Осторожно: магия! Часть 1. Глава 1
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
|
|
|
|
Аннотация:
Это история о дальней дороге, о дружбе и любви, о равнодушии и предательстве, и о желании любой ценой сохранить свободу. Магия тут тоже присутствует. Первый роман из цикла "Мир Двенадцати".
|
В синем безоблачном небе пронзительно кричали чайки, приветствуя заморских гостей. За спиной об опоры причала плескались волны, маленькие и безобидные, совсем не такие, как в открытом море. Под ногами поскрипывали доски причального настила, и это ощущение незыблемости и надежности после шаткой палубы было очень приятно Грэму. Морские путешествия он ненавидел всей душой. С минуту он стоял, щуря глаза от яркого солнца. Теплый воздух пах солью, водорослями, рыбой и звенел чаячьими криками. Будь Грэм сентиментальнее или религиознее, он, пожалуй, повалился бы на колени и возблагодарил Эфферда за счастливое завершение плавания. Но разнеживаться и возносить молитвы было некогда: по трапу уже спускался, пыхтя как кузнечный мех, мастер Нери. Плавание нелегко далось одышливому толстяку, и Грэм не раз задавался вопросом, почему он не обратился к магикам, которые в два или три захода легко и быстро переправили бы его через океан. За весьма высокую плату, разумеется, но мастер Нери уж конечно мог позволить себе такие расходы. Спросить об этом в лоб Грэм, разумеется, не мог, а объяснение напрашивалось только одно: как многие, мастер Нери боялся и недолюбливал магиков и предпочел обречь себя на трехнедельное заточение в плавучей тюрьме, только бы не идти на поклон к Гесинде. Будь у Грэма выбор, он бы тоже подумал, что предпочесть.
- Наконец-то закончилось это мучение, - пропыхтел мастер Нери, цепляясь за руку Грэма в поисках опоры. Грэм осторожно отстранился.
- Луиджи уже ведет лошадей, сударь, - ответил он. - Скоро отдохнете.
И скоро я от тебя избавлюсь, добавил он мысленно, и смогу заняться своими делами, ради которых и согласился на эту глупую авантюру.
Мастера Нери ему навязала гильдия. Или его навязали банкиру, это как посмотреть. Еще месяц назад они знать друг о друге не знали, но ровно за неделю до запланированной поездки надежный и проверенный телохранитель мастера Нери внезапно сверзился с лестницы и сломал ногу. Можно бы посочувствовать такому невезению, но Грэм руку отдал бы на отсечение, что невезение и случай тут ни при чем, а дело не обошлось без вмешательства Сумеречной гильдии. Каким именно образом удалось подстроить падение с лестницы осторожного и опытного вояки, он не знал, да это было и неважно. Главное, что собратья имели тут интерес и предложили Грэму работу.
Грэму не очень хотелось браться за работу охранника при богатее, но ему очень надо было попасть в Истрию, а банкир собирался туда плыть, и не просто в Истрию, а в Карат. Такой шанс нельзя было упустить, и Грэм принял предложение. В конце концов, нужно потерпеть всего-то три недели.
...Вместе с веселым молодым Луиджи, - слугой банкира, посланным за лощадьми, - явился черноглазый черноволосый незнакомец, представившийся посланником храма Фекса. Его миссией, как он объяснил, было встретить заморского гостя и препроводить его в храм.
- Услуги проводника будут очень кстати, - согласился банкир. - Но позвольте взглянуть на ваши рекомендации.
- Разумеется. Извольте ознакомиться, господин Нери...
Черноглазый говорил с банкиром, а Грэм глаз не спускал с пальцев его левой, опущенной вниз, руки: пальцы исполняли сложный танец, отбивая на бедре быстрый ритм, и это было послание, обращенное уже лично к нему. Грэм дождался, когда пальцы замрут, и ответил приличествующим случаю образом - так же, языке жестов, принятом у сумеречных братьев. Теперь он знал, что черноглазый - в самом деле присланный гильдией проводник, а не самозванец, который охотится за толстым банкирским кошельком. Каратец, в свою очередь, знал, кто именно из сопровождающих банкира - тот самый человек, которого ждут в братстве. Впрочем, Грэм почти не сомневался, что описание его передали в каратский храм загодя. А перепутать его с кем-либо было затруднительно - спасибо Двенадцати, наградившим его столь приметной внешностью.
"Пакет у тебя?" - отстучали пальцы каратца, когда завершился обмен приветствиями. "У меня," - ответил Грэм.
Пакет, ныне лежавший у него запазухой, и был тем самым интересом гильдии. Что в нем было, он не знал, да и не интересовался - в эти игры он не играл. Его задачей было изъять, совершив подмену, пакет у банкира и доставить его в указанный храм Фекса в Карате. Банкира, в свою очередь, предписывалось в целости и сохранности, со всем движимым имуществом, препроводить до места назначения. После чего следовало как можно быстрее покинуть город и страну, прежде чем будет обнаружен подлог, и начнутся поиски злоумышленника. Грэм собирался исполнить все, кроме последнего пункта - в Карате у него имелось собственное дело. За нарушение инструкций куратор, конечно, его не похвалит, но Грэм надеялся как-нибудь этот вопрос утрясти - не впервой ему поступать по-своему.
Луиджи помог хозяину взобраться в седло и пристроился у его стремени; Грэм и черноглазый каратец тоже запрыгнули в седла. Медленно двинулись через толпу, наводнившую порт: носильщики, нетрезвые моряки, пузатые купцы, раскрашенные портовые девки, оборванцы и карманники всех мастей. В это людское море смело врезались заносчивые нобили верхами, чуть менее смело - носильщики с палантинами, в которых скрывались горделивые ноблесски. Грэм в последний раз оглянулся на лес корабельных мачт, расчертивших небо причудливыми крестами. Все-таки как славно, что долгое плавание осталось позади. Рано или поздно, впрочем, придется возвращаться, но пока он старался об этом не думать.
Всадники медленно, но уверенно пробирались сквозь толпу. Грэм внимательно посматривал по сторонам, приглядываясь к народу и обстановке. Все было как везде, разве что люди одевались попестрее и полегче, чем на материке - зимы в Истрии не знали, а теперь, ранней осенью, здесь было попросту жарко.
По мере удаления от порта толпа редела, пространства вокруг становилось все меньше, обшарпанные стены домой подступили вплотную, грозя раздавить всадников, и начался не слишком крутой, но затяжной подъем. Чем выше в гору, тем шире становилась улица, веселее глядели дома, и даже кое-где показалась зелень. Повеяло ароматом цветов, пробившимся через неизменные запахи водорослей, рыбы и отбросов. Грэм понадеялся было, что храм Фекса - конечная точка их путешествия, - находится в верхнем городе, в богатом квартале, но проводник остановился на половине подъема, у неприметного серого здания, взиравшего на приезжих узкими окнами-бойницами. С барельефа над дверью скалился Лис. Всадники спешились, оставили лошадей на попечении Луиджи, и вошли в храм.
В каком бы королевстве, в каком бы городе ни находился храм Фекса, входя в него, в первую секунду Грэм испытывал странное чувство - будто каждый раз он входит в один и тот же храм. Не раз и не два ему приходило в голову, что на самом деле храм Фекса существует единственный, один во всем мире, только входы в него разбросаны по множеству городов, и тут, несомненно, приложили руку магики. Но этой теории противоречили как минимум два факта: во-первых, магики и сумеречные братья не слишком любили друг друга, а во-вторых, люди в храмах были все-таки разные, и в каждом городе имелся свой грандмастер. Вряд ли это был наведенный магиками морок: Грэм знал многих братьев, лично беседовал с главами гильдий, и все эти люди были вполне реальны и материальны.
Храмовый зал был прохладен и пуст, но навстречу гостям уже спешил, метя пол подолом серой хламиды, священник. Он быстро с любопытством оглядел Грэма, безошибочно определив в нем своего, но ограничился кивком и тут же перенес все внимание на мастера Нери. Заморского гостя быстро взяли в обработку, обрушив на него шквал пышных и сладких приветственных речей. Толстяк банкир успел только сказать Грэму: "Спасибо за службу, парень", - и его уже увели, подхватив под локти с двух сторон, в глубину храма.
Грэм остался один в храмовой зале. Сумрак и прохлада, царившие здесь, были даже приятны после городской толкотни и жары. От нечего делать Грэм пошел вдоль стен, разглядывая роспись. Изображенные на фресках сцены все были знакомые, канонические, взятые из Книги Лиса, но художник, несомненно, был талантлив - нарисованные фигуры дышали жизнью. Особенно хороша была Рахья, соблазнявшая Лиса, около нее Грэм задержался подольше...
Прошло с четверть часа. Казалось, о нем забыли, но Грэм знал, что это не так и терпеливо ждал. Он сделал уже несколько кругов по зале и очередной раз остановился перед изображением Рахьи, любуясь ее высокими грудями и округлым задом, когда из-за занавесей позади алтаря появился человек в храмовом балахоне.
- Ты Грэм Соло? - спросил он на всеобщем с сильным шипящим акцентом. - Идем со мной.
Не задавая вопросов, Грэм пошел за ним. Довольно долго его вели извилистыми коридорами, и он - очередной раз - задумался о том, что, как все алтарные залы храмов Фекса походят друг на друга, так внутренние помещения - разнятся. Ему еще ни разу не приходилось встречать двух повторяющихся планировок, а доступ он имел во многие храмы материка.
В небольшом кабинете, укрытом в самой глубине храма, их встретил человек в алой мантии - сам гильдмастер. Стоя у секретера, он, по-видимому, наводил порядок в документах, но при появлении посетителей оставил свое занятие. Грэм опустился на одно колено и склонил голову.
- Приветствую тебя, великий мастер, в доме Фекса.
- Ты и есть Грэм Соло из Наи? - старший с любопытством разглядывал гостя. - Позволь взглянуть на твое кольцо.
Не поднимаясь, Грэм снял с мизинца серебряное, покрытое вязью кольцо, и протянул главе храма. С минуту тот изучал вязь, затем вернул кольцо Грэму.
- Встань. Ты очень молод, Грэм Соло. Признаться, я ожидал увидеть более зрелого человека.
- Разве годы важны? - чуть более резко, чем следовало, отозвался Грэм. - Важно, чтобы дело было сделано.
- Это верно. Кстати, о деле. Пакет у тебя?
Грэм молча достал из-за пазухи пухлый пакет и положил его перед гильдмастером.
- Прекрасно. Благодарю за работу, брат. Вознаграждение ты получишь у брата-казначея. Если тебе нужно пристанище до того часа, когда пора будет отправиться в обратный путь, храмовые покои в твоем распоряжении. Здесь ты можешь отдохнуть и подкрепить свои силы.
Грэм поклонился.
- Благодарю, великий мастер. Но у меня есть дело в городе, поэтому я не стану злоупотреблять вашим гостеприимством.
- Дело в городе? - удивился старший. - Тебе не следует оставаться в городе дольше необходимого, и уж тем более не стоит привлекать к себе внимание.
- Я постараюсь избежать этого.
Гильдмастер недоверчиво покачал головой.
- Не знаю, как тебе это удастся: ты будешь приметен в толпе так же, как белая чайка в стае галок... Но удерживать тебя я не стану, мастер Руджеро рекомендовал мне тебя как человека осторожного и благоразумного. Надеюсь, ты понимаешь, что делаешь. И понимаешь, что должен покинуть Карат, прежде чем поднимется шумиха.
- Мое дело не займет много времени.
На самом деле, Грэм вовсе не был в этом уверен, но не посвящать же всех подряд в свои планы. Тем более гильдмастера, во власти которого запретить ему покидать пределы храма до самого отплытия.
Старший задал еще несколько вежливых общих вопросов - как прошло плавание, как идут дела в материковом братстве, и отпустил его, велев молчаливо ожидавшему окончания разговора собрату проводить гостя к казначею, а после - показать путь к выходу. Грэм и сам нашел бы обратную дорогу, но об этом он тоже не стал сообщать. Получил два мешочка с монетами - один от гильдии, второй от банкира, и вышел обратно на улицу.
Луиджи у входа в храм не оказалось. Грэм не стал выяснять, куда он подевался, - вся его поклажа помещалась в небольшой дорожной сумке, закинутой через плечо, а лошади были взяты на время в местных конюшнях. Прикинув направление, он двинулся обратно к порту. Чтобы обезопасить себя, он загодя стянул перчатки, выставляя на вид гравированное серебряное кольцо: пусть местные воришки трижды подумают, прежде чем лезть к нему. Особо же смелых, полагал он, должен отпугнуть меч на поясе.
Грэм искал таверну под названием "Жемчужница". Откуда взялось такое название, ведомо было только Двенадцати и, вероятно, владельцу заведения: в Карате жемчуг не добывали. Улочки петляли и завязывались узлами, и Грэм быстро понял, что блуждать придется долго, если не узнать у кого-нибудь дорогу. Он остановился и огляделся по сторонам. Вряд ли обитатели этих трущоб знают всеобщий, а он не понимает истрийского...
От серой стены отлепился некто в сером же тряпье, с замотанным тряпками по самые глаза лицом. Приблизился вкрадчивым, скользящим шагом и жалобно заканючил, а что - не разобрать ни слова.
- Не понимаю, - сказал Грэм, невольно попятившись - прокаженный, что ли? - и вдруг заметил, что грязные скрюченные пальцы оборванца тянутся к его левой руке, а точнее, к серебряному кольцу на мизинце. - Чего тебе? - пригляделся и увидел, что пальцы на второй, висящей плетью руке личности выделывают замысловатые движения. Несколько секунд Грэм внимательно наблюдал за танцующими грязными пальцами, потом кивнул, и его собственные пальцы быстро задвигались: для этой безмолвной беседы не существовало языковых барьеров.
"Я ищу трактир "Жемчужница", покажешь мне дорогу, брат?"
"Конечно, брат. Иди за мной".
Оборванец привел его к неприглядному зданию, зажатому между двумя деревянными домишками. Над дверью красовалась грубо намалеванная вывеска, но угадать, что пытался изобразить неведомый художник, Грэм не сумел. Надо думать, это была жемчужница, но он их никогда не видал, да и художник обладал, вероятно, не слишком великим талантом. Грэм повернулся поблагодарить проводника, но тот уже исчез, и улица была пуста. Пожав плечами, он толкнул дверь и вошел в трактир.
Трактирная зала выглядела на удивление пристойно. Правда, ее обстановка живо напомнила о неприятном морском путешествии; Грэм поморщился, разглядывая муляжи рыб и нечто, смахивающее на засушенные водоросли - вся эта красота висела по стенам. Народу в зале было немного: в основном моряки, но Грэм заметил и двух-трех мастеровых. Все вели себя тихо и пристойно, все были на удивление трезвы. Появление нового гостя вызвало слабый интерес, кое-кто на него обернулся, но и только.
Грэм прошел к стойке, откуда на него мрачно взирал тучный трактирщик. Перед ним на тарелке горкой лежали волокна вяленой рыбы, и трактирщик одно за другим кидал их в рот - так на родине Грэма лузгали подсолнух.
- Добрый день, хозяин, - сказал он на всеобщем, втайне опасаясь, что его не поймут. Он так сильно растягивал гласные на северный манер, что его и дома-то не всегда понимали...
- Добрый, добрый... - пробурчал в ответ трактирщик, заинтересовавшись гостем не больше, чем сущеными водорослями на стене.
- Скажи-ка, дядя.... Я ищу одного человека. Говорят, он часто здесь бывает.
- Не знаю, не знаю. Здесь много кто бывает.
Грэм положил на стойку серебряную монету и накрыл ее ладонью. Толстяк посмотрел на его руку, потом на его лицо и чуть смягчился.
- Послушай, парень. Вечерами здесь набито под завязку. И швали всякой полно, и нобили, бывает, заходят. Может, и знакомца твоего видел.
- Невысокий, черноволосый парень, лет тридцати. Южанин. Зовут Брайан Эрк.
Услышав имя, трактирщик вдруг набычился и принял неприступный вид.
- Тебя кто послал? - спросил он нелюбезно и даже с угрозой.
- То есть? - удивился Грэм.
- Ты от Плеймна?
- Какого еще Плеймна? Дядя, я только с корабля.
- Так ты не местный? - чуть просветлел лицом трактирщик, и Грэм едва удержался от смеха: по его разумению, это было ясно с первого взгляда, а уж когда он раскрыл рот... - Эрка тут нет.
- Я вижу. Но когда его можно застать?
- Не знаю. Он не каждый день заходит. Попробуй зайти завтра, или послезавтра. Вечером. Может, повезет, застанешь, - буркнул трактирщик и выразительно посмотрел на руку, под которой пряталась монета. Грэм убрал ладонь, и монета исчезла со стойки. - Это все, что я могу сказать.
Грэм закусил губу - болтаться в Карате без дела день или два и ждать гипотетической встречи с Брайаном не входило в его планы, - время поджимало.
- В чем дело? - раздался вдруг звонкий голос, и справа от него словно неоткуда возникла невысокая тонкая фигурка. - Кто кого ищет?
Рядом с Грэмом стояла и бестрепетно взирала на него снизу вверх (макушкой она едва доставала ему до подмышки) огромными черными глазищами девица лет восемнадцати. Ее фигурку ладно обхватывал нарядный дублет, перепоясанный ярким кушаком, на ногах красовались мягкие сапожки - мальчишка-паж, да и только, - но из-под щегольской шапочки на плечи спускались две черные косы. Грэм с изумлением разглядывал это чудо природы - не каждый день увидишь в портовом кабаке девушку, переодетую парнем.
- Так ты кого ищешь? - повторила девушка.
- Иди, Лисси, отсюда, тебя не спрашивают, - заворчал трактирщик, явно недовольный ее вмешательством.
- Ты из Наи, да? - она словно не слышала его и обращалась только к Грэму. - Вы все так смешно говорите, как будто заикаетесь, и волосы заплетаете, как девушки, - тут она бесцеремонно заглянула Грэму за спину и, увидев длинную, заплетенную в четыре пряди белобрысую косу, удовлетворенно кивнула. - Я угадала?
- Допустим... А ты многих наинцев видела?
- Немногих, но все вы на одно лицо. Я слыхала, ты ищешь Брайана?
- Лисси, - повысил голос трактирщик, но девица снова его проигнорировала.
- Да, ищу. А ты его знаешь?
- Допустим, - передразнила девчонка, вдруг ухватила Грэма за рукав и повлекла прочь от стойки. - Давай ты угостишь меня завтраком и расскажешь, зачем тебе понадобился Брайан. Он опять связался с кем не надо, да?
Он ее нахальства Грэм на минуту лишился дара речи. Воспользовавшись его замешательством, девчонка усадила его за свободный стол и сама устроилась напротив, подперев подбородок руками и уставившись на Грэма наглыми веселыми глазами.
- Здесь готовят превосходную свинину на ребрышках, - сообщила она. - А еще я буду пирожки и молоко.
Ладно, подумал Грэм, посмотрим, что из этого выйдет. Он подозвал румяную девушку-подавальщицу и передал ей заказ девчонки, заодно попросив себе яичницу и пиво.
- Между прочим, ты до сих пор не представился, - заметила нахалка.
- Мое имя Грэм. А ты - Лисси?
- Грэм - не наинское имя.
- Медейское.
- Все равно никогда о тебе не слышала. Ты давно в Карате?
- Несколько часов.
- Долго добирался? Или ты телепортом?
- Три недели.
- Три недели на корабле? Ужасно, я не выдержала бы, - она придвинула к себе тарелку с ребрышками, которую принесла щекастая подавальщица, и с аппетитом принялась за еду. - А меня Илис зовут.
Грэм смотрел, как она ест, и недоумение его росло. Изысканный костюм девчонки никак не вязался с ее простецкими манерами. Или она притворялась, или...
- А Брайана ты откуда знаешь?
- Оттуда и знаю... мы в Наи познакомились. Давно, восемь лет назад, - добавил он, подумав.
- Расскажи.
Грэму захотелось взять ее за шкирку и встряхнуть ее, но он сдержался и стал рассказывать. Илис кивала.
- Похоже на правду, - согласилась она и задумалась. Грэм ждал.
Илис ела пирожки; он на нее смотрел и начинал подозревать, что судьба свела его с местной сумасшедшей. Чей-то взгляд сверлил ему затылок; обернувшись, Грэм обнаружил, что трактирщик пристально наблюдает за ними из-за стойки. Встретившись с ним взглядом, толстяк быстро отвел глаза и нырнул под стойку.
Наконец Илис доела свои пирожки, облизнулась.
- Ну ладно, - сказала она. - Так и быть, расскажу, как найти Брайана. Слушай.
И она вперила взгляд в потолок и пустилась в долгие путаные объяснения, от которых мало проку было человеку, не знающему город. Грэм даже не стал слушать, а дождался, когда она замолкнет, и сказал:
- Лучше проводи меня.
- Зачем? - возмутилась Илис, отлепила взгляд от потолка и вонзила его в Грэма. - Ты разве не слушал?
- Нет.
- Но я вовсе не хочу идти к Браю! Я с ним уже сегодня виделась, с меня довольно!
- Услуга за услугу. Я тебя накормил, рассказал много такого, чего тебе знать не следует, теперь твоя очередь быть любезной.
- Ну ты и хам!
- Я? - изумился Грэм.
- Если Брай меня увидит, будет много шуму, - жалобно вздохнула Илис.
- Ничего, я потерплю.
- И заступишься за меня, если он попытается сделать мне больно?
- Обязательно.
- И откуда ты такой на мою голову взялся? - посетовала Илис. Она еще повздыхала, но Грэм не сводил с нее требовательного взгляда, и она сдалась. - Ладно. Пойдем. Но гляди, ты обещал заступиться.
Грэм быстро положил на стол деньги и поднялся. Встала и Илис. Душераздирающе вздыхая, она покрутилась на месте, одергивая дублет.
- Пойдем, - повторила она и устремилась к выходу.
Грэм последовал за ней, в дверях обернулся и увидел, что хозяин смотрит им вслед с немалым удивлением.
Илис неслась стрелой, так что Грэм, при своем немаленьком росте и размашистом шаге, едва за ней поспевал. У него не оставалось времени даже поразмыслить над странностями новой знакомой, а их все прибавлялось. Встречные через одного приветствовали Илис, она отвечала улыбками и кивками. Жизненная энергия била из нее ключом.
На ходу она еще и успевала говорить.
- Ты в Карат надолго?
- Вряд ли. А что?
- Да ничего. Просто если останешься у Брайана, мы с тобой будем часто видеться. Да и вообще меня тут многие знают, так что, если будут неприятности, ссылайся лучше на меня, а не на Брайана, его тут не все любят.
- А тебя, значит, все? - язвительно спросил Грэм.
- Все, - ничуть не смутилась Илис.
- И Брайан тоже?
- В глубине души - конечно... - хихикнула Илис. - А то стал бы он меня терпеть.
- А какие же неприятности у меня могут возникнуть?
- Мало ли. Впрочем, сумеречное братство, уж наверное, за тебя заступится?
- Чего? - от неожиданности Грэм остановился.
- Если хочешь сохранить инкогнито, спрячь кольцо, дурень!
- Ты разве знаешь?..
Ответом ему был ехидный смешок. Пораженный, он начал "проговаривать" пальцами уставное приветствие равного по положению.
"Не надрывайся, - так же молчаливо ответила Илис. - Я знаю ваш язык".
"Ты из братства?"
- Вот еще, охота была с вами связываться, - фыркнула Илис. - Просто кое-кого знаю. Да не дергайся, молчать я умею. Ну, пойдем, чего встал!
За портовыми трущобами потянулись мастеровые кварталы. Каратские работяги жили вперемежку, не разбиваясь на слободки. Илис замедлила шаг и скоро остановилась у небольшого деревянного дома за невысокой оградой. Калитка была прикрыта, но не заперта. Во дворе двое детей - мальчик и девочка лет семи, оба рыжие и лохматые, - терзали огромную флегматичную собаку. Та лениво порыкивала, не делая никаких попыток уйти, даже когда ее дергали за уши и хвост. На гостей она и не взгянула. Дети визжали от восторга. Илис заулыбалась.
- Ну и бандиты у Брайана подрастают, - сказала она с удовольствием и крикнула через забор: - Лал! Поди-ка на минутку!
Рыжий мальчишка с некоторой неохотой отвлекся от своего важного занятия и вприпрыжку понесся через двор к калитке. Илис быстро сказала Грэму:
- Я Брайана позову, а дальше сам разбирайся. Мне жить еще не надоело. Лал! Где отец? Дома или в мастерской?
- Дома! - важно ответил пацан, демонстрируя в улыбке отсутствие передних зубов.
- Позови-ка его. Гость к нему пришел.
Мальчишка кивнул и убежал в дом. Сестра проводила его озадаченным взглядом, бросила теребить собаку и ускакала за ним. Собака, не теряя времени, встала, отряхнулась и скрылась в будке. Грэму подумалось, что убежище это ненадежное, и двойняшки, если захотят, без труда ее там достанут.
- Ну, я побегу, - сказала Илис. - Еще увидимся.
Она кивнула, крутанулась на пятке и легкой походкой понеслась по улице; уже через полминуты она скрылась за поворотом. Грэм проводил ее взглядом. Нетрудно было догадаться, за что ее не любил Брайан - тот не выносил болтунов и насмешников, к категории которых Илис явно принадлежала.
Сбежала она вовремя - во двор вышел невысокий мужчина с гладко зачесанными черными волосами, в холщовой рубахе с закатанными рукавами, открывающими смуглые сильные руки.
- Где эта паршивка? - громко вопросил он в пространство, едва ли заметив гостя.
- Если ты об Илис, она ушла, - сказал Грэм на наи. Он все еще стоял за заборчиком, не решаясь войти во двор, поскольку не знал, как отнесется к вторжению собака. - Здесь только я.
Взгляд темных, чуть раскосых глаз Брайана уперся в него.
- А ты, Безымянный тебя побери, кто такой? - нелюбезно спросил он.
- Короткая же у тебя память, Брай.
Брайан смотрел, недоуменно хмурясь. Память тут была, пожалуй, ни при чем. Сам он за восемь лет не очень изменился; Грэм же, когда они виделись в последний раз, был тощим нескладным подростком, а теперь он возвышался над Брайаном на целую голову.
- Грэм? - неуверенно спросил Брайан.
- Я.
- Не может быть! не может, Борон меня побери, быть! - Брайан распахнул калитку, шагнул к Грэму и схватил его за плечи, с жадностью вглядываясь в его лицо. - Вот уж не чаял тебя здесь увидеть! Ты же уехал с отцом! Ты... ты в таком виде... Что случилось?
- В двух словах не расскажешь, Брай.
- Конечно. Идем в дом! - заторопился Брайан. Он пошел было к дому, и вдруг спохватился, снова обернулся к Грэму и сжал его руки, крест-накрест, в традиционном наинском рукопожатии. - Клянусь Тса, я так рад тебя видеть, Грэм! Ну, пойдем, пойдем, поздороваешься с Анастейжией. Она с ума сойдет от радости, когда тебя увидит.
Обстановка внутри дома оказалась очень простой, но все было разумно, к месту, аккуратно и чисто. Чувствовалась женская рука. Простая деревянная мебель выглядела добротной - наверняка работа хозяина дома. Мимо с воплями и визгом пронеслись два рыжих вихря, и Брайан сказал с гордостью:
- Мои наследнички: Лал и Джем, редкостные бандиты, все в меня.
- Судя по волосам, все-таки в Нэсти, - улыбнулся Грэм.
- Уверяю тебя, только волосами. Ну, не повезло, что же делать... Нэсти! Иди сюда, у нас гость! - крикнул Брайан.
- Не могу, Брай, я вся в муке! - отозвался из глубины дома женский голос.
- Ерунда, иди скорее. Садись, Грэм.
Но сесть Грэм не успел. В комнату вошла невысокая, тоненькая молодая женщина с пышными рыжими волосами, узлом закрученными на затылке. Она на ходу вытирала обсыпанные мукой руки о передник, и вид у нее был сердитый и смущенный одновременно. Увидев высоченного Грэма, торчащего посреди комнаты, как башня, она присела в неглубоком книксене и быстро сказала:
- Простите, сударь, за мой вид; не знаю, что это вздумалось Брайану...
Грэм улыбнулся: манеры Анастейжии остались прежними, и они до нелепости не подходили к этому дому и этой обстановке. Да и кто бы мог подумать, что Анастейжия Гамо собственноручно будет месить тесто!..
- Здравствуй, Нэсти, - сказал он. - Ты тоже меня не узнаешь?
Она быстро его оглядела, на секунду задержав взгляд на мече. Потом впилась пристальным взглядом в лицо и вдруг всплеснула руками:
- Грэм! Ой, Грэм, это по правде ты! - и завизжала от восторга, как девчонка. Грэм засмеялся, подхватил ее на руки и несколько раз крутанул по комнате. Она оказалась легкой, как пушинка. - Ах ты, маленький бродяга!
- Не такой уж и маленький, - заметил Брайан.
- Да, правда. Подрос ты изрядно! Как же ты нас нашел?
- Я все расскажу, но это долго.
- Конечно! Сначала отдохни с дороги. Брай, нагрей воды, Грэму нужно умыться. А я займусь обедом.
Брайн беспрекословно повиновался. В дверях он обернулся и подмигнул Грэму: держись, мол.
- Пойдем, Грэм, - позвала Анастейжия. - Я тебе местечко у печки освобожу. Как раньше, помнишь?
На кухне она усадила его на стул, а сама принялась ловко лепить маленькие пирожки. Грэм отцепил меч и положил его на ларь вместе с заплечным мешком и пыльным плащом. С наслаждением вытянул длинные ноги. Кухня всегда была его любимым местом в доме - здесь горел огонь, вкусно пахло, хлопотали женщины.
- Я уж и не чаяла увидеться, - весело говорила тем временем Анастейжия, укладывая пирожки на противень (Грэм вспомнил пирожки, которые с таким аппетитом уплетала Илис, и у него забурчало в животе). - Сколько нас носило по миру, пока не приехали в Карат - лучше и не вспоминать. Кто мог представить, что нас занесет так далеко от Наи? Да и тебе на месте не сиделось? Не утерпел дома, да?
- Все сложилось не так, как хотелось бы, - сказал Грэм. - А вас я едва отыскал. Шел за вами два года.
- Если б мы только знали, оставили бы весточку... Прости.
- Да ерунда. Я же нашел вас... Послушай, Нэсти, а кто такая Илис?
Анастейжия предплечьем отвела с лица волосы.
- Разве ты ее знаешь?
- Она меня сюда привела. Познакомились сегодня... Кто она?
- Точно не знаю, - замялась Анастейжия. - Брайан тебе лучше про нее объяснит, если только захочет: он ее недолюбливает. Вообще она странная девушка.
- И впрямь, странная.
Явился Брайан и заявил, что горячая вода ждет. Они вышли во внутренний двор, и Грэм замешкался, не решаясь снять рубаху.
- Ну, чего ты? - поторопил его Брайан. - Вода стынет. Давай, я тебе полью.
- Спасибо. Ты иди, Брай, я сам справлюсь.
Он очень старался сохранить невозмутимость, но Брайан знал его слишком хорошо и сразу почуял: что-то не так.
- В чем дело? - резко спросил он, схватив Грэма на плечи. - Что ты там прячешь?
С полминуты они молча смотрели друга на друга. Потом Грэм повел плечами, освобождаясь от хватки.
- Ладно, - медленно сказал он. - Наверное, лучше тебе узнать сразу, чем потом... случайно. Так будет честно. Если прогонишь меня, я пойму.
С напряженным лицом Брайан наблюдал, как Грэм стягивает через голову рубаху. При виде выжженного на груди клейма глаза его сузились, а щека задергалась.
- Вот так сюрприз, - процедил он сквозь зубы. - Ты чего натворил, а? За что на каторгу угодил?
- Это долгая история, - Грэм изо всех сил сдерживал желание отвернуться и спрятать проклятое клеймо. - Долгая и паскудная. Я расскажу тебе... потом... если захочешь выслушать.
- Тебя освободили или ты сбежал?
- Сбежал. Иначе оттуда не выйти... живым.
- Значит, тебя ищут?
- Не в Истрии.
- Ладно, - Брайан наклонился и зачерпнул ковшом горячей воды из бадейки. - Расскажешь позже. А Нэсти я пока ничего не скажу.
- Спасибо, Брай.
В доме уже был накрыт стол. Ужин прошел шумно и весело; двойняшки, несмотря на постоянные одергивания матери, не желали вести себя тихо и пристойно. Заморский гость вызывал их острое любопытство, они поедали его глазами и изводили вопросами. Грэм отвечал им что-то, думая совсем о другом. Сразу после ужина Анастейжия выгнала детей гулять и постелила гостю на широкой лавке в большой комнате. Грэм, всю дорогу до Истории спавший вполглаза, с радостью принял приглашение отдохнуть, забрался под одеяло и сразу же уснул. Несколько раз в комнату заходила Анастейжия: то приносила его дорожную сумку и меч, то по своим делам, - но он ее не слышал.
Разбудили Грэма приглушенные женские голоса и смешки, и звяканье чашек. Он открыл глаза и приподнялся на локте. За столом сидели Анастейжия и Илис, они пили чай и беседовали. Грэму захотелось потрясти головой и протереть глаза: ему кажется или Илис действительно спокойно сидит в доме Брайана, и никто не гонит ее взашей? Но поразмыслив, он решил, что объясняться это может очень просто: скорее всего, Брайана просто нет дома.
Над чашечками поднимался ароматный пар, подруги осторожно прихлебывали горячий напиток, вполголоса беседовали и то и дело прыскали от смеха, прикрывая рты ладошками. Илис сегодня была в шелковой черной блузе. Ее куртка лежала на сундуке поверх меча Грэма. Такой наряд позволял видеть пару метательных ножей, засунутых за пояс. Вполне вероятно, еще одна пара, а то и две, скрывались в сапогах или где-нибудь еще.
Решив, что подглядывать дальше неприлично, Грэм кашлянул и сел на скамье, ничуть не смущенный своим неглиже: всю стыдливость из него давно выбили. Девушки повернулись и хором сказали:
- Доброе утро! - причем Илис вдруг покраснела и отвернулась, а Анастейжия добавила виновато: - Мы тебя разбудили, да?
- Вовсе нет. Доброе утро, сударыня, - обратился Грэм к Илис. Та уже справилась со смущением и как ни в чем не бывало глазела на него. - А что, сегодня больше ничто не угрожает вашей жизни?
- Да мне и вчера ничто вроде не угрожало, - удивилась Илис. - Или ты про Брайана? Если да, то его нет дома, и он не знает, что я у него в гостях. Кстати, - она порылась в кошельке, висящем на поясе, вынула оттуда несколько медных монет и положила их на стол. - Ты забыл вчера взять сдачу. Матиус просил передать тебе деньги, ты произвел на него впечатление.
- Интересно, чем, - буркнул Грэм и принялся натягивать штаны.
- Чай будешь? - спросила Анастейжия и тут же, не дожидаясь ответа, встала и ушла на кухню, откуда вернулась с чистой чашкой. - Посиди с нами.
- С удовольствием, - сказал Грэм и пошел на кухню умыться.
Когда он вернулся, приглаживая влажные волосы, Илис как раз заканчивала повествование о какой-то заварушке, в которой она, по ее словам, принимала самое непосредственное участие.
- ...И тогда я протиснулась мимо этих дуболомов, - тараторила она, и в глазах ее прыгали озорные огоньки, - и слиняла, потому что скоро кое до кого дошло, что значительную часть разрушений учинила я. Потом за мной целый месяц гонялись, - гордо заявила она. Видно, этот факт приводил ее в восторг. Грэм, между прочим, отметил, что словарный запас ее присущ, скорее, сестричке из Сумеречной гильдии, нежели барышне из приличного общества.
Анастейжия взирала на Илис с крайним неодобрением.
- Ты бы все-таки поосторожнее, Лисси. Конечно, я понимаю, что у тебя везде знакомые, но неужели обязательно лезть во все заварушки?
- Ты совсем как Эльга, - заявила Илис. - Она тоже постоянно делает мне внушения и говорит, что я должна быть осторожной. Но я осторожна! Вы себе просто не представляете, насколько я осторожна. А что касается заварушек, то мне, согласись, есть с кого брать пример - твой драгоценный Брайан кого хочешь испортит.
Анастейжия хлопнула ладонью по столу и в отчаянии посмотрела на Грэма, который тем временем уселся напротив нее за стол и молча пил чай.
- Эта девчонка когда-нибудь свернет себе шею, - сказала она. - Просто удивляюсь, как она до сих пор жива.
Илис сделала большие глаза.
- Все дело в моем исключительном обаянии. Никто не может устоять. Даже Грэм не устоял, - последовала очаровательная улыбка в его сторону. Грэм не удержался и фыркнул. Вот бесенок!
- Ты представляешь, - продолжала Илис, повернувшись к Анастейжии, - вчера он был так любезен, что угостил меня обедом... или это был завтрак? Впрочем, неважно. И своей учтивостью впечатлил даже Матиуса, а на него трудно произвести впечатление. А впрочем, я, кажется, это уже говорила?
- Досталось тебе от нее вчера? - виновато спросила Анастейжия. Грэм неопределенно пожал плечами.
- А кстати, - оживилась вдруг Илис. - Откуда ты знаешь парня, который направил тебя искать Брайана в "Жемчужнице", а?
Обсуждать при Анастейжии эту тему не хотелось, и поэтому Грэм буркнул:
- Подумай сама. Я, кажется, объяснил тебе кое-что вчера.
- Извините, что вмешиваюсь, - робко сказала Анастейжия, - но вы про кого?
- Ты его не знаешь, - отмахнулась Илис. - А мне интересно, откуда его знает Грэм. То есть, конечно, я догадываюсь... Ну ладно, пойду я. Всем привет, Брайану - в особенности. Пусть не сердится, это вредно для здоровья.
Илис поднялась, грациозно подхватила с сундука свой дублет и переместилась к двери.
- Спасибо за чай, очень вкусный, - сказала она оттуда. - Привет малышам!
Она прощально взмахнула рукой и исчезла.
- О боги! - вздохнула Анастейжия. - Это не человек, а комета. Право, неудивительно, что Брайан на нее рычит - она кого хочешь из себя выведет.
- Вчера она уверяла, что ее все любят, - заметил Грэм.
- Знаешь, как ни странно, это чистая правда, - Анастейжия подперла подбородок рукой. - Ее и впрямь любят, и, мало того, все о ней заботятся. И это - несмотря на ее поразительное умение подстраивать пакости всем и каждому. У нее просто талант создавать людям проблемы и впутывать их в неприятности, но попробуй ее кто обидеть - тут все трущобы встанут на ее защиту. И Брайан, я думаю, не исключение. Хоть он на нее орет и грозится размазать по стенкам, по правде-то, он ни за что пальцем ее не тронет, и вытащит изо всех трудностей, ею же и созданных. Да еще и найдет сотню оправданий своим поступкам... Ну ладно, пора браться за дела, а то дети встанут и начнется кавардак.
- А где Брай?
- В мастерской. Они рано начинают, работы много.
Брайан уходил рано и возвращался поздно, так что вся домашняя работа ложилась на хрупкую Анастейжию или откладывалась до воскресенья. Грэм решил, что так дело не пойдет, и настойчиво предложил свою помощь. Анастейжия отпиралась недолго, потому что успеть все одной было нелегко. Лал и Джем помогали по мере сил, но много ли этих сил у семилеток? Так что еще до завтрака Грэм отправился рубить дрова, а после завтрака к нему присоединился Лал, которому было поручено собирать щепки. К своему занятию он отнесся со всей ответственностью, что, впрочем, отнюдь не мешало ему задавать гостю серьезные "мужские" вопросы. Грэм старался отвечать обстоятельно, мальчишка ему нравился.
- А можно посмотреть твой меч? - Лал долго ходил вокруг да около, но, наконец, решился спросить.
- Можно, - согласился Грэм. - Только тащи его сюда, а если мама будет спрашивать, скажи, что я разрешил.
Радостный Лал ускакал, а через пару минут вернулся, волоча за собой ножны с мечом. Он плюхнулся у забора на траву, положил меч себе на колени и спросил, уставив на Грэма молящие зеленые глаза:
- А можно его достать?
Тот кивнул, отложил топор и присел рядом на корточки. Лал благоговейно вытащил меч из ножен и стал его рассматривать с понимающим видом. Меч этот достался Грэму не слишком честным путем, но хуже от этого, конечно, не стал. Отлично сбалансированный клинок, украшенный по лезвию гравировкой, был первоклассным оружием.
Лал с трудом оторвался взгляд от затейливых узоров и с сожалением сказал:
- А у бати нету меча.
- Думается, твой отец неплохо улаживает свои дела и без меча, - улыбнулся Грэм.
- Разве с мечом не проще?
- Не всегда.
Лал определенно не поверил. Он встал, поудобнее ухватился за рукоять и попытался взмахнуть мечом, но тот был для него слишком тяжел и длинен, и он едва не заехал себе по ноге.
- Осторожнее, - Грэм перехватил его руку. - А то без ноги останешься.
- Ерунда, - заявил Лал гордо и сделал еше одну попытку. Меч не желал ему повиноваться, выворачивался из рук, и мальчишка, признав, что не умеет, требовательно сказал Грэму: - Теперь ты.
Грэм не стал отнекиваться. Работа с мечом всегда доставляла ему радость, а на корабле он был совершенно лишен возможности поупражняться.
- Только ты отойди подальше.
Грэм вышел на середину дворика, прикинул расстояние до сидящего у стены мальчишки и закружился по вытоптанной траве, плетя вокруг себя клинком стальное кружево. Лал восхищенно взирал на него, приоткрыв рот.
- Я тоже хочу так! - выдохнул он, когда Грэм остановился, завершив финт. - Научишь?
- Когда подрастешь - обязательно, - Грэм повернулся и увидел, что Анастейжия стоит в дверях и наблюдает за ним с почти таким же выражением лица, как у сына. - Извини, Нэсти. Я вроде ничего тут не порушил - во всяком случае, очень старался.
- Ты стал такой... - на щеках ее вдруг выступил румянец, и Грэм тоже покраснел, сам не зная отчего.
- Какой?
- Ты сам стал похож на клинок - такой же красивый и опасный, - смущенно проговорила Анастейжия.