Крутская Ксения : другие произведения.

Светлячок и Пламя. Главы 17-19

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:


   17. Киран (тогда)
  
   В королевстве наступило благодатное затишье, Киран вернулась к службе в отряде стражи и к своим занятиям. Остальные рыцари занимались своими делами. Гох пропадал в мастерской, Орнштейн разбирался в накопившихся делах гарнизона и постоянно сидел над какими-то бумагами, вполголоса ругаясь. Арториас не появлялся, Калдер передал Киран, что он распорядился прекратить обязательные утренние тренировочные бои и в случае, если Киран потребуется напарник для тренировок, договариваться о времени боев особо. Киран одновременно обрадовалась и загрустила - она поняла, что Арториас признал ее ученичество завершенным, но это и означало, что видеться с ним она будет теперь намного реже.
   Прошло пять дней с памятного приема у Гвина и посвящения Киран в рыцари Света. Рано утром Киран, остолбенев, с округлившимися глазами стояла за порогом кабинета Орнштейна и пыталась осмыслить услышанное минутой ранее в этом самом кабинете.
   - Я получил распоряжение лорда Гвина относительно тебя, - сказал Орнштейн, внимательно глядя на нее, - тебе поручается формирование отряда, который будет обеспечивать охрану самого лорда Гвина, его покоев и выполнение его особых заданий. Это означает, что тебе оказано наибольшее доверие из всех нас.
   - Личная охрана?.. - у Киран перехватило дыхание.
   - Да, именно так. Представляешь, какая ответственность на тебя ложится?
   - Нет, - Киран потрясла головой, - пока еще не вполне представляю. Но как же так, - она удивленно воззрилась на капитана, - я всего пять дней как рыцарь Гвина, а мне оказано большее доверие, чем Гоху и Арториасу?
   - Я думаю, все дело в нашей, скажем так, пригодности к определенным заданиям, - улыбнулся Орнштейн. - Арториас - блестящий стратег, его место - на полях битвы, он прекрасно справляется с ролью полководца при каких-то масштабных кампаниях. Гох - лучник и драконоборец, в личной охране его воинские качества тоже будут применены не самым лучшим образом. А ты проявила себя как очень внимательный боец, ты в пылу сражения заметила опасность, угрожающую твоему товарищу, и успела среагировать в ситуации, когда кто-то другой даже вскрикнуть не успел бы. Поэтому обеспечение личной безопасности короля - это именно то, чем ты должна заниматься. Если ты будешь стоять на страже, никто и ничто не проскользнет мимо тебя незамеченным.
   - Я поняла, - медленно проговорила Киран, хотя на самом деле совершенно ничего пока не понимала. - Что я должна делать?
   - Сначала тебе нужно устроить отбор кандидатов в твой отряд. Затем разработать программу их обучения и назначить наставников. Поскольку опыта в таких вещах у тебя нет, я, конечно, буду тебе помогать. Обдумай план действий, и, когда будешь готова, приходи, обсудим. Да, и еще - тебе предоставлены комнаты в первой башне, там, где живет личная гвардия Гвина и его охрана. Так что займись еще и переездом, - Орнштейн улыбнулся, - теперь на совещания не придется так далеко бегать по замку.
   - Слушаюсь, сир, - отозвалась Киран. Голова немного шла кругом. Жизнь в очередной раз без предупреждения совершила крутой поворот.
  
   Прошло десять дней. Киран разработала и согласовала с Орнштейном критерии отбора бойцов в свой отряд, провела встречи с командирами стражи и назначила дату и время экзамена - еще через пять дней. Разобравшись с первоочередными делами, она наконец занялась переездом на новое место.
   Ей, так же, как и прочим рыцарям личной гвардии Гвина, отвели три сообщающиеся между собой комнаты на четвертом этаже первой угловой башни, этажом выше комнат Арториаса. Бессчетное число раз пробегая по лестнице башни со своими вещами, Киран надеялась хотя бы раз встретить Арториаса, но он так и не появился. Невзначай поинтересовавшись у Калдера, Киран выяснила, что Арториас еще три дня назад отправился в поход с отрядом рыцарей. На душу Киран легла непонятная тяжесть. Учитывая последние события, она надеялась, что Арториас, получив задание, все-таки зайдет к ней или же вызовет ее к себе, чтобы сообщить о своем предстоящем отбытии из замка. Ну что ж, всем известна замкнутость и необщительность Арториаса, его предпочтение держаться особняком. С чего бы ему вдруг перемениться?..
   Киран все-таки набралась храбрости и спросила у Гоха, не в курсе ли он, куда и зачем отправился Арториас. Гох ответил, что точно не знает, но Арториаса с отрядом в двадцать рыцарей отправили куда-то в окрестности Нового Лондо, якобы кто-то видел там некие демонические сущности. Больше он ничего не знал, потому что речь шла не о драконах, вивернах или дрейках, а значит, ему и вникать не стоило.
   Киран поблагодарила за ответ и собралась выйти из мастерской.
   - Не переживай, Мотылек, насколько я понимаю, большой опасности там нет, - неожиданно сочувственно произнес Гох ей вслед. - Все с ним будет в порядке, - он шумно вздохнул и отвернулся к столу с инструментами. Киран почувствовала, как щеки ее начинают предательски розоветь, и поспешно покинула мастерскую.
   Совершенно вымотавшись за день, посвященный переезду, Киран улеглась спать на новом месте достаточно рано. Большая комната с двумя окнами, высокая кровать с балдахином, портреты на стенах, легкий запах свежей краски - все было непривычным и не способствовало расслаблению. Киран долго не могла уснуть, ворочаясь и борясь с беспокойными мыслями. Когда она наконец провалилась в сон, ее встретил рой путаных, тревожных сновидений, в которых она то падала в пропасть, то поднималась в небо в когтях гигантской птицы, то просто стояла на месте, не в силах пошевелиться, и беспомощно смотрела на что-то невыразимое, пугающее, чему нужно было непременно помешать - но она не могла двинуться и только отчаянно и беззвучно кричала.
   Около полуночи она рывком села на кровати, схватившись за грудь чуть ниже левой ключицы, которую внезапно пронзила острая боль, и с колотящимся сердцем поняла, что разбудил ее собственный крик: "Стой!..".
   Скатившись с непривычно высокой кровати, Киран, пошатываясь, добрела до стола, налила в кубок воды из графина и выпила. В сознании с ужасающей ясностью всплыл прерванный сон - или видение?
   ... Тропа огибает скальный уступ, змейкой поднимаясь к перевалу. Над головой темно-синее, почти черное небо с огромным молочно-серебристым кругом луны. Ночное солнце неплохо освещает дорогу, но дает такие глубокие и резкие тени, что их легко можно спутать с черными камнями и изломами скалы. В таких тенях нетрудно спрятаться врагу...
   Арториас идет по тропе первым, держа наготове щит и меч. За ним, в тени скалы, с интервалом в два шага поднимаются рыцари отряда. Приблизившись к перевалу, Арториас замирает на месте и осторожно, двигаясь в тени, заглядывает за гребень скалы. Видно, что тропа дальше расширяется, образуя небольшую площадку, один край которой обрывается в пропасть, а два других тонут в тенях. Жестом приказав рыцарям остановиться, он беззвучно поднимается на гребень и начинает спуск на площадку. Он не видит, но в густой тени справа нечто начинает движение. Стоит абсолютная тишина. И вдруг, словно услышав резкий звук, Арториас отшатывается, отклонившись назад - и вовремя: из черноты теней справа вырывается пучок ледяных игл и с ужасающей скоростью устремляется к нему. Одна из игл ударяет его в грудь чуть ниже левой ключицы, остальные пролетают над плечом, не причинив вреда. Заклинание света озаряет площадку, теперь он готов к сражению...
   Киран тяжело дышала, обхватив обеими ладонями кубок с водой. Что это было?.. Эхо боли в груди затухало, но собственный крик до сих пор звенел в ушах.
   Просто кошмарный сон на новом месте?..
   Киран вернулась в постель и несколько часов лежала без сна, вслушиваясь в отдаленные звуки ночного города, мысленно всматриваясь в каждую деталь посетившего ее видения. Постепенно сердцебиение успокоилось, боль в груди забылась. Под утро Киран наконец уснула, и на этот раз сновидения были к ней милосердны: она увидела залитую рассветными лучами солнца долину среди гор, поросшую прекрасными белыми цветами, накрытую, как пологом, чистым небом, спокойствием и вековечной тишиной.
  
   Настал день экзамена. Кандидаты и несколько командиров отрядов стражи собрались на главной арене. Киран еще раз огласила критерии отбора и предложила установить очередность. Всего в первый день экзамена попробовать свои силы намеревались двадцать пять солдат, но Киран, увидев список, всплеснула руками и заявила, что после такого количества проверочных боев она явно будет не в состоянии на своих ногах покинуть арену, и предложила разбить экзамен на несколько дней.
   В течение первого дня сил у Киран хватило на восемь часов боев с перерывами, она проэкзаменовала девять кандидатов и отсеяла пятерых из них. Поблагодарив собравшихся, она назвала имена тех, кому надлежало явиться на экзамен на следующий день, поклонилась и покинула арену, уже практически держась за стены. Вернувшись в свои комнаты, она без сил упала в кресло, даже не сняв доспех, и только посидев так с полчаса, со стоном поднялась и отправилась приводить себя в порядок.
   Приняв ванну, она переоделась в простое длинное синее платье с неброской вышивкой на лифе - на солдатскую одежду у нее просто уже не было сил смотреть. Расплетя косу и расчесав волосы цвета золотистой соломы, доходившие до пояса, она опустилась в кресло, взяв книгу, но так и не открыла ее и просто сидела, глядя в окно, на крыши города, по которым скользили оранжевые лучи заходящего солнца.
   Неожиданно раздался стук в дверь. Киран, стряхнув оцепенение, выпрямилась в кресле и отозвалась: - Кто там?
   - Доброго вечера, Киран, - раздался из-за двери знакомый глуховатый голос, - можно тебя на минутку?
   Киран коротко вздохнула и бросилась к двери, забыв об усталости.
   Отодвинув засов, она распахнула дверь и, улыбаясь, отступила назад в комнату.
   - Доброго вечера, Арториас! Входи!
   Арториас застыл на месте, глядя на нее округлившимися глазами. Киран смутилась, сообразив, что он ни разу еще не видел ее в гражданской одежде и со свободно распущенными по плечам волосами.
   - Входи же, - повторила она, и, чтобы скрыть смущение, отступила еще на шаг вглубь комнаты.
   Арториас вошел, закрыл за собой дверь, но не прошел в комнату, а остановился сразу за порогом.
   - Ты непозволительно красива для воина, - наконец произнес он. Киран смутилась еще больше - она не привыкла к таким словам и не знала, что сказать. Арториас тоже молчал и не отрываясь смотрел на нее.
   - Ты давно вернулся? - спросила Киран, чтобы прервать молчание, которое уже начинало ее пугать.
   - Только что, - отозвался Арториас, - еще даже не заходил к Орнштейну.
   - Это ты зря, - улыбнулась Киран, - узнает он - будет ругаться...
   - Он будет ругаться в любом случае, - невесело усмехнулся Арториас, - есть за что... Но это все неважно. Я зашел к тебе ненадолго, просто чтобы отдать вот это, - он достал из кармана плаща небольшой предмет, завернутый в лоскуток мягкой кожи, развернул и протянул Киран на раскрытой ладони.
   Киран подошла ближе, рассмотрела этот предмет и ахнула. На ладони Арториаса лежал белый цветок из ее сна, с пятью заостренными выгнутыми лепестками, только не живой, а искусно выкованный из серебра. Она изумленно уставилась на Арториаса.
   - В чем дело?.. - удивленно спросил тот.
   - Ничего, не обращай внимания, - прошептала Киран и осторожно взяла цветок. - Какой он красивый... Спасибо, - она приколола цветок к платью и подняла глаза на Арториаса. Она совершенно не понимала, что происходит, но чувствовала, что готова навеки застыть в этом мгновении. - Спасибо, - повторила она, глаза ее светились.
   - Там была целая поляна, целое море таких цветов, - тихо сказал Арториас. - Солнце вставало, снежные вершины сверкали так, что слепило глаза... Я почему-то сразу вспомнил о тебе. У подножия горы живет отшельник, я увидел у него этот цветок и купил. Живые цветы завяли бы, не дожили до Анор Лондо...
   - Ты был в горах... Поляна с цветами... - Киран отпрянула, прижав руки ко рту, и отвернулась. - Ты был ранен! - полувопросительно-полуутвердительно выдохнула она, резко оборачиваясь к Арториасу. Тот непроизвольно коснулся груди чуть ниже левой ключицы, от чего Киран ахнула. - Ледяные стрелы?!
   - Откуда ты знаешь?..
   Киран рванулась к нему, но резко остановилась в полушаге, судорожно стиснула руки и, уже чуть не плача, глядя ему в глаза, вскрикнула: - Как это может быть?..
   - Что случилось? - испугался Арториас. - Расскажи же толком!
   Киран отвернулась, обхватила себя руками и звенящим от напряжения и сдерживаемых слез голосом рассказала о своем сне-видении. Арториас слушал ее, затаив дыхание, ничего не говоря и не двигаясь. Когда она замолчала, он коротко вздохнул, подошел к ней, положил руки ей на плечи, коснулся губами волос на затылке и еле слышно проговорил: - Все так и было.
   Киран вздрогнула, повернулась к Арториасу лицом и попыталась отступить назад, но он удержал ее, взяв за руки выше локтей.
   - Ты предупредила меня, - выдохнул он, - ты снова спасла мне жизнь! Вот в чем дело - ты моя хранительница, - глаза его вспыхнули сине-алым огнем, - даже когда ты не рядом со мной, ты все равно меня защищаешь! Все-таки Орнштейн неправ...
   - В чем неправ?..
   Арториас явно смутился.
   - Орнштейн считает... - начал он, смешался, отпустил ее руки и отвернулся, но все-таки договорил: - Орнштейн считает, что мое отношение к тебе плохо сказывается на моих боевых качествах. Поэтому твое назначение в личную охрану Гвина пришлось очень кстати. Теперь ты будешь постоянно находиться во дворце, а я - по-прежнему ходить на задания. Без тебя.
   - Ну что ж, - улыбаясь, сказала Киран, - значит, будем встречаться после твоих возвращений с победами. Я всегда рада тебя видеть, ты же знаешь. Кстати, почему ты не сказал мне, что тебя отправляют на задание? Я узнала только через три дня, и то случайно.
   - Сам не знаю, - потерянно отозвался Арториас, глядя на нее так, что другие слова стали не нужны. Киран подошла ближе и взяла его за руку.
   - В первую очередь мы - рыцари Гвина, - тихо сказала она. - Поэтому мы будем выполнять приказания Орнштейна и исполнять свой долг там и таким образом, где и как нам будет приказано. Мы никогда не будем тяготиться нашей службой - она есть то, для чего мы предназначены в этом мире. Ведь так? - она слегка сжала его ладонь.
   - Именно так, - сказал Арториас, грустно улыбнувшись. - Мы живы, невредимы, в королевстве спокойно, и это главное. Доброй ночи, Киран, отдыхай, пусть сон твой будет спокойным, а я пойду и доложусь наконец Орнштейну - и получу заслуженную выволочку, - он сжал пальцы Киран, слегка поклонился ей и вышел, аккуратно притворив за собой дверь.
   Киран медленно задвинула засов, отошла к окну и уставилась на темное небо. Сняв серебряный цветок с платья, она поднесла его к губам. "Просто знать, что он жив... Разве я многого прошу?..".
  
  
   18. Разговор, которого никто не слышал (после возвращения от Нового Лондо)
  
   - ...Ну конечно, в первую очередь ты пошел не к своему командиру с докладом...
   - Орнштейн, да подожди ты орать! Дай договорить. Да, я зашел к Киран, если хочешь знать. Я прибыл в город всего полчаса назад, так что много глупостей натворить никак не успел бы...
   - А то, что это уже само по себе чудовищная глупость плюс прямое нарушение приказа?..
   - Подожди! Послушай меня. Я все понимаю, я опять провинился, но то, что я только что узнал... Дай мне рассказать! Потом делай со мной что хочешь, но, по сути, получается, что ты все-таки ошибаешься насчет меня и Киран.
   - Ну-ка, ну-ка... О чем ты?
   - На перевале мы наткнулись на засаду. После я по всей форме доложу тебе все подробности, но самое-то главное заключается в том, что я сейчас стою перед тобой, живой и почти невредимый, только благодаря тому, что Киран предупредила меня об опасности! Не спрашивай меня, как это получилось, я сам ничего не понимаю. Но в то самое время, когда я подвергся нападению, она видела все происходящее во сне и криком предупредила меня! Как ты это объяснишь?
   - Ничего себе!..
   - Вот именно. Я до сих пор не могу прийти в себя. Я никогда в жизни не видел подтверждений тому, что Нить Хранителя существует на самом деле! Даже в книгах, в самых древних рукописях я не встречал ничего подобного, мне попадалась только ничем не подтвержденная легенда о Первом Человеке и его супруге!
   - Нить Хранителя? Ты серьезно?..
   - А как ты еще это объяснишь? Она рассказала все в мельчайших подробностях, как будто сама была там и видела все собственными глазами!
   - Так ты полагаешь...
   - Да! Она моя Хранительница! И нас связывает Нить, а не то, о чем ты подумал...
   - Вот оно как... Да, если все действительно обстоит так, как ты рассказываешь, то это просто невероятная удача, что Киран появилась в замке, в страже... Или не удача, а замысел богов?.. Неважно. Главное - что все сложилось так, как сложилось...
   - Вот видишь! Теперь ты перестанешь так на меня орать за то, что я ее навестил?..
   - А знаешь, что я тебе скажу, доблестный рыцарь престола Света сир Арториас... Тот факт, что она оказалась твоей Хранительницей, совершенно не означает, что в остальном я был неправ... Молчишь? И возразить тебе, как я вижу, нечего? То-то же, друг мой, то-то же...
  
  
   19. Светлячок (сейчас)
  
   Языки пламени плясали на фоне ночного неба, один за другим отрываясь от породившего их костра и устремляясь вверх, где их ждали только исчезновение, темнота и забвение. Светлячок лежала, раскинув руки, у костра в Храме Огня, слушала потрескивание столба пламени и наблюдала, как его частички взлетают к небу в отчаянных попытках на мгновение разорвать нависающую над Храмом темноту, чтобы сразу же исчезнуть без следа. Не занимаемся ли мы тем же самым?.. Вспыхнуть на одно короткое мгновение, погаснуть, ничего не изменив в мире, и исчезнуть, не оставив ни следа, ни воспоминания...
   Светлячок знала, что подошла к концу пути. Цель была известна, осталось только преодолеть последний отрезок дороги, ведущей к ней. Но, поскольку Светлячок прекрасно понимала, что свернуть с этого пути будет уже невозможно, она медлила перед последним шагом и, вернувшись к любимому костру, мысленно перебирала в памяти все тропинки и дороги, все развилки и мосты, которые привели ее к порогу, за которым ждала развязка, узел, средоточие всех путей.
   Не поднимаясь, Светлячок положила руку на заплечный мешок, в котором были надежно спрятаны Великие Души. Простая солдатская кожаная сумка скрывала в себе сущность и сами основы этого мира. Это было странное и пугающее чувство - Светлячок так и не могла до конца поверить в то, что ей удалось заполучить их, что здесь нет какого-то чудовищного обмана...
   Она точно знала, что если сейчас поднимется на ноги, войдет под полуразрушенные арки древнего Храма и заговорит с Фрамптом, на этом завершится ее путь по землям Лордрана. Страха она не испытывала, но от чисто человеческого чувства сожаления и светлой печали по безвозвратно уходящим временам, оставленным любимым местам, друзьям, которых она вскоре навсегда покинет, некуда было деться.
   Светлячок вспоминала ослепительные рассветы и невыразимо прекрасные закаты Анор Лондо, пахнущие ночными цветами туманы Сада Темных Корней, пыльный и такой уютный подвал старой церкви в Уезде Нежити, где целую вечность жил и ковал оружие для таких странников, как она, ее друг и земляк Андрэ. В памяти всплывали сияющая поверхность Озера Темных Корней и тихий голос Зари Олачиля, благодарящей за спасение... С горьким вздохом Светлячок вспомнила пещеру Дочерей Хаоса, яростную и беспощадную ведьму Квилааг и ее хрупкую и беззащитную сестру. Узнать бы, кстати, как там Кирк... Она предупреждала его, что убийца Квиалан, скорее всего, является Нежитью, поэтому умертвить его окончательно не представляется возможным. Кирк, хмурясь, молча выслушал ее и ничего не сказал, из чего Светлячок сделала вывод, что такое положение дел никоим образом не повлияет на его решимость мстить за свою леди до последнего вздоха.
   Кирк так ни разу и не воспользовался мелком, который она ему дала, ни разу не призвал ее на помощь. Что это означает - что он справляется сам, или же - что его уже нет в живых?.. Светлячок вздохнула. Она чувствовала по отношению к Кирку безмерную благодарность за то, что он пришел на помощь Ингинн и совершенно точно спас ей жизнь. Светлячок всем сердцем желала, прежде чем навсегда исчезнуть в Горниле Первородного Пламени, хотя бы отчасти вернуть этот неоплатный долг.
   Добравшись в мыслях до Ингинн, Светлячок поняла, что больше не в силах бесцельно валяться у костра, и поднялась на ноги. Нужно непременно выяснить, как складывается ее судьба. Приняли ли ее на обучение в Анор Лондо? Проявила ли леди Киран к ней благосклонность? Светлячок собрала свои пожитки и шагнула к костру, решив посетить Анор Лондо и попытаться выяснить хоть что-то у Хранительницы Огня или у Кузнеца.
   В это мгновение она услышала за спиной чей-то голос:
   - Леди Светлячок из Асторы?
   Светлячок резко обернулась, привычным до автоматизма движением выхватывая меч и принимая боевую стойку.
   Незнакомец, одетый в броню серебряных рыцарей, не доставая оружия, медленно приблизился и остановился на границе круга света от костра.
   - Я не намерен атаковать вас, - сказал он, - мне поручено передать послание из Анор Лондо Лидии из Асторы, известной как Светлячок.
   - Это я, - удивленно проговорила Светлячок, опуская меч, - слушаю вас.
   - Мне поручено передать, что леди Киран и ваша дочь Ингинн нуждаются в вашей помощи, - сказал серебряный рыцарь. - Вас просят прибыть в Анор Лондо к костру в покоях Принцессы Света. Там вас ожидают, окажут необходимый прием и безопасно проводят по территории дворца. В качестве подтверждения тому, что во дворце вас не ожидает засада или ловушка, - рыцарь, судя по голосу, слега усмехнулся, - зная вашу подозрительность, достойную всяческого уважения в наши опасные времена, ваша дочь просила передать вам это, - он протянул Светлячку обрывок пергамента, на котором был как будто бы детской рукой нарисован рыцарь, валяющийся на земле в обнимку с бочонком. Светлячок улыбнулась - когда Ингинн была маленькой, такие рисунки-записочки мать оставляла ей в качестве указаний, чем ей надлежало заниматься в течение дня в ее отсутствие. Выпивший рыцарь означал право заниматься чем угодно без угрозы быть наказанной за безделье.
   - Ответ на мои мысли, - изумленно сказала Светлячок, улыбаясь и кивая куда-то в сторону, неизвестно кому. - Благодарю вас за доставленное сообщение и немедленно отправляюсь в указанном вами направлении.
   - Очень хорошо, - сказал серебряный рыцарь, - тогда я отправляюсь назад доступным мне способом, а вы, насколько мне известно, имеете возможность оказаться в указанном месте мгновенно.
   - Именно так, - сказала Светлячок и подошла к костру.
   Поднявшись с колен у костра в Покоях Принцессы, Светлячок увидела двоих серебряных рыцарей, которые стояли по сторонам дверного проема и внимательно смотрели на костер. Повернувшись к ним лицом, Светлячок слегка поклонилась. Рыцари также поклонились ей, и один из них сказал:
   - Приветствуем вас, леди Светлячок из Асторы. Прошу следовать за нами.
   Светлячок шла за стражниками по коридорам Анор Лондо со странным чувством - впервые за многочисленные часы, проведенные в этих стенах, она шла спокойно, не ожидая нападения. Стражники вели ее по коридорам, лестницам и анфиладам комнат, и в конце концов они оказались в той части замка, в которой ей еще не приходилось бывать. Стражник постучал в одну из дверей, вошел внутрь, и через несколько мгновений дверь распахнулась, из нее вылетел сине-огненный ураган и с криком "Мама!" повис у Светлячка на шее.
   Светлячок со смехом отстранилась и оглядела Ингинн с головы до ног. На дочери был легкий доспех, напоминавший доспехи Киран, с плеч свисал небрежно повязанный синий шарф, показавшийся ей смутно знакомым. Ингинн обзавелась и новыми ножнами для своих учигатаны и кинжала и вообще выглядела похорошевшей и повзрослевшей.
   - Что у вас тут происходит? - поинтересовалась Светлячок.
   - Ой, много всего! - махнула рукой Ингинн. - Сейчас придет леди Киран, и мы введем тебя в курс дела. А ты пока проходи, - она потащила мать в комнату, - и рассказывай, как дела у тебя!
   Светлячок вошла в комнату, оказавшуюся небольшим залом для переговоров или совещаний. В комнате стоял длинный стол с одним высоким креслом с одной стороны и восемью креслами поменьше - с другой. Ингинн усадила мать на одно из этих восьми кресел, сама уселась на соседнее и нетерпеливо повернулась к ней.
   - Ну, рассказывай!
   Светлячок вкратце описала все, что произошло с ней с того момента, как они расстались перед воротами Крепости Сена. Ингинн слушала, сосредоточенно сжав губы и только молча кивая - теперь ей были в большей степени понятны те ситуации и сложности, с которыми сталкивалась Светлячок.
   - Так что осталось у меня только одно, последнее приключение, - с грустной улыбкой подытожила свой рассказ Светлячок. - Путешествие в Горнило Первородного Пламени. Не знаю, что меня ждет там... но точно знаю, что это не то место, откуда можно вернуться и начать все заново.
   Взгляд Ингинн потемнел, она отвернулась и глянула на дверь.
   - А у нас тут такие дела творятся, - сказала она после небольшой паузы преувеличенно жизнерадостным тоном, - меня зачислили в отряд Клинков Повелителя, можешь себе представить?! Впервые в истории человек зачислен в гвардию к серебряным рыцарям!.. Но это так, небольшая часть новостей. А вот и леди Киран! - Ингинн вскочила с кресла и поприветствовала вошедшую в боковую дверцу Киран. Светлячок также поднялась и почтительно поклонилась.
   - Доброго вечера, Светлячок, - сказала Киран, - благодарю тебя за то, что так быстро откликнулась на просьбу о помощи, - она подошла к столу, села на высокое кресло и сложила руки перед собой. - Первым делом должна тебе сказать, что твоя дочь - великолепный воин, ты можешь гордиться ею, - она ободряюще глянула на Ингинн, отчего та заулыбалась и слегка порозовела. - А теперь послушай, что нам удалось узнать и в чем, собственно, заключается помощь, которую ты можешь нам оказать...
   Киран рассказывала около часа - обо всем том, что происходило во время и сразу после падения Олачиля, о своих поисках ответов в окрестностях проклятого города, в книгах и записях Арториаса, о том, под каким новым углом заставил ее посмотреть на все имеющиеся сведения рассказ Светлячка, и наконец, о встрече с Альвиной и посещении Озера Темных Корней.
   - Мы побывали на озере, - говорила Киран, - как сказала Альвина, там есть скрытый проход в прошлое, но в него может войти только тот, кто имеет при себе предмет, принадлежащий тому времени - в твоем случае это сломанная подвеска, принадлежавшая Первому Человеку. Альвина дала понять, что если бы кому-то из нас удалось проникнуть в прошлое и расспросить Элизабет - ты ведь встречала ее, когда бывала там? - мы получим некие подсказки и указания относительно того, что нам предпринять дальше.
   - Прошу прощения, леди Киран, - Светлячок с сомнением покачала головой, - могу ли я поинтересоваться, какой конечный результат вы надеетесь получить? Какова цель проникновения в прошлое? Что мы можем сделать для будущего и настоящего?
   Киран вздохнула.
   - Это очень правильный вопрос, Светлячок, - медленно произнесла она. - Честно говоря, я пока не знаю на него ответа. Боги ведут нас путями, которые прокладывают на ходу, не давая нам возможности увидеть тропу дальше ближайшего поворота.
   - Вот это мне очень хорошо знакомо, - сказала Светлячок одобрительно, - последние пять лет моей жизни прошли именно на таких вот извилистых тропках... Поэтому - да, я принимаю правила игры, я сделаю один шаг в надежде, что на конце короткого отрезка тропинки, за поворотом, мне откроется новый ее участок.
  
   Ингинн уверенно вела маленький отряд по уступам тропинки к Озеру Темных Корней. Дорога была ей знакома до последнего камешка. Проходя мимо уступа, на котором ее жизнь чуть было не оборвалась, она только слегка поежилась и продолжила спуск.
   Расколов по пути на сверкающие кусочки четырех кристальных големов, путники подошли к берегу озера. После уничтожения Гидры озеро стало выглядеть умиротворяюще. Заходящее солнце окрасило гладкую поверхность воды в нежно-оранжевый цвет. В отдалении блестели струи водопада, в облаке мелких брызг переливались радуги.
   Светлячок становилась и положила заплечный мешок на землю.
   - Дальше я пойду одна, - сказала она, - ждите меня у костра, расположенного в туннеле к Долине Дрейков. И берегите мой мешок, - она внимательно посмотрела на Киран, - я думаю, всем понятно, что именно лежит в нем - не больше и не меньше, чем судьба Первородного Пламени!
   Ингинн невесело улыбнулась.
   - Да, мама, надо отдать тебе должное, формулировки у тебя отменные, очень убедительно звучит!
   Светлячок поклонилась Киран, коротко обняла Ингинн и двинулась вдоль обрывистого берега озера в сторону лежащего на воде золотистого пятна света.
  
   В Святилище древнего Олачиля, где время застыло, как капля смолы на стволе векового дерева, царила торжественная тишина, нарушаемая только еле слышным потрескиванием костра. Ни одна ветка, ни один листик не колыхались, застыв в теплом неподвижном воздухе. Светлячок вышла в центр круглой площадки и огляделась.
   Все здесь осталось неизменным с тех пор, как она была здесь в прошлый раз. Но теперь, уже не понаслышке зная, какими болью и безысходностью пропитано это место, какие ужасные и печальные тайны скрывают тропинки Королевского леса и виднеющиеся вдалеке руины, Светлячок вдыхала неподвижный воздух, ступала по пружинящему ковру опавших листьев с особой почтительностью, как и подобает в святилище, воздвигнутом на месте гибели героя.
   Элизабет тоже обнаружилась на прежнем месте.
   - О, избавительница Зари! Ты вернулась! - удивленно воскликнула она, качнув шляпкой. - Что привело тебя в Олачиль снова? Остались какие-то незавершенные дела?
   - Приветствую тебя, Элизабет, - Светлячок поклонилась, - у меня к тебе просьба о помощи. Ты знаешь соратницу Арториаса, Киран, капитана отряда Клинков Повелителя?
   - Я слышала о ней, - отозвалась Элизабет, - но лично не имею чести быть с ней знакома. Так твоя просьба связана с Арториасом?
   - Так или иначе, да, - задумчиво сказала Светлячок, - хотя я сама толком не понимаю, что именно я пришла искать. Меня прислала леди Киран. Ей необходимо узнать как можно больше о тех событиях, которые послужили причиной падения Олачиля... и того, что случилось с Арториасом.
   - О, это будет долгий рассказ, - нараспев сказала Элизабет. - Не знаю, чем эта история сможет помочь вам с Киран, но я с удовольствием поделюсь с вами своими знаниями и воспоминаниями. Садись поближе, Избранная, и устраивайся поудобнее. Я начну издалека...
  
   Элизабет
   История
   Каждый, кто когда-либо более или менее серьезно и глубоко изучал историю, рано или поздно понимает, что летопись любого государства напоминает лесное озеро, засоренное поваленными стволами и затонувшими обломками скал. Чья-то рука бросает в озеро камень. От места падения камня разбегаются круги, наталкиваются на коряги и обломки, торчащие из воды, меняют направление, дробятся, накладываются друг на друга, и вот через какое-то время вся поверхность воды оказывается покрыта рябью, и никто уже не сможет определить, куда упал камень, потревоживший поверхность озера, и какого размера был этот камень...
   Так и с историей: в летописи попадает настолько искаженная толкованиями, пересказами, интерпретациями версия событий, что никто, кроме живых свидетелей (которых, конечно же, не остается), уже не в состоянии определить, куда упал камень, каких размера и формы он был, и уж тем более - чья рука его бросила.
   Причиной всех бедствий, постигших Олачиль, обративших некогда процветающий город в руины и сотрясших сами основы всего этого мира, принято считать Мануса, которого в летописях стали называть Отцом Бездны. Мне нет нужды объяснять тебе, храбрейшей из храбрых, кто такой Манус и чем он был страшен - разве не ты сама после многочисленных попыток, после многих десятков мучительных смертей избавила мир от этого ужасного чудовища? Разрушительную мощь и ярость Мануса ты, как никто в этом мире, за исключением, пожалуй, злосчастного Арториаса, испытала на себе. Так сможешь ли ты понять и принять то, что я собираюсь рассказать тебе?
   Манус, иначе называемый Первым Человеком, изначально ни в коей мере не являлся чудовищем, олицетворением зла и уж тем более Отцом Бездны. Так же, как и жители Олачиля, как жители всего Лордрана, как Арториас и ты сама, Манус оказался лишь фигурой в бесконечной и безжалостной игре Предначальных Стихий.
   Что ты знаешь о Первом Человеке? Что говорится о нем в легендах Лордрана? Хитрый карлик, которого так легко забыть... Так и получилось - тот, кто был первым человеком, основателем всех королевств мира людей, разделившим силу Великой Темной Души поровну между всеми своими подданными, забыт, имя его утрачено, деяния без следа стерты со страниц истории, потомки рассеяны по миру, утратили память о своем происхождении и прокляты.
   Тот, кто стал впоследствии Манусом, в начале времен был умным, смелым, предприимчивым и щедрым существом. Найдя и присвоив Великую Темную Душу, он наделил ее частичками целый сонм подобных ему существ, создав расу людей, и стал править ею - первым среди равных. Он создал первое поселение людей - Олачиль - и стал его первым королем, приняв имя Ангус.
   При короле Ангусе Олачиль был построен с первого камня и достиг небывалого расцвета. Науки, а особенно магия, лекарское и военное дело, и всевозможные искусства получили такое развитие в годы его правления, что вся последующая многовековая история города не смогла даже приблизительно повторить эти достижения. При дворе Ангуса были созданы самые могущественные чудеса, сложены самые прекрасные песни, составлены самые справедливые законы, которые только знал человеческий мир.
   Спустя несколько лет после основания Олачиля Ангус женился на простой девушке по имени Аэнн, абсолютно ничем не примечательной дочери одного из придворных магов-оружейников. Приближенные Ангуса не могли взять в толк, почему выбор короля пал именно на нее, на первый взгляд не обладавшую ни выдающейся красотой, ни какими-то еще особыми достоинствами. Однако же Ангус не собирался ни с кем советоваться в подобных вопросах и женился на Аэнн, сделав ее своей королевой.
   Королевская чета произвела на свет шестерых отпрысков - четверых сыновей и двух дочерей. Все дети Ангуса отличались исключительными способностями в самых разных областях: старший сын стал выдающимся полководцем, второй - искусным магом, третий - талантливым лекарем, четвертый вошел в историю как автор самых прекрасных песен и баллад той эпохи. Дочери намного превосходили красотой свою мать, одна из них стала волшебницей, вторая - искусным воином-лучником.
   Ангус, к сожалению, отличался не только умом, отвагой и справедливостью, но и весьма тяжелым и вспыльчивым характером, однако после женитьбы на Аэнн совершенно переменился. Он не раз во всеуслышание заявлял, что в этом мире только одна Аэнн способна держать в узде его внутренний огонь. Аэнн, тихая и скромная женщина, без памяти любила своего супруга и при любой возможности сопровождала его во всех походах и даже в ходе военных кампаний оставалась с ним рядом во главе войска.
   Когда Аэнн ждала появления детей, Ангус, заботясь о ее безопасности, не позволял ей покидать Олачиль и отправлялся в походы и на битвы без нее. Однако легенды сохранили туманные сведения о том, что, даже находясь вдали от супруга, любовь Аэнн через разделяющее их расстояние берегла его, предупреждая и защищая от опасности. Конечно, это только легенды, ничем не подтвержденные... Но кто знает?..
   Времена тогда были неспокойные. Королевство людей часто подвергалось нападениям то со стороны созданий Гвина, желавших полной власти над землями Лордрана, то со стороны стай недобитых виверн и дрейков. Ангус все чаще отсутствовал в столице, а его супруга, которая к тому времени, произведя на свет уже пятерых детей, стала слаба здоровьем, вынуждена была, оставаясь в Олачиле, вершить государственные дела вместо него. Накануне очередного похода Аэнн, которая в то время готовилась произвести на свет шестого ребенка, вручила супругу подвеску, которую сама изготовила из самородного серебра, вложив внутрь маленькую прядь своих волос и зачаровав собственноручно составленным заклинанием Возвращения.
   - Если я буду слишком слаба и в нужное время не смогу найти тебя в твоем странствии, - сказала она, обнимая супруга на прощание, - то эта подвеска обязательно поможет тебе найти дорогу домой, ко мне.
   Снова вынуждена я оговориться - никто не может знать точно, было все так или не было... Но полузабытые легенды гласят, что спустя несколько десятков дней воинов армии Ангуса, расположившихся на привале, посреди ночи разбудил ужасающий, полный невыносимой муки крик, и на пороге королевского шатра появился обезумевший от горя Ангус, сжимающий на груди подвеску, которая пульсировала во мраке кроваво-красным пламенем.
   Ангус впервые в жизни оставил войско и с небольшим отрядом верных рыцарей поспешил назад, в Олачиль. И там, к величайшей скорби его и всех его подданных, он получил печальное подтверждение реальности посетившего его видения: его супруга скончалась, произведя на свет их младшую дочь.
   Ангус словно обезумел. Десять дней и десять ночей перепуганные придворные прятались в закоулках дворца от беснования того яростного пламени, которое вырвалось из раненной души короля и которое некому было больше сдерживать. И только на одиннадцатый день отдаленный плач его новорожденной дочери постепенно заставил погаснуть это пламя в глазах несчастного Ангуса.
   Постепенно жизнь во дворце вошла в относительно спокойное русло. Ангус нашел своим детям лучших нянек, воспитателей и наставников, на время своего отсутствия оставлял управлять государством доверенных советников, а сам вернулся к своим походам, продолжая укреплять мощь и авторитет Олачиля. И до конца своих дней ни на минуту он не снимал с шеи подвеску Аэнн, даже после самых страшных ранений, пребывая на грани беспамятства, не позволял лекарям убирать ее со своей залитой кровью груди. Любовь Аэнн сдерживала его внутренний огонь до самой его смерти.
   Да, несмотря на то, что Ангус был одним из тех, кто на заре Эры Огня нашел в Первородном Пламени одну из Великих Душ, он был всего-навсего человеком, и, прожив хотя и долгую и полную великих свершений, но все-таки не бесконечную человеческую жизнь, он умер в своей постели во дворце в преклонном возрасте, окруженный скорбящими многочисленными потомками и верными приближенными. Правителем Олачиля стал старший сын Ангуса. Королевство процветало еще многие века, потомки Ангуса и Аэнн правили твердой и справедливой рукой, своими делами заслуживая любовь и безусловную преданность своего народа.
   Ангус был похоронен в склепе внутри самого высокого холма, с которого был прекрасно виден каждый уголок построенного им города, рядом с возлюбленной супругой. Легенды гласят, что серебряная подвеска была помещена в усыпальницу вместе с его телом. Однако последующие события показывают, что кто-то смог украсть подвеску - кто знает, когда и как это случилось?
   Теперь мне придется перейти к повествованию о тех событиях, которые незаслуженно покрыли имя Ангуса позором и впоследствии привели к его полному забвению. Тебе хорошо известно, Избранная Немертвая, о том, что такое Проклятие Нежити и каковы последствия его распространения. Страх жителей Олачиля перед этим необратимым роком вполне понятен, но то, что они сделали... Впрочем, не стоит обвинять их в малодушии. Когда боги и первородные стихии затевают свою игру, у фигур на их доске, как правило, не остается выбора - ты в полной мере ощутила это на себе, не так ли?..
   Итак, некий зубастый змей, который, по моему скромному предположению, является едва ли не единственным созданием в этом мире, кто понимает сущность происходящего, со свойственной ему хитростью и расчетливостью изыскивал пути для достижения целей - нет, не своих, а тех самых первородных стихий. Змей был убежден: срок правления Пламени в мире вышел, его должна сменить Бездна! Ты можешь относиться к этому так, как подсказывает тебе твое сердце - но сперва задумайся: а способны ли порождения Великих Душ понять замысел Предначального Хаоса?..
   Так или иначе, а зубастый змей, зная природу порождений Темной Души, выбрал верную тактику... Ты ведь не будешь отрицать, что самой неумолимой и непреодолимой движущей силой для человеческих мыслей и поступков является страх смерти? Это плата за право носить в себе частичку Великой Темной Души. Люди поддались страху, они чувствовали приближающееся дыхание их собственной смерти и смерти всего их мира, и что же они сделали? Они решили обратиться за защитой к тому, кто привел их в этот мир и дал возможность быть теми, кем они являлись.
   Я всего-навсего гриб, и это лишь мое скромное, ничем не обоснованное мнение... Но я думаю, что кто-то забрал из усыпальницы серебряную подвеску, и тот самый внутренний огонь, который всю свою жизнь сдерживала в своем супруге благородная Аэнн, вырвался из склепа Ангуса, чтобы открыть проход для Бездны. Не знаю, как это объяснить... но думаю, что существует определенное сродство между Бездной и теми частичками Темной Души, которые вы именуете человечностями. Эта субстанция не наделена ни разумом, ни чувствами, она не является чем-то добрым или злым; это просто материя, которая чувствует свое сродство между собой и породившей ее Бездной. В конце концов, тебе ли не знать, как глубоки чувства родства, близости и единения у людей?
   В то время правительницей Олачиля была Заря, прямой потомок старшего сына Ангуса. Заря была против того, чтобы тревожить покой предка, и отговаривала старейших и ведущих магов от этого необдуманного и опасного поступка. Но ее не стали слушать. Охваченные страхом подданные просто заперли ее в своих покоях и отправились вершить задуманное. Заря сумела выбраться из заточения и отправилась вслед за ними, чтобы помешать им, но опоздала - Манус уже явился в мир и принес за собой Бездну. Ты знаешь, как похожа Заря на свою праматерь Аэнн? Именно поэтому, думаю, Манус и похитил ее - в попытке вернуть утраченную любовь и поддержку...
   Дальше случилось то, последствия чего тебе слишком хорошо известны... Бездна вырвалась в мир и начала высасывать человечность из всех, до кого смогла дотянуться. Суть поглощения Бездной тебе открылась в полной мере; с твоего позволения, я не буду упоминать об этом ужасе лишний раз.
   Как тебе известно, ни одного живого либо немертвого, но сохранившего рассудок свидетеля тех событий не осталось. Ужас вытеснил память, исказил очертания истины до неузнаваемости. И то, что сохранилось в легендах, настолько не похоже на первоначальные круги, расходящиеся от брошенного камня, что нет ни малейшей надежды на то, что удастся определить, кто был героем, а кто - чудовищем, кто победил, а кто бесславно проиграл. Олицетворением всех несчастий, средоточием ужаса в сознании людей стал тот, кто был основателем и первым великим правителем Олачиля, тот, чье имя было забыто, и в памяти мира осталась только его искаженная Бездной, лишенная разума и Великой Души оболочка, получившая имя Мануса Отца Бездны.
   Теперь ты понимаешь, как искажена в известных вам летописях истинная роль каждого из участников тех событий. Несчастный Ангус, который просто был человеком и ничем большим, который просто жил, любил и делал лучшее, на что был способен - заслужил ли он такую память о себе? Несчастный Арториас, единственный, кто мог войти в бездну и не быть поглощенным... Как он добился такой привилегии? Я полагаю, что он заключил союз с теми сущностями, которых можно назвать привратниками - тех, кто стоит на страже границы между миром и Бездной. Что они попросили у него взамен? - кто знает, но уверена, что цена была воистину ужасной. Я вижу, ты носишь его проклятый меч - значит, ты частично приняла на себя его бремя.
   Так чем же расплатился с Бездной Арториас?
   Тем же, что было заключено в медальоне, который подарила супругу благородная, верная и любящая Аэнн.
   Любовью, болью и страданиями близких ему существ.
   ...Я вижу, ты понимаешь, слишком хорошо понимаешь, о чем я говорю?..
  
   Светлячок медленно встала, прошлась взад-вперед мимо Элизабет. Остановилась, достала из кошеля на поясе сломанную подвеску, поднесла к глазам.
   - История предстает совсем в ином свете, - пробормотала она, вглядываясь в узор на потемневшем серебре.
   Элизабет молчала, устав от длинного рассказа, и только тихонько вздыхала. Через некоторое время она проговорила:
   - Надеюсь, мой рассказ будет вам полезен...
   - Благодарю тебя, Элизабет, - отозвалась Светлячок, - я запомню все до последнего слова, только вот ума не приложу, каким образом мы можем воспользоваться этими сведениями.
   - Это зависит от того, что ты пришла искать, - заметила Элизабет, - а, насколько я понимаю, ты сама пока не поняла этого.
   - Совершенно верно, - признала Светлячок. - По правде говоря, я рассчитывала на то, что ты каким-то образом укажешь нам направление.
   - Я всего лишь гриб, который сидит на одном месте уже целую вечность, - укоризненно заметила Элизабет. - Почему вы решили, что я могу знать больше, чем вы, о том, как вам надлежит действовать?
   - Потому, что ты - мудрый гриб, который живет на свете уже целую вечность, - парировала Светлячок, - и ты могучая волшебница, в отличие, скажем, от меня, простого неотесанного солдата, да еще и Нежити...
   Элизабет тихонько засмеялась.
   - Пытаешься подольститься ко мне, чтобы достичь своей цели, - добродушно проворчала она, - ох, люди, вы никогда не изменитесь... Ну что ж, я не могу ничего знать точно, но я могу дать вам пару советов, которым вы можете следовать, а можете и забыть о них, решив, что старый гриб выжил из ума... Так вот, вспомни, с чего все началось.
   - С появления Проклятия Нежити?
   - Ну, по большому счету так, но на это событие вы никак не сможете повлиять. Поэтому двигаемся дальше. Бездна вырвалась на поверхность вследствие того, что жители Олачиля нарушили покой усопшего короля, подтолкнул их к этому зубастый змей... тебе известно его имя?
   Светлячок кивнула.
   - Углубляемся дальше в причины... Движемся к центру, из которого расходятся круги на воде. Зубастый змей воспользовался слабостью потомков Ангуса, сыграл на их чувствах... У него ничего не вышло бы, будь те, кто в то время принимал решения в Олачиле, более сильными духом.
   - Потомки Ангуса проявили слабость?!
   - О, они ведь всего лишь люди, не забывай об этом... Кроме того, через столько поколений кровь Ангуса и Аэнн была уже очень сильно разбавлена, если можно так выразиться, кровью других, не таких достойных представителей человеческого рода.
   - Постой... Ты хочешь сказать, что, если уж мы нашли способ перемещаться во времени, нам надлежит попытаться проникнуть в тот момент жизни Олачиля, когда потомки Первого Человека принимали решение потревожить могилу предка, и помешать этому?
   Элизабет качнула шляпкой.
   - Я даже повторять этого не желаю, это звучит как бред сумасшедшего или же как кощунственная попытка посягнуть на неприкосновенность Времени... Но, по сути, - она хитро прищурилась, - да, я имела в виду именно это.
   - Исходя из того, что рассказала Альвина, - Светлячок нахмурилась, потерла лоб и опять в задумчивости зашагала взад-вперед мимо Элизабет, - следует, что для перемещения по Мосту Времени в прошлое необходимо иметь какой-либо предмет, связанный с тем моментом времени, в который мы хотим попасть. Другого способа она найти не смогла. И как же нам получить что-то из того времени? Ведь ты сама тоже не бывала там, и вряд ли у тебя либо где-то здесь, - Светлячок махнула рукой в направлении разрушенного города, - сохранились какие-либо артефакты того времени... - она повернулась к Элизабет и замерла, увидев странное выражение глаз гриба. - Что такое? Почему ты так смотришь?
   - Не думаю, что ты рада будешь услышать то, что я тебе сейчас скажу, - медленно, словно нехотя проговорила Элизабет, - но, в конце концов, ты пришла сюда за ответами, и я должна дать их тебе, порадуют они тебя или повергнут в ужас...
   - Говори же!..
   - Артефакт, который позволит вам оказаться в том времени, всегда находился при вас. Вопрос в том, захочешь ли ты им рисковать... - Элизабет говорила словно бы через силу. - Твоя дочь... Она - прямой потомок Ангуса по линии отца. В ней течет кровь младшей дочери Ангуса и Аэнн, лучницы Фрайи.
   Светлячок отшатнулась, словно бы приняв щитом удар драконьего хвоста.
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"