Аннотация: Небольшая история про то, что порой самые неожиданные поступки приводят к самым удивительным результатам.
В детстве каждое свое лето я проводила на даче. Это было тихое и спокойное место. Под сотню домишек примостились на пологом склоне холма. На другой стороне этого холма рос лес, а у самого подножия текла небольшая речушка. Настолько мелкая и узкая, что жителям деревни, располагавшейся на другом берегу, в конечном счете надоел этот ручей, и они своими силами построили плотину. Очень скоро перед плотиной образовался длинный узкий пруд.
Поначалу его использовали исключительно как место водопоя деревенской скотины. Но в дело вмешались дачники, оборудовали пару купален, и в летние месяцы пастуху не оставалось ничего другого, как только каждое утро гнать стадо к узкой полоске реки ниже по течению.
Несмотря на то, что вода в пруду не была стоячей, к середине июля поверхность неизменно становилась изумрудно зеленой от обилия мелких плавучих водорослей. Впрочем, такое изменение никого не смущало. И деревенские ребята, и дачники продолжали купаться до тех пор, пока первые желтые листья не срывались с ветвей окрестных деревьев и не касались водной глади.
На этом пруду я научилась плавать. Сначала с кругом. Потом поняла, что это вовсе не плавание. Тогда я стала делать то, что делали все мои друзья: отходила на глубину так, чтобы вода покрывала плечи, и плыла к берегу. Первые попытки были очень робкими и выходило больше брызг, чем толка. Но уже через пару недель я научилась держаться на воде в течении двадцати гребков и сочла возможным плавать по кругу: немного на глубину и обратно к берегу. Еще через неделю я смогла удивить родителей, и вместе с папой преодолеть те пятнадцать метров водной глади, что отделяли один берег пруда от другого в самом его узком месте.
Никто из других детей - даже те, кто плавал лучше меня - не пытался переплыть пруд. Одним не разрешали родители, но другие отчего-то не делали этого по собственному желанию. Даже деревенские ребята. Они больше плескались у берега, а если и плавали, то неизменно вдоль пруда, "как взрослые".
Моего подвига никто из знакомых не оценил. Только пара папиных друзей сказали, что я молодец, чтобы не расстраивать ребенка. И я сама уже начала верить в то, что я "всего лишь" научилась плавать.
- Папа, а переплыть пруд вдоль можно? - спросила однажды я.
Папа посмотрел на другой конец водоема, где так же располагалась купальня и с визгами плескались деревенские ребята. Пожал плечами:
- Можно.
- А кто-нибудь это делал?
- Я ни разу не видел.
- Тогда я буду много тренироваться и мы вместе переплывем его! - радостно сообщила я. Папа с улыбкой кивнул.
Но ни в тот год, ни на следующий у нас как-то не сложилось. То папа сильно уставал на дачном участке, то портилась погода, то со мной приключалась какая-нибудь ангина. А еще через год я перестала ходить на пруд с родителями, добившись разрешения купаться со сверстниками. С ними было весело и интересно, так что мысль о новом плавательном рекорде меня перестала посещать.
И вот несколько лет назад я узнала, что возле нашей дачи должны проложить скоростную автомагистраль. На дачных участках много говорили об этом шоссе. Поговаривали даже, что само садовое товарищество ликвидируют. Но это оказалось неправдой. Когда в интернете опубликовали планы строительства, все вздохнули спокойно. Да, дорогу строили. Да, вблизи участков, но не на их месте. Да, ради этой дороги собирались спустить пруд, но речку убирали в трубу и она оставалась.
Дорогу должны были начать строить осенью. Летом на пруду жизнь текла как обычно. С утра дачники и заезжие гости приходили на берег, расстилали покрывала и полотенца, раскладывали нехитрые припасы и целый день нежились на солнышке, прерываясь лишь для того, чтобы немного поплавать.
Я тоже любила посидеть на берегу. Выбрав место в тени ив, я подолгу смотрела на водную гладь, на противоположный берег, пытаясь представить, как будет выглядеть это место после строительства дороги.
Мне становилось грустно. Ведь с этим прудом было связано столько воспоминаний. А еще мне было жаль, что в скором времени пруд исчезнет, а я его так и не переплыву вдоль. Не знаю почему, но именно тем летом моя детская мечта никак не хотела выходить у меня из головы. И в конце концов я решила ее осуществить.
Самое глупое, что я могла сделать - это не выбрать дня. Просто прийти на пляж, зайти в воду, посмотреть на противоположный берег и поплыть. И никому из домашних не сказать, что я решила сделать. Не посмотреть на небо, затянутое свинцовыми тучами. Ни капельки не испугаться мощных порывов ветра и поднимаемой ими волны. Я даже не подумала о том, что скорее всего мне не хватит сил на обратную дорогу.
Я просто решила переплыть пруд сейчас. Потому что альтернативу в тот момент видела только одну - никогда.
И вот я добралась до середины пути. Со стороны могло показаться, что сделать это было несложно. Ведь многие доплывали сюда и поворачивали обратно, фактически преодолевая расстояние, которое собиралась проплыть я. Но главная сложность заключалась в том, что дальше пруд становился шире, порывы ветра чувствовались больше, появлялись мелкие беспорядочные волны. Плыть к купальне на другом берегу надо было почти посередине, а значит - в случае чего - было сложнее добраться до спасительного берега.
Сделав глубокий вдох, я продолжила плыть вперед.
Порывы ветра ожидаемо поднимали волну и сотни брызг, которые летели мне в лицо с ее гребней. С дороги, идущей вдоль берега, то и дело вздымалось облако пыли и медленно садилось на зеленоватую поверхность воды. Для моих глаз оно не делало исключения. И даже во рту чувствовался привкус песчаной пыли и что-то хрустело на зубах.
Руки и ноги тяжелели. Каждый следующий гребок давался сложнее предыдущего. Порой начинало казаться, что мои конечно слушаются вовсе не меня, а некую программу, которая запустилась в моей - настолько механическими стали движения.
И все же самое трудное ждало меня впереди. Я не чувствовала настолько большой физической усталости, чтобы сказать, что последние пять метров до берега я бы не смогла преодолеть. Мне даже казалось, что я смогу переплыть пруд и в обратном направлении, чтобы не идти вокруг него босиком по каменистой дороге. Но моральные силы уже были на исходе. Казалось, что берег уже совсем близко, что можно остановиться. Но опуская ноги вниз, я убеждалась, что дна еще нет. И приходилось вновь собирать волю в кулак и продолжать движение вперед, чтобы через пару гребков все вновь повторилось...
Обидно, но когда берег был достигнут и я вышла из воды, никто не обратил на меня внимания. Словно человек просто закончил купаться и присел на травку, желая немного отдышаться. А ведь я только что переплыла пруд!
Через пару месяцев пруд перестал существовать. Реку убрали в трубу, трубу засыпали песком и гравием. Еще через год по дороге поехали первые автомобили.
Жители деревни и дачники будто вовсе не горевали о своей потере. Порой казалось, что пруда совсем не помнили в этих краях. Молодежь ездила купаться на велосипедах ниже по течению, где река была шире и глубже, чем на месте бывшей плотины.
Лишь изредка кто-нибудь останавливался возле защитного экрана, который скрывал дорогу от дачников, и, кивая на него, вспоминал, как славно в этих местах проводили летние дни еще каких-нибудь два лета назад.
Однажды, гуляя вдоль речушки, я заметила возле экрана дачного сторожа с каким-то молодым человеком. Они беседовали, то и дело замолкая, когда за экраном с гулом проносился очередной автомобиль. Но когда машин на дороге не было, их разговор было несложно услышать.
- И что? Широкий был пруд? - спросил молодой человек.
Сторож пожал плечами:
- А как речка в деревни у бабы Нюры.
- Я ее переплывал, - вдруг произнес молодой человек.
- А я этот пруд однажды переплыла, - сказала я, обнаруживая свое присутствие.
Молодой человек и сторож обернулись. Сторож кивнул в знак приветствия. Молодой человек окинул меня взглядом с головы до ног и улыбнулся.
Через полтора года я тихонько прошептала "да", стирая вдруг навернувшиеся на глаза слезы и протягивая вперед руку, чтобы любимый надел на нее изящное колечко с маленьким изумрудом. Зеленым, как воды дачного пруда...