпрыгнула и тихо выругалась. Звонил Лахрет:
  - Мара уже там?
  Его вопрос озадачил. Откуда он знает? А впрочем... он же начальник Службы Безопасности Иридании. Ему ли не знать о передвижениях опасных политических преступников страны?
  - Да, - на удивление мой голос был спокоен.
  - Давно?
  - Не знаю. Я только пришла.
  - Я сейчас буду, - и сразу отбился.
  Я медленно опустила руку, обескуражено уставившись на потухший экран коммуникатора, словно он объяснит мне, что на уме у Лахрета. И тон у него был уж слишком официальный. Но я привыкла уже к этому. Когда он был на работе, то часто говорил со мной так. Что дальше? Вокруг воцарилось напряженное молчаливое перемирие. Надолго ли?
  Я покосилась на Рию. Понимая, что в единении наездника и ниясыти я лишняя, решила пристроиться на первом ярусе зрительного зала Площадки Рождений. Села и глубоко задумалась, устремив взор на широкую оконную полосу. Там, за прозрачным стеклом, золотистый круг звезды Заруны уже почти скрылся за горизонтом. Отчего краски заката стали еще более насыщенными и густыми.
  Все притихли, понимая, что малыши нуждаются в покое и хорошем эмоциональном фоне. Однако Мара знала, что сейчас обязательно явиться целая делегация и будут разбираться с ее делом. Она была решительно настроена отстаивать явно свое желание, а не Кары, привести малышей именно здесь. Сейчас ей необходимо было успокоить королеву и собраться с мыслями. Она знала, что я не посмею вмешаться в этот процесс. Рия же притихла, затаившись в испуге от грядущего. Все мы знали, что всё так просто не пройдет.
  В этих раздумьях я не заметила несмелого движения со стороны Шимы. Кто-то маленький выскользнул из-под ее крыла и зашелестел в мою сторону. Только лишь когда теплый носик уткнулся в мою лодыжку, я поняла, что произошло. Маленький нур оторвался от мамы и робко отправился ко мне. Почему? Я не спрашивала себя. Заглянув в ясные блестящие фасетчатые глаза, увидела вопрос.
  - Что, мой хороший?
  - Так Енор встретил свою любимую? - такой отчетливый и правильный вопрос привел меня в глубокое замешательство.
  Чего-чего, а этого я никак не ожидала, тем более сейчас. Енор? Какой Енор? О чем он? Ах! Я помню, я рассказывала одному яйцу еще несколько дней назад какую-то небылицу. Неужели это он?! Тогда я еще сказала ему на прощание, что когда приду в следующий раз, то обязательно расскажу, что случилось с бедной девушкой Летицией и ее возлюбленным богатым землевладельцем Енором. Я в тот момент, когда разговаривала с яйцом, думала, что они слушают только голос и интонацию, а то, что я говорила, вряд ли... К тому же, как он понял, что это именно я приходила? Как он меня узнал? Я удивленно воззрилась на него и спросила:
  - А что ты помнишь?
  - Все. Ты же обещала, что продолжишь, как придешь...
  Я озадаченно моргала на малыша, не зная, что ответить. Тут услышала уже спокойный голос Шимы, будто ничего только что и не произошло:
  - Мы слышим все, что нам говорят, даже если за скорлупой. Он слышал тебя очень хорошо и запомнил всё. Ты разве не знала?
  Я усмехнулась этой мысли и положила ладонь на теплый маленький носик, умиленно вспомнив, что еще три года назад такой крохой была моя Забава. Сколько любви и преданности в детских ниясытьских глазенках! В глубине души я обрадовалась, что малыши в этот период созревания не выделяют фермента и не могут еще пройти единения. А вот любопытство у них развито, видимо, еще с зачатия...
  - Расскажи! Расскажи! - залепетал кроха и стал на задние лапы, уперев передние мне в колени. Уже острые коготки, которые еще не полностью сформировались и не могли втягиваться, больно врезались мне в кожу.
  - Давай в другой раз... - шипнула я, поправляя лапу малыша.
  - Нет! Ты обещала! Ты должна рассказать!
  Сейчас совсем не к месту подобные рассказы, поэтому я постаралась проигнорировать просьбу малыша и оглянулась назад, в сторону Рии и ее королевы. Шима загадочно блестела громадным фасетчатым глазом. Ее наездница потупила взор, полностью погрузившись в свои мысли. От ее грустного и отрешенного лица, мне стало как-то грустно на сердце. Я спросила королеву, что с Рией.
  - Она вспоминает свое прошлое. Ей больно от того, что только что сказала эта женщина... - большой глаз Шимы неодобрительно сузился.
  Удивительно было то, что Шима не назвала Мару по имени. Обычно все королевы знают всех наездниц знакомых королев по именам. Вывод напрашивался сам - таким образом, королева выказала презрение к упомянутой женщине.
  Я всмотрелась в лицо правительницы Ира. Из всех титулованных особ Ира Рия была самой ранимой и впечатлительной. Ее выбрали шиасу, так как Шиму считали самой сильной королевой после мариной Кары. Для людей были важнее не способности наездницы, а сила королевы.
  Риина история уходила не так далеко, как у многих других наездниц. Бедная родственница тогда правившей шиасу. Дочь малоизвестного рыбака из тихой провинциальной девушки, она никогда не рвалась к власти и по большей части молчала. Говорили, что в конноре родного поселения в детстве ее не было ни видно, ни слышно. Потом, неожиданно, появилась Мара и без объяснений забрала в Ир, где та легко прошла Церемонию Единения с Шимой. Тогда-то и выбора особо не предоставили малышке, но молодая королева оказалась на удивление непереборчивой и достаточно настойчивой. Затем, как того предписывал регламент, вышла замуж за Ханама Коса, конечно, не по любви, а потому что так указала Мара. Ведь из поколения в поколение правящая шиасу всегда выбирала мужей для девушек, прошедших единение с королевой. Причина заключалась в том, что их мужья брали на себя руководство всей страной, а не только своей семьей. Это я пролетела этот этап благодаря стараниям Нарана Ниасу, скрывшего эту негласную деталь правителей общества Иридании. Рия этого не избежала, и приняла безропотно свою долю. Детей у нее почему-то так и не случилось. Да она и не слишком от этого страдала. Вся ее жизнь и стремления вращались только возле Шимы. Королеву молодая женщина любила искренне и от всего сердца. Может, поэтому Шима и была сильна среди других королев?
  Затем я перевела взгляд на бывшую шиасу. Та зло уставилась куда-то вдаль в сторону высокого оконного пояса. Ее мысли тоже блуждали где-то не здесь.
  - Расскажииии! - долетели до меня настойчивые призывы малыша, и мне пришлось посмотреть на радужные пытливые глаза маленького нура.
  По-моему, все-таки не отвертеться. Я глубоко вздохнула и решила проверить его:
  - Хорошо... На чем я остановилась?
  - Енор был уже немолодым и добрым мужчиной, но не мог найти достойной девушки. И тут на краю своих полей он увидел молодую женщину, которая шла за работниками и подбирала остатки колосьев себе в подол платья. Она была очень красивая и добрая. И заботилась о своей свекрови... - конечно, малыш мало что понимал из рассказа, но видел образы, которые рисовало мое воображение, и впитывал их, как непреложную истину.
  Я вздохнула и продолжила придумывать историю дальше. Вскоре рядом собралась вся дюжина малышей. Но долго, в принципе, не пришлось говорить. В стороне от меня, на краю Площадки Рождений, зашелестели дверцы лифта и в Зал вошли двое: Ханам и Лахрет. Оба имели мрачные лица и недовольные взгляды, которые сразу же обратились в сторону лежавшей Кары. На короткие секунды они замерли, затем оглянулись, оценивая ситуацию. Лахрет задержал взгляд на мне. Ханам, больше похожий на черную тучу, вполне объяснимо направился к жене. Лахрет выглядел более адекватным, но не менее смурым. Он первым спросил:
  - Что здесь происходит?
  Женщины, как по команде, встрепенулись и ожили. Вот он, миг развязки.
  - Пусть ЭТА! - Рия резко вскочила на ноги и, выражая праведное негодование, указала пальцем на бывшую шиасу, - немедленно убирается отсюда куда-нибудь подальше! Я не хочу терпеть её рядом со своей королевой! Я имею право решать подобные вещи и настаиваю на нем!!!
  Мара не шелохнулась, сидя на выставленной лапе Кары и положив ладонь на изгиб ее шеи. Глазами она зло сверлила соперницу и презрительно скривила рубиновые пухлые губы. Она ожидала такое сопротивление и уже, наверняка, за это время продумала тактику поведения. Поэтому ее молчание казалось благоразумным.
  Ханам подошел к жене и обхватил за хрупкие плечи, заглянув во влажные глаза. Сколько заботы хранило его лицо. Он действительно любил Рию. Лахрет же, замерев на нейтральной территории, хмуро думал. Я кожей ощутила его вдумчивую напряженность. Меня этот момент весьма удивил. Раньше я не так остро чувствовала его эмоции. Сейчас Лахрет был не в духе. Ситуация, которая здесь неожиданно соорудилась из эмоций присутствующих дам не могла не отразиться на самочувствии малышей. Лахрет это прекрасно понимал и намерен был быстро разрулить возникшую ситуацию. Как он сие думал провернуть, я не могла предсказать.
  Возникла пауза. Напряжение было так велико, что казалось, между всеми засверкают электрические разряды. Малыши гуськом посеменили обратно к матери, попискивая и боязливо оглядываясь в сторону Мары. Они знали, кто здесь настоящая проблема.
  Во время паузы я, почему-то, решила, что сейчас именно моя очередь говорить. Поэтому смело вставила свою лепту в спор:
  - Я думаю, Рия права! - я поднялась на ноги и шагнула в сторону мужа. - Маре здесь не место.
  Лахрет повернул угрюмый взгляд и молчаливо следил за тем, как я медленно к нему приближаюсь. В его плотно сжатых губах я прочитала неодобрение, но он промолчал. Желание мужа о том, чтобы я не вмешивалась, было очевидным.
  - Конечно, права! - выкрикнула дрожащим голосом Рия. - Я - шиасу! А не она!
  Ханам прижал взволнованную молодую женщину к груди и тихо прошептал ей что-то на ушко. Я кожей чувствовала, как увеличивался негативный эмоциональный фон. Датчиком его нарастания были детские голоски, уже спрятавшиеся под крыльями матери. Рия начала горячиться. Но меня больше изумила реакция Мары. Она лишь пренебрежительно хмыкнула и спокойно перевела взгляд на Лахрета. Думаю, она понимала, что самый адекватный в этой ситуации человек - это Лахрет. Я покосилась на лорта. Ханам недовольно хмурил брови и тяжело глядел на бывшую шиасу. Тогда я перевела взор на мужа. Тот глубоко вздохнул, что было свидетельством сильной внутренней борьбы. Потом заговорил ровным и приглушенным тоном. Так Лахрет говорил только тогда, когда был сильно раздражен.
  - Мара и Кара останутся здесь.
  - Но... - хотела было возразить я.
  - Это не обсуждается, - он бросил на меня строгий взгляд, и все возражения как рукой сняло.
  Когда Лахрет так говорил даже со мной, что было крайне редко, я понимала, что спорить пока бесполезно. Лучше выбрать другой момент. Поэтому я прикрыла свой фонтан возмущений и выжидающе уставилась на мужа. Чего нельзя было сказать о Ханаме. Тот слегка отодвинул от себя Рию и, сведя брови в недовольную линию, возразил:
  - Нет! Если Рия требует, она имеет на это полное право! Маре здесь не место!
  Лахрет перевел на лорта тяжелый взгляд, от которого у меня пробежали мурашки по спине, и еще тише с нажимом произнес:
  - Где должна гнездоваться королева, выбирает сама королева. Таков закон Иридании. Или ты забыл об этом, Ханам?
  Ханам дернулся и ошарашено перевел взгляд на Мару. Та довольно и победоносно ухмыльнулась. Она знала законы. Очень хорошо знала, чтобы понять, что в этой битве она выйдет победителем. Но ее лицо немного потеряло торжество, когда ее взгляд встретился со взглядом Лахрета. Даже она была в курсе, что глава Службы Безопасности - не простой человек, и если он где-то отступает, значит, жди подвоха. Все в стране понимали, что он заслужил свой титул не за красивые глазки. Так уважали и боялись только Тирета Ниасу. Мало кто рисковал попасть под тяжелую руку Лахрета. Вероятно, из-за этой мысли Мара немного сникла. И именно поэтому, когда Ханам решил ему возразить, увидев жест, призывающий замолчать, тот недовольно сжал губы. Лахрет обратился к Маре.
  - Если ты настаиваешь, чтобы Кара гнездилась здесь, пусть будет так. Кара имеет на это полное право. Но, в виду того, что ты являешься пожизненным заключенным, ты не имеешь право на перемещения в Ире. Кара хочет гнездиться здесь. Хорошо. Нам нужны сильные ниясыти. Но ты будешь находиться строго возле нее, и к тебе будет приставлена круглосуточная охрана.
  Лицо Мары возмущенно вытянулось. Ее желания простирались немного дальше стен Гнездовья. Она вскочила на ноги, сжав маленькие кулачки, и шагнула в сторону Лахрета. Глаза ее засверкали яркими гневными искрами.
  - Это не мыслимо!!! - выкрикнула она. - Я наездница королевы!!! ТЫ не имеешь права лишать меня свободы передвижения во время ее гнездования!
  - Имею, Мара, имею, - тон его стал еще ниже, а взгляд еще тяжелее. - Я отвечаю за безопасность страны. Твой приговор оговаривал эту деталь наказания. Ты, согласно решению Верховного Совета, - преступница и приговорена к пожизненному ограничению свободы, вне зависимости от периода гнездования Кары. Моя задача проследить, чтобы этот приговор обязательно был приведен в исполнение и продолжал соблюдаться на протяжении всей твоей жизни. Вследствие этого, в этой ситуации именно я решаю твою судьбу и зону твоих свобод. Как бывшей правительнице страны, я думаю, тебе нет смысла во всех подробностях описывать область моих прав и полномочий? - он пристально всмотрелся в лицо потрясенной женщины, сделав многозначительную паузу, и затем продолжил: - И еще... насколько мне известно, Кара поднялась в полет неделю назад? Значит, ей носить яйца еще две недели. Время до кладки яиц Кара может провести и не в Гнездовье.
  Лицо бывшей правительницы страны побагровело, а датчик эмоциональной атмосферы под крыльями Шимы многоголосо запищал пуще прежнего. Королева-мать недовольно зашипела, перебив речь приговора.
  - Нет! - вскрикнула Рия, проигнорировав поведение своей ниясыти. - Я требую, чтобы она убралась в другое Гнездовье!!! Я не потерплю ее здесь! Ты не лорт, чтобы решать такие вопросы!!!
  Я удивленно оглянулась на Рию, которая таращила на Лахрета покрасневшие глаза. Я еще никогда не видела ее такой... решительной и разгневанной. От этого невольно вырвался мой возглас:
  - Рия?!
  - А ты не вмешивайся, нирита!!! Тебе здесь не место! И находишься ты тут только потому что меня упросила Шима!! Так что тебе нечего здесь делать, убирайся! И ты тоже убирайся, бывшая шиасу! Все убирайтесь! Все! Я не хочу никого видеть! - она взбешенно оттолкнула Ханама и побежала в сторону Мары с явным намерением вырвать виновнице своей истерики пару пучков волос.
  Кровь прилила к голове. В глазах зарябило от услышанного. В то время как разъяренная "тигрица" все-таки была поймана предусмотрительными руками мужа, я вздернула подбородок и выкрикнула:
  - Я не нирита!!! Моя Забава была и всегда будет КОРОЛЕВОЙ!!!
  - Лана!!! - услышала я едва сдерживаемый протест мужа.
  - Когда это она снова стала королевой? Или новый яйцеклад отрастила? - Мара язвительно ощерилась.
  Я угрожающе шагнула в сторону гордой красавицы, готовая вырвать то, что не удалось Рие, но тут же ощутила твердую хватку сильной руки на запястье. На Площадке Рождений воцарилась неподобающая этому месту атмосфера. Полное безумие страстей.
  - Тебе бы Мара закрыть свой рот! - угрожающе бросил Лахрет, резко поставив меня рядом. - А всем вам успокоиться! - он последовательно грозно зыркнул в мою сторону и риину.
  - А то, что ты мне сделаешь? Голову открутишь? - Мара встала и выпрямила спину.
  - Если не закроешь рот, это сделаю я! - воскликнул Ханам, прижимая к груди всхлипывающую жену.
  Мара, как ударенная, дернула головой, обратив взор на лорта, и упрямо выпятила челюсть, готовая броситься в драку. Но тут грозно прогремел тенор моего мужа:
  - Сейчас ты без вопросов отправишься под охраной с Карой в атконнор, и там будешь ждать, когда малыши Шимы начнут выделять аро. Это не обсуждается.
  Мара нервно проглотила слюну и повернулась всем телом в сторону нас с Лахретом. Все ее тело дрожало от негодования, но она все-таки нашла в себе силы промолчать, ознаменовав это гордо вскинутым подбородком непокоренной воительницы. Значит, она подчиниться.
  Позади облегченно вздохнула Рия. Ей что-то продолжал шептать успокаивающее Ханам. А Шима - недовольно ворчать. Мара развернулась к Каре и уселась рядом ее успокаивать. А Лахрет достал коммуникатор и вызвал кого-то. Потом посмотрел на меня и сдержано проговорил:
  - Тебе лучше уйти. Я сам разберусь.
  Я понимала, что он был прав, пусть это повеление и задело воспаленную гордость. Да, впрочем, мне и самой хотелось поскорее отсюда унести ноги. Мне здесь, на самом деле, делать было нечего. Разве что настроение всем попортить, в том числе и себе. Поэтому, рассеянно передернув плечами, я покорно направилась к выходу. Внутри все клокотало от полученного отрицательного эмоционального заряда. Хотелось накинуться на кого-нибудь и все-таки повыдергивать пару волосинок. Шагая к выходу, пыталась умом отстраниться от негатива, однако это вызвало лишь пустоту в душе.
  Садясь на плечи Забавы, я бездумно оглянулась по сторонам. Уже почти стемнело. Из глубины влажного леса доносились стрекотания и пищания мелких насекомых, шорох ночных зверьков, вышедших на охоту. Дул легкий прохладный ветерок, остужая разгорячившееся лицо, а мягкий травянистый ковер упруго пружинил под лапами Забавы. Я глубоко и шумно вздохнула, погладив теплую шею королевы.
  - Ну что? Куда полетим? - спросила она меня. - Лирит просил передать слова Лахрета, что он хочет с тобой поговорить. Он просил тебя ждать в столовой. Он скоро будет. Ты расстроена? Мара плохая женщина. Она что-то задумала, но Кара не говорит, что именно. Боится ее.
  Я задумчиво поглядела на обращенный в мою сторону фасетчатый глаз. А Забава все-таки даже за стенами Гнездовья не теряла времени. Прощупывала почву на своем, ниясытьском уровне. Жаль, что потерпела поражение.
  - Да, Мара не то слово плохая, - согласно кивнула я. - Надо ее остерегаться. Пусть она и под охраной, но все равно очень опасна.
  Тут знакомые звуки хлопков сообщили, что из зияния вышло несколько ниясытей. Я подняла голову кверху. В воздухе возникло четыре стальных объекта. Три нура и одна нира - вызванная Лахретом охрана бывшей шиасу. Они приветственно протрубили и, не садясь на землю, ссадили наездников прямо на специальную платформу для ниясытей у оконного проема Гнездовья. Те быстро скользнули внутрь. Я заинтересованно проследила за их скорыми движениями, пока они не исчезли из виду. Повременив еще с полминуты, я рассеяно причмокнула уголком губ и велела Забаве лететь в атконнор: в столовую так в столовую...
  *** *** ***
  - Ты уверен? - этот вопрос Лахрет задал просто так, чтобы задать.
  Ответ на него он уже давно знал. Просто хотелось, чтобы кто-то это озвучил.
  - Да, на все сто, - Краф оперся кулаком о стол начальника. - Шпионы каждый раз разные и каждый раз они ускользали прямо из-под носа. Это не профессионалы. Лишь исполнители. Ими явно руководит кто-то один. Их задача только скачать новые коды. Они это делали на удаленном доступе. Как? Не известно. А потом быстро исчезали верхом на ниясытях. Чужих. Их кто-то подвозил. Ниры охраны не успевали опознать. Всякий раз они улетали раньше, чем их успевали засечь и просканировать. Парень, которого мы поймали четыре часа назад, выкрикнул: "Мир Иридании!", - и выпил яд из перстня на руке. Никакого девайса у него не обнаружено. Наездника, который его предположительно должен был ждать, нигде не нашли. Мы облетели весь периметр вокруг вышки. Никого. Видимо, тот, заподозрив неладное, немедленно ушел в зияние, - Краф раздраженно выдохнул.
  На лице его читалась безысходность и отчаяние. Второй помощник начальника СБ Иридании начал терять надежду и терпение. И его можно было понять: восемнадцать вышек вышло из строя. Если выйдет еще одна в радиусе поломок, то прорыва поля не избежать.
  Лахрет раздраженно выстукивал пальцами нервную дробь. Всё. Война не минуема. И он прекрасно понимал, что за всеми этими событиями стоят Мара и Тирет. Но как? Кто их связной? Где они прячут свой штаб? Кто их прикрывает? У него так и чесались руки прилететь к бывшему лорту, да хорошенько потрясти того, чтобы получить нужную информацию (под словом потрясти, имеется в виду проявить некоторую фанатичность в физическом вреде подозреваемого). Но разум подсказывал всю напрасность таких деяний. Такое могло бы расколоть многих, но не Тирета. Конечно, Лахрет уже давно не спускал глаз с Хережа Расо, близкого друга Тирета и главного подозреваемого. Однако тому удавалось часто ускользать от слежки. Он был одним из лучших. Да и проследить за перемещениями ниясыти в гиперпространстве - высший пилотаж. На это способна только королева. А таковых на службе в распоряжении у него не имеется. Лану с Забавой задействовать для него было последним делом. Что угодно, но рисковать жизнью жены и ее королевы он никогда не будет.
  Лахрет устало перевел взгляд на начальника Управления Науки и Прогнозирования, находившегося, как и Краф, сейчас в его кабинете.
  - Что скажешь ты, Арогот? Какой прогноз? Что будет, если выйдет из строя следующая?
  Худосочный мужчина с янтарным взглядом глубоких глаз, скрестив на груди руки, мрачно всматривался в профиль молодого фагота Крафа Элогира, когда-то занимавшего высокий пост в Министерстве Юстиции Иридании. Услышав свое имя, он медленно перевел взгляд на Лахрета. Ответил не сразу, задумчиво потерев подбородок тонкими и длинными пальцами.
  - Если падет вышка, возле которой был найден этот шпион, произойдет перенапряжение работающих соседних вышек, и тогда в поле в трех местах... - мужчина подошел к карте, высвеченной проектором на стене, - в этом... этом и этом... - он указывал пальцем поочередно места на западном побережье, - на протяжении нескольких километров возникнут незащищенные бреши.
  Лахрет поднялся со своего кресла и, заложив руки за спину, подошел к карте. Внимательно посмотрел на указанные места и понимающе хмыкнул:
  - Очень удобные места. Хороший обзор и есть возможность без оглядки высадить на места много воинов... можно также посадить и летательные аппараты... - хотя Лахрет и не показывал страха, но играющие желваки на щеках выдавали его волнение.
  Все присутствующие понимали всю серьезность надвигающихся событий. Каждый знал, насколько свирепы и беспощадны тараки. И насколько искусные воины.
  - Необходимо срочно подтягивать на западное побережье уоты! - занервничал Краф.
  Лахрет покосился на молодого мужчину через плечо, задумчиво хмуря черные брови.
  - Надо продумать возможные движения противника и просчитать ходы, а потом направлять туда уоты, - ожил Наран, все это время молчаливо сидевший около широкого окна кабинета.
  Краф повернулся на него всем телом с лицом, выражавшим недоумение в стиле "это и слону понятно!". Наран лишь хмыкнул и перевел взгляд на ятгора. Тот сосредоточенно всматривался в карту, не обращая внимания на некоторые препирания подчиненных.
  - В бухте Агур, что в Ровке, - он постучал пальцем по одному из указанных Ароготом мест, - неплохая возможность расположить уот на горном массиве вокруг пляжа. Пехоте негде разместиться, а с воздуха у нас преимущество. Будет разумно пехоту перекинуть на Таранский район, здесь более равнинная местность... - он с силой потер подбородок и перевел взгляд на другое место. - А вот Вихорское побережье почти все ровное... горы находятся очень далеко от пляжа... рядом только небольшие холмы.
  - Зато дальше вглубь материка почти непроходимые джунгли. Они сломают себе ноги, пока доберутся до населенных мест, - произнес почти рядом Наран, который успел за полминуты подойти к карте.
  - Или их задавят цветки Менолы Грено... - злорадно хмыкнул Краф, пристроившийся за спиной ятгора.
  - Думаю, они будут готовы к такой "сладкой" встрече... - уныло протянул Арогот, заглядывая через плечо Нарана в карту. - Им ли привыкать к Меноле?
  - Ну, это хотя бы их немного задержит... - пожал плечами Краф.
  - Думаю, что в этом месте их лучше встречать у подножия горного массива Лапр. Нет смысла сражаться на ровной местности. Тараки любят ближний бой... - Лахрет бросил быстрый взгляд на прогнозиста.
  - Да... - удрученно кивнул в ответ Арогот, - их искусству борьбы с боевыми топорами нет равных... Но, думаю, все-таки их не стоит пускать вглубь континента. Джунгли им не помеха, а родная стихия.
  - Надо, как и раньше, упор делать на воздушную оборону... - протянул Краф, вытирая об штаны вспотевшие от страха ладони.
  - С этим надо быть осторожными, - качнул головой Наран. - У них появилось новое оружие. Мы уже успели его испытать на острове Акнор. Их наш гадак, по-моему, называл ЗЕМО-9?
  Лахрет обернулся на друга и коротко закивал.
  - Ладно... Нечего сейчас строить гипотезы. Нужно созвать военный совет. Завтра же. Этим займешься ты, Краф. Должны быть созваны все лорты областных городов и их помощники. Арогот, - ятгор повернулся к прогнозисту, - проработаешь подробные сценарии о вероятных действиях противника, и предоставишь их на совете. И еще... Мне нужно будет подробное сообщение о состоянии нынешних перемещениях тараков вокруг Иридании. Организуй мониторинг их передвижений в реальном времени через спутники. Немедленно займитесь этим, - он проследил за тем, как упомянутые лица послушно откланялись и быстро покинули кабинет. Затем он повернулся к Нарану: - Как идут дела в Комнате Древних?
  - Мы уже почти все перевели. Я как раз прилетел сообщить об этом. Ты должен это увидеть лично, - в глазах друга впервые за эти два года загорелся огонь.
  Лахрет с сомнением качнул головой:
  - Ты, действительно, думаешь, что это нам хоть как-то поможет в борьбе с тараками?
  - Это мы узнаем только тогда, когда найдем Зарунскую рукопись. Но я почти уверен, что мы получим ответ на вопрос о происхождении тараков. Может быть, даже о том, как их уничтожить. У меня есть все основания предполагать, что история тараков начинается с истории появления этой Зарунской рукописи.
  - Ты так считаешь? - Лахрет сузил глаза и поджал задумчиво губы. - Тогда это для нас, возможно, одно из важных дел. Но нельзя забывать о нынешней угрозе. Тараки слишком близко подошли к границе Иридании. И все уж очень вовремя происходит...
  - Я даже больше тебе скажу, - нахмурил еще сильнее брови Наран. - Я более чем уверен, что нападение тараков и одновременный выход из строя вышек - часть неплохо продуманного плана хорошо известных нам людей.
  Лахрет внимательно всмотрелся в лицо друга, понимая, к чему тот клонит. Он давно это знал. Наран продолжил:
  - Мара и Тирет притаились, но Верховный Совет оставил им слишком много свободы. Это дает им возможность собраться с силами и продумать стратегию. Я уверен, что они не успокоятся, пока не вернут власть.
  - Знаю, - на лицо ятгора легла смурая тень негодования.
  Кому же, как не ему знать о способностях и желаниях бывших правителей Иридании. Наран шагнул ближе к другу, согнув воинственно руки в локтях:
  - Нам стоит ждать удара со спины.
  Лахрет согласно кивнул и засунул руки в карманы брюк, задумчиво отведя взгляд в сторону.
  - Хереж...
  - Он первым тебе вонзит нож в спину, ты прав, - кивнул Наран. - Есть доказательства?
  - Нет. Он слишком хорошо обучен. Никто не может проследить за его перемещениями в гиперпространстве.
  - Да уж, гоняться за ним - преследовать ветер. Нам нужна помощь королевы...
  Лахрет окинул сомневающимся взглядом друга:
  - Я не буду рисковать Ланой.
  - Может...
  - Другие королевы? Кто?
  Наран пожал плечами. Он понимал, что в нынешней ситуации обращаться за помощью к другой королеве опасно, так как нет гарантии сохранности секретности. А утечка информации может еще сильнее насторожить мятежников и сделать их более осторожными.
  - Нам нужен "козырь" в рукаве, - продолжил Лахрет.
  - "Козырь"?
  - Так Лана называет запасной выигрышный план.
  - Я думаю, этим "козырем" будет для нас Зарунская рукопись. Нам надо ее найти во что бы то ни стало.
  Лахрет задумчиво промолчал в ответ, повернув голову в сторону окна. В этот момент кто-то тихонько постучался в дверь.
  - Да! - оглянулся Лахрет, озадаченно сведя брови.
  Он никого не ждал.
  В кабинет, чуть слышно отворив дверь, скользнула стройная фигурка нириты.
  - Рита? Докладывай, - Лахрет повернулся к ней всем телом.
  - Мара прибыла в Ир. Кара уже готовиться к гнездованию, - доложила агент.
  Лахрет шумно выдохнул и покосился на друга.
  - Значит, время уже близко.
  - Да, если за всем стоят Мара и Тирет, - кивнул Наран, давно забыв о том, что это его родители.
  Он навсегда вычеркнул эти знания из памяти. Потом произнес:
  - Ты говорил, что Лана планировала вечером в Гнездовье...
  Лахрет мрачно кивнул и взял в руки коммуникатор, набрав ее номер:
  - Мара уже там? Давно? Я сейчас буду.
  Ятгор повернулся к выходу.
  - Рита, отправляйся на рудники, в Ши, и не своди глаз с Тирета. Он должен скоро активизироваться.
  - Слушаюсь, - она коротко кивнула и исчезла в проеме двери.
  - А ты лети в Комнату Древних, и постарайтесь с Зунгом закончить перевод как можно быстрей. Выходит, это наш единственный козырь... Я скоро буду.
  Наран кивнул и последовал за девушкой из кабинета. Лахрет мысленно позвал Лирита и вышел вслед за фаготом. Девушке-секретарше он кинул на ходу, что уже не вернется. Та учтиво кивнула и продолжила заниматься своими делами. Лирит уже ждал на посадочной платформе, когда Лахрет почти бегом вышел из здания Службы Безопасности.
  Когда нур его поднимал в воздух, Лахрет успел бросить короткий взгляд на высокое монолитное здание. Оно нерушимой блестящей глыбой возносилось над невысокими белесыми и замысловатыми строениями Ира. Намного возвышаясь над городом, оно казалось символом нерушимости и оплота мира Иридании. Именно здесь, за закрытыми дверями, решались многие военные вопросы страны, обеспечивающие защиту и процветание народа. Затем Лирит создал биополе вокруг себя и вошел в подпространство, прекрасно зная, куда они летят.
  Когда Лахрет встретился с Ханамом у входа в здание Гнездовья, не удивился. Присутствие Мары на площадке Рождений обязательно должно вызвать возмущение Рии. Нынешняя правительница Ира до ужаса боялась бывшей шиасу и тихо ее ненавидела. Ситуация была бы все равно напряженной, если бы на площадке появилась другая королева. Присутствие посторонней королевы в Гнездовье всегда вызывало у гнездившейся гнев и жажду защищать свое потомство. Но Кара... Шима никогда не питала теплых чувств ни к бывшей Старшей Королеве, ни к ее наезднице. Вследствие этого можно было даже не представлять, к чему может привести данный конфликт. От этого у любого наездника возникнет ощущение неминуемой беды. Тем более у ятгора. Поэтому Лахрет понимал как никто другой, насколько важно было решить эту ситуацию как можно скорее, чтобы защитить неокрепшую психику малышей.
  Лахрет понимал и то, что Мара явилась на площадку Рождений с Карой с какой-то определенной целью. Если бы речь шла о другой женщине, то можно было бы приписать недопонимание или упрямство, либо незнание. Но Мара... Она знала все досконально. Поэтому ее появление здесь являлось не только актом агрессии, но и частью хорошо продуманного плана. Лахрету надо было решить положение дел как можно скорее так, чтобы указать на ее место и заодно понять подтекст ее действий. Она знает, что делает. Скорее всего, она ищет доступ к важным системам города. Иначе, почему она так рано прибыла? В последнее время они с Тиретом уж слишком притихли.
  Пока Лахрет летел, он уже решил, что сделает, поэтому успел прозвонить нужным людям, чтобы они подготовили изолированное место для размещения Кары и Мары в атконноре до момента кладки. До этого времени королеве не обязательно находиться на площадке Рождения. И еще один момент. Его Лана. Если она сейчас не успела еще натворить невесть что со своей Забавой, ее надо чем-то занять и пресечь возможные необдуманные шаги. Она не должна вмешиваться в эти интриги. Это слишком опасно. И то, что она находиться в этот момент на площадке, - не желательное событие. Тем более ее присутствие рядом Лахрета всегда выбивало из равновесия и сильно отвлекало. Как бы он не хотел этого признавать, но ее наличие вблизи всегда мешает мыслить рационально и объективно. Самым главным для него становилась безопасность жены. Особенно сейчас, когда она носит под сердцем его ребенка.
  Каково было его облегчение, когда, ступив на песок площадки Рождений, он обнаружил довольно спокойную обстановку. Утешило и то, что никто еще никому не "повыдергивал" волосы. Лана благоразумно осталась в стороне. Единственное, что удивило, так это то, что вокруг жены собрались все малыши Шимы. Она их гладила по очереди и что-то тихо им шептала. Лахрету еще никогда не приходилось видеть проявление массовой детской любви к человеку до времени выделения фермента. Но сейчас не время думать об очередной изумительной черте Ланы. Потом.
  Ханам прямым ходом отправился успокаивать разнервничавшуюся жену. Ее эмоциональный фон зашкаливал, что было весьма удивительно для этой молодой женщины. Мара сохраняла выдержку и собранность. Он уловил край ее мысли о том, что еще не время. Не время чему?
  Присутствие Ланы Лахрет ощутил еще, когда только подлетал к Гнездовью. Она была очень взволнована и насторожена. Понимая, что свои мысли лучше держать от нее подальше, дабы обезопасить жену, он наставил вокруг себя множество эмоциональных блоков. Сейчас ему нужно трезво мыслить. Конечно, она обидится на его резкость, но это лучше, чем если бы эта ситуация решалась ее эмоциями. Потом лучше попросить прощения. Он знал, она простит. Попылит немного и простит. Такая уж она.
  Теперь надо быстро оценить обстановку. Он верно предполагал. До их с Ханамом прибытия женщины явно повздорили, но вовремя сообразили, что психика малышей важнее. Теперь же они притаились в ожидании, напряженно следя друг за другом. Правда, Рия вся извелась и довела себя до грани, так что может в любую секунду сорваться. Но с ней Лахрет справится. Хорошо, что не Лана, а то тогда бы никакие блоки не спасли.
  Поэтому он решил отправить жену в атконнор. Как же он был благодарен, когда Лана отнеслась с пониманием и покорно покинула помещение. Она мудреет на глазах.
  *** *** ***
  Всю дорогу до книжного хранилища Лахрет задумчиво молчал. Я чувствовала его внутреннее напряжение. Он что-то анализировал, сравнивал, прогнозировал в голове. Что именно, конечно, я не знала. Но я знала наверняка, что он предчувствовал беду и хотел ее предотвратить.
  Следуя за ним чуть позади, держась за руку, я шагала следом все в том же молчании, что и когда мы вышли в холл Хранилища. Лахрет любил меня везде брать за руку и вот так, как малое дитя, водить за собой. Поэтому сейчас я видела только часть его профиля. Мягкий, не раздражающий свет Библиотеки падал не его белую кожу лица, а мягкие тени лишь подчеркивали его мужественность. Что же его так беспокоит? Не говорит. Старается меня оградить. Защитить. Выведывать нет смысла. Уйдет от ответа. Я знаю.
  Когда он пришел через час после события на площадке Рождений в столовую, где я его послушно ждала, на дворе уже наступила ранняя ночь. Звезды начали усыпать черную синеву неба, но яркости своей еще не набрали. Я сидела за столом, перекусив на ужин салатиком, и глядела в небо. Думала о том, что грядет. То, что Мара явилась в Гнездовье, ничего хорошего не сулило. Она явно что-то замыслила. И Лахрет об этом догадывался. По его лицу я еще там поняла, что он не намерен меня посвящать в свои догадки. Это немного меня задевало, но когда он вот так упирался, добиться от него было чего-то крайне трудно и иногда бессмысленно. Если я закатывала истерики и предъявляла требования, он чаще всего замыкался в себе еще сильнее, следуя каким-то своим личным принципам. Я уже давно научилась ждать удобного момента, чтобы выведать нужную информацию. Поэтому и сейчас решила занять выжидательную позицию.
  Наблюдая за ним в этот момент, я понимала, что единственное, чего он жаждет - защитить меня. Нет никого для него в мире среди людей ценнее меня. И все его холодные приказы и замечания - это следствие стремления защитить. Сколько раз за нашу совместную жизнь я убеждалась в том, что за его сдержанными и, казалось бы, резкими замечаниями скрывалось понимание сути вещей. Он почти всегда оказывался прав. Особенно, когда он на чем-то настаивал, выходило так, что это было лучшим решением. Я до сих пор училась понимать его. Понимать, где лучше промолчать, а где - можно и покапризничать. Я знала, что часто он носился со мной и моими чувствами не по своему твердому характеру. По натуре Лахрет скрытен и замкнут, часто тая мысли за теплой и приятной улыбкой, вежливыми словами и упрямым взглядом. Но когда он находился со мной рядом, он снимал маску, и я видела глубокого, умного и проницательного человека с черными и всезнающими глазами. За эти два с половиной года я научилась доверять его дальновидному взгляду. Конечно, успевая пообижаться на форму, в которой он иногда "выражает" свои просьбы. Поэтому я глубоко вдохнула и выдохнула, приняв твердое решение положиться на его понимание вещей.
  И вот теперь мы шли в Комнату Древних в молчаливом настроении. Когда мы вошли в комнату, миновав добродушного здоровяка Туло, нас встретили усталые, воспаленные взгляды ученых умов. Наран стоял у последней арки и озадаченно листал книгу. Зунг сидел за круглым столом и что-то старательно выводил на бумаге.
  - Наконец! - подчеркнуто недовольно буркнул фагот вместо приветствия.
  - Добрый день! - хоть и приветливо, но утомленно протянул хранитель библиотеки.
  - Скорее уже ночь, - я доброжелательно растянула губы в улыбке.
  - Ночь? Как же быстро время летит! - округлил глаза Зунг.
  - Докладывайте, - Лахрет решил сразу приступать к делу.
  В голосе мужа звучали командные нотки ятгора. Зунг принял это как должное. Подвелся на ноги и взял в руки кипу исписанных листков бумаги (хранитель принципиально отказывался вести записи в электронном устройстве). Затем, он с торжественным видом протянул их Лахрету с фразой: "Вот!" Лахрет принял их. Покрутил перед собой, явно с трудом разбирая, с какой стороны нужно читать. Похмурил озадаченно брови, поподжимал губы. После минуты безуспешных стараний он недовольно сунул их обратно:
  - В своих каракулях разбирайся сам. Читай!
  Зунг без тени обиды забрал обратно бумаги с выражением лица в стиле "а что здесь непонятного?" и сунул в них нос. Я покосилась на Нарана. Полуприкрытые усталые глаза выдавали бессонную ночь, а всклокоченные волосы - тяжелые муки переводческой работы. Я догадывалась, что он на грани. Фагот шагнул к столу и сел на незанятый стул. Лахрет подошел так же к стульям и, освободив от сложенных книг два из них, пригласил сесть меня. Садясь сам, он повернул лицо к бубнящему Зунгу и оформил на нем выжидательное выражение.
  - Тяжело было переводить из-за древности и редкости некоторых фраз... - оправдывался хранитель. Слова его были невнятны, и он проглатывал окончания, что было следствием долгих часов напряженной работы. - Я постараюсь так, чтобы фразы как можно точнее подходили к современному стилю, - Зунг сделал выразительную и многозначительную паузу, желая подчеркнуть свой действительно титанический вклад в перевод, потом продолжил, упершись глазами в недовольно-выжидательный взор Лахрета: - У первой стойки вот что было записано: "О, ты, ищущий правду! Знай! Дорога к ней нелегка! Она была сокрыта Уходящим, чтобы не нашел ее Случайный!" Вот здесь я долго не мог понять это последнее слово...- начал было расшаркиваться Зунг.
  - Давай без подробностей процесса перевода... Выкладывай результат. Время бесценно, - постно скривился Лахрет. - Читай один текст. Потом пожалуешься на трудности перевода.
  - Хорошо-хорошо, - с готовностью закивал хранитель Библиотеки. - Дальше: "Он сокрыл ее за семью печатями. Лишь тот, кто найдет тайный их смысл, сумеет пройти..." - здесь Зунг перекривился и покрутил листы бумаги. - А это словно я не знаю точно, как лучше перевести. Оно имеет несколько значений. "Трудность, тернистость, извилистость, опасность".
  - Я думаю, что больше здесь подходит "опасность", - вставил Наран.
  - Ну, если так, то тогда это звучит так: "...сумеет пройти опасный путь!" - Зунг покосился на Лахрета.
  Тот смотрел куда-то вдаль, медленно постукивая пальцем по столу, но все-таки угрюмо возмутился:
  - Я же сказал без трудностей перевода. Прочитай все целиком.
  - Да-да! Конечно-конечно! Здесь записано: "О, ты, ищущий правду! Знай! Дорога к ней нелегка! Она была сокрыта Уходящим, чтобы не нашел ее Случайный! Он сокрыл ее за семью печатями. Лишь тот, кто найдет тайный их смысл, сумеет пройти опасный путь!"
  Зашевелилась я:
  - Значит, здесь говориться о каком-то пути. Куда?
  - Путь правды? - пожал плечами Наран, поставив локоть на стол и уперев в сжатый кулак щеку.
  - Мне кажется, что здесь говорится о буквальной дороге, - предположил хранитель.
  - Да? А "правда" тогда - это Зарунская рукопись?
  - Вполне возможно, - кивнул Зунг.
  - И она сокрыта за семью печатями... надо понять их смысл... - я закатила глаза к потолку, как ученик, пытающийся найти там ответ на закрученный вопрос учителя. - А кто эти "Уходящий" и "Случайный"?
  - В остальных арках говориться о них? - ожил Лахрет.
  - Да, - усердно кивнул Зунг.
  - Тогда читай дальше.
  Библиотекарь продолжил:
  - Вторая стойка: "Путь этот простирается чрез Великую Реку. Она одна приведет тебя в покинутый Зарнар. Воздух дрожит, не пускает. Первую печать хранят темные воды. Знай! Ключ скрыт ниже, чем видишь, глубже, чем кажется", - Зунг замер и посмотрел на Лахрета.
  В его глазах горело лишь одно недоумение. Такое лицо бывает обычно у тех, кто прочитал иностранные слова знакомыми буквами. У нас лица не слишком отличались от него. Я почувствовала, как вспотели ладони. Когда Зунг читал слова со второй арки, я смотрела на ее картину. Множество людей идет на гору. Их путь пролегает вдоль обрыва над широкой рекой с зеленоватой водой.
  - Интересно, о какой Реке здесь идет речь? - спросила я, не отрывая глаз от картины.
  - Она названа Великой, - передернул плечами хранитель.
  - А какие реки в Иридании считаются Великими? - продолжила я список вопросов.
  Через длительную паузу заговорил Лахрет:
  - Терро-Итар. Это самая большая и длинная река Иридании. И она единственная, что берет начало в горах Градасса и считается самой полноводной. Она пересекает почти весь континент с востока на запад.
  - А мы считаем, что Зарунская рукопись именно там?
  - В другом месте быть не может. Это единственное место на Заруне, куда не может до сих пор ступить нога человека. Уже испокон веков эти горы считаются священным местом покоя ушедших в последний путь. Здесь, согласно легендам, зародилась жизнь на Заруне, - покачал в ответ головой Наран и глубоко выдохнул. - Лоно Заруны... так называют люди эти горы.
  Его веки непослушно смыкались, желая хозяина погрузить в долгий покой. "Лоно Заруны"... Как символично и ярко прозвучали эти слова. Я чувствовала, как внутри нарастало глубокое ощущение некой сакральности и благоговения.
  - А что это такое "Зарнар"?
  - Так здесь называется Покинутый Город Предков, - с большой горячностью отмолвил хранитель библиотеки.
  Я восторженно расширила глаза и посмотрела на мужа. Тот внимательно всматривался в кипу бумаг, дрожавших в руках Зунга, словно там был ответ.
  - Значит, Терро-Итар...
  - Но что значит: "Воздух дрожит, не пускает"? - глаза Зунга взволнованно блестели в рассеянном свете комнаты.
  - Это такая же загадка, как и дальнейшие слова, - обреченно вздохнул Наран.
  Его голова готова была вот-вот соскользнуть с кулака на стол, а веки уже почти сомкнулись, оставив узкую щель.
  - Горы Градасса веками были защищены неизвестным энергетическим полем. Через него не могут пролететь даже птицы. Когда подходишь к нему вплотную, воздух словно начинает дрожать. Вполне возможно, это и есть ответ на этот вопрос, - немного отрешенно ответил Лахрет.
  - Тогда слова о ключе, это подсказка, как его преодолеть? - я не удержалась и хлопнула в ладоши от возбужденности.
  - "...Знай! Ключ скрыт ниже, чем видишь, глубже, чем кажется"... - эхом продолжил меня Наран, но так тихо, что почти не было слышно.
  Казалось, что он уже заснул, но мозг все еще продолжал сопротивляться давлению утомленной плоти. Лахрет задумчиво покосился на засыпающего друга.
  - Ладно, читай дальше, - вздохнул он, повернувшись снова к хранителю.
  Тот, казалось, потерял всякий интерес к отдыху, с одержимостью погрузившись в разгадку тайны Древних, продолжив чтение:
  - "Каменист путь и крута дорога. Пусть будет молчание твоим другом. Оно спасет тебя. Верный путь - прямой путь. Пусть глаз не обманывает тебя. Лишь вера откроет вторую и третью печати", - он снова умолк.
  - Чем дальше, тем непонятней, - покачал головой Лахрет.
  - Да, уж, - кивнула согласно я. - Причем здесь глаза и вера? Мне кажется, эту загадку можно решить только тогда, когда столкнешься лицом к лицу с самой трудностью. Только когда мы ступим на эту дорогу, сможем понять смысл этих слов.
  - Я согласен, - согласился Зунг. - Нам надо сделать первый шаг - сесть на корабль и поплыть в сторону гор Градасса. Там на месте будет проще разобраться!
  - Интересно, - неожиданно выдала я, - а там, за границей поля смогут нас понести наши ниясыти? Тогда, может, и не надо будет преодолевать все эти трудности?
  - Да, действительно, интересный вопрос, - улыбнулся Лахрет и положил ладонь мне на колено. - Тогда было бы все намного проще.
  - А существовали в то время уже наездники, когда был покинут этот город? - я одарила Лахрета ответной улыбкой.
  Он лишь пожал плечами и бросил взгляд на фагота. Наран сумел ответить довольно внятно:
  - История покорения ниясытей весьма размыта... В любом случае, они существуют на Заруне очень давно.
  - Зунг, что там дальше? - выдохнул Лахрет, понимая, что строить догадки - пустое дело.
  Хранитель библиотеки покорно выдохнул и продолжил:
  - "На пороге четвертой печати стоит тот, кто не знает страха. Он велик и страшен. Шкура его из стали, а пасть полна острых зубов. Берегись! Помни, что есть лишь одна сила против него. Как малое дитя покорится он и отворит тебе дверь. Что сильнее огня и смерти? Что покоряет, когда нет надежды? Что делает Великих слабыми?"
  - Мне страшно даже подумать, что это может быть... - едва слышно прошептала я, расширив глаза.
  Лахрет кашлянул, что тут же разбудило уже было задремавшего фагота. Тот всполошился и взбудоражено оглянулся. Это рассмешило меня и отвлекло от пугающих фантазий. Сделав вид, что ничего не заметил, Лахрет жестом велел Зунгу читать дальше. Комментировать это никто не захотел. Тот продолжил:
  - "Пятая печать таится очень глубоко. Не ищи ее. Она сама придет к тебе, когда поймешь, что есть преградой к истинному процветанию"
  Я возмущенно фыркнула как лошадь, чем привлекла к себе удивленные взоры.
  - Чем дальше, тем закрученнее!
  - Я уверен, на месте все станет понятнее, - подбодряющее улыбнулся Зунг.
  Глаза хранителя горели сердечным оптимизмом. Он был готов хоть сейчас отправляться в путь. Даже пешком.
  - Дальше, - махнул ладонью Лахрет, уложив расслаблено локоть на стол.
  Я еще подумала о том, куда же он так торопится? Нет, чтобы посмаковать каждую загадку. Зунг глубоко и шумно вздохнул и опустил глаза к своим письменам:
  - "Шестую печать хранят те, кого ты не знаешь. Они удивят тебя. А если удивишь их ты, они откроют тайну шестой двери. Но с тобой не пойдут. Их страшит последний Страж. Верную службу несет он подле последней двери. Только одно спасет от гнева его. Что стоит перед сердцем, умом и душой? Что предшествует прощению? Если ты знаешь, увидишь Свет и постигнешь забытую Правду Заруны!" Это все.
  - Да, уж. Мне ясно, что ничего не ясно, - случайно выскочило у меня.
  Лахрет насмешливо покосился в мою сторону и вдумчиво сощурил глаза. Когда он так делал, я знала, он уходил в себя. Наран со свистом тяжело выдохнул и с усилием потер лицо обеими ладонями. Зунг положил на стол бумаги, и устало опустился на стул рядом со мной.
  - Я думаю, Лахрет, - в голосе Нарана слышалась легкая хрипотца, - медлить не стоит. Чем быстрее мы соберем экспедицию, тем лучше... Ты знаешь, почему я так говорю.
  Я встрепенулась, как воробушек, и изумленно оглянулась на фагота. Еще один загадками начал говорить! Это случайно, не заразно? Почему надо так спешить? Что случилось такого, чего я не знаю? Лахрет, молча, закивал головой и продолжил смотреть куда-то вдаль. Расспрашивать о причине спешки я не стала, а вот выразить свое решительное желание быть среди первых добровольцев в экспедиции, посчитала необходимым:
  - Я поплыву!
  - Нет! - тут же, не думая, отрезал Лахрет.
  - Это почему же?!! - у меня даже глаза высохли от потрясения.
  - Не в твоем положении рисковать собой, как, впрочем, и Забавой! - его тон был тверже стали.
  - Каком положении? - удивился Зунг, крутя головой, как попугай, но никто не обратил внимания на его вопрос.
  Со стороны Нарана тоже послышалось удивленное бормотание.
  - Я поплыву и все! - я даже вскочила на ноги.
  - Это не обсуждается, Лана! - потемнел лицом Лахрет.
  - И что ты мне сделаешь? Привяжешь к кровати?!! - я не заметила, как подняла на него тон.
  В ответ он недовольно вскинул брови и произнес тоном, не терпящим возражений:
  - Лана!
  - Что "Лана"?!! Я уже давно "Лана"!
  - Если надо будет, привяжу! - он тоже встал на ноги.
  - Начинай! - я согнула руки в локтях и отшагнула назад. - Неужели ты думаешь, что я буду спокойно сидеть здесь и ждать, когда все самое важное во всей истории Заруны будет вершиться в это время на реке Терро-Итар?!!
  Лицо мужа стало чернее тучи, а взгляд тяжелее горы. Мало бы кто посмел спорить с Лахретом, доведя его до такого состояния (скажу честно, обладала возможностью довести его с пол оборота именно до такого состояния только я, и в последнее время довольно редко). Лахрет славился большой выдержкой. А с меня как с гуся вода! Я уперто вставила руки в боки и направила на него самый сердитый взгляд, на который была только способна. С боку послышались пораженные возгласы, но я не обратила на это внимания. Сейчас я была намерена выдержать схватку и победить, во что бы то ни стало! Схлестнувшись с ним взглядом, я непоколебимо хмурила брови. Несколько минут стояла гробовая тишина. Даже Наран пришел в себя, настороженно таращась на нас и переводя округлившиеся глаза с меня на друга и назад. Лахрет приблизился. Схватил меня за предплечья и выдвинул недовольно нижнюю челюсть.
  - Какая же ты упрямая!!!
  - Уж, какая есть! - я попыталась не подавать виду, как больно было мне от его хватки.
  Он нервно сглотнул, его ноздри раздраженно раздулись, а губы вытянулись в негодующую линию. Я с силой стиснула зубы и сжала кулаки. Нет! Я обязательно должна участвовать в экспедиции! В этом решимости во мне было, хоть отбавляй. Вдруг, Лахрет расслабился и отступил на шаг, ослабив хватку. Поменял тактику. Уже опытный.
  - Ланочка, как же ты не понимаешь, что эта затея очень опасна, - теперь его голос был мягок, что пугало еще сильнее. - А что, если с тобой в дороге что-то случится? Это же не игра! Ты можешь погибнуть! Ты что, не слышала, о чем читал Зунг? Это же не шутка! Я не могу тебя потерять! Слышишь?! Не могу! - при последних фразах он легко встряхнул меня.
  Убедительности у него было жуть сколько! Я подстроилась под его тон, захлопав невинно ресницами:
  - Не потеряешь! Ты же будешь рядом!
  Он на мгновение замер, потом, качая головой, ответил:
  - Буду ли? Лана, грядет война. Я должен быть на границе. Тараки подступают. И вопрос не в том, нападут ли они, а в том, когда они это сделают?
  - Война?!!! - послышался со стороны потрясенный возглас Зунга, но снова никто на него не обратил внимания.
  - Так ты думаешь, здесь, в Ире, мне будет безопаснее?! - не знаю, почему я спросила именно так, но от этого вопроса Лахрет, внезапно, опешил и расширил глаза, словно его что-то осенило.
  Затем он оглянулся на Нарана и резко отпустил меня. Я отшатнулась, но не перестала упрямо всматриваться в лицо мужа. В его лице, как и в настроении, что-то резко поменялось, будто мои слова его потрясли. Посверлив пару секунд глазами друга, он еще раз бросил на меня короткий взгляд и спросил:
  - Наран, сколько тебе нужно времени, чтобы подготовить все для экспедиции?
  - Не знаю, - пожал тот плечами, явно чему-то удивляясь. - Может, неделю...
  - Постарайся быстрее. Нужен катер. Желательно военного типа. Горное снаряжение. Оружие. И достаточно провизии, - отчеканивая каждое слово, командным тоном произнес Лахрет.
  Потом он обратился к хранителю библиотеки:
  - После хорошего сна... - и покосился на Нарана, - вас это обоих касается! Так вот, после хорошего сна продумайте дорогу. И еще. Сохранять секретность. Чем меньше глаз и ушей знает об этом, тем лучше. Зунг, тебе я пришлю Фиону для охраны.
  - Для охраны? - шокировано выпучил глаза хранитель.
  - Да, для охраны. И для связи. Лучше, если катер будет где-то вдалеке от населенных пунктов и достаточно вместительный. Подумайте о подходящем месте для сбора. Возможно таком, чтобы туда можно было добраться только по воздуху.
  - А я? - я сильно распереживалась за свою участь, продолжая возмущенно циклопить на мужа.
  - Что, ты?
  - Что мне делать? Может, я чем-то могу помочь Зунгу?
  - Меньше им мешайся, - хмуро бросил он, но когда я вытянула выразительно лицо, а в уме скользнула мысль жестоко ему отомстить, ретировался: - Да летишь ты! Летишь!
  Я облегченно выдохнула и, мне даже показалось, что все повторили это за мной. Причиной тому было невольное напряжение, возникшее в тот момент, когда я пошла в наступление на волю мужа. А теперь, когда всё решилось, сразу стало легче дышать не только мне. Наран шагнул в сторону выхода, по пути захватив пару бумажек со стола:
  - Ладно, завтра после Военного Совета сразу же займусь поиском катера и всем необходимым.
  - А я тогда еще кое-что пересмотрю завтра в переводах, - как-то смущенно замялся Зунг и начал рыться в бумагах на столе, - пока Наран не справиться с кораблем. Потом присоединюсь к нему. Надо будет достать карту и продумать дорогу... - бубонение хранителя превратилось в неясное бормотание.
  - Группу составлю я, - кивнул согласно Лахрет, следя за мышиной возней хранителя.
  Я продолжала пристально смотреть на мужа, понимая, что разговор не закончен. Словно о чем-то догадавшись, Зунг быстро схватил стопку бумаг и быстро поспешил вслед за Нараном, кинув у выхода прощальные слова. Проведя взглядом хранителя, я глубоко вздохнула, чувствуя, как медленно усталость ложилась и на мои плечи. Последний бой с мужем вытянул остаток сил.
  Большая ладонь Лахрета легла на мое плечо, желая привлечь внимание. Я медленно повернула лицо к мужу. Он уже не сердился. Взгляд его хранил печальное беспокойство.
  - И почему ты у меня такая упрямая? - он нежно коснулся большим пальцем моего подбородка.
  Я удивленно взвела брови, подозрительно скосив глаза:
  - Если ты будешь меня уговаривать отказаться от этой затеи, то я лучше пойду!
  - Нет, родная... не буду.
  - Что тогда?
  Он лишь хмыкнул и приблизился, что вызвало у меня еще большую озадаченность. Что могло поменять так резко его настроение? Еще минуту назад он был решительно настроен меня привязать к кровати, теперь же со всем соглашается. Может, уже придумал план, как меня оставить не у дел?
  - Ты права была... - ласково прижимая меня к груди, тихо произнес он.
  - В чем?
  - В городе тоже может быть не безопасно. У меня есть подозрения, что тебе могут причинить вред. Поэтому, возможно, экспедиция, на самом деле, - это выход и возможность тебя обезопасить от более страшной беды...
  Я на время притихла у его груди, слушая мерное биение его сильного сердца и пытаясь проанализировать его слова. Хотелось все сложить в ясную картину, но пазлы лихорадочно мелькали в уме, оставляя лишь неясное предчувствие беды.
  - Спасибо тебе... - поднеся к губам согнутые пальцы и поёрзав лицом по его груди, прошептала я.
  - За то, что разрешил?
  - Да...
  - Пожалуйста. Ты была убедительна, - я лишь торжественно улыбнулась, спрятав лицо, а он продолжил: - Однако я хочу тебя кое о чем попросить...
  - О чем?
  - Будь добра, в эти дни находись больше с Забавой. Ты же знаешь ее состояние... Она должна отложить яйца через три недели. Но мы обязаны хранить это в тайне. В экспедиции найти гнездовье будет сложно. Но Забава сама решит, что делать. Тебе лишь нужно будет слушать ее. Так поступают все королевы. Они знают свое время и где привести своих малышей. Однако мы не должны пренебрегать ее пожеланиями.
  - Тогда почему Мара прилетела так рано в Гнездовье? - спросила я, но Лахрет ничего не ответил.
  Поэтому я произнесла:
  - Она точно что-то удумала, ведь так? Именно поэтому ты согласился на мое участие в экспедиции? Ты боишься, что она и Тирет поднимут мятеж? Или отомстят мне?
  - Почему ты так решила?
  - Забава говорит, что Кара что-то скрывает. Что-то нехорошее. Так именно поэтому?
  - Поэтому.
  - Поняла. Как ты думаешь, мы успеем до гнездования Забавы найти Зарунскую Рукопись?
  - Мы обязаны. Иридания не выдержит долгой войны. Нужно решить этот вопрос одним ходом. По мнению Нарана, Зарунская Рукопись даст нам ответы и подсказку, как справиться с тараками. Но даже, если не успеем к времени ее гнездования, ты в любой момент можешь с Забавой уйти в зияние и найти необходимое место. Это не проблема. Кстати, королевы могут задерживать сроки кладки на неопределенный период, особенно, если ей угрожает опасность. Это не станет, думаю, нам препятствием. Но стоит поспешить.
  - Ты думаешь, война начнется уже совсем скоро?
  - Если не завтра... - Лахрет свел брови. - Лана, ты должна быть тоже очень осторожной. Ты же ведь... - он сглотнул, боясь вслух продолжить о том, что я так же жду малыша.
  От этой мысли сердце боязливо екнуло, но я заставила себя отодвинуть эту мысль в сторону, поддавшись жгучему желанию участвовать в экспедиции. Я почему-то решила, что она не будет столь опасна, как мое пребывание здесь, в Ире. Тем более, если случится то, что предчувствовал Лахрет. Он продолжил:
  - И еще... Ограничь общение со всеми и не подавай виду, что ты что-то знаешь. Не вмешивайся в дела Гнездовья Ира. Это опасно. Лана, пообещай мне.
  - Хорошо. Обещаю.
  Лахрет облегченно вздохнул и еще сильнее прижал к груди. Как сложно все осмыслить одним днем. Однако обстоятельства требовали быстрых решений и правильной реакции.
  Я вздохнула вслед за ним и повернулась в его объятии так, чтобы освободить лицо. Тогда мой взгляд упал на последний пюпитр у седьмой арки. На нем еще лежала развернутая книга в выемке, а за ажурной ширмой пряталась догорающая свеча. Фитиль уже почти погас, и огонек предсмертно дрожал над подсвечником. Рассеянный свет, отражаясь от системы зеркал, через замысловатые прорези хитроумным сплетением падал на раскрытый форзац, где была изображена карта. Не знаю, специально ли она была открыта на этом месте или ее так случайно оставили, но это привлекло мое внимание. Некоторое время тихо стояла и глядела на рисунок. Потом в голове что-то стрельнуло, и, высвободившись из плена сильных рук, как зачарованный мотылек, я направилась к пюпитру.
  - Что-то увидела? - догадался Лахрет.
  - Странно, - протянула я чуть слышно.
  - Что?
  - Смотри, - я ткнула пальцем на карту в месте, где река проходила мимо подножия гор Градасса. - В этом месте свет особенно собран, как яркая точка...
  Лахрет подошел и склонился над картой.
  - И вправду в этом месте ярче...
  - Что бы это могло значить?
  - Если связать то, что мы услышали сегодня от Зунга и это указание, то мне думается, что это место, где находиться "первая дверь"...
  - Точно! Интересно, а на других стойках будет то же самое?
  - Давай проверим, - предложил Лахрет.
  После того как мы поочередно повкладывали книгу во все разъемы и вставляя почти догоревшую свечу в соответственные ниши, мы восторженно выдохнули. На каждой стойке свет особенно ярко ложился только в одной и той же точке.
  - Эврика! - торжественно выкрикнула я у последней проверяемой стойки. - Это точно то место, где находится та самая первая дверь!
  Лахрет устало зевнул и потер глаза, захлопнув книгу
  - Ладно. Скажем об этом завтра Нарану и Зунгу. А пока давай закончим на этом. Я кое-что еще хочу сделать, и это не терпит отлагательств, - протянул Лахрет и повернул меня за плечи к выходу
  - Ууу! Лахрет! С чего это ты так резко отсюда решил уйти! Может, мы еще чего откроем? А?
  - Нет, идем, я еще должен тебе кое-что показать... - повлек он меня к выходу и коснулся выключателя, открывая дверь.
  Свет погас в тот же момент, когда догорела свеча. У двери дежурил уже другой охранник. Его видела в первый раз, но Лахрет, видимо, знал его неплохо.
  - Никого не впускать. Это приказ! - окинул он охранника суровым взглядом.
  - Есть! Никого не впускать! - отдал честь солдат.
  Лахрет одобрительно кивнул и, схватив меня за запястье, увлек к выходу. Я заерзала рукой, желая ослабить давление, так как его хватка в этот раз оказалась сильнее, чем обычно. Это говорило о его внутреннем волнении. Что уж там и говорить! Я тоже была вне себя от восторга и трепета перед предстоящей экспедицией.
  В лифте Лахрет задумчиво молчал. Интересно, а что он мне хочет показать? Уже глубокая ночь на дворе. Действительно поздно. Я удивленно спросила, куда мы? Он лишь попросил позвать Забаву и не задавать лишних вопросов. Та откликнулась не сразу. Задремала у нас на балконе. Поэтому пришлось подождать на парфлете. Лахрет не садился на Лирита до тех пор, пока я не взгромоздилась на сонную королеву.
  - Куда летим? - спросила я, уютно ерзая на шее подруги.
  - Лирит покажет Забаве. Пока ничего не спрашивай больше. Это сюрприз.
  - Ладно, - заинтригованно мигнула я и пристально всмотрелась в загадочное выражение лица мужа.
  Оно в свете прожекторов парфлета светилось загадочностью. Что же он задумал?
  *** *** ***
  То, что я увидела, когда Забава покинула подпространство через зияние, я не забуду никогда.
  В вечернем свете это зрелище казалось особенно завораживающим. Значит, мы сейчас вынырнули много западнее полуночного Ира. Внизу серел каменный горный массив, возвышавшийся над небольшой живописной седловидной долиной. По ее дну извивалась узкая речушка, пропадая за поросшим подлеском утесом. Почти по центру над долиной широкой ступенью смотрелась на каменном выступе терраса. А на ней практически незаметно красовался сливающийся с фоном особняк весьма необычной формы. Мне она напомнила морскую звезду, вросшую одним "пальцем" в камень скалы. Сердце ёкнуло от восторга и упало в живот. Просто невообразимо сложно представить, каким образом строители умудрились взобраться на такую неприступную стену и соорудить такой шедевр архитектурного мастерства! Лицо Лахрета, парящего рядом на Лирите, было сложно рассмотреть в рассеянном вечернем свете, но белоснежная улыбка выдавала нескрываемый восторг. Он наслаждался моей реакцией. Неужели он чувствует меня даже оттуда?
  После недолгого пребывания в воздухе, Лирит передал мне просьбу мужа, чтобы мы спускались на посадочную площадку перед Скальным Дворцом - именно так я назвала это удивительное строение у себя в сердце. Забава послушно спланировала вниз. Как только легкая тень Лирита легла на гранитную гладкую поверхность площадки, десятки маленьких прожекторов вспыхнули синим мягким светом. Дворец словно ожил, почувствовав появление гостей. Высокие белоснежные столбовые колоны, поддерживающие длинный козырек черепичной крыши, выступили волшебным белесым контуром на мраморном сером фоне стен здания. Входные зеркальные широкие двери заблестели ярким отражением окружающих предметов. А узкая полоса специального врезанного газона вокруг строения в искусственном свете затемнела приятной молодой травой, среди которой иногда вырисовывались невысокие кусты многолетнего неувядающего растения, так похожего на земной можжевельник.
  Заворожено взирая на такое непривычное и волнующее зрелище, я застыла у шеи Забавы не в силах сделать ни шага. Что это за место и почему Лахрет привел меня именно сюда? Что он хочет мне показать? Забава хмыкнула и повернула голову в ожидании. Ее большой фасетчатый глаз переливался всеми цветами радуги в свете осветительных прожекторов ожившего здания.
  - Что дальше? - был ее вопрос.
  - Правда, невероятно красиво? - выдохнула я в ответ, положив ладонь на изгиб шеи королевы.
  - Мне нравится.
  Почти неслышно к нам подошел Лахрет и стал рядом с другой стороны шеи Забавы.
  - Нравится? - его тихий низкий тон немного привел меня в себя, и я повернула лицо к мужу. - Точно... нравится, - он широко улыбнулся и сделал открывающий жест в сторону здания, - знакомься, Лана, это наш дом.
  - Наш дом?! - я почувствовала, как брови взлетели вверх. - Как?
  Он искренне и от всей души засмеялся.
  - Милая, это наш с тобой дом. Я построил его для нас.
  - Как построил? - я не могла поверить его словам.
  Неужели это чудесное строение может быть домом? Нашим домом?
  - Да, родная, построил. Конечно, не сам. Нанимал подрядчика. Но он наш. Твой и мой.
  - Но...
  - Нам же нужно где-то будет жить, когда ты закончишь обучение в атконноре. Ты же не собиралась там жить всегда? - он самодовольно и добродушно улыбался, довольный вызванным эффектом от сюрприза.
  - Нужно, - я растянула губы в глупой, рассеянной улыбке.
  Дружелюбно похлопав по шее Забаву, Лахрет кивнул в сторону "Нашего Дома":
  - Идем. Посмотришь его изнутри, - сказал он и направился к входу.
  - Подождешь нас здесь? - глянула я в ожидающие глаза королевы.
  - Я буду с Лиритом. Он хочет побыть со мной. Соскучился. Я тоже хочу побыть с ним...
  Я любовно наклонила голову и скользнула пальцами по большим надбровным дугам королевы.
  - Люблю тебя.
  - И я.
  Затем я посеменила за достаточно далеко отдалившимся мужем. Он уже стоял у стеклянной двери, когда я настигла его. Он приобнял меня за талию одной рукой, а второй поправил непокорную прядь волос на лбу:
  - Я так долго ждал этого момента, чтобы ввести тебя в наш новый дом.
  Ответом ему была лишь моя рассеянная улыбка. Это был невероятный сюрприз!
  Он легким движением активировал панель справа от руки и нажал код. Замок откликнулся тихим писком и через мгновение двери с едва слышным шипением разъехались в стороны. Лахрет кивком поманил за собой и зашел внутрь. Я же смогла отклеиться от места, где стояла, чтобы переступить порог только через минуту. И тут же снова замерла. Мы очутились в пустынном коридоре в форме пентаэдра. Все тот же мягкий свет лился отовсюду. В каждой грани коридора чуть заметно проступали высокие двери, почти сливающиеся с основным фоном. Подле каждой двери светились маленькие квадратные панели активации замков. Лахрет остановился посреди коридора и обвел жестом небольшое помещение, сказав:
  - Я пока ничего не ставил здесь, ни мебели, ни цветов, ни украшений. Думал, ты сможешь сама обставить холл как сама захочешь.
  Я продолжала активно молчать, но взгляд моих горящих глаз, думаю, был красноречивее всех слов.
  - Ты, наверное, думаешь, откуда взялся этот дом и почему я тебе ничего не говорил? Я хотел тебе сделать сюрприз. Вижу, он удался, - он широко улыбнулся и шагнул ближе. - Еще с того первого дня, дня нашего первого поцелуя, я понял, что мир мой перевернулся и уже не будет таким, как прежде. Уже с того дня я мечтал о нашем совместном жилище и сразу же приступил сперва к поиску места, затем к строительству. Пришлось немного попотеть, но результат того стоит! - глаза мужа горели ярче, чем звезды в ночи. - Ты стала моей Вселенной, моей радостью и печалью. Ты заняла все мои мысли и все мое сердце. Заполнила собой мой разум и душу, поэтому я не мог не мечтать о такой вот мелочи, как наш дом... - его рука нежно скользнула по моей до локтя и замерла на запястье.
  - Все эти два с половиной года ты строил его?!
  - Да. Это одна из причин, почему я так редко виделся с тобой... Прости...
  - Это многое объясняет... - снисходительно кивнула я и положила ладони ему на грудь. - Но от этого не становиться менее обидно. Ты так часто оставлял меня одну...
  - Прости... я обещаю, что теперь все изменится.
  - Как просто сказать: "Обещаю"...
  - Да, просто. Но, ты не будешь больше одна, - он ласково привлек меня к груди и глубоко, счастливо вздохнул.
  Вот так вот в объятиях друг друга, в тишине, мы простояли несколько минут. Для любящих тишина не помеха. Затем он ожил, отодвинулся и заглянул в глаза:
  - Пойдем, посмотрим весь дом!
  Он увлек меня к двери справа. Махнув ладонью перед активационной панелью, он легко открыл дверь, и мы оказались в треугольной комнате с широким основанием.
  - Это кухня, - объявил он и замер у входа, позволяя мне все внимательно рассмотреть.
  Одна сторона комнаты имела глухую стену с выстроенной вдоль кухонной мебелью: столом, тумбами, плитой, полочками, кухонными шкафчиками и мойкой. Столешница плавно закруглялась у усеченного мыса стены. Вся мебель была выполнена в тон красного ореха с черными разводами и изящными мелкими узорами. Справа от белого потолка до пола тянулась прозрачная стена, занавешенная полупрозрачной узорчатой золотисто-коричневой драпированной гардиной. За окном светилась часть посадочной площадки. А за ее краем, виднелась уже ночная сине-зеленая долина. Рядом у стеклянной стены стоял на четырех толстых стальных ножках обеденный стол, окруженный четырьмя мягкими стульями. В самом же углу красовался большой вазон с высоченным корявым растением, похожим на фикус.
  - Я думаю, интерьер в теплых тонах будет стимулировать аппетит, не правда ли? - теплый тон мужа довершал приятное впечатление от увиденного.
  - Конечно, - кивнула я. - Уже сейчас мне хочется тебе что-нибудь приготовить...
  - Не из чего. Холодильная камера пуста. Лучше пойдем дальше, - умиленно улыбнулся Лахрет.
  - Ага...
  И мы вышли из кухни, подойдя к следующей двери. Следующая комната была спроектирована специально для Лирита и Забавы. Она тоже имела одну сплошную стену, а другую прозрачную. Причем, у прозрачной стены был небольшой настэ, с которого наши ниясыти легко могли открыть вход в свою "комнату". Все было выполнено в таком же теплом тоне, как и кухня.
  - Здесь я велел сделать мягкий настил, чтобы Забаве с Лиритом было удобно лежать, - после минутного молчания пояснил Лахрет и пригласил идти дальше.
  В третьем крыле нашего "пятипалого" жилища находилась наша комната. В ней прозрачная стена доходила только до половины стороны. Затем продолжалась сплошной непрозрачной до усеченного мыса. В прозрачной стене имелась дверь на узкий балкон с ажурными изящными перилами. Балкон гнездился между "пальцем" спальной комнаты и комнаты ниясытей. Но с него хорошо было видно часть долины и отвесную стену скалы. В углу комнаты, упираясь в срезанную стену, стояла широкая невысокая двуспальная кровать без былец. Вдоль всей балконной стены начиная от потолка до самого пола, так же как и на кухне, висела полупрозрачная занавесь зеленоватого оттенка. У кровати стояли две прикроватные тумбы с круглыми бра над ними.
  Созерцая милое уютное убранство спальни, я пыталась понять, где же находятся шкаф, зеркало и все нужное для жизни. Не буду же я бегать переодеваться в другую комнату. Догадавшись о моих мыслях, Лахрет, молча, провел по стене рукой вдоль слегка заметной полосы, и тут же стена исчезла в желобе, открыв дверь в скрытую комнату. Чудеса техники да и только! Это оказалась ванная комната, в которой стоял высокий зеркальный шкаф и все нужные ванные приспособления: душевая кабинка, раковина и кабинка с отхожим местом. Над раковиной висел небольшой зеркальный шкафчик, где можно хранить все нужные предметы для повседневного туалета. В общем, все продуманно для мелочей.
  Когда я позаглядывала во все места и закоулки спальни, Лахрет повел меня дальше по дому. Четвертый "палец" дома был кладовой, где находились нужные для дома предметы и можно хранить всякую всячину в шкафах, а также стояла стиральная машина и еще множество разных нужностей для хозяйства. Пятый же "палец" являлся коридором в еще не достроенные помещения, уходившие вглубь скалы и лестницей на второй этаж.
  Когда мы поднялись на второй этаж, который тоже еще находился на стадии ремонта, я пришла в дикий восторг. Лахрет сказал, что планировал из этого этажа сделать небольшую студию для моих увлечений и детскую.
  Все было хорошо, но даже хорошие эмоции вытягивали силы. Я внезапно, почувствовала, с какой силой навалилась на меня усталость. Лахрет понимающе кивнул и повел в спальню, где на очень мягкой кровати, укрытая теплым пахнущим свежестью одеялом, я мгновенно заснула в объятиях мужа. Перед тем, как уйти в мир снов, я коснулась сознания Забавы по своему обыкновению. Она с Лиритом уже давно перебралась в отведенную для нее комнату и, вместе с ним задремала. Так что сегодняшний день завершился как ни сказать замечательно. Было бы так всегда, да не так все бывает, как хочется...
  *** *** ***
  
  Заложив пологую дугу, Лирит начал спускаться к посадочной площадке возле Главного Управления Службы Безопасности Иридании. Высокое темно-серое здание зеркальным остроугольным монолитом возвышалось на краю скальной вершины горы, окружавшей долину реки Хор. Жизнь столицы мерно протекала на ее берегу, и никто даже не подозревал, что готовит им будущее. История всегда вершилась за закрытыми дверями. И решения, влияющие на ее ход, всегда принимались без ведома мирного населения.
  Лахрет внимательно всматривался в туманную даль города, пытаясь рассмотреть каждый переулок, каждый проспект. Он любил Ир. Город, где прошла половина его жизни. Город, где вершатся судьбы людей, где одно решение может изменить все. Город, где он встретил ее, ту, что навсегда изменила его жизнь...
  После не к месту возникших размышлений, он заставил себя вернуться в реальность. Сейчас главное разобраться в сложившейся ситуации не только на границе, но и суметь предугадать действия Мары. Он уже давно знал об их с Тиретом планах, и постоянно внимательно следил за всеми их передвижениями. Но, что они готовят, он так до конца не узнал. И это его крепко нервировало.
  Когда нур мягко приземлился у подножия широкой лестницы перед парадным входом в административное здание, Лахрет легко смахнул с его спины и повернулся к трем мужчинам, ожидавшим его у невысоких каменных перил. Уже со своего положения он мог определить их эмоциональный фон. Наран хранил хмурую напряженность. Краф Элогир обеспокоенно оглядывался по сторонам в неприятном ощущении грядущего брифинга. Арогот Кнетко, ведущий прогнозист Службы Безопасности, мрачно хмурил брови. От него исходило более всего страха. Что не было удивительным, учитывая, что именно ему приходилось просчитывать и предполагать.
  - Я буду на настэ, - сообщил Лирит и резкий порыв ветра в спину известил, что нур поднялся в воздух.
  - Хорошо, - ответил Лахрет, боковым зрением проводив друга.
  - Уже все на месте. Ждут только тебя, - подходя, вместо приветствия произнес Наран.
  Лахрет кивнул и сразу же приступил к делу, поворачиваясь ко входу в Управление:
  - Что скажешь, Арогот?
  Уже немолодой мужчина нервно дернул локтем и мрачно ответил:
  - Прогнозы не утешающие. С утра были получены самые новые данные со спутника. Тараки концентрируют силы в трех местах, где предположительно должно исчезнуть поле. Они точно знают, где. Таланск, Вихорское побережье и Ровка, как мы и предполагали.
  - Запад и юго-запад, - Лахрет сровнял брови в одну хмурую линию. - Дальше.
  - Там достаточно равнинная местность и очень удобная для высадки на берег. Сложно оборонять со стороны материка. Хотя они будут как на ладони, но и нам негде будет скрыться. Мы это вчера ясно могли рассмотреть... Согласно телеметрии со спутника тараки вооружены новой моделью катеров. Очень маневренные и легкие. Много эсминцев, тяжелых крейсеров и авианосцев. На каждом направлении по несколько грузовых кораблей. Наверное, груженых сухопутными боевыми единицами. Видимо, они уже давно готовились к нападению. На море нет смысла на них нападать. Каждый корабль вооружен до зубов пушками, ракетами, управляемыми боеголовками и этим их новым видом... эхогорком...
  Гулкое эхо вдоль широкого коридора уносило звук шагов идущих мужчин. Они уже приближались к залу Заседания. Надо все успеть осмыслить и просчитать предположительно, что будут говорить другие. Чем ближе они подходили к залу, тем непредсказуемым казался итог обсуждения. Ситуация на границе пугала даже испытанного вояка. Что тогда говорить о тех, кто только пришел к власти, молодых и неопытных пацанов, что стояли сейчас у руля в главных городах страны. Мало осталось тех, кто видел войну. После суда над Тиретом, пришлось хорошо потрясти верхушки и это привело к тому, что много опытных мужчин покинули весомые посты. В преддверии войны это не утешало. Теперь встречать врагов должны неопытные юнцы, видевшие войну только из окон своих домов. А те из "стариков", кто еще поддерживал новое управление, были слишком осторожны и подозрительны. На этом Совещании очень важно суметь направить их в правильное русло. Лахрет, предполагая, что Мара и Тирет, обязательно воспользуются ситуацией, и попытаются захватить власть в свои руки, понимал, что необходимо защитить и тыл. Возможно, они захотят использовать военные силы сочувствующих сторон, среди которых Лахрет явно выделял Хережа Расо, правителя Замбы. Согласно последним сведениям слежки, он заключил с Тиретом соглашение. В списке подозреваемых были еще Серет, Гор, Мегорд, Бас, Комор, Ветер, Сила, Голош. Все они видные военные чины. За каждым стоит военное и техническое отделение.
  Исходя из всего этого, Лахрет знал, что может произойти вооруженный внутренний конфликт. Мятеж. Когда Тирет попытается вернуть себе власть. Лучшим и самым удобным временем будут военные действия на границе, когда силы будут распорошены по всему периметру границы. В связи с этим, Лахрет хотел настаивать на том, чтобы в больших городах осталось больше вооруженных сил для поддержания порядка. Это было бы весьма благоразумно. Но он опасался, что Ханам, ныне властвующий лорт, поддастся страху и бросит все силы на защиту границы. Особенно это будет вероятно, если кто-нибудь из участников Совещания начнет поднимать бучу и паниковать. Лахрет намерен был не допустить этого, но контролировать всех, а предполагалось, что на Совещании будет не менее пятидесяти человек, он не в состоянии. Придется просчитать и путь к отступлению. Предполагать худшее, не значит бояться. Это значит, проявить проницательность и благоразумие. Ситуация всегда может повернуться не в удобную сторону. Необходимо всегда учитывать человеческий фактор.
  Поэтому Лахрет оглянулся к Нарану и спросил:
  - Как идет подготовка к экспедиции?
  Тот понимающе кивнул:
  - Я нашел боевой катер старого образца. Он может идти на двигателе внутреннего сгорания. Это важно, учитывая, что некоторые электронные приборы могут пострадать из-за энергетического возмущения гор. Им будет управлять проверенный человек.
  - Кто?
  - Виктор Целен.
  Лахрет знал этого человека очень давно и одобрил выбор друга. Виктор Целен всегда славился выдержкой и незаурядным умом. Во время последней таракской войны, его военный корабль класса эсминец, был одним из уцелевших и практически не пострадавших кораблей. Почти нечеловеческое чутье подводных течений, ощущение направления и местоположения всегда выделяло Виктора среди многих капитанов морских суден. Он слышал, что в последнее время этот уже весьма немолодой капитан до сих пор продолжал ходить в море на рыболовецких судах. Поэтому, услышав имя бывалого капитана, Лахрет даже проникся уважением к Нарану за то, что тот сумел уломать такого упрямца на их непредсказуемую авантюру в горы Градасса.
  - Где сейчас катер?
  - Еще в доках. На техосмотре. Виктор говорит, что надо кое-что подлатать. Затем он выйдет на воду и сразу же направиться к устью Зо. Там я определил место сбора, чтобы не привлекать ненужного внимания.
  - Благоразумно, - одобрил Лахрет. - Что Зунг?
  - Он собирает снаряжение. Уже перебрался на катер и... - Наран даже усмехнулся, - уже во всю достает капитана.
  Лахрет позволил и себе усмехнуться иронии друга. Зунг был всегда добрым человеком, но по природе очень щепетильным и дотошным. И очень требовательным, особенно если что-то касалось важных вещей. Поэтому, собираясь в столь непростой путь, он постарается продумать все и позаботиться о том, чтобы ничего не забыть. А значит, назревал конфликт с капитаном корабля по-поводу свободного пространства. Но это мелочи. Главное, что этот момент тоже проработан.
  Хотя на носу была война, и все силы по идее Лахрет должен был направлять на защиту родины, думать сейчас об экспедициях было крайне не рационально, особенно в виду отсутствия времени. Но Лахрет знал, что эта ситуация на границе была искусственная. Это был хорошо продуманный ход бывшего правителя Иридании. Пусть тот не был у руля, но незримым образом продолжал влиять на обстановку в стране и людей в целом. Воспрепятствовать этому Лахрет не мог, не имея явных доказательств на руках. Но подготовиться и что-нибудь предпринять он мог. Вот и Мара оказалась так вовремя в Ире не случайно.
  Предпринять необходимые защитные меры со всех сторон было практически невозможно, учитывая его относительную власть и зависимость от Верховного Совета. Тот был похож на громадного и неповоротливого зверя, не способного легко маневрировать в быстро меняющихся событиях в стране. Лорты постоянно требовали много и явные доказательства. Приходить к ним с неясными подозрениями не было смысла. Тирет это прекрасно понимал и решил сыграть именно на этом, чтобы победить.
  Итак, Лахрет чувствовал себя связанным по рукам и ногам. Он знал, что его обязательно отправят на границу защищать страну. У кого, как ни у него, героя Ернонской битвы, было достаточно опыта в военных действиях? Но действительно ли там было его место? А еще сколько "но" довлело над ним, что и перечислять нет смысла. Важно расставить приоритеты.
  Понимая все это, Лахрет единственное чего на самом деле больше всего хотел, так это защитить свою семью. И он осознавал, что это он не может сделать на фронте. Исход там очевиден. И корни конфликта уходили не в природную жажду тараков захватить людей, а в эгоистичное стремление Тирета вернуть власть. Из-за этого действовать нужно по-другому. Латать видимые трещины нет смысла. Надо останавливать войну среди людей, а не в борьбе с врагами. Лахрет был уверен наверняка, что Тирет уже продумал, как уберет тараков с земель людей, когда придет к власти, чтобы утвердить ее, раз решился на союз с врагами. Поэтому вести войну на границе он не видел смысла. Надо давить бывшего правителя. Но так ли это легко? И как это сделать?
  И, вполне вероятно, именно Зарунская Рукопись, в существовании которой теперь Лахрет уже не сомневался, сможет помочь решить эту ситуацию. Он хотел ее найти не сколько потому, что она, якобы, хранит в себе тайны прошлого о происхождении человечества на Заруне, а потому что думал, что там записано как победить тараков. Ведь их создали герны. Для чего? Какое их слабое место? Как их победить? Возможно, город, где когда-то жила древняя раса, сотворившая врагов людей, сможет помочь найти ответы на эти вопросы. А война на побережье и даже на землях Иридании не решит этот извечный вопрос.
  Итак, искать древний покинутый город, а не кровопролитие на границе, - первостепенная задача. Конечно, защищать страну надо. Но ее надо защищать со всех сторон. И в первую очередь изнутри. Тем более, экспедиция, в которую так вовремя напросилась его беременная жена, весьма кстати, так как уведет ее от центра боевых действий. Пусть лучше она покатается с проверенными людьми где-нибудь в джунглях среди гор, чем станет свидетелем гражданской резни. Где будет в это время Лахрет? Он еще не решил. Сердцем он жаждал на все плюнуть и отправиться с женой на поиски покинутого города Зарнара. А вот логика и обязанности заставляют его оставаться на границе и защищать кордон родины.
  Сейчас он что для себя решил, так это настаивать на том, чтобы оставить часть военных сил на оборону центральных городов. Может это сможет остановить алчного Тирета? Но если все решиться не в пользу этого плана, нужно срочно бить тревогу. Значит, влияние бывшего лорта не настолько слабо. А, значит, придется действовать по обстоятельствам, вплоть до того, чтобы отступить.
  И еще... Лахрет прямо перед самой дверью Зала Заседания повернулся к Крафу:
  - Что с вышками?
  - Я только что оттуда. Отвез Мэнону. Март уже был там. Пронырливый парнишка. Они сразу же приступили к работе над их этим... антивирусом. Ну и придумали же!
  - Кто знает, может, они правы, - качнул головой Лахрет. - Если они справятся вовремя, мы сможем избежать кровопролития.
  - Или не пустить подмогу...
  Лахрет пристально уставился на Крафа. Его предположение, хоть и не оптимистичное, но верно. Если даже тараки сумеют прорваться на берега Иридании, но без подмоги, с нынешними силами люди сумеют уничтожить врага. Только бы не пришла помощь и свежие силы. А если поле восстановиться даже если тараки прорвутся, то тогда они отрежут путь к отступлению таракам. Тогда те окажутся в ловушке и будут стерты в порошок. Это им Лахрет может обеспечить.
  Глубоко вздохнув, Лахрет решительно толкнул тяжелую дубовую дверь, и последние участники Совещания зашли в Зал.
  В огромном помещении с привычными окнами на всю стену, уже собралось достаточно много народу. Даже больше, чем Лахрет предполагал. Кроме самих лидеров областных городов, присутствовали их помощники и советники. Последние стояли в основном под стеной и угрюмо наблюдали за тем, как лорты активно спорили между собой о предстоящем совете. Посреди зала стоял огромный стол-экран, на котором светилось изображение карты материка и обозначенными на нем городами. Данные на экран поступали напрямую со спутников, поэтому информация на нем была самой актуальной.
  Лахрет у входа учтиво склонил голову в приветствии и, не мешкая, уверенно подошел к основной группе в центре, что стояла у стола и обеспокоенно рассматривала данные телеметрии. Народ встретил прибывших угрюмым молчаливым напряжением. Заговорил первым Ханам. Он стоял у головы стола, заложив руки за спину, и выражая всей своей позой свою значимость. Многие косились с опаской на вождя и мрачно ждали исхода. Все понимали, что грядет ужас войны. И это, конечно, ни у кого не вызывало положительных эмоций. От негатива Лахрет уже давно умел ограждать себя, поэтому эмоциональный боязливый фон не мог сейчас негативно повлиять на ход его мыслей. Голос Ханама не выражал ничего хорошего:
  - Мы уже заждались! Нам необходим последний прогноз.
  Упершись о край стола-экрана, Лахрет обежал взглядом карту материка и задержал его на западном побережье. Почти у самой границы поля, изображенной синей линией, мерцало множество красных точек, указывающих положение таракских военных сил. Их было настолько много, что даже его сердце вздрогнуло в неприятном предчувствии. Что ж тогда сказать об остальных?
  Лахрет взял с края стола специальную лазерную указку и указал ею на зеленую точку, обозначавшую вышку:
  - Эта вышка последняя, сдерживающая поле. Если она выйдет из строя, то здесь, здесь и вот здесь образуются проходы.
  - Таранск, Вихор и Ровка, - озвучил места, указанные Лахретом, лорт Прагорт.
  Ясные глаза старого лорта Кодосса выражали скорее обреченность, чем надежду. Он уже заранее похоронил себя на берегах побережья Вихора, зная, что с собой несет война с тараками.
  - Таранск?!! - ожил молодой лорт Рубен и припал к мерцающему экрану.
  Лахрету даже жалко стало этого юнца, который пришел к власти относительно недавно, когда ушел в последний путь старый лорт. Относительно молодая королева его жены оказалась самой сильной среди более старших королев ее города, поэтому его и выбрали в управляющего городом. Глядя на этого мальца, Лахрет еще раз понял, что все-таки не всегда выбор ниясыти определяет хороших правителей. Этот парень, обладая незаурядной внешностью, оказался крайне малодушным. Видно было по нем, как тряслись его поджилки, как нервно дергалась щека, как дрожали белоснежные тонкие руки. Ему бы танцы на балу танцевать, а не держать в руках плазменное ружье да боевой клинок.
  - Не волнуйся Рубен, - хлопнул парня по плечу лорт Ганц, бывалый вояка. - Ты не один столкнулся с угрозой. Эта война - дело всей страны.
  - Да, Рубен, - снисходительно кивнул Ханам. - Уже четыре уота движутся на западный рубеж.
  - Всего лишь четыре?!! - недовольно воскликнул Хереж Расо. - Туда надо отправить все десять!!!
  Лахрет резко оглянулся на правителя Замбы. Человек, в котором прямо светилось неуемное честолюбие, недовольно смерил лорта Ира презрительным взглядом.
  - Я уже говорил и еще раз повторюсь, - немного хриплый голос Хережа даже раздражал, - что мы должны кинуть все силы на защиту границы!
  Значит, союзник Тирета начал действовать до того, как Лахрет переступил порог этого зала. Ятгор попробовал просканировать эмоциональное состояние лорта Замбы. С нуритами, особенно лортами, такие манипуляции проделывать было особенно сложно, в следствие сильной ментальной защиты их нуров. Но эмоции Хережа были все на виду. Гнев, презрение, неуважение и самоуверенность. Страха не было. Будто он знал, что все так будет и готов к негативному исходу. Значит, предупрежден.
  - Хереж! - дернулся Ганц в сторону возмущенного. - Ты с ума свалил, когда сюда летел? Это же почти все наши силы! Нельзя ни в коем случае лишать защиты все города. Что будет, если ненароком поле прорвется в другом месте и тараки хлынут с другого фронта? Ты об этом не подумал?!
  - Там поле прекрасно держится! А если мы вытурим быстро с западной стороны тараков, тогда те несколько раз подумают, прежде чем подступать с другой! - он скривил недовольно лицо. - Мы должны оглушить их мощью молниеносно и создать эффект множества нашей армии, чтобы они, когда вернуться с поджатыми хвостами домой, рассказали всем, что нас много и мы с острыми зубами!
  - А я думаю, что надо уоты распределить по всему периметру поля, чтобы быть готовыми к вторжению со всех направлений, - вставил свои пять копеек лорт Устин Хор, правитель Милика, жестом проведя контур Иридании.
  - Нет! Ханам, отправь все двенадцать уотов на запад! С тараками необходимо быстро расправиться! Разом ударить по ним, - пыхтел Хереж.
  - Ты понимаешь, что лишаешь всех городов защиты?! - наконец, вмешался и Лахрет.
  - Города в безопасности! Им ничего не угрожает. Поле в остальных местах держится. Я настаиваю, чтобы все уоты отправились на западную границу!
  - А я против! Хереж, ты слишком самоуверен! - сверкнул глазами лорт Прагорт.
  - Я не самоуверен, а хочу решить все быстро! Одним ударом! Как вы не понимаете?! Нам не потянуть длительную войну. У нас не те силы.
  - Мы готовы, Хереж, - грымнул грозно Ганц. - Уже десять лет мы строим боевые флайеры и обучаем молодежь. Пусть у нас нет крыльев ниясытей, но у нас есть достаточно боевых единиц. Как сухопутных, так и воздушных. Нам незачем кидать все силы на западный фронт. Четыре уота в состоянии справится с этим количеством врагов.
  Лахрет посмотрел на правящего лорта страны. Ханам стоял, молча, мрачно рассматривая экран стола и слушая спорщиков вполуха. Его охватил страх. Лахрет уловил его сожаление о том, что ему пришлось взять на себя руководство в нелегкое время. Он не считал себя умелым стратегом и боялся принять неверное решение. Слушаться полностью правителя Замбы он не был намерен, но больше склонялся к его советам, чем к здравому смыслу Ганца и Прагорта. Все устремили взоры на лорта Ира.
  - Ханам! - повторил Хереж, так как Верховный лорт первый раз не отреагировал на его обращение. - Что ты скажешь? Стоит ли отправлять все уоты на запад или же поделить их?
  Правитель продолжал хмурить брови и всматриваться в красные точки на карте, будто они могли подсказать ему ответ на вопрос Хережа. Позади послышались перешептывания зрителей у стены. Никто не смел высказывать громко свое мнение, так как побаивались лорта Замбы. Некоторые косились на Лахрета, ожидая его слов. Каждый из присутствующих понимал, что его слово имело большой вес среди Совета лортов. Понимая это, Лахрет постучал по экрану, где располагались скопления красных точек, и вдумчиво произнес, обращаясь к Ханаму:
  - Я считаю, что это количество вражеских сил не стоит всех нашил уотов. Их не настолько много, чтобы бросать на них все свои войска. Ганц прав.
  - Сколько их точно? - поднял глаза на Лахрета Ханам.
  Лахрет обернулся на своего прогнозиста. Арогот вздрогнул, понимая, что должен дать отчет и шагнул ближе к центру. Все устремили внимательные взоры на высокого мужчину с умными янтарными глазами.
  - Четыре авианосца, на которых 20 000 членов экипажа, 20 крейсеров - 30 000 тараков, 50 десантных универсальных кораблей - 95 000, 30 эскадренных торпедоносцев, оснащенных артиллерийскими установками - 45 000 членов экипажа... На каждом находится более десятка воздушной техники разного назначения. Плюс неизвестное количество боевых катеров. Это то, что видно через спутники, - Арогот старался говорить ровно и невозмутимо.
  К чести прогнозиста можно сказать, что у него это вышло весьма успешно. Позади послышался взволнованный шепот. Было нетяжело сосчитать цифры.
  - Около двухсот тысяч... - протянул Ханам и уронил всю тяжесть тела на руки, упиравшиеся в стол.
  Все понимали и без объяснений, что значили эти цифры. Каждый тарак был прирожденным и хорошо обученным воином. Вдобавок, если вооруженный до зубов, то только один чего стоил, а что говорить о такой орде?! Одна только мысль о том, что предстояло, заставляло дрожать поджилки даже зрелых мужчин. Что же говорить о тех, кто не знал страхов войны? На миг все смолкли.
  - В основном, эти корабли вышли от материков Арка и Толка, - заговорил Лахрет, увеличив карту на экране так, чтобы позади зловещих красных точек появились упомянутые материки.
  Все повернули головы в его сторону, напряженно глотая каждое слово начальника Службы Безопасности страны. Лахрет все еще думал, говорить ли информацию, которую он собирал по крупицам уже более двух лет. Но время обязывало. Он обвел всех присутствующих тяжелым взглядом и продолжил:
  - Согласно разведданным, которые стали возможны благодаря внедрению шпионов во вражеское общество, мы узнали, что тараки поделены на три лагеря. Каждый лагерь состоит из мелких ульев от десяти до пятнадцати. Два крупных возглавляют два многочисленных улья старых маток. Они очень сильны и постоянно враждуют между собой за территорию и добычу. Им принадлежат четыре самых больших материка. Третий лагерь возглавляет молодая матка, недавно отделившаяся от остальных. Ей принадлежит материк Улок и несколько крупных архипелагов. Матке, которой принадлежат ульи, заселяющие земли Арка и Толка, зовут Азу. Она самая старая среди маток и очень честолюбивая. Вместе с тем неосторожная и импульсивная. Она не будет тянуть с осадой и, скорее всего, постарается нанести быстрый и стремительный удар.
  - Откуда такая информация стала возможной? - удивился кто-то у стены.
  Лахрет бросил беглый неодобрительный взгляд в его сторону, но ответил:
  - Благодаря тщательной подготовке и особой информации, предоставленной пленным тараком.
  - Это не тем ли тараком, что вроде домашнего нхура у вашей жены, ятгор?! - выстрелил кто-то насмешливо и вместе с тем презрительно.
  Лахрет не повернул в его сторону даже голову, просто проигнорировав язвительное замечание. Хотя готов был его порвать на части за такое неуважительное замечание в сторону его жены. Не время и не место.
  - Благодаря тому, что сообщил нам пленный тарак, у нас есть необходимая защита от так называемого пачо или стирания личности. Теперь наши люди могут легко и безнаказанно следить за обстановкой внутри вражеского стана. Зная тактику и характер врага, проще с ним бороться. Мы знаем, что нам от них ожидать и будем готовы, - выдержано произнес Лахрет и посмотрел на Ханама. - Нам будет достаточно четырех уотов, чтобы противостоять врагу. Я не вижу смысла посылать все силы на защиту лишь одной стороны границы.
  - Это безрассудно! - воскликнул возмущенно Хереж, повернувшись всем телом к Верховному лорту. - Каждый уот имеет в составе пятьдесят тысяч хорошо обученных воинов. Потом техника: флайеры, вездеходы и броневики. Но разве можно противостоять такому мощному вооружению тараков?! Одна только торпеда чего стоит. А то, что каждый корабль оснащен эхогорком?!! Впервые ниясыти не смогут столь же стремительно противостоять таракам! Они нас раздавят!
  - Ты вообще слышишь себя, Хереж! - рявкнул Прагорт. - Так говорят только трусы! Мы уже имели возможность узнать на вкус эхогорк на одном из островов тараков. И, к нашей чести сказано, мы легко противостояли их "убийственной силе". Разве ты уже забыл?!
  - Они нас не ждали и не были готовы к нападению. Никто не отменял эффект неожиданности! А сейчас они готовы! - ноздри лорта Замбы трепетали в бешенном негодовании. - Мы должны усилить наши войска! Четыре уота - мало на двести тысяч таракского войска!
  - Четыре уота достаточно, чтобы тараки улепетывали с наших берегов, поджав свои куцые хвосты, Хереж, - грохнул кулаком по столу Ганц. - Мы не можем оголить свои тылы!
  - И кого ты боишься в центре материка, Ганц?! Пещерных змей?! - почти провизжал Хереж, глядя на лорта Тилитов.
  Но с того как с гуся вода. Его даже развеселило паническое бешенство немолодого лорта Замбии. Улыбаясь на все тридцать два, от чего вид лорта стал похож на бывшего заключенного, нашедшего себе забаву, Ганц ответил:
  - А тебе что? Может, и боюсь... Мало тут у нас "пещерных змей" завелось, что ли?
  Лахрет пристально посмотрел на лорта Тилитов и постарался просканировать его эмоциональный фон. Ничего кроме азартного предвкушения драки он не увидел. Ганц только что не потирал ладони от ощущения хорошей драки. Но вместе с тем, ятгору стало понятно и то, что лорт не в неведении об умыслах Тирета и Мары. Поддерживать их он не поддерживал. Однако и не осуждал, заняв выжидательную позицию.
  Спор бы продолжался, наверняка, долго, если бы в эту минуту не распахнулась входная дверь, и в зал не вошел запыхавшийся парнишка. Тяжело дыша, он быстрым шагом пересек комнату и оказался рядом с Лахретом. Сообщив, что пришли новые данные со спутника, и, что всем нужно это увидеть, он попросил разрешения изменить некоторые данные на столе-экране. Лахрет одобрительно кивнул, и уже через минуту на экране высветились не только затронутые в разговоре материки, но и все остальные. Еще дрожащей рукой молодой человек, держа лазерный указатель, обвел дальний материк тараков, что был ближе всего к восточной границе Иридании. И рядом замелькали десятки красных точек, медленно отделяющихся от береговой линии.
  - Вот... - еще никак не могло уняться дыхание молодого человека, - Вот... эти корабли направляются в сторону восточной границы... Иридании... - последнее словно он почти выдавил из себя на последнем дыхании.
  Вокруг послышался потрясенный гул. Кто что говорил.
  - Они окружают нас!
  - Это продуманный план.
  - Теперь что?
  - Они не пройдут все равно!
  - Сколько их?!
  - Неужели они присоединяться к первым?!
  Глаза Верховного лорта расширились, а рот шокировано распахнулся. Страхом повеяло со стороны Ханама. Он боялся даже представить себе, если придется воевать на два фронта. Он не мог сообразить, что делать на одном...
  - Куда они именно направляются? - громко спросил молодого человека Устин Хор.
  В обеспокоенном гуле окружающих сдержанный голос лорта Милика звучал почти неестественно.
  - Сюда, - парень обозначил на карте побережье Син.
  - Северо-восток, - певуче протянул Устин и посмотрел на Прагорта. - Что ты думаешь?
  - Что там с вышками, Лахрет? - повернулся к ятгору лорт Кодосса.
  - Здесь, - Лахрет указал на синие точки, обозначающие вышки, - две вышки вышли из строя, а эта взяла на себя их объем работы. Они еще достаточно хорошо держат границу. Но, если эта выйдет из строя, - он ткнул в ближайшую, - то прорыва не миновать.
  - Значит, вероятность велика? - почесал подбородок Устин, сведя в напряжении брови.
  - Да. Как, впрочем, и везде.
  - Отправь еще два уота на запад, а остальные на побережье Син! - ожил Хереж, с силой сжимая край экрана-стола.
  - Все-то ты хочешь убрать войска от центра, Хереж! - проворчал Ганц, прищурив на лорта Замбы подозрительный взгляд. - Это уже даже подозрительно...
  - Нечего видеть грязь там, где ее нет, - дернул головой Хереж и повернулся выжидательно к лорту Ира.
  Тот мрачно уставился на красные точки у крайнего материка тараков.
  - Золок... - задумчиво протянул он. - А под кем этот материк? - покосился он на Лахрета.
  - Ее зовут Ая.
  - А что о ней ты скажешь?
  - Она весьма молчалива и подозрительна. Но если что и решает, то идет до конца.
  - Неужели они объединились?
  - Не знаю, - мрачно покачал головой Лахрет.
  Ханам поджал губы в сомневающуюся линию. Потом шумно выдохнул и, постучав указательным пальцем по изображению побережья Син, произнес:
  - Еще один уот пусть отправляется на западное побережье. Сюда же направляйте три уота. Остальные уоты распределить возле тех мест, где есть угроза прорыва поля. Мы должны защитить всю границу. Нельзя допустить, чтобы враг прорвался на земли Иридании.
  - Ты понимаешь, Ханам, что ты распыляешь силы страны по всем направлениям? Мы станем уязвимыми! - выдвинул челюсть вперед Ганц и хлопнул ладонью по краю экрана стола так, что эхо звука полетело даже в коридор через щель незакрытой двери.
  - Это лучший выход! - вздрогнул лорт Ира и выпрямил спину, будто внутри уже принял решение и верил, что оно самое верное.
  - Для кого? - встрял Прагорт. - Ты не знаешь, что такое война. Сейчас не время прикрывать все тонкие места. Надо латать дыры!
  - Ханам! Нельзя бросать основные города без защиты! - вспыхнул Ганц.
  Зато Хереж ликовал. Он добился того, чего хотел. Однако это понимал мало кто. Лахрет пристально всматривался в лицо правителя Замбы. Вмешиваться и что-либо навязывать он не имел права, так как был всего лишь ятгором. И решение о защите страны ложилось на лортов. Конечно, он пытался незаметно направить эмоции главных "игроков" в нужное ему русло, но сделать это так, чтобы опытные и зрелые мужчины, наездники, не заметили, почти невыполнимая задача. Что-то говорить свое Лахрет не стал, внимательно наблюдая больше со стороны за главными героями Совещания. В принципе, Ханам принял решение достаточно верное, за исключением того, что оставил города без защиты, как и сказал Ганц, и, если ничего не бояться изнутри. Но говорить против последнего слова лорта Ира было уже превышением полномочий. И все-таки в конец, Лахрет решился:
  - Ханам, ты же осознаешь, что если города оставить без вооруженной армии, ты лишаешь себя и остальных защиты. Твое место как Верховного лорта может пошатнуться.
  - Ты мне угрожаешь?! - сверкнул глазами Ханам, выдвинув вперед челюсть.
  - Разве я тебе что-то говорил? Я предупреждаю тебя, что если ты не сумеешь сдирижировать эту ситуацию, твоя состоятельность как Верховного лорта будет поставлена под сомнение. Согласно уставу Иридании во время военных действий, обязанности Верховного лорта на себя должен взять не спутник наездницы Старшей Королевы, а человек, чьи способности и умения необходимы для успешного ведения войны и обеспечения безопасности всех людей Иридании. Такой человек должен быть выбран Внеочередным Верховным Советом.
  - Ты имеешь в виду себя?! - его голос прозвучал весьма презрительно, что было достаточно неожиданным с его стороны.
  Ханам никогда не выказывал неуважения к личности ятгора, а сейчас... Что изменилось?
  - Я всего лишь ятгор. Такой титул может принять на себя лишь лорт. Не заговаривайся, Ханам, - губы Лахрета презрительно скривились. - Если ты имеешь что-то против моих слов, приведи веские аргументы.
  - Ханам, успокойся, - вмешался дипломатичный Устин, положив ладонь на широкое плечо лорта Ира. - Сейчас не до выяснения того, кто прав, а кто - виноват. Нужно решить проблему пострашнее, - он подбородком указал на экран.
  - Лахрет прав, - буркнул в дополнение Ганц, крепко хмуря брови. - Твое решение может пошатнуть твое положение. Ты хорошо еще раз подумай, прежде чем принимать окончательное руководство. Что до меня, так ты поспешил, - он постучал пальцем по Иру. - Оставь два уота на охрану центральных городов!
  - От кого охранять? - негодующе бросил лорт столицы и скрестил руки на груди. - Нам сейчас нужна вся сила, чтобы справиться с врагом! Они не будут нападать изнутри.
  Лахрет пристально посмотрел в упрямое лицо правителя Иридании. Возможно, он шел на принцип из самолюбия и задетой гордости. Ему ткнули на его неопытность и пригрозили, что он лишиться власти. Конечно, Ханаму это не понравилось. Пусть он был часто малодушным, но и к власти тоже тяготел. Лахрета он побаивался, но в этот момент просто стал в позу, считая, что таким образом отстаивает свое чувство собственного достоинства. Кто хочет признавать, что может ошибиться? Да, впрочем, если бы не угроза со стороны Тирета и Мары, его решение было достаточно обоснованное. Ведь он не верил, что заключенные в состоянии поднять мятеж, как часто и долго вдалбливал ему Лахрет. Тогда Ханам лишь недоверчиво щурился и говорил, что не поверит, пока не увидит явных доказательств. А сейчас поднимать на Совещании тему гипотетического мятежа Лахрет не стал. Не хватало улик.
  - Итак... ВОЙНА... - с роковой обреченностью выдохнул Устин Хор.
  - С сегодняшнего дня я ввожу Военное положение второй категории, - скрестив руки на груди, мрачно произнес Ханам, из-под лба покосившись на Устина. - Объявляется милитаризация населения. Все уоты распределяются согласно принятому сегодня плану. Города будут охраняться местными правоохранительными органами. Вводится комендантский час. Не хочу паники среди людей. Поэтому сегодня вечером я соберу пресс-конференцию и сообщу о текущем положении дел. Иридания должна знать о нависшей угрозе, - он повернулся к Лахрету, угрюмо взиравшему на мелкие изменения на электронной карте Заруны. - Господин Ноа, вы поведете армию на защиту западной границы. У вас есть большой опыт ведения боевых действий. Пожалуйста, сообщите, кого и куда, на какие посты вы хотите назначить. Думаю, ваша кандидатура, в виду ваших боевых заслуг, нигде и никем не будет подвергаться сомнению. Господа, - Ханам обвел тяжелым взглядом всех присутствующих, - возвращайтесь в свои города и проведите соответствующие мероприятия в согласии с существующим законодательством в отношении Военного положения. Господин Арогот, изложите в письменном виде ваши прогнозы, и рапорт положите мне на стол. Совещание объявляю законченным, если ни у кого нет, что добавить к вышесказанному.
  Все молча, смотрели на серьезное лицо предводителя Иридании, понимая, что обсуждать сейчас мало что можно. Необходимо провести проверку, анализ текущей ситуации и состояния страны, ее ресурсов, потом выдвигать идеи и предложения. Каждый со стороны своей специализации и знаний.
  Народ начал расходиться. В большей степени члены совещания молчали, погрузившись в размышления о предстоящей войне. Только парочка лортов сцепились в горячем споре у стола-экрана. Лахрет, бросив косой взгляд на спорщиков, решил не вмешиваться. Сейчас важнее продумать все, что было сказано. Проанализировать положение вещей во всех областях страны, чтобы правильно распределить человеческие и материальные ресурсы для ведения войны. Это дело не одного часа. Кое-кого он уже имел на примете, и в голове составил наброски нужных людей. О том, что решил ныне действующий Верховный лорт страны, он не стал спорить, предоставив тому шанс принять верное решение. Ведь до сих пор Ханам являлся официально признанным руководителем страны. О том, что Забава беременна, Лахрет не желал распространяться. Учитывая многие моменты, он не хотел брать на себя полноценное руководство. Лучше пока оставаться в тени и влиять на ход событий со стороны. К тому же, помня о возможном мятеже, он опасался подвергать опасности жизнь Забавы и Ланы. Ведь, если сейчас узнают о ее положении, кто знает, что может сделать Мара... Пока что эта алчная женщина не считает Лану и ее Забаву стоящими соперниками. И вдобавок ко всему начнется серьезная перестановка сил в управлении Ириданией. А это, в преддверии войны, было лишней и напрасной тратой времени.
  С этими мыслями Лахрет, всунув руки в карманы, покинул Зал Совета, медленно направившись в сторону своего кабинета. За ним, отделившись от толпы присутствующих, проследовали Наран, Арогот и Краф. Они были его негласными спутниками везде. Чуть позади на уважительном расстоянии, мужчины верно шагали за лидером, так же хмуря брови от смешанных чувств.
  Перед входом в кабинет сидел секретарь и что-то набирал на коме. Когда делегация во главе с ятгором подошла к двери, он быстро вскочил и учтиво склонился в приветственном поклоне. Лахрет остановился возле него и перечислил нужных ему людей, попросив того вызвать всех на совещание. Потом оглянулся к Нарану и приказал:
  - Отправляйся к Зунгу. Я хочу, чтобы все необходимое к экспедиции было готово как можно раньше. Если Лана решиться прийти к вам вместо занятий, не возбраняй ей. Я хочу, чтобы она была в курсе всех подробностей подготовки и мелочей экспедиции. Будь с ней помягче. Она часто жалуется, что ты ни во что ставишь ее замечания. Даже если это так, то не стоит ей ставить это в укор, - Лахрет поджал задумчиво губы. - Можешь идти.
  Наран хмыкнул, но ничего не ответил. Развернулся и быстро ушел. Молчаливо проведя взглядом друга, Лахрет посмотрел на Крафа.
  - Краф, отправляйся на вышку, где ты оставил Мэнону и Марта. Я хочу быть в курсе их успехов и промахов. Думаю, это первостепенная задача для нас. Сам понимаешь, если мы сумеем вовремя создать антивирусную программу, о которой они говорят, то и вся наша военная подготовка не будет нужна...
  - Слушаюсь, - склонился покорно фагот и также быстро ушел вслед за Нараном.
  - Арогот, - возвращайся в свой кабинет и собери еще сколько тебе нужно человек, чтобы прогноз действий и возможной нашей реакции был готов как можно скорее. И прежде чем рапорт ляжет на стол лорта, он должен быть у меня. Ясно?
  - Слушаюсь, - повторив поклон Крафа, ответил прогнозист и почти побежал в указанном направлении.
  Посмотрев на то, как секретарь активно набирал перечисленных людей по коммуникатору и раздавал его приказ, Лахрет повернулся к двери своего кабинета. На удобном кресле перед офисным столом он принялся просчитывать тактику ведения боевых действий на предполагаемых местах высадки тараков. Он должен был продумать все, предвидеть любые неожиданные повороты и исход боев. Поэтому он решил поднять некоторые исторические документы, рапорты и протоколы предыдущих войн, которых оказалось, ой, как немало...
  Сейчас ему было не до личных переживаний и вздохов...
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"