1

На утро после торжества голова грозила вот-вот расколоться на мелкие кусочки. И потому, едва простившись с объятиями Морфея, чуть приоткрыв глаза, Виталий спешно поднялся с кровати и двинулся в сторону кухни.

Его шатало, его трясло, словно в лихорадке. Ему еще никогда не было так плохо, и всякое промедление вызывало у него приступ гнева и очередной приступ головной боли.

- Ох! Как же меня так угораздило?.. - прошептал Виталий, в очередной раз споткнувшись о предмет гардероба своей жены - а именно о ее шелковое свадебное платье, безжалостно сброшенное накануне посередине коридора.

Немного дальше по коридору - немного дальше от спальни и немного ближе к входной двери - Виталий вновь с трудом устоял на ногах. На этот раз воевать ему пришлось с собственным пиджаком, будто удавом обвившимся вокруг нетвердо стоящих ног.

Понимая, что стоит немедленно выпустить пар или пиджак будет безвозвратно испорчен, Виталий закричал. Вздохнул. Прислонившись к прохладной стене, взял себя в руки и высвободился из плена.

Облизав пересохшие губы, по прошествии еще пары минут молодой человек все же добрался до кухни и заветного ящичка с лекарствами. Из коробки были извлечены таблетки, из сушки над раковиной - стакан, из чайника - последние капли живительной влаги. Со вздохом не то облегчения, не то его предчувствия спасательная команда была отправлена в желудок, после чего Виталий без сил рухнул на табурет. Если вчера был лучший день в его жизни, то сегодняшний, без сомнений, тянул на звание самого отвратительного.

- И зачем вчера я так напился? - прошептал Виталий.

Насколько он помнил, все вышло само собой. Гости говорили тосты, кричали "Горько!", опрокидывали бокалы. А он просто присоединялся к ним. Шел у них на поводу, если угодно. Вот только всякий раз принимая новую дозу поздравлений и спиртного, он как-то не учитывал, что гости не пьют крепкие напитки до дна. А он пил. Зачем?

- В этом вся моя беда, - вздохнул молодой муж, - я не умею отказывать.

К тому же гости находились в куда более выгодном положении, чем он и Ирина. Они могли в любой момент покинуть банкетный зал, сославшись на долгую дорогу домой. А он не мог: не мог оставить их, не мог сказать, что пересечь двор займет у него много времени. И потому он сидел в ресторане до самого конца. И продолжал пить. До самого конца.

Он даже вышел танцевать, чего с ним никогда не случалось: Виталий не умел и не любил танцевать. Даже ради собственного праздника и ради Ирины он не был готов изменить себе. И не изменил бы, если бы не выпил так много, если бы не опустел зал и если бы не горело ярким пламенем на фоне унылых зеленоватых стен платье той...

Вот ведь бывает же такое! Виталий с удивлением отметил, что не только имени незнакомки не знает, но даже не может назвать примерного ее возраста. Была ли это девушка? Или ей уже давно было за сорок?

Прислонив ко лбу холодный стакан, Виталий напрасно пытался вспомнить хоть что-то о том огоньке, на свет которого прилетел подобно ночному мотыльку.

- Кажется, у нее были темные волосы... А, черт! Там было так темно, что у всех волосы казались темными...

Поднявшись, молодой человек подошел к раковине и налил себе полный стакан воды прямо из-под крана. От этой ли воды или от движения, несколько прояснившего его сознание, он наконец-то сумел вспомнить нечто странное, связанное с женщиной в алом платье.

Виталий вспомнил, как настойчиво просила она жениха поделиться с ней танцем. А он, уже опоенный гостями и одурманенный ароматом ее духов, не смог невольно огорчить ее и вышел в центр зала. Кажется, Ира уже дремала в это время и, к счастью, не видела, как таинственная незнакомка нежно обвила руки вокруг шеи ее новоиспеченного мужа и как прошептала она ему на ухо, нежно лаская кожу своим дыханием:

- Если бы это не была твоя свадьба или если бы ты не был счастлив в этом браке, ты бы стал моим мужем...

Виталий вздрогнул. Не тогда - тогда он был слишком пьян, чтобы уяснить смысл ее слов. Нет, молодой муж вздрогнул теперь, стоя посередине своей кухни и разглядывая фату своей жены, вероятно, случайно принесенную сюда им самим.

Подняв фату, Виталий в задумчивости помял ее руками, отбросил на стол и отер со лба холодный пот. Кажется, вспомнил он, незнакомка в алом платье не была пьяна, а значит, говорила она совершенно серьезно. Совершенно серьезно она признавалась в том, что желала бы видеть Виталия своим мужем...

Поставив стакан в раковину, Виталий двинулся в обратном направлении. Головная боль немного утихла, время было еще раннее, день - выходной, и можно было вздремнуть еще пару часиков вместе с Ириной.

А что касается незнакомки, решил Виталий, в отличие от нее он был слишком пьян и все произошедшее ему могло почудиться. Ведь на его свадьбе было глупо признаваться уже женатому человеку в своих чувствах и сожалеть о том, что возможность заполучить его безвозвратно упущена.

Виталий остановился в дверях и посмотрел на супругу, чья голова уже лежала на его подушке, а белесые волосы разметались по простыне, которой девушка была прикрыта.

- Красавица... - довольно улыбнулся Виталий и осторожно, чтобы не разбудить Ирину, занял свое место.

2

- Ой! Светик! Смотри, какая прелесть! - раздался восхищенный голос Ирины.

А вскоре и сама девушка показалась из-за высокой вешалки, в одной руке держа не слишком роскошное, но приятное на вид свадебное платье, а другой придерживая собственный сарафан, по ее мнению, слишком свободно облегающий и без того большой живот. Спустя два года после свадьбы Ирина и Виталий со дня на день ожидали нового радостного события в своей жизни.

Произведение редактируется...