Крысолов : другие произведения.

Серые Ангелы

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 5.22*114  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    обновление 08.09.18 8:10 добавлено "Послесловие автора" Продолжение приключений двух братьев, обозвавшихся Эсторскими, которые вместе с принцессой-прогрессором из очень продвинутого мира попали в 1900 год. Предыдущий см. "Самолёт для Валькирии".(маленькое предупреждение: Имеется лёгкий стеб над попаданческим жанром). часть текста снята в связи с публикацией. Ознакомительный фрагмент.

  -- Серые Ангелы
   Тексты книги соответствуют соглашению:"Красный конвент"  http://samlib.ru/k/krysolow/redkonvent.shtml
  
   Благодарности: Особая благодарность Андрею Васильеву, за весьма ценные указания и рекомендации.
  -- Глава 1. Тихой сапой.
  
   Савелий аккуратно закрепил портьеру чтобы не колыхалась, и отошёл к пирамиде из мебели, что он соорудил рядом.
   Всё как учили -- едва приоткрытое окно, и небольшая щель между стеной и портьерой за которой приспособился он.
   Винтовка, ранее пребывавшая в разобранном состоянии, была только что собрана, снаряжена глушителем, проверена и заряжена. Можно было хоть сейчас её употребить "по прямому назначению". Скрытно. Незаметно.
   И всё сделано так, чтобы никто на улице не смог определить откуда стреляют. Откуда летят пули. Ведь тут все привыкли, что грохот выстрела из винтовки раздаётся на огромном расстоянии и виден огонёк выхлопа. А тут -- лёгкий хлопок. А если учесть, что ни винтовки, ни самого стреляющего, даже вблизи дома, даже если доподлинно знать в какое окно смотреть, - не видно, то...
   Впрочем, как говорил командир, стрелять ему может и не придётся. Всё было сделано только для того, чтобы подстраховать главную группу. Если у неё возникнут какие-то проблемы с эвакуацией. Но даже сейчас как-то не верилось, что эти проблемы будут. Всё было слишком тихо -- никаких подозрительных передвижений полиции или штатских. Всё как обычно.
   Появился человек в сером сюртуке, как бы не спеша прогуливающийся. Остановился, приподнял шляпу и пригладил шевелюру. Двинулся дальше. Тем же неспешным шагом.
   Так! Это условный сигнал! Это значит, что телефонные провода в этой части города благополучно перекушены диверсантами. И вот-вот появится главная группа.
   ...А вот и она!
   На улице появляются два непримечательных фургона, запряжённые каждый парой лошадей. Они, также как и перед этим человек в сером сюртуке, неспешно тащатся по улице.
   Савелий глянул на "Студента". Тот уже занял своё место возле тщательно запертой двери. Заметив переглядывание, тот молча кивает и показывает большой палец: всё нормально!
   Прямо перед этим был неприятный момент. Когда они только начали сооружать место для стрельбы, постучала горничная. Так что "Студенту" пришлось отрываться от дела и через запертую дверь переругиваться с тёткой. Впрочем это много времени не заняло. Тётка извинилась и отбыла. "Студент" был убедителен: изобразил что его только что разбудили и весь диалог прозвучал заспанным голосом и в резких тонах.
   Ну прям как батя после пьянки! Тот тоже если его рано разбудить такое про окружающих "расскажет", что мало не покажется! Жаль только, что Савелий не понимал немецкого. И все изыски, что вывалил на служанку "Студент", пропали втуне.
   Однако живёт же здесь эта немчура! "Орднунг" чувствуется везде. Это не в нашей Рассее-матушке! Тут все чуть ли не строем ходят. И даже вот эта "Матрёна" припёрлась как по часам. Ровно в то самое время, что вчера и позавчера.
   Савелий прильнул к оптическому прицелу и посмотрел через него вдоль улицы.
   Полицай, стоявший далеко у перекрёстка удостоил медленно тащащиеся по улице фургоны только одного взгляда и теперь вообще стоял к ним задом. Да и случайных прохожих в это время было -- еле-еле. Пальцев одной руки хватит пересчитать. Это хорошо.
   Савелий дальше пробежался взглядом по окнам и чердакам окружающих зданий. Также как учили. И там тоже ничего подозрительного видно не было. Даже окна плотно закрыты.
   Меж тем, два фургона таки дотащились до того места, где предстояла высадка. Синхронно к нужной двери подошли двое и постучали. Дверь открылась почти сразу.
   Что было дальше с открывшим видно не было. Но двое, стоявших у двери тут же исчезли с улицы. Только через мгновение один из них высунулся в открытую дверь и махнул рукой. Немедленно, из фургонов посыпались бойцы. Все в матерчатых масках, плотно закрывавших лица, но оставляющих только отверстия для глаз и рта. Издали если смотреть, то не различишь этого. Маски были телесного цвета. Так что если какой обыватель случайно бы увидел их -- а фургоны стояли так, чтобы видно было как можно меньшему количеству людей вдоль улицы -- то подумал, что это опять студенты что-то чудят.
   Несколько секунд и вся орава втянулась внутрь здания. Оставив снаружи всё того же господина в сером сюртуке, как бы невзначай, для отдыха от жары прислонившегося к газовому фонарю, и как хорошо знал Савелий, пару бойцов в самих фургонах.
   Всё десантирование было выполнено настолько быстро и бесшумно, что полицейский на перекрёстке даже задницу не почесал. Только раз лениво и искоса глянул на стоящие фургоны и продолжил созерцать пивнуху, что была от него метрах в тридцати дальше по улице.
   И снова тишь и спокойствие.
   Савелий знал, что такие же как он снайпера, сидят в других точках. Одну даже он видел со своего насеста. Но, как положено, своего напарника на том месте он не увидел. Тот тоже маскироваться умел. И если даже его увидит, то только тогда, когда он откроет стрельбу. А так даже бликов от объектива ни разу не мелькнуло.
  
   Меж тем в самом здании, "Общество Гобино" собиралось на своё очередное торжественное заседание. С чем были связаны торжества -- уже было не важно. Потому, что оно было последним. А то, что оно последнее, ясно дело, никто из сидящих и не подозревал.
   Председательствующий Людвиг Шеман как раз поднялся, чтобы поприветствовать собравшихся, но тут открылась дальняя дверь, ведущая в зал и вдоль стены мягко и почти бесшумно ступая, пробежала группа людей в масках.
   Председатель уже привык к тому, что студенты могли выкинуть нечто эдакое. Но такой маскарад был впервые. И к чему он был, - совершенно непонятно. Ведь просто пробежали и скрылись. Однако, из приоткрытой двери послышались какие-то хлопки. Похожие на хлопок пробки вылетающей из бутылки шампанского. И, что понял председательствующий, его речь сбили. Прервали. Это был уже серьёзный непорядок. Поэтому отложив в голове на будущее поднять вопрос о хулиганствах в университете,
   Шеман тяжко вздохнул, собираясь с разлетевшимися мыслями. Настрой был явно сломан. Тем не менее, надо было начинать. А раз так, он прибег к старому приёму, который давно использовал в таких случаях -- отметить досадные помехи, попутно собравшись с мыслями, и после плавно перейти к повестке дня. Но не успел.
   Снова открылись двери. На этот раз уже с обеих сторон. И в каждую рысью вбежало около тридцати личностей в масках. А в руках у них были... явно не хлопушки. Причём эти "не хлопушки" выглядели очень странно. На каждом стволе красовалась некая толстая труба непонятного назначения. К чему эта труба - он не успел сообразить. Так как раздался хлопок и девять грамм свинца вынесли ему мозги.
   Никто из собравшихся закричать не успел. Многие не успели даже вскочить со своих стульев. Ворвавшаяся группа действовала слаженно и слишком быстро, чтобы дать возможность кому-то даже рот открыть. И уж то, что никто не собирался никого миловать или брать в заложники - тоже.
   Была обычная бойня. Впрочем не совсем обычная, ибо происходила чуть ли не в центре немецкого города Геттинген. В знаменитейшем на всю Европу университете. Кто успел полечь в этой экзекуции только предстояло узнать. Из некрологов. Но уже в самом конце, кроме председательствующего был опознан ещё один труп.
   Как раз каждый из боевиков, проходил ещё раз по лежащим и простреливал им головы. Для надёжности.
   В этот момент их главного заинтересовал труп, лежащий в первом ряду. Прямо напротив места председательствующего.
   Он перевернул его и прежде чем окончательно прострелить ему голову, прервав предсмертные мучения, внимательно вгляделся ему в лицо.
   - Хьюстон. Стюарт. Чемберлен! - по слогам выговорил командир. И выстрелил тому в лоб.
   - Кто? - тихо поинтересовался рядом стоящий боевик с ещё дымящимся стволом.
   - Потом. - кратко ответил командир и обозрев поле боя жестом отдал команду на эвакуацию.
   Но всё равно, прежде чем убраться, командир вытащил из-за пазухи небольшой прибор со сверкающей большой линзой и медленно обвёл ею картину побоища. Тщательно избегая попадания в объектив всё ещё находящихся рядом бойцов.
   Потом прошёл к месту председательствующего. Также провёл объективом по местам где валялись председатель и его приближённые. И как закончил, бросил на труп Шемана небольшой клочок бумаги. Только после этого, сорвавшись на лёгкий бег, он последовал за остальными.
   А на улице тем временем, продолжалось сонное брожение немногочисленных горожан и студентов. Всё тот же одинокий полицейский, созерцал пивнуху, в которой сегодня чего-то там то ли праздновала, то ли просто наливалась пивом бравая компания местных студентов. Так что тихое появление странной группы в масках, также прошло мимо его внимания. Тем более, что фургоны стояли так, что особо-то и видно не было как те выбегают из дверей и как-то слишком уж упорядоченно -- видно долго тренировались -- исчезают внутри.
   Савелий, застыв с винтовкой, смотрел поверх оптического прицела, как группа ловко запрыгивает в фургоны, помогая друг другу для ускорения посадки.
   Последним появился командир.
   Глянул в сторону господина в сером сюртуке, всё так же подпирающего плечом фонарный столб. Тот незаметно для окружающих показал большой палец.
   Командир махнул рукой и тут же быстро запрыгнул в первый фургон. Это был сигнал к отходу.
   Савелий выдохнул. И спокойно приступил к обратной разборке своей винтовки, в то время как его напарник "Студент", к разборке нагромождения мебели что они соорудили для удобства стрельбы.
   Через пять минут в комнате всё стояло так, как и было до.
   Оставалось лишь тихо попрощаться с хозяевами и отбыть восвояси.
   А на улице всё так же царила тишина летнего полдня. Трупы ещё никто не обнаружил. Да и долго ещё не обнаружит. Ведь никакого шума, криков и, тем более, выстрелов, никто не слышал.
  
   ******
  
   Трупы обнаружили весьма нескоро. Первыми забили тревогу слуги убиенных господ. Те не вернулись домой. После родственники, также не привыкшие к тому, что обещавшие прийти к определённому сроку их родичи так сильно опаздывают.
   После вспомнили, что по словам пропавших, должно было быть какое-то торжественное заседание "Общества Гобино". Они справедливо подумали, что торжественность могла сопровождаться и некими праздничными мероприятиями с возлияниями. Но и это было не похоже на причину отсутствия, так как опоздание было слишком большим.
   И только после этого, наиболее шустрые из слуг двинули к зданию, где происходило то злополучное заседание.
   Там странностей прибавилось.
   Никто из дома не отзывался. Ни слуги, ни тем более, сами пропавшие. А двери были заперты. Все.
   Пришлось звать полицию.
   Полиция же долго выясняла обстоятельства, справедливо предположив, что собрание могло быть не в этом здании и насчёт пропавших господ зря беспокоятся. Но чем дальше развивались события, тем больше прибывала толпа из обеспокоенных родственников и слуг. Оценив масштабы, главный полицмейстер таки решил ломать двери.
   А вот когда вломились... Плохо стало даже полиции.
   Несмотря на то, что уже была глубокая ночь, на ноги подняли всю полицию города. Но даже эти сверхусилия ничего не дали.
   Да, видели какие-то фургоны, подъезжавшие к зданию. Видели каких-то подозрительных (постфактум все подозрительные!) личностей в студенческих мантиях и капюшонах, надвинутых на глаза.
   Да, были ещё целых шесть каких-то подозрительно иностранных типа, почти одновременно снявших три комнаты в трёх разных домах и съехавшие почти одновременно в тот самый день.
   На этом все результаты расследования и закончились.
   Попробовали выяснить насчёт того, не отбывали ли массово некие группы людей из города железнодорожным транспортом. Но это ночью выяснить уже не удалось. Однако утром некое подобие следа таки наметилось.
   Да, отбывали какие-то люди явно не германской нации, в количестве то ли тридцать, то ли вообще пятьдесят человек. И отбыли не туда, куда весьма логично предположила полиция, а в прямо противоположную сторону -- не к Швейцарской границе, а вообще на север!
   Посчитав, что это та самая группа, что устроила бойню, полиция отчиталась и принялась составлять длинные отчёты. Положившись на своих коллег на севере страны, которые, по их мнению, легко поймают эту банду.
   Как бы не так!
  
  
   ******
  
  
   Их прихватили уже тогда, когда казалось бы подходил конец приключению.
   Григорий, повернув группу на север, рассчитывал на то, что германская полиция не только, по неразворотливости, даст им фору в сутки на то, чтобы удрать. Но и им, поначалу, и в голову не придёт, что кто-то будет удирать именно на север.
   В том, что группу определят как "группу иностранцев" он не сомневался.
   Поэтому, логично было бы для такой группы повернуть на север и выходить в Швейцарию. А там дальше -- куда угодно. Но он не знал каковы на этот счёт договоры и контакты у германской полиции со Швейцарской, а также со всякими прочими полициями -- Италии, Франции, Австро-Венгрии.
   Учитывая это он и решил, как ему казалось, обрубить все неопределённости выходя именно к берегам Балтики. Но в этом плане был изрядно слабое место -- время. Да и многие бойцы сильно недоумевали "почему именно к Балтике прорываемся". Из тех, что "шибко грамотный".
   Поначалу, всё шло гладко и без малейших неприятностей. Даже несмотря на то, что большая часть группы немецкого не знала. Пришлось полагаться на тех, кто таки знал. Из тех, кто заканчивал гимназии или даже как "Студент" имел незаконченное высшее образование -- учился в университете до того, как его выперли за попытку отстаивания элементарных прав студентов посчитав это "политикой".
   Оружие попрятали. Так что внешне всё выглядело очень даже благообразно. В частности полуразобранные винтовки хранились в футлярах из-под музыкальных инструментов. Григорий называл спрятанное в них "волынами" и с этого постоянно ржал, чем вызывал недоумение. Тем не менее, скоро уже даже рядовые бойцы стали так называть своё оружие. С лёгкой руки командира. Получился эдакий "оркестр народных шотландских инструментов на гастролях".
  
   Очевидно, что получив по телеграфу приказ бдить и искать подобные группы, местные полицейские их быстро определили и переслали донесение куда надо. "Где надо", впечатлились численностью "банды" и выслали на её поимку не только всех полицейских, что поблизости были, но и вполне себе воинское подразделение -- пол роты солдат.
   Конный разъезд, бодро догоняющий кавалькаду из всадников и арендованных повозок, первым обнаружил Григорий. Было уже изрядно темно, закат давно уже отгорел. Поэтому он надел свои любимые ПНВ и теперь хорошо видел не только то, что происходит вблизи, но и гораздо дальше.
   Бойцы, помня что надо делать, тут же похватались за автоматы. Те, у кого они были. Остальные, привычно вытянули кто карабины, кто пистолеты. Впрочем и сами пистолеты, которые были на вооружении у группы тоже могли бить очередями. Ибо маузеры.
   При приближении разъезда также стало ясно, что они -- по их души. Увидев впереди вереницу, коники пришпорили коней и также похватались за оружие. Но дальнейшее поведение "банды" для преследователей было неожиданным.
   Прозвучала команда и повозки разъехались в стороны съезжая с дороги, быстро выстраиваясь в линию. Причём сами преследуемые и вида не подали, что в панике. Наоборот, слаженно попрыгали со своих транспортных средств и заняли позиции за ними. И когда до преследователей осталось всего-то метров сто пятьдесят, неожиданно в глаза ударил яркий свет. Но за ним последовал такой залп!
   Получив в лицо удар светом, кавалеристы почти ослепли. Но это было полбеды. Ливень пуль буквально смёл первые ряды преследователей. За несколько секунд на дороге образовалась куча-мала из убитых солдат и офицеров, а также раненых коней. Неожиданно мощный отпор теперь в свою очередь вселил панику в ряды нападавших, а не в обороняющихся. С трудом затормозив бег, ежесекундно теряя всё новых бойцов убитыми и ранеными, оставшиеся в живых развернули коней и бросились наутёк. Они правильно сообразили, что им тут совершенно ничего не "светит". А если и светит, то прямо в лицо, полностью ослепляя их, но зато делая хорошо видимыми для прицельного боя обороняющимся.
   Уже спустя полминуты, сплошной грохот выстрелов сменился отдельными хлопками винтовок снайперов, продолжающих лупить в спины удирающего противника. Кстати уже весьма немногочисленного.
   - Прекратить стрельбу! - прозвучала команда. - Перезарядить оружие!
   Раздался лязг затворов и щелчки смены обойм в пистолетах и автоматах.
   - Построение прежнее! Продолжить движение!
   Погас свет, погрузив местность во мрак. Тем не менее, группа "ликвидаторов", спешно попрыгав кто на коней, кто в повозки двинула в том же направлении, что и ранее.
   Кстати, команды отдавались на чистом немецком языке с отчётливым баварским акцентом. Последнее было для отвлечения внимания и запутывания всех местных. Особенно тех, кто подрядился подвезти господ до нужного места. И то, что говорил только командир этой группы, их, поначалу, совершенно не смущало. Но когда вся эта толпа суровых мужиков, молча достала оружие и хладнокровно поубивала преследователей, их настроение быстро переросло в паническое. Пришлось кому по голове стучать, кому дать в зубы, но приведя таким образом в чувство возниц, процессия двинулась дальше.
   Тем временем, получив такой чудовищный отлуп, армия и полиция решили больше не лезть на рожон, а просто оцепить район, где была банда. И так как она следовала вдоль побережья моря, вызвали береговую охрану.
   После некоторых дежурных препирательств в район выдвинулись два судна, ранее предназначенных для ловли контрабандистов.
   Впрочем и сами "бандиты", вскоре свернули на дорогу, ведущую к морю. Когда до песчаного пляжа остались считанные метры, повинуясь команде, процессия остановилась и бойцы спрыгнули на землю. Всё также с оружием наперевес. И всё также, демонстрируя выучку заняли оборонительные позиции.
   Проводники подумали, что вот и настал их смертный час. Многие громко молились, полагая, что ещё минута и их самих также хладнокровно поубивают как и тех солдат на дороге.
   Однако, нанимавший их рослый бандит, яростно ругаясь всё на том же чистом немецком языке всунул чуть ли не в зубы каждому по обещанной плате и погнал прочь.
   Не веря в своё счастье извозчики погнали своих лошадей, ежесекундно ожидая слаженного залпа им в спины. Так наверное, и летели до самого дома, пока не были остановлены заслонами полиции.
   Полиция их исправно изловила, но что-то вразумительное добиться от них не смогла. Разве что узнала примерную численность "бандитов". Поэтому, они лишь выслали к месту побоища команду, в задачу которой входила лишь разведка и помощь возможным выжившим раненым. На этом решили "за неимением достаточных сил" остановиться и ждать инструкций от вышестоящих. Также как и дополнительных воинских частей.
  
   ******
  
   Пахло морем. Солёным прохладным морем и гниющими водорослями, выброшенными на берег. Еле слышный шелест волн, накатывающих на песчаный пляж под сумрачным звёздным небом кое-где затянутом тучками. И где-то в метрах четырёхстах от берега виднелся какой-то тёмный силуэт судна. Без огней. Григорий оглядел мрачный, чистый горизонт и взялся за свою минирацию.
   - Гайджин вызывает бродягу! - бросил он в эфир на санскрите. Он не хотел, чтобы его кто-либо из окружающих понял. И даже здесь, первое слово было не на санскрите, а по-японски. Которое означало "человек извне". - Вижу тебя!
   - Я тебя тоже хорошо вижу. - Немедленно отозвался Василий. - сейчас слегка поиграюсь с иллюзиями, чтобы выглядеть как английский эсминец. И буду готов вас принять... Вы готовы к эвакуации?
   - Да и полностью! Ждём!
   - Высылаю.
   В темени, накрывшей Балтику не было видно как за борт яхты скользнули два катера. Но не видно было только тем, кто не обладал приборами ночного видения. Однако Григорий-то как раз имел и видел. Также он заметил, как очертания яхты чуть дрогнули. Через несколько секунд "выросли" орудия, фальшивые надстройки и трубы. А так как парусные мачты давно были убраны, корабль сразу приобрёл вид небольшого эсминца. И технологии всё те же -- изображение на щитах, поднятых вдоль бортов Какой там из английских был взят за образец -- выяснится, когда на борт прибудет. Но это было на тот случай, если некий пароход, проходя мимо решит осветить незнакомое судно и выяснить с кем имеет дело. А такое могли бы сделать только пограничники.
   - Гайджин бродяге. На твоих сканерах не видно лишних персон в ближайших трёхстах метрах вокруг нас?
   - Никого в радиусе километра... - Отозвался Василий. - Не считая двух катеров береговой охраны. Но этих я сейчас шугану.
   И действительно, спустя минуту далеко справа, и также далеко слева сильно полыхнуло и вскоре донёсся грохот. Григорий попытался что-то увидеть там, но скорее всего было слишком далеко.
   - Всё... Драпают. - сообщил Василий. - Грузитесь.
   Вскоре на песок пляжа выкатилась пара катеров и остановилась в ожидании. Из одного вылезла тёмная фигура и фамильярно помахала ручкой -- Василий собственной персоной. Выходит он "рулил" вооружением яхты со своего переносного интерфейса, находясь уже в катере.
   Григорий хмыкнул и дал команду своим бойцам "отбой" и строиться. Вскоре вся разведывательно-диверсионная группа построилась перед ним.
   - Итак, бойцы! Сейчас грузимся на катера. Ничему не удивляться. Не паниковать. Не орать и вообще вести себя тихо. Когда катера приблизятся к кораблю, там -- Григорий указал во тьму - за борт не прыгать. И вообще с мест не вставать. Катер будет поднят на борт корабля специальным подъёмником а вот когда окажетесь в трюме -- быстро выгружаетесь из катера и ждёте остальных. Всё ясно?
   - Так точно!
   - Первое отделение -- на посадку! Второму отделению занять оборону и ждать прибытия катеров.
   Когда первое отделение уже погрузилось, все заметили, что второй катер был без "капитана". И когда Григорий занял его место, командир осторожно поинтересовался.
   - А куда делся матрос ведущий катер?
   - Никуда. Он изначально пустым прибыл.
   - Но это как?!!
   - Механические игрушки хотя бы раз в жизни видел?
   - Да.
   - Вот так и прибыл! - отбрехался Григорий.
   Впрочем сие "объяснение" было недалеко от истины, а на подробные не было времени. Да и неуместны. И вообще как можно было объяснить человеку века девятнадцатого то, что катера изначально вёл искусственный интеллект яхты, да ещё и дистанционно? В глазах обывателя тех времён это попахивало чертовщиной.
   Пока второе отделение сидело на песочке, катера, взяв с места хорошую скорость, полетели к чёрному силуэту еле видному в ночи. Из бойцов никто не "летал" ещё с такими скоростями, так что многие из них сидели скрючившись и крепко вцепившись руками в свои кресла.
   - Чё страшно? - посмеиваясь поддел Григорий своих. - Не бойтесь. Не выпадете. И вообще привыкайте. Чую, что не в последний раз вот так нашим плавсредством воспользоваться пришлось.
   Перед бортом корабля катера плавно сбросили скорость и зашли каждый со своей стороны.
   - Всем сидеть и ничему не удивляться. - лениво бросил Григорий как что-то набившее оскомину. - Сейчас нас поднимут в трюм.
   И действительно: в борту "эсминца" появилась прямоугольная дыра, оттуда выдвинулись два захвата, подцепили катер и втянули внутрь. Борт тут же закрылся, в трюме зажёгся свет и бойцы с удивлением обнаружили рядом такой же катер, но со второй половиной своего отделения.
   - Всем выгружаться! Стать там! Ничего не трогать, никуда не пытаться лезть! - скомандовал Григорий, меж тем оставаясь на своём месте.
   - Как там -- никто не шалит? - обратился он к Василию.
   Тот прикоснулся к своим очкам и тут же ответил.
   - Пока тихо. Погранцы убрались, а пока остальные подвалят, мы уже всех погрузим и будем далеко.
   - Лады! Айда за оставшимися. И... надо бы не забыть затереть следы наших катеров на берегу. Улика.
   - Ясненько! Значит сейчас из воды не выкатываемся.
   Свет в трюме погас и катера почти синхронно ухнули в море.
   Доставка оставшихся на корабль также не сопровождалась неожиданностями. Видно получив такую заявку на неприятности, как взрывы огромной мощности прямо перед носом катеров, от которых те чуть не развалились на части, моряки решили не испытывать судьбу и двинули за подкреплением. Ибо взрывы, что они видели, походили на выстрел из очень уж большого калибра. Как бы не линкора.
   "Эсминца", похоже, к досаде братьев, так никто и не увидел. Разве что бойцы РДГ, при подходе к кораблю. Но уже через три часа, в двухстах километрах к востоку от того места, по просторам Балтийского моря тихо и мирно скользил парусник. До восхода луны оставался час.
  
   ******
  
  
   Помотаться по морям пришлось изрядно. И всё для того, чтобы версия с "неопознанным эсминцем", так сказать, "обросла мясом". Уже когда Василий отдавал команду на "отгон" пограничников, он понял, что по большому счёту стоило бы их подпустить чуть поближе. Чтобы они хотя-бы увидели силуэт военного корабля. И только потом открывать огонь. Но... получилось -- как получилось. Поэтому в проливах Каттегат и Скагеррак край как необходимо было зарисовать этот "эсминец". Ну и "зарисовали". Как обычно, ночью.
   Мимо всяких прочих торговцев, на всех парах на запад проскочил некий военный корабль. Флага никто не видел. А вот то, что военный -- по силуэту было хорошо видно. До конца демонстрацию делать не стали, так что "неизвестный корабль растворился в темноте" посреди Каттегата. И уже обратно в Балтику проскочили врубив "невидимку". Да, мимо проходящие суда видели вдали какой-то вихрь брызг и пены быстро летящий над водой. Но списали на неизвестное природное явление. И ещё одной легендой и мифом среди моряков стало больше.
   Однако...
   В самой Германии от всего происшедшего был натуральный шок. И от наглости проделанного и от последствий: неизвестно кто пришёл, поубивал множество небезызвестных людей и исчез бесследно. Не каких-то обывателей, а людей респектабельных, да ещё и известных в широких кругах. Среди трупов были и профессора университета.
   Искать стали практически сразу. И когда стали поступать сведения о изведённом конном разъезде где-то в районе Травемюнде и замеченном там неопознанном эсминце, германцы впали в ярость. Стало очень даже хорошо ясно, что это никакая не банда. И что преследовались какие-то совершенно неясные и непонятные цели. Но цели были поставлены перед очень хорошо подготовленной группой военных. Причём не просто подготовленной, но и основательно снаряжённой, с подстраховкой целым боевым кораблём.
   Когда собрали гильзы на месте обоих побоищ, они оказались английского производства. Но, сразу же, второпях никаких глобальных выводов по этому следу делать не стали. Ведь серьёзный зуб на Германию имели не только англичане, но и французы. Так что уже на этом этапе выяснения просто сложился ранжир наиболее вероятных виновников: Англия -- на первом месте, Франция - на втором, все остальные как бы на третьем и прочих местах. Кучей. Шведы отпали сразу. Дания -- тоже. Русские?
   Проверили насчёт выходов в море их боевых кораблей. Оказалось, что все были на виду и никуда не мотались. И как раз именно в это время. Так что у русских оказалось как-бы алиби. Но для "очистки совести" тем не менее, отослали эмиссара в Петербург. Выяснить всё.
   Но потом, с изрядным опозданием, пришли сообщения о замеченном в Каттегате ночью эсминце, шедшем курсом в Скагеррак.
   Опять проверили русских. У них все на местах и к ним никто из военных кораблей не приходил. Да, обнаружилось, что примерно в это же время уходил куда-то корабль братьев Эстор. Но сей парусник слишком приметен.
   Мимо Готланда он не проходил, а вот в Ревеле был замечен. Когда сопоставили время ухода и прихода яхты, то оказалось, что опять алиби -- для того, чтобы от Ревеля пройти до Травемюнде, а после обратно, яхте следовало двигаться не просто очень быстро, а совершенно нереально быстро.
   Поэтому Россию оставили в покое. Хотя... Эмиссар таки поговорил с братьями. Но, как водится ничего интересного не выяснил. Васса и Румата проявили полную индифферентность к тому, что произошло.
   Да, Васса удивился, что прибыл эмиссар. И когда тот начал речь со слов: "Мне бы хотелось выяснить у вас некоторые детали", возмутился и спросил
   - И что? Будете говорить, что мы что-то неверно указали? Опять?!! Опять ваши горные инженеры ничего не нашли?!
   Чем привёл эмиссара в замешательство.
   Но после недоразумение прояснилось. Васса мгновенно потерял всякий интерес к беседе и дальше отвечал явно скучая.
   Так что вскоре среди подозреваемых осталась только Англия. Ну и немножечко Франция.
   Но вот что хотели показать или чего добивались эти державы такой военной акцией предстояло ещё выяснить.
   Уже после благополучного завершения "миссии", Григорий честно сознался самому себе, что накосячил в её ходе просто немыслимо много. И больше всего он опасался, что рано или поздно именно его "уши" в том деле вылезут.
   Поэтому продолжая гонять своих "архаровцев", он лихорадочно думал какую ещё мозговывихивательную акцию отмочить, чтобы про убиение членов "Общества Гобино" немцы как можно быстрее забыли. Желательно сразу и навсегда.
   Но для этого нужно было сделать нечто такое что перебивало бы всё, что только было до этого, и возможно случится позже. Тем более, что Григорий, убедился, что "движуха" с гобинизмом никак не хотела увядать даже после предъявления таких "аргументов". А то, что акция была именно что целевая -- против последователей Гобино -- было раструблено по всем мало-мальски крупным газетам Европы. Василий тем не менее, даже высказал опасение: как бы эта акция не сыграла в обратную -- не подхлестнула интерес к этой человеконенавистнической теории.
   Так что сия акция только добавила головной боли. Как правильно заметил Василий, в отношении всех этих "обществ" надо бы придумать какой-то "дуст", чтобы они тихо и незаметно все дохли. На этот счёт у Григория фантазия начиналась и кончалась на ядах. В том числе и таких как зарин.
   Когда Григорий высказал Василию свои идеи, тот посмотрел на него как на сумасшедшего и мягко намекнул сходить под холодный душ. Авось поможет.
   На этом пока все действия в отношении гобинистов тихо засохли.
  
  -- Как загонять бульдога
  
  
   Григорий пружинистой походкой весь сияя энтузиазмом шагал в сторону новенького, с иголочки, ангара. Василий за ним еле поспевал. Зачем так настоятельно брат просил его посетить Воздухоплавательный парк, он не знал, так как сам Григорий это говорить и не думал. Сказал, чтобы обязательно.
   Ну... Обязательно, значит обязательно. Что-то очень важное.
   Вокруг сновали разнообразнейшие чины Базы. Где-то поодаль, у другого ангара кипела работа по подготовке сразу двух самолётов к полётам. Возле того, что поменьше, с эмблемой Валькирий, стояла спиной к ним кажется, Екатерина Соколова. Её же напарницы-пилота Ольги пока видно не было.
   Григорий лишь мельком взглянул на деловое мельтешение, но не успел он дойти до двери, ведущей в новенький ангар, как его остановил подлетевший неожиданно рядовой Воздухоплавательного парка.
   - Их высокопревосходительство ругались! - несколько оторопело доложил младший чин после необходимых "здравжелам" и прочего.
   - И почто ругань была?
   - Ну дык, говорят, "только построили новый ангар для новых самолётов, так его тут же загромоздили всякими...".
   Григорий оскалился и махнул рукой следовать за собой.
   - Это не "всякие-разные". А очень даже особенные!
   - Ну, дык его высокопревосходительство говорит, что нужны места под самолёты! И, говорят, что "не хватало, нам тут паломничеств...", - гнул свою линию солдат, еле поспевающий за "господином Руматой".
   - Передай, что пущай не беспокоятся. Это моё и я скоро уберу. Чисто временная мера. А то, что тут "паломничества" будут... Так это же хорошо! Пилотам лишний раз напоминание в необходимости старания и тщания. Чтобы усерднее готовились, лучше летали! Чтобы превзойти, так сказать! - закончил на бравой ноте Григорий и остановился повернувшись к порученцу. - всё уяснил? Передашь?
   - Так точно вашебродь! - козырнул солдат. - Разрешите идтить?
   - Р-разрешаю!
   - Есть! - Нижний чин по уставу развернулся и рысью кинулся бежать в сторону недавно выстроенных административных корпусов.
   - А о чём речь? - заинтересовался Василий.
   - А речь вон о том! - загадочно бросил Григорий и указал в сторону того самого новенького ангара. - Из-за этого я тебя и позвал сюда.
   - А что такое?
   - А сюрпри-из! - со значением протянул Григорий вышагивая в прежнем направлении.
   Василий, оценив оставшееся расстояние до ангара не стал переспрашивать и настаивать.
   В ангаре было темновато. Так что когда Василий проморгался, привыкая к полумраку, ему в глаза бросилось то, что он почти пустой. Однако не совсем.
   Посреди него возвышалось нечто. Причём явно на самолёты не смахивающее. Разве что на ракету. Но и то...
   - А это что?!! - изумлённо спросил Василий глядя на это "нечто" закрытое плотной материей. И было оно около четырёх метров в высоту.
   Григорий оскалился своей фирменной улыбочкой сытого аллигатора и подошёл ближе.
   - Тада-ам! -пропел он и дёрнул за верёвочку. Материя спала и обнажила бронзовую статую. Также исправно упала челюсть и у Василия.
   Оно и понятно: перед ним возвышалась "забронзовелое" изображение, которое он уже видел: дама, с небольшим рюкзачком за плечами, с карабином воздетым над головой и в узнаваемом прикиде "а-ля Натин". То есть сочетании брюк и платья до колен плюс изящные сапожки, но без высоких каблуков. Кстати и рюкзак за плечами дамы был не таким вещмешком, как тут привыкли щеголять разные путешественники в конце 19-го века. А более-менее узнаваемым по концу века 20-го.
   Да и лицо дамы было узнаваемым не просто так. А сразу по двум причинам.
   Во-первых, этот образ уже был однажды "собран" на компе яхты для иллюстрирования приключений одной мифической дамочки. Впрочем, "как оказалось", по результатам визита в Парагвай, и не такой уж и мифической(1).
   Во-вторых, именно этот образ, нарисованный в объёме, видел однажды Василий. Как раз тогда, когда брат собирал этот образ и выбирал нужный для "фотографии" в книгу.
   Надо отметить, что образ получился удачный. Даже ветер в этой бронзовой статуе также присутствовал -- в развевающихся волосах Мэри и ремне карабина, как бы свободно болтающегося под ветрами. Ясно дело, что и то, и другое было выполнено в бронзе, но именно впечатление ветра в лицо было передано отменно. И естественность образа подчёркивалась даже мельчайшими деталями. Например, пряжкой на ремне карабина. Не только в деталях одеяния героини.
   Однако больше всего притягивало взор лицо. И не потому, что скульптор догадался прорисовать зрачки, от чего сама бронзовая фигура приобретала весьма живой вид.
   Лицо прямо светилось жаждой жизни. Весёлое и дерзкое.
   Василий подошёл ближе. Потрогал свежую бронзу.
   - Ха! Так вот ты зачем меня пытал про защищающие бронзу составы!
   - Для этого! - всё также скалясь ответил Григорий и гордо указал широким жестом на статую.
   - Гм! - смутился Василий, пришедшей мысли. - а не слишком ли быстро её сделали? Ты когда заказал её?
   - Да я её заказал ещё тогда, когда писал рОман про Мэри Сью. Так, по приколу. А получилось... ВОТ!
   - Прелестно!.. Хм! А не послать ли вот эту статую нашим друзьям-парагвайцам? - оторвавшись от созерцания статуи спросил Василий.
   - Я так и планировал. А копию ещё заказал. Тому же скульптору. Чтобы здесь, в Питере установить.
   - А ведь ТЕМА! - продолжил восторгаться брат.
   Лязгнула открываясь малая дверь ангара и кто-то вошёл.
   -О-о!!! - раздалось от входа.
   - Вот это да!!! - вторил ему другой голос.
   Братья обернулись.
   У входа с расширенными от восхищения глазами застыли Ольга Смирнова с неразлучной Катериной Соколовой.
   - Ну вот! Паломничество началось! - поддел брата Василий.
   Григорий же наоборот стал в позу и опёршись одной рукой на статую заявил!
   - Вот, уважаемые дамы! И в нашей Рассее умеют делать великие скульптуры! Не хухры-мухры! Та самая Мэри Сью!
   - ...Которая на самом деле Мари Эстелла Габриэль де Суньига... - тут же добавил Василий, заметив табличку у подножия. Просто положенную там и, как видно предполагающуюся к закреплению на постаменте.
   - Так это... Сью... не настоящая её фамилия?!
   - А то! - ещё больше надулся Григорий. - Ей ещё жить охота, чтобы выставляться под своей родной! Впрочем, сейчас она и не "Суньига", и не "Сью". Как вы можете предположить.
   - Ну да... Конечно! Она же замуж вышла за этого... - произнесла Ольга но видно слова в горле застряли. Статуя чисто литературной героини производила мощное впечатление.
   - ...А как вы говорите, господин Румата, её по настоящему зовут? - спросила Катерина в то время как Ольга с открытым ртом жадно разглядывала сверкающую бронзу.
   - Мария Эстелла Габриэль де Суньига! - торжественно объявил тот. - Совсем недавно мы получили разрешение на прямое использование её настоящей фамилии и полностью. За исключением её нынешней.
   - А вы нас с ней познакомите? - тут же загорелась Катерина.
   - Вот тут -- увы и ах! - тут же посмурнел Григорий. - За ней всё ещё гоняется тьма разобиженного бандитского люду. С весьма кровожадными намерениями. Так что не можем! Чтобы не раскрыть её нынешнее местопребывание и нынешнюю фамилию. Так что звиняйте!
   - О! Ну да... Мы понимаем! - тут же закивала Катерина, переключилась на созерцание статуи и двинувшись вслед за Ольгой вокруг неё.
   Увидев, что дамы заняты, Василий ехидно заметил на санскрите.
   - Вот и увековечили твой ёрнически-фельетонный персонаж! Сначала издатели, потом парагвайцы, "узнав в ней" свою, а сейчас и скульптор.
   - Подожди, братец, и тебя тоже когда-нибудь увековечат.
   - Только вместе с тобой!
   - А как же! - с апломбом заявил Григорий. - И не только со мной. Вообще всю нашу компанию в бронзе отольют. Как ещё одних мэрисьюшников. Бу-га-га-га!
   - Ну... не вижу в себе таких качеств, чтоб быть похожим на вот эту -- пожав плечами бросил Василий и кивнул на стоящую перед ним статую.
   - Кстати братик! - продолжил на санскрите хохмить Григорий. При этом дамы лишь недоверчиво покосились на обоих братьев недоумевая зачем они говорят так, чтобы им было не понятно. - По большому счёту самая чёткая "Мэри Сью" среди нас -- Натин Юсейхиме. Вот эта мамзель любой тест на мэрисьюшность пройдёт не почесавшись!
   - Ну... ей как бы по роли полагается быть ею. - снова пожал плечами Василий.
   - ?!
   - Прогрессор! - удивлённо напомнил брат.
   - А всё равно! - тут же пришёл в себя Григорий и отмахнувшись продолжил. - Прикинь! Чисто по канону мэрисьюшности. Ведь всё есть: кр-расавица! Целая Принцесса! Силы немерено -- "одним махом всех побивахом"...
   Последнюю фразу Григорий сказал по-русски, так как поговорка русская. Из-за чего обе дамы оторвались от созерцания новоявленного "образа богини" и бросили заинтересованные взгляды на братьев. Но те не заметили и Григорий как ни в чём не бывало продолжил перечисление попутно загибая пальцы.
   - ...Все повесы-идиоты, увидев её за квартал, обделываются жидко и стремятся убраться подальше... Дабы не попасть под горячую руку. А она у неё всегда "горячая". Чуть что -- балбес рискует лишиться пары зубов... как минимум. А как максимум парой поломанных конечностей, которые он по глупости "не туда пристроил".
   - А! Ты вспомнил случай, как она решила пройти по Питеру в прикиде простой мещанки?
   - Да не только! Вспомни, как её ещё зимой от того дятла, сынка генерала, отмазывали... Общими усилиями. Так там вообще она умудрилась по рылу настучать многим, да ещё "голыми руками" за шашку хваталась... Да... И вообще, даже в высшем свете на неё смотрят часто с изумлением и опаской.
   - Ну, положим, из высшего как раз только один принц Ольденбургский её вблизи видел. И что-то я не заметил, чтобы он на неё с опаской смотрел. Наоборот -- с интересом.
   - И это тоже укладывается в канон! Да ещё ты, братец, не слышал разговорчики в среде разных там генералов и прочих. Так там...
   Продолжить он не успел. Со стороны незакрытой двери ангара послышалось рассерженное шипение и в полумрак ангара шагнула обсуждаемая.
   Натин сжав кулаки, и совершенно не обратив внимание на статую, на пару авиатрисс, направилась к Григорию.
   - Говоришь "канону соответствую"?!! Да?!! - начала она ещё издали и тон у неё был весьма обиженный. - А о моих чувствах подумали?!! А я хочу... Я жажду стать снова нормальной! А не этой злобной стервой, что меня "маска" крючит! Я хочу нормально с людьми общаться, а не через эти кривые очки "маски"! Ты хоть представляешь, как я вижу людей? Нет?!! Так я тебе скажу: первое, что я вижу, так это "какой ущерб этот человек может мне нанести и какой я в ответ могу нанести ему, чтобы "честь" не пострадала"! Ты можешь понять сколько мне сил приходится тратить, чтобы на людей не кидаться как бешеная собака?!!
   - Да мы ничего плохого... Извини если что... - оторопело начал Григорий, полностью выбитый из колеи таким диким напором. - Мы и сами тут... как тот Марти Сью... И ничего!
   - "И ничего"?!! - злобно сверкая глазами выпалила Натин всё больше сжимая кулаки. Казалось, вот-вот и она кинется на Григория.
   - Вы не представляете как я вам завидую, что вы без "маски" которую невозможно снять! - сквозь зубы процедила Натин и также внезапно как появилась, зашагала к выходу.
   Василий, видно чувствуя себя наиболее виноватым, кинулся за ней. За спиной и Ольга, и Катерина, пребывали в полном обалдении и непонимании что происходит. Ведь весь диалог происходил на санскрите.
   Выбежав за дверь ангара, Василий кинулся вслед за Натин попутно озираясь. Ну не хотел, чтобы ещё кто-то видел это "выяснение отношений".
   На счастье, поблизости никого, из инженеров, офицеров или нижних чинов видно не было.
   - Натин! Ты только не обижайся. Мы же любя тебя обсуждали. Только твои достоинства... Да и вся наша группа тут "как по канону". Ведь прогрессоры. Нам и нельзя иначе! Зря ты так! - Начал он ещё издали на том же санскрите.
   Натин остановилась и с обиженным видом уставилась на Василия.
   - Да и вообще... Натин! У тебя "маска" давно "треснула". Не переживай так. - добавил Василий ободряюще.
   Недоверчиво глянув на него, Натин задумалась. И чем дальше она думала, тем больше обида на её лице заменялась простой мрачностью. Видно таки взяла себя в руки.
   - Хочу надеяться, что это так... - уже несколько неуверенным тоном, мрачно выговорила она и развернувшись зашагала в сторону ворот Парка.
   Василий долго смотрел ей вслед, не решаясь догнать. Чувствовал что Натин надо побыть одной, но и вина за невольно нанесённую ей обиду наоборот гнала вслед за ней. Наконец не придя ни к какому выводу, он раздосадованно махнул рукой и вернулся в ангар.
   Дамы всё также удивлённо на него уставились. Григорий же пребывал во всё том же обалделом состоянии не зная куда бежать и за что хвататься.
   Василий досадливо махнул рукой.
   - Натин не в духе. - произнёс он виноватым тоном по-русски.
   - Что-то случилось? - со страхом спросила Ольга.
   - Не бери в голову. Это чисто наше. - отмахнулся Василий.
   Раздался лязг открываемой двери и вся компания обернулась на звук.
   На пороге застыв в изумлении стоял Александр Богданов. Он тоже увидел бронзовый памятник. И также сообразил кому. Уж Василий-то озаботился снабдить в своё время Александра полным комплектом литературы "от братьев Эсторских".
   - А вот и Марти Сью в нашу злую компанию прибыл! - ехидно заметил Григорий на русском. Но Богданов этого не заметил.
   - Здравствуйте господа... Потрясающе! И когда вы это успели?
   - А какая разница когда успели?! - мгновенно выкинув из головы недавний конфуз с Натин, с прежним апломбом риторически заявил Григорий. - Главное что... Вот!
   И указал обеими руками на статую.
   - Но не это самое главное. - тут же сменил тон Григорий и подойдя к бронзовой табличке постучал по ней. - вот это главное! Мы получили разрешение частично раскрыть настоящее имя этой исторической дамы.
   Взгляд Богданова скользнул по табличке.
   - А что значит "частично"? - немедленно заинтересовался он.
   - Мы не раскрываем нынешнего её имени. По известным причинам.
   - Ах вот оно что!...
   - Как я понимаю, вы только что из Швейцарии? - немедленно сменил тему Василий.
   - И как там Берн? Стоит на месте? - не упустил Григорий случая слегка похохмить.
   - Да куда ему деться! - посмеиваясь ответил Александр. - Но у меня новости! И не просто новости! А замечательные новости!
   - Как я понимаю, предприятие с йодом таки дошло до триумфального завершения?
   - Да! И не только! - тут же загорелся Богданов.
   - И что ещё? - заинтересовались оба брата. А так как последнюю фразу выговорили одновременно, дружно переглянулись, дружно хмыкнули и снова переключились на Александра. Но тот казалось бы и не заметил.
   - Теперь я понял, зачем вы мне дали то поручение в Швейцарии! Признаю: я был не прав, когда сказал, что нечестно. Только сейчас, когда пошёл шум, я понял ваш расчёт! На что вы рассчитывали!
   - Аборигены в шоке? - ехидно заметил Василий, за что удостоился осуждающего взгляда со стороны Александра.
   - Ну вы скажете! Вы о нас, как англичане про каких-то африканцев...
   - Я не вас имел в виду! - мягко усмехнувшись возразил Василий. - А швейцарцев.
   - Всё равно. - мрачно заметил Александр. - Задевает. И нас тоже. Особенно в ваших устах!
   Катерина и Ольга не понимая о чём речь переглянулись и вопросительно посмотрели на Василия. Тот же, но уже осуждающе посмотрел на Александра. А он поняв, что слегка проговорился покраснел и буркнул что-то типа "извиняюсь" и снова стал разглядывать великолепную статую.
   - И всё-таки она прекрасна! - заключил он.
   -Ещё бы! Она на Паолу похожа! - тут же поддела егоза Ольга. Катерина тихо хихикнула. Но толстокожий Богданов этого даже не заметил.
   - А всё-таки, о чём была речь? - недоумевая спросил Григорий.
   - Ну... - помялся Василий. - Понимаешь, брат... Достижение в глазах швейцарцев -- выдающееся. Теперь они могут решить крайне болезненную проблему гипотиреоза на своей территории. И идиотии тоже, так как именно дефицитом йода в воде и пище она вызывается. А так как решение проблемы связано не с какими-то западными "специалистами", а с российскими, то образ идиотов-русских, в глазах хотя бы швейцарцев, дал серьёзную трещину(2).
   - Н-да! Однако с Натин несколько нехорошо получилось. - чуть помолчав и перейдя снова на санскрит заметил Григорий. - Надо бы с ней поговорить как слегка остынет.
  
  
  
   ******
  
   Меж тем германцы подошли к расследованию происшествия в Геттингене весьма основательно. Присланный в Питер ихний эмиссар "рыл землю на три метра", последовательно перебирая все, в том числе и самые бредовые, версии. Как у него возникла "идея", что к нападению причастны японцы -- одному ему известно. Но то, что одна из "фамилий" Натин явно японского происхождения, его не на шутку встревожило и заинтересовало. Пришлось на встрече с ним Григорию разъяснять что к чему.
   - ...Вы ошибаетесь. Юсейхиме -- не фамилия. А что-то типа титула, переведённого на японский. Например, "Аудитора Истины". По настоящему, у неё фамилия, как и у всех княжеских фамилий по имени княжества. То есть она Натин Юсейхиме Аттала младшая принцесса, Аудитор Истины и так далее, и далее. Но, как я понял, Аттала - это одно из названий того княжества которое официально не фигурирует. И она здесь - как-бы инкогнито. Да и до ваших проблем ей дела нет если вы её в чём-то подозреваете. С вашей точки зрения это может выглядеть подозрительно, но...
   Григорий развёл руками.
   - Но ведь она была в Германии и имела некое дело к нашим профессорам.
   - Профессора выполнили исследование по её заданию, и она, удовлетворившись тем, что они нашли, благополучно отбыла восвояси.
   - А что это за исследование? С ним можно ознакомиться?
   - Естественно! Всё опубликовано в научной печати. И в статьях по нему стоит приписка: выполнена при финансовой поддержке госпожи Натин Юсейхиме Аттала.
   - И в каких журналах это опубликовано?
   - Извините, но не помню. Не интересовался особо. Впрочем, если вам так сильно надо -- спросите у Натин Юсейхиме.
   В следующем диалоге, стало ясно, что германец не отказался от идеи связи Натин с Японией и попытался мягко и ненавязчиво выяснить нет ли у неё или у её княжества каких-либо договоров с Японским императором. Но этим лишь вызвал смех у Григория.
   - Если бы вы знали детали, то таких диких предположений не делали. Заносчивость японцев, то, что они всех остальных считают своими потенциальными рабами, а иногда и вообще за людей не считают, вам известно?
   - Нет!
   - Кстати всех извне они величают не иначе как "гайкокудзин". Или даже сокращённо -- гайдзин. Причём часто в смысле "варвар извне". А себя считают господами всей жёлтой расы, а почему не являются -- это лишь пока. И это обстоятельство очень многие народы Восточной Азии слишком хорошо знают. Белых они считают врагами. И то что пока с ними вежливо раскланиваются - это до тех пор, пока страна не обретёт могущество и земли для того, чтобы окончательно изгнать "белых гайдзинов" вообще из Азии.
   - Но почему тогда её высочество называет себя по-японски?
   - Она так издевается над японцами. Но это ясно лишь самим японцам. Когда они слышат её титул, переведённый на японский. Последнее -- сложно переводимая игра слов и смыслов. В чисто азиатском стиле. В общем же -- он как бы говорит, что японцы, по отношению к Аттале -- презренная низшая раса, которая даже в рабы не годится.
   Под конец сей "содержательной" беседы, где Григорий просто пересказал заранее согласованную с Натин сказочку, германец порадовал сообщением.
   Оказывается, горные инженеры, таки нашли на побережье Намибии россыпи алмазов. С чего те жутко рады, и подтверждают все взятые на себя ранее обязательства.
   - Всегда пожалуйста! Приятно иметь с вами дело! И если что -- у нас ещё кое-что есть. Это так -- намёк на будущее. На продолжение взаимовыгодного сотрудничества.
  
   На этом и расстались.
   Хотя у Григория остался некий осадок. Чего-то недосказал он, или чего-то ему не досказали. Но так как всё было в рамках ранее предполагавшегося, он просто отложил сии подозрения и ощущения на потом.
   Однако, чем ближе был срок отправки в Южную Африку, тем больше его грызли сомнения. И насчёт ляпа при "набеге" на гобинистов, и насчёт того, что Англия всё больше проявляет свою нервозность в отношении общего положения дел. Как в Южной Африке, так и вообще в мире.
   По здравому размышлению, получалось, что пока не задеты интересы действительно больших акул бизнеса -- братья могли себе позволить очень большую свободу действий.
   В случае с Парагваем, пока их действия не выходят за пределы этой бедной страны -- о них никто и знать не желает. Но, в случае, если Парагвай вдруг решит подняться, вернуть себе то, что ему когда-то принадлежало по праву, и, тем более, попытаться объединить южно-американский континент, вот тут-то все и забегают! В английском крысятнике. Это вам не плитку для мостовых в Бразилию и Аргентину поставлять(3)! Тут уже пахнет потерей очень больших финансовых вложений и источников дохода, что имела Британская империя. Хотя бы те же плантации кофе и какао, с которых они имели очень много чего. Не говоря уже о поставках чисто промышленных материалов и продукции. От паровозов до текстиля.
   И хохма тут заключалась в том, что даже пятисот хорошо обученных и хорошо вооружённых солдат и офицеров, вкупе с дополнительным вооружением и боеприпасами для армии Парагвая было более чем достаточно, чтобы карточный домик южно-американских "банановых республик" посыпался.
   Относительно Южной Африки дела обстояли совершенно иначе. Там уже действовал многотысячный экспедиционный корпус англичан. Стянутый как из метрополии, так и, в первую очередь, из Индии. Из Метрополии -- в гораздо меньшей степени, чем из Индии. И это легко было объяснимо -- эбола в южных графствах. Её никак не могли победить. Она постоянно вылезала то там, то здесь и держала в тонусе как администрацию, так и войска стоящие в оцеплении. Те самые войска, которые в ином раскладе уже давно бы воевали буров.
   Но и тут тоже был нюанс: как среагирует английская аристократия и вообще военные, когда в сторону Южной Африки двинется караван с оружием и пятьюстами хорошо обученных, и хорошо вооружённых людей? Ведь явно попытаются остановить. Однако если вся эта тёплая компания вдруг отправится не в Южную Африку, а в Парагвай... Вот тут-то будет совершенно иначе.
   Ведь к чему сейчас приковано всё внимание английской, и не только, общественности?
   К Южной Африке.
   Поэтому, когда пройдёт сообщение о том, что вся "русская банда" отправляется не в Южную Африку, а в Южную Америку, будет очень большой зазор времени, чтобы до той "английской общественности" в лице особо заинтересованных лиц, завязанных на Южную Америку, дошло чем всё это грозит.
   Григорий сидел на верхней палубе яхты, попивал свежий квасок, захваченный прямо целым бочонком у местного производителя. Конечно, можно было бы и яхте заказать, но для этого у "повара" должен быть образец. Вот он и доставил ему этот образец. А сейчас, вечерочком, в одиночестве сидел за столиком и просто смотрел на небеса, где разгорались звёзды.
   Ну вот так ему захотелось - "угнал" яхту на рейд и решил просто побыть один. Ну... если, конечно, братику приспичит срочно что-то взять или сделать на яхте, он, конечно, пригонит обратно к причалу. Но пока никаких звонков не было, он наслаждался покоем. И размышлял.
   Мозги как-то не желали отдыхать. И даже если хорошо набегался, или там порешал кучу проблем на берегу, здесь, под чистым небом и звёздами всё равно никуда не денешься от проблем вездесущих.
   Он смотрел на огни города, слушал как в борт бьёт волна, вдыхал запахи моря, но всё равно мысленно он был далеко. В Парагвае. И чем больше он думал про эту страну, чем больше у него разворачивалась в мозгах картина предстоящего сражения за этот мир, сражения со здешними паразитами, уже успевшими присосаться к нему, тем больше расползалась у него по лицу иезуитская улыбочка.
   "Итак: надо бы "всем" объявить, что плывём в Парагвай!...". - подумал он.
   Ночь была длинная. Квасу много (а его, как известно, как и пива можно выпить очень много), да и заедки к нему.
   Так что на придумывание разных пакостей соперникам и врагам времени много. Да ещё с бортовым искином...
   Ва-аще!
  
  
   ******
  
   На фармакологической фабрике было пополнение. Новые работники. Вновь вводимые мощности требовали большего количества обслуживающего персонала. А так как персонал должен быть не просто так, а квалифицированным, пришлось побегать. По Питеру. И чем дальше шло расширение производств, тем более отчаянным становился кадровый голод.
   Ведь неграмотного на такую работу брать -- себе дороже. Неаккуратного работника -- тем более. Так что приходилось не только проверять грамотность, но ещё и всё остальное -- аккуратность, тщательность, исполнительность. Попасть на фабрику желали многие. Но... требования отсекали абсолютное большинство желающих. Не решением было и спешное введение "воскресных школ" для работающих.
   Да, они были бесплатные. Для всех желающих стать грамотными. Но когда ещё было ждать тех, кто их таки закончит? Или тех ребят, что ныне обучались в гимназии?
   И ведь далеко не все могут быть приняты. Сложное производство -- высокие требования. И ведь не поставишь к каждому работнику по инженеру, чтобы каждый шаг объяснял и пояснял.
   Впрочем и поступающих, прошедших жёсткий отбор, приходилось долго обучать, чтобы не накосячили. Забивать в рефлексы всё, что необходимо.
   И для этой цели даже отдельный "цех" отвели, где новоприбывшие "на кошках", то есть на оборудовании, которое ничего не выпускает, отрабатывали необходимые навыки. Вместе с получением нужных знаний.
   Уже здесь, в этом "тренировочном" цехе, всё сверкало чистотой и стерильностью. Пол, и стены, выстеленные белой кафельной плиткой. И оборудование из нержавеющей стали.
   Инженер-принимающий отошёл от неровного строя экзаменуемых в бело-голубых спецовках и коротким кивком обозначил, что свою часть он выполнил. Стоявшие со страхом уставились на "господина-начальника" ожидая, что он скажет: забракует и прогонит или таки им повезло.
   Их пугали такой перспективой постоянно, что имело, конечно и негативные последствия. Но, похоже вот эти, - выдержали. Всё выдержали.
   - Ну что же... Очень хорошо! - заключил Василий, закрывая экзамен. - Поздравляю всех прошедших экзамен со вступлением в нашу большую и дружную заводскую семью!
   Облегчение, тут же проявившееся в глазах стоящих работников было настолько явственным, что Василий улыбнулся. Тут конечно, надо было бы толкануть какую-нибудь пламенную речугу. Чтобы прозвучало как напутствие. Но Василий как раз не считал себя мастером по таким речам. Хоть и был в прошлом профессиональным преподавателем. Поэтому он поступил просто. Зарядил ответственностью, сказав просто правду. Звучало оно, по понятиям Василия, слишком пафосно, но всем нравилось. И почему-то именно инженера считали, что он всё-таки именно мастер по выступлениям.
   Краем глаза Василий заметил, что в помещение просочился мелкий клерк из заводоуправления. Видно прислали с каким-то поручением. Но скромно стал возле двери, ожидая когда господа закончат. Тот тоже проникся важностью момента.
   - Отныне на ваши плечи ложится большая ответственность. За жизни тысяч людей, которые мы, я подчёркиваю, МЫ! - МОЖЕМ спасти. И от качества работы каждого из нас, зависит теперь их жизнь. От того, сколько мы сможем произвести лекарства, от того, насколько оно будет чистым, чтобы принимающий не помер случайно от аллергии, и вообще от цены. Да, я подчёркиваю последнее. От качества вашей работы зависит эта самая проклятая цена. А следовательно и доступность лекарства для народа. Чем ниже себестоимость -- тем больше людей из простого народа получат возможность купить его. И спасти свои жизни. Поэтому, начиная работу помните -- инженера со своей стороны будут стараться думать как всю работу сделать лучше. Но и вы тоже думайте. И обязательно сообщайте о ваших идеях. Если идея окажется хорошей, выиграют все. И тот, кто придумал, и та бригада, в которой этот человек работал. Все. Вам уже описывали эту систему(4). И особо... От аккуратности и тщательности зависит очень многое. Начиная с ваших спецовок, масок и методов дезинфекции, кончая "странными" правилами, которые вы недавно изучили. Так что -- в добрый путь! И да, спасём мы нашими лекарствами как можно больше людей!
   Работников проняло.
   Инженер блеснул очками и сдержанно улыбнулся. Как он это умеет -- как старый строгий учитель.
   - В какую смену их завтра ставите? - обратился Василий к нему.
   - В первую. Всё готово. Можно запускать эту линию.
   - Замечательно!
   Вообще у Василия было весьма приподнятое настроение. Месяца два назад он почувствовал, что таки продрался через первые "тернии" и дальше "фармакологический концерн", что он мылился создать, начал жить. Самостоятельной жизнью. Да, предстояло решить ещё кучу проблем, но главное уже было сделано: есть производства, есть персонал и руководство, которое знает что делает, и делает это вполне прилично. Особенно учитывая в каких условиях это самое "прилично" делается. По тем временам, даже очень плохонький и серенький результат (по меркам конца двадцатого века), в сравнении с другими производствами века девятнадцатого, смотрелся как немыслимое достижение. Особенно по части качества.
   Сейчас бы сохранить этот задел. Чтобы качество не снижалось, а только повышалось. Вместе с объёмами производства.
   Не успел он закончить свою речь, как подкрался клерк с сообщением, что "прибыли с важным делом господин профессор Кравков Николай Павлович".
   Фармаколог никогда просто так не прибывал. И если прибывал, то по очень важным делам. Ибо был загружен работой сверх всякой меры.
   Впрочем, в этой загруженности, до некоторой степени были виноваты лекарства, что производила "фабрика и лаборатории братьев Эсторских". Многие "наводки", что выдал в своё время Василий, военно-медицинская академия не успевала проверять. Хорошо ещё, что лабораторию Павлова и работающего при ней Леонида Васильевича Соболева стали обеспечивать финансами и материалами не в пример более щедро, нежели до этого.
   Оно и понятно: после феерического "бенефиса" антипеста с роганиваром, перспектива выхода ещё одного чудодейственного лекарства -- инсулина -- очень даже окрыляла медиков.
   И, скорее всего, по мысли Василия, Кравков прибыл как раз по поводу инсулина. Одно дело -- производство инсулина в лаборатории. А другое, выход сего препарата в массовое производство. Это сулило очень интересные перспективы. Не только то, что больные диабетом получат возможность жить и жить вполне прилично.
   - Ой, Николай Павлович! Как приятно вас видеть! У меня как раз было кое-что по вашей части из новых разработок! - начал сыпать Василий с порога, как увидел великого фармаколога, но осёкся. Слишком уж официально выглядел Кравков. - Или вы не по этой части к нам?
   - Да, господин Эсторский, но вы всё равно меня заинтриговали. Тем более, что мне... - Кравков понизил голос и заговорщическим тоном сказал - ...сообщили, что у вас началось производство нового препарата! И какого именно? Чем на этот раз порадуете?
   -Ну у вас и разведка! Работает! Ах да! Вы же из военного ведомства. Сам бог велел. - Хохотнул Василий. - Пройдёмте ко мне в кабинет. Там обсудим...
   - Чаю! - бросил он проходя мимо секретаря и открывая дверь для визитёра.
   Вообще Кравков относился к тому типу подвижников, которые не только сами могли произвести "что-то эдакое" и пробить его в жизнь, но и организовать работу людей в конкретных направлениях. Что далеко не часто встречается среди учёных. Слишком уж многие из них относятся к тому самому типу "ботаников", которые ничего не видят дальше собственного носа и той задачи, которую решают.
   Так что в этом смысле Николай Павлович Кравков был воистину выдающейся личностью.
   Василий надеялся через его пробивные способности, зарядить как можно больше наших учёных на вполне конкретные исследования. По "подсказкам из будущего". Ясное дело, что нигде и никак не артикулируется, что это именно "подсказки", и именно "из будущего". Фигурировали они в той среде как некие "туманные гипотезы о...". Но и этого было вполне достаточно. Учёные помня о том, какие открытия были сделаны братьями буквально только что, внимали таким подсказкам весьма внимательно. Хоть и сохранялся некоторый скепсис со старых времён, но критическая точка была пройдена. По крайней мере в химии и биологии.
   Чего, впрочем, не скажешь о физике...
   - Если вы об инсулине говорили, - начал Василий, когда за секретарём, принёсшим чай с печеньем закрылась дверь. - то тут вас несколько излишне обнадёжили. Тут только готовится линия. Но скоро будем!
   Кравков слегка усмехнулся.
   - Нет. Об инсулине-то как раз мы в курсе. А "разведка донесла" о другом препарате. И также сия "разведка донесла" о том, что были какие-то сложности. Но мы, мнится мне, не успели добежать с предложениями о помощи вам. Вы уже успешно приступили к производству. - посмеиваясь выговорил он.
   - Вы правы. Новое средство, но очень тяжело синтезируемое... Как оказалось. - сообразив о чём речь начала Василий. - Хоть и формула его очень проста. Пиперазин. Действие -- антигельминтное.
   - А чего через нас побрезговали подрядить? - удивился Кравков. - И вообще... Ведь мы проверку должны сделать и бумаги оформить, чтобы ваше лекарство можно было продавать в России.
   - Торопились. - тяжко вздохнул Василий. - Но вы не беспокойтесь! Все необходимые процедуры и документы для производства для внутреннего распространения мы сделаем через вас. В самом ближайшем будущем. А сейчас... Почему торопимся... Надо отгрузить сие лекарство для Парагвая. С ними договор.
   - Для Парагвая?!! - изумился Кравков.
   - Ну... Вот! - скорчив виноватую мину развёл руками Василий. - У них там это дело вообще национальное бедствие. Кричат "спасите-помогите!!!". Ну мы и вошли в положение. Кстати не только по пиперазину. Также с роганиваром и антипестом дела обстоят. Ну и некоторыми другими лекарствами. Загружены по самое "не могу".
   - Ая-яй! А я как раз с просьбой и заказом на те самые прибыл! Выходит опоздал? - обеспокоился фармаколог. И прищурившись спросил. - Может сначала наш выполните, а потом парагвайцам?
   Василий глянул на Кравкова и у него мелькнули нехорошие подозрения. Слишком уж "вовремя" прибыл этот заказ.
   Да, сам Кравков о тех самых "обстоятельствах" наверняка ни сном, ни духом. И вообще вся его контора, которую, возможно, используют в тёмную. Но...
   Василий снова развёл руками и принялся извиняться.
   - Нет. Сейчас все мощности -- на экспорт. Потому, что надо забить медикаментами пароход, отправляющийся в Парагвай. Ведь когда ещё туда оказия случится. А тут -- прямая доставка. Заказчику. А они нам, кстати, много чего дают. Кофе, какао и прочие вкусности. По ценам в разы ниже английских. Но вы не волнуйтесь! Когда этот заказ выполним -- немедленно начнём выпуск для армии. Ведь вы явно прибыли с намереньем прозондировать почву насчёт сделки с армией? По этой части...
   - Я прибыл для того, чтобы "прозондировать почву" насчёт поставок вашего "антипеста".
   Кравков раскрыл папку и подал Василию бумагу. Тот глянул в итог и глаза у него на лоб полезли.
   - Ого!!! Вот это объём!!!
   - Думаю, что вам это будет очень к спеху, такой заказ. Вы ведь постоянно расширяетесь и деньги для этого нужны большие... Да и требуется сие лекарство срочно.
   - Ну вы прям змий искуситель! - хохотнул Василий. Хотя вот это самое "срочно" у него отложилось в памяти. Оговорочка характерная. Ещё один штришок к версии что Кравкова и контору кто-то в тёмную "играет". И... "не будем показывать пальцами кто играет".
   - Но, к сожалению, пока не выполним заказ НА ПАРАГВАЙ, мы не можем. - меж тем снова стал оправдываться Василий. - Они как бы уже заплатили, и нам, учитывая пароход туда... Нужно успеть. Но вы не волнуйтесь! Как только завершится исполнение ЭТОГО заказа, мы немедленно приступим к вашему.
   - Я понимаю, что вы согласны с... - Кравков сделал паузу и посмотрел на Василия. Василий же ещё раз глянул в бумагу, где была проставлена цена и сумма.
   - Да. Мы согласны с ценой, такими объёмами и... - Василий прервался и быстро просчитал в уме, прежде чем продолжить. - И даже такими сроками. Тем более, что ваши министерские бюрократы не изъявили желания нам руки выкручивать насчёт цены. Она у нас и так... низковатая.
   - Ну... за то, что вам не пытаются поставить цену ниже, благодарить не меня или наших бюрократов надо. - внезапно осклабился Кравков и взглядом многозначительно показал на потолок. - А... его высочество....
   - Понимаю! - с готовностью сказал Василий. - немедленно выкажу благодарность!
   - Но... вы говорили только что насчёт поставки в Парагвай... И как вот эти сроки? Заинтересовался Кравков.
   - Да и что сроки? - фыркнул Василий. - Мы тут, с последнего вашего посещения нашей фабрики успели увеличить мощности в четыре раза. Успеем. И ещё время останется на всякое прочее.
   - Так много?!! И так быстро? - снова удивился Николай Павлович.
   - А что?! Просто надо знать к кому в Европе обратиться, чтобы те срочно и качественно выполнили заказ на оборудование. - хитро прищурившись сказал Василий.
   - Как я понимаю... Германия?
   - Они. Именно они. Последнее время у нас с ними очень даже тёплые отношения сложились. Что ни закажем -- мгновенно выполняют!
   Оба хохотнули. Потому что оба знали почему так. Конечно, Кравков не знал об алмазах Намибии, которые были в этом деле главной причиной такого благоволения. Но и поставки медикаментов Германии тут не последнюю роль играли. А в глазах большинства именно это обстоятельство объясняло всё.
   Потом разговор скатился на темы не связанные с этим внезапным заказом.
   Проехались по текущим исследованиям, которые вёл и сам Кравков, и тем, которые делались в Лабораториях Эсторских. Потом вообще о делах житейских. Под чай с лимоном.
   Но Василия так и не отпускало чувство, что с этим "заказом" что-то нечисто. Странным было такое совпадение. Кстати, странно было и то, что послали Кравкова, а не банального чиновника из министерства.
   "На что расчёт? - думал Василий болтая меж тем о "наполеоновских планах" по выпуску разнообразных лекарств и вообще по увеличению их ассортимента. - На то, что он как бы свой и не привлечёт внимания? Но тогда... Стоит "передать приветик" тому, кто его так "в тёмную" использует".
   Разговор снова вильнул. И упёрся в "тот самый Парагвай".
   - Ну вы же понимаете, что страна бедная, да ещё в блокаде англичан. Они её до сих пор давят, так как парагвайцы не покорились.
   - Тридцать лет же прошло с той войны!
   - Да вот... Всё равно англичане давят. Ведь парагвайцы сделали у себя настолько серьёзную систему экономики под руководством иезуитов, что могли реально стать первыми на континенте по мощи экономики и армии. Да ещё полностью независимые. Вот их и боятся...
   - Так вы таким образом, - медикаментами, - решили им помочь?
   - Да и не только по этой причине и таким образом. Ведь у них там болезней по территории обитает -- "ацкий ужас"! И это не учитывая разных "прелестей" типа ядовитых змей, и прочей дряни. Вот поэтому и снаряжаем пароход туда. И не один.
   - "И не один"? - удивился Кравков. - Это как?!!
   - Везём медикаменты, врачей, сельхозинвентарь, железо для производства на месте разных нужных вещей, и иммигрантов-поселенцев, изъявивших желание выехать в эту очень тёплую страну. В первую очередь именно медикаменты и врачей. Там имеется угроза эпидемии. Парагвайцы слезно умоляли.
   То, что "некоторый сельхозинвентарь" в отправляемых грузах был огнестрельный, Василий умолчал. Но, собственно и спрятан он был также хорошо. На поверхностную поверку там только и видно было что всякое сельскохозяйственное железо.
   Мда...
   Василий представил и очень пожалел, что не увидит рожи тех, кто вот так, через кучу подставных людей, часто совершенно не подозревающих о том, что их используют, пытался добыть из него информацию. Ведь когда они услышат, что собирается большая экспедиция и снаряжается караван не в Южную Африку а в ПАРАГВАЙ...
   Да. "Шок -- это по-нашему!".
   Он давно уже не сомневался, что их пасут разведки. Причём не одной страны. Ведь впёрлись в "Высокую Политику" как слоны в посудную лавку. Или не впёрлись... Но обещали впереться так, что всей "посуде" там мало не покажется.
   А что разведки будут делать в первую очередь?
   "Коллекционировать факты".
   Факт первый: наличие настроя некоторых кругов в России помочь бурам. Отсюда и разговорчики. А также факт подготовки нескольких сотен человек туда... Впрочем туда ли?
   Факт второй: в Европе заказали карты... ПАРАГВАЯ.
   Спрашивается: нахрена братьям эти карты, если они собрались в Южную Африку?!!
   Дальше идут косяком факты... Но! Крайне противоречивые.
   Вон, недельку назад некий проболтался на заводе. Так его тут же уволили. И что? Этот хмырь пошёл трепаться по кабакам, что никакие братья не спасители буров, а "гребут всё под себя" и "на буров им начхать, так как хотят завоевать себе родную Патагонщину" ибо "они все парагвайцы, только ловко притворяются".
   Бывший работник упился до зелёных чертей, продолжая нести околесицу про "завоевание разных Бразилий", а потом неожиданно исчез. Оказалось, что его, братья, таки восстановили. Но задвинули подальше. На задворки. Чтобы газетчикам был недоступен.
   Вывод: замазывают?
   Про это же узнали газетчики и пошла гулять по бульварной прессе разная лабуда про то, что "вот несправедливыя эти Эсторские -- хороших работников не ценят. На улицу выгоняют". И на этом фоне рассуждизмы: "А куда, собственно они так активно готовятся?!!". Ведь скрыть подготовку ТАКОЙ экспедиции -- невозможно в принципе.
   "И тут ещё один кирпич в нагнетание шизы -- реальные планы по отправке медиков и медикаментов вкупе с поселенцами, в Парагвай".
   Да уж! Вид у фармаколога был прелюбопытный. Видно в его среде тоже ходили слухи и домыслы. А тут ещё один кирпич стену версии о предстоящей Парагвайской авантюре братьев. И что болтовня про Южную Африку лишь прикрытие реальной.
   Но продолжить в этом же духе помешало явление гостьи.
   В дверь решительно и настойчиво постучали.
   Сразу понятно, что это не секретарь или кто-то из клерков. Те не стучат, те скребутся в дверь, будто ожидая, что в дверь, сразу же после стука полетит что-то тяжёлое. Типа кресла или комода.
   - Войдите! - крикнул Василий и в резко отворившуюся дверь...
   Вошла Натин. И вид у неё был мрачно-обиженный. Не просто обиженный. А это значит, что ещё и зла. На что-то. Или кого-то.
   Кравкова из кресла будто катапультой выкинуло. Тот рассыпался в извинениях и приветствиях. Однако Натин не меняя своего страдальческого вида холодно поприветствовала гостя.
   - Я вижу вы уже представлены друг другу. - как утверждение сказал Василий.
   Те переглянулись и дружно так кивнули.
   - О! Госпожа Натин, оказывается, великолепно разбирается в химии! - тут же отвесил комплимент фармаколог.
   - Гм! Ещё бы! Её даже Дмитрий Иванович побаивается. - подколол Василий за что заработал мрачный взгляд прогрессорши.
   Так как надо было завершить разговор с фармакологом, Василий для начала рассыпался перед Натин в извинениях по-русски, и добавил ещё их же, но на санскрите. Та, похоже, приняла их, слегка просветлела лицом и уже чисто по-деловому глянула на Кравкова. Секунды три изучала вежливо-серьёзное лицо профессора, но потом...
   - Вашу академию, случаем не интересуют особо ядовитые вещества, которые можно распылять в воздухе, для уничтожения больших масс живой силы противника? - вдруг заявила она. - Ну таких, что только вдохнув, человек в страшных мучениях бы умирал? Например, нервно-паралитические газы и аэрозоли? Или, кожно-нарывного действия, когда кожа покрывается язвами, а человек умирает либо от общего отравления, либо от отёка лёгких?
   Примерно через минуту немой сцены, Василий осознал что такое настоящий "вынос мозга". К чести ему быть сказано, но он очухался раньше своего высокопоставленного гостя. Когда Василий уже "подобрал челюсть", Кравков ещё продолжал изображать из себя рыбу, глотающую воздух. Наконец и он обрёл опору в реальности и с опаской покосился на даму.
   - Странные у вас шутки, госпожа Натин! - осторожно выговорил он.
   - А это не шутки! - не меняя своего серьёзного выражения коротко бросила та.
   - Э-э так они есть... - как утверждение, осторожно сказал Кравков.
   Натин же, молча выдернула из стопки на столе лист бумаги, вытянула из стоящего рядом стакана карандаш и быстро что-то набросала на листе. Посмотрела на короткий список и протянула Кравкову.
   - И что это?
   - Первое, по вашей химической спецификации, дихлордиэтилсульфид(5). Смертельная доза при воздействии через кожу -- семьдесят миллиграмм вещества из расчёта на один килограмм живого веса организма. Скрытый период действия -- четыре часа. Смертельная концентрация при действии через органы дыхания в течение полутора часов -- около ноль целых, пятнадцать тысячных миллиграмм на литр воздуха. Скрытый период действия от четырёх часов до суток. Скрытый период -- это время от момента отравления, до появления его первых признаков.
   Василия разве что не подбросило. Но разразиться чем либо -- от ругани до монолога, Натин ему не дала.
   - А они его уже давно синтезировали... Оказывается...
   - Вот эту дрянь?!! - выпалил Василий.
   - Вот эту дрянь! Лет пятьдесят назад. - ледяным тоном продолжила Натин.
   Кравков бледный на лицо, посмотрел на список.
   - Второе вещество в списке я знаю. - Тяжело выговорил он. - Синильная кислота.
   - Третье, карбонилхлорид(6). - в том же стиле продолжила принцесса-прогрессор. - Удушающее действие. Синтезируется очень просто. Либо нагреванием угарного газа с хлором в присутствии угля, либо несильным нагреванием смеси тетрахлорметана с олеумом. Тоже синтезировано давно. Почти восемьдесят лет назад. Также у вещества есть скрытый период действия от четырёх до двенадцати часов. Вдыхание газа в течение пяти минут при концентрации один миллиграмм на литр воздуха -- смертельно. В концентрации в пять раз большей -- смертельно уже в течение нескольких секунд.
   - Дальше... - мрачно изрёк Василий.
   - Дальше простой хлор. - как-то потеряно сказал Кравков.
   - Произвести в больших количествах и применить на поле боя тоже очень даже легко.
   - Следующее -- хлорциан. - продолжила Натин -- Синтезирован. Давно. Действие такое же как и у синильной кислоты.
   - А следующие?
   - Следующее -- фосфорорганика... какая-то. - С опаской глядя на формулу, сказал Кравков. Он уже явно опасался комментария.
   - Это ещё не синтезировали. Но в любой момент могут. Потому, что в этих пределах - "простые ядохимикаты" сельскохозяйственного назначения. Кто-то уже пытается на этот счёт что-то делать.
   - Дай угадаю... - откинувшись в кресле заявил Василий. - последнее -- нервно-паралитического действия, с токсичностью семьдесят микрограмм на литр.
   - Да оно. То, что ты сказал -- смертельная концентрация.
   - Вам тоже знакомо это вещество? - догадался Кравков.
   - Да, Николай Павлович. Знакомо... К сожалению. Там целый класс таких веществ. Фосфор-органических.
   - В ТЫСЯЧУ РАЗ БОЛЕЕ ЯДОВИТОЕ, чем карбонилхлорид! - в ужасе проговорил Кравков.
   Похоже день у Кравкова выдался слишком богатым на потрясения. Сначала информация про караван в Парагвай. Потом кошмарное сообщение про химическое оружие. Ему и в голову не могло прийти, что для убийства людей, в больших количествах можно просто отравить воздух, которым они дышат. И тем самым заставить тысячи людей принять яд.
   - Пулемёт "Максим" тоже достаточно смертельная штука. И убивает не хуже чем газ. - уже справившись с шоком выдал Василий. Это было явное ёрничание. Но на Кравкова подействовало отрезвляюще.
   - Так и что мы будем делать... Точнее что вы предлагаете делать? Начать производить вот эту гадость? - спросил фармаколог у Натин.
   - А это я хотела от вас услышать. Что бы вы хотели? - производить или не производить?
   Кравков мелко затряс головой отрицая.
   - По мне бы... Так никогда... Даже кинжалов!...
   - Но ваши противники придерживаются явно другого мнения. И жаждут уничтожить побольше "этих русских свиней". - ядовито заметила Натин и сделала в воздухе жест при последней фразе закавычивая её.
   Кравков не нашёлся что ответить, так что пришлось Василию прийти к нему на помощь.
   - Я понимаю, Николай Павлович. Ситуация с этими веществами... аховая. И если учесть, что в ближайшие полтора десятилетия так называемые "мировые державы" сцепятся в великой бойне, появление этого оружия неизбежно.
   - Но...
   Василий поднял руку мягко прерывая своего собеседника и показывая что он ещё не закончил.
   - Анализ показывает, что мы, Россия, не можем в достаточных количествах произвести эти вещества. В России просто отсутствует должная химическая промышленность. К тому же, любое такое производство немедленно заинтересует наших "заклятых друзей". Через их же специалистов работающих по контракту. А значит, они тоже проникнутся и начнут производить. А у них технических возможностей сделать эти вещества, на порядок больше, чем у нас. Поэтому вывод -- сама идея применения этих веществ в военных целях должна держаться в строжайшей тайне. Из соображения безопасности самой России.
   - Но ведь... Что мешает той же Британии или Германии начать у себя производить нечто такое, но тайно? - задал вполне здравый вопрос Кравков.
   - Ничто не мешает. Но мы же можем пойти иным путём. - слегка задумавшись выговорил Василий. Профессор тут же заметил в его голосе нотки неуверенности. И задал напрашивающийся вопрос.
   - Каким?
   - Делать защиту. Массовую защиту. Как в виде медикаментов, так и в виде защитных масок, которые закрывали и тело, и дыхательные пути от попадания отравы... Кстати антидоты от синильной кислоты, я думаю, вы знаете. В частности сахар и... ну это уже детали.
   - Что требуется от нас? - тут же перешёл на деловой тон Кравков.
   - Как бы это ни печально звучало, но сделать эти вещества, продумав перед этим меры безопасности персонала. Чтобы и они не потравились. А дальше в деле участвуют... кролики-собачки и ваши мозги. Будем готовиться к химической войне... Раз её высочество так нас на это натолкнула....
   Кравков вздрогнул.
  
   ****
  
   Когда за Кравковым закрылась дверь Василий обернулся к Натин. И, несмотря на тот пиетет, который он испытывал к ней до этого, ему сильно хотелось поругаться. На повышенных тонах. С кучей ядовитых слов и выражений. Но когда он увидел её лицо желание мгновенно испарилось.
   Натин откровенно трясло.
   Он быстро прошёл в угол кабинета и налил стакан воды.
   Когда Натин залпом выпила, было слышно как её зубы стучат о стекло. Громко стукнув о столешницу донышком пустого стакана она рухнула в кресло.
   - И что это... было? - острожно начал Василий. - Мы всячески противились распространению ТАКОГО знания. Всячески оттягивали момент...
   Натин же закрыла ладонями лицо. Видно было, что она пытается успокоится, но у неё ничего не получается.
   - Мы здесь закрыты... - наконец выговорила она.
   - Ну... это и так было ясно. Ещё тогда, когда мы сюда попали. - недоуменно высказался Василий.
   - Мы здесь закрыты наглухо! Навсегда! И никак...
   - Да что же всё-таки происходит?! - не выдержал Василий и бросил раздражённо.
   - Мы... В мёртвой зоне! Без сомнения! Ты понимаешь?!! - оторвав ладони от лица, и глядя полубезумным взглядом выпалила Натин.
   - И откуда такая точность? - язвительно спросил Василий. - ...И кстати, где ты была эти две недели и почему нам не сказала?
   Последнее Василий выпалил начав догадываться где она такое "нашла". Плечи у Натин поникли. Её по-прежнему колотило. Однако продолжила она уже более спокойным тоном.
   - Две недели назад пришла телеграмма. От нашей экспедиции. Археологической. Послал её твой человек. Бокий...
   - Так-так! А вот с этого места -- поподробнее!
   Василий сел напротив Натин. В то самое кресло, где перед этим сидел Кравков. Он уже почти догадался о чём пойдёт речь.
  
  
  -- Кошка бросила котят
  
  
   Натин даже не заметила, как начала вживаться в этот мир.
   Пожалуй, всё началось с того, что она прикупила "небольшой домик о двух этажах". То, что он тут же превратился в "маленькую крепость о двух этажах", уже была виновата её паранойя. Та самая, что навязывалась ей "маской".
   Можно ли было не покупать? И да, и нет.
   С одной стороны, можно было продолжать проживать в гостиницах. Но просчитав на достаточную перспективу во что это обойдётся, Натин здраво рассудила, что дешевле будет просто купить себе дом, и оборудовать его не хуже того же гостиничного номера. А может быть и лучше.
   К тому же, дом в личной собственности это как бы её показатель статуса. И по нему, в глазах обывателей, она переместилась в категорию "генеральши". Ведь именно у генералов и вдов генералов, были такие, и им подобные, апартаменты.
   Кстати говоря, тот дом реально принадлежал прежде какой-то вдове. И кажется именно генерала. Так что за домом уже и было закреплено "прозвище" "Дом генеральши". Но так как он находился сравнительно далеко от центра города, от Невы, то и цена у него была невысокая. Что Натин на данный момент очень сильно устроило. Причём оба обстоятельства -- и то, что цена невысокая, и то, что ближе к окраинам.
   Дело в том, что как раз за окраинами города она спрятала свой прогрессорский "пепелац". Так что выбирала жильё поближе не к центру, а к укрытию флаера.
   Домик хоть и был двухэтажный, но на фоне всяких прочих шикарных апартаментов знати не смотрелся совершенно. Ведь был он небольшим. Но о двух этажах и с просторным балконом. И без каких-то колонн и прочих архитектурных излишеств. От чего сам дом выглядел совершенно невзрачно.
   На первом была большая зала. Вероятно, для приёмов и светских увеселений к которой примыкало ещё две комнаты поменьше. На втором, комнаты для гостей и ещё одна большая зала. Небольшая пристройка позади дома, предназначалась для прислуги.
   Собственно в сравнении с домами знати у тех только флигеля были больше этого "дома генеральши" вместе с его пристроечкой. Даже домина купца напротив, была не в пример более монументальной и обширной. Но для нужд Натин приобретённое вполне годилось.
   Существенно было то, что дом был не деревянный, а каменный. И близко к деревянным домам не прилегал.
   Кстати, дом был оборудован по последнему слову техники века девятнадцатого. Хоть и отапливались все помещения круглыми печами, как колонны соединявшими потолок с полом в каждом углу, но в доме был и душ. Не баня. Та была вообще во дворе.
   Душ представлял из себя эдакое бронзовое чудовище, сверкающее множеством краников и разогреваемый, как и всё здесь, дровами. Горячая вода из огромного котла поступала в нормальную ванну, в которой даже можно было лежать.
   Словом, дом с комфортом.
   Оставалось лишь обставить его комнаты мебелью и можно было заселять.
   Правда заселяться предстояло пока только самой принцессе-прогрессору и её паладинше -- Паоле ди Джакомо.
   Даже учитывая, что при доме постоянно жили экономка со своим мужем-поваром, служанка, регулярно прибиравшая все помещения в доме, всё равно было изрядно пустынно.
   И тоскливо.
   Это Эсторские тут как-то очень быстро зацепились и принялись за дело. Для неё же, даже после того, как она договорилась с братьями, что будет работать с ними в деле подъёма этого мира и попыток найти из него выход, всё равно как-то не находилось ничего более серьёзного, кроме как кошмарить местное общество своими "дикими выходками" (а что? Сами виноваты! Нечего задирать!), да попытаться влезть в интеллектуальную прослойку. Кстати очень и очень тонкую. Крайне эфемерную.
   Литераторы её не интересовали. Поэзией она не увлекалась. Также как и музыкой.
   Да, у неё были любимые мелодии, композиторы, песни. Но то осталось в её родном мире. Даже Аттала была сейчас ближе. Но так или иначе, всё это, для нормального вживания в местное общество не годилось. А идти по обычному пути местных кумушек -- это вообще было для неё за пределами. Всё-таки въевшееся в неё как при обучении, а так же и при последующем вживании в шкуру принцессы Атталы, начисто отрезали от неё все матримониальные схемы как этого, так и других миров. Кроме своего собственного.
   Она здесь чужая.
   И вот эту свою чуждость она всё более и более ощущала на себе. Даже естественная настороженность братьев в отношениях с ней лишь подчёркивала эту чуждость. Кстати эту их настороженность, она объясняла так же просто, как и свою -- незнакомые цивилизации и неизвестные культуры естественно друг к другу будут относиться с опаской и подозрением. Хотя бы из тех соображений, чтобы не наделать фатальных ошибок в общении, которые бы попортили в будущем потенциально хорошие и партнёрские отношения.
   Вот и приходилось длинными вечерами смотреть на падающий за окном снег, слушать ватную тишину и размышлять "что можно тут такого сделать чтобы наконец перестать быть чужой". Сидеть и размышлять перемежая тяжёлые думы неспешной болтовнёй с Паолой.
   Иногда очень сильно хотелось рассказать ей о себе всё и полностью. Кто она, зачем она, и как сюда попала. Потому, что не было никого во всём этом мире, кто был бы ей ближе этой бедной девочки, попавшей в дикий переплёт и еле оставшейся в живых. Да ещё и с не искалеченной психикой.
   Поэтому приходилось тщательно избегать всего, что могло бы Паолу натолкнуть на ненужные подозрения.
   А значит тема их бесед Италия, - как её знала Паола. И Аттала, какой её успела изучить Натин будучи "на должности" младшей принцессы княжества, плюс бесконечные обучающие программы, что постоянно, на пересменках ей скармливали деятели из аналитического отдела.
   Благодаря последнему, у неё было о чём рассказать и очень много. Но всё равно...
   Пустой дом.
   И тоскливо.
   Одно время она думала, что покупает этот дом "с запасом".
   Она представляла себе, как ей удаётся прорваться через этот проклятущий барьер "нулевой зоны". К своим. И они приходят сюда. А значит этот дом становится ну очень живым.
   Она представляла как сюда, в эти многочисленные комнаты для гостей, вселяются опытные и матёрые резиденты-прогрессоры родного мира. Вместе с учёными и их многомудрыми искинами. Как её дом становится центром по выдиранию этого мрачного мира из уже развёртывающейся воронки Инферно.
   Но время шло.
   И ничего не менялось.
   Братья что-то мудрили с химией и биологией, совершенно не желая серьёзно влезать ни в физику, ни в области более ей привычные. Всё они делали как-то исключительно осторожно.
   Было видно как они что-то постоянно переиначивают в своих планах. То дали пинка развитию физики, но тут же "стоп!". И перелёт на совершенно иную область -- медикаменты.
   Поэтому оставалось лишь ждать. И искать самой. Хотя бы через установление дружеских и деловых отношений с местными учёными. Но и то... Общаясь с ними она постоянно ловила себя на том, что сдерживает себя. Держит в жёстких рамках. Чтобы не сболтнуть лишнего. Того лишнего, что повернуло бы всю эту цивилизацию от периферии воронки Инферно прямо в её центр. И в этом общении она поняла опасения братьев. Потому, что сама стала разбираться в этих путях. И видела, куда может привести тот или иной вариант.
   Постепенно эта вынужденная полоса безделья и ненужности начала её всерьёз тяготить.
   Но...
   Хочешь проблем? Заведи котят. Сразу появится очень много забот.
   Так как-то раз уже было.
   Ещё в школьные годы.
   Она нашла потерявшегося котёнка. Одинокого, жалобно мяукающего на всю улицу но никак не могущего докричаться до своей кошки-мамы.
   Сжалившись над ним она не представляла какую кучу проблем она с ним себе приобретает. Да, она была сама ещё мала и её детство было беззаботным. Но сами родители очень жёстко поставили ей условие: если ты взяла животное -- ты за него несёшь полную ответственность. И будь добра за ним ухаживать, кормить, и учить. Кроме тебя -- некому.
   Славный котяра вырос. И жизнь его была долгой и счастливой. А пропал он прямо перед тем, как она решила поступать в университет прогрессоров. Старый он стал. Очень старый. И однажды ушёл.
   Пропал.
   Навсегда.
   Натин до сих пор было жалко его. Она вспоминала его бесконечно. И того ещё котёнка-несмышлёныша и уже взрослого. С его привычками, повадками и характером.
   Но то было в прошлом.
   Сейчас же был иной мир.
   Январь. Холодный.
   Очень холодный.
   И однажды, в один из холодных, хоть и солнечных дней, когда снег под ногами весело хрустит и сверкает мириадами радужных искорок, когда тишина и мороз делают окружающее таким бесподобно феерическим, она повстречала. Его. Своего "котёнка".
   "Котёнок на ледяном ветру".
   Вот какое впечатление производил этот мальчик. Он жалобно посмотрел в глаза Натин. И стесняясь, тихо попросил.
   - Подайте барыня, на пропитание! Мы с сестрёнками уже два дня ничего не ели.
   - И где вы живёте? И на что?
   - В подвале, барыня. Сестра старшАя, работает в прачечной. Младшая ещё даже говорить не может. А меня даже на посылки не берут. Говорят, мал ещё. - разразился длинной речью мальчик, почувствовав в голосе неизвестной госпожи если не жалость, то сочувствие.
   - Вот и побираюсь... - мрачно закончил он и стыдясь сказанного опустил голову.
   - А почему столько не ели?
   - Батько пропил. Он всё у сестры забрал и пропил. А нам теперь есть не на что. - ещё более мрачно и глухо проговорил мальчик.
   - А...
   - Померла мамка! - опережая вопрос выговорил малец и голос его дрогнул.
   Сказано было исчерпывающе.
   Натин посмотрела по сторонам.
   В обе стороны улицы, никаких зевак или случайных прохожих в ближних окрестностях не наблюдалось.
   "Если дать деньги, то никакой гарантии нет, что отец, явно уже алкоголик, не отберёт и эти деньги и дети останутся голодными. - рассуждала Натин оценивающе разглядывая мальца. - но сумка у этого побирушки есть".
   - Пойдём! - властно скомандовала она и развернувшись направилась в ближайшую лавку, где можно было прикупить еды.
   Не веря ещё своему счастью, мальчик поплёлся за странной "барыней". Но когда в лавке эта дама набила его матерчатую сумку доверху разной снедью, он чуть не расплакался.
   - Донесёшь? Не отберут по дороге? - критически глянув на него спросила Натин, когда они снова вышли на улицу.
   - Не, барыня! Тут не далеко! Два квартала! Я мигом! Я добегу!
   - Ну... беги! - максимально меланхолично бросила Натин и не обращая внимания на рассыпавшегося в благодарностях побирушку пошла к своему дому. Только пройдя с десяток шагов она обернулась.
   - Ты ещё здесь? - насмешливо спросила она. - Ты же сказал что побежишь.
   - Да, барыня! Уже бегу! - ещё пару раз поклонившись чуть ли не до земли, выпалил малец и припустил вдоль по улице.
  
   ******
  
   Недели две его видно не было.
   Ещё через неделю, Натин видела его пробегающим мимо через дорогу. Он не заметил и не обратил внимание кто едет. Видно спешил очень куда-то по своим пацанячьим делам. Дело выживания в таком большом городе как Питер было на грани возможного. Для таких как он.
   Мысленно пожелав ему удачи Натин не стала останавливаться и проехала дальше.
   Но ещё через две недели, также возвращаясь вечером домой она наткнулась на всех троих. Причём от того места, где, как сказал малец, они прежде проживали, было изрядно далеко.
   Троица детей куда-то потерянно плелась по свежевыпавшему снегу периодически оскальзываясь на замёрзших лужах, что покрыл этот новый снег.
   Стремительно темнело. Но даже в этих наступающих сумерках она узнала того мальца. Припадая на правую ногу -- видно где-то повредил -- он тащился вслед за старшей. Торба его была забита под завязку, а за спиной, красовался ещё какой-то свёрток.
   - А ну останови! - резко бросила она кучеру. И окрик у неё получился какой-то нервно-злобный.
   Тот видно, слегка задремал, потому, что от окрика, с перепугу, очень резко натянул вожжи.
   Натин, чертыхнувшись на такую резкую остановку, выпрыгнула на заснеженную мостовую и заступила дорогу идущим.
   Увидев перед собой препятствие, старшая остановилась и подняла измождённый взгляд на Натин. На лице были видны застывшие на морозе дорожки слёз. Уже растрескавшиеся дорожки льда на побелевших, и явно обмороженных, щеках.
   Бредущий следом за сестрой малец ткнулся ей в спину и недоумевая выглянул что за препятствие у сестры возникло. Чего она остановилась. Сестра, увидев грозную барыню заступившую дорогу, попыталась выговорить что-то типа извинений и убраться под стены дома.
   - А! Добрая госпожа! Это добрая госпожа! - зачастил малец. Выражение скорби, как примороженное, не хотело сходить с его лица, хоть и пытался он выразить радость по поводу встречи. Хотя бы голосом. - Прасковья! Это та самая добрая госпожа, что нам много-много еды дала!
   Тем временем, Прасковья, всё также пятясь боком и стараясь спрятать младшую за спину, бормоча извинения продолжила движение под стену дома.
   - И куда это вы все на ночь глядя идти удумали? - грозно спросила Натин у мальца.
   - Выгнали нас. - Тут же пригорюнился тот. - Может в ночлежный дом пустят.
   - А отец? Он где?
   - Убили тятьку! - совсем разревелся мальчик.
   - А вас-то за что выгнали? - уже по инерции стала расследовать Натин.
   - У лысого Мишки кто-то деньги стырил. - сквозь слёзы начал говорить мальчик. - Я даже знаю кто мог стырить, только показали на нас и нас выгнали.
   - Может и не тырил никто. - чуть помолчав добавил он борясь с всхлипываниями. - А на нас лысый указал потому, что хотел с нас деньги взять. Или чтобы сестру ему на ночь дали... Он такой. Он требовал.
   - Деньги требовал?
   - Нет. Сестру требовал. За якобы украденные деньги.
   То, что он говорил правду, Натин видела. Ложь в самых простейших случаях её определять учили. Всё-таки на прогрессора готовили. Хоть и троечницей она была, но самое элементарное-то усвоила. И эта правда расколола её существо надвое.
   С одной стороны, этих троих было невыразимо жаль. Хотелось хоть чем-то, но помочь. Но вторая часть её (и она знала что диктует ей это), говорила: "Это подстава! Кто-то хочет подложить тебе дешёвого соглядатая!".
   "Но ведь я могла проехать и не заметить их! И идут они в противоположную сторону от моего дома" - возражала её первая, не покорёженная психомаской часть.
   "Всё равно! - вопила вторая. - Таких как они тысячи и тысячи! Всех не спасёшь! Ты должна быть эгоисткой, чтобы хоть что-то сделать. А если возьмёшься спасать этих, то почему тогда и других тоже себе не взять? А там всех сирот этой убогой страны?!"
   "Но если сейчас не возьму хотя бы этих, чего я буду стоить как прогрессор?! - взбеленилась первая часть. - Не вырождаюсь ли я, как личность в сухую и чёрствую эгоистку? Чем я тогда, буду лучше тех, кто убивает собственный народ?"
   " А вдруг именно этот малец украл кошелёк того "лысого"? И ты приютишь под своей крышей вора? Ты понимаешь, что будет с тобой, когда это вскроется?" - не прекращала нудить психомаска.
   "Нет! - решительно пресекла перепалку первая и родная часть её души. - Ради себя самой! Чтобы сохранить себя. Чтобы остаться человеком! Я должна их взять!"
   Психомаска скептически хмыкнула и пожелала напомнить ей эти метания, когда худшие опасения сбудутся. Но это уже были её арьергардные бои. Натин приняла решение.
   - Быстро сели туда! - приказала Натин и указала на бричку.
   Из-за спины сестры, не проронившей ни слова во время разговора Натин с братом, выкатился "колобок". Видно на младшую намотали всё, что под руку попалось, чтобы она не замёрзла. И, скорее всего, старшая это делала за счёт утепления себя самой. Слишком уж заторможенно она реагировала на окружающее.
   На несколько секунд и мальчик застыл с вытаращенными глазами, не веря своим глазам.
   - Давай-давай! Быстро! - подбодрила его Натин командным голосом.
   Тот вцепился в рукав старшей сестры и как буксир большой пароход, потащил её в сторону кареты. Сестра как сомнамбула переступая поплелась вслед за братом. За ней, смешно семеня, и сверкая глазами побежала младшая. Собственно кроме глаз у неё под намотанным и видно ничего не было.
   Кучер лишь осуждающе посмотрел на Натин. Но ничего не стал говорить: "Барыня в своём праве. Что хотит, то и воротит!"
  
   ******
  
   Что в первую очередь приходится делать с подобранными на улице котятами?
   Правильно! Изводить блох.
   С людьми же проблема была сходная -- вши. И помня удручающее состояние санитарии в среде бедноты, Натин не стала медлить. Прервав ахи и охи экономки она раздала распоряжения.
   - Сначала -- накормить всех. Лёгонько. Не плотно. Пока дети кормятся, нагреть большой чан с водой, что в душе, и помыть всех. Перед душем у них обработать вот этим средством волосы. И чтобы побыли они под ним не менее пяти минут. Пока вши не передохнут. Дальше можно мыть. Часы вон там.
   Натин указала на большие напольные маятниковые часы важно и сурово тикающие. Будто подтверждающие и крутость хозяйки, и важность своей миссии.
   - На выходе выдать всем новую одежду. Если кому-то не достанется по размеру, - Натин насмешливо посмотрела на мальчика, - пусть побегает до утра в рубашке не по росту. В доме тепло -- не замёрзнут. Утром, закупим новое. Их же одежду разложить во дворе на мороз. Утром -- собрать и всё равно ещё раз всю одежду хорошо выварить. Чтобы вся живность на ней передохла. Впрочем... насчёт ещё раз выварить -- утром посмотрим. Может будет проще её выкинуть и купить новую.
   Весь диалог и суету вокруг детей наблюдала Паола.
   У неё был какой-то комплекс насчёт такой помощи нищим. Та с трудом удерживала беспристрастное выражение лица. Но всё равно время от времени, когда она теряла контроль над собой, прорывалась неприязнь "к этим нищебродам". Всё-таки по происхождению она была не из "простых".
   Натин это заметила.
   - Помнишь, Паола? И ты когда-то была таким вот котёнком на холодном ветру. - бросила она недоумевающей итальянке.
   Та сильно смутилась и покраснела. И уже совсем другими глазами посмотрела на свою госпожу.
   В сущности всё её окружение сейчас было теми самыми "котятами". Не только вот эти дети. Но и Паола, и Ольга. Те из жителей этого мира, к кому она успела привязаться и кто от неё по большому счёту сильно зависел.
  
   Следующие дни Натин с интересом наблюдала, как "котята" обживают дом. С любопытством тычут облезающие носы (таки обморозили лица на холодном ветру) во все углы и закоулки.
   Но долго это продолжаться не могло. Надо их пристроить "к делу".
   Однако тут же обнаружилась и проблема: реально небольшая работёнка нашлась как раз мальчику быть посыльным. Кстати звался он Митяем, и было ему всего-то от роду десять лет.
   А вот для сестры -- никак. Служанка уже была. И увольнять первую ну очень было не с руки. Да и гнусно как-то.
   Прасковья тоже маялась от этого "приживальства". Да и слуги ей это постоянно напоминали. Видно самим было боязно внезапно остаться без работы. А во флигеле было тепло, да и кормились они с этой, хоть и суровой, но очень заботливой барыни, весьма прилично. Вероятно ей намекнули, что за такое проживание, не грех бы и денюжку приплатить.
   Сестра быстро прикинула во что это уже вытекает, и пришла в ужас. Но от её решения, в ещё больший ужас пришёл брат.
   Натин тоже онемела. Когда выслушала его.
   А дело было в том, что эта пятнадцатилетняя дурочка, совсем ошалев от давления "на мораль", и не найдя другой, приличной работы, решила идти... в проститутки!
   Ещё осенью 1899 года, когда она только прибыла в Питер и начала изучать местное общество, как-то её занесло в весьма медицинские круги. И там её познакомили. С реалиями мира и времени.
   В том числе и через общение с доктором Покровской. Которая даже целую брошюру выпустила по этому поводу.
   Натин всё, что прочитала в той брошюре сама перепроверила через другие каналы. Но даже её сильно шокировали описания из той брошюры. Под впечатлением Натин даже профинансировала её издание.
   "Очень симпатичная шестнадцатилетняя девушка рассказала следующее.
   Она жила в деревне с отцом пьяницей. Там ею завладел один человек, кто -- она не сказала. Затем она приехала с отцом в Петербург, и поступила на одно место в качестве прислуги. Отец постоянно приходил туда, буянил, отбирал у неё деньги и пропивал их. Чтобы избавиться от него, одна из ея подруг, живших в том же доме, предложила ей идти "в заведение". Она сама хорошенько не знала, что это за "заведение", но согласилась. Тогда они вместе отправились в дом терпимости. Это было год тому назад, и ей было только пятнадцать лет. Но так как при вступлении в прислуги ей прибавили два года, то содержательница дома терпимости беспрепятственно ее приняла. Им отвели комнаты и первую ночь их не трогали. На другой день они отправились в комитет, заведующий проституцией. Там каким-то образом открылось, что ей нет шестнадцати лет, и ей не хотели дать билет, нужный для вступления в дом терпимости. Тогда она начала плакать и говорить, что хочет жить такой жизнью. Члены комитета сжалились над этой девочкой и выдали ей билет".
   Именно на такой "вариант" сдуру, сестра Митяя и рассчитывала.
   А что? В Питере это дело было самым обычным.
   Бордели были разные. Для господ, и для бедных.
   Для господ -- там проституток специально подбирали и обучали. Под разные запросы клиентов. В том числе и для извращенцев. Обучали их ублажать как садистов, так и мазохистов.
   А вот для бедных, были "тридцатки".
   Почему "тридцатки"?
   Потому, что с каждого посетителя берут только тридцать копеек. Но на Рождество и Пасху в таких "заведениях" на одну проститутку приходится от шестидесяти до восьмидесяти человек. Наплыв клиентов на Рождество и Пасху, вероятно, связан с тем, что во-первых это были выходные дни, а во-вторых - как раз заканчивалось время поста, и добрые христиане отправлялись "разговеться" в бордель. Но 80 клиентов в день - это ж получается по клиенту каждые 20 минут, если круглосуточно "работать". А если обслуживать охотников за плотскими утехами не 24 часа в сутки, если в сутки спать хотя бы 6 часов и час тратить на еду и отдых - получится по клиенту каждые 13 минут.
   Для того, чтобы они могли выдержать, хозяева борделей выдавали каждой своей работнице в такие дни по четыре стакана водки. Отдельно ещё и клиенты "подносили". То есть проститутки в такие дни работали упитые в хлам. Иначе для них, не выдержать никак.
   Вполне естественно, что такая "работа" буквально убивала. В двадцать лет, "работницы" борделей уже выглядели на 35, а дальше... Короче долго не живут(7).
   До этого, Натин думала, что её шокировать сложно.
   Вышло, что можно.
   Вот так: через панический рассказ Митяя.
   Знал ли сам Митяй, откуда-то об "условиях" работы в борделях -- непонятно. Мог знать. Ведь "на дне" там как раз "вышедшие в тираж" проститутки и обитают. Мог услышать пересказы.
   Хотя мог и просто сохранить понятия о приличиях и приличной работе, вбитые ему родителями.
   Ведь отец у них алкоголиком стал только после смерти жены. До этого, как уверяли и Митяй, и Прасковья, он если и пил, то только по большим праздникам и очень мало. А это значило, что до того, как его сломала смерть близкого человека, он сам был "с понятиями".
   Когда Натин таки пришла в себя, её ярость Митяя просто сдула. Даже выраженная чисто мимикой. А вот сестрице его досталось в полной мере.
   После этого Прасковья и не заикалась о какой-то "побочной" работе. Да и работники больше не приставали к ней. Даже намёками. Ибо получили также свою порцию скандала.
   Это происшествие заставило Натин всерьёз задуматься над тем, что же делать с, как она стала их называть с некоторых пор, "котятами". Так как была она весьма прямолинейной особой, то просто не мудрствуя лукаво пристроила обоих к учёбе. За младшей в это время присматривала прислуга, так что все оказались при деле.
  
   ******
  
   Прошла зима.
   И, как поняла Натин, прошёл кризис встраивания в этот мир и в Дело.
   Братья её всё чаще и чаще стали привлекать к своим операциям. И кульминацией этого стал вояж в Парагвай. Уже после него она перестала чувствовать себя и не нужной, и потерянной.
   Даже участие в Парижской выставке того ощущения не дали.
   Только парагвайская авантюра.
   А она была именно что авантюрой.
   Вломились в страну, про которую, собственно, мало что было известно. В результате уже с первых часов, казалось бы, верный план полетел к чертям и пришлось импровизировать. Да как импровизировать! Хоть и легла основная нагрузка по этой импровизации на Вассу Эсторского, к которому Натин испытывала искреннюю симпатию, но и её роль была там совсем не последней. Они там славно сработали на пару.
   И вот, когда казалось бы всё наладилось и покатилось в выверенном направлении, приходит эта телеграмма.
  
   ******
  
   Тот день начался как обычно.
   С утреннего кофе, и накачки Прасковьи: что она должна сделать и когда отчитаться перед Натин о проделанной работе.
   Дальше завтрак, отправка Митяя на телеграф -- ждать посланий из далёкой Швейцарии. От Богданова.
   Собственно то послание должно было прийти ещё вчера. Но что-то у Александра не склеилось. А поэтому Митяй получил инструкции ждать до упора. А так как телеграмма ожидалась до обеда но явно не с утра, то и ждала она его как раз к обеду.
   Но стоило ей взяться за "дрессуру" Паолы, как по дому раздался звонкий и радостный вопль Митяя:
   - Барыня! Госпожа Натин! Телеграмма пришла! Вам!
   - Стоп! - скомандовала Натин. - Отдыхай!... Или займись вон... Пока ознакомлюсь.
   И кивнула в сторону "железа".
   Паола выпрямилась и без пререканий, привычно направилась к ящику со стилетами и прочим остро заточенным "инструментом".
   В открытую Натин дверь радостно сияя влетел Митяй размахивая бумагой.
   - Госпожа Натин! Я только пришёл, а там уже принимают!
   - Давай! - усмехнувшись сказала принцесса и протянула руку.
   Митяй тут же радостно вложил в неё только что принесённое им.
   Да, Натин давно ждала телеграммы.
   Да вот только не этой.
   Точнее ждала, но не сейчас.
   И хоть сильно надеялась на такое, однако не тешила себя особыми иллюзиями.
   Это могло произойти и через месяц, а могло и через десятилетия.
  
   "Нашли кольцо ваших описаний тчк Диаметр почти две сажени тчк Толщина кольца аршин тчк Покрыто неизвестными письменами тчк Коррозия отсутствует тчк Ждём дальнейших распоряжений тчк. Бокий"
  
   То, как тут же изменилось лицо "барыни" Митяя сильно напугало. Он попятился.
   Через секунду повисшим молчанием заинтересовалась Паола и посмотрела на Натин.
   Её тоже проняло.
   Оно и не удивительно.
   Всегда соприкосновение с тайнами такого уровня потрясает. А бедную Натин попросту ужаснуло.
   Ведь находки такого уровня в её родной цивилизации это сенсация на года. И ответственность просто чудовищная. Ибо сама Аньяна -- просто чудовищный по мощи мир. А, следовательно, всё, что идёт по её части -- не просто важно.
   Вот так над бедной "серенькой мышкой" студенткой, вся доблесть которой поначалу заключалась в том, что она как две капли воды похожа на младшую принцессу Атталы, второй раз посмеялась Судьба.
   Да, можно было радоваться -- повезло. Второй раз.
   Но лучше бы уж испугаться.
   Но испуг, к удивлению Натин очень быстро прошёл.
   И на неё нахлынули чувства, которые буквально стали рвать её на части.
   Она поняла какой ВЫБОР пред ней поставила эта проказница Судьба.
   Братья ничего особенного не ждали от затеи попытаться найти на Урале порталы Аньяны. Ждали только того, что сам факт поиска этих "Звёздных врат" добавит шизы в складывающуюся ситуацию. Но у Натин всегда было на этот счёт своё, особенное мнение. Она те порталы уже раз видела. Их, тогда ещё первокурсников, специально возили на "Кольцо" - "Кольцо миров Аньяны".
   Они тогда посетили лишь два из тех миров. Но увиденного хватило. Сама идея соединить полторы сотни миров в единую сеть, да так, чтобы из мира в мир можно было попасть максимально просто и быстро, поражала своей грандиозностью и сложностью.
   Ведь получалось, что эта цивилизация, раскинулась когда-то на те самые полторы сотни миров. Это какую мощь надо иметь, чтобы управляться со всем этим?!! И какую мощь они имели в конце своего пути, когда Ушли?! Ведь цивилизация на полторы сотни миров!!!
   Но были ещё и "боковые" ходы этой великой системы. Отходящие в миры, которые были либо необитаемые, либо заселены отсталыми народами. И если миры "Великого Кольца Аньяны" были исследованы досконально, то эти ответвления продолжали находить всё новые и новые. В таких закоулках гиперпространства, что вызывало у исследователей изумление. Но что характерно, эти Врата встречались исключительно редко. И каждая такая находка становилась сенсацией.
   Натин смотрела на братьев, и у неё возникли чёрные подозрения относительно них, когда увидела, что им эти Врата не интересны. Но так как ей, по большому счёту, деваться было некуда, пришлось затолкать эти подозрения как можно дальше.
   Однако от этого они никуда не делись. Ведь признаков того, что здесь, в этом мире была Аньяна, осталось просто немыслимо много. Слишком сильно наследила эта цивилизация. И то, что сами братья умудрились на мифологии этого мира набрать фактов на толстенную книгу, как раз и говорило за это.
  
   Натин заметалась.
   И вот чего совсем почему-то не хотелось, так это оповещать братьев. Ведь это Кольцо Аньяны -- Дверь. С накопителем огромной мощности. И если это нулевая зона...
   Перед глазами мгновенно всплыла система кодировки Колец Аньяны. А также координаты самой Аньяны. В этой системе. Уж это им в Университете вбивали в головы в первую очередь. Даже до других тайн Аньяны, которые были не менее захватывающими, нежели Кольцо Миров.
   На тот случай: "Авось кому-то из прогрессоров повезёт и он натолкнётся на ещё один "боковой путь" Кольца Аньяны".
   "Мощь Кольца Аньяны, против знаний Арканара. - мелькнуло в голове у Натин. - И то и другое... Страшно! Но если у меня Кольцо... То я автоматически становлюсь вровень с Эсторами. А за Кольцом.... МОЙ ДОМ!!! И пусть придётся пройти через Аньяну! Как тут говорят "для бешеной собаки семь вёрст не крюк!". Главное -- вернуться! И пусть в глазах Эсторов это будет выглядеть как побег. Да, я их боюсь! Ну и что? Я даже Университет не закончила! Меня поставили на этот проект в Аттале! А тут нулевая зона, да ещё... ЕЩЁ И АНЬЯНА!
   Натин дрожащими руками свернула телеграмму.
   - Срочное дело! - только и смогла она выговорить. Но почему-то в глаза смотреть ни Митяю, ни Паоле не смогла. Опустила взор вниз и долго рассматривала простые, крашенные доски пола, прежде чем выдавить из себя следующее.
   - Нам надо срочно убыть по важному делу. Одной.
   Следующим шагом был вызов извозчика. Чтобы довёз до нужного адреса. А адрес -- амбар с раздвижной крышей за городом.
   Когда Паола услышала конечный пункт она догадалась, что будет. И как её госпожа будет добираться до этого "срочного и важного дела".
   Аньяна и её мощь продолжали вертеться в голове у Натин, когда она лихорадочно раздавала распоряжения, попутно собирая всё, что было, по её мнению, необходимо.
   Но на этих мыслях всё больше прорывались другие нотки и смыслы.
   Появилась Прасковья с малой сестрёнкой, привлечённая всеобщим тарарамом, что ещё больше прибавило раздрая в душе принцессы-прогрессора. Потому, что были напоминанием: "Ты в ответе за тех, кого приручил".
   "Нет! Ведь я их спасу, да? Ведь я не надолго... Я только приведу своих в этот мир! И тогда мы вместе с этими крутыми... Мне бы дотянуться до дома! Тогда бы мы с Эсторскими, с их схемами, всё перевернём! Мы спасём всех! Мы вытащим этот мир!"
   Но почему-то не хотелось смотреть в глаза "котятам".
   Было такое ощущение как будто она их предаёт. Такое ощущение, будто она уходит отсюда навсегда.
   Дети почуяли, что что-то не то творится с "барыней". Они испуганными глазами смотрели на её метания.
   Мысли зацепились за Паолу. За её судьбу. В этом мире.
   Почему-то сразу же подумалось, что если сама Натин исчезнет, то после того, что она дала ей, Паола не пропадёт.
   Но ощущение ухода навсегда было таким щемящим, что она не выдержала и метнулась к своему комоду. Там, в дальнем углу, лежал ларчик -- её текущие капиталы и бумаги.
   - Паола!!! - рявкнула она и паладинша не замедлила материализоваться пред грозными очами принцессы.
   - Вот! Тебе на сохранение! До нашего возвращения -- не вскрывать. Но если нас не будет в течение месяца -- вскрывай. И поступай с содержимым как тебе заблагорассудится. Не дура. Сообразишь. Но не раньше! И... За "котятами" присмотри пока меня не будет.
   Сказано было таким тоном, что Паола серьёзно перепугалась.
   - Но что случилось? Вы куда?!! И как я без вас!.. Возьмите меня с собой!
   - Нет! - отрезала Натин. - Ты остаёшься здесь и присматриваешь за домом. И за этими.
   Натин мягко кивнула через плечо на всё больше паникующих детей. Они ничего не понимали в речах, так как разговор вёлся на итальянском. Тем не менее по тону поняли, что что-то близкое к катастрофе.
   - И... Там может быть очень опасно. - чуть подумав, мрачным тоном соврала Натин. - Я -- вывернусь. А вот ты -- недостаточно подготовлена.
   И резко отвернулась. Чтобы Паола не заподозрила.
   Прошла в свою комнату.
   Паола, как привязанная потащилась за ней. С тем же тяжёлым ларцом в руках. Надеясь, что Натин передумает, и возьмёт с собой. Ей очень не хотелось снова остаться одной против целого мира, который она до сих пор боялась. За внешне хрупкими плечами принцессы было так уютно. И безопасно. А теперь возможно, придётся всё делать самой. И выживать тоже.
   Натин покосилась на Паолу, но ничего не сказала.
   Подошла к своей кровати и к изумлению итальянки достала из-за неё автомат. И орудие было явно братом-близнецом того аппарата, что она видела не так давно в руках мессира Вассы во время вояжа в Парагвай. Отличие было лишь в том, что там не было приспособ под саквояж, в котором он прятался Вассой.
   Просто ремень и складной, металлический приклад.
   Что ещё сразу бросалось в глаза, так это пристёгнутый магазин. То есть оружие было постоянно ночью при принцессе и готово к немедленному применению.
   Вслед за ним из под кровати на свет появился рюкзак "а-ля Мэри Сью". Примерно такой же, как Паола видела за плечами у скульптурного изображения знаменитой авантюристки.
   Содержимое рюкзака было немедленно вывалено на кровать и Паола с ещё большим изумлением обнаружила там несколько обойм для автомата, упаковки патронов и два "Люгера". Один из них хозяйка тут же перебросила Паоле.
   - Третий не помешает. - буркнула принцесса под нос. - Как запасной будет. Патроны, если что, спросишь у Руматы. Он заведует вооружениями.
   Меж тем, в рюкзак была упакована одежда, небольшое одеяло и, как поняла тут же Паола, заранее отложенный мешочек с продовольствием.
   Уже из всего этого видно было, что предстоит какой-то вояж в дикие места. Но дальше было нечто!
   Натин быстро вытянула откуда-то ещё один ларчик. Близнец того, что сейчас в руках держала Паола. Из вскрытого ларчика показалась диадема, сандалии и медальон на довольно крупной и на вид золотой цепи. Несколько секунд Паола пребывала в уверенности, что хозяйка переложит всё это в свой рюкзачок, но Натин, слегка поколебавшись и просчитав что-то в уме, наоборот надела всё это на себя. Кроме сандалий. Вот сандалии-то и были уложены поверх одежды, уже лежащей в рюкзаке. Также из шкафа был извлечён стародавний зелёно-золотой костюмчик. Аккуратно сложен... И чуть не уложен вслед за сандалиями.
   Снова небольшие колебания, и Натин быстро переодевается в свой "царский" наряд. Теперь и диадема, и цепь с медальоном на груди смотрелись вполне себе органично. Но на этом переодевания не закончились.
   Вместо простых сандалий или мягких туфелек, что были обычны для Натин в походах по Питеру, на ноги она напялила тяжёлые ботинки с высоким голенищем. А поверх своего царского платья нацепила какой-то странный и ранее никогда не виденный Паолой жилетик. Правда назначение его тут же становится ясным -- в кармашки на груди немедленно были заткнуты автоматные и пистолетная обоймы. Вскоре, правда, переодевание закончилось. Добавилась кобура с "люгером" на пояс, и автомат на шею.
   Если до цепляния вооружений вид Натин был вполне себе органичный, и царственный, то военное железо превратило вид принцессы в что-то совершенно ирреальное.
   Надев рюкзак и зацепив его пряжку на поясе, принцесса ещё зачем-то попрыгала. К удивлению Паолы, несмотря на изобилие смертоубийственных железяк на принцессе, ничего не звякнуло.
   Меж тем сама Натин хоть и действовала в крайне расстроенных чувствах, но рассуждала вполне здраво. Да иначе и быть не могло. Готовили её основательно и тщательно.
   "Местность незнакомая и дикая. Значит, могут быть дикие животные. В том числе и опасные. Нужно оружие. А какое оружие есть? Пистолет против стаи волков -- несерьёзно. Значит -- без вариантов беру автомат. Тот, что Васса мне подарил.
   Далее... что-либо из артефактов иного мира оставлять здесь -- нельзя. А вдруг меня обратно не пустят?!! Следовательно забираю с собой Платье Аудитора Истины и сандалии. Диадему и медальон -- те идут в обязательном порядке в них много чего из нашей электроники. Особенно в диадеме. И если я там в тех степях сгину, то... Но об этом лучше не думать! Надо привести... Во что бы то ни стало привести сюда наших! И если они заартачатся помогать Эсторским -- настоять!!!"
   Она представила как будет убеждать руководство и настроение ещё больше упало.
   В сущности, она перед ними -- никто. Практикантка. Хоть и очень удачливая -- из грязи в князи. Не каждому... Да что там "не каждому"! Она первая, кому достался сходу такой пост и задание! Да, она успела сделать в Аттале очень много. Но то, что она исчезла, да ещё совершенно бесследно, да на целый год -- полностью обнуляет её заслуги. И слушать её... Будут ли?
   "Но всё равно! - оборвала Натин дурные мысли. - Ради этого мира, да и собственного душевного спокойствия... Надо попытаться!
   Ведь тогда не эти из Арканара, а мы будем тут главными.
   И пусть их схемы теперь будут нашими!"
   Главное она ухватила.
   Теперь надо донести. И то, что она уже знает, заставит спецов "Прогресса" её слушать!
  
   Вот так, утешая себя, Натин вышла в полном снаряжении из своей комнаты.
   "Котёнок", впервые увидев на ней почти полное облачение принцессы Атталы застыл в крайнем изумлении. Он даже не обратил внимания на вооружение, которым была обвешана принцесса-прогрессор. Всё его внимание было приковано к поразительной красоты диадеме.
   Натин подошла к мальцу и положила руку ему на плечо.
   - Митя! Нам надо надолго покинуть этот дом. Отныне ты должен слушаться Паолу. Пока нас не будет, она будет в доме главной.
   Митя мелко закивал, всё также заворожённо вперившись взглядом в сверкающую диадему.
   Натин обернулась к двери, ведущей в коридор.
   Дверь отворилась, и в главный зал мягко вступил слуга.
   - Извозчик прибыл, госпожа! - с поклоном доложил он.
   - Мы идём! - стирая с лица следы неуместных эмоций, как можно более бесстрастным тоном бросила Натин.
   Проходя мимо испуганной Прасковьи она еле заметно улыбнулась ободряюще и кивнула ей.
   - Да как же мы без вас барыня! - разревелась та.
   - Не реви! - строго ответила Натин. - Мы постараемся не задерживаться.
   Прасковья наконец заметила диадему на голове "барыни" и ойкнула.
   - П-прастите нас, ваше высочество!
   - Будет вам! - уже более мягко заметила Натин и направилась к выходу.
   Дворецкий наконец заметил рюкзак за плечами своей госпожи и растерялся.
   - Но... Зачем, госпожа Натин?! Вам не по чину таскать тяжести! Давайте я помогу! - бросился было он к ней. Но та зыркнула на него и слуга резко остановился ничего не понимая.
   - Всё своё ношу с собой! - насмешливо бросила проходя мимо него Натин.
   Выход принцессы из дому ознаменовался ещё большим фурором. Хоть и было ещё только за полдень, но народу на улице было предостаточно.
   Старый боцман, подпиравший ворота своего домика чуть не подавился своей трубкой увидев обвешанную оружием даму с рюкзачком за спиной, в ослепительно золотом одеянии да ещё с диадемой на голове. Диссонанс одеяния вышибал мозги покруче самогона, что варил старый еврей Мойша из слободки.
   Вылезшее за каким-то делом купеческое семейство в полном составе замерло у своих ворот также изумлённо разглядывая до зубов вооружённую "сиятельную госпожу" из "дома генеральши". Каждый из семейства оценил что-то одно: женщины и девки -- костюм, медальон и диадему; отец семейства с отпрыском -- оружие.
   На их глазах, Натин ловко скинула с себя рюкзак и уложила его рядом на сиденье. Села сама, ни на кого не обращая внимания и только пристроив автомат себе на коленях с подозрением оглядела окружающих зевак. И взгляд был у неё -- как у тигра выбирающего барашка в стаде себе на обед. Некоторые попятились. Кое-кто даже рассыпался в извинениях. На всякий случай. Ведь оружие в руках этой злючей дамы явно из высшего света внушало серьёзное опасение.
   - Тебе сказали, куда надо нас доставить? - без предисловий спросила Натин у извозчика.
   Тот с трудом выйдя из состояния крепкого офигения с трудом выдавил из себя разминая в руках собственную шапку:
   - Д-да, вашес-ство!
   - Трогай! - царственно бросила она и бросила зачем-то злобный взгляд в сторону купеческого семейства.
   Те дружно побледнели.
  
  -- Попытка к бегству
  
   Натин последний раз оглядела салон своего флаера, на предмет забытых вещей, выключила свет и открыла дверь наружу. В нос тут же ударили запахи степи. Прежде всего это были запахи разнотравья ну и не в последнюю очередь вездесущей пыли, которая летела над пожелтевшей степью поднятая ночным ветром. Последний факт был прекрасно виден под полной луной. Также как и бесконечное небо полное бешено мерцающих звёзд. Струи летнего ветра всегда так оживляли небеса, заставляя светила небесные дрожать как свечи.
   Заранее настроенная электроника диадемы вывела на сетчатку глаза разнообразные отметки. В том числе и от небольшой стаи то ли собак, то ли волков бегущих куда-то по своим делам.
   Натин прикинула куда.
   Выходило, что не туда, куда сама сейчас двинет. Да и ветер был от них. Так что её запах, как бы ни были чувствительны носы этих хищников, до них не долетит. И, естественно, не привлечёт.
   Она крутнулась на месте, оглядывая окрестности.
   Ничего подозрительного больше не высветилось. Кроме вот этой далёкой стаи. Даже никаких травоядных не было видно. Если они, конечно, тут обитают.
   Она закрыла люк, и привычно перевела своё транспортное средство в режим маскировки. Уже через секунду обшивка самолётика неуловимо изменилась и теперь перед любым мимо проходящим красовался обычный серый гранитный валун. Которых здесь должно быть много.
   Поправила автомат, подёргала за лямки рюкзак чтобы он получше улёгся за спиной, определилась с направлением и шагнула.
   Вперёд.
   Туда, где расположилась археологическая экспедиция. По ковыльному "морю", катящему под лунным светом свои серебристые волны.
   Поход под звёздами и луной.
  
   В иных ситуациях, это путешествие можно было бы считать даже неким романтическим. Купол звёздного неба над головой, ковыльная степь, волнующаяся под лёгким ветерком... Вечность и бесконечность... Навевает!
   Но Натин было не до этого "навевания".
   Душу рвало на части всё тем же ощущением, что она предаёт. Что на самом деле она пытается сбежать. От проблем. Бросив тех, кто от неё сильно зависит.
   И эта война внутри всё больше и больше раздражала, отнимала внимание. Что в условиях явно незнакомой местности и обстановки вполне могло обернуться печально.
   Но... то ли повезло, то ли здесь, в этой местности в данный момент никого из хищников или иных опасных созданий просто не было. Один раз только было неприятное происшествие.
   Что-то в недалёких зарослях прошуршало.
   Возможно какая-то зверушка. Мелкая. Или птица не вовремя проснулась. Но воображение Натин нарисовало ей тут же целую стаю злых степных волков, изготовившихся к атаке.
   Она развернулась в ту сторону и вскинула свой автомат. Электроника диадемы тут же нарисовала отметку прицела -- то место, куда попадут пули. Как с лазерным прицелом, только лучше. В своё время чего только не насовали в ту дубль-диадему, на пересменке! А в сущности, ведь, простая вещь -- достаточно из пистолета или автомата раз выстрелить, чтобы электроника запомнила параметры огнестрела, и дальше могла просчитать куда и как попадёт пуля в следующие разы. С поправкой на ветер и прочие неприятности. Конечно, в Аттале там огнестрела и близко не было, но ведь чем отличаются лук и арбалет от того же автомата? Ведь тоже кидают что-то на расстояние. Единственно, что там ещё и от натяжения тетивы всё зависит. Так для микросхем в диадеме и это не было проблемой. Главное, чтобы из лука перед серьёзным его применением выстрелить раза два. Для установления зависимости силы упругости от натяжения. А после его эксплуатация идёт уже как с лазерным прицелом. Единственно, что для окружающих все эти метки, что в глазу электроника рисует, не видны.
   И так всё снаряжение принцессы-прогрессора. Даже кое-что в ткань её парадного платья "вшили" умельцы из "Прогресса". Что-то вспомогательное, что работало в симбиозе с диадемой и медальоном.
   Вот почему нельзя было оставлять эти вещички дома. Ни под каким видом. А то, что она напялила их ещё дома, а не во флаере, была повинна её обострившаяся паранойя происходившая от "психомаски". Почему-то очень остро она прочувствовала необходимость снарядиться по полному варианту. И всё из-за того, что споткнуться на последних метрах у финиша -- позор. Но ведь "спотыкание" в её условиях, вполне могло стать и фатальным. Так рисовала её положение, обнаглевшая психомаска.
   Из хилых зарослей так ничего путного и не появилось. Так что Натин, пятясь боком прошелестела по траве мимо, всё ещё держа под прицелом подозрительные кусты.
   Единственно что плюсом пошло -- выплеск адреналина подействовал как кружка хорошего кофе. Сонливость выветрилась мгновенно. А ведь в последние часы ночи, перед рассветом, больше всего спать хочется!
   Вот так она и шагала иногда оборачиваясь наблюдая как сереет и розовеет восток. Вспоминала как она с Паолой и Вассой "пробежались по Парагваю". Вспомнила, как ей хотелось взять с собой всё снаряжение вкупе с медальоном и диадемой, но ограничилось тем, что она засунула тогда весь комплект в свой "бардачок" так и не решившись при выходе из флаера всё это на себя навесить.
   Интуиция сработала? Что весь вояж закончится благополучно?
   Впрочем нет. Скорее всего банальное благоразумие.
   Она представила себя тогда как бы смотрелась в окружении всякого сброда во всех своих "украшениях" и какую шикарную приманку для идиотов она бы представляла. Причём соблазн был бы для многих неодолимый. Ведь страна там была, по словам Вассы, очень бедная. И наверняка разных искателей лёгкой наживы там хватало.
   "Ну а сейчас, чего так вырядилась?!! - спросила сама себя Натин, но и ответ нашла немедленно. - Да тут кроме как перед волками и форсить-то не перед кем... Впрочем... Археологи? Да они больше перед ней кланяться будут, чем думать как всё это отобрать. Впрочем... И тут перестраховаться можно. Ведь автомат есть и если совсем... Но... Нет! Флаер должен быть укрыт вплоть до момента открытия "Врат"!
  
  
   ******
  
   Ранним утром лагерь археологов был взбудоражен фантасмагорическим зрелищем.
   Едва солнце показало свой алый краешек над степями. Едва навстречу его первым лучам вылезли из палаток господа-археологи, вместе с разнорабочими... Словом утро начиналось как обычно. Но... вдруг кто-то обратил внимание на какое-то необычное движение.
   На фоне выползающего из-за горизонта диска светила, вышагивала странная фигура. И чем ближе сия фигура приближалась, тем выше лезли брови присутствующих, и тем больше отвисали челюсти.
   С необычным мешком за плечами, со странным оружием наперевес, обвешанная какой-то странной амуницией, на них надвигалась фигура... в зелёно-золотом платье и в царственной короне! И рядом, в сопровождающих этой, явно очень богатой дамы, не было видно никого.
   Кому-то сдуру примерещилось, что ожили те самые, кто тут жил давно и чей город сейчас они раскапывают. Но против этой версии слишком уж явно свидетельствовало оружие висящее на шее у сиятельной дамы. Слишком уж конкретно сие оружие выглядело натуральным огнестрелом, а не луком или, на худой конец, арбалетом.
   Навстречу этому прямоходящему зрелищу высыпало практически всё население лагеря, за исключением нескольких людей из подсобных рабочих, плотно занятых неотложными работами типа готовки завтрака.
   Не доходя метров пятидесяти, пришелица остановилась расставив ноги на ширину плеч и перехватив своё оружие так, что было видно: если что и секунды не пройдёт, как она пустит его в ход.
   Стала видна и обувка из тяжёлых, шнурованных ботинок с высоким голенищем, в которые были заправлены зелёные шаровары с золотым шитьём. Лёгкий ветерок, развевал платье до колен и тоже с золотой вышивкой.
   На бедре виднелась кобура. Явно пистолетная. И то, что из неё торчала рукоятка именно пистолета, свидетельствовало: дама вооружена до зубов. И если ей сильно захочется, то перестреляет всех, кто в лагере. А то, что у неё хватит на то выстрелов тоже хорошо было видно: длинный магазин её оружия, что держала в руках, да ещё несколько таких же, но видневшихся из длинных кармашков на груди жилетика, накинутого поверх того самого зелёного с золотым шитьём платья. Ну и венчала голову этой, очень мрачного лица дамы, корона, сверкающая в лучах восходящего солнца многочисленными самоцветами.
   Толпа встречающих имела меж тем свой порядок.
   Чуть впереди и посередине - вся руководящая верхушка археологической экспедиции во главе с Александром Андреевичем Спицыным. По бокам и чуть позади -- всякие прочие, разнорабочие. И все с интересом разглядывали сие, очень вооружённое, покрытое золотом и самоцветами, явление.
   Преодолевая ступор и растерянность от пришествия "Высоких Гостей" (правда в единственном числе, но очень уж...), вперёд выступил глава экспедиции. Сильно стесняясь, он вытащил из кармана жилетки круглые очки и водрузил их на нос.
   Вгляделся.
   Ещё больше удивился.
   Особенно, когда разглядел то, что находится на голове дамы.
   Но делать было нечего кроме как принимать.
   - Простите ваше... в... - начал было он, но был резко прерван.
   - Без титулов!
   Причём взгляд, которым она наградила почтенного археолога был такой, что тому срочно понадобился тулуп. Да потеплее. Но так как всякие тёплые и не очень вещи находились далеко, пришлось обойтись и продолжать.
   - Господа! Имею честь представить, её э... Госпожу Натин Юсейхиме! Собственной персоной.
   Натин коротко кивнула. Ещё раз подозрительно окинула стоящую толпу и нехотя передвинула свой автомат на бок. Теперь ствол её орудия убийства смотрел в землю.
   После приличествующих и необходимых представлений и приветствий Спицын осторожно поинтересовался.
   - И какими судьбами в наших краях, ваше...в..
   - Без титулов! - уже спокойнее и тише сказала Натин, смотря археологу за плечо. Туда, где из палатки выбегали некие весьма заспанные личности студентообразной наружности.
   - Мы тут по очень важному делу. Вы нашли то, что для нас представляет исключительный интерес.
   - О да, госпожа Натин! Действительно! Всё как и предсказывал уважаемый господин Румата Эсторский! Точно в том самом месте! Огромный город! Да, кстати! Не соблаговолите ли с нами разделить трапезу? Как говорится, чем бог послал?
   - Соблаговолим! - кивнула Натин. - Но... дело в том, что город, вами найденный несколько не то, что мы имели в виду. Не могли бы вы сказать, где находится глава группы студентов от общества "Наследие" Глеб Иванович Бокий?
   Археолог обернулся.
   - Э-э! Извините госпожа! Они, как всегда, проспали! Вот бегут.
   По вытоптанному полю, выбивая из него пыль сапогами бежала группа молодых людей. Одетых, больше, по простому, нежели так официально как сам Спицын. Впереди, придерживая соломенную шляпу, бежал тот самый искомый Глеб Бокий. И ещё издали было видно на его худом лице изумление и страх. И страх внушала та самая, вооружённая до зубов, сверкающая рубинами и изумрудами в диадеме, очень мрачная на лицо дама. И, видно от страху, кланяться и приветствовать он принялся аж за десять метров до стоящих Спицына и Натин.
   - О, госпожа Натин! Как вы вовремя! - закончив приветствия, но всё также испытывая изрядный дискомфорт излучаемый мрачной физиономией принцессы-прогрессора тут же зачастил оправдываясь.
   - Мы вас ждали через месяц! Представляете, мы его нашли! Такое как вы описывали! И я четыре дня назад отправил посыльного на телеграф, чтобы вам телеграмму отбили! Истинно говорю вам! Я так и сделал!
   - Мы получили вашу телеграмму. - прерывая его словоизвержения сообщила Натин. - Вчера.
   - Но как же?!! - совсем потерялся Бокий. - Ведь...
   - Не суть важно... - тут же попыталась замять оплошность Натин и перевести разговор на более интересные предметы. А точнее предмет.
   - Э-э... Пардон! - услышала она возмущённое восклицание главного археолога. - Прошу прощения, госпожа Натин!
   - Это что вы такое нашли и мне не сообщили? - возмущённо начал отчитывать Бокия Спицын. Бокий тут же смутился и покраснел как мальчишка уличённый в мелком жульничестве.
   - Простите, Александр Андреевич! Но эта находка -- прежде всего нам важна. - выделила Натин интонацией и ударением слово "нам". - Вы в этих вещах заведомо не смогли бы разобраться. Потому мы и здесь.
   - И как это понимать? - не зная то ли пугаться, то ли возмущаться растерянно вопросил Спицын. Ведь с одной стороны, эта представительная дама в короне и с автоматом(Спицын не знал, что это автомат, но оценил его как очень серьёзное оружие) является одним из представителей меценатов. Но с другой стороны он руководитель археологической экспедиции и все находки оценивать должен именно он.
   - Потому, что только мы знаем что это такое. - спокойно парировала Натин. - А вы, извините, но заведомо оцените эту находку в корне неправильно так как будете исходить из наличных знаний и представлений о древней истории.
   - ....Если, конечно, найдено то самое, что мы предполагаем. И это была не ошибка. -- Добавила она после небольшой паузы.
   - Я совершенно точно и полностью уверен, что это оно! - тут же с жаром стал защищаться Бокий. - Кольцо в точности соответствует вашим описаниям и рисунку!
   - И вы до сих пор мне это кольцо не показали?!! - начал заливаться краской Спицын. - А ну немедленно принесите его нам!
   Бокий от такого напора своего как бы начальника слегка опешил. Потом, когда понял что от него требуют начал мямлить что-то о невозможности его "принести прямо сейчас". Спицын от таких заявлений начал ещё больше яриться, так как начал подозревать наличие каких-то воровских или мошеннических комбинаций за его спиной. Но Натин, наблюдавшая за этой перепалкой наоборот внезапно вышла из своего мрачного состояния и громко рассмеялась. Чем вогнала в ступор обоих диспутантов.
   - Понимаете в чём дело, уважаемый Александр Андреевич! - прекратив смеяться, уже весёлым тоном начала Натин. - Если это то самое кольцо, то весить оно должно где-то около десяти тонн.
   У Спицына снова отпала челюсть.
   - Да-да! Истинно так! - тут же поспешно кинулся объяснять Бокий. - Оно больше двух саженей в диаметре и обод целый аршин в ширину!
   - И вообще господа! Вы говорили о том, что у вас как бы завтрак. - Резко перевела разговор на другую тему Натин. - И думаю, что у вас найдётся пинта кипятка. Нам не терпится испить свою утреннюю порцию зелёного чая.
   Археолог тут же стал извиняться и приглашать пройти в его главную палатку, куда ей подадут и кипяток, и завтрак.
  
   Когда они оба удалились, к Бокию подошёл товарищ.
   - Удивительная особа! - начал он. - И ты знаешь, увидев её сейчас начинаю верить в то, что она действительно из восточных принцесс.
   - Это чепуха, Андрей! - всё ещё глядя вслед удалившимся ответил Глеб. - Даже то, что она действительно принцесса. И я в этом, кстати, никогда не сомневался. Достаточно с ней пообщаться хотя бы минут пять.
   - А что, по твоему не чепуха? Ты её корону и амуницию, вблизи разглядел?
   - Ты видел, откуда пришла наша коронованная особа? - вопросом на вопрос ответил Бокий.
   - Ага! - после некоторого колебания ответил Андрей.
   - Вот что самое странное: в той стороне никакого жилья нет. На сотню вёрст.
   - И никто её не сопровождает. Одна! - добавил товарищ.
   - Да и ещё странность: ведь действительно Михаил должен был добраться до телеграфа аккурат к обеду вчера. Значит, принцесса получила телеграмму примерно в обед вчера же... Но она уже сегодня с утра У НАС! Да ещё пришла с той стороны, где нет никого! Как она могла добраться от Санкт-Петербурга до нас меньше чем за сутки?!
   Бокий оглянулся по сторонам. Рядом никого не было.
   - Тебе не кажется, Андрей, что мы сами забыли в каком обществе состоим? - тихо и заговорщическим тоном спросил Бокий.
   - Ты намекаешь, что высшее руководство общества "Наследие Предков" в лице Эсторов и... нашей принцессы, владеют чем-то? Что от нас сокрыто, но позволяет делать чудеса?
   - А они и так делают чудеса! Уверен: они что-то нашли. В Азии, в Америке. А теперь хотят всё это обратить в деньги и силу. И если мы будем рядом -- нам тоже перепадёт... Если не обманывают.
   - Нас ещё ни разу не обманули. Всё, что обещали -- выполняют. И не только нам. Вспомни о лекарствах!
   - Ты хочешь им верить. Ну а я хочу обрести ту самую Силу. На которую они намекали. И если "Знание есть сила" - то я хочу получить это знание. Даже если от нас его попытаются скрыть. Так что смотрим в оба!
  
   ******
  
   Сразу же после завтрака, вся группа Бокия была вызвана "пред светлы очи" прибывшей принцессы.
   Присутствовал и Спицын со своими сотрудниками. Он правильно понял, что найденное кольцо явно и "по его ведомству". Но его сильно смущало то, что изначально группа Бокия, которую как бы приписали к его археологической экспедиции имела какие-то не совсем ясные цели. А сам Бокий -- полномочия. Формально они занимались геологическими изысканиями и непосредственно к найденному городу и его раскопкам не имели никакого отношения. Студенты под руководством Глеба с первых же дней, руководствуясь какой-то странной инструкцией приступили к поискам непонятно чего.
   Из описаний явствовало, что тот прибор, с которым они бегают по полям -- металлодетектор. Причём сам Румата подробно объяснил что это за штука такая, отдалённо похожая на швабру. И также проинформировал руководителя экспедиции, что если Бокий со своими балбесами найдёт некие металлические предметы, относящиеся к той культуре, которую они будут раскапывать, то обязаны передать их лично в руки Спицына. С точным указанием где найдено.
   Исключение -- нечто "искомое".
   И действительно, пару раз студенты притаскивали некие предметы. Этим всё и ограничивалось. На что археолог обратил внимание сразу: прежде чем проходить со своим детектором, студенты аккуратно размечали вешками нужную им территорию. И только после этого методично прочёсывали своей "шваброй" размеченный на почве квадрат.
   Спицын с недоумением наблюдал, как студенты прошаривают точку за точкой и всё дальше и дальше удаляются от места раскопа. Вскоре, правда, он потерял всякий интерес к изысканиям группы Бокия, так как его самого и его археологов полностью захватила работа по изучению древнего городища действительно находящегося там, где было указано Эсторскими.
   И вот... Неожиданность.
   Явившийся Бокий деловито расстелил карту на неструганных досках импровизированного стола покосившись на лежащее рядом странное оружие принцессы, которое она наконец с себя сняла.
   Натин с интересом глянула на карту, отодвинула свой автомат и принялась рассматривать отметки на ней быстро найдя место, где они сейчас находятся.
   Спицын немедленно тоже склонился над картой с интересом отметив, что вся она испещрена отметками в виде кружка с крестом внутри. Многие из тех кружков, что были в непосредственной близи от раскопа были перечёркнуты красным карандашом. И область занимаемая перечёркнутыми кружками уже занимала внушительную площадь. Последние, а рядом с каждым стояла и дата проверки, находились от городища уже на расстоянии порядка семи-восьми вёрст.
   Натин быстро окинула взглядом карту и тут же нашла последнюю отметку. Это было несложно: во-первых, все были с датами, а во-вторых, за всеми перемещениями между точками была ясно видимая система. Кто им посоветовал неизвестно, - возможно и сами придумали, - но двигались они от одной отметки к другой, по спирали. От городища.
   - Здесь? - ткнув в карту пальцем вопросила Натин.
   - Да, госпожа Натин! - с готовностью подтвердил Бокий.
   Натин нахмурилась и как-то странно посмотрела на Глеба.
   - Как я понимаю, вы его ещё и раскопали. Насколько его раскопали?
   - Полностью, госпожа Натин! Мы очистили полностью его лицевую поверхность.
   - Из ваших слов следует, что кольцо в горизонтальном положении. Это так?
   - Да, госпожа Натин.
   - Там рядом должен быть постамент. Скорее всего каменный. Где оно ранее находилось в вертикальном положении. Вы его нашли?
   - Нет, госпожа Натин. Мы успели только расчистить поверхность кольца.
   - Извините, что вмешиваюсь... - вступил осторожно археолог. - Это кольцо каменное?
   - Нет, Александр Андреевич. Кольцо сделано из тёмного металла. Твёрже железа. По крайней мере нам не удалось его как-то процарапать. - ответил Бокий.
   - Трещин и повреждений на поверхности кольца не видно? - продолжила задавать вопросы Натин.
   - Нет, госпожа.
   - Прекрасно! - воспряла духом принцесса. На её лице появилась довольная улыбка сытой кошки. Казалось что даже самоцветы на её короне ярче засияли. - Тогда нам стоит осмотреть находку на местности.
  
   ******
  
   Мимолётный взлёт настроения, порождённый хорошей новостью, что это то самое кольцо, и что оно в полной сохранности, снова сменилось мрачным настроением. Мысли о том, что это попытка к бегству, попытка удрать от проблем, скинуть с себя непомерный груз ответственности за всё здесь происходящее, снова навалились на неё. И чем дольше затягивались сборы по выходу к находке, тем мрачнее становилось у неё лицо.
   Хорошо видимое ухудшение настроения гостьи многие воспринимали как реакцию на их нерасторопность. Ведь действительно, неожиданное известие о находке в степи всколыхнуло весь лагерь и туда внезапно захотели отбыть как бы не все, кто был на раскопе, за исключением разве что отдельных разнорабочих. А до найденного кольца было изрядно далеко.
   Наконец, Натин подвели какую-то пегую лошадку под седлом, которую она "заказывала" и длинная процессия, замыкаемая двумя телегами наконец-то отбыла. На восток.
   Часа через полтора проехали мимо её флаера, замаскированного под валун. Хорошо, что он был довольно далеко от их трассы, но, тем не менее один из студентов Бокия, заметив нечто серое слева от них, долго туда с недоумением пялился. Видно память на образы у того была очень хорошая и появление "лишних деталей пейзажа" не укрылось от его взора.
   Натин, заметив это, поспешила отвлечь его внимание начав ничего не значащие расспросы. Студент, как водится, немедленно забыл о том, что увидел. Ибо "его удостоила вниманием..." и так далее, и тому подобное. Но пока он с придыханием отвечал на неспешные вопросы, оказалось, что уже прибыли!
   И оказалось, что кольцо находится как бы не в получасе ходьбы от места посадки!
   Натин украдкой посмотрела в сторону, где располагался в степи её пепелац, но он уже скрылся за неровностями рельефа. Так что успокоившись она переключилась на то, что сейчас предстояло. А предстояло знакомство с одной из самых великих загадок исчезнувших цивилизаций. Впрочем всё заслоняла непризрачная перспектива вернуться домой.
   "О загадках, - думала Натин, - пусть уж специалисты рассуждают. А я хочу домой. Сейчас!"
   Снова кольнули воспоминания о "котятах".
   Снова всплыли ужасы этой цивилизации, уже ступившей на край "Воронки Инферно". Но сейчас, вблизи от, так называемых, "Звёздных Врат", всё это вдруг стало представляться чем-то далёким и отвлечённым. Прямо перед ней стояла задача вернуться. А вернувшись вытащить в этот мир спецов "Прогресса". Или попытаться вытащить. Чтобы хотя бы совесть была чиста...
   Но "котята"...
   Снова настроение резко испортилось.
   Дав себе слово, что хотя бы их постарается отсюда выдернуть, она спешилась возле куч грунта извлечённого из одной большой кольцевой траншеи.
   Передав кобылу в попечение подбежавшего студента из группы Бокия, она немедля направилась к раскопу на ходу расстёгивая пряжку пояса, удерживающего рюкзак. Скинула она его на гребень отвалов грунта не останавливаясь ни на секунду.
   Когда из-за края траншеи показалось кольцо, настроение снова скакнуло и её объял страх. Наверное только она одна тут осознавала масштаб тайн, что стояли за этой находкой, за этим кольцом.
   Да, спецы давно разобрались в принципе действия этого кольца. С большим трудом восстановили некоторые из технологий, что были заложены в них. Но в общем, пред ней лежала по сути одна из величайших загадок, до сих пор не разгаданных никем, кто бы с ней ни сталкивался. А сталкивались с ней не только представители её цивилизации.
   Медленно, как бы нехотя, Натин убрала автомат за спину. И спрыгнула вниз. На кольцо.
   Почему-то очень сильно захотелось прикоснуться к нему.
   Она медленно опустилась на одно колено и приложила ладонь к покрытому росой металлу. Металл был холодный. Под пальцами тут же обозначился рельеф письмён и пиктограмм. Создатели кольца из Аньяны знали в них толк. Значительная часть пиктограмм так никем ни не была разгадана. Но то, что за каждой из них стоит вполне конкретное значение, причём имеющее вполне прагматическую цель, известно было как бы не с самого начала.
   Над ней у траншеи, на гребне отвала появился Спицын. Воскликнув что-то невразумительное, он перепрыгнул на другую сторону и не решаясь спуститься вниз медленно двинулся вдоль кольца жадно впитывая его образ.
   - Это не бронза! - наконец воскликнул он.
   - И не железо. - эхом отозвалась Натин.
   - А что это за металл такой? - тут же встрял незаметно подкравшийся Бокий.
   - Сложный сплав нескольких металлов и других элементов. Главная задача создателей кольца была обеспечение максимальной долговечности и устойчивости его к внешним воздействиям.
   - Но если это сложный сплав, то, получается, оно сделано значительно позже Аркаимского городища. - как утверждение бросил задумчиво Спицын.
   - Нет, уважаемый Александр Андреевич. - отозвалась Натин выпрямляясь в полный рост. - как минимум, они ровесники... А может быть и старше... Скорее всего значительно старше!
   - Но... Но ведь это абсурд! - возмутился археолог.
   - Вот именно поэтому мы и сказали, что вы не сможете оценить правильно эту находку. Потому, что никогда ещё ваши учёные не сталкивались с Аньяной.
   - А это...
   - Это Аньяна! Их Кольцо. И их письмена.
   Глеб и Андрей многозначительно переглянулись.
   - И каков их возраст? По вашему... - нахмурился археолог.
   Натин скептически смерила Спицына взглядом и немного поколебавшись ответила.
   - Возраст городища -- от четырёх до пяти тысяч лет. Возраст Кольца... тут затруднительно сказать. Это так называемые "Малые Врата". Разметка - стандартная для этого типа. И очень долго не менялась. А это значит, что от четырёх до четырнадцати тысяч лет.
   - Че... четырнадцати?!!
   - Может и пятнадцати... - пожала плечами Натин. - Наши исследователи встречали и пятнадцати. Но это эпоха, когда Аньяна впервые стала ставить свои Врата. Так что вряд ли пятнадцать. Слишком редко они попадаются.
   Вообще есть в очень талантливых и даже гениальных учёных очень яркая черта -- скептицизм доходящий иногда до догматизма. Она помогает им обороняться от дилетантских, а иногда и даже шизофренических "теорий" разнообразных кликуш и проходимцев от науки.
   Также помогает и вычленить из внешне безумных предположений и гипотез рациональное зерно. Но практически всегда, когда учёный сталкивается с фактами слишком сильно выбивающимися из уже сложившейся картины мира он встречает их в штыки.
   Не исключением были и археологи Спицына.
   Немедленно над только что раскопанными Вратами разгорелась весьма жаркая дискуссия.
   - А с чего вы взяли, что до европейской цивилизации на земле не было никаких иных? Что до той же египетской или государств Месопотамии не было других, более развитых? - ядовито заметила Натин. - Только потому, что так сказала европейская наука?!
   - И где доказательства? И почему вы, Госпожа Натин отрицаете и насмехаетесь над самой передовой наукой мира? - с пафосом воскликнули археологи. - На каком основании?
   Страх и пиетет пред сильными мира сего довлел над ними. Но видя что сама Натин ничуть не смущается, не злится и не оскорбляется продолжая вести вполне научный спор, они продолжали. Хоть и на пониженных тонах, постоянно извиняясь. Но продолжали. Несоответствия, как им казалось, жгли им языки.
   Натин меж тем обошла всё кольцо и остановилась там, где на нём был большой выступ с утолщением. Потопталась по нему и как профессор пред студентами ровным и спокойным голосом ответила. Хоть и слышны были в её речи нотки насмешки.
   - Доказательства - у меня под ногами. Можете спуститься и пощупать. А на каком основании мы насмехаемся? Ваши европейские учёные, например, до сих пор считают пространство и время изотропным и абсолютным. Да и вообще: ваша хвалёная европейская наука хотя бы приблизительно знает что это такое?
   Натин притопнула ногой по Кольцу. Знает на каких принципах основывается работа вот этого... этих Врат?
   - Врата?! "Работа"?!! Вы говорите о нём как о механизме. Но ведь ясно видно, что это ни что иное, как огромное сооружение откровенно культового предназначения! Где механизм? Где цепи и шестерёнки?
   - Вот! И вы не понимаете. Потому, что здесь нет и не должно быть никаких шестерен и цепей...
   - Кстати! Вот это... -- Натин потопталась по тому расширению кольца -- ...это пятка. То, чем оно вставлялось в скальное основание. Люди зачем-то выдернули его и уложили здесь...
   Сказано было со знанием дела. И на время археологи забыли о крамольных высказываниях. Ждали продолжения.
   - Осталось найти узловую точку. - задумчиво сказала принцесса и неожиданно для всех, чрезвычайно ловко выпрыгнула из траншеи. Чем ввела многих из археологов, уже приготовившихся подать ей руку в замешательство.
   Не оглядываясь на остальных она отошла чуть подальше от Кольца, отдёрнула рукав и что-то сделала с показавшимся на свет дня браслетом. Потом вытянула руку и медленно обвела вокруг. Сделала несколько шагов в сторону, и повторила странные манипуляции, при этом периодически поглядывая на браслет. Кстати, вполне себе красивый, отливающий, как и положено золотом. Потоптавшись на месте она обратила внимание на небольшой бугор, покрытый засохшей степной растительностью. Вытянула руку в его сторону, удовлетворённо кивнула своим мыслям и решительно двинула в его сторону.
   Потопталась на вершине бугра и бросила подоспевшим
   - Копать здесь.
   Ни у кого не возникло и тени сомнения, что надо копать и именно здесь.
   Студенты из группы Бокия похватали заранее здесь припрятанные кирки и лопаты, молча приступили к раскопкам. Хоть и тяжко давалась давно ссохшаяся почва, но, тем не менее, работа шла споро.
   Спицын что-то пытался возразить, так как раскопки, по его мнению, велись неправильно. Но Натин просто жестом остановила его и он прервал речи на полуслове. Видно, было что обиделся.
   Через полчаса ковыряний, кирка одного из студентов ударилась в камень. Стали ковырять чуть осторожнее. Хотя Натин вслух и высказала сомнение, что там что-то особо ценное или хрупкое может оказаться.
   Ещё через полтора часа, расчистили большой кусок скалы. Весьма чётко чем-то прорезанной. И как было видно, ширина канавки точно соответствовала толщине кольца. Точнее той самой его части, которую Натин назвала "пяткой". Дальнейшая расчистка канавы показала, что форма выпиленная в скале точно повторяет ту часть Кольца, которая прилегала к пятке. Если бы удалось установить Кольцо в этот паз, то очевидно оно там бы стало как влитое.
   Археологи быстро, верёвкой измерили параметры паза и убедились. Это их ещё больше смутило. Так как показывало, что Натин говорит о том, что явно знает.
   Да, у них было сомнение, что сама интерпретация находки и определение её возраста могли быть фантастическими и не соответствующими действительности. Но они уже не пытались явно подвергнуть утверждения Натин сомнению, а принялись расспрашивать что и как.
   Однако, у Натин очередной раз резко поменялось настроение в сторону мрачной задумчивости. Так что расспросы увяли. Тем более, что сама Натин после того, как показалось основание Врат стала отвечать уклончиво или односложно.
   У наблюдавших за этим Бокия и его товарища создалось впечатление, что принцесса точно что-то знает, но ей что-то очень серьёзно препятствует высказать это своё знание.
   Припекающее солнце наконец вынудило Натин и многих, кто не был занят в процессе раскопок основания, убраться в тень импровизированного навеса. Впрочем, некоторые из учёных продолжали, несмотря на жару, обливаясь потом ползать на четвереньках по кольцу и зарисовывать закорючки густо его покрывающие.
   Для Натин притащили из базы специально раскладной стульчик, чтобы госпоже было удобно. Она немедленно его заняла и с мрачным выражением лица принялась созерцать как одни изучают письмена Кольца, а другие усердно долбят почву, пытаясь расковырять как можно больше площади основания кольца. Натин знала, что там, кроме ещё пары символов, высеченных прямо на скале, вряд ли что интересное будет. А, следовательно, на этот день никаких сенсаций не предвиделось. Впрочем, археологам Спицына и того, что есть хватило "выше крыши".
   Ощущение близости дома, близости конца затянувшейся эпопеи грел душу. Но, с другой стороны, неспокойная совесть всё больше и больше заворачивала её мысли к тем, кого она, как считала, предаёт. Хоть и не скоро, но эти тяжёлые мысли таки довели её до белого каления.
   Обозлившись на себя, она резко выскочила из-под навеса и быстрым шагом подошла к задумавшемуся на краю траншеи с Кольцом Спицыну.
   - Мы считаем, что необходимо извлечь Кольцо и установить туда, где оно было.
   - Но как?!... - подпрыгнул от неожиданности археолог. - Ведь как вы говорили, весу у него как бы не десять тонн!
   - У вас есть лебёдки. Вас Румата снабдил ими в полном комплекте. Так что их хватит. Если понадобится ещё что-то, в виде брёвен, вы всегда можете послать за ними.
   - Но какова необходимость в его установке, госпожа Натин? - всё не сдавался Спицын.
   - Увидите, когда оно будет установлено.
   - Вы считаете, что и с другой стороны Кольца есть какие-то символы?
   - Не только это. Но когда вы его установите в паз, вы поймёте его истинное предназначение. - загадочно заявила принцесса-прогрессор.
   Она-то знала что будет. Но для всех остальных это кольцо было ни чем иным, как загадочным культовым сооружением, типа Делийской железной колонны, или ещё какой стелы, сугубо религиозно-культового назначения.
   Например, та же Делийская колонна. Она железная и не ржавеет. Для современной (1900 года) науки и технологии это было за пределами (возможно, просто не задумывались). Покрыта письменами.
   Здесь, на Аркаимской пустоши -- Кольцо. Не железо. Но из нержавеющего сплава чего-то с чем-то. И тоже покрыто письменами. Но если на делийской колонне они давно прочитаны, то тут... Учёные считали что и это тоже будет прочитано. Как говорится: "не впервой!". Наивные... Ведь это даже не Земля. Это Аньяна!
   Уже тогда, когда она первый раз прикоснулась к Кольцу, она поняла, что оно полностью разряжено. А это значит, что оно не находится в узловой точке. Или в достаточной близи от неё, чтобы поддерживать хоть как-то заряд на накопителях. Скорее всего что-то таки осталось. Но его совершенно недостаточно для того, чтобы хоть что-то с Кольца получить.
   А уж своё предназначение Кольцо могло осуществить только в вертикальном положении и только в самой узловой точке. Но для этого нужно было для начала его туда установить, а после дождаться, чтобы накопители, заполнились энергией, которую Кольцо довольно эффективно тянуло из гиперпространства. Или производило его используя гиперпространство... Или наоборот, тянуло откуда-то, через гипер. Уже это было одной из загадок Аньяны. Загадок её технологий.
   Натин стала на край траншеи и шагами измерила расстояние до узловой точки. Получилось, что сие кольцо надо будет переместить примерно на двадцать два метра. Учитывая примитивные технологии, которые были в наличии, это превращалось в далеко не тривиальную задачу.
   Натин оглядела студентов, с интересом и опаской разглядывавших её, и прервавших свою работу как только она появилась на краю ямы, что они успели выковырять в почти окаменелом грунте.
   Встретилась глазами с напряжённо ждущим распоряжений Бокием.
   - Надо установить Кольцо сюда. - выговорила Натин, чем повергла в шок студентов. Не только руководителя команды. Ведь её слова упали в очень подготовленную "почву". Студенты как раз наковырялись с грунтом до изнеможения, да ещё на нарастающей жаре. И когда они все представили как они будут перетаскивать страшенно тяжёлое кольцо... Общее мнение было крупными буквами нарисовано на их лицах.
   - И у нас на всё -- неделя! - усугубила Натин.
   Студенты поняли, что "попали". Ведь одними разнорабочими, что уже были набраны, тут не обойдёшься. Придётся повкалывать всем до кого сия мрачная принцесса дотянется. А раз она уже "дотянулась" до них...
   Короче ближайшая неделя предстала для них в самом чёрном цвете.
  
   ******
  
   На удивление, нужное количество брёвен, да ещё обтёсанных, нашлось быстро. И перетащили их к месту в течение суток.
   Хуже было с лебёдками. Ведь сделаны они были по чертежам Вассы Эсторского. А тот брал их из компа яхты. Изготовлено всё это хозяйство было в Германии (наличных возможностей в Питере не обнаружилось, а ждать год было не с руки), но все инструкции -- на русском.
   Так что примерно на час над траншеей разгорелся жаркий спор. И студенты, которым в первую очередь поручили поставить лебёдки, и археологи сцепились в яростной дискуссии как надо всё собирать. Тем более, что по безалаберности, кто-то извлёк детали лебёдок из ящиков и свалил всё в кучу.
   Явившаяся на раскоп Натин рявкнула на спорящих, разогнала их "по углам" и сама взяла в руки те самые инструкции. Через пять минут вся толпа и студентов, и археологов, и разнорабочих слажено, повинуясь зычным командам коронованной дамы, МОЛЧА таскала железо к нужным местам. Собирала лебёдки и сопутствующие деревянные конструкции для извлечения Кольца из выкопанной траншеи.
   Когда бСльшая часть конструкций была таки собрана, Натин подманила пальцем Бокия, кратко проинструктировала что надо делать и передала ему бразды управления.
   Явившегося на раскоп Спицына несколько покоробило, что его людьми управляет какой-то вчерашний студент Горного института. Но посмотрев на мрачное лицо принцессы, пристально наблюдавшей из-под навеса за происходившим, сообразил что к чему и почему, и вмешиваться не стал.
   - Ваше...в... - попробовал он обратиться к ней.
   - Без титулов! - привычно буркнула Натин, обрывая фразу.
   - Госпожа Натин! - поправился археолог, на что Натин утвердительно кивнула. - Вы говорили вчера об "истинном назначении кольца". Не могли бы Вы просветить меня, госпожа, насчёт того, что же это такое? Ведь такое ранее нигде, по моим сведениям, не находили.
   Натин ещё больше нахмурилась, кивнула на соседний раскладной стул и дождавшись, когда Спицын неловко умостится на его краешке сказала.
   - Мы интересовались исследованиями археологов Европы. И их представлениями об истории...
   - И вашими трудами тоже! - добавила она после небольшой паузы взглянув в глаза Спицыну.
   - О! Весьма польщён, госпожа!
   - Да. У вас очень добротные статьи. - подтвердила Натин. - Но если в общем, вы находитесь все в самом начале исследования и понимания собственной истории.
   - Э... Извините...
   - Ваш раскоп, - городище, - он сам по себе уже очень большое открытие. Потому, что раскрывает неизвестную прежде цивилизацию бронзового века. Тут вокруг довольно много таких же городищ. И это открытие уже сильно нарушает догматы вашей европейской науки. Но и оно лишь "верхушка айсберга" как у вас тут говорят. Даже не верхушка, а лишь макушка той "верхушки".
   - Как-то туманно. - сильно стесняясь сказал Спицын ожидая пояснений.
   - Всё просто! - чуть улыбнувшись благосклонно продолжила Натин. - Вы открыли аркаимское городище. А с ним и целую цивилизацию. Но таких, ещё не открытых цивилизаций, на Земле полно. Причём не просто древних, а древнейших. А то, что вы тут раскопали...
   Натин указала Рукой в сторону траншеи, где студенты наконец принялись осторожно вертеть рукоятки лебёдок пробуя приподнять кольцо.
   - Это даже не из древнейших... А из вообще чуждых. Это Аньяна! Пришельцы.
   - И каковы эти пришельцы? Добрые? Злые? - попытался пошутить Спицын. Он, ясное дело, не понял, какое значение вкладывала Натин в термин "пришельцы". Следуя своим представлениям, он воспринял эту фразу, как то, что речь идёт о неких, кто пришёл сюда из другой местности Земли.
   - Добрые. Но слишком чуждые для всех. Потому, что их никто здесь не понимал. Даже мы. Кто знает об Аньяне очень давно.
   - Но, извините, госпожа за дерзость, если Вы знаете давно, то почему мы не знаем?
   Натин хмыкнула продолжая пристально следить за работой студентов над подъёмом Кольца.
   - Вы просто не обращали внимания. - уклончиво продолжила Натин. - А так... Если посмотреть внимательно, то весь мир тут буквально провонял Аньяной! Есть населённые пункты с таким названием в Китае, в Испании, местности в Южной Америке. Есть тьма артефактов по миру, что сделаны Аньяной, множество преданий и обрывков их знаний. Да даже название местности здесь -- прямо из языка Аньяны.
   - И что оно означает? - тут же подпрыгнул археолог.
   - Мы не знаем, какое значение вкладывают в слово "Аркаим" народы, проживающие в этих местах, но с языка Аньяны оно переводится однозначно: Врата В Иной Мир.
   - В древней мифологии славян встречаются термины Явь, Навь и Правь. - осторожно предложил Спицын. - Как по вашему: это тоже из этих же?
   - Нет. Явь, Навь, Правь, скорее всего отголоски вот этого -- Натин снова указала в сторону траншеи, над краем которой появился краешек кольца. - Но смыслы этих понятий слишком далеки от тех, что вкладывали в него Строители Кольца.
   Спицын посмотрел в ту сторону и всполошился.
   - Не беспокойтесь! - увидев его реакцию осадила Натин и слегка рассмеялась. - Не повредят. Кольцо слишком прочное чтобы его даже просто поцарапать. Не то, чтобы погнуть или того хуже сломать. С таким же успехом можно было заложить под него динамит и рвануть, чтобы оно вылетело из канавы.
   - Вы уже сталкивались с такими находками? - почти как утверждение спросил Спицын медленно усаживаясь обратно на стул..
   - Да. И перевидали их множество. Так что знаем что с ними можно делать и что нельзя.
   - Но мы несколько отклонились...
   - Да.
   Натин посмотрела на спину Бокия, который то ли случайно, то ли преднамеренно расположился поближе к навесу и явно "грел уши".
   "Умный и хитрый мальчик!" - мысленно усмехнулась Натин и продолжила просвещение знаменитого русского археолога.
   - Так вот... И с языка Аньяны, и с других языков, других народов, которым известны эти Кольца, они назывались всегда одинаково -- "Звёздные Врата".
   - Их предназначение -- астрономическое?! - "догадался" Спицын.
   - Увидите! - усмехнувшись ушла от ответа Натин.
  
   ******
  
   Самым сложным в перетаскивании кольца к его изначальному местоположению, это установить его в тот паз, что был специально выпилен в скале. Однако лебёдки, хитрая конструкция из брёвен и верёвок, плюс русское авось помноженное на богатства русского языка (устанавливавшие всё-таки прикусывали язык, когда поблизости была принцесса-прогрессор) позволили быстро его поставить как надо.
   Глава археологической экспедиции, когда всё было закончено, подошёл поближе и внимательно осмотрел конструкцию.
   Как хорошо было видно, кольцо сидело в скале плотно и устойчиво, строго вертикально.
   - Расположено точно по сторонам света! - заметил он. Но потом вспомнил, как Натин нашла это место и сильно смутился. Достал компас и повертел в руках. Стрелка действительно указывала на кольцо. Уверившись, что кольцо обладает какими-то магнитными свойствами он обошёл его со всех сторон.
   Кстати же обратил внимание и на то, на что указывала принцесса, когда кольцо только готовились поднять -- с другой стороны кольца также были рельефные символы. Пока что рельефы были плохо видны на тёмном фоне кольца. Разве что только за счёт полутеней.
   - Госпожа Натин! Не могли бы вы так любезны пояснить... эти рельефные рисунки... или буквы... они изначально не были ещё и прорисованы?
   - Нет, Александр Андреевич, они сами прорисовываются.
   - Это как?!!
   - Увидите. - как-то безразлично пожав плечами ответила Натин и подошла к кольцу.
   Ощупала его внешнюю сторону, что-то потыкала. Несколько раз провела по его поверхности пальцем. И что характерно, её движения не были похожи на случайные. Всё выглядело так, как будто она делала нечто вполне осмысленное. Но эти действия также выглядели и как ритуальные. На что и списал сам Спицын всё то, что видел.
   Однако присутствующий здесь Бокий с товарищем был иного мнения.
   - Ты видел, что она делала? - почти шёпотом задал вопрос Бокий своему другу.
   - Нет, Глеб! - также полушёпотом ответил Андрей. - Она наверное специально стала так, чтобы мы не видели.
   - Надо будет посмотреть что там есть в том месте кольца.
   Друзья заговорщически переглянулись.
   Бокий был ближе к истине, нежели уважаемый археолог.
   Натин действительно знала что делает и её действия никаким боком не относились к ритуалам. Она включила кольцо. Точнее его накопитель. Но так как она знала как обращаться с Кольцом, всем остальным, даже если они что-то и заметили, ничего не светило -- создатели Кольца идиотами не были, так что встроили и в него своеобразную "защиту от дурака". Нужно было очень хорошо знать что делаешь, чтобы чего-то добиться. В противном случае, сие кольцо в руках дилетанта ничем не отличалось от банального куска металла. Ну в десять тонн весом, но именно что куска металла.
   Археологи потоптавшись вокруг кольца, подумали, что на этом всё закончилось, и кольцо уже никуда не сбежит, отправились в свой лагерь. Попутно, конечно, обсуждая, возможные предназначения сего сооружения. Но большинство дискуссий велись о так называемом, астрономическом применении. Даже пытались сопоставить известные созвездия на небе в поясе Зодиака с группами символов на кольце. Однако по любому буквообразных символов и их групп, вместе с явными пиктограммами, насчитывалось намного больше двенадцати. Поэтому учёные быстро зашли в тупик.
   Единственное что ещё поддерживало их убеждение в астрономическом предназначении Кольца, так это точное расположение его оси вдоль меридиана.
   Однако, последние уходящие заметили, что символы на кольце начали наливаться красным цветом. Сначала это было еле заметно, потому сразу же на это особого внимания не обратили.
   Однако, оставшиеся у найденного кольца студенты, разбившие неподалёку от своего раскопа лагерь, вскоре очень сильно переполошились. Ведь чем ближе был вечер, тем более ярким становился цвет символов, покрывавших Кольцо. И когда солнце уже коснулось линии горизонта, стало заметно, что цвет с ярко алого стал меняться на оранжевый.
   - Что бы это значило? - спросил Бокий своего товарища, также разглядывавшего наливавшиеся цветом символы.
   - Понятия не имею! Но на ощупь эти символы такие же холодные, как и всё Кольцо.
   - Должны были уже давно стать белыми. - внезапно услышали они у себя за спиной голос Натин.
   Студенты вздрогнули и резко развернувшись, рассыпались в извинениях. Однако Натин этого даже не заметила продолжая разглядывать оранжевые письмена.
   Вид у принцессы был встревоженный. Будто она ждала одного и была уверена в нём, а видит нечто, что сильно выбивается из привычного. Но, видно, победив-таки свои страхи она успокоилась. Лицо её разгладилось. И уже совершенно другим тоном она спросила у Бокия.
   - Глеб Иванович! У вас все в группе члены общества "Наследие"?
   - Да. Все.
   - Кто-нибудь из тех, кто не является членом общества оставался в в вашем лагере на ночь?
   - Нет. Последним ушёл художник экспедиции Николай Константинович Рерих. Как только закончил зарисовки Кольца. Вы его наверняка видели.
   Натин коротко кивнула. Она обратила внимание на этого человека. Он дотошно, перечертил всё что только можно было перечертить в свои альбомы. Когда он перерисовывал панель управления её слабо кольнуло подозрение, но потом она успокоилась.
   Ведь действительно: чтобы Вратами управлять надо знать как. И немало знать. Просто тыкать в пиктограммы можно не просто долго, а сотни лет. Так ничего и не добившись. Именно так многие отсталые народы пытались восстановить контроль за Вратами после Ухода Аньяны.
   Со временем, попытки выродились в ритуал, а смысл ритуала через тысячелетия вообще забылся. Так и стояли те самые Звёздные Врата и шуршали пальцами по ним жрецы, до тех пор, пока их не нашли другие цивилизации, научившиеся путешествовать между мирами.
   Судя по тому, что в этом мире, Врата вообще зачем-то поснимали и положили подальше от узловых точек, тут пахло другой загадкой. Ведь тут врат должно быть ещё несколько. А их до сих пор не нашли. Такие приметные вещи должны быть очень знамениты. Хотя бы среди местных народов. Следовательно и остальные тоже поснимали.
   Впрочем сейчас для Натин стояла совершенно иная задача -- активировать их и вернуться домой. И там попытаться убедить своё начальство прийти в этот "мир Земли". Чтобы помочь Эсторским. Или самим сделать то, что они намечали. По их же схемам... "Хаотизация системы" для остановки сползания в Воронку Инферно! До такого не додумались в её университетах!
   - Это хорошо... - выговорила наконец Натин и посмотрела на того, кого звали Андрей.
   - Принеси сюда три раскладных кресла! - отдала она распоряжение.
   Андрей, с видимой неохотой поплёлся в сторону навеса. А Натин обернулась к Бокию и тихо задала вопрос.
   - Ты кому из всей группы доверяешь полностью?
   На несколько долгих мгновений Бокий растерялся. Но потом подобрался как перед прыжком и осторожно ответил.
   - Только Андрею и себе.
   Как ни странно было для Глеба, но принцесса восприняла такой ответ как само собой разумеющееся. Ещё раз кивнула и глядя уже прямо ему в глаза сообщила.
   - Ждать полной активации Звёздных врат придётся долго. Возможно до полуночи. Но и это не совсем то... Что главное.
   Натин смутилась, засомневавшись: стоит ли говорить "аборигенам" о том, что скоро тут произойдёт? Впрочем, когда они своими глазами увидят за Вратами архитектуру Аньяны им много чего станет ясно. А значит, чтобы они не наделали глупостей стоит их проинформировать хотя бы по-минимуму.
   Минуты через три пришёл Андрей с тремя "раскладушками" на спине и керосиновой лампой на поясе.
   - Скоро совсем темно станет -- пояснил он раскладывая кресла и расставляя их возле отвалов земли которые нагромоздили раскапывая основание Врат.
   - Поставь лампу пока в стороне -- дала указание Натин, меж тем внимательно разглядывая друга Бокия. Внешне выглядел тот как и все студенты этого времени. Однако за ним чувствовалось нечто... Сила духа? Не "юноша бледный со взором горящим".
   Только вот проверки устраивать уже поздно. Придётся положиться на слова главы группы. Скоро откроются Врата. А там...
   - Присаживайтесь! - бросила она обоим разворачивая своё кресло так, чтобы можно было одновременно наблюдать и Кольцо и лагерь.
   Диадема тут же расцветила подступающие сумерки отметками людей. Так что незаметно к ним подкрасться и подслушать никому не удастся.
   - Мы знаем, что то, что будет сказано покажется вам сказкой. Но, постарайтесь поверить. Иначе, последующие события могут стать для вас шоком. Что нежелательно.
   Оба слушателя посерьёзнели лицами и синхронно кивнули.
   Но Натин снова обуяли сильные сомнения. Что-то постоянно буравило её сознание, не давая сосредоточиться.
   Она глянула на Врата. Письмена уже окончательно потонули в наступающей тьме. Даже алое сияние запада не могло высветить их. Впрочем тут и ориентация кольца сказывалась.
   "А вдруг не удастся прорваться?!! - снова зажглась в ней паника. - Вдруг нечто помешает полноценному разряду кольца во время пробоя?!!"
   Интуиция вещь такая, что от неё не отмахнёшься.
   Стало изрядно зябко. От опасений.
   Натин закрыла глаза на несколько секунд. Успокаивая себя.
   Когда она открыла, её взор стал прежним -- стальным.
   Взор истинной принцессы Атталы. Таким, каким он должен был быть.
   - Этот мир -- не наш, - начала она. - И мы хотим вернуться домой. Потому, что занесло нас сюда случайно. Потому, что у нас там есть обязательства. И перед своим народом, и перед тем, кого мне поручили Возвысить, спасти от Воронки Инферно. А Кольцо, что вы нашли -- это и есть Дверь Между Мирами. Или, как многие его называют - "Звёздные Врата".
   Бокий с товарищем невольно переглянулись.
   - Вы подумали, что перед вами сидит сумасшедшая. - усмехнулась Натин. - Можете так считать. Пока. До активации уже немного. Увидите. Ну а пока мы ждём, я вам расскажу "сказочку".
   Оба поспешно попытались возразить и заверить, но были остановлены властным жестом руки.
   - Сейчас это несущественно. Поэтому пусть это выглядит как фантастическая история, рассказанная под звёздами. Вы можете в неё верить. А можете и нет.
   Оба слушателя осторожно кивнули.
   - Вот и ладно!...
   Натин снова невольно перевела взгляд на Врата и начала рассказ.
   - Вселенная гораздо сложнее и интереснее, нежели представляют ваши учёные. И там, за Гранью -- миллионы миров, населённые разными народами. Среди которых ваш -- песчинка.
   Есть разные миры. Есть пустые, есть заселённые людьми, а есть и теми, кто очень сильно отличен от вида который вы представляете. Есть те, кто до сих пор воюют дубинками и изготавливают простейшие орудия труда из дерева и камня, а есть те, кто летает к звёздам.
   Все эти народы рождаются, живут, и что печально, иногда гибнут. Одни убивают сами себя, а другие порождают страшные катастрофы, в которых гибнут многие вместе с ними. Поэтому, среди тех, кто сумел избежать ловушек в своём возвышении, кто смог подняться к звёздам есть долг -- поднять другие народы до уровня, когда они сами достигнут звёзд. Помочь им избежать этих ловушек.
  
   Натин всё также пристально глядя на Кольцо слегка улыбнулась.
  
   - У вас, в вашей культуре есть легенда о Серых Ангелах. Вероятно, она сохранилась с тех времён, когда здесь, в вашем мире, была Аньяна -- народ Строителей Врат. У вас есть предания о тех, кто помогал. Знаниями. О тех, кто когда-то приходил. "С Неба".
   - То есть, извините, госпожа Натин, вы хотите сказать, - осторожно обратился Бокий вклинившись в паузу. - Древние, это те самые, что из Аньяны? Строители Врат?
   - Почти наверняка это они. Впрочем, в образе Древних могут фигурировать и те, кого Аньяна подняла из народов, что были здесь. И вот эта деятельность Аньяны нашла отражение в старинной легенде. Сейчас она существует в форме уже христианской легенды. Изрядно отличающейся от оригинала, но сохранившая дух. По ней, когда воинство Люцифера ринулось штурмовать Небо, в нём не было тех, кто занял сторону... людей. Они же не стали и на сторону тех, кто защищал небо. И всё потому, что люди, по замыслу Творца, были третьей стороной. И полем битвы Света и Тьмы. Теми, кому, в отличие от ангелов, изначально была дана свобода выбора. В том числе и своего Пути. Им изначально дана была возможность не просто славить Творца, но возможность подняться до Него. Стать Богоподобными. Изначально люди были далеко внизу. Их стезя -- Путь. И на этом пути они могли всё. Если бы захотели. Но так как они в этой войне были третьей силой, Творец дал им в защиту Серых Ангелов. И Серым же дана была возможность творить и Зло, и Добро. Как и людям. Поэтому, Серые Ангелы стоят посередине -- Между Небом и Адом. Их личный Путь оградить людей от произвола двух Сил. Но если вдруг случится так, что Серые Ангелы покинут мир людей, им на смену придут Ангелы Тьмы. А это и будет -- Апокалипсисом.
   - Значит, Серые Ангелы по этой легенде, защитники людей?
   - Да.
   - Но почему в мире так много зла? Серые Ангелы не справляются?
   - Людям дан выбор между Злом и Добром. Они выбирают.
   - Значит, если все люди выберут Зло...
   - ...Серые Ангелы уйдут. И наступит Конец Света.
   Натин и не заметила, как оба слушателя почти слово в слово повторили диалог Васи с Паолой, когда тот впервые озвучил ту легенду.
   - Это легенда. Но в ней очень много от правды. Аньяна действительно старалась отвадить своих подопечных от путей ведущих к гибели. Предостеречь и избавить от того, что у нас носит название "Воронка Инферно". Мой мир, - преемник Аньяны в этой деятельности. И вот здесь...
   Натин сделала паузу. Лицо её снова стало мрачным. А слушатели напряглись.
   Нельзя сказать, что они ей верили на слово, но это уже не было важным для самой Натин. Скоро она откроет Врата. А там... Уже не важно. Главное сейчас -- получить хоть и мелких, но союзников по эту сторону Врат.
   - К вам, нас занесло случайно. Моя ответственность -- мир Атталы. Мы должны быть там. Как младшая принцесса Атталы, мы отвечаем за него. За его возвышение. Поэтому мы обязаны вернуться.
   Натин даже здесь пыталась прежде всего убедить себя. Не этих двоих. Она это почувствовала и снова в душе поднялся раздрай и метания.
   - Такое ощущение, что у нас эта самая "Воронка Инферно" - как-то скептически заметил Бокий. Его друг, однако, неожиданно горячо с ним согласился.
   - Вы ступили на её край. - подтвердила Натин. - Пока только на край.
   - И вы решили, поэтому, отсюда уходить, госпожа Натин? - как-то не совсем вежливо спросил Бокий, видно заметив её колебания.
   - Нет. У нас свой мир ответственности.
   - Но зачем, тогда, вам, госпожа Натин, понадобилось Кольцо? - задал напрашивающийся вопрос Бокий.
   - У вас здесь, в вашем мире, аномалия. Редкая. Но очень неприятная. Мы называем её "нулевая зона". И с моими средствами передвижения между мирами он превратился в ловушку. Чтобы уйти в свой мир, мне необходимо преодолеть... - у Натин явно кончились термины этого мира. - Нам нужно гораздо большее усилие, нежели может позволить то, что есть в наличии для обычного перехода. Ваш мир, если говорить образно, болото. А Кольцо Аньяны, Звёздные Врата -- даёт возможность мне выпрыгнуть из него. Вот так.
   "Вообще, выйти из "нулевой зоны" - подумала Натин, - можно двумя способами -- либо построить звездолёт и прыгнуть в междумирье пройдя через фотосферу Солнца. Там уже "вырулить" к своему миру просто. Ну... если есть звездолёт - просто. Либо... Использовать Врата.
   Сейчас есть Врата.
   Иначе, пришлось бы строить Звездолёт. А его здесь построить -- вполне можно состариться к тому времени. Ведь для пробоя потенциального барьера нулевой зоны, даже если учитывать то, что вся фотосфера любой звезды это одна большая такая "узловая точка", да таким объектом как звездолёт, нужна вполне определённая скорость -- около пятисот километров в секунду".
   Закат меж тем догорел, и Андрею, пришлось-таки зажечь свой фонарь. Он еле успел опустить на место стеклянный колпак, защищающий горящий фитиль от ветра, как оно случилось.
   Цз-зынь!
   Под звёздным небом разнёсся громкий звук. Как от серебряного колокольчика.
   Невольно и Бокий, и его товарищ обернулись на него чтобы увидеть как зажёгся символ на самой верхушке Кольца, а по ободу пролегла тонкая белая полоска.
   Они сияли неярко. Но в наступившей ночи, да ещё в условиях, когда луна ещё не взошла, наверняка были видны за многие километры. Парни подскочили со своих кресел.
   - Вот и началось! - выдохнула Натин и тяжело поднялась со своего кресла.
   Сейчас она шагнёт в Аньяну. А там до дома -- рукой подать. Можно сказать, что уже дома... Но почему же так гадко на душе?!!
   Глеб с Андреем, замерли.
   Натин молча прошла между ними в результате чего те отскочили от неё как шарики бильярда расталкиваемые третьим.
   Она подошла к кольцу и замерла там, собираясь с духом.
   Управление уже было активировано, так что на панели управления, как только она дотронулась до еле заметного значка, тут же появились знаки набора адреса.
   Адрес Аньяны она набрала быстро, одной рукой да так, что расположившиеся по обе стороны, неподалёку Глеб и Андрей не успели ничего запомнить. Но Натин на это не обратила никакого внимания. Всю её занимало ощущение, что она поступает очень неправильно. И во всех её действиях есть одна, но фундаментальная ОШИБКА.
  
  -- Свет минувшего
   На панели управления медленно, словно нехотя проявилась знакомая до боли пиктограмма -- мир Аньяны. На мгновение, настроение взвилось в заоблачные выси, но тут же упало ниже нижнего.
   "Почему пиктограмма красная, а не зелёная?!!" - лихорадочно соображала Натин и эта проблема вогнала её в ступор. Томительную минуту она соображала, что это может значить. Так как она особо интересовалась всем, что связано с Аньяной и Атталой, то такие "мелочи", казалось бы, не могли скрыться от её дотошного внимания. Ведь она перечитала тьму книг на эту тему. И если бы такое было в тех книгах, она бы обязательно запомнила.
   "Может быть это означает, что не хватает энергии пробить канал?! - мелькнула догадка в голове. - Ведь когда Кольцо только начинает заряжаться, то у него тоже надписи все красные. И только после становятся белыми... Но пиктограмма должна быть зелёной, а не белой!.. В книгах этого нет! Неужели с этим ещё никто не сталкивался?!! И мне "везёт" как проклятой?!!".
   Внезапно она озлилась.
   И на себя, и на своё "везение" и вообще на всё на свете.
   Она зло оскалилась и как давят мерзкого клопа впечатала большой палец в сияющую красным пиктограмму.
   На стоящих неподалёку Глеба и Андрея сия пантомима произвела большое впечатление. Особенно резкая смена радости на ярость. И последнее особо подчеркнула алая подсветка лица, идущая от ярко сияющей пиктограммы.
   Но то, что последовало, заставило обоих немедленно забыть всё на свете. Кольцо ожило.
   По его ободу вдруг начали зажигаться пиктограммы, которых ранее никто не видел. Именно что зажигаться, освещая всё вокруг своим алым светом. Причём зажигание каждого следующего сопровождалось громким звуком: как будто кто-то огромный молотом лупил по кольцу.
   Глеб и Андрей попятились. Слишком страшно это выглядело. Особенно пылающие алым неведомые символы.
   Из палаток, ошалев от неожиданного тарарама посреди ночи, выбегали заспанные студенты и останавливались узрев яркое зрелище ожившего Кольца.
   Как только зажёгся последний символ в последнем секторе, в воздухе, внутри кольца вдруг засветился бледный, призрачный круг, который, впрочем быстро расплылся по всему внутреннему пространству Врат. В результате всё стало выглядеть так, как будто внутри кольца появилось некое толстое, испускающее слабый свет, голубое стекло. Но и на этом преобразования не закончились.
   Голубоватая муть в Кольце затуманилась, теряя прозрачность, да ещё в довершение всего свернулась в эдакий белесый вихрь, медленно вращающийся против часовой стрелки.
   Если до этой спирали всё шло как обычно (за исключением того, что все символы должны быть зелёными), то последующие "выкрутасы" повергли Натин в ещё большее замешательство. Но так как она ничего не понимала, то только и оставалось с каменным выражением лица наблюдать, чем всё это закончится. Она всё-таки верила в гений строителей из Аньяны. Что у них на всё был свой ответ и мера. И в то, что при любом раскладе всё закончится благополучно она истово верила.
   Она слегка отошла от обода, чтобы увидеть тот момент, когда муть рассеется и за Вратами "проявятся" знакомые очертания построек Аньяны. То, что там тоже была ночь, ничего не меняло. Ведь даже спустя тысячи лет, после того, как Аньяна Ушла, там действовали автоматические устройства регулярно включавшие освещение. А поскольку освещение там было весьма творчески сделано неведомыми архитекторами и дизайнерами, Глеба и Андрея ожидало незабываемое зрелище.
   Тем не менее, странности продолжались. Из того, что Натин видела и знала, Кольцо зачем-то всё больше и больше наращивало мощность. Сначала было как-то понятно почему. Всё-таки нулевая зона имеет неслабенький такой потенциальный барьер. И чтобы его пробить нужны энергии на порядки, а не в разы большие, нежели стандартный "прокалыватель".
   Спираль в кольце вдруг полыхнула светом и по людям ударила жёсткая воздушная волна.
   Гром покатился по степи.
   Натин внезапно обнаружила себя валяющейся на земле, в сухостое трав, подсвеченном небывало ярким сиянием полей Кольца. Она села и попыталась оглядеться.
   Голова кружилась, а в ушах, как будто ваты насовали.
   Медленно, чтобы не упасть снова Натин поднялась на ноги и двинула в сторону Врат.
   Позади неё с проклятиями поднимались на ноги, держась друг за друга Глеб и Андрей. Но она на них даже внимания не обратила. Медленно, как из тумана, в кольце начало проявляться новое пространство. И как она уже видела по очертаниям, это была Аньяна.
   Подбежавшие от палаток на помощь друзьям студенты застыли в немом восторге. И было от чего.
   Если они и представляли когда-нибудь сказочный город, то этот город был как сказка сказок. Сверкающая иллюминация и тихая музыка буквально плавающая между поразительной красоты зданий.
   Но вот как раз музыка, как тут же поняла Натин, была лишь кажущейся. Да, она там была. Должна была быть. Но её-то как раз и подсунуло услужливое подсознание. Как забытую деталь, недостающую в образе до полного комплекта.
   И это отсутствие музыки настораживало.
   Также что-то назойливо стучалось в сознание, какое-то ощущение неправильности того, что она видит. И хоть была та площадь знакомой -- она там бывала несколько раз и изучила её чуть ли не до последнего булыжника узорчатой мостовой, - но в ней была какая-то глобальная неправильность, которая никак не хотела поддаваться узнаванию-пониманию.
   Но, отбросив эти скребущие душу подозрения и страхи, Натин рванулась навстречу этой симфонии света, архитектуры и музыки. Избавление от страхов и одиночества, что терзали её уже больше года было вот -- только руку протяни.
   Она протянула.
   И рука наткнулась на стену.
   Невидимую стену, что отделяла её от такого вожделенного покоя и избавления от страданий.
   Не веря ещё себе, Натин ощупала невидимую преграду.
   Преграда была абсолютно прозрачной. Не мягкой, не холодной, не тёплой. А абсолютно жёсткой. Как бетонная стена.
   "Не может быть! Ведь это Аньяна! Врата должны были пробить потенциальный барьер!!!" - метались у неё в голове мысли отчаяния. Но, тем не менее вот -- прямо перед ней, на расстоянии вытянутой руки не пробитый потенциальный барьер из "гипера с изменённой структурой" (что это такое Натин никогда не пыталась понять, так как это была епархия физиков, а она... Она -- не хухры-мухры! Она Прогрессор!).
   Зарычав как рассерженная тигрица, Натин от бессильной ярости саданула кулаком по барьеру. Естественно барьеру от этого ничего не было, однако кулаку стало больно.
   Боль прочистила мозги.
   Натин метнулась к панели управления.
   Она помнила, что есть такая опция в ней, которая даёт возможность вручную поднять мощность воздействия на барьер. Кольцо меж тем, отвечало как-то не так, как было прописано в книгах. Но домой вернуться хотелось гораздо сильнее, чем желания разбираться во всех этих деталях и нестыковках.
   Добравшись до нужного, она увидела, что уровень мощности болтается на пределе безопасного. Дальше шла "жёлтая зона". И тут же рядом выползли какие-то совершенно непонятные тексты, явно предупреждающего характера. Что это такое Натин не знала. Так как язык Аньяны до сих пор был не до конца изучен. А тут конкретно что-то очень специальное.
   Снова выполз из каких-то неведомых подвалов психики стыд. И этот стыд за брошенных "котят" ещё больше подхлестнул её.
   Она решительно подняла мощность на две трети жёлтой полосы и нажала ввод.
   Некоторое время ничего не происходило, но вскоре "барьер" снова подёрнулся матовой дымкой и свернулся в спираль. И эта спираль вдруг полезла наружу. Из Кольца.
   Вихрь быстро разбился на несколько дисков и шариков которые в свою очередь стали распадаться на симметричные относительно оси самого Кольца, фигуры.
   Со стороны, наверное, это выглядело очень красиво, но, к великому сожалению Натин, она знала что это значит. А значило, что её от гибели, а также от гибели всего живого в радиусе примерно километра, отделяют считанные секунды.
   То, что она видела, на языке физиков называлось чудным термином "фрактальный выброс". И всё, что попадало в его зону просто переставало существовать.
   Сработали тренировки.
   Из головы полностью выдуло все эмоции. Остались только сияющие пиктограммы панели управления Врат и задача обратить вспять начинающийся выброс.
   А для этого, всю накопленную энергию как самого Кольца, так и напитывающегося энергией распада материи Выброса надо было "сбросить". Куда -- это уже не в компетенции оператора. Тем более, что изначально было определено конкретно и навсегда самими строителями Врат.
   Натин решительно давит пиктограмму.
   Сброс!
   Симметричная и поразительно красивая "конструкция" вылезшая из Врат, с тихим треском распадается на части и тает в воздухе распространяя вокруг смрад озона и окислов азота. Ещё несколько секунд видна, сквозь барьер такая близкая, но в то же самое время недостижимая Аньяна.
   "Картинка" в Кольце дрогнула и растаяла, как не было.
   И через несколько секунд почва под ногами вздрогнула. И заходила ходуном.
   Тяжкий гул прокатился по степи. Кто-то из не ожидавших такого оборота дела студентов повалился на траву.
   "Землетрясение баллов в семь-восемь" - определила Натин.
   Но и эта мысль еле родившись умерла.
   Она наконец поняла, что видела там, за барьером. И ноги у неё подкосились.
  
  
   ******
  
   Натин очень остро переживала факт невозможности возвращения.
   Добавило горечи и осознание того, что это была попытка бегства. Бегства от трудностей. А также...
   Как всю эту авантюру теперь представить братьям?!! Они и так к ней относились с осторожностью. И вот когда, казалось бы, наладились нормальные отношения, когда ей начали доверять участие во всё более сложных делах, такой срыв!
   Ведь они сходу поймут, что если бы ей удалось притащить сюда её спецов, то им бы тут... Впрочем стоп!
   Натин постаралась успокоиться.
   Если рассуждать здраво, то... "Прогресс" бы сюда и заглядывать не стал. Ведь этот мир уже вступил на край... Не только бы не стал заглядывать, но и проход бы закрыл. Впрочем... Вероятно, перед этим, братьям предложил оттуда убраться. Перед тем как закрыть.
   И...
   А братья бы отказались!
   Вот что-то подсказывало ей, что отказались бы и категорически!
   Интуиция у неё всегда хорошо работала. И тут была очень категорична. И если настолько вопит интуиция, то...
   То, что она попыталась сделать выглядело бы как предательство!
   Уже в ту же ночь, она, прогнав подальше ошалевших от событий студентов, отправилась обратно. К своему самолёту.
   Вот так -- взяла и удалилась.
   Не попрощавшись.
   Закинула за плечи рюкзак, повесила на шею автомат и ушла. Во тьму ночи. Наказав, чтобы её не искали, так как она "возвращается в Питер своим путём".
   Конечно, раненько по утру, студенты сбегают в главный лагерь и обнаружат, что её там не было. Будет переполох.
   Ну и пусть!
   Стыд её жёг так, что на такие "мелочи" она уже не обращала внимания. Да и сами аборигены этого мира вызвали у неё сильную антипатию. Неосознанно она перенесла на них обиду за то, что они все вляпались.
   В "мёртвую зону".
   И это было самое страшное. Потому, что порождало ещё и отчаяние.
   Чисто разумом она понимала истоки этой неприязни к местным. Но пока ничего не могла с собой поделать. Единственным светлым пятном оставались её "котята". Ну и... ещё сами братья. Уж эти-то точно невиновны в том, что этот мир залез в такую яму. Они с упорством смертников, методично долбили наличную реальность, пытаясь её выправить.
   И получается так, что...
   Именно их она и предала.
  
   Когда она загнала свой пепелац в ангар, собственно до рассвета оставалось ещё часа три. Но сна не было ни в одном глазу.
   Закрыла на замок ангар. Взвалила на себя рюкзак и поплелась домой. К "котятам".
   Стоило решить в каком варианте представить свой вояж братьям. Хотя бы так, на ходу.
   Но как ни старалась она что-то придумать, тем хуже ей становилось так как что бы ни приходило на ум, её жгла одна и та же мысль: "Пытаешься обмануть! Пытаешься солгать!".
   Встреча дома была бурной.
   Ещё только-только над горизонтом появился краешек солнца, Натин тяжело ввалилась в дом, распугивая своим жутким видом прислугу.
   Паола, только что проснувшаяся, и услышавшая шум внизу, выбежала навстречу и остолбенела, встретившись с мёртвым взглядом своей патронессы. Тут уже кто угодно поймёт, что случилось что-то совершенно ужасное, если даже "Великая Натин" выглядит так.
   Принцесса тяжело, на ходу сбросила с себя рюкзак, стянула ремень автомата, придерживая его положила на пол. Подошла к своей "паладинше" и... неожиданно для неё обняла.
   - Я вернулась. - тихо сказала Натин. - И... не спрашивай!
   Какая-то железяка из тех, что торчала из "жилетика" патронессы больно впилась Паоле в ребро. Но со страху и изумления она даже не пикнула.
   - Госпожа Натин вернулась! - услышали они радостный вопль Мити.
   Натин оторвалась от всё ещё не пришедшей в себя Паолы и обратилась к детям. Подошла к ним и также обняла. Молча. Чем вызвала приступ ошаления теперь и у них.
   Когда таки оторвалась лицо у неё было болезненное. Такое, как будто её мучает какая-то застарелая боль.
   - Кофе и завтрак. - каким-то безжизненным голосом дала она распоряжение стоявшей позади прислуге. - В залу.
   Потом обернулась, посмотрела на валяющийся на полу автомат.
   Подняла его. Пронесла до стола следя за тем, чтобы ствол смотрел только в потолок. Выщелкнула магазин. Положила на стол. Зачем-то посмотрела в потолок и чуть поколебавшись, сняла предохранитель и передёрнула затвор. Патрон как и полагается, вылетел и... угодил Митяю в лоб. Тот ойкнул от неожиданности. Натин посмотрела на него как-то странно. Но потом тихо сказала.
   - Подай его.
   Митяй быстро подхватил боеприпас с пола и протянул Натин.
   - Да... Надо было разрядить ещё на улице. - произнесла Натин непонятные для окружающих слова и всё также придерживая автомат с магазином в руках поплелась через главную залу в свою комнату.
   - Занеси этот рюкзак в мою комнату. - остановившись бросила Натин Паоле. И та молча повиновалась.
   Почему-то Паоле было очень страшно. Может потому, что она ещё свою патронессу никогда не видела в таком состоянии. В состоянии упадка духа. Даже там, в замке, почему-то было не так страшно.
   Да, лицо у Натин тогда не выражало ничего, кроме злобы. Но злоба была направлена на графа и его слуг. На спасение душ тех, кого он похитил для своих извращённых утех. А тут...
  
   К завтраку Натин вышла уже совершенно другой.
   Угрюмой. Но в глазах появился свет жизни.
   Появилась некая решимость.
   На ней было теперь повседневное платье. Диадема, очевидно, отправилась на своё обычное место хранения - вместе с платьем, медальоном и сандалиями.
   В руках -- папочка. И, как определила её Паола, та самая, что получила Натин прямо перед своим последним вояжем. Видно только сейчас решила ознакомиться.
   Она подошла к столу, положила рядом с чашкой с кофе свою папочку и только после этого уселась на своё место.
   Долго смаковала кофе.
   И чем меньше напитка оставалось в чашке, тем более оживлённее Натин выглядела. Хоть и взгляд был несколько отсутствующий.
   Паола помалкивала, настороженно наблюдая за эволюцией настроения своей патронессы и гадая, что же такое ужасное могло с ней приключиться за последнюю неделю, если она вернулась оттуда вот в таком жутком состоянии! Хорошо, ещё целая и невредимая...
   Но вот дошло время до папки.
   Натин отставила пустую чашку и принялась за чтение. И как поняла Паола, это был отчёт каких-то учёных, составленный по её заказу. Это всё, что она смогла прочитать на обложке, по причине ещё скверного знания языка.
   Но чем дальше Натин читала, тем больше на лице её проявлялось сначала удивление, а потом и возмущение. Под конец она захлопнула папку и хлопнула ею по столу. Несколько секунд сидела неподвижно и на её лице быстро сменялись эмоции от страха до возмущения и от обиды до жалости.
   Ранее Натин всегда контролировала свои эмоции. Для Паолы такое было не просто в новинку, а пугало.
   - Военная химия! - С каким-то особым отвращением выговорила, наконец, Натин. - И как с таким жить?
   Дальше были чисто домашние дела. Раздача заданий на день прислуге и детям. Но всегда, что бы она ни делала, как будто что-то стояло у Натин за плечами. Какой-то ужас. Паола как привязанная таскалась за патронессой и гадала: что же это такое было там, если Натин вернулась в ТАКОМ состоянии?
  
   ******
  
   - Вот так и было... - мрачно закончила рассказ Натин.
   Она всё-таки не решилась рассказать всё, как есть. Опустила бСльшую часть деталей. Подредактировала и мотив такого спешного вояжа.
   Да, в этой версии она выглядела полной дурой. Но лучше уж выглядеть дурой, чем...
   За те мысли что привели её к такому финалу, да и за то, что пришлось вот так поступать её и так люто жёг стыд.
   К её удивлению Василий проявил лишь лёгкое удивление.
   Он надолго задумался над чем-то. А потом неожиданно выдал.
   - Больше всего меня удивило то, что тебе... точнее нашим студентам удалось найти Кольцо. Честно говоря не ожидал! А то, что мы в мёртвой зоне... Хм! Занятно!
   От такого заявления у Натин вышибло все мысли из головы. Она ошарашено воззрилась на Василия. Уж чего-чего, но вот такого пофигизма она ну никак не ожидала.
   Увидев такие эмоции на лице собеседницы, Василий снова пожал плечами.
   - Теорию я, естественно, знаю. Также как и братец.
   - И... вас это не шокирует?!! Ведь отсюда нет выхода!!!
   - И что? - делано удивился Василий. - Мы живы. Мы при деле. Есть перспективы. Чему тут ужасаться и делать из всего трагедию?
   - Но ведь мы не можем вернуться назад!
   - Тебя так сильно страшит то, что мы в данный момент не можем вернуться? - снова обескураживающе спокойно среагировал Василий. Василий особо подчеркнул интонацией слова "в данный момент".
   - Но... - У Натин явно слова кончились. Остались лишь эмоции. И главная тут была... Да что там! Она была просто поражена этим фантастическим пофигизмом!
   Василий же прищурился и спросил.
   - Кстати! А что ты такого увидела там, за Вратами, что сделала такой категорический вывод?
   Натин снова помрачнела.
   - Аньяна. Сто лет назад... Я много раз бывала на той площади. И помню то Кольцо. Также помню и то, что возвели наши из "Прогресса" там, на площади восемьдесят лет назад. Тех конструкций не было.
   - А не могла ли быть эта Аньяна другой? Другой линией?
   Немного подумав Натин сделала рукой жест отрицания.
   - Была бы другой -- мы бы прорвались. Но... И это невозможно. Аньяна -- она единственная в своём роде. Мы проверяли... А вы с ней, разве, не сталкивались?
   - Если бы сталкивались, то непременно с вами были бы знакомы. - пошутил Василий. - До сих пор мы находили лишь следы этой цивилизации. И отголоски в виде преданий.
   - Да... Издалека вы к нам... - удивлённо закруглила Натин. Но потом снова стала мрачной.
   - Мы отброшены в прошлое. - продолжила она. - Этот мир, где мы сейчас живём - из "несуществующих". Нас как бы нет для всех окружающих линий. Ведь мы соответствуем их прошлому. Которое уже произошло. Потому, отражение их прошлого мы можем увидеть. А пройти туда -- нет. Так нас учили, когда была тема про "зоны". Но всё равно, "мёртвая зона" - она была лишь гипотезой. Её до меня никто не видел. Вот же... "повезло"!
   Последнюю фразу Натин произнесла особо злобно. И зажмурилась.
   - И когда, по вашей теории, возможен переход из нашей линии во все остальные? Ваши учёные проводили исследования на этот счёт?
   До этого Василий тщательно изучил то, что было на накопителях яхты. А оно, ясное дело, из Гайяны. Так что мнение более передовой науки он знал. А таким бесхитростным вопросом просто решил выяснить на каком уровне в данный момент находится наука мира Натин. Как оказалось -- на достаточно высоком. Ответ не сильно отличался от того, что было "по Гайяне".
   - Пока вся линия вероятности не будет преобразована по-новому и мир не вернётся к той точке, с которой нас занесло.
   - А это -- 2014-й? По летоисчислению этой реальности... - решил уточнить Василий
   - Да. Мы здесь заперты. И обречены пройти весь путь.
   - Или навязать свой. - пожал плечами Василий.
   Натин растерянно и непонимающе посмотрела на Василия.
   Но спустя несколько секунд в её глазах зажёгся огонь понимания.
   - Так ведь получается, что мы не только имеем шанс спасти этот мир, но и я... - у Натин вырвался глупый смешок. - И я, получается, не дезертировала с Атталы! Я ещё вернусь туда. И время там для меня просто сейчас остановилось!
   - Вот! Правильно! А опыту, для его правежа, наберёшься на этом! - лукаво добавил Василий. - ведь гандикап с продлением жизни ты на Гайяне получила?
   Натин покраснела.
   Ведь получение этого гандикапа по законам "Прогресса" было запрещено. Да вообще такие "испытания" незнакомых инопланетных или иномирянских систем... Впрочем... Ведь пока она здесь, её проступок нивелируется. Долгим пребыванием в этом мире.
   Но дальше было осознание простого факта: жизнь не кончилась. Она продолжается. И ПЕРСПЕКТИВА всё равно есть.
   Ну сделала её судьба эдакий крендель в сто лет... И что?
   Она всё равно вернётся. И прав Василий: здесь она получит уникальный опыт. И вернётся не просто прогрессором, а... Но до этого надо было ещё дожить.
   Внезапно со схлынувшим отчаянием, на неё навалилась усталость. Она вдруг поняла, что не спала заведомо больше суток и как сильно её вымотала эпопея с Вратами Аньяны.
   Да. У Кольца много имён.
   Также как и у самой Аньяны ликов...
   Стоящий в углу кабинета Василия диван вдруг показался кусочком мифического Рая.
  
   Василий тихо притворил за собой дверь. Обернулся к клеркам.
   - Господа! - тихо обратился он ко всем. - Её высочество сморил сон. Поэтому, пока сама не изволят проснуться, в кабинет не заходить и никого не пускать. А вот когда проснётся и выйдет -- скипятить крепкого чая и подать с печеньем. Всё ясно?
  
  
   ******
  
   Григория удалось "выловить" на полигоне.
   Он как раз удалился в тень, чтобы наблюдать, как подчинённые отрабатывают нужные манёвры и приёмы. Где-то взмыленные рядовые бегали по полю под весёлый матерок своих командиров, где-то взвод окапывался и над пожухлой травой были видны взлетающие комья земли, в сопровождении пыли, а ещё дальше были слышны хлопки выстрелов.
   - Слышь выстрелы? - вместо "здрасьте" вопросил Григорий.
   - Ясно дело! - почти обиделся брат.
   - Вот! Твоя механизьма заработала! Снайперов натаскиваю на бегущие цели. - довольным тоном заявил Григорий.
   Ещё только объявили набор добровольцев, а Григорий тут же поставил пред Василием задачу: сделать тренажёры для стрелков. Василий, как водится, подошёл к проблеме основательно. И стал искать где взять приличные движки, что приводили бы в действие те или иные, придуманные им механизмы.
   Но увидев сколько мороки с этим "двиглом", кто-то из офицеров плюнул и вместо того "двигла" просто поставил конягу, что ходила по кругу и вращала барабан. С ленточным приводом на механизм. И вот теперь по полю бегали деревянные щитки, которые пытались сбить сидящие на огневой позиции снайпера. Надо сказать, что получалось у них всё лучше и лучше. Освоение винтовки с оптическим прицелом шло семимильными шагами.
   Сбитые щитки, дойдя до края упирались в простейшую механическую "поднималку", как её обозвали тут же рядовые. Щит поднимался, ставился на упор и после "бежал" в противоположном направлении.
   Одно время, только для того, чтобы посмотреть как работает сия "хитрая приспособа" собирались толпы, пока не приходил кто-то из младших офицеров и не разгонял зевак, заставляя заниматься делом.
   Ну а братец Василий, сделав дело, про то просто забыл. По принципу: работает - и ладно!
   - Сейчас огневая позиция на четырёхстах пятидесяти метрах стоит. И, знаешь-ли, хорошо справляются! Солдатам противника придётся кисло. Даже если сейчас на них наших снайперов напустить... А у тебя новости?
   Василий молча взял рядом стоящий табурет и придвинул к брату.
   - Наша пропажа "проявилась". Сегодня утром. Вся в ужасе. И не подумай, что выпимши.
   - И что она такое надыбала, если так перепугалась? На неё это не похоже.
   - Я тоже удивился. - усмехнулся Василий. И лукаво посмотрел на брата.
   - Ладно. Колись. Вижу по твоей хитрой харе, что новость -- полный отпад. - оскалился Григорий.
   Василий, оглянулся по сторонам, проверяя наличие или отсутствие лишних ушей, но всё равно для страховки перейдя на санскрит, вкратце пересказал что услышал от Натин.
   В том числе и новость по химическому оружию.
   А что? Бедный фармаколог ушёл от них в весьма ошалелом состоянии, когда узнал о способах применения давно открытых веществ.
   Но, естественно, главной новостью был скоропалительный вояж Натин на Урал и находка студентов там.
   - Да пришлось разыграть из себя крутого миропроходимца, которому ну нич-чё не страшно и всё пофиг! Ты бы видел в каком она состоянии ко мне в кабинет притащилась! Впечатление, что прям вот сейчас помирать собралась.
   Григорий ехидно оскалился. Василий меж тем продолжал.
   - Та собственно и что её проблемы, по сравнению с тем, что у нас там творилось последние двадцать лет... Плюнуть и растереть! Изображать даже напрягаться не пришлось. Да и фигли: живые, здоровые, перспективы есть и жизнь интересная... Чего ещё дёргаться? Ну вляпались в "мёртвую зону". И что с того? Переживём! И не такое встречали... Так я ей и сказал.
   - Хе-хе! Она наверняка подумала "Как же этих Эсторов готовили! Круто!!!" Так держать братец! - ядовито прокомментировал Григорий.
   - Та чего нам быкам... и не такое спляшем! Но ты-то какого мнения обо всём этом?
   - О её поступке?
   - Ну... да! Ведь рванула на Урал нас не уведомив, да в такой поспешности, что разве что из сандалий не выпрыгивая.
   - Да удрать она хотела! - рубанул прямолинейный братец. - без нас. А теперь наверняка её стыд мучает.
   - Н-ну... но впечатление она производила как крутого прогрессора! - осторожно возразил Василий.
   - Пф! Братец! Ты сам давно высказал подозрение, что она -- студентка! Помнишь, говорил: "Шпарит, - как будто учебники на экзамене цитирует".
   - Было дело. - согласился Василий ожидая продолжения.
   - Вот! - удовлетворённо подчеркнул Григорий. - А дальше представь: девочка-практикантка, ещё только-только начавшая практическую деятельность под бдительным оком "старших товарищей" и маститых преподавателей, вдруг оказывается и без этой поддержки, буквально в вакууме. На её месте любой запаникует. Да ещё прикинь: перспектива выхода из мёртвой зоны -- аж через сто лет! И перспектива сдохнуть в этом мире, так и не увидев своего.
   - Но, к чести будь сказано, успокоилась она довольно быстро. После моих слов. Может всё-таки профи?
   - Да ладно! - хмыкнул Григорий и отмахнулся. - Но ты, братец, молодец. Всё в масть сказал. Именно то, что ей было нужно, чтобы успокоиться. А почему быстро успокоилась... Суди сам: Гандикап у Гайяны она получила. И явно забыла попав сюда насколько ей Гайяна продлила жизнь. Причём так продлила, - с одного раза. Она скорее всего, настроилась уже здесь помереть. А ты, Вася, весьма вовремя напомнил об обстоятельствах.
   - Но, как я понимаю, такие "бокоплавные" применения неизвестных технологий, должны быть запрещены... Впрочем, если она практикантка, новичок-стажёр... Новички иногда такие глупости совершают, как их не учи... Пока к строгой дисциплине не приучат.
   - И какая дама откажется от возможности резко продлить молодость и красоту? Вася! Ты меня разочаровываешь! - крайне едко заметил Григорий прерывая начавшиеся длинные и заумные рассуждения брата.
   - И то верно! - смутился Василий и полез чесать в затылке. - Так и что будем делать с этой студенткой?
   Григорий хищно улыбнулся.
   - Запрячь эту кобылу, да так, чтобы за делами дурных мыслей не возникало!
   - И то верно... Куда она денется... С подводной лодки! - фыркнул Василий.
   - Во-во!
   - Но... - Вдруг посуровел Григорий.
   - ?
   - Есть обстоятельство, которое и ты, и "наша Наташа" упустили.
   - Какое?
   - Наши студенты язык за зубами держать не умеют. Также как и всякие прочие учёные. Особенно сейчас в этом времени.
   - Это ты к...
   - К Вратам! Если слухи о находке сильно расползутся -- ты представляешь, какой ажиотаж начнётся? И как-бы наше "колечко" кто-нить не "насунул" под шумок. Ищи потом ценный артефакт!
   - Кольцо?!! В десять тонн весом?!!
   - И что? - фыркнул Григорий. - проблема чисто техническая. И решаемая. А раз решаемая, то и желающие наложить на него лапу обязательно найдутся. Так что чую, что сегодня ночью нам спать не придётся... Ты, как только Натин проснётся, настропали её на то, что сегодня надо будет прошвырнуться на Урал. На её пепелаце. Такие проблемы надо решать и решать в срочном порядке.
   Григорий бросил быстрый взгляд на полигон.
   - О! Закончили... Ну, братец, ЦУ ты получил, нужное -- обсудили, а у меня работа! Наши закончили и сейчас "разбор полётов" начнётся.
   - Я пошёл! - подскочил Василий.
  
   ******
  
   Василий застал Натин у себя в кабинете. Та, с мрачным выражением на помятом спросонья лице, пила чай, закусывая печеньем. И по тому, как она всё это делала было понятно, что просто так к ней лучше не подходить -- покусает.
   Василий с опаской глянув на прогрессоршу, сел на против улыбаясь ясной, безоблачной улыбкой Будды.
   - Приятного аппетита! - пожелал он. Натин вяло кивнула.
   - Как чай? Мои барбосы хоть хорошо, на этот раз, его заварили?
   Натин снова мрачно кивнула.
   Тогда Василий не спеша налил и себе. Заварничек был тяжёлый, а самовар, вмещал достаточное количество литров, чтобы напоить под завязку ещё как минимум двоих. Василий с сомнением посмотрел на стопку печенья и вопросительно посмотрел на Натин.
   - А не стоит ли нам после этого чаепития ещё и плотно поужинать?
   - Предстоят какие-то дела ночью? - правильно догадалась Натин.
   - Да. - несколько стесняясь подтвердил Василий и тут же выдал. - Надо бы прошвырнуться на Урал. Прямо сегодня. Пока там шум не вышел за пределы лагеря археологов.
   Натин как-то очень подозрительно посмотрела на Василия, но всё же решила уточнить зачем. Василий кратко пересказал подозрения и опасения брата.
   Лицо, по мере того, как Василий развёртывал нехитрые соображения Григория постепенно разглаживалось, и постепенно на нём проявлялась решимость и ответственность. Как-то плавно и незаметно, речь перешла сначала на планирование предстоящего вояжа, а после и на обсуждение текущих проблем. Ясно, что знания Натин и её умения сильно не пересекаются со знанием, опытом и умениями братьев. Это вообще хорошо и перспективно.
   Меж тем, несмотря на деловую атмосферу обсуждения серьёзных задач, у самого Василия, в голове вертелось совершенно иное. Он даже здесь мысленно продолжал давнишний спор с братом.
   "Вот кто она? Эта самая Натин? Студентка? Или всё-таки профи? Брат довольно легкомысленно, по-моему, отнёс её к студенткам. Ну... Опыт у него такой, вот по привычке и "классифицировал". А я за ним повёлся... Зря! Ведь рассуждая здраво, если она прогрессор, то и обучать их должны соответствующе -- например, на запоминание текстов и прочих вещей до мельчайших деталей. Отсюда и её манера выдавать длинными цитатами, если у неё что-то такое специальное спрашиваешь.
   Изрядно молодо выглядит? Дык Гайяна её правила? Правила! Могла и внешность слегка подкорректировать. Или сами прогрессоры до заброски ей поправили внешность для соответствия. Так что не факт сия внешность.
   Далее... Братик брякнул, что "удрать она от нас хотела". Ой ли? Если у неё психомаска...
   Эмоциональность, стремление сначала действовать, а лишь потом думать, - выглядят со стороны как незрелость, свойство юности и неопытности. Но братик забыл, что Аудитора Истины в Аттале сожрали бы с потрохами, если Натин не обладала необходимыми, для выживания в той среде, качествами.
   Поэтому её порыв лететь в Аркаим, а к нам обратиться лишь опосля, можно оценивать не как неопытность или трусость, а как влияние психомаски. Требующей МГНОВЕННО реагировать на угрозу. Любую угрозу.
   Что, кстати за ней и наблюдалось ранее. На угрожающую ситуацию Натин реагирует немедленной агрессией, а не бегством. Такая психомаска. А необходимости срочно бежать к братьям с отчетом о находке не было.
   Да и не подчинена Натин нам. К тому же и проверки такая информация требовала. Она ее оперативно проверила и зашла к нам с целью информирования о новых вскрывшихся обстоятельствах.
   Единственно что не укладывается в эту схему, так это её попытка пробить канал на Аньяну. Впрочем... Чего я сужу о человеке, во-первых, весьма продвинутой цивилизации, да ещё и во-вторых, ЧУЖОЙ?! Ведь я их инструкции и правила работы не читал. А Натин меня как-то не удосужилась насчёт них просветить.
   Отсюда... Безопаснее относиться к Натин как к молодому профессионалу, но имея в виду, что в некоторых отношениях она может повести себя как "зеленый стажер". Почему "как зелёный стажёр"? Да не та специализация! Ведь как ясно из её рассказов, изначально её готовили к глубокому средневековью. В той Аттале, которая у неё на правеже была, ни о какой промышленной или научной революции даже речи не шло.
  
   ******
  
   Ночью лагерь студентов у Кольца был разбужен чьим-то диким командным рыком:
   - Рота ПОДЪЁМ!!!
   Ошалевшие студенты повылезали на яркий свет лившийся из небольшого фонаря, который держал один из пришельцев. Те, кто ранее был знаком с братьями и их техническими причудами, влёт опознали именно электрический свет и, соответственно, электрический фонарь. А раз так... Кто мог пользоваться такими вещами?
   Так что Григория, точнее "господина Румату Эсторского" они опознали. Если не по командному рыку и голосу, то по применяемым техсредствам.
   - Доброй ночи не желаю, так как самому она не шибко добрая, если в такую даль к вам переться пришлось, и вам выспаться мешаю. - Начал Григорий, удостоверившись, что все из группы "Наследия", которую он сформировал в Питере, находятся в наличии.
   - Но обстоятельства сего -- очень серьёзные. - продолжил он устанавливая посередине свой чудной электрический фонарь и переводя его на круговое освещение. Неожиданно для студентов, при этом высветились две фигуры, в которых они с удивлением узнали Её Высочество принцессу Натин и ещё одного из Эсторских -- Вассу.
   Спросонья никто не сообразил как это они могли здесь появиться. И как это Натин умудрилась за сутки смотаться в Питер и обратно, притащив с собой ещё и братьев. Конечно, впоследствии у них всплывёт факт, что Натин прибыла спустя всего-то пол суток после получения телеграммы. И тот факт будет сопоставлен с текущим появлением всей компании -- по сути всего высшего руководства "тайной организации" "Наследие предков".
   "Господин Румата" тем временем довольно плотно занялся "прочищать мозги" студенческой братии. Как говорится: "Пока тёпленькие". Но первое что он выяснил, - никаких контактов с археологами у Аркаимского городища, за последние сутки не было. Что снимало самый большой камень с душ прогрессоров. Получалось, что как только Кольцо было установлено на своё "законное место", господа археологи, с чувством выполненного долга отбыли отдыхать, справедливо полагая, что оно отныне от них уже никуда не денется.
   И это было очень хорошо!
   Уж "накачать" конкретно студентов было и проще, и реальнее.
   Как только выяснилось это обстоятельство Василий подошёл к брату и тихо сказал на санскрите:
   - Мы пока с Натин отойдём к Кольцу, а ты...
   - Давай... - также тихо ответил Григорий, но следующая его фраза сказанная уже по русски, наверное, была слышна за километр. - Итак! Слушать меня внимательно и не перебивать! Особо важно!
   Студенты дружно вздрогнули.
   Пряча улыбку Василий покинул освещённый круг.
   - Натин! - начал он, когда они отошли достаточно далеко и можно было говорить свободно без риска быть заглушённым зычным голосом Григория. - Ты пойми нас правильно, но мы с Аньяной сталкивались только на уровне мифов аборигенов. И Кольцо Аньяны для нас такой же неизвестный артефакт, как и другой такой же неизвестной, но очень продвинутой цивилизации.
   Натин согласно кивнула, ожидая продолжения. Всю дорогу у неё на лице прорывались самые разнообразные эмоции, что-то её очень сильно нервировало, но сейчас, услышав такое обращение от Василия, резко успокоилась. И уже спокойно выслушала его.
   - Если это такое продвинутое устройство... То нет ли у него накопителя информации достаточной ёмкости, чтобы хранить в нём... "логи"!
   Натин выказала непонимание.
   Тогда Василий вкратце объяснил что имеет в виду.
   - Ах записи прошлых включений Кольца нужны! Ну это есть. Но там нет адресов. - удивившись выдала Натин.
   - А это и не особо нужно... Особенно учитывая то, что мы в мёртвой зоне... Но датировка там есть?
   - Датировка? - на секунду задумалась Натин. - Датировка есть, но, естественно, в системе Аньяны.
   - Определить, если есть, хотя бы примерно что когда было -- сможешь? - тем не менее гнул своё Василий.
   - Конечно смогу! - несколько даже возмущённо фыркнула прогрессорша.
   - Давай! - с энтузиазмом воскликнул Василий.
   Натин подошла к Кольцу и в несколько весьма хитрых касаний, активировала его систему управления.
   - Если не знать как активировать Кольцо -- незачем и пытаться. - пояснила она свои действия.
   На панели управления появились белые символы. Такие же как на лицевой и тыльной стороне Кольца. Натин что-то потыкала пальцами, в результате чего высветился какой-то длинный список в изучение которого она на некоторое время углубилась.
   - Короче: "Я - не я, и лошадь не моя!". Запомнили?!! - слышалось со стороны инструктируемой Григорием группы. В ответ же звучал нестройный хор студентов: "Да!". Те, видно, никак не могли прийти в себя после побудки.
   Василий обернулся в их сторону и улыбнулся. Всё выглядело достаточно комично. Но Кольцо было неизмеримо более интересной вещью, чем обалделые лица студентов и он вернулся к разглядыванию из-за плеча Натин того списка, что она листала.
   - Как я и думала... Последние включения Кольца были аварийные... Это до моей попытки.
   - То есть, этот мир не в первый раз попадает в мёртвую зону?
   - Выходит так! - удивлённо сообщила Натин.
   - И чего это у меня из головы вылетела такая простая и очевидная вещь. -- буркнула раздражённо принцесса себе под нос. - Просто взять и просмотреть... хм... "логи".
   - Извини... - не выдержал Василий. - Я по-аньянски не читаю. Потому, что не знаю того языка. Не могла бы ты мне перевести?
   - О! Да! - подпрыгнула Натин и тут же принялась переводить то, что видит.
   - ... Вот! Получается, что последний раз Кольцо включали четыре тысячи шестьсот лет назад... Почти в то время, как Аньяна Ушла. И все включения были аварийные... - поспешно начала транслировать она. - Почти полсотни попыток включения.
   - А до этого были такие же... эксцессы? - задал вполне здравый вопрос Василий. - Есть записи?
   Натин аккуратно пролистала список и нашла.
   - За сто лет до этой записи... Но кажется это была просто нулевая зона. Тут запись стоит, что пробили потенциальный барьер. Не сразу, но пробили.
   - А ещё?
   Натин снова принялась листать. Листала довольно долго. Но чем дальше листала, тем более удивлённое и встревоженное становилось у неё лицо.
   - Мне снова страшно! - призналась она вполголоса Василю. - Тут записи... По ним получается, что этот мир довольно часто валится в мёртвую зону. Тут по сотне лет "молчания". И не один раз.
   - Вот же напасть! - воскликнул Василий.
   - И... - Натин вдруг остановила пролистывание и посмотрела на Василия. - Я кажется поняла почему Кольцо последний раз сняли и положили подальше от "узловой точки".
   - И почему?
   - Вот смотри... - Натин отлистала ещё назад и ткнула в несколько записей. - Когда пытаются пробиться через потенциальный барьер, часть энергии приходится сбрасывать. Иначе Кольцо просто взорвётся и уничтожит всё вокруг. Так вот... сброс на Кольцах Аньяны идёт в мантию или глубинные слои коры планеты. На глубину не менее тридцати километров.
   - И каковы величины сброса?
   Натин назвала цифру. Василий быстро пересчитал названные Джоули в килотонны тротилового эквивалента и впечатлился. Получалось, что под ногами у прорывавшихся, каждый раз происходил неслабенький такой "ядерный" взрыв. Благо, что на большой глубине.
   - Выходит, - остановив пролистывание списка начала рассуждать Натин, - кто-то из попавших в мёртвую зону специалистов Аньяны вычислил, что если и дальше вот так пытаться прорываться, то рано или поздно из-за переизбытка выделившегося тепла большой участок коры в этом месте просто расплавится и случится большое трапповое извержение. А это катастрофа в масштабах всей планеты.
   - Значит, те, кто снял Кольцо, предотвратили таким образом катастрофу! - покачал головой Василий. - Неожиданно!.. Но... Понятно, также почему до сих пор не произошло серьёзных неприятностей и по тому, что "накачали" - за четыре с половиной тысячелетия тепло просто рассеялось.
   - Я уже жалею, что установила его в узловую точку. - мрачно заявила Натин.
   - Но если кроме тебя им никто управлять не может...
   - Если применить аналитический метод, а не так как разные дикари тыкают -- можно и найти и способ запуска, и способ набора адреса. Но для этого надо перебрать очень много вариантов.
   - На какое время этого перебора хватит аборигенам?
   - Лет на десять. Тут сесть и непрерывно долбить.
   - А потом оно взорвётся. Когда наберут.
   - Да. Что печально. И что будем делать? - Натин вопросительно посмотрела на Василия. Тот в свою очередь почесал в затылке и выдал.
   - Сдаётся мне, что местным аборигенам это и триста лет не сплющилось... Сидеть и перебирать. Тем, что в Питере... скоро будет не до иных миров. Но вот другим!..
   - Намекаешь на Англию?
   - Да. И боюсь, что эти хмыри могут попытаться украсть Кольцо.
   - Вот это?!! УКРАСТЬ?!!! - изумилась Натин.
   - А почему-бы и нет?! - с апломбом хмыкнул Василий. - Я могу на выбор предложить пару-тройку обстоятельств, когда это будет возможным. И два из трёх вариантов -- вполне легальные.
   - Это... Это очень серьёзно осложняет!... - не на шутку обеспокоилась принцесса-прогрессор.
   Впрочем она что-то вспомнила. Выпрямилась и её лицо озарила ехидная улыбочка.
   - Я его сцеплю с основанием! - сказала она загадочную фразу. - А основание тут сплошная скала. Так что похитителям придётся выдирать Кольцо вместе с ним. А это дополнительно две тысячи тонн!
   Натин снова принялась рыться в настройках Кольца. Но через минуты две она победно вскрикнула и нажала пиктограмму. Под ногами глухо бухнуло.
   - Теперь не утащат! - не менее ядовито заявила она. И обернулась к Василию лицом. Лицо у неё лучилось таким довольством, что на секунду Василию стало завидно.
   - От перебора Кольцо не защищено... Но оно и было рассчитано на то, что с ним будут работать специалисты Аньяны. А аборигены предполагалось, и близко не такие хитро... гм... как местные. - победно завершила она.
   - Ну... Тогда пойдём студентов пугать! - ухмыльнулся Василий и жестом пригласил Натин пройти.
   Когда они подошли, Григорий уже завершил "инструктировать" студентов. Все были под впечатлением и явно уже проснувшиеся. В глазах у них просыпалось уже и любопытство. Так что подошедшие Натин с Василием избавили Григория от ответов на вопросы, готовящиеся сорваться с языка непоседливых студиозусов.
   Василий не стал делать всяких вступлений. Ибо, посчитал правильно, что это за него сделал брат.
   - И ещё, господа студенты! - вышел вперёд Василий. - Запомните одну очень неприятную вещь: если попытаться воспользоваться Кольцом Аньяны без знаний того как оно функционирует, вы можете устроить катастрофу воистину всемирного масштаба! Вы же не хотите этого?
   Студенты ошарашено закивали.
   - Прошлый раз, когда мы его включали, эта катастрофа чуть не произошла. - нежданно вступила в Васин монолог Натин. - Но не произошла потому, что мы знали, как им управлять. И то... нескольких секунд не хватило до катастрофы.
   - Так что будет очень хорошо, если о том, что его включали и тем более что им управляли, никто не узнает. - подхватил Василий, когда Натин закончила речь и кивнула ему. - Дальше говорите, что это некое религиозно-культовое сооружение древнейших времён.... И ещё! Мы тут его слегка закрепили, чтобы разные не смогли его утащить и устроить катастрофы в другом месте. Так что вот... Держите язык за зубами.
   Снова воцарилось тягостное молчание, которое разрядил Григорий. Он хлопнул в ладоши и радостно сообщил:
   - Ну если всё понятно, и всё сделано... Тогда пора пожрать! Так! Ты! - ткнул он пальцем в ближайшего студента. - Тащи вон тот мешок. Вкушать будем.
   Только сейчас студенты заметили, что поодаль лежит некий мешок, который явно не из их скарба.
  
   Когда заалел восток, троица прогрессоров покинула лагерь студентов. Оставила им допивать бутылку шампанского... Последнюю... и доедать то, что ещё оставалось на "поляне".
   И ещё через полчаса, те студенты, кто не совсем уж упился стали свидетелями странного зрелища. На фоне чистого неба вдруг появился маленький розовый треугольничек быстро уходящий в высь. Вскоре он превратился в еле заметную звёздочку, уносящуюся на запад и пропал из виду. Но долго ещё о его явлении напоминал еле заметный розовый след.
  
   - Вот! Удрали от солнца! - отметил Василий, когда, еле выглянувшее из-за горизонта солнце обратно закатилось на востоке. - Надеюсь, что насчёт Кольца студенты-таки будут держать язык за зубами. Особенно после твоей "поляны". Типа честь большую оказали!
   - Ну... Будем надеяться. Но и перебдеть как бы не мешает! - пожал плечами Григорий.
   - Что ты имеешь в виду? - заинтересовался тут же Василий.
   - Да что-то эдакое надо сделать, чтобы до него никакие и ни чьи шаловливые ручки не добрались.
   - Я тут вижу только один вариант -- осторожно начал Василий. - Если сделать так, чтобы обладатели шаловливых ручек были так заняты, что до археологических открытий им было недосуг.
   - Ну... Если брать наших рассейских вельможных панов -- начал тут же рассуждать вслух Григорий, - то им всегда недосуг. Если дело не касается чего-то сверхочевидного и очень денежного. Не думаю, что они проснутся до революции... Да и после вряд-ли.
   - ... А у англичан будет развлекуха тоже нехилая! - мгновенно подхватил Василий. - На юге Африки и в Парагвае.
   - Тогда остаются другие. Кто не будет "занят".
   - Ну дык подбрось им какую-нибудь шизуху! - весело предложил Василий. - У тебя до сих пор весьма даже получалось. Чтобы у них даже мыслей не возникало смотреть в сторону Аркаима!
   - Предлагаешь сбацать какую-нибудь мифологическую хрень правдоподобного характера?
   - Можно и это...
   - Давай придумаем! Прямо сейчас пока летим! - загорелся энтузиазмом Григорий.
   - А может уважаемая Натин нам подбросит? - решил Василий вовлечь в их разговор прогрессоршу.
   - А что подбросить? - заинтересовалась та. - Миф или быль?
   - Н-ну... что-то вполне реальное, но выглядящее как миф.
   - Мне на ум приходит только одно. Но оно не годится... - вдруг буркнула стесняясь Натин. - И вертится потому, что мы этот миф... кажется раскрыли. Сегодня.
   - Да?!! - загорелся Василий. - Делись!
   - У нас, там, в наших мирах, есть такой мир... - начала загадочно Натин и тут же огорошила. - Называется Аньяна. С его жителями произошло большое несчастье. Природная катастрофа. От которой они вынуждены были удирать на звёзды. И вот, по прошествии почти целого тысячелетия, когда давно обжились на своих новых мирах, они решили вернуться. Посмотреть, что стало с их родным миром. Но... Оказалось, что дорогу назад они за эти столетия ЗАБЫЛИ. У них была целая эпопея по поиску Прародины.
   - И нашли?
   - Да. По отрывочным записям в их истории что сохранились и мы смогли расшифровать - нашли. Случайно. А ведь искали очень долго. И я начинаю догадываться почему так долго искали... Также догадываюсь, что это был за мир...
   - А разве его вы... ваши не нашли? Тот самый "изначальный"?
   - Да. Не нашли. Но тоже искали. До сих пор.
   - Уже догадываюсь что это за мир. - заулыбался Василий. - А ну-ка угадал или нет?
   - Мне представляется, что Земля и есть Аньяна изначальная. - почти победным тоном заявила Натин.
   - Честно говоря и я также подумал. - подтвердил Василий. Но тут же в нём взвился учёный. - Какие для этого есть основания?
   - Слишком много следов. К тому же... Помните я говорила о Кольце на площади? Той самой, куда открылся проход отсюда?
   Братья дружно кивнули.
   - Это кольцо изначально было очень странным. И установлено оно было так, что наводило на мысль о его особом значении. А это значит, что должно было соединять с каким-то особым миром. Но его адреса мы не нашли. Даже все "логи" на нём были стёрты, и стёрты надёжно. А ведь они могли навести на некоторые идеи насчёт того, куда вёл канал. Как будто этот мир представлял какую-то очень большую опасность... Теперь я понимаю какую. Видимо, аньянцы знали о свойствах этого мира, периодически проваливаться в мёртвую зону. Или, как минимум, в нулевую. И во-избежание, попаданий в серьёзные неприятности, постарались сильно ограничить доступ сюда.
   Монолог был длинный. И после в кабине флаера воцарилось длительное молчание.
   Первым его нарушил Василий и выдал чисто в своём, мозголомно-научном стиле.
   - А что? Очень даже серьёзная гипотеза. И, я бы сказал, имеющая вероятность быть истинной как бы не близкую к ста процентам.
   Григорий хрюкнул чуть не рассмеявшись на что Василий глянул на него осуждающе.
   - А что?! Скажешь, что я не прав? - с вызовом спросил Василий.
   - Да нет! Ничё! - тут же прикинулся пай-мальчиком Григорий. Но тут же с подковыркой добавил. - Но форма в которой это было подано!... Гы-гы!
   Натин смотрела в зеркало на пикировку братьев и улыбалась.
  
  
   ******
  
   - Хомячья твоя натура! - Начал Василий откладывая лист, с перечнем закупленных вооружений, в сторону. - Вот нахрена тебе понадобился пулемёт Мадсена? Ведь отстой!
   Григорий отвернулся от окна, опёрся на подоконник и посмотрел на брата с изумлением. Потом покосился как на безумного, но не придя ни каким определённым выводам решил послушать что братик дальше скажет. Брат же разразился длинной лекцией насчёт того, какой плохой этот "Мадсен". Довольно быстро Григорию это надоело и он грубо прервал словоизвержения Василия.
   - Говоришь пусть этими пулемётами враги пользуются? Дык!... будь спокоен! Будут пользоваться! Но! Знаешь, какой самый большой и главный недостаток пулемётов, которые "лучше Мадсена"?
   - ?!
   - Их пока нет в природе. - ядовито заметил Григорий. - А ждать, пока что-то ты "изобретёшь" - слишком долго. Да и наш разговор о том, чтобы не вводить чего-то такого более совершенного да прям сейчас, ты явно забыл.
   Крыть было нечем.
   - Так ты что, этим пулемётом вооружил каждое отделение? - попытался как-то выкрутиться Василий.
   - Не совсем. Много пойдёт просто бурам. Они оценят девайс. А чтобы у них не было проблем с боеприпасами, я заказал датчанам сделать их под патрон к немецкому карабину. И, кстати сказать, датчане даже не пикнули! Сделали!
   - Два разных пулемёта в армии?!!
   - И что?!! Каждому типу пулемёта -- своё применение. А "Мадсен" всего-то девять кил весит. Его один утащить может. В наших условиях это сейчас главное. А "Максимы" и на тачанках хорошо пойдут.
   - "Вариант батьки Махно"?
   - А чего бы и нет? У меня получается, примерно, один пулемёт на одно стрелковое подразделение. С этим самым "кривым мадсеном", как ты выражаешься... А "максимы" - на тачанках.
   - А артиллерия как?
   - Там тоже нормалёк! Убедил фрицев изменить лафет на более достойный. Те поломались для приличия, но для заказчика сделали как надо. Так что наша армийка будет что надо!
   Григорий прервался и снова выглянул из окна наружу. Хмыкнул.
   - Кстати, братец! Ты знаешь, что "наша Наташа" завела себе в хозяйстве несколько деток из здешних? Типа спасла от голодной смерти на улице.
   - Нет! - удивился Василий.
   - Я вот тоже, только вчера это узнал.
   В тоне Григория послышалась смесь уважения и удивления.
   - Да! Если хочешь, одного ты можешь прямо сейчас увидеть. - Кивнул Григорий за окно.
   Василий тут же катапультировался со своего рабочего места и бегом кинулся к окну.
   - Вон. Они сейчас разговаривают.
   На улице, Натин, стоя спиной к ним что-то втолковывала пацанёнку лет десяти со счастливой улыбкой слушающему свою госпожу. Мальчик постоянно кланялся. Чуть ли не на каждое слово, сказанное Натин. Но вот, наверное получив последнее напутствие он сорвался с места и куда-то быстро побежал. Видно выполнять задание. Натин посмотрела ему вслед, что-то бросила извозчику, что их сюда доставил и направилась ко входу. Извозчик потянулся на своём месте и явно приготовился долго ждать.
   - А... Она как... В нашем "походе" в Трансвааль будет участвовать? - осторожно спросил Василий.
   - А куда она денется?! - фыркнул Григорий. - Забыл, что она обещала на своём пепелаце обеспечить нас дальней связью и воздушной разведкой?
   - Запамятовал! - повинился брат и быстро скользнул на своё место.
   - ... Только тебе не судьба в Трансваале побывать! - внезапно добавил Григорий и с иезуитской улыбочкой уставился на ошарашенное лицо Василия.
   - Это как?!!
   - Ща обсудим... Натин уже поднимается на этаж.
   Через минуту дверь открылась и в кабинет зашла Натин. Вид у неё был мрачноватый. Она никак не могла отойти от факта что они, в этой реальности, буквально "замурованы". И вынуждены куковать до тех пор, пока "кольцо времени" не вернётся к узловой точке. А эта самая узловая точка аж через сто лет предстоит.
   Скупо поприветствовав братьев, она быстро подошла к столу, отодвинула кресло и уселась в него. Всё произошло так быстро, что Григорий даже не успел подпрыгнуть, чтобы поухаживать за дамой. Натин хмуро глянула на него снизу вверх и тут же переключилась на Василия.
   - Надоели церемонии. - выговорила она. - Предлагаю, в отсутствие посторонних, да ещё на нашей территории, обходиться...
   Григорий пожал плечами, плюхнулся в своё кресло и тут же изобразил дежурную улыбку. Василий же развёл руками и помявшись таки тоже согласился.
   - Итак! - бравурно начал Григорий. - На повестке дня нашего совершенно секретного совещания, нашей ну стр-рашно тайной масонской ложи имени Великих Миропроходимцев и Исправлятелей Неверных Путей... Поход в Трансвааль!
   - А не в Парагвай? - с подозрением покосившись на Григория спросила Натин.
   - ...И в Парагвай тоже! - ничтоже сумняшеся заявил Григорий ничуть не поморщившись. За что заработал от Василия осуждающий взгляд. Само начало серьёзного разговора, вдруг Григорием было превращено в эдакую буффонаду. Можно было бы списать всё на аллергию братца на занудные и пустые заседания, но тут всё-таки своё дело и надо бы посерьёзнее. А тут всё заседание, похоже, сейчас будет переведено на светский разговорчик.
   Однако...
   На лице Натин тут же проявилось удивление и сильная заинтересованность. Чего, собственно, Григорий и добивался. Ведь принцесса тут же забыла о всех своих мрачных мыслях и перспективах. Всех их вытеснила ошарашивающая новость.
   - И как это будет осуществлено? - осторожно спросила она.
   - Последовательно. - тут же перешёл на серьёзный тон Григорий, но тон и загадочность заявлений ещё больше заинтриговала Натин.
   - Но если вы будете "воевать" Парагвай, то как это воспримут Великие Князья, которые явно на это не соглашались?!!
   - На Парагвай -- да. Не соглашались. Потому, что не знали. И это уже наша забота как всё состыковать. Но главная -- подчеркнул Григорий, - наша забота сейчас, выбить как можно больше средств для развития конкретной страны -- России.
   - Из Князей? - скептически спросила Натин.
   - Этим козлам развитие страны не нужно. Нужны бабки на увеселения. В Ницце, в Париже и вообще на Западе деньгами посорить -- это "за здрасьте". А для родной державы -- шиш! - фыркнул Григорий. - Так что все эти "развития", всё на нас.
   Василий чуть не выпустил на волю свою коронную садистскую ухмылочку, которую он всегда демонстрировал братцу, когда тот нарывался на очередной "приветик" из реальности. Да, стоило бы упомянуть, что такова же была не только эта, элита -- Российской империи образца 1900 года. Но ведь ничем от неё не отличалась и та, что была в двухтысячных. Так же смотрели на Запад с вожделением. Так же перебирались туда жить со всеми наворованными или ещё как полученными миллионами. И также с презрением смотрели на собственный народ, загибающийся в нищете, но всё также исправно, поставляющий этим "господам" средства на их увеселения. И то, что эти увеселения стоили вполне конкретных жизней там, в России, которые умерли от голода, лишений, болезней... Этих сиятельных козлов никак не трогало. И не важно "какого образца" сии козлы были -- 1900-го, или 2000-го.
   В этом даже какая-то дурная наследственность проглядывалась. Сколько же раз нашему народу вот так нарываться на отрыжки старого мира, сколько раз изводить под корень вот эту самую паразитическую плесень?
   Что-то недоработал товарищ Сталин тогда, в той реальности, когда выкорчёвывал это самое барство и паразитизм из номенклатуры, из партии. Чего-то не смог или не догадался выстроить в обществе, что привело к возрождению всё той же пакости среди элиты, что сейчас, в начале века двадцатого, также эффективно прожирала и прос...ла страну.
   Можно было бы устроить чисто теоретическую дискуссию прямо здесь и сейчас, но не к месту. Не при Натин.
   Прогрессорше, похоже, только вот этих разногласий и дискуссий "для полного счастья" не хватало. И так видно, что еле сдерживает себя, чтобы не взорваться.
   Сейчас ей, чтобы утвердиться в реальности, нужно почувствовать опору. Хотя бы в этих двух великовозрастных балбесах, нагло решивших переиначить реальность целого мира.
   - Уж не решили вы этих князей... обмануть и "кинуть"? - чуть поколебавшись, выдала Натин термин, применяемый среди братьев.
   - Не совсем. - огорошил её Григорий. - Все обязательства будут выполнены. Но вот дальше... Кто сказал, что после революции они смогут воспользоваться в полной мере доходами с алмазных шахт?
   Натин сообразила быстро.
   - ...Ведь производство алмазов будет не в их руках! - понимаю. - Но как же Парагвай?
   - ... В продолжение нашей старой дискуссии, - чуть ли не лекторским тоном сказал Григорий, - могу сказать, что с Парагваем дело долгое. И начинать нам его придётся прямо сейчас. А вот для этого я и собрал вас вместе.
   Василий нахмурился.
   - Уж не это ли ты имел в виду, когда говорил, что мне не светит...
   - Это. - немедленно согласился брат и тут же продолжил.
   - Сейчас, из разных портов выйдет несколько транспортов. Первые выйдут из Питера. Там будем мы -- мой экспедиционный корпус и я. И далее, в сопровождении нашей яхты -- выделил интонацией Григорий, - мы идём сначала в Гамбург, а после в Амстердам. Там, к нам присоединяются другие транспорты. И далее, мы идём вместе почти до траверза Тенерифе.
   - Но зачем там нужна яхта?!! - не выдержал Василий.
   - А нужна она для страховки от всяких наглых и очень злых. Чтобы не потопили в случае чего.
   - То есть, яхта обеспечивает прикрытие каравана от нападения?
   - Именно братец! И осуществлять это прикрытие придётся тебе. Как? Справишься? Проводишь караван до Асунсьона?
   Василий пожал плечами, но после сообразил что задумал Григорий. Однако тот не позволил брату открыть рта и продолжил.
   - Я понимаю, что тебе придётся долго тащиться через океан одному. Понимаю, что будет зверски скучно без чьей-то компании. Но надо! Иначе никак.
   Григорий быстро повернулся к Натин и обращаясь уже к ней без пауз продолжил.
   - А вот вам, уважаемая, достанется временно роль смотрителя здесь. Ведь мы будем далеко. А за предприятиями, которые сейчас только начинают становиться на ноги надо бы приглядеть. Да и разные нехорошие личности вокруг вьются. Всё это продолжается до тех пор, пока мы не прибываем на место. А вот после... После вы на своём славном пепелаце вылетаете и помогаете нам. В боевых действиях с нехорошими людьми. По обговоренной схеме.
   Натин резко успокоилась, когда услышала про "обговоренную схему" и задала совершенно иной вопрос, нежели тот, который ожидал от неё Василий.
   - Полагаю, что "нехорошие личности" пытаются заиметь технологии производства антипеста и роганивара? И именно от этого мне предстоит некоторое время защищать предприятия? Но как же ваша система охраны?
   - Охрана задействована и построена как следует. Тут только пригляд нужен. А вот по технологиям... некоторые технологии уже запатентованы в Европе, так что спереть их будет сильно затруднительно, чтобы после воспользоваться без нашего на то разрешения.
   - Уже?!!
   - Уже. - мрачно подтвердил Василий. - Мы не сможем долго сохранять в тайне основу. Но вот детали и некоторые тонкости технологий -- пускай сами доходят. Особенно с очисткой антипеста. Кстати! Роганивар в патенте на основу, назван "пенициллином". И только после этого -- роганиваром.
   - Вас всё-таки додавили... А я предупреждала, что так будет! - с ехидцей в голосе заметила Натин.
   - Но того времени, что продержались, хватило для того, чтобы серьёзно влезть на рынок. Другие, кто пойдёт по нашим следам, так быстро развернуться не смогут. Им придётся воспроизводить многие мелочи, что мы знаем. А на этом они всё равно серьёзно отстанут.
   - Всё равно! - влез в разговор Григорий, - система безопасности мной отлажена... надеюсь... так что тебе Натин, достаточно будет только приглядеть за общим порядком. Пока там не начнётся.
   Василий ещё раз представил что предстоит и снова поморщился. Это у братца будет большая компания и ни минуты покоя. Не соскучится. А вот конкретно ему -- придётся поскучать. Тут в Питере, если уж слишком не с кем пообщаться, всегда найдётся к кому сходить в гости. Уже заимел тьму знакомых. Особенно среди учёных. А там, на яхте, только во время недолгих сходов на берег в промежуточных портах.
   Впрочем, конкретно Натин придётся ещё хуже. Сейчас она почувствовала хоть какую-то поддержку и опору в братьях, а предстоит опять "одиночное плавание" да ещё в окружении явно не дружественном. Ведь ей придётся не только себя защищать, но и тьму разнообразного народа, в первую голову своих новых подопечных. От Паолы до тех самых детей, о которых говорил Григорий.
   Василий бросил сочувственный взгляд в сторону Натин. Та его взгляд перехватила. Но судить о том, что она поняла или почувствовала было трудно. Всё-таки контроль у неё был налажен. Несмотря на всякие привходящие типа "мёртвой зоны".
   На некоторое время дискуссия углубилась в детали предстоящего. Сущность была понятна для всех троих. Некоторую пикантность добавляло осознание, что внешне все их действия будут выглядеть крайне неожиданно и, где-то как-то несуразно. Можно было бы похихикать над этими самыми "наблюдателями" от разнообразных разведок заранее.
   Впрочем... Дразнить этих собак -- тоже занятие не для слабонервных. Весьма опасное, надо отметить, занятие. но... Если уж взялись за авантюру вытаскивания своего мира, то надо и мириться с тем, что будет риск.
   Сейчас основной риск приходился на тех, кто не будет находиться на яхте. Это у яхты защита от всяких нехороших людишек с их пушками и прочими средствами поражения -- более чем надёжная. А вот остальным в караване, придётся полагаться только на него -- на Василия и его сообразительность. Чтобы вовремя стал между кораблями каравана и возможным супостатом.
   Так что скука долгого одиночного плавания компенсировалась повышенной безопасностью.
   Василий наблюдал как Григорий спокойно и по деловому, обсуждает детали предстоящего. От начальной формы "лёгкого разговора" уже ничего не осталось. Казалось, что про Василия эти двое временно забыли. Как будто его сейчас и не существует.
   Мысли Василия вильнули к началу. К тому моменту, когда он подивился выбору Григория.
   И действительно ведь: ничего не поделаешь с тем, что сейчас долго придётся довольствоваться тем, что есть и что можно добыть прямо так -- сходу.
   О производстве чего-то более приличного в России, даже если вдруг приспичит, надо забыть и надолго.
   Вот пример: хороший такой пистолет "Парабеллум". Можно ли освоить его производство в России?
   Во многих альтернативках, что Василий читал в сети, попаданцы сходу и без всяких проблем заказывали производство того же Люгера и каких-то автоматов прямо здесь, в России. И далее чуть ли не завтра начинали воевать ими.
   Но, покрутившись Василий доподлинно знал всю бредовость таких заходов сюжета тех романов.
   И вся проблема состояла в сущности в двух моментах: полном отсутствии производства в России многого совершенно необходимого, начиная с легированных сталей, кончая элементарным инструментом, и второе - отсутствием нужных заводов, где эти "девайсы" можно было бы произвести. Из готовых сталей. Нет заводов, нет станков, нет достаточно квалифицированных кадров для этого.
   Кстати, порывшись в исторических источниках, Василий выяснил, что производство тех же легированных сталей, не просто углеродистых, началось в России аж в тридцатые годы. Его с великим трудом начали "проклятые большевики". Для России императорской это было за пределами возможного и вообще не нужно.
   Здесь и сейчас всяк предпочитал закупать всё нужное "в Европах". А то, что страна всё больше погружалась в пучину полной зависимости от иных государств, и часто даже враждебных России, элите было глубоко наплевать. А всякие энтузиасты от российского предпринимательства проблемы решить не могли. Ибо сами часто попадали под пресс с одной стороны иностранных банков и корпораций, старающихся уничтожить конкурентов, с другой стороны предательской и, что чаще всего, мздоимской и тупой местной бюрократии.
   Это при "кровавой гэбне" в тридцатые стало в практике -- если сорвано производство чего-то нужного, то тут же следовали репрессии с зачистками всех виновных, и часто даже некоторой части невиновных. Так что безумцы, помогающие загранице или просто идиоты-бюрократы быстро кончились.
   И чем дальше Василий осознавал эти реалии 1900-го года, тем сильнее ему хотелось, чтобы побыстрее вся эта мерзость гниения и застоя закончилась. Чтобы пришли к власти те самые, которые "кровавые". Чтобы ещё и самому стать в их ряды. Чтобы и самому побыстрее зачистить страну от гнилой элиты и порождённой ей же алчной и безответственной бюрократии.
   Его уже очень сильно тяготило то, что даже за самым элементарным для производства приходилось мотаться в ту же Германию.
   Да, там его всегда встречали с распростёртыми объятиями.
   Да, он там, методом распределения заказов на отдельные детальки умудрился сделать весьма дельные вещи. Те же автоматы и оружие для себя и части своих. Но долго это продолжаться не могло.
   Пока Василий витал в своих тяжёлых мыслях о производстве и безрадостном состоянии элиты Империи, обсуждение вояжа закончилось. Григорий отвалился от стола и победно посмотрел на Василия. К чему такой взгляд он не понял. Но то, что Натин сидит по-прежнему с мрачным лицом, заметил.
   Та в свою очередь бросила взгляд на Василия и как-то даже неожиданно для её облика самоуверенной прогрессорши могущественной цивилизации, запинаясь выговорила.
   - Мне всё не даёт покоя та легенда... Или миф... Предание... - как-то очень неуверенно начала Натин. - То самое, о Серых Ангелах.
   Василий, в свойственной ему манере послал вопросительный взгляд, ожидая продолжения. А Григорий, не понимая о чём речь просто сделал "морду кирпичом" приготовившись просто слушать.
   - Мне представляется, что сама легенда о Серых Ангелах, это о... Аньяне. Слишком сильно похоже на них. Они за те тысячелетия, когда функционировала сеть "Звёздных врат", подняли очень многих. До уровня межзвёздных цивилизаций. И почти все они давно "Перешли".
   "Вот заело же! - подумал Василий. - Это к чему у неё? К тому, что она вот так "бегом" пытается "согреться" в этой холодной реальности? Уйти от мысли, что она здесь очень надолго? Ведь совсем недавно была награни истерики. И видно, что не отошла до сих пор от потрясения".
   - Вполне возможно! - меж тем охотно согласился он с Натин. - Особенно если учесть изобилие разнообразных легенд с артефактами сверхзнаний в прошлом. Но, честно говоря, я несколько не понял к чему? Что надо бы их поискать ещё? Дык и так Звёздные Врата нашли! Да толку-то...
   - Я к тому, что... - начала осторожно Натин, - Что наша деятельность тут, здесь и сейчас, очень хорошо ложится на ту легенду. Мы тут, как те самые Серые Ангелы Аньяны.
   "Оба-на! - удивился про себя Василий. - А она, оказывается, махровый романтик! Ничего себе! Во, оказывается, какие ихние прогрессоры бывают!"
   - Предлагаешь назваться тут, внагляк именно Серыми Ангелами? А потом использовать бонусы статуса этих самых... Которые из Аньяны, да ещё и Ангелы? - спросил Григорий тоном намекая на шутку.
   - Шутка не шутка, брат, но нас тут и так уже назвали ими... Некоторые. - поспешно добавил Василий, на что заработал заинтересованный взгляд Григория. Он любит хохмы. Но только пока не подозревает, что это не хохма.
   Василий припомнил разговор с Паолой. Той объяснить всё как есть, он сам убедился, не возможно в принципе. Слишком уж сильно она и ей подобные завязаны на религиозные представления о мире, о бытие. Ей такие понятия как "прогрессорство" и "иные миры" объяснять -- дохлый номер. Для неё есть только одно: бог и ангелы. И если есть легенда о Серых, да некто фантастически близко под это определение подходит то, значит, это и есть те самые Серые Ангелы. Иначе и быть не может. По её понятиям.
   - Это не шутка. - коротко сказал Василий, видя, что Григорий пытается таки понять "в чём смысл шутки".
   - Таки назвали? - вопросил Григорий, от удивления сбившись на любимый папанин одесситский жаргон.
   - Назвали. Теперь дружненько обтекаем. - оскалился брат.
   До Григория наконец дошёл комизм ситуации и он просто заржал.
   - То-то я думаю: и чего это у меня меж лопаток последнее время чешется. А это, оказывается, крылышки режутся! - выпалил он не прекращая ржать.
   - А ты на всякий случай дустом присыпь. А то вдруг вши... - парировал Василий.
   Глядя на веселящихся братьев, заулыбалась и Натин.
   Василий же сам смотрел на прогрессоршу и размышлял.
   "Вот каково отличие обычного обывателя от прогрессора. Ведь никто из фантастов никогда не описывал этого в своих романах. Мы -- люди Дела. Мы просто увлекающиеся натуры, у которых душа болит за родную страну. Почему и подпрыгиваем тут. А вот она... Да хотя бы в сравнении с большинством своих же баб, что мы там, в своём времени оставили. Да и всяких прочих что здесь...
   На её месте большинство кинулось бы в первую очередь решать свои собственные половые проблемы -- привязаться или привязать самой какого-нибудь мужика к себе. А уж после, глядя из-за его спины, что-то пытаться сделать, чтобы выгрызть в наличной реальности эдакое уютненькое семейное гнёздышко, полностью отгородившись от всяческих проблем вокруг. Вплоть до демонстративного отрезания себе природного любопытства. Ибо страшно.
   Эта же... Чем-то напоминает тех революционерок, что описаны в художественной литературе начала двадцатого века. Целеустремлённая, жёсткая, чётко осознающая что надо сделать в рамках не собственного мирка часто ограниченного отдельно взятой квартирой, а в рамках целой цивилизации. То есть тоже, как и мы -- человек Дела. Но вместе с тем, до одури любопытная. Прям нацеленная на целый комплекс исследований чисто научного плана.
   Глядя на неё поверишь, что коммунизм, если будет построен, будет сплошь из таких состоять -- из Героев и Учёных. Эта же прямо -- "оба качества в одном флаконе"! Да! Завидую я этим...
   А собственно, кем бы я, да и мой брательник Гриша, стали бы в их цивилизации? Да теми бы и стали -- прогрессорами. На пару! Может именно поэтому она нас так "органично" воспринимает. Без тени каких-то сомнений?..."
   Однако Гриша уже устал ржать и начал поглядывать на Василия. Типа: "ну-ка брат, выдай ещё чего". Пришлось выдать. Как резюме.
   - Ну... Если назвали уже... То... Будем изображать из себя тех самых... Серых Ангелов. Как добропорядочные преемники их деятельности здесь, на Земле.
   - Но меня всё равно волнует эта легенда. Надо бы попробовать разыскать здесь их следы. - не унималась принцесса-прогрессор, полностью подтверждая мысленно нарисованный только что Василием психологический портрет. - Наверняка ещё где-то есть. Не только это одиночное "малое кольцо". И не только эта старинная легенда.
   - В процессе "прогрессирования"! Только в процессе "прогрессирования" - тут же вмешался Григорий. - Это основное. И если учесть, что до серьёзных потрясений тут совсем ничего осталось... Стоит, думаю, пока отложить поиски этой Аньяны.
   - Ты прав. - неожиданно для Григория согласился Василий. Но тут же поправился. В своём же стиле. - Но нам ничего не мешает переложить с себя на кого-то эти поиски. Благо уже есть на кого. Пускай ищут.
   - Вот так и сделаем! - Загорелась энтузиазмом Натин. - Я даже знаю на кого можно... Но... Успею ли?
   На её лице мелькнула целая гамма чувств. От жадности до сомнения. Победила жадность.
   - У меня есть на кого переложить! - в конце концов заявила она.
  
   "Стоп!!! А вдруг эта шалая дамочка продумает мыслю чуть дальше?!! - внезапно подпрыгнул Василий. - Ведь если мы "следуем заветам Серых Ангелов", являемся никому не известными "прогрессорами" и представителями неизвестной же, но могущественной цивилизации, как она думает... То не являемся ли мы сами или наследниками Их, или самими... теми самыми, которые Аньяна и "которые Перешли"?!!"
  
  
   ******
  
   - Да-а... Дела-дела-дела-дела! - Виктор Васильевич Пашутин, начальник Императорской, Военно-Медицинской Академии, промокнул носовым платком лысину и обескураженно посмотрел на Кравкова.
   - Ты, это... извини, что я тебя так... отчихвостил. Не доложили мне вовремя. Но и ты тоже... должен был бы вовремя доложиться! А то, понимаешь, мне докладывают, что ты всех лабораторных животных извёл, а новых ещё не доставили. Что я должен был подумать?
   В его кабинете находились только двое -- он и Кравков, так что оба могли позволить себе обращаться друг к другу без особых церемоний. Тем более, что Кравков являлся непосредственным учеником Пашутина. И как бы не самым лучшим.
   - Дык я докладывал, Виктор Васильевич! - Тяжко вздыхая, виновато начал Кравков. - Всё как полагается. И бумагу, что господин Васса Эсторский нам предоставил по ядам -- тоже. А то, что лабораторных животных извели, это, извините я со своих шкуру за это спущу. Виноват! Не уследил за своими подчинёнными. Энтузиасты, понимаешь! Собрали все клетки в одном помещении, да там, где эксперимент с ядами проводился. Хорошо, что сами не потравились вместе с этими крысами и кроликами.
   - Так что там произошло? Только подробно. Не как эти обалдуи -- руками размахивают, а толком что-то сказать не в состоянии.
   - Типичная безалаберность, Виктор Васильевич. Им ещё повезло, что меня там не было. Я бы им... показал Кузькину Мать! Хорошо, что все были в масках, когда лаборант хлопнул об пол пробирку с особо опасным соединением. Там, для того, чтобы самим не потравиться даже пробирку с веществом брали специальными щипцами. И лаборант, боясь, что раздавит этими щипцами стеклянную пробирку сжимал её не плотно. Ну... она и выскользнула!
   Кравков развёл руками и продолжил..
   - Эти же, начитавшись описаний, что передал господин Эсторский, как увидели лужу на полу, так дружно и кинулись бежать на выход сломя голову. А клетки с животными так в лаборатории и остались. Когда всё выветрилось, зашли посмотрели что можно спасти. Все животные оказались мёртвые. Хорошо, что только одну пробирку разбили а не все десять... Так что считаю, что лабораторию надо бы выносить подальше. И как бы не возражали против этого чиновники, ссылаясь на недостаток денег, как бы при очередной такой утечке случайные люди участь наших кроликов не разделили. Это происшествие лишний раз говорит за то, что и я писал Вам, и сам Васса Эсторский предупреждал.
   Помолчали.
   Пашутин только сокрушённо покачивал головой и механически перекладывал с места на место бумаги на столе.
   - Но... честно говоря... Тот доклад, что ты принёс давеча, по воздушным ядам. Ужас! Вообще какого ты мнения об этой госпоже Натин Юсейхиме? Она действительно из?..
   Пашутин многозначительно кивнул на потолок.
   - Я это к тому что... слишком уж разноречивые слухи по Питеру ходят об этой особе. Мне тут на ухо шептали такое, что ни в какие ворота! Ни пред кем не склоняется, холодным оружием владеет получше даже опытных рубак...
   - Скорее всего да, Виктор Васильевич. - осторожно подтвердил Кравков. - И при мне Васса, как мне кажется, проговорился назвав её Высочеством.
   - Гм! Оч-чень интересно! - ухмыльнулся Пашутин. - Никогда не предполагал, что кто-то с Востока, хоть и царских кровей, но так хорошо бы разбирался в химии. Ведь, между нами говоря, Восток как бы априори "отсталый и тёмный". А тут... Такая феерия знаний, да ещё никому в Европах не ведомая. Когда со мной ещё и Дмитрий Иванович своими впечатлениями об этой сиятельной особе поделился... Я уже не знал о чём и думать!
   - Осторожно замечу, что... по моему личному мнению, и этой сиятельной особе тоже стоит верить, когда она говорит о химии. - Заметил Кравков. - Она сообщила нам сведения, которые не являются тривиальными. Особенно по схемам синтеза. Нужно быть самому либо очень опытным химиком, чтобы такое сделать, либо не менее эрудированным учёным, чтобы разбираться и помнить их в таких подробностях. Впрочем... Уже то, что она имеет такой высочайший уровень образования говорит за то, что она не из простых. Слишком уж разносторонне она образована. Даже вот... Помните была такая замечательная особа -- Софья Ковалевская. Да и то -- только в математике и прославилась. А тут -- явно образование получала у нескольких профессоров, да ещё и индивидуально.
   - Пожалуй да. Ни разу не видел Её Высочество, но по тому, что она написала... И если это она сама написала... Кстати как сам Эсторский отнёсся к тому? Ведь, если мне память не изменяет, впервые ты услышал о тех ядах от принцессы в его присутствии?
   - Да. И, честно говоря... уверен, что Эсторские знали и раньше об этих ядах. И почему-то старались помалкивать. Реакция самого Вассы была характерная. Он сначала испугался того, что говорит принцесса, а после, когда уже было поздно что-то возражать, подтвердил и добавил про ту фосфорорганику, что позже назвал чудным именем "зарин".
   - Вы намекаете на то, что они хотели бы скрыть знания, наносящие большой ущерб человечеству, но активно проталкивают те, что спасают?
   - Именно так! - с горячностью подтвердил Кравков.
   - Интересное наблюдение! А что ещё? Ведь наверняка ещё что-то заметно.
   - Да! Есть ещё одно наблюдение. По тому ещё разговору с Её Высочеством и Вассой Эсторским. Э-э... А я всё-таки начинаю думать, что все слухи и об Эсторских и о Юсейхиме, что про их происхождение...
   Кравков замялся.
   - Если говорить откровенно, то Васса тогда из-за волнения проговорился дважды. И особа Натин Юсейхиме тоже.
   - И каким образом? - сильно заинтересовался Пашутин.
   - Он обращался к принцессе на "ты". Она, и бровью не повела. И также обращалась к нему же. Как мне представляется, такое возможно только между хорошими друзьями и... обязательно лицами как минимум равного статуса.
   - То есть, вы предполагаете, что и сами Эсторские?.. И их тоже надо титуловать Ваше Высочество?
   - Полагаю, что да.
   - А не родственники ли они? Бо слышал, что "Юсейхиме" как бы не...
   - Нет. Однозначно нет! Не родственники. Потому, что, замечу, между родственниками бы обращались брат, сестра и так далее. А в отношении Её Высочества ни Васса, ни Румата в этом замечены не были. Да и к младшей сестре они бы относились как-то покровительственно... А тут -- как равные!
   Пашутин откинулся в кресле.
   - Однако! Не ожидал! - выговорил он. Но потом чуть помолчав, спросил.
   - Но всё-таки, вы с ними больше общались... Как думаешь, по большому счёту, чего они хотят? Каковы цели их здесь, в России? Вот к чему они нас так направляют? Чувствую, по их напору, что направляют, толкают, но не могу понять. Ведь боевые отравляющие вещества -- это же ужас! А вместе с тем и... напротив их чудо-лекарства!
   Вопрос был несколько провокационный со стороны Пашутина. Но, вместе с тем, как ни странно, содержал и большую часть ответа на него.
   Кравков лишь слегка помялся подыскивая слова.
   - Не могу утверждать, Виктор Васильевич, но есть общее ощущение от их деятельности, от их слов сказанных в разное время и по разному поводу... ПО ИХ КНИГАМ... - начал он осторожно. - Есть ощущение, что они знают нечто, что от нас сокрыто. И это знание их по настоящему страшит. Нечто, что они хотели бы избежать.
   Кравков слегка запнулся чем немедленно воспользовался Пашутин.
   - Читывал я их книги. Да! Есть такое. И об общем ощущении -- верно подмечено. В одной из их книг я прям ощутил... - от избытка чувств Пашутин принялся даже руками размахивать, пытаясь что-то выразить. - Ощутил нависшую угрозу. Какой-то катастрофы. О которой они хотели бы предупредить, но не могут сказать прямо.
   - Вот-вот! Я это и имел в виду! Я тоже ощутил, когда читал. А когда встречаюсь с результатами их деятельности... Лекарства, схемы лечения, какая-то странная любовь к низшим сословиям... Они же ведь всех, буквально всех пытаются облагодетельствовать! И ведь не скажешь по их поведению, что они из них. Никак.
   - Пардон... О каких схемах речь? - слегка смутился Пашутин.
   - Схемы лечения сифилиса и гонореи. Недавно пришли предварительные отчёты. И я уже не удивляюсь. Они действующие. Они также говорили о методах борьбы с этими заболеваниями... Точнее Васса говорил. Но эти методы... Они очень глобальные! Такое не под силу ни им... Да и вообще в существующих условиях невозможны. Но... Если применят их когда-нибудь в будущем, уверен, эти болезни полностью будут побеждены. Они, в лице Вассы, в частности, предлагали меры, очень простые, по борьбе с "бытовым сифилисом". Ведь не секрет, что среди крестьян, среди детей крестьян, эта напасть изрядно лютует.
   - И что за меры?
   - Обычная просветительская работа по мерам санитарии среди крестьян!
   - Да. А теперь ещё и к бурам едут. Их спасать от англичан.
   - Гм! Просто ангелы какие-то... - хмыкнул Пашутин.
  
  -- Галопом по Европам
  
   Чем ближе становился момент начала путешествия в Трансвааль, тем больше приходилось Василию носиться по Питеру. Внезапно оказалось, что начато очень много дел, очень много проектов, которые либо требуют контроля, либо "волшебного пенделя" для исполнителей.
   Если в области производства медикаментов -- тут где-то как-то было всё отлажено, несмотря на все трудности, то в области, например, новейших по тем временам исследований, их организации, как говорится, "конь не валялся".
   Первая проблема была в том, что наблюдался явный дефицит на руководителей исследований достаточно высокого уровня. И проблема упиралась во всё то же малое количество вообще как и учёных с инженерами, так и в количество выпускаемых гимназиями грамотных людей, а тем более в количество выпускников высших учебных заведений. Не всякая семья и не всякий молодой человек мог себе позволить закончить гимназию и, тем более, высшее учебное заведение. Барьеры были как сословные, так и чисто денежные.
   А так было бы очень хорошо: сделал лабораторию, киданул финансирование -- и всё пошло-поехало. Как в дурных АИшках часто описывается. Да и боязно было просто так "кидать бабло" на что-либо, без серьёзного контроля. А контроль -- либо сам, либо кто-то. А эти "кто-то" кто был бы грамотным и честным опять в бешеном дефиците.
   Василий начал понимать большевиков и их проблемы в первые пятилетки. Ведь поднимать всё приходилось не дожидаясь тех благостных времён, когда грамотных инженеров и руководителей станет в достатке. А из того, что было прямо здесь и сейчас. А в изобилии известно что всегда есть -- дураки. И чтобы эти дураки перестали бы быть теми самыми опять нужно прилагать и усилия, и тратить много времени. А для того и другого опять надо было достаточное количество грамотных преподавателей и руководителей. Словом -- проблема закольцевалась.
   Потому-то в первые пятилетки и сидели сплошь и рядом на руководящих постах самодуры и тупицы, главное достоинство которых была харизма (и то не у всех), а также "понимание политики партии и правительства". Способные только орать на подчинённых и стучать кулаками по головам и столу.
   Да, дурак на руководстве -- паллиатив. Если совсем уж некого ставить. Но... не хотелось бы повторяться.
   Василию хотелось, чтобы изначально всё было "тип-топ" и "по науке". Однако не получалось. Поэтому приходилось мириться с тем, что реально тянуть, по причине вышеупомянутых дефицитов, можно было очень мало чего. Но даже это "мало чего" доставляло кучу забот и головной боли.
   Случались и светлые моменты.
   Тот же "раскопанный" Григорием оружейник Фёдоров.
   Вот кому нужно было только денег дать, чтобы всё стало на свои места! Яркий талант организатора -- в наличии. Он как-то сам сумел быстро собрать и мастеров, и оборудование в рамках выделенных средств. И сейчас тихонько ваял разные "нехорошие машинки".
   Да, братья его просветили насчёт некоторых выводов, что он рано или поздно сам получит в процессе своих разработок. В частности, по необходимости для будущего автоматического карабина введения "промежуточного" патрона. И сейчас у него там работа кипела.
   Примерно также было и с группами Менделеева и И.П. Павлова.
   Но с другими было хуже. Энтузиастов -- много. А опыта и реальных знаний -- мало. Так что КПД даже изобильного финансирования там был бы очень и очень низкий.
   С другой стороны, энтузиасты учатся. На своих ошибках. Набивая шишки, запарывая опытные образцы. Как то, например, было с инженерами, осваивающими двигателестроение. И, прежде всего, для родной авиации.
   Там каждый движок получался чуть ли не штучным. Но... выходило. Со скрипом, стуком-грюком и скрежетом, с кучей металлолома, в который превращались неудачные экспериментальные образцы на испытательных стендах, но дело двигалось.
   Тем не менее, рано или поздно, но должна была всплыть древняя максима: "Хочешь, чтобы дело было сделано хорошо -- сделай сам!". У Василия, появилась рано. Слишком уж удручающее впечатление производили на него и знания, и "производственная дисциплина", а, главное, наличное количество (крайне малое) грамотных энтузиастов.
   Может от обиды на несправедливость судьбы, может просто злость на медленный прогресс (как ему виделся), но все эти неприятности подвигли Василия на попытки посмотреть на всё с совершенно иной стороны. И нестандартной.
   Его мысли снова вернулись к возможностям яхты.
   Да, хотелось на голове волосья рвать за то, что изначально в неё не встроил хотя бы по минимуму, что-то производящее "на вынос". То, что яхта собирала и фильтровала прямо из окружающей среды разные полезные ништяки, в виде золота или чего-то там, оно, даже тогда, на стадии техзадания, казалось излишним. Однако было встроено. И что-то, в крайнем случае, можно было получить. Хоть и в небольших количествах, как то золото или ещё чего, что фильтровалось прямо из воды, но можно. В виде отдельных, сверхчистых элементов.
   И вот тут, когда Василий вспомнил об этом качестве -- сверхчистоте получаемых элементов -- он подпрыгнул.
   "Так! Стоп! Яхта делает алмазы. Я сам её на это проектировал. Но ведь углерод мало отличается от своего "родственника" - кремния. - начал рассуждать Василий. - Есть контейнер для засыпки исходного материала для переработки. Точнее разделения на элементы. Я могу задать и форму выпуска и вообще конкретный материал. А что если?!!"
   Василий кинулся на яхту.
   Там быстренько залез в спецификации, которые он ранее, казалось бы вдоль и поперек изучил, и начал их перелопачивать обмозговывая с совершенно иной стороны.
   Очень скоро выяснилось, что сделать кристалл чистого кремния, без дислокаций, да ещё размерами до двухсот миллиметров в диаметре, яхта не просто может. А может ещё и нарезать сей кристалл нужными дольками. Василий издал рёв торжествующего бабуина.
   Группа специалистов, сформированная вокруг изобретателя радио Попова, еле-еле освоила производство радиоламп, а также прочих необходимых радиодеталей. Даже с подробнейшими описаниями тонкостей технологий -- вышло далеко не гладко и далеко не сразу.
   Тоже, как и авиадвигатели, пока что каждую лампу делали чуть ли не индивидуально. Тем не менее, уже намечалось хоть какое-то, но массовое производство. Вона -- радиопередатчики, хоть и жутко тяжёлые, но сделали. Работают. Запчастями для ремонта обеспечили. Даже одного героя из университетских лаборантов заагитировали ехать с армией в Трансвааль. Как спеца по ремонту "спецтехники". Дело пошло!
   Но...
   Василий представил вой, который поднимется среди и так зашивающихся спецов, когда он им "в клювике" донесёт "новые технологии" по производству полупроводниковых диодов, транзисторов и... в перспективе микросхем.
   Да, по началу, народ взовьётся. Будут дикие восторги по поводу открывающихся перспектив. Но когда они начнут прикидывать, что надо сделать, чтобы освоить эти технологии, начать хотя бы то самое штучное производство... Да в условиях, когда на загривке сидят такие "толстые" заказчики на радиостанции как Флот... Вот тут-то и будут шок и визги отчаяния.
   Да. Спецов даже на элементарное производство не хватает. А на то, чтобы ещё освоением совершенно нового заняться -- тут вообще швах!
   И, тем не менее...
   Василий знал, из публикаций своего мира -- 21 века -- что есть возможность сделать мелкосерийное производство тех же микросхем "на отдельно взятой кухне".
   "На кухне" - это, конечно, слишком уж "пушисто" сказано, но действительно: вся "поточная линия" по производству микросхем может уместиться в одной, отдельно взятой комнате. И не очень большой. Технологии известны.
   Отработать... Оп-па!
   Тут Василий чуть не впал снова в мрачный пессимизм. Но потом подумал: "А и хрен ли?! Ну будут тут осваивать по кусочкам сию технологию, лет двадцать. Ну будут собирать те герметичные боксы с оборудованием, с привлечением ювелиров из ювелирной мастерской... И что? Ведь смастрячат! К тому времени и революция подоспеет".
   А уже имея на руках вот такие "микрохохмочки", можно было подумать и над освоением того, что когда-то, как фантастику, описывал Богданову.
   Да, пусть ещё лет так двадцать будут кувыркаться, обеспечивая производство электроники нужными материалами и химией. Но это будет "тема": Приходит злой капиталист, (да пусть тот же Гитлер!) для завоевания "отсталой России". А его встречает техника с электроникой, которая в реале, в СССР появилась так в конце шестидесятых, начале семидесятых. Да и с экономикой, которая управляется аналогом "Киберсина"(8).
   "Интересно: через сколько месяцев после нападения на СССР, русские танки выйдут к Ла-маншу и Гибралтару?" - ехидно подумал Василий.
   "Впрочем, у нас на борту искин вполне может заменить ОГАС. Тут только надо обеспечить его своевременной и достоверной информацией с мест. А заоптимизировать экономику он сможет за пару секунд. Останется только проследить за исполнением выданных искином планов.
   Идея, была сумасбродная. Но, как чувствовал Василий, имеющая шансы быть осуществлённой.
   Весь из себя радостный, с дикой жаждой поделиться замечательной придумкой, Василий бросился к штаб-квартире.
   Григория он застал при погрузке звукоусиливающей аппаратуры на бричку. Вокруг бегали двое. Из тех самых студентов, которые работали с учёными ныне занятыми на производстве радиодеталей и сборке радиопередатчиков.
   Студенты были счастливы. Как тем, что при деле, и зарабатывают деньги, которых всегда не хватает, так и тем, что "причастны к...". Впрочем тех студентов подбирали по принципу -- будет он впоследствии учёным, или просто так ошивается (были и такие -- но их было мало).
   "Как мало учёному надо! - думал Василий, глядя на радостных студентов. - Иметь возможность прикоснуться к Тайнам Природы, и иметь возможность их познать. Эти -- явно из тех, кто сейчас участвует в разработках. И участие хоть и в "показе", их воодушевляет. Хотя бы тем, что стоят при аппаратуре ранее небывалой, аналогов которой нигде, кроме как здесь, нет".
   Прежде чем подойти, Василий дождался, когда брат даст последние инструкции, напутствия и отпустит бричку с поклажей и студентами.
   - И что задумал? - вопросил он Григория, когда бричка, наконец, укатила.
   - Как обычно: реклама. - пожал плечами брат. - Ну, и немного благотворительность. Устраиваю, панимаш, ба-альшой бал в масштабах целого парка. У меня там на флешке подборка вальсов часа на два. Ну и прочего там Моцарта с Бахами... Буду крутить.
   - А ты что-то новое придумал? - наконец обратил Григорий на подпрыгивающего от энтузиазма брата. - Ну-ка поделись.
   Василий кратко пересказал свои мысли насчёт чистого кремния и вырисовывающихся перспектив.
   Реакция Григория, однако была обескураживающая.
   - Братец! - начал он ядовито. - А ну-ка напомни: не ты ли мне тут плешь прогрызал насчёт "не введения высоких технологий в императорскую Россию"?
   - Но ведь мы можем эти технологии развивать скрытно и долго!
   - ...И чем дольше ты их будешь так "развивать", тем больше шансов, что вылезет некая падла, и просто сопрёт готовенькое. Говоришь в сорок первом, встретим злых империалистов технологиями семидесятых? И это ты мне говоришь?! Немцы к тому моменту уже выйдут в космос, а "приедут в гости" на танках с атомной силовой установкой. Патамучта уровень индустриального развития в Германии, Франции, Англии гораздо выше, чем в России. И любую сворованную идею они будут исполнять в несколько раз быстрее, и в десятеро большем количестве. И технологическое отставание России от развитых стран Западной Европы будет только увеличиваться. Парадокс, да?
   Василий покраснел и сконфузился. Ведь Григорий вернул ему и в полном объёме именно те самые тезисы, что он примерно полгода назад вдалбливал брату. Да вернул ещё в крайне ядовитой и образной форме.
   - Но твоя идея насчёт "Киберсина" на основе нашего искина... Думаю прокатит! - подсластил пилюлю Григорий. - И насчёт сверхчистых материалов. Тут есть о чём подумать. Ведь если те же транзисторы будут пытаться воспроизвести на грязном кремнии или ещё какую фичу, которая требует особой чистоты материала -- вот они накувыркаются! Ведь если делать критические узлы, детали, элементы из таких материалов, то воспроизвести конечный результат супостаты не смогут. А окружающим объяснять, что оное производство шибко секретное. И пусть ищут, где эти Эсторские его развернули, как делают, по каким технологиям, кто на этом производстве работает... "Производим в джунглях Парагвая! Ищите..." А вообще индустриализация тут нужна.
   Василий сконфужено почесал в затылке.
   - Но нам ничего не мешает, сделать-таки свой "научный форт". - попытался он защититься. - И там мастрячить что нам надо. А чтобы не стырили -- я сам всё буду делать.
   - Один?!!
   Григорий посмотрел на него как на сумасшедшего.
   - А почему бы и нет?! - возмутился Василий. - Некоторые вещи, если сделать поточную линию, о которой я говорил, и один управлюсь!
   - Ну ты лучше знаешь... - скептически заметил брат. - Но всё равно... если ты что-то такое выпустишь, даже в ограниченном количестве, оно как пример задаст направление мысли. Ты же сам мне это говорил! Или уже забыл?
   Василий поджал губы. Он чувствовал, что не прав. Так что дальше тему развивать не стал.
   - А учитывая, что "Киберсин" можно ввести лишь в советской экономике, то тебе, братец, нужна не только индустриализация, но и революция -- добил Григорий. Но тут же сменил тему.
   - Кстати насчёт предстоящего мероприятия... Чего бы нашу принцессу не вытащить "проветриться"? Со всем её "выводком"?
   Смена темы была достаточно резкая. Так что Василий только и нашёлся, что вернуть вопросительный взгляд.
   - Ну она у нас и так в шоке от того, что мы в этом мире закрыты. Что не может вернуться в своё Княжество. Да и вообще... Она уже как бы наша. Надо бы её поддержать. Пока в себя не придёт.
   - Да! Ты прав! - тут же оживился Василий. Он был так сильно увлечён своей идеей, что сразу и не сообразил предложить то же самое. А надо было.
   - Ну тогда давай сделаем так: я с Александром, двигаю в парк. А ты к принцессе. Вытаскивай там всех на прогулку.
   Григорий внезапно наклонился к уху брата.
   - ... И вообще наш Александр в сторону Паолы неровно дышит. Надо бы помочь. - произнёс он полушёпотом.
   - Понял! - также тихо ответил Василий.
   На этом и расстались.
  
  
   "Дом генеральши", как и описывали, был двухэтажным, с длинным полуовальным балконом, выступающим метра на два, от фасада. Парадный вход располагался прямо под балконом, и был оформлен дополнительно каким-то вычурным фигурным чугунным литьём и фигурной ковкой, крепившейся прямо к самому балкону. Так же, довольно красиво были выполнены водосточные трубы по бокам здания и на самом верху, у крыши. Ну и традиционная в нынешние времена чугунная колонна коновязи недалеко от входа, также смотрелась вполне органично.
   Прежние владельцы, видно, не были чужды некоторой эстетики, раз присобачили такие недешёвенькие дополнительные украшения.
   Четыре окна в одну сторону от парадного входа, четыре в другую, обозначали общий объём помещений. Плюс, справа, под аркой, примыкающей к фасаду дома, были расположены широкие дубовые ворота, ведущие во двор. Ворота были такого размера, что в них свободно могла проехать бричка или даже целая карета, запряжённая парой лошадей. Видать прежние обитатели дома делали всё "на вырост". Или что-то таки имели. Тогда.
   Василий вылез из брички, дал команду ждать и направился ко входу. Подойдя к красивой резной дубовой двери, он оглядел её. Также оценивая искусность выполнения резьбы. Но, задерживаться перед дверью надолго и ничего не делать, со стороны выглядело бы несколько странно и он поспешил найти звонок. Слева от него висела цепь с сильно потёртой ручкой. Василий дёрнул за неё и в доме раздался звон колокольчика.
   Довольно быстро дверь распахнулась и на пороге кланяясь возникла некая тётушка, лет сорока в чистеньком передничке.
   - Доложите, что прибыл Василий Эсторский.
   Давно вышколенная, явно ещё прежними хозяевами дома, служанка поклонилась и отправилась в глубь дома. Из бокового коридора высунулась голова. Так обычно выглядывают, если чего-то очень сильно опасаются. Голова принадлежала мальчику лет десяти.
   Тот увидев, кто пришёл, тут же расплылся в улыбке, вылез из-за угла целиком и беспрерывно кланяясь поприветствовал "господина Эсторского". Одет он был хоть и не богато, но чистенько и прилично, как то любят делать разные разбогатевшие мещане или представители высшей знати.
   Вслед за ним вышла и его старшая сестра. Тоже в чистеньком, явно новом платье и с белым передничком, в которой она выглядела как ещё одна прислуга. Возможно, это так и было. Сестричка, узрев прибывшего, тоже немедленно принялась кланяться.
   Василий доброжелательно улыбнулся, чем вогнал обоих "котят" в смущение и растерянность. Видно они до сих пор не привыкли к тому, что попали в страту общества, намного выше той, где обитали прежде.
   Глядя на их реакцию, на их постоянное раскланивание и желание вжаться в стены, Василий припомнил наблюдение одного из людей эпохи 50-х -- 70-х. Он говорил, что вот эта рабская манера расшаркиваться, раскланиваться и лебезить, липнуть к стенам и ходить согнувшись, реально начала уходить из общества только к пятидесятым-шестидесятым -- через почти полвека после революции. С уходом из жизни того поколения, которое родилось и выросло ещё до неё. Того поколения, которое было задавлено этим рабством и пропитано его культурой.
   Те идиоты-интели, что вылезли позже, в восьмидесятые, даже и слышать не хотели о том гигантском труде по вытравливанию этой психологии раба, что провели большевики. И что эта работа и достигнутый результат целиком и полностью были их заслугой.
   Эти идиоты считали, что всё изначально было так, как они видели вокруг себя. И искренне считали все мерзости, что творили такие вчерашние рабы в двадцатые-тридцатые, исключительно "заслугой большевиков". Считали, что "если бы сохранилась та, царская Россия, то все было бы иначе". Они и слушать не хотели про то, что пришлось сделать тем самым большевикам, чтобы поднять не маленькую часть - элиту, а весь народ, до высот культуры. Более того! Они это возвышение целого народа ставили им в вину. Типа: разрушили старую культуру.
   Ага. Вот эту -- кланяйся, пресмыкайся, пред сильным и начальником и гноби тех, кто под тобой.
   И эти же му...ки ,не замечали, что "возрождают в народе" не "истинную культуру" а всё ту же рабскую, которую с таким трудом и то не до конца изничтожили большевики.
   Хотелось плеваться.
   Но...
   Наблюдая за реакцией "котят" Василий не мог не заметить: мальчик вёл себя более раскованно и, с большим достоинством, нежели старшая сестра. Чувствовались воспитательные усилия Натин. У сестры же, похоже, все эти реакции крестьянки на "бар" вступили уже в стадию окостенения. И ей было гораздо труднее адаптироваться к новому статусу. Впрочем, это было понятно.
   Ну и совсем ярким было появление младшей.
   С радостными визгами и подпрыгиваниями, из коридора вылетел комок такой радости, что Василий аж подпрыгнул.
   Младшая подбежала к Василию, и глядя снизу вверх, подпрыгивая стала что-то лопотать. Старшая с исказившимся ужасом лицом кинулась было, за ней, оттащить от греха подальше. Но Василий её остановил.
   Присел на корточки, достал конфету и протянул малявке.
   Та с готовностью сцапала сладость и тут же отправила её в рот. То, с какой ловкостью она освободила её от обёртки, говорило, что опыт в обращении с такими подарками она уже имеет и богатый.
   Старшая таки добралась до подпрыгивающий девочки и потащила в сторону ближайшей стены постоянно, на ходу, извиняясь.
   Чтобы ещё больше разрядить обстановку, Василий достал целую горсть конфет и протянул сначала старшей, а после и её брату.
   Старшая, видя такое роскошество, вдруг стала резко отказываться, говоря всякую чушь, типа "не по чину", "спасибо-спасибо, мы вас так обременяем" и тому подобное. Но Василий всё равно настоял. Каждый осторожно взял то, что предлагалось. Причём было видно, что братец более раскованный. Если старшая взяла скромно одну, то малец взял сразу две. И после недвусмысленного предложения, сгрёб остальное. Сестра осуждающе на него посмотрела, но в присутствии "барина" что-то высказывать не рискнула. Однако явно имела своё и очень суровое мнение насчёт "неподобающего и нескромного" поведения братца. И совершенно ясно сделала узелок на память, как-нибудь это всё ему высказать. Сделать, так сказать, внушение.
   Так бывает: крутишься "в теме", что-то по одному схватываешь, пытаясь осмыслить. И вдруг, в какой-то момент, какая-то мелкая деталь, наконец становится на своё место и возникает целостная картина.
   То же самое, возникло и у Василия. Он здесь, стоя в прихожей дома Натин, глядя на поведение и мельчайшие реакции "бывшей голодрани", как говорили тут местные мещане о таких как эти "котята", внезапно осознал что реально предстоит ему и его брату сделать в России.
   И хоть говорил он ранее, что "перво-наперво это люди", но только сейчас осознал насколько всё "запущено".
   В наличии было "море крестьянское". Рабочие с психологией крестьян.
   Да, коллективизм и стремление решать всё "по правде", "по справедливости" - это мощнейшие положительные качества. И их обладатели -- абсолютное большинство населения. Это ресурс для роста.
   Но, вместе с тем, вот эта самая рабская психология, которая заставляет это самое большинство жаться к стенам, кланяться и лебезить.
   Море бюрократии, которая никуда не денется и притащит в новую власть, сложившуюся после революции, все те жуткие пороки в их среде, что есть прямо сейчас: и чванство, и хамство, и нежелание работать; яростное сопротивление всему новому, что может хоть как-то, но пошатнуть их тухлое благополучие и заставить шевелиться; подхалимаж, очковтирательство, маниакальное стяжательство и продажность. Всё это они притащат туда, в новый мир. И будут отравлять своими миазмами старых порядков всё то новое, что будет пробиваться сквозь их бетон.
   А о нынешней элите -- тут и говорить нечего.
   Им было "тепло" как той лягушке в притче, которую сварили медленно подогревая с ней воду. Они в упор не видели катастрофы страны, которую в большей степени именно они сотворили, и в меньшей степени, "помогли" заклятые друзья-европейцы. И самое страшное, совершенно не желали видеть наступавшей катастрофы.
   Кстати европейцев в этом можно было понять: имеются лохи, которые всё просирают. Отдают чуть ли не задаром свои земли, банки, предприятия, даже армию им. Чего бы не взять?! И не употребить всё это себе на пользу?! Вот они и брали. Пока к Первой Мировой не оказалось, что страна совершенно потеряла какую-либо экономическую и политическую независимость. И всё потому, что 90% экономики России стала принадлежать тем самым "заклятым друзьям из Европы".
   Придётся иметь дело с вот этим болотом. И гнилью. Которая пронизывает всё общество.
   Что либералы?
   Они предлагали "сделать так, как на сверкающем Западе"?
   Да. Предлагали.
   И честно пытались так сделать. Как ещё "при царях", так и после свержения монархии.
   Но при этом, вдруг оказалось, что они вместо того, чтобы использовать оставшийся положительный ресурс народа -- да, тот самый коллективизм, стремление решать по справедливости и т. д. - просто привнесли в наше общество чужую гниль -- чисто Западную. Заменявшую положительные качества русских - на стяжательство, эгоизм, рыночные отношения (которые были категорически противны девяноста процентам населения страны).
   Итог был предсказуем. Ведь на гнили и с гнилью можно построить только ещё одну гниль. Что и вышло. Буквально за четыре месяца их правления после февральской революции.
   Но ведь даже катастрофа 1917-го их ничему не научила. Они и далее продолжили отравлять своей западной гнилью общество, и, что самое печальное, элиту. И нет же взять от Запада только хорошее! Науку, высокие плоды культуры, человеческое достоинство, наконец, с идеей равенства прав для всех, и свободы. Им нужно было другое -- догмы. И деньги.
   А основа -- вот тут. То самое отношение к народу как к рабам и быдлу. И, что не менее, а более гнусно, подсознательное, вбитое столетиями крепостного права, вот это раболепие со стороны крестьянства. Эти качества и убеждения находились в эдакой синергетической связи между собой - и презрение элиты к "быдлу", и раболепие этого самого "быдла". Что большевики и разрушили. Не до конца... Как оказалось.
   "А Натин молодец! - подумал Василий. - Уже видно результат "правежа". На "мелком". Хотя бы этот уже не липнет задницей в стену, перед "барином"... Хе! Это я-то "барин"?! Мда...".
   Из бокового коридора послышались шаги. И какие-то сдавленные извиняющиеся возгласы прислуги. Что-то она там не так и не то сделала.
   "Котята" тоже застыли. И настороженно посмотрели в сторону, откуда раздавались шаги. Видно уже по походке узнали кто идёт.
   Внезапно в прихожей стало изрядно тесно.
   Первой стремительной походкой вышла сама Натин. Вслед за ней, семеня и пригибаясь выбежала та самая служанка, что впустила его в дом, а уже вслед за служанкой показалась представительная компания. Как обычно, Паола -- верный паладин. А вот вместе с Паолой, неожиданно для Василия, показались Ольга Смирнова со своей подругой Катериной.
   - Извиняюсь, если помешал! - поклонился Василий, после приветствий. - Если что, я тут пробегом. Хотел предложить всем уважаемым дамам небольшое увеселение.
   Дамы переглянулись. И заинтересовались.
   - Надеюсь на этот раз не нужно куда-то лететь за тысячи километров, чтобы что-то перепрятать?... - озорно глянув в глаза Василию спросила Натин неожиданно перейдя на санскрит. - Типа очередного найденного внезапно портала Аньяны.
   Судя по реплике, настроение у Натин было очень приподнятым. То ли она таки свыклась с положением "наглухо замурованных в этом мире", то ли присутствующие дамы умудрились её вырвать из депрессии.
   - Нет! Не нужно никуда лететь. - заулыбавшись в ответ, отмахнулся Василий. - Оставь свои крылья ангела в шкафу до следующего случая. Предлагаю, просто слегка прогуляться. День хороший. Жара уже спала. Бери Паолу, бери, гостей, бери своих "котят" и пошли. Не всё же время заниматься спасением мира.
   Хоть и сказано было всё на санскрите, но стоящая рядом Паола, подозрительно покосилась на Василия. Натин же этих косых взглядов не заметила. Ведь её паладинша стояла у неё чуть позади, за спиной.
   Кстати "мелкий" тоже "сделал стойку", когда услышал произнесённые речи. Василий это заметил и сделал зарубку на память. Похоже, у мальчика был талант. И этот талант можно было развить. Но вот болтать в его присутствии, если у него этот талант всё-таки есть, надо, в дальнейшем, поосторожнее. Впрочем, все его реакции могли оказаться всего лишь детским любопытством, проявленным на необычные звуки явно чужого языка. Тем более такого, которого он заведомо никогда не слышал.
  
   Для выезда пришлось изыскать ещё одного извозчика. Вся компания в коляску того, на котором прибыл Василий, явно не вмещалась. В первой поехали сам Василий, с Натин и "котятами". Во второй -- Паола, Ольга и Катерина. Так что как ни хотелось Ольге и Катерине подсмотреть за взаимоотношениями и речами Натин и "Этого загадочного брата Руматы", но не удалось. Кстати, действительно: Василия, между собой эти кумушки не называли по имени. А только вот так -- "брат Руматы". Может потому, что он всегда как бы прятался в тени своего более яркого братца. Да и талант "сливаться с пейзажем" у него был отработан даже не на пять, а на шесть с плюсом. Эдакая прямоходящая "вещь в себе".
  
   Натин опустила чуть ниже краешек изящной шляпы, затеняя глаза от солнца, светящего поверх крыш. Покосилась на Василия, бросила придирчивый взгляд на "котят".
   - У тебя выдающиеся "котята"! - бросил Василий на санскрите как комплимент и как затравку для разговора.
   Мелкий тут же раскрыл рот и не скрывая любопытства стал прислушиваться.
   - И мне вот что показалось: Митяй то ли пытается, то ли реально что-то понимает из того, что мы говорим. - добавил Василий.
   Натин бросила взгляд на Митяя, от чего тот смутился и покраснел.
   - Мне тоже так кажется. Только вот пока недосуг было проверить. Но, могу сказать, что санскрит по своей структуре очень близок русскому языку. Всё-таки русский -- его дальний потомок. Тут и очень близкое произношение многих слов, и сама структура языка близкая. Так что если кто-то очень долго вслушивается в нашу болтовню, он начнёт понимать.
   - Но, мне кажется, что у него есть способности к языкам. Надо бы проверить. И если есть...
   - Я того же мнения! - охотно согласилась Натин. - Надо проверить. И развить, если есть.
   Кстати да: многие читатели не осознают этой близости языков. Или просто не знают этого. Но это так. Санскрит -- предок русского языка. И то, что Натин и Василий говорят на сильно изменённой и сильно проэволюционировавшей ветви санскрита, правда сохранившей и большинство словоформ, не меняло положения существенно. Тот кто внимательно прислушивается мог вскоре начать понимать. Как произошло с санскритологом-недоучкой призванным на службу тайной канцелярией. Знал язык изумительно скверно, но наслушавшись того, что принёс филер с феноменальной памятью, стал переводить достаточно сносно.
   Действительно, в русском языке очень много осталось от давнего предка. Русское "небеса" соответствует "набхаса" в санскрите. Огни - "агни".
   Русское слово сын - это son в английском и sooni в санскрите... Русское слово сноха - это санскритское snukha, которое может быть произнесено так же, как и в русском. Отношения между сыном и женой сына также описывается похожими словами двух языков...
   Или другое русское выражение: То - ваш дом, этот - наш дом. На санскрите: Tat vas dham, etat nas dham... Молодые языки индоевропейской группы, такие как английский, французский, немецкий и даже хинди, напрямую восходящий к санскриту, должны применять глагол is, без чего приведенное выше предложение не может существовать ни в одном из этих языков. Только русский и санскрит обходятся без глагола-связки is, оставаясь при этом совершенно верными и грамматически и идеоматически. Само слово is похоже на "есть" в русском и asti санскрита. И даже более того, русское "естество" и санскритское astitva означают в обоих языках "существование"... Схожи не только синтаксис и порядок слов, сама выразительность и дух сохранены в этих языках в неизменном начальном виде...
   - Смотрю я на твоих "котят" и печаль берёт. - нахмурился Василий. - Им повезло. Они попали на тебя. А вот остальным... Меня иногда ужас берёт от колоссальности той задачи, что мы на себя взвалили.
   - Но всё равно делаешь.
   - А куда нам, "серым ангелам" деваться? - перевёл всё на шутку Василий. - Только так и делать. Нам вот с братом тоже много прошлось пройти и перепробовать, пока начали понимать. Мы сразу попытались взять объёмом. И чуть не надорвались. Ты, я вижу, тоже со своей стороны имеешь наработки. Ведь так?
   Натин сдержанно улыбнулась.
   - Так.
   - И начала с малого... в отличие от нас.
   - Хоть так -- на отдельных представителях, но займусь их возвышением. А там будет проще перейти и к большим массам народу.
   - Ведь это наша работа! - вдруг, внезапно, глядя друг на друга, одновременно произнесли Натин и Василий. И дружно рассмеялись.
   Митяй с любопытством, с открытым ртом внимал тому, что говорят "баре". И чувствовалось, что понимает. Хоть и не много. Но что-то. В его глазах не было уже той забитости, что светилась у других представителей и выходцев из их сословия. В отличие от сестры.
   Та ещё по инерции своих стереотипов вела себя как крестьянка. Робея перед "высшими". Одетая уже далеко не как крестьянка, а скорее всего как очень богатая мещанка. Сделав, таким образом, по факту скачок вверх по сословной лестнице. В более высокое сословие. Но никак не могла с этим свыкнуться. Тем более, что она слишком хорошо помнила сверкающую диадему на челе своей спасительницы. И хоть запретила ей Натин чего-либо говорить о её догадках. Но она помнила.
   Потому и робела.
   Ведь получалось, что пред ней и над ней особа "голубых кровей". И если вот этот господин Васса, брат господина Руматы, говорит с "её высочеством" как с равной... Добавляло страху.
   Ведь кто она сама, Прасковья? Крестьянка. И вот это "знай своё место" слишком въелось уже в её кровь, чтобы так просто смениться другим: "я имею своё достоинство, я человек!".
   Только младшенькая, наряженная в красивенькое платьице, в красивенькой шляпке с ленточками, обутая в красивенькие туфельки сидела расковано. Сверкая пуговками на платье и улыбкой до ушей. Размахивая ногами. Она одна была полностью счастлива. Особенно после такой вкусной конфеты, что дал этот "дядя в соломенной шляпе".
  
   Возле парка было столпотворение. На обочине стояли плотно ряды разнообразных бричек, повозок и прочих транспортных средств. Так что пришлось останавливаться и вылезать изрядно далеко от входа. Из под ног, уже привычно шарахнулся в стороны "подлый люд" расчищая обширное пространство вокруг, для высадки господ.
   Василий быстро спрыгнул на тротуар и подал руку Натин. Та степенно "снизошла" на землю и немедленно жестом выпроводила с брички "котят". Те тут же пристроились позади своей госпожи.
   Подкатила бричка с Паолой, Ольгой и Катериной. Но тем подать ручку для схождения на землю нашлось сразу масса кавалеров. Эту троицу уже узнавали. "Слава бежала впереди них".
   Впрочем и Василию с Натин тоже окружающие не преминули выказать уважение и почтение. Если мещане просто жались подальше, то господа и дамы степенно раскланивались.
   Однако и тут было видно, что как раз Василия они меньше замечают, нежели саму Натин. За скандальную славу. На Василия больше бросали заинтересованные взгляды типа: "И с кем это гуляет наша прославленная санкт-петербургская хулиганка?". Тут опять сказался талант Василия "не отсвечивать".
   Как из-под земли, выросли два жандарма и вежливо предложили их сопроводить в парк. "Так как их ждут".
   Это добавило интриги.
   Так и двинули: впереди, рассекая уже изрядную толпу -- жандармы, далее Василий и под ручку у него Натин; за ними гуськом Прасковья, Митяй и младшенькая -- Алёна за ручку со служанкой, и замыкали шествие Паола, Ольга, Катерина с приличной уже группой разномастных кавалеров, пристроившихся им "в кильватер".
   Меж тем, посреди парка, вокруг закутанного в парусину постамента, собиралась толпа. Все сплошь разряженные и расфуфыренные господа. Явно не бедного достатка и не мелкого чину. В глазах рябило от золота позументов на мундирах разных мужей и перьев на выпендрёжных шляпах дам. Толпа явно припёрлась в парк не только погулять, но и себя показать.
   Но вот что это был за памятник, который явно сейчас должен был быть открыт? Василий пригляделся. В очертаниях его было что-то до боли узнаваемое...
   Полицейские проведя всю группу, во главе с Василием в первые ряды, но, тем не менее, чуть дальше от будущего памятника, чем всякие прочие высокопоставленные. Раскланялись и растворились в толпе позади.
   Тем временем, посчитав что все, кому надо уже собрались, вперёд вышел градоначальник и задвинул речь. На тему того, что "на деньги меценатов, в столице империи, возведён памятник знаменитейшей путешественнице и первооткрывательнице...".
   Когда Василий услышал "путешественнице и первооткрывательнице", наконец сообразил что к чему и кому памятник. И его разобрал смех. Еле сдержался.
   "Ну и жучара этот мой братец! И ведь скрыл сие от родного брата!" - подумал он.
   Дальше шли дифирамбы "эпохальным открытиям и исследованиям замечательной особы", и специально упомянуто было, что "устанавливается памятник по высочайшему повелению и благословению".
   "Ага. Интересно бы узнать по чьему!" - тут же отложил в памяти Василий.
   И под конец речи: "Представительнице древнего благородного рода не посрамившей его честь, и поднявшей его на недосягаемую высоту, всем благородным дамам и мужам в назидание, Марии Эстелле Габриэль де Суньига!".
   Грянул оркестр, грянули аплодисменты.
   Градоначальник подошёл к постаменту и дёрнул за верёвочку, укрепляющую полог. Полог слетел, обнажая тут же засверкавшую в лучах вечернего солнца бронзу памятника. Казалось, даже, что это сияние как-то особо подчеркнуло жажду жизни и энтузиазм на лице скульптуры.
   На этом официальная часть открытия памятника закончилась. Градоначальник, посчитав, что его задача полностью выполнена, тихо отбыл со своей свитой. Начались народные гуляния. Духовой оркестр что-то играл явно приятственное для публики. Публика не расходилась.
   - Как тебе удалось?!! Да за такое короткое время?!! И вообще почему мне не сказал?!! - выпалил Василий откуда-то материализовавшемуся братцу.
   - Пф! Если бы ты читал питерские газеты... регулярно... то знал бы и как удалось, и почему так быстро. - заметил Григорий. - И вообще братец, я был уверен, что ты знаешь.
   - Так всё-таки! Кто повелел и как ты этого добился?
   - Э-э... - смешался Григорий, и наклонясь к уху Василия шепнул. - Императрица. Ей кто-то подсунул книжечку "Замечательные путешествия, приключения и изречения великолепной Мэри Сью".
   Потом выпрямился и уже нормальным голосом продолжил.
   - Им очень понравилось что Мария акцентировала: "за честь моего древнего благородного рода и честь Родины!".
   Василию резко захотелось прибавить своё старое и сакраментальное: "маразм крепчал и шиза косила наши ряды!". Сюрреализм ситуации с этим "повелением" внушал. Ведь чтобы так проникнуться, нужно было ассоциироваться с героиней. И чтобы императрица вот так... Мда! Василий вдруг почувствовал, что ближайшие годы в Питере и вообще в России будут весьма не скучными.
   Несколько оправившись от потрясений, Василий сменил тему.
   - А твоя аппаратура как? Будет вальс?
   - Будет-будет! - многозначительно подхватил Григорий и тут же перейдя на санскрит полушёпотом добавил - ...и проследи, чтобы наш протеже танцевал с кем надо!
   - И вас Румата-доно, это тоже касается! - вдруг вступила в разговор Натин. - И не возражать! Вон дама ждёт кавалера.
   И многозначительно указала взглядом на отбивающуюся от кавалеров Ольгу.
   Григорий крякнул. Но по его виду было понятно, что исполнит. Хотя сама ситуация и его сильно развеселила -- Натин цепляется к Василию, он сводит Богданова и Паолу, а, в свою очередь Натин его самого с Ольгой. Бросив ехидный взгляд на брата он направился к своей аппаратуре.
   - Кстати! Уважаемая Натин! - перейдя снова на санскрит, официально начал Василий. - Вы обучались вальсу, польке?
   - Да. - коротко ответила та с любопытством наблюдая за Василием.
   - Тогда приглашаю на первый же танец! - заявил он.
   Смолк духовой оркестр, и в наступившей тишине, грянул оркестр симфонический. Вальс Штрауса. Это сработала "электронная засада" Григория.
   Публика обалдела. Но пока она приходила в себя, в центр небольшого свободного пространства перед памятником вышли двое -- Натин и Василий. Поклонились друг другу, и закружились в танце. Вскоре, увидев такой пример, закружились и другие пары. В том числе и Паола с Александром.
   Через минуту возле Ольги возник Григорий и неожиданно для "отбитых" кавалеров они тоже закружились в вальсе. Только трое "котят", под присмотром служанки стояли поодаль наблюдая как танцуют её госпожа с другими, не менее сверкающими и явно очень титулованными особами.
   Натин лишь мельком взглянула в сторону своих подопечных и успокоилась. Всё было хорошо.
   Принцесса Атталы, студентка-прогрессор наконец успокоилась окончательно. Отбросила все страхи, что ранее так давили на её. Наконец, почувствовала себя на своём месте.
   И маска... кажется окончательно "посыпалась".
  
  
   ******
  
   ...И началась беготня!
   Натин, после памятного "бала при памятнике", претерпела разительные перемены. Это уже не была та мрачно-сур-ровая мадмуазель с флером восточной загадочности.
   Ныне это была крайне деятельная и весьма весёлая дама, больше не напоминавшая ту злючую буку, что из себя не так давно строила. Теперь она шокировала местное санкт-петербургское общество не своими выходками типа "она опять кого-то поколотила и в полицию сдала", а совсем другого свойства. Больше энергичными и деловыми замашками большого босса. И то, что этот "босс" был в юбке, как раз и шокировало патриархальную публику. Последнее ещё больше разделило сообщество сплетниц и сплетников на два лагеря: одни таки утверждали, что она "есть принцесса с востока", другие возражали, называли её мошенницей или, по крайней мере сумасшедшей.
   И всё потому, что её поведение больше соответствовало некой весьма богатой и титулованной особе, нежели мещанке, или мелкой дворянке. Особенно это касалось качества "построить" подчинённых. А среди тех, кто попал под её "руководящую длань" была и просто интеллигенция, прежде всего инженерная, а были и из "господ офицеров". Особенно из вышедших в отставку. Многие, узнав, что "ими будет командовать баба", просто уходили подальше. Но, несмотря на предубеждения, область её деятельности только расширялась. Уже далеко выйдя за пределы её прежних научных и околонаучных изысканий.
   Да и осознание того, что она упустила много времени на адаптацию, подгоняло изрядно. Ведь до отправки всей компании в плавание, оставалось весьма мало времени.
   Приступили к погрузке снаряжения и прочих грузов на корабли. Поступили телеграммы, что аналогично, в других портах Европы началась погрузка и других судов будущего каравана.
   Василий закруглял свои дела во вновь открытых лабораториях, раздавая задания и планы для работников на год вперёд. Следил за окончательным становлением фирмы по производству медикаментов. Благо, с распространением славы чудодейственности их лекарств, от заказов не было отбоя.
   Так что переложив большую часть работы на управляющих, он этим удовлетворился. По крайней мере, украсть мало что успеют, как враги внутренние, так и внешние (патенты таки были оформлены), а полгода-год без него вся эта конструкция продержится... Может быть...
   Но последнее было вполне естественные сомнения и опасения. На "неизбежные случайности".
   Григорий был целиком занят завершением формирования "экспедиционного корпуса" и "корпуса переселенцев в Парагвай". Также не забывал и о дальнейшей отладке системы безопасности их предприятий.
   Начитавшись о нравах разведок и вообще обществ в начале двадцатого века, он принял все меры, какие только смог, чтобы купировать все возможные и невозможные неприятности. По крайней мере, он так думал. А будущее, как оно всегда водится, покажет ещё свои зубы.
   До отправления оставались считанные дни.
  
  
   ******
  
   Майор Вернон Келл пребывал в полной растерянности. Правда, внешне он это не показывал. Для подчинённых у него была каменная физиономия без грамма каких-либо эмоций.
   Совещание, которое было экстренно собрано в его кабинете по сведениям, поступившим из России, похоже, грозило ещё большими потрясениями, нежели известия об эболе, до сих пор не побеждённой в южных районах Англии.
   Если смотреть на собрание со стороны, то можно было бы подумать, что джентльмены собрались на утренний кофе, плавно переходящий в партию в бридж. Этому впечатлению могла бы поспособствовать обстановка кабинета в чисто викторианском колониальном стиле. Не небогато, как у некоторых лордов. Но и не бедно. Всё-таки это Британия -- владычица морей. А ведомство, где собрались вышеупомянутые джентльмены во главе с Майором Келлом -- её доблестная разведка.
   - Итак, уточните: они собирали желающих переселиться в Парагвай уже полгода? - спросил Келл у докладчика.
   - Да, сэр! - кратко по военному отчеканил тот, посверкивая нашивками на рукавах.
   - И это -- абсолютно достоверно?
   - Да сэр! В ряды переселенцев удалось даже внедрить наших надёжных людей. Они подтверждают, что дело обстоит именно так.
   Майор кивнул. Докладчик опустил взгляд в свою папку, переложил лист чтобы перейти к следующей невесёлой новости. Но был прервал майором.
   - Далее... В Парагвае замечены некие эмиссары от неких перуанских индейцев вместе с некими дамами, которые выдавали себя за... представителей этой литературной "Мэри Сью"?
   - Да сэр! Причём были заключены контракты и были вложены определённые финансовые средства. А объём вложений исключает простую мошенническую составляющую в их действиях. Если это и мошенники, то далеко не мелкие, а играющие исключительно по-крупному. Таким образом, они либо прикрывающиеся посторонними образами люди, либо реальные представители тех кругов, которые были заявлены. Есть факты указывающие на последнее.
   - Каковы факты за то, что эта "Мэри Сью" не фикция и не чисто литературный персонаж? Кроме указаний в книге что, якобы, написана по реальным событиям и про реальное лицо.
   - Во-первых, указания информаторов от парагвайцев что это реальная личность и выходец из Парагвая. Во-вторых, было нанято грузовое судно, для доставки в Парагвай вполне определённого оборудования для производства сельхозинвентаря и металлопрокат для него.
   - Источник финансирования?
   - Неизвестен сэр! Установить не удалось. По косвенным сведениям некто из Испании через Швейцарский банк. Также следом был отправлен ещё один сухогруз с аналогичным товаром. Финансировал тот же неизвестный источник из Испании и тоже через Швейцарский банк. А это третий факт, указывающий на реальность личности, как минимум, прикрывающейся этим образом или именем.
   - Удалось ли установить кто был эмиссаром в Парагвае?
   - Тут сэр, сведения очень противоречивы. По одним, источникам, одна из представителей -- та самая Натин Юсейхиме. Но это представляется совершенно невероятным, так как она в то же самое время находилась в Санкт-Петербурге и отметилась в нескольких салонах. По времени -- практически на следующий день после того, как эмиссары отбыли из Парагвая. Естественно, что добраться из Парагвая до Санкт-Петербурга за один день невозможно в принципе. Так что нам представляется, это либо двойник, либо некто выдающий себя за неё, либо источник предоставил совершенно ложные сведения.
   - Каким путём эмиссары отбыли из Парагвая?
   - Не удалось установить.
   - Каковы варианты?
   - Возможно, на лошадях, в сторону Уругвая.
   - А возможно? - спросил Келл, заметив, что докладчик замялся.
   - Э-э, сэр! Второй путь, как бы это сказать... мифический!
   - Это как?!!
   - Сэр! Утверждают, что эти трое, якобы... э-э... цитирую: "Вознеслись на небо в сияющей лодке с треугольными крыльями".
   Вернон Келл тяжко вздохнул и его лицо чуть смягчилось.
   - Ну... Такие "варианты" вполне в духе тех дикарей! - чуть усмехнувшись прокомментировал он. - Они падки на всякую чушь. Лишь бы уверовать. Ишь: "Вознеслись!"... Дальше!
   Докладчик бросил взгляд на офицера сидящего напротив и тот взял слово.
   - Дальше сэр, в соответствии с полученным приказом мы следили за подготовкой "войска" Руматы Эсторского. И по всем сведениям, которые мы получали, он готовил людей для войны против нас -- в Южной Африке на стороне буров. Причём, для подкрепления этого слуха был проведена целая серия мероприятий по введению нас в заблуждение, как мне представляется... Были распространены слухи, в том числе и через сиятельных особ, что братья очень оскорблены поведением некоторых наших эмиссаров. В том числе и лорда... гм...
   - Да! Кстати выяснили что это был за взрыв в Париже? - прервал его Келл.
   - Ящик с упакованным "пе-пела-цем" - по складам прочитал с листа офицер, - оказался заминированным очень крепкой взрывчаткой. И при попытке вскрыть его, произошёл взрыв, уничтоживший не только сами детали летательного аппарата, но и практически всю загородную резиденцию. Все слуги, находящиеся в здании резиденции -- погибли. Уцелели только двое: один в момент взрыва находился в парке -- он садовник, а второй -- охранник. Он находился возле ворот.
   - Ясно! Дальше. Какие ещё слухи распространялись вокруг "войска" братьев Эстор?
   - Сэр! Все слухи, что распространялись, полностью подкрепляли сведения, что войско пойдёт именно в Южную Африку! Также это подкрепляли и конкретные группы военных отправлявшиеся в бурские республики, которым братья помогли со снаряжением и вооружением. В частности, это группа с неким Ganecki во главе. Также, братья Эстор приложили немалые усилия в комплектации и снаряжении целого парохода с военно-медицинским персоналом, отправившегося через Лоуренсу-Маркиш в те же бурские республики. Как они это называли: "с целями обеспечения гуманности, для спасения раненых и заболевших".
   - То есть у вас не было никаких сомнений, что и это войско также отправится в Южную Африку?
   - Да сэр!
   - И тут вдруг всплывает информация, что снаряжается огромный караван из нескольких портов Европы одновременно и все в Парагвай?
   - Да сэр!
   - Проверяли что страна, в которую пойдёт этот караван -- Парагвай?
   - Да сэр! Проверено. По всем бумагам, заказ выполнялся именно для Парагвая.
   - Состав груза?
   - Оружие, боеприпасы, медикаменты, станки, оборудование и просто немыслимое количество разнообразных деталей неизвестно для каких целей. Источник финансирования -- частично братья Эстор, частично тот самый неизвестный анонимный испанский источник.
   Майор выругался.
   - Всё зло от баб! - бросил он и обратился к первому докладчику. - И ещё раз: какова вероятность, что этот "анонимный испанский источник" - та самая "Мэри Сью"?
   - Большая вероятность, сэр! Более того скажу, в Парагвае ходят упорные слухи, что это ни кто иная как Мари Эстелла Габриель де Суньига. По одним сведениям погибшая во время Парагвайской войны вместе со всей семьёй, с отцом, родителями и братом. По другим, - выжившая и прорвавшаяся в Перу. И далее прошедшая через весь континент как описано в том самом бульварном романе.
   - А она действительно прошла? Через весь континент?
   - Вероятно... да... Сэр! Мы давали иллюстрации из книги многим нашим специалистам из Географического общества. Вместе с некоторыми описаниями. Они утверждают, что... да такое там есть и возможно, некто действительно прошёл по Перу, Юкатану и Мексике. Описаны некоторые объекты, которые неизвестны, но есть сведения из других источников, что они всё-таки существуют в реальности. Один из специалистов даже утверждает, что приводимая, якобы, этой Мэри Сью система перевода ацтекских письмён -- даёт результаты. Она действительно их расшифровала. Хотя другие его коллеги придерживаются иного мнения. Впрочем у них по части расшифровки письмён вообще никаких результатов нет.
   - Де Суньига... Поправьте если я ошибаюсь: это довольно древний и обширный род грандов из Испании?
   - Да сэр! Вполне благородный род.
   - И в их среде никто не знает о некоей Марии по прозвищу Сью?
   - Э... Если и знают, то скорее всего помалкивают сэр! Особенно если у этой особы есть от кого и от чего скрываться.
   - Ещё какие доказательства того, что она не чисто литературный персонаж есть?
   - Э-э Ауч!
   Докладчик слишком резко открыл папку и заложенная между листов фотография вылетела и неё. Он еле успел её подхватить.
   - Вот, сэр, ещё одно. Из косвенных. - сказал он, передавая непослушную фотопластинку шефу.
   Келл пододвинул к себе фотографию.
   На ней был запечатлён памятник.
   - Недавно эту скульптуру установили в парке города Санкт-Петербурга, по высочайшему повелению Императрицы Всея Руси. При большом стечении народа. На открытии представители Двора не присутствовали. Открывал лично градоначальник Санкт-Петербурга. Но, что надо обязательно отметить, данная скульптура изготовлена Санкт-Петербургским скульптором, по фотографиям, предоставленным лично Руматой Эсторским.
   - Необычное одеяние... - сказал он разглядывая скульптуру на фото.
   - Примерно так одеваются местные индейцы в Южной Америке, в частности перуанские индейцы. Им постоянно надо ходить по джунглям потому под юбкой штаны у дамы, заправленные в обувь. В руках, английский карабин "Ли-Метфорд". Если сопоставить с описываемыми событиями -- анахронизм. Но единственный. И в произведении речь шла о другом оружии. Вероятно, ошибка скульптора.
   - ...Или намёк из особо иезуитских. - мрачно добавил Келл, разглядывая другие поданные фотографии, где отдельные детали памятника были видны более подробно.
   Особо он остановился на лице скульптуры и крупной фотографии таблички на постаменте. Положил их рядом. Остальные сложив стопкой отодвинул в сторону.
   - Нашему агенту удалось раздобыть пару фотографий, по которым делалась скульптура. Вот они.
   На стол легли ещё два отпечатка. Весьма крупные.
   На первом та самая дама, на фоне полуразрушенного города в горах. Явно позирует.
   Фото было поразительно чёткое. И сразу было видно с какой именно фотографии была сделана гравюра для книги.
   Вторая - та же дама на фоне какой-то стены испещрённой письменами ацтеков. Тут дама стояла в позе сурового профессора и её указующий перст утыкался в один из символов. Рядом был виден некий джентльмен англо-саксонской наружности и пара индейцев из местных. Эта фотография также была поразительно чёткой.
   - Первая фотография -- из местечка, под названием Мачу-Пикчу. Легендарный город инков. По последним сведениям, находится в Перу. Точно. Вторая фотография сделана где-то в Мексике. Если вообще скульптуру можно было бы назвать косвенным доказательством, то вот эти фотографии... Смею утверждать, что это уже доказательство существования пресловутой Мэри Сью.
   - Которая, как оказывается, Мария Эстелла Габриэль де Суньига... У вас всё? - спросил Келл подняв глаза на подчинённого.
   - Да сэр! - чётко доложил тот.
   - Очень хорошая работа Джон! - похвалил он. Довольный докладчик сел на своё место.
   Майор кивнул прерванному второму.
   - Подсчитано, что если и снаряжение, и войско достигнут берегов Парагвая, то вскорости будет объединён Парагвай и Уругвай. И Парагвайская угроза снова возникнет на континенте.
   - Получается, что эти братья Эстор весьма ловко обвели всю нашу разведку вокруг пальца! И никакие они не перуанцы, никакие они не русские, а самые настоящие парагвайцы, готовящие вторжение на Южно-Американский континент и развязывание там войны! А все эти вопли о "вендетте" Англии -- были для отвлечения внимания!
   - Да сэр!
   - Тогда каковы у нас возможности воспрепятствовать?
   - На данный момент на Американском континенте у нас нет ни сил, ни возможностей что-либо противопоставить этой угрозе. Всё опять упирается в то, что Эстор нас опережают даже не на шаг, а на два-три шага. Мы просто физически не успеем организовать действенную коалицию, по купированию угрозы.
   - Каковы предложения?
   Эксперты замялись.
   - У нас возникла только одна мысль. - наконец начал первый. - Если не дать доплыть этому каравану до берегов Южной Америки, то угроза будет ликвидирована.
   - Каким образом вы предлагаете его задержать?
   - Вплоть до утопления!
   - Но это будет иметь очень серьёзные политические последствия! Фактически это акт пиратства.
   - У нас больше нет иных идей как остановить войну в Южной Америке. Тем более, что исчезновение каравана всегда можно списать на "неизбежные на море случайности".
   Лицо Келла снова закаменело.
   - Я вас выслушал господа.
  
  
   Ещё долго в опустевшем кабинете, разложив вокруг себя на столе фотографии майор Келл размышлял о случившемся. И главная его головная боль была "эти Эсторы".
   "Слишком много совпадений: Братья Эстор -- парагвайцы. Прибыли из Перу.
   Мария де Суньига, она же Мэри Сью -- парагвайка бежавшая с семьёй из Парагвая и выросшая в Перу...
   Нет. Это не совпадение. Они явно связаны. И, представляется совершенно точным факт что они ещё изначально хорошо знали друг друга -- семьи Эсторов и Суньиги. Но как теперь искать эту самую "Мэри Сью", которая Мариа Эстелла Габриэль де Суньига, если она ещё и намеренно скрывается?
   И что делать с караваном?
   Ведь караван в Парагвай, да с таким содержимым, с таким войском, это уже не беда. Это катастрофа".
   Майор тяжко вздохнул и принялся собирать фотографии в папку.
  
   ******
  
   На завершающем этапе подготовки больше всех бегал Григорий.
   Василию он в довольно жёсткой форме навязал роль проводника каравана в Парагвай. Плывущего отдельно ото всех на яхте, и, таким образом, его охраняющего. Видно давно прикидывал как всё сделать и кому какие задания дать. А уж когда начал их раздавать, то от внешней дурашливости и следа не осталось.
   Как он говорил: "Настала пора отдавать приказы и их выполнять! Прикалываться будем потом. Когда завершится экспедиция". И отдавал. Как непосредственным своим подчинённым, так и собственному брату.
   У Василия, было, мелькнула мысля заартачиться, так как ему очень сильно не понравилось, что им вот так "рулят". Не оставляя никаких свобод для выражения своего мнения. Но по здравому размышлению решил не ерепениться. Всё-таки братец офицер, а сейчас вполне себе военная кампания. Ему и командовать, как специалисту в этой области. Вот когда дело дойдёт до разных наук -- тут уже Василию флаг в руки. Но пока...
   Василий тяжко вздохнул. И хоть и с некоторым "скрежетом в душе", но принялся выполнять то, что приказывал ему брат.
   Чуть помягче обошёлся Григорий с Натин. Всё-таки это ещё та штучка. Сама кем угодно покомандует. И ведь командует!
   На очередном заседании, Григорий кратко обрисовал план кампании и расписал какие у кого роли.
   - Так как плыть будем туда долго, то и кидаться тебе в зону боевых действий прямо сейчас не резон. - объяснял он. - А возникнет нужда в твоём славном самолётике - только тогда. Но это будет, когда наше доблестное воинство достигнет столицы. Не раньше. Вооружений на твоём транспортном средстве нет никаких. Что-то туда пытаться присобачить в последний момент -- тем более дурная затея... Да и ты не позволишь.
   На последние слова Натин многозначительно хмыкнула как бы подтверждая что действительно не позволит.
   - Поэтому, на тебя взваливается вся работа по ведению дел на наших предприятиях. Не волнуйся! Там уже всё отлажено, так что тебе остаётся лишь приглядеть за тем, чтобы не случилось что-то экстраординарное. Когда мы прибудем на место, сообщим по радио. Частоту ты уже знаешь.
   - Далее о наших подопечных... - продолжил он. - "Батальон имени Мери Сью", мы уже почти в полном составе отправили. От греха подальше и от полиции. Они сейчас в Трансваале при госпитале. Оставшиеся либо не имеют должной подготовки, либо... это наши "Две Эс". Оля мне уже скандал устроила. Катерина... Этой кажется фиолетово. Ей просто летать нравится.
   - Или кто-то в Питере завёлся. - тут же подложила язык Натин.
   - Есть информация?
   - Подозрения.
   - А... Ну ладно. Предлагаю этих двоих оставить тут. Пущай летают, да и генерал Кованько за ними присмотрит.
   - Когда вернёшься, Оля тебя порвёт! - ехидно заметила Натин.
   - Ну... Это когда вернусь. - не менее ядовито заметил Григорий. - А сей момент, не скоро.
   - Мои "котята" будут под присмотром Паолы. - немедленно заметила Натин, почувствовав, что сейчас будет вопрос по ним.
   - До конца? - уточнил Григорий. - Паолу ты не планируешь с собой брать?
   - Нет. Ей там совершенно нечего делать. А вот тут, в Питере, ей как раз много дела найдётся. Хотя бы за домом приглядеть, "котят" пасти, пока меня нет.
   - Кстати, войско попами укомплектовал? - чуть сменив тему вопросила Натин.
   - А как же! Целыми тремя! По рекомендации. Один там -- целый Архимандрит. Серапион. Говорят, умнейший мужик. "С философиями", как мне отрекомендовали. И, как говорят, его нам "сплавили от греха подальше" как тут любят выражаться. То ли с верховным церковным начальством поцапался, то ли что "не то" написал, но вот... Да и пить по этой части начал.
   - А у нас не будет? - несколько насмешливо заметил Василий.
   - На этот счёт проследят. Там ещё в комплекте два попика. На случай, если действительно сей опальный поп от горилки копыта отбросит. Или убьют невзначай.
  
   На следующий день было назначено отправление.
   Стоял солнечный день. Небо лишь слегка было запятнано отдельными мелкими беленькими тучками. С моря тянул лёгенький ветерок, развевая флаги, и теребя перья на моднячих шляпках состоятельных дам.
   На пристани возле пароходов, собралась толпа просто немыслимых размеров. Играл оркестр, какие-то "вьюноши" студентообразной наружности, что-то орали патриотическое. Григорий сиял как начищенный пятак и шокировал провожающих своей пятнистой формой. Впрочем и остальные отправляющиеся, из "экспедиционного корпуса наёмников", были одеты так же -- в ту самую, сильно выбивающуюся из местных стандартов, военную форму. Впрочем, сами-то военные, успев оценить преимущества такого "шутовского наряда" на полигоне, относились к нему спокойно. В отличие от всяких прочих гражданских, которых сей "наряд" весьма озадачил.
   - Ну и леший с ними! - заявил Григорий, когда ему на это кто-то указал. - Не им, а нам воевать. Им дома сидеть, а нам там головой рисковать.
   А вообще было как в песне.
  
   "Там зонтики белою пеною,
   мальчишки и люди степенные.
   Звенят палашами военные,
   оркестр играет вальсок....
  
   Коляскам тесно у обочины.
   Взволнованы и озабочены,
   толпятся купцы и рабочие,
   и каждый без памяти рад...".
  
   И да, действительно. Были рады увидеть такое действо. Ведь воинство было "из ряда вон выходящее". И особенный ажиотаж вызвала цель экспедиции. Распущенные перед этим слухи, перевернули всё с ног на голову. Никто не мог с точностью сказать "куды пароходы плывуть". Одни говорили, что "К бурам в Трансвааль воевать", другие же не менее яростно убеждали, что "Освобождать сирых и убогих парагвайцев стенающих под пятой злых англичан в южноамериканские пампасы едут". А так как сами участники экспедиции помалкивали, страсти даже тут на пирсе разыгрались нешуточные.
   В первых рядах стояли семьи отбывающих. Среди которых выделялась парочка дам. Их давно уже узнавал всякий. И немедленно спешил выказать уважение и почтение.
   Только вот как ни выказывали, у Ольги Смирновой всё равно вид был изрядно мрачный, надутый. И даже обиженный. Только её спутница Катерина улыбалась за них двоих разом. Только и её очень сильно озадачили слова, которые были сказаны Паолой. В утешение Ольги.
   - Чего ты так переживаешь?! Ничего с ними не случится. Я знаю. Я видела в Парагвае как это было. А Румата Эсторский, такой же как и его брат. Они вообще не могут погибнуть. Никак. Они такие!
   Сказано было с таким апломбом, что усомниться в правдивости было невозможно. Катерина поспешила уточнить, но Паола неожиданно заартачилась, отбрыкиваясь от расспросов сначала тем, что "об этом нельзя говорить", после вообще изобразила, что не очень хорошо понимает язык (хотя говорили на общепонятном для всех троих французском). А потом пришла Натин, и глянула на всех троих так, что им резко расхотелось продолжать разговор.
   Хотя сама Катерина завязала узелок на память -- расспросить-допытать Паолу, когда рядом патронессы не будет. Особенно насчёт оговорки "как было в Парагвае...".
   Кстати Натин к ним подкралась как кошка к мышам.
   Тихо и незаметно.
   И незаметности очень сильно способствовало то, что она наконец, решила одеться не так как обычно, а как одевается большинство состоятельных дам Питера -- в разные длинные до пят платья, широченные шляпки с перьями и с прочими мелкими прибамбасами, которые больше даже не для красоты, а служили для демонстрации статуса.
   Натин вообще опоздала. Что было совершенно не характерно для неё. Уже как раз заканчивалась погрузка на пароход, везущий войско. Последние "комбатанты" медленно поднимались по трапу на борт. А там, на борту, маячил Григорий, наблюдая как заходят его подчинённые, и не забывая периодически махать рукой собравшейся толпе.
   Заходили красиво. Строем. Все в парадной форме тех ещё времён -- 1900 года. После торжественного молебна, учинённого как полковым батюшкой, так и какими-то пришлыми попами, званий и чинов которых Григорий никогда не знал и активно не интересовался. "Активно" -- это всегда отбрыкивался, когда ему это пытались пояснить. Не хотел забивать голову всякой, не нужной для него прямо сейчас, информацией. Полковой батюшко, как было видно, таки "принял на грудь". То ли для храбрости, то ли по причине серьёзного повода.
   Натин глянула в его сторону и аккуратно помахала рукой. Григорий заметил её, расплылся в широченной улыбке и в свою очередь тоже помахал. И тут же жестами стал показывать куда-то в сторону. Перекричать шумящую толпу тут было никак не возможно.
   В отличие от всех прочих собравшихся Натин тут же поняла что хотел таким образом сказать Григорий. Она кивнула, знаками показала, что поняла и сделает как надо.
   Обернулась ко всей компании.
   - Румату с войском проводили. Надо и его брата проводить.
   - А он разве не с ними плывёт? - спросила удивлённая Катерина.
   - Нет конечно! - пожала она плечами. - Он идёт на своей яхте. А она стоит у другого причала.
   Натин оглянулась по сторонам, и махнула служанке появившейся вслед за ней у компании дам. Вся троица этого не заметила. Также, впрочем, как и появление самой Натин.
   Как только они начали движение, вслед вытянулись гуськом за служанкой и "котята". Вскоре, правда, самую младшую служанка взяла на руки, чтобы успеть за довольно быстро передвигавшейся сквозь толпу Натин.
   С Василием они столкнулись уже на выходе из толпы провожающих. Оказалось, что и он тоже провожал своего брата с войском и только сейчас выбрался из общей массы народу, направляясь к яхте. И, как всегда, задумавшись, превратился для всех окружающих в невидимку. Только не для Натин.
   Та что-то рявкнула на санскрите непонятное для окружающих. Но эффект был. Василий остановился и обернулся на оклик.
   - А я уж думал, что вас не найду! - всплеснул он руками.
   - Ага! Думал без нашего благословения удрать? - весело спросила Натин уже по-русски.
   - Если честно, то я в этой толпе вас просто не смог найти! - повиноватился Василий направляясь к ним.
   - А связь на что?!
   - Ну... Не хотел светить перед всякими прочими. А то ещё подумают бог весть что... - ухмыльнулся Василий. - Сама посуди: некий благообразный сэр, достаёт из кармана портсигар и начинает с ним разговаривать! Как минимум подумают, что у этого сэра что-то не в порядке с головой, и как максимум -- колдовство и чертовщина.
   Не так давно Натин был таки выделен один из мобильников. Как объяснял сам Василий, когда выдавал: "несовершенство связного устройства соответствует максимальному уровню понимания здешнего народа". А когда увидел, что Натин который раз его не поняла, что было не удивительно, с его любимыми научными заворотами, пояснил дополнительно: Радиопередатчик уже есть в этом мире и данное устройство уже у аборигенов как бы легитимизировано. Как вполне себе научно-техническое достижение, а не "волшебство", "колдовство" и всякая прочая мура, которую они предпочитают сжигать на кострах вместе с носителями.
   - Ну, мог бы и текстовое сообщение послать! - не сдавалась Натин.
   На что Василий развёл снова руками и возразил.
   - Дык на меня пялились всякие дамочки вокруг. Я даже мобилу из кармана просто достать не мог. Не то, что текст набрать.
   - Ну ладно! Всё равно мы нашли друг друга. - сдалась наконец Натин. - Брата твоего мы уже как бы проводили... Теперь тебя.
   Василий просиял. Всё-таки ему было приятно, что его хоть кто-то, но будет провожать. Пусть не так как братца, - с оркестром, толпой разряженных дам, господ и прочих разнообразных обывателей. Паола же, Ольга и Катерина с интересом наблюдали развитие взаимоотношений.
   Василий это заметил и смутился.
   Ибо они чего-то ждали.
   Так как видели нечто, что от Василия было скрыто. Это прямо светилось на их лицах. Даже на лице внешне очень сдержанной Паолы.
   Некоторое время шли молча. И Василию было даже несколько грустно.
   Он пригляделся.
   Натин выглядела... Несколько непривычно. И дело было не в бирюзовом платье, своим покроем сильно смахивающем на сари.
   Исчезла вечная напряжённая сосредоточенность и лицо ещё преобразилось. Теперь это была такая же гордая как и раньше, но неизмеримо более привлекательная особа. Хотя бы тем, что гораздо больше и чаще улыбалась. Тем, что сейчас она не выглядела той коброй, которая готова в любой момент броситься в атаку. И этот свет оптимизма, пополам со смешинками в её глазах что появился сейчас...
   Василий невольно залюбовался ей.
   "А что собственно?! - думал он. - Мы тут застряли, как бы не на сто лет. Чего бы и не?!! Ведь реально, Вася, эта прогрессорша тебе подходит. По всем твоим самым жёстким параметрам.
   Это не та шалава, на которой чуть не женился два года назад. Вовремя как-то обнаружил, что дамочка... мягко говоря, дура, да ещё и стерва. А все её "заходы", на которые по глупости "клюнул", ни что иное как стандартные приёмы по охмурению простаков.
   Жаль, что приходится расставаться. А то можно было бы и приударить... не-ве-зу-ха!!!"
   Василий усмехнулся своим мыслям и посмотрел Натин в глаза.
   - А ведь твоя маска таки рассыпалась! - заметил он на санскрите.
   Натин, всё также улыбаясь, молча кивнула.
   - Такова ты изначальная?
   - Да. А что? Не нравится? - с вызовом спросила она.
   - Наоборот! Очень нравится.
   - И теперь, ты меня не боишься? - озорно спросила Натин.
   - Так же как и ты меня! Ведь перестала бояться! - также озорничая парировал Василий.
   Натин слегка нахмурилась.
   - Наверное, да! - ответила она, снова просияв.
   - Бедная-бедная принцесса Атталы! Мне её искренне жаль. Надеюсь ваши спецы её не только телесно поправили? Но и душу? Избавили от этой вечной мрачности?
   - Естественно! - фыркнула прогрессорша. - А к чему это?
   - По сравнению с тобой истинной, контраст просто ошарашивающий. И ты истинная, по-моему, больше соответствуешь образу принцессы. Даже больше сказочному эталону красоты восточной принцессы...
   - У-у! Ты, оказывается, не только лекции читать умеешь, но и комплименты дамам отпускать!
   Натин вдруг мотнула головой.
   - Да собственно о чём это мы? Я тоже рада, что наконец-то мы стали ближе! А то всё дела-дела... Мир спасаем! А друг с другом просто побыть недосуг.
   "Да уж! Откровенно!" - смутился Василий и покраснел.
   Наблюдающая за диалогом троица дам только и могла судить о том, что творится по эмоциям, отражающимся на лицах Натин и "мессира Вассы". Паола, правда, чуть-чуть ещё и понимала. Так как давно при принцессе. Успела наслушаться от неё и монологов, и диалогов на санскрите.
   Но так или иначе, ей тоже было приятно, что "представители таких могучих Домов, да ещё и Серые Ангелы, наконец нашли себя и у них всё налаживается. Жаль вот только расставаться им пришлось. Но ведь с ними ничего не случится плохого да? Ведь если они покинут этот мир...". Паолу реально страшила перспектива близкого Апокалипсиса. Ведь всё это для неё было более чем взаправду.
   Сама Натин же...
   Да, ей откровенно нравился этот учёный Арканара. Это не тот балбес павлинообразный... Мал Далек... что ухлёстывал за ней в университете.
   Этот Эстор-младший... как-то лучше. Он бесхитростный. Естественный.
   У Мала была изначально идея заполучить её "череп" себе в коллекцию. Её неприступность была вызовом для его гордости. Но не более того. Не был он тем героем, образ которого она себе выстроила в идеалах. А вот этот... был! И есть. Бороться с Инферно да так, как будто это не полная безнадега, а далёкий свет, к которому можно выйти. Пытаться защитить весь мир, да ещё и всех, кто его окружает. Для которого люди не вещь, а Люди...
   Ей вдруг захотелось сказать много-много... Но почему-то не могла.
   Остановились они у трапа яхты.
   - Ну ты там поосторожнее! - напутствовала его Натин.
   - Это пусть наши враги будут поосторожнее. - парировал Василий. - Ну... До встречи! Постараемся там не задерживаться.
   - Вот-вот! Нам ещё мир спасать! - неожиданно выдала Натин. И то, что весь последний диалог прозвучал по-русски...
   Василий снова, который уже раз за день, смутился, не зная что делать. Как-то угловато и неуклюже раскланялся. И также как-то неуверенно направился к трапу. Но чем ближе был к яхте, тем больше отступали одни тревоги и наступали другие. Ведь впереди было такое Дело, такого масштаба, которого ни разу ещё не приходилось проворачивать.
   Но... Остающиеся позади... Натин...
   Вот так, в смешанных чувствах он взялся за поручни трапа и остановился.
   - Э-гей! Как только зайду на борт -- снимайте! - бросил он работникам порта указав на швартовы.
   Искин, слушающий всё, что происходит вокруг, всё понял правильно. И когда Василий прошёл по трапу, выдал швартовы, позволяя береговой команде их снять с кнехтов.
   Швартовы, быстро убрались внутрь, как их и не было. А яхта медленно, едва заметно стала удаляться от пирса.
   Василия всё равно тянуло за душу недосказанностью. Он тоже чувствовал что надо было бы сказать больше. И не смог. Но, тем не менее мысль, как можно сказать больше и вместе с тем не сказать, да ещё и красиво попрощаться с провожающими, у него возникла.
   Он зашёл в рубку, и глянув на пульт сказал.
   - Бродяга?
   - Слушаю! - немедленно отозвался искин.
   - Найди в записях песню "Ваше благородие, госпожа удача". Там указано "в исполнении братьев Мищуков".
   Расчёт был простейший: хоть Василию и Григорию было далековато до мастерства исполнения Мищуков, но голоса были изрядно похожими. А любовь "господина Руматы" к песням под гитару была известна на многих салонах Санкт-Петербурга. Плагиат - не плагиат, но сейчас не до того. Надо было сделать красиво.
   - Запустишь исполнение на громкости... пожалуй сто единиц. Как только я дам команду. А дальше, после... что бы такое после запустить? Чтобы совсем хорошо всем стало...
   - Может быть вашу любимую "Есть только миг..."? - предложил искин.
   - Да! Пожалуй, её в самый раз!
   Дальше он быстро выставил на пульте курс, параметры движения и вышел на верхнюю палубу. Дамы заулыбались. Но для береговой команды это было несколько странно: "Швартовы отдали, а капитан выперся с капитанского мостика и машет ручкой провожающим. А кто "рулит"?!". Ведь до этого никого на яхте замечено не было. Впрочем, как смотались швартовочные концы намекало на то, что всё делает безызвестный "мистер Автомат".
   - Отныне ввожу новую традицию: каждая отправка -- с музыкой! - весело заявил он оставшимся. И подмигнул Натин.
   - Начинай, бродяга! - бросил он через плечо.
   С первыми же аккордами песни, вода вдоль борта слегка забурлила и яхта медленно стала удаляться от причала. Бортом. Чем ещё больше поразила видавших виды портовых рабочих. И всё это не сопровождалось никакими звуками работающей машины. Только и было слышно с одной стороны далёкие бравурные марши духового оркестра, а с другой, откуда-то даже сверху, весьма громкие звуки гитары.
   И вот грянул дуэт.
   "Ваше благородие, госпожа разлука! Мы с тобой родня давно, вот какая штука".
   - Какая песня! - удивилась Натин. - Прям про нас.
   "Письмецо в конверте погоди не рви. Не везёт мне в смерти, повезёт в любви".
   Когда первые гитарные аккорды донеслись до провожающих транспорт с войском, шум толпы утих. Все превратились в слух. Даже дирижёр оркестра сообразив, что что-то происходит очень необычное и стоящее прослушивания отдельно, резко закруглил игру своего коллектива. Вся толпа заинтриговано обернулась в сторону звуков.
   Григорий, в это время стоящий у фальшборта судна, и глядящий на провожающую толпу расплылся в улыбке.
   - Что это, вашебродь? - услышал он за спиной удивлённый голос Котовского.
   - А это, прощальная песня. Её мой брат запустил на яхте. С записи. - пояснил Григорий. - Ну... Одновременно это и наша песня!
   - Вот это да!!! - воскликнул молодой унтер Котовский.
   - Техника! - как что-то обыденное бросил Григорий. - Просто техника. И никакого мошенства!(9) И чую я, что меня сегодня господа офицеры просто так не отпустят, пока я всем текст песни не напишу.
   Меж тем песня всё лилась над портом.
   Василий опёрся на ограждение верхней палубы продолжал размахивать правой рукой, как бы дирижируя.
   "Ваше благородие, госпожа чужбина! Жарко обнимала ты да только не любила".
   - Чужбина всегда злая! - прокомментировала Натин. А Паола, почему-то тут же вспомнила, как её, тогда ещё будущая патронесса, вместе с ней попала в плен к графу-садисту. И что из этого вышло.
   "В ласковые сети постой, не лови!"...
   Натин топнула ногой. До неё дошёл подтекст. Всей песни.
   - Я тебе это припомню! - шутливо крикнула она на санскрите.
   "Не везёт мне в смерти, повезёт в любви!"
   - А вот никуда ты не денешься! - пробормотала она на том же языке. И стоящий рядом "котёнок" улыбнулся. Он всё больше и больше понимал, что это его госпожа там "не по-нашему" лопочет.
   Как оно иногда бывает, сдерживаемые чувства прорывают давнюю плотину самоконтроля или других переживаний. Страхи, ранее давившие Натин, просто улетучились. И осталось только вот это желание "заполучить в безраздельное пользование" весьма конкретного застенчивого учёного. И уверенность, что таки его заполучит.
   "Ваше благородие, госпожа удача! Для кого ты добрая, а кому иначе!"
   - Ну прям про нас песенка! - ухмыльнулась Натин, сказав по русски. - Вот это "Иначе" - точно про нас.
   "Девять граммов в сердце постой, не мани! Не везёт мне в смерти, повезёт в любви!"
   - Да. С твоей-то защитой!... - ехидно заметила Натин. И смысла в её высказывании было как минимум два. Паола, например, тут же припомнила их приключения в Парагвае. И как Вася искусно уворачивался от знаков внимания госпожи.
   "Ваше благородие, госпожа Победа! Значит моя песенка до конца не спета... Перестаньте черти, да клясться на крови... Не везёт мне в смерти. Повезёт в любви. Перестаньте черти, да клясться на крови... Не везёт мне в смерти. Повезёт в любви!
   - А вот это -- правильный настрой! - Удовлетворённо прокомментировала Натин. - Будем его придерживаться...
   Меж тем яхта наконец удалившись на должное расстояние от пирса, двинула вперёд. Всё ещё чисто на движке, без парусов. Василий выпрямился и замахал прощально рукой. Провожающие также замахали и тут, через небольшую паузу, пошла песня "Есть только миг".
   Только услышав первые переливы трубы Григорий крякнул с досады.
   - М-да! Придётся и эту песню писать! Хорошо, Высоцкого не поставил, попадун!
  
  -- Из воспоминаний подполковника Якушкина Андрея Михайловича
  
   Яхте пароходы пришлось ждать на выходе из Финского залива. Слишком уж бодро она рванулась вперёд. Мы ещё даже и отойти не успели от причала, а она уже была на внешнем рейде. Эту прыть оценили все. Особенно капитаны на кораблях идущих следом.
   Дальше, когда корабли собрались вместе, шёл эдакий маленький караван: впереди красивый, футуристический парусник, а дальше, в кильватере, дымили два наших парохода. Первым, как договорились, шёл транспорт с поселенцами в Парагвай. Вторым -- транспорт с войском, на котором плыл и ваш покорный слуга.
   Шли сравнительно быстро. Чему в немалой степени способствовала хорошая погода и хороший юго-восточный ветер плотно наполнявший паруса яхты. Мореходные качества у неё были таковы, что даже выжав всё из своих машин, совершенно не старые, и вполне даже современные паровые корабли еле-еле поспевали за лидером. Лидером, идущим под парусами. Что вводило в немалое смущение всех, кто был апологетом силы пара.
   Мы знали, что ведёт яхту сам Васса Эсторский -- брат Руматы. И что ведёт её один. Сей факт ещё больше заставлял напрягаться и капитанов пароходов, и вообще всех, кто хоть чуть-чуть смыслил в мореплавании. Ведь парусник, идущий впереди, имел аж три мачты. Но полное отсутствие такелажа и какой-либо команды, которая ставила бы и убирала паруса, производило воистину мистическое впечатление.
   По любезным объяснениям полковника Руматы, мы знали, что ставит и убирает паруса "автомат". Некое устройство чисто механического свойства. Типа наших же паровых машин, или механических игрушек, но только более совершенное. Но манёвры корабля под ветром, периодические смены парусов производимые автоматом за считанные секунды, всё равно производили дикое впечатление. Хотелось смотреть и смотреть на этот поразительно красивый корабль бесконечно. И не только за его красоту, но и просто ожидая нечто такое, что ещё не видано.
   И, признаться, многие офицеры, кто не был непосредственно занят, находили в этом занятии истинное удовольствие.
   После объяснений насчёт парусов, многие наблюдали за ним спокойно, хоть и с любопытством.
   Но как оказалось, яхта была изобильна на разнообразные технические чудеса.
   Шли уже третьи сутки нашего плавания, когда случилось ещё одно происшествие, повергшее в изумление всех наблюдавших за эволюциями яхты, и знающих, что на ней всего один человек.
   В тот день, стояла великолепная погода. И, как уже было заведено, группа из наших офицеров вышла на верхнюю палубу, дабы полюбоваться окружающими видами. А так как берег был далеко, то главной достопримечательностью была, как водится красавица яхта, идущая параллельным курсом.
   Мы до этого были уверены, что на капитанском мостике постоянно находится господин Васса. Потому что яхта периодически совершала некие эволюции по курсу движения. Но каково было наше удивление, когда мы увидели, что прямо посреди одной из таких эволюций на верхнюю палубу яхты вышел её единственный пассажир и капитан, разложил там кресло, уселся в него и принялся читать принесённую с собой книгу!
   Вид яхты, совершающей эволюции без какого бы то ни было контроля со стороны человека, был настолько странным, что мы поспешили за объяснениями к находившемуся неподалёку полковнику.
   - И что тут странного господа? - скучающим тоном ответствовал полковник Румата. - ну переложил брат управление на авторулевого и вышел проветриться! Простейший авторулевой на яхте давно изобретён. Мы же просто сделали для своей более сложный и отвечающий за бОльшую часть необходимых и рутинных манипуляций.
   - Так это вы... - изумился капитан Белецкий.
   - Не я! -Тут же поспешил поправить его полковник. - А мой брат проектировал все эти механизмы и саму яхту.
   - И вообще, господа! - добавил чуть помолчав полковник. - Привыкайте к чудесам науки и техники. В век двадцатый мы вступили! А он... Он будет очень, очень, ОЧЕНЬ странным и страшным. Вам просто не будет доставать душевных сил удивляться разным техническим новинкам, что посыплются вам на голову как из рога изобилия. Вы же как-то привыкли к голосовым радиостанциям?
   - Да, товарищ полковник! - ответствовал капитан, как было заведено в нашем экспедиционном корпусе.
   - А ведь скоро появятся... Не в нашей экспедиции и не в этой войне, боевые аэропланы и прочие технические устройства. И все вам придётся осваивать. Чтобы не отстать от жизни... А уж разнообразных автоматов будет -- только держись! - с философским видом заключил он и вдруг переменив тон на шутливый заключил:
   - Так что тренируйтесь пока не удивляться на примере нашей яхты!
   - Всё равно как-то очень странно... И обидно за род людской, - почувствовав философский настрой в голосе полковника продолжил капитан Белецкий. - Получается так, что скоро всё будут делать эти... автоматы? А мы тогда будем что делать? Что, автоматы будут за нас и воевать?
   - Не всё так просто и печально, Леонид Максимилианович! - охотно отозвался полковник. - Да, много рутины заберут автоматы. Но на нашу долю останется самое интересное -- творчество и выбор из многих вариантов. Чего на автомат не переложишь.
   - То, есть, товарищ полковник, когда надо будет заходить в порт и швартоваться, будет управлять ваш брат? А не автомат?
   - Истинно так! - подтвердил Румата.
  
   От Киля в нашем караване было пополнение - дальше шло уже четыре транспорта.
   А когда достигли Амстердама, в порту ожидало постановки в караван ещё два судна. Там же, во время стоянки, прибыли и ящики с пулемётами "Мадсен". Так что у нашего войска прибавилось забот -- освоить сей "агрегат", чтобы по прибытию к месту военных действий с ним обращались как с родной осинкой.
   Также в Амстердаме произошло прелюбопытное происшествие: Как после обронил в разговоре полковник, по старой памяти на братьев "напал" тот самый журналист, что в их самый первый приход сюда послужил гидом.
   Корабль ещё швартовался. Ещё не успели поставить трап, а на пирсе собралась уже изрядная толпа встречающих. И в первых рядах, как было хорошо видно, стояли газетчики.
   - О-о! Эдвин!!! Ха-ха! - воскликнул Румата, когда заметил отирающегося на пирсе журналиста. - Я знал, что тебя сюда зашлют нас встречать! Что, опять редактор выгнал за сенсациями?
   Кстати заметить, Румата окликнул журналиста по-датски. И я мысленно возблагодарил в это время Господа и родителя. За то, что первый наделил меня скромным талантом к языкам, а второго, за то, что настоял в моём отрочестве изучить как можно больше европейских языков. Не скажу, что я полиглот, но датский я слегка понимал.
   По округлившимся глазам журналиста, Эдвин немало удивился, что его запомнили с того раза. И не погнушались заявить о таком мелком знакомстве во всеуслышание. Справившись с первым ошеломлением, он тут же изобразил энтузиазм и благодарность за предстоящие интервью. Высунувшиеся из толпы другие газетчики заставили его ещё и надуться от гордости. Так как он заранее уже знал, кому достанется весь "эксклюзив", а кому жалкие огрызки. Собратья по перу это сразу сообразили и приуныли. Но меня такое снисхождение к каким-то щелкопёрам изрядно удивило.
   - Неужели вы, товарищ полковник, будете общаться с этими... этими писаками?! - удивлённо спросил я.
   - Андрей Михайлович! - чуть насмешливо и наставительно ответил Румата. - В нашем деле, положительные отзывы прессы, особенно европейской, такое же поле боя, как и то, где гремят пушки. Мы можем выиграть войну, но проиграть мир. Из-за вот этих, как вы выразились, писак.
   - Простите, не понимаю! - выказал я непонимание - Как это мы можем проиграть мир, если мы выиграем войну?!
   - Вот потому, что вы не понимаете этих тонкостей, вы поручик. А я полковник! - заметил он пристально наблюдая за тем, как устанавливается трап на пароход. Чем вызвал у меня ещё большее замешательство.
   - Кстати! Вы, кажется, ведёте дневник? - как бы невзначай спросил полковник.
   - Да, но...
   - А вы запишите всё подробно, что будет сегодня, а после, когда кампания закончится, попробуйте проанализировать все ходы! - предложил его превосходительство мне.
   Вообще, к слову заметить, полковник Румата не испытывал каких-то тёплых чувств ко мне. Ибо я -- человек Великого Князя. Человек, по обеспечению интересов Великого Князя при ведении военной кампании. Особенно, при дележе трофеев. А раз так, то ещё и соглядатай, как бы это нелицеприятно не звучало. А кто в любой армии любит соглядатаев?! Вот такова была моя нелёгкая судьба.
   Тем не менее, я собирался выполнить свой долг пред его Высочеством до конца. Чего бы мне ни стоило. Так что все косые взгляды и небрежение мне приходилось стоически сносить. Для выполнения главной задачи, поставленной предо мной Великим Князем Александром Михайловичем.
   Кстати сказать, все были проинструктированы перед сошествием на берег, что необходимо всячески избегать расспросов на счёт того, куда в действительности плывёт наше войско. При прямых вопросах нам было предписано помалкивать. А насчёт транспортов же, прямо говорить, что отправляются они в Парагвай.
   Последнее и для нас было удивительно. И, честно сказать, среди некоторых офицеров пошли нежелательные разговорчики и возникли подозрения. Тем не менее, подчинение приказу -- первейшая обязанность. Так что каждый из нас, сходя на берег в Амстердаме больше всего боялся вопросов по нам самим.
   А тут целая толпа журналистов. Зная насколько настырна бывает эта малопочтенная братия, многие из нас приуныли. Но, как ни странно, первые вопросы, были не по нашему войску, а по транспортам, идущим в нашем караване.
   - Да. Суда, которые отправляются отсюда, идут в Парагвай. - решил за всех отвечать полковник Румата.
   Он сразу собрал вокруг себя алчущих сенсаций акул пера, давая возможность всем остальным спокойно сойти на берег и удалиться подальше. Так как мне было предложено остаться и выслушать, то я был вынужден выслушивать весь тот бред и ахинею, что несли газетчики, пытаясь добыть хоть что-то напоминающее сенсацию из речей Руматы Эсторского.
   Однако!
   Как тут же оказалось, словом полковник владеет не менее искусно, чем оружием. И первое, что он продемонстрировал, так это искусство отвечать.
   Румата Эсторский ловко использовал общее нетерпение щелкопёров, выбирая из общей массы вопросов те, на которые он сам желал отвечать, и под благовидным предлогом игнорировал действительно опасные.
   Так что первое, на что он стал отвечать, так это...его виктории в области аэронавтики и самолётостроения. Надо сказать, что Румата всегда был отменным рассказчиком. И газетчики с радостью кинулись записывать то, что им было предложено.
   Проигнорировав "наводящие" вопросы типа "А куда именно плывёт такое войско?", полковник ухватился за вопрос о праведности дела буров. Причём повод был просто великолепный. Там в толпе журналистов стоял некий джентльмен от английской газеты. Я уже не упомню от какой. То ли от "Таймс", то ли от "Геральд трибун"... Впрочем не удивительно. Учитывая что за его вопросом последовало.
   А вопрос был с подковыркой.
   - Так как буры изначально подлая и низкая раса... Вы согласны с тем, что помогать подлецам изначально подло, низко и недостойно?
   Вопрос был составлен так, что любой ответ да или нет, подтверждал бы в устах отвечающего что, либо буры подлецы, либо сам отвечающий подлец, так как вызвался помогать подлецам, либо и то и другое вместе. Так как весь диалог далее вёлся по английски, а я его прекрасно знаю, то воспроизвожу его почти дословно.
   - Сэр! - начал Румата. - Вот если бы вас кто-то спас от жуткого позора, а возможно и смерти. Вы его назвали бы негодяем?.. Подлецом?..
   - Я вас не понимаю сэр! - ответил чопорный англичанин. На что последовал такой ответ... Который никто не ожидал.
   - А вы представьте: проходит так несколько десятилетий... ну пусть пол столетия. И в Англию массово начинают приезжать на заработки подданные Японской Империи. Подданные императора-микадо. Приезжают, работают. И вдруг оказывается, что в Англии этих самых узкоглазых работников как бы не больше, чем самих англичан! Дальше больше! Обнаружив, что они в большинстве, самураи начинают требовать... чего требовать начнут самураи? Прибавки жалования? Нет! Они начинают требовать демократии! Ну как же! Есть прецедент: бурские республики и уитлендеры. И на основании этого прецедента они с полным правом заявляют: "Какой такой король Английский?!! Какая королева?!! Они никто! А вот наш микадо -- всё!" И потребуют свержения английского престола и установления протектората. На полном демократическом основании. Ведь их большинство! А когда англичане справедливо возмутятся, вступятся за честь и достоинство своего короля, и скажут "катитесь отсюда!" самураи введут войска из метрополии. Из Японии и Китая. Несколько так миллионов узкоглазых, желтолицых вояк. И начнут войну за демократию. Демократию в Англии.
   - Но это невозможно! Мы сильны как никогда! Наша армия, самая сильная и доблестная. Англия просто никогда не допустит, чтобы какие-то желтомордые...
   - Ой ли?! А чем занимается сейчас Англия в Японии?- прервал его Румата вопросом и тут же на него ответил. - Она своими руками выстраивает для микадо самый современный военный флот. Вооружает его армию. А ведь японские солдаты, это не какие-то трусливые и совершенно не знающие чести китайские. У них есть Кодекс Воина -- Бусидо. Которому они следуют беспрекословно. И поэтому их боевой дух намного превосходит дух любой армии того региона. Даже английской. Вы представьте себе войско из людей, которые скорее умрут, чем не выполнят приказ. Причём буквально -- умрут, но приказ выполнят. Ценой жизни. Каждый! А куда пойдёт прежде всего эта армия? Когда почувствует, что их благодетели как-бы это помягче сказать... Сделали глупость и теперь они ну, как бы слабее японцев?
   При этом слова Руматы стали прямо источать яд сарказма.
   - Думаете они проявят благородство? Нет! Они дадут своим недавним благодетелям пинка под зад! Ибо по их вере все народы, кто не японец -- низшие. А, следовательно, обязаны подчиняться им, японцам! На их языке любой чужак извне называется "гайкокудзин" или коротко "гайдзин". Что прямо значит -- существо извне. Представили!
   Англичанин был явно шокирован таким напором. И не нашёлся что ответить. А пока он не собрался с мыслями, Румата продолжил давление.
   - А дальше эти желтомордики полезут в Китай. Наберут там пару-тройку миллионов китайцев в свои войска. Так как они примерно одной веры и культуры, то быстро договорятся кто главный и против кого. Особенно после опиумных войн в Китае. Выдрессируют и воспитают в своём духе того же Бусидо. И что тогда будет? Японский Индокитай будет! Не английский. Не французский. Не американский. Японский.
   Толпа внимала монологу затаив дыхание.
   - И вот когда их будет почти миллиард рыл... Я и ломанного пенса не поставлю против того сценария, что я вам описал выше! Ну что? Учите японский?
   Последняя фраза была произнесена изрядно издевательским тоном, на что англичанин не замедлил возмутиться.
   - Это... это возмутительно! Как вы себе это позволяете!
   - А что я себе позволяю? Я позволяю себе ещё раз попытаться спасти Британскую империю. Как когда-то пытался спасти от эболы. Ясно предупредив об этой дряни и где её можно подцепить. Да-да! И сейчас пытаюсь, через вас, так как ваша разведка совсем невменяемая, спасти ваши задницы. Спасти вашу страну. И не просто от позора, а от исчезновения. Вы за то, чтобы ваша страна покрыла себя позором и исчезла? Тогда я готов прямо сейчас перед вами извиниться. Если же вы патриот Британии... Тогда в чём проблема?
   Получалось так, что сам британец выставил себя полным идиотом. По сути, Румата в полном объёме вернул ему то, что было в самом начале. Теперь сам английский репортёр оказался в том положении, что он не мог не согласиться. А раз уже выказал неприятие, то тем самым выставил себя непатриотично.
   Он стоял пред полковником ни жив ни мёртв от стыда. Совершенно растерянный. Не знающий ни за что хвататься, ни что сказать. Слишком уж откровенно всё было сказано. И слишком уж жёстко были расставлены акценты.
   - Вы спрашиваете "какие негодяи буры"? А я вам говорю, что они тут осуществляют благородную миссию. Возможно даже не зная того. Потому что буры, выиграв эту войну, тем самым, как ни парадоксально, спасут от очень скверной участи саму Англию. Спасут её от последствий того, прецедента, что она создала.
   После этого монолога, репортёры осатанели. Каждому хотелось задать свой вопрос. Они лезли вперёд и пытались перекричать друг друга. На что полковник лишь поморщился, продолжая придерживаться той же тактики -- выбирать из общего хора только те вопросы, которые считал нужными. А остальные игнорировать. Нужными же вопросы, по мнению полковника Руматы, были те, что связаны с Парагваем.
   Тут же все "узнали", что транспорты, снаряжаемые в Амстердаме идут в Парагвай. Впрочем, как было видно по реакции рыцарей пера, это известно тут даже бродячим собакам.
   - Я уже сильно помог бурам, когда послал туда пароход с медикаментами и врачами. Чисто в гуманных целях.
   - То есть, ваша нынешняя миссия - чисто гуманная?
   - В известной мере да. Ведь мы собираемся спасти десятки и сотни тысяч людей.
   Так как всё было сказано в контексте помощи Парагваю, то газетчики тут же перескочили на тему: "А почему такие богатые и успешные братья Эсторские вздумали помочь какому-то Парагваю?". Диалог был выстроен, при этом так, что о бурах очень быстро забыли.
   Оно и не мудрено!
   Ведь о бурах талдычили день и ночь. А тут -- явно свежая тема. И тяга к сенсациям победила. Несколько вопросов и полковник закатывает новую лекцию. Теперь по истории Парагвая и "почему ему надо обязательно помочь".
   - ...Но кому-то в Европе и в Северо-Американских Соединённых Штатах сильно не понравилось то, что на Южно-Американском континенте образовалось сильное экономикой и армией государство. Претендующее на независимость от Англии и тех же самых Северо-Американских Соединённых Штатов. Что было серьёзным ударом по "Доктрине Монро". Да ещё с совершенно неожиданной стороны. И вот, для решения проблемы, на небольшое, в сущности, государство, натравливаются последовательно Аргентина, Бразилия, Уругвай .
   Я слушал эту лекцию, и всё пытался понять "зачем?". Как всё это стыкуется с высказыванием полковника о "выиграть мир" и "газеты -- то же самое поле боя"? К чему эти исторические экскурсы, достойные выступления в Палате Лордов или Конгрессе САСШ?
   - Замечу что со стороны Парагвая война была чисто за собственную свободу и независимость. Но так как одной из главных, но тайных целей было уничтожение того, что выстроили братья иезуиты на Южно-Американском континенте, то... И за свою жизнь. Кстати, последующие события это подтвердили. В немыслимой по зверству войне, было истреблено девять десятых населения Парагвая. Уничтожались все -- и мужчины, и женщины, и старики, и дети. Но главное, было разрушено то общество, которое по Святым Заветам, по Библейским писаниям, Заветам Христа, удалось выстроить братьям иезуитам. Сейчас страна до сих пор пребывает в жутком запустении и чудовищной нищете. И вы говорите, что нельзя нам, из христианского сострадания помочь им хотя бы в малом? А ведь там...
   Румата обернулся и указующий перст его обратился в сторону транспортов.
   - Там мы отправляем морским путём сельскохозяйственные орудия -- для того, чтобы можно было легче и с большей эффективностью обработать бОльшие площади сельхоз угодий; Там плывут медикаменты -- для борьбы с тропическими болезнями выкашивающими ежегодно тысячи парагвайцев; Там плывут медики, согласившиеся из христианского сострадания к стенающим от жутких болезней парагвайцев, отправиться в эту далёкую страну и оказать всем страждущим квалифицированную медицинскую помощь... И много-много чего ещё, что крайне необходимо народу этой страны.
   - Господин Румата! - а на чьи финансы всё это было закуплено? Кто профинансировал эту спасательную, как вы выразились, экспедицию? Можете ли вы назвать имена этих славных меценатов? Или вы будете утверждать, что сами всё это организовали?
   - Нет. Не буду утверждать. В оплате снаряжения этого каравана в Парагвай участвовали многие люди. Да, как многие догадались, с нашей стороны, со стороны концерна "Росбиофарм Инк" была отгрузка в Парагвай медикаментов. Но остальные меценаты, профинансировавшие это мероприятие, пожелали остаться инкогнито. Впрочем, что сложно утаить, в этом предприятии огромную роль сыграла одна госпожа, ныне широко известная под своим псевдонимом.
   - Вы имеете в виду госпожу Марию Сью? - догадался кто-то. - или другую, не менее знаменитую госпожу скрывающуюся под псевдонимом Натин Юсейхиме?
   - Гм! Без комментариев!
   И далее, и далее и далее... В том же духе.
   Про англичан и буров все быстро позабыли. И чем дальше, тем большее недоумение меня охватывало.
   И не мудрено! Что не только ваш покорный слуга отметил сразу, практически у всех, в том числе и у меня, невольно создалось впечатление, что ВЕСЬ караван идёт именно в Парагвай!
   Ранее я был в полной уверенности, что мы плывём в Лоуренсу-Маркиш и далее перемещаемся посредством железной дороги в Йоханесбург. На войну с англичанами.
   Теперь же, наслушавшись филиппик Руматы я был в этом далеко не уверен. О чём я с ним и поделился, когда мы остались без посторонних ушей рядом. Выслушав мои сомнения полковник внезапно оскалился в какой-то полузвериной улыбке. От которой мне стало не по себе. И ответил.
   -А вот об этом вы узнаете после Тенерифе.
  
   Когда стоянка закончилась, я восходил по трапу на борт корабля в полном смятении.
   С одной стороны, я должен был предпринять немедленные действия по обеспечению интересов Великого Князя. Ведь никто из плывущих на этой посудине не соглашался воевать в богом забытом Парагвае. Мы все как один пылали нетерпением схватиться не на жизнь а на смерть с англичанами. В Трансваале и Оранжевой республике. За их свободу. Но, так или иначе, не стал сгоряча ничего предпринимать.
   После же стоянки на Тенерифе, весь наш караван взял курс на Южную Америку. Это ещё больше ввергло меня в мрачные мысли. Офицеры были у нас грамотные, и быстро посовещавшись, решили поставить необходимые вопросы немедленно. Но, Румата и тут нас опередил.
   Едва мы отошли от берега, он назначил общий сбор старших офицеров. Проходил он в несколько неформальной обстановке.
   - Я знаю, что вы недоумеваете, почему мы сейчас двигаемся в сторону Америки, а не идём вдоль Африканского побережья. Но господа! - Полковник сделал эффектную паузу и воздел перст. - Ещё не вечер!
   - А что же будет вечером позвольте нас спросить? - осторожно задал вопрос один из офицеров. По каменным лицам штабных было видно, что они знают. А вот остальных решили проинформировать только сейчас. И вот эта мрачность штабистов мне не понравилась. Однако...
   - Позволю! - как ни в чём ни бывало ответил Румата и усмехнулся. - Ночью, те корабли, что должны идти в Лоуренсу-Маркиш, повернут строго на юг. Парагвайский же конвой продолжит своё движение в прежнем направлении. Таким образом те, кто ожидал нас в Африке, будут ждать нашего появления у берегов Южной Америки. И наше появление в порту Лоуренсу-Маркиш будет для них неожиданностью.
   - Неужели всё так серьёзно? - поразился кто-то из офицеров.
   - Более чем! - ответил полковник Румата. И лицо его было очень серьёзным.
  
   Да, недоразумение рассеялось. Теперь более-менее всё было ясно. Но оставался один, как мне казалось, маленький вопрос, который я не замедлил задать полковнику, после сбора.
   - Но как же быть с тем... что вы наговорили про японцев? Ведь все воспримут, и наверняка восприняли как чистый бред.
   - И очень хорошо, что восприняли как чистый бред! - усмехнулся Румата. - А вот когда мои предсказания начнут хотя бы частично сбываться... Когда Япония заявит себя как региональная держава, когда Британская империя затрещит по швам... Вот тогда меня и вспомнят!
   - Но как нам, именно нам, всё это позволит "выиграть мир"?!!
   - А вы думайте дальше! Ведь на том, до чего вы дошли сами, или то, что я вам подсказал, ничего не заканчивается. Всё гораздо интереснее... И я не хочу вас лишать удовольствия додуматься до этого самому. Ну и... потренируетесь заодно. В стратегическом, геополитическом мышлении.
  
   Я очень жалею, что не придал тогда словам Руматы Эсторского достаточно серьёзного значения. Я даже и помыслить не мог насколько много смыслов и смысловых горизонтов имеет та игра, которую они затеяли, по своему дикому безрассудству!
  
  
  -- Козлы и капуста
   Манёвр у островов был очень откровенным. У всех, кто наблюдал за отбытием и последующим курсом каравана, создалось чёткое впечатление, что он идёт на Кубу.
   Весь.
   Целиком.
   Впрочем, это были проблемы тех, кто остался на берегу и делал выводы. Для разведок. Или просто для себя. Или вообще ничего не делал, а просто наблюдал горизонт. Например, из эстетических соображений.
   Но когда караван разделился, и та часть, что должна была идти в Африку легла на свой курс, у Василия резко испортилось настроение. До этого было какое-то чувство единения с той "гоп-компанией", что отправилась с братцем на войну. А тут... Навалилось ощущение одиночества. Хорошо подчёркиваемое пустынностью океанских просторов вокруг. Идущие параллельным курсом транспорты воспринимались как нечто неодушевлённое.
   Последнее было особенно странно для Василия. Ведь всё-таки на транспортах шли в далёкий Парагвай сотни людей. Но всё равно. Они воспринимались как нечто отвлечённое. Как некие юниты в дурацкой компьютерной игре.
   Дополнительно плохого настроения добавляло и осознание того, что переход осуществлялся в сезон штормов. И именно сейчас, здесь в центре Атлантики зарождаются те самые тайфуны, которые после обрушиваются со всей своей дикой мощью на острова Карибского моря и далее на побережье САСШ.
   Правда, утешало то, что наберут они свою мощь лишь к побережью Кубы. А здесь это пока что "небольшая депрессия", как выражаются в таких случаях метеорологи. Раскручивающие свои вихри, но не достигшие той разрушительной силы, что будет только потом.
   Тем не менее, каждый раз выходя на верхнюю палубу, Василий в первую очередь с тревогой обозревал небеса, и только потом уже всё остальное. В том числе и коптящие небо своими трубами пароходы каравана.
   Делать было откровенно нечего.
   И, как неожиданно для себя обнаружил Василий, не хватало рядом такого "шила в заднице" как прогрессорша-инопланетянка Натин. Что надо было отдать ей должное, рядом с ней было не скучно. Да и выучка у неё была ещё та. Давала пищу для размышлений. Прежде всего Василию.
   А так как идти до следующего порта было ещё далеко, то только и оставалось размышлять.
   В частности о прогрессорстве как таковом.
   Василия всегда напрягала некоторая картонность описаний прогрессорской деятельности в "Трудно быть богом". Всегда возникал "дурацкий" вопрос: почему такие могучие прогрессоры-звездопроходцы не используют всю мощь своей цивилизации, чтобы положить конец тому аду, что царил на планете?
   И то, с чем столкнулись братья здесь, в этом мире и в этом времени как раз и говорило за то, что НАДО использовать всю мощь. Иначе те ужасы, что предстоят, станут неизбежными. И пресловутая "воронка Инферно", что уже начала затягивать в себя этот мир, таки сожрёт его. Нельзя было просто "встраиваться в этот мир" и изображать из себя богов, которым ни до чего нет дела. Нужно было вмешиваться в процесс. И очень активно.
   Но с другой стороны, было и такое соображение: если они дешифруют себя как обладателей сверхтехнологий, сверхзнаний и сверхсилы, то не навалятся ли все те супостаты гуртом? Всеми наличными силами разом. На них. Чтобы как можно быстрее раздавить и вернуть мир к привычному и желанному для них течению событий. Чтобы завладеть их сверхтехнологиями, сверхзнаниями и сверхсилой.
   Если бы реально за братьями стояла сверхцивилизация типа той же цивилизации Натин, то никаких проблем! Можно было бы и внагляк переть. Но в наличных условиях... Василий лишний раз пришёл к выводу: надо как можно больше "шифроваться". И то, что они в самом начале своего пребывания, из куража, раздали кучу намёков на своё сверхпроисхождение, было, пожалуй, ошибкой. И на обладание технологиями, запредельными для этого времени.
   Хорошо, что ещё по технологиям сообразили вовремя. И не полезли с ними, внедряя на право и налево.
   Да, надо как-то остановить этих козлов с Альбиона, с Нового света, воспринимающих весь мир, как свой личный огород, а все прочие народы и страны с их ресурсами, как лично им предназначенную "капусту". Да, надо обломать им рога.
   Но при этом же ещё и постараться остаться "как бы ни при чём".
   То, что "остаться ни при чём" не получится, что уже засветились и засветятся ещё больше, Василий убедился буквально на следующий день.
  
   ******
  
   Серое низкое небо, периодически посыпало мелким дождиком тяжело идущие на юг суда. И идти им ещё очень долго, так как цель у них -- Асунсьон. Парагвай.
   Корабль, что преследовал конвой, появился на экране радара яхты ещё вчера. Но только сегодня он смог приблизиться. То, что для него цель конвой, уже не было никаких сомнений. Слишком уж целеустремлённо пёр сей утюг и никакие манёвры уклонения не помогли. Каждый раз, с изменением курса конвоя, изменял его и преследователь. Что за цели он преследовал, пока можно было только догадываться. Но если он преследует корабли в открытом море, да ещё сам является вполне военным, можно было догадаться, что ничего хорошего.
   Корабль был всего один, что вселяло в Василия здоровый скепсис. А то, что он смело сблизился с конвоем, говорило и о том, что ничего не подозревает. Впрочем Василий сам никак не желал внушать капитану военного судна никаких подозрений. Авось наделает каких глупостей. А что? Со стороны яхта, с поднятыми парусами, на полном ходу выглядела более чем мирно: никаких надстроек с орудиями, да и самих орудий ни издали, ни вблизи, ни в трубу, ни просто так невооружённым взглядом, для капитана враждебного корабля не было видно...
   А оружие было.
   И оно уже давно было приведено в боевую готовность. Просто не выглядело оно в этом веке именно оружием -- так, какие-то странные конструкции и не более того. Именно этим можно объяснить тот факт, то преследователь приблизился к яхте аж на шесть кабельтов. Для морского сражения, с технологиями начала двадцатого века -- это почти в упор.
   Сигналы ратьером с приказом остановиться и лечь в дрейф Василий проигнорировал. И то же самое передал на сопровождаемые суда -- не останавливаться и полный вперёд.
   Вывел яхту точно между конвоем и догоняющим крейсером и далее держался именно так. Как оказалось, не зря. Ведь задача у него была одна -- обеспечить проводку конвоя до цели. Чтобы ни один транспорт не потерялся и его никакая сволочь по пути не перехватила.
   Как например эта. Вполне себе английская сволочь. Сначала он этот вариант держал как вздорный. После -- как маловероятный. Но поди ж ты, вот: видно слишком уж сильно они досадили Роял Нэви, если по их душу послали вполне себе приличный боевой корабль.
   Хотят опять "тормознуть" Парагвай?
   Или цель -- конкретно яхта прогрессоров?
   Теперь это было не существенно.
   Вопроса топить или не топить, в случае враждебных действий по отношению к яхте или конвою, не стояло. Однозначно топить!
   Василий слегка увеличил ход, сокращая дистанцию до сопровождаемых кораблей и удаляясь от крейсера.
   На крейсере посчитали, что яхта пытается улизнуть и открыли огонь.
   После предупредительных выстрелов, видя, что корабли не сбавляют ход и не ложатся в дрейф, крейсер открыл стрельбу на поражение.
   Первой целью для поражения, как ни странно, он посчитал яхту. Именно это отобразилось на мониторах у Василия, в виде мест, куда должны были упасть снаряды. И хоть ни одного из них не должно было попасть в корпус, противоснарядная защита сработала исправно. Пушки крейсера еле успели выплюнуть снаряды, как те были сбиты.
   Новый залп, теперь уже реально на поражение. И тот же эффект.
   С точки зрения людей и на крейсере, и на конвое, было полное впечатление, что снаряды натыкаются на какую-то абсолютно прозрачную, невидимую стену, отделяющую яхту и транспорты, от боевого корабля. Ведь взрывались они всегда на одном расстоянии от цели.
   Капитан крейсера был человеком отважным, но всё-таки недалёким. Посчитав, что если крейсер пройдёт за стену, например, просто обойдёт, то сможет выполнить задание поставленное адмиралтейством. Увеличил ход и попытался обогнуть яхту. При этом он не прекращал попыток таки потопить её своей стрельбой. Однако, в последний момент перенёс огонь на сопровождаемые суда.
   "Ах ты ж сволочь!!!" - воскликнул Василий, и тут же, повинуясь его командам на разгонный трек электромагнитной пушки поступили уже очень тяжёлые боеприпасы.
   Никто так ничего и не понял. Ни моряки на транспортах, с ужасом наблюдающие как на них катится бронированная, дымящая всеми трубами смерть, ни те, кто вёл стрельбу с самого крейсера.
   С немыслимой скоростью, к крейсеру вдруг, метнулись какие-то искорки и тут же корпус корабля будто вспучило изнутри. Броня по всей длине лопнула и яростное пламя, вырвавшееся на свободу, в клочья разметало то, что ранее гордо носило флаг Роял Нэви.
   Когда ветер отогнал большую тучу дыма и пара, взвившуюся к хмурым небесам, на месте крейсера не было никого и ничего... кроме взбаламученного океана. Мелкие и крупные обломки, поднятые взрывом всё ещё сыпались с небес. И, возможно, именно они да неудобный ракурс, помешали заметить серию белесых полос пара над водой идущих от яхты до крейсера. Которую, правда, быстро разорвал и разметал ветер. Как будто ничего и не было.
   Руки, лежащие на пульте, дрожали. Да и сам Василий трясся. От злости.
   "Какого чёрта?!! - возмущённо думал он. - Какого чёрта им было нужно?!! Они что совсем охренели?!!"
   "Впрочем ясно что. - чуть успокоившись подумал Василий. - Кто-то из аналитиков таки додумался. Догадался. Или ещё как. В сущности до простейшей и, что главное, абсолютно убийственной мысли: прогрессоры с их яхтой представляют не иллюзорную, а очень серьёзную угрозу Британской Империи. А раз так, их следует остановить раз и навсегда. И как можно быстрее".
   Быстрее не получилось. Теперь они знают... Или скоро узнают, что на поимку яхты надо отряжать не один крейсер. И вот тогда... Тогда придётся побегать! А это значит, "остаться как бы ни при чём" не удалось.
  
   Дальнейший переход через Атлантику Василий пребывал в мрачных предчувствиях.
   Последующие события несколько рассеяли их.
   В Венесуэле их встретили спокойно, без ажиотажа. Как будто ничего и не случилось(может сюда ещё не дошли депеши из Старого Света?). Но памятуя встречу в открытом океане, Василий решил не рисковать и на берег не сходить. Проторчал всё время стоянки каравана на рейде. Он всерьёз опасался, что его могли на берегу задержать под каким-нибудь "подходящим" или уж совершенно вздорным предлогом.
   А после... прибудут англичане, или кто там ещё есть "заинтересованный", и прощай свобода! Даже в защитном костюме против толпы вояк не шибко попротивоборствуешь. А привлекать для отбития своей драгоценной шкурки артиллерию яхты как-то ну совсем не хотелось. Она ни от порта, ни от города вообще, камня на камне не оставит. Для дальнейших планов в отношении Южной Америки сие было весьма нежелательно.
   Потому, как бы ни хотелось погулять по твёрдой земле, стиснув зубы, Василий терпел, ожидая отбытия каравана.
   Кстати, капитаны кораблей исправно тем же ратьером ежедневно докладывали как протекает бункеровка и вообще какова обстановка в городе и в порту. Так что Василий был в курсе происходящего. А чего-то необычного, тем более настораживающего не происходило.
   Так и отбыли дальше.
   Бразилию проскочили также, без происшествий.
   Может до них ещё не дошли сведения и панические депеши из Туманного Альбиона?
   Впрочем, в эти времена бСльшая часть сообщений и информации передавалась почтой посредством морского транспорта.
   А вот насчёт телеграфа... А он тут был? В начале века. Василий сильно сомневался. Но, на всякий случай, принимал в расчёт то, что он может быть.
   Тогда, в случае если он таки есть, можно предположить, что бритты ещё не подозревают о провале миссии их броненосца. Ещё не знают, что он "доблестно" утоп посреди Атлантики. А пока кто-то донесёт до них "счастливую весть", что караван добрался до Венесуэлы, вот тогда всё и начнётся.
   Однако Василий был озабочен совершенно иными раскладами. Почему-то ему казалось, что до Параны им удастся проскочить. А вот далее... Далее начнутся проблемы. И главная из них не какой-то смешной флот Аргентины или Уругвая -- они лишь могут слегка осложнить ситуацию, - а сама река Парана.
   Поэтому, пока на Альбионе не прочухали, пока не подняли на дыбы аргентинские и уругвайские власти, стоило максимально ускорить прохождение их акваторий.
   Так или иначе, но надо было зайти либо в порт Монтевидео, либо в Буэнос-Айрес. Василий почесал в затылке и... напечатал чемодан денег. Английских фунтов. Молекулярный копир позволял сделать копии абсолютно идентичные оригиналу. А если копировалось достаточно большое количество разом, то отпадала возможность пойматься "на фальшивомонетничестве". Два одинаковых номера купюр на десять и более тысяч бумажек делает их проверку просто нереальной.
   Уругвай -- страна очень бедная. Нищета там в те времена была страшная. Впрочем и в начале двадцать первого века не много изменилось. Только "жирные коты" стали жирнее.
  
   Вода в акватории порта Монтевидео была рыжая от ила, выносимого в океан большими реками. Было такое впечатление, что уже не по океану караван двигается, а по какой-то большой реке. Разве что противоположного берега не видно. Весь залив Ла-Плата был в этой мути.
   Впрочем и погода не баловала -- было довольно прохладно. Холодный ветер с юга гнал по небу тяжёлые облака. Василий достал свою "супермодную" кожаную куртку, застегнулся по самые уши и вышел на палубу. Искин как раз свернул паруса и теперь яхта двигалась чисто на электротяге.
   На берегу, это оценили. На пирсе стала расти толпа любопытных. На следующие за яхтой тяжёлые пароходы уже никто не обращал внимания. Последующие эволюции яхты вызвали у встречающих ещё больший ажиотаж. Но, как оно водится, всё списали на искусство капитана. Каково же будет их изумление, когда они узнают, что весь экипаж сейчас стоит на носу яхты и готовится подать швартовы.
   Василий мрачно усмехнулся. Но его усмешку спрятал поднятый почти до самого носа меховой воротник. Он всю дорогу от Венесуэлы думал как устроить так, чтобы их из Монтевидео выперли с максимальной скоростью загрузив углем, водой и провиантом. И чтобы у встречающих просто времени и мозгов не хватило задать "правильные вопросы" по поводу груза и порта назначения каравана.
   По любому получалось, что надо устроить тарарам. С "беспорядками". Но такими "беспорядками", чтобы никаких жертв, даже случайных, не было. А для этого внутри "беспорядка" надо было постараться выстроить свой Порядок. Конечно, снаружи, всё поведение Василия, будет выглядеть как сумасбродство и идиотизм. Но ударение тут на слове "выглядеть"...
   Василий глянул на приближающийся пирс с встречающими их портовыми рабочими, таможней и толпой просто зевак и его разобрал смех. Ведь эти люди и не представляют, что их ожидает в ближайшие сутки.
   Главное сейчас напор и натиск. Наглый, не оставляющий никакого зазора у встречающих для лишних мыслей и, тем более, дурных вопросов.
   Так что не успел ещё развернуться трап, а Василий уже начал предварительную обработку встречающих и, "раздачу слонов" авансом.
   - Эй! Сеньоры! - сей вопль был предназначен для стоящих чуть поодаль бригадиров грузчиков и местного аналога биндюжников. - Кто хочет очень хорошо заработать и заработать очень быстро? Плачу сразу и много! Нужно быстро загрузить те транспорты!
   Василий, чтобы и идиотам стало ясно о чём речь, демонстративно указал на подваливающие к другим причалам корабли каравана.
   - Плачу двойную... Нет! Тройную цену за скорость! Если приведёте на работу своих друзей и родственников -- ещё лучше! Они тоже получат тройную цену за работу!
   Бригадиры собравшиеся на пирсе вместе со своими работягами, в поисках работы, пороняли челюсти.
   Таможня, ожидающая прибытия кораблей, тем более.
   Офигение стало ещё большим, когда этот, странно одетый сеньор, явно владелец прибывающей шикарной яхты, прямо у трапа стал раздавать им пачки банкнот.
   - Сеньоры! Я ничего не ввожу, и ничего не вывожу. Мои корабли тем более. Им нужны только уголь, вода для машин, и продовольствие для собственного пропитания. Прошу вас как можно быстрее оформить бумаги... А будет ещё лучше, если вы их все оформите после моего отбытия из вашего славного города и порта!
   Разобравшись таким образом с таможней и прочей бюрократией, он кликнул полицию.
   На несколько секунд, чиновникам стало неуютно. Но, до тех пор, пока сеньор не обозначил свои нужны.
   - Сеньоры! Я опасаюсь разных... нехороших людей. А мне надо срочно закупить много товара, и мне нужна охрана. Плачу столько, сколько вы получаете за неделю. В зависимости от обстоятельств, может случиться так, что получите месячную плату. Нужно охранять меня, и наводить порядок среди всяких прочих вокруг меня. Чтобы случаем в ажиотаже друг друга не поубивали. Ну, вы поняли что я имею в виду...
   Уже через пол часа, его сопровождала толпа полиции рыл в тридцать. Начальник полиции тоже как-то мелькнул, но вскоре исчез, получив свою долю. Отныне он "ничего не замечал".
   Да уж! Для Василия, все эти "деньги", уже давно были ни что иное, как куски крашеной бумаги. Но ведь в этом захолустье, это были не просто бумажки, а деньги. И не просто деньги, а самая надёжная валюта в мире -- английские фунты.
   И, главное, что даже после тщательной проверки этой "крашеной бумаги" никто не сможет сказать, что они фальшивые. Ведь делал их не какой-то ксерокс даже конца двадцатого века, а молекулярный копир!
   А то, что этот странный сеньор раздаёт деньги практически даром и "ни за что" породило среди чиновного люда порта не просто ажиотаж, а ажиотаж бешеный.
   Сразу же по сходу на берег, толстыми пачками банкнот были заткнуты рты всех мало-мальски крупных начальников и бюрократов порта. И сделано было всё так, что и сама процедура "вручения слонов" и суммы, разбрасываемые направо и налево, начисто вышибли мозги у всех получающих.
   Впрочем, они также поняли, что сразу получить все деньги им не получится. Нувориш, договариваясь с тем или иным ответственным лицом выдавал лишь аванс. Говоря при этом, что он лишь четверть того, что получит каждый по исполнению. Но уже аванс превосходил всё ранее виданное. А видение сказочного обогащения в самом ближайшем будущем, заставляло начальников буквально из штанов выпрыгивать от делового энтузиазма. С бригадирами грузчиков и прочего работного люда, сей сеньор тоже договаривался так же -- сейчас аванс. А после, на всю бригаду, бригадиру выдаётся остальная сумма. У трапа яхты.
   Весьма запоздало чиновники смекнули, что могли бы выдоить из этого миллионера ещё больше, но пока они это сообразили, в порту начался бедлам. К сеньору в чёрной кожаной куртке, чуть ли не в драку лезли все, кому не лень, спеша исполнить его малейшее желание. Было такое впечатление, что капитан яхты, и, как оно скоро стало ясно командующий всем караваном судов, решил этим бардаком снести порт. До основания. У сопровождающей полиции тут же появилось много работы.
   Но это было только начало.
   Дальше сеньор направился на рынки, скупая всё свежее, в объёмах немыслимых, и по ценам также в разы большими, нежели смели заломить за свой товар торговцы. Вскоре и у местной полиции, что не была задействована в сопровождении главного "смутьяна", появилась работа - по разниманию грандиозной драки между торговцами. Все спешили спихнуть свой товар по баснословной цене да ещё и сразу.
   Но и это было не всё!
   Следуя какой-то немыслимой блажи, сеньор прошёлся по бедноте города, просто раздавая направо и налево "пожертвования". Теперь "крышу сорвало" и у них.
   Так как сеньор передвигался очень быстро, то мало-мальски серьёзная толпа вокруг него собираться не успевала. И до смертельной давки не доходило. Он как чуял, когда надо резко закруглиться и исчезнуть из этого района.
   Весьма скоро весь город бурлил как перегретый котёл.
   Естественно, Вася не поскупился и на пожертвование местным католическим храмам. Да в таких масштабах, что видавшие виды "святые отцы", изрядно струхнули от мысли, что до кого-то из местной гопоты дойдёт слух сколько тому или иному из служителей культа перепало. Ведь алчность вполне могла пересилить "страх господень".
   Но больше всего боялись эти носители сутан того, что дойдёт слух до вышестоящего церковного начальства, а особенно до тех их коллег, кто такой манной небесной был обделён. Ведь ясно, что сей сеньор раздаёт явно тому кто первый под руку подвернётся. И толпа полицейских, таскающаяся за ним уже явно вся в мыле. Скоро и они уже не выдержат и взмолятся пред ним, чтобы прекратил. Ведь и им тоже страшно -- а ну как бандюки решат напасть и забрать у сеньора остатки "пожертвований"?!! Ведь явно, что и в остатках будет немало!
   Всё произошло настолько быстро по меркам сонного латиноамериканского городка, что никто из "отцов города" даже чихнуть не успел, как проблемы были таких масштабов, что впору было поднимать по тревоге армию. Для усмирения волнений.
   Когда мэру доложили в первый раз, он не поверил. Не поверил и во второй, но уже через двадцать минут он бегал кругами и орал, не зная за что хвататься. Ибо стремительно нарастающий вал докладов, один страшнее другого буквально раздавил.
   Ещё через двадцать минут, о происходящем был в курсе парламент и весь истеблишмент страны во главе с президентом республики.
   Президент проникся.
   - Дайте всё, что ему нужно для каравана и пусть немедленно выметается из страны!!! - орал президент мэру. Мэр мычал что-то невразумительное, и кивал.
   - Вы отвечаете за всё, что произойдёт в столице! - не переставал яриться президент. - Немедленно найдите этого сумасшедшего! И чтобы он немедленно прекратил! Нам тут революций только не хватало!!!
   Весь мокрый от холодного пота мэр кинулся исполнять. Бегом. Ибо тоже проникся тяжестью ситуации. Ведь если что произойдёт нехорошего, по вине этого сеньора-с-яхты, то к гадалке не ходи, мэр тут будет козлом отпущения.
   Найти капитана яхты, продолжающего сорить деньгами, не представляло никакой сложности. А вот прорваться к нему -- тут возникли проблемы. Тем не менее, ценой намятых боков приближённых и сопровождающей полиции это сделать удалось.
   - О Санта-Мария! Что вы творите?!! Немедленно прекратите! - начал мэр, как только убедился, что таки завладел вниманием этого нувориша.
   - Как что?!! - удивился тот. - Деньги раздаю! Бедным и страждущим. Как Иисус Христос завещал.
   - А-а-а! Немедленно прекратите!!! Умоляю всеми святыми! Вы мне весь город порушите! Везде беспорядки!- запричитал мэр.
   - Ну... Хорошо, если так. Хотя... У меня тут ещё немного осталось...
   - Не надо!!! И вообще! - резко понизив голос до злобного шипения. - Немедленно покиньте страну!
   - Да собственно и не хотел задерживаться. - пожал плечами сеньор в чёрной кожаной куртке. - Мне бы только заправить караван. Быстро.
   - Мы всё сделаем! Только вернитесь в порт!!!
   - Да без проблем!
   Да уж.
   Легко сказать.
   Пробирались в порт часа три.
   Но когда пробрались, к сеньору-капитану кинулись в ноги, казалось бы все нищие города, собравшиеся тут. Все хотели выслужиться и молили о хотя бы какой-то работе для них.
   - Вот видите какие у вас бедные, но очень работящие граждане! - непонятно, то ли ёрничая, то ли всерьёз заметил капитан мэру. - Ну, так уж и быть: вот вам деньги. Разберитесь с этими бедолагами. Хотя бы накормите. Раз.
   Сунутая мэру стопка валюты внушала не просто уважение. А очень большое уважение. Мэр от такого чуть рассудка не лишился. Он понял, что если он не исполнит, что "поручил" ему этот сеньор, то долго не проживёт. Ведь сделана была эта просьба публично. А это значит, что "наложить лапу" на эту весьма аппетитную пачку денег просто так не получится. И если что ему и перепадёт, то весьма небольшая часть.
  
   Церемония выплаты обещанного всем грузчикам и торговцам растянулась надолго. И вылилась чуть ли не в праздничные гулянья. Вызванные войска еле сдерживали энтузиазм одних -- кому повезло получить работу или заказ, и досаду других -- кому не перепало. А то, что "тройная оплата" по местным меркам получалась как бы десятерной, об этом все, дружненько помалкивали.
   Тут же присутствовал и мэр. Обливаясь потом на холодном ветру, бедный чиновник бдел, чтобы этот сумасшедший таки отбыл и напоследок ничего не учудил, что после придётся неизбежно ему расхлёбывать.
   "Раздача слонов" завершилась в целом благополучно. И под бурные ликования толпы наёмных работников, и примкнувшим к ним торгашей, караван важно отчалил.
   Одно хорошо -- свежие продукты, да ещё в изобилии, теперь имелись на всех кораблях каравана. И, прежде всего на тех, которые везли поселенцев и медиков. А то, что капитан не взял с собой лоцмана для проводки по Паране... Да, среди провожавших и знавших пункт назначения, это вызвало фантастическое изумление. Впрочем, тут же "знающие" посетовали на то, что "капитан явно не в своём уме". И указали как на доказательство на то самое разбрасывание денег.
   Но Василий не взял лоцмана просто из опасений подставы. Вполне могло случиться так, что супостат, в лице английской или там ещё какой "заинтересованной стороны", мог подсунуть им хмыря, который заведёт в такую глушь, из которой придётся долго выбираться.
   Вот тут, правда, стоит пояснить.
   Жителям русских равнин, а тем более прочим "комнатным капитанам", невдомёк, что река в Южной Америке, это не некий "извилистый канал с берегами", а целая сеть из отдельных проток, притоков и рукавов, дикая мешанина островов и отмелей, образующих самый настоящий лабиринт. И надо знать изначально где идёт фарватер, чтобы не просто избежать посадки на мель, но вообще прибыть туда, куда идёшь. А не куда-то к чёрту на рога.
   Василий решил рискнуть. И рискнул сильно положившись на сканирующий эхолот яхты и её возможности в деле навигации.
   Он надеялся, что река за сто лет не сильно изменила своё русло. По крайней мере не катастрофично, чтобы можно было пользоваться ранее содранной из интернета гугл-картой. По крайней мере, то, что они увидели сразу, пройдя залив Ла-Плата и войдя в реку, вселяло некоторый оптимизм.
   Дальше пошли такие места, где приходилось дёргаться, прежде чем выбрать курс. Выручал сканер яхты. Но чем дальше, тем больше появлялось островов и проток. В результате Василий вообще пересел на катер, тоже обладающий таким же сканером и постоянно мотался взад-вперёд по реке, разыскивая наиболее удобный проход для кораблей, оставив яхту целиком на попечение её искина.
   Вообще, Василий мог и не пересаживаться, а гонять тот же катер, положившись на управление по радио или вообще переложив заботы о нём на попечение искина. Но любопытство победило. Очень сильно хотелось посмотреть реку и окружающие ландшафты (да хоть и большей частью болотистые) вблизи.
   Искин, получая по радио результаты разведки, мог заблаговременно принять решение куда поворачивать у того или иного острова на реке. Впрочем, опасения оказались гораздо серьёзнее реальности. Всё было проще, чем казалось сначала. Река была широкая и полноводная.
   Вот так и шли. Далеко впереди каравана мотался по реке катер. Дальше шла яхта, и за ней, строго повторяя все её эволюции, шли остальные пароходы.
   Василий всё ждал, когда начнутся подляны. Ждал появления на берегах реки батарей и войск, а позади -- нагоняющих караван боевых эскадр Аргентины, Бразилии и ещё кого там, сильно заинтересованных в утоплении груза, идущего в Парагвай. Его очень сильно впечатлил тот самый английский боевой корабль, нагнавший их посреди Атлантики. Поэтому и мания у него возникла -- "дуть на воду". Но всё было тихо.
   Тихо уплывал за корму разнообразный древесный сор, пролетали птицы, которых тут было огромное количество. И всё это в обрамлении часто весьма заболоченных берегов. Заросших разнообразной растительностью. Изредка попадавшиеся по пути суда и близко не были похожи на ту бронированную жуть, что повстречалась им ранее. И которую Василий так ловко утопил.
   Впрочем, утопил тот вражий корабль искин. Точно направив снаряды в те места, где они могли произвести наибольший ущерб -- в места расположения боеприпасов. А капитанам судов, Василию пришлось сбрехать, что, мол, "удачно попал торпедой".
   В те времена каждый, кому было нужно или просто блажь вступила, вооружал свои плавсредства чем только ни попадя. Так что "информация" о том, что на яхте оказался торпедный аппарат с настолько эффективными торпедами, что порвали крейсер в клочья, капитанов не удивила.
   А если кого и удивило, то Василий просто добавил: "очень удачно попал, что вызвало детонацию боеприпасов". На этом все вопросы капитанов закончились. Ибо им было "всё ясно".
   Ага. "Ясно".
   Интересно, какую басню пришлось бы выдумывать Василию, чтобы прикрыть расхреначивание батареи на берегу и попутное массовое изничтожение живой силы противника, буде таковые на берегах Параны им бы встретились? Ведь объяснить эффект от залпа боеприпасами объёмного взрыва, байкой "очень удачно торпеда попала" тут уже никак не удастся. Торпеды в эти времена никак не летают.
   Но обошлось.
   Когда вдали показались пригороды Асунсьона, а затем и его причалы, у Василия вырвался вздох облегчения. И этот вздох был подкреплён тем, что ни в ближнем, ни в дальнем радиусе, на радарах и сканерах яхты не было видно каких-либо войск. Особенно с пушками. Это несказанно радовало.
   Оставалось только стать поближе к берегу на якорь и тихо наблюдать, как в порт столицы Парагвая прибывает не так давно обещанный караван, с весьма ожидаемым, но неожиданно быстро прибывшим грузом.
  
   ******
  
   Лишь когда Василий выбрался на свежий воздух и посмотрел в сторону парагвайского берега, его кольнула мысль: "А вдруг меня там узнают?!!. Ведь кто-то мог же меня запомнить в том ещё, не "индейском" облике?".
   Потом вылезла другая, здравая: "Ну и что, если кто запомнил? Я тут сейчас кто для них? Капитан шикарной яхты, приведший караван с отчаянно необходимыми вещами для страны. А именно: сельскохозяйственные орудия, железо, станки и прочее оборудование вместе со специалистами, которые эти станки установят, обучат на них работать и будет в Парагвае собственная промышленность".
   О том, что отдельно прибыл пароход с оружием, знали лишь те, кому это было нужно. Но, если понадобится, эти самые "кто нужно" быстро заткнут рот всем горлопанам, попытавшимся Василию что-то предъявить.
   Сразу же, по прибытии каравана, обнаружилось, что порт маловат для приёма всех разом. Поэтому первым направился к причалу транспорт с поселенцами. Ну и "поселенцами" тоже -- много служивого люда, изъявили желание переселиться в более тёплые климатические условия и передать свой богатый опыт по части ведения боевых действий. Наверняка, большинство из них осядут здесь навсегда. Но пока они несколько иной контингент.
   Василий же поспешил сам высадиться на берег. Ведь как-никак, но он тут как бы главный по каравану. И должен быть впереди всех. А то могут и не понять.
   С собой он захватил шикарно оформленный, переплетённый в красный сафьян, толстенный том. И в томе том были не стихи, не проза, а банальный перечень того, что прибыло на кораблях.
   Выпендрёж?
   Ещё какой!
   Можно было бы обойтись без него?
   Можно... Но, как говорится: "понты дороже денег". Ну вот захотелось Василию так приколоться! С понтами.
   Василий аккуратно запаковал "томик" в скромный непромокаемый футляр, сунул всё под мышку и пошёл к катерам.
   Чтобы не шокировать местную публику, он выбрал катер, что был по левому борту. То есть, со стороны аргентинских берегов. Так что выгрузка его из трюма прошла для парагвайцев незамеченной.
   Убрал колпак и высунулся наружу. Шибануло в нос запахами реки. Неожиданно.
   Василий как-то даже забыл как пахнет воздух Параны. Ведь когда мотался на разведку фарватера, держал всё закрытым, чтобы брызги не доставали. А тогда, во время весеннего вояжа (тут в Парагвае, наоборот, была осень) к этим запахам как-то привык и не замечал. Запахи же навеяли воспоминания. Совсем свежие.
   Василий поморщился, и вытащил свои универсальные очки. Настроил их так, чтобы просто затемняли. Теперь он выглядел как заурядный пижон. Только конца двадцатого века. Тёмные очки сейчас носили разве что совсем слепые.
   Расчёт был на то, что внимание будет отвлечено этими очками. И пока встречающие будут гадать как этот слепой сеньор так ловко передвигается не глядя под ноги и без поводыря, забудут вспомнить, что его уже когда-то видели.
   Рулить пришлось далеко не к тем причалам, где швартовались большие корабли. Впрочем они были такие, что даже для одного прибывшего было маловато места. Василий приметил невдалеке от прочих портовых сооружений, какие-то отмостки. Явно для маломерных судов и направил своё водное транспортное средство именно туда. Малым ходом. Ведь яхта стояла почти рядом с берегом.
   Парагвайцев, однако то, что лодка движется как бы сама по себе, не впечатлило. Удивило то, что от неё никаких звуков двигателя слышно не было. И чем ближе катер был к берегу, тем более подозрительно смотрели в его сторону.
   Когда же из лодки вылез сеньор в зеркальных очках, их лица преисполнились ещё большего подозрения. Они ожидали, что сеньор тут же начнёт слепо вертеться на месте и требовать, чтобы ему помогли выбраться и довели куда надо.
   Но сеньор оказался ещё более странным, нежели его лодка. Выпрыгнул, как ни в чём не бывало на прибрежный песок, и быстрым шагом направился в сторону причалов, где только что пришвартовался большой пароход. И к груди сей странный сеньор прижимал загадочный объёмистый пакет тёмно-коричневого цвета.
   Правда местный люд пребывал в ступоре не долго. Любопытство победило и все, кто в этот момент был рядом с местом выхода на берег этого сеньора припустили вслед за ним.
   Тем временем на главном причале уже появилась пышная, разряженная в пух и прах группка местных. И что-то подсказывало Василию, что вон тот, что держится чуть впереди всей гоп-компании офицеров, как бы не сам президент республики Парагвай.
   "Даже издали и со спины резким выглядит!" - ухмыльнулся Василий. - "Уж не тот ли, кто американские канонерки от своих берегов артиллерией гонял?".
   Было тут такое дело.
   Заявились сюда однажды янки и начали нагло, как у себя дома, мерить глубины фарватера. То есть вести натуральную разведывательную деятельность. Ну у президента и взыграла гордость. Приказал своим открыть по ним огонь. А те, рады стараться, даже пару раз попали. Ну, янки, не будь совсем дураки, бросили своё дело и дунули подальше от парагвайских вод.
   Впрочем, как подумал Василий, это мог быть и кто-то другой. Из его предшественников.
   Тем временем, стало ясно, что Васин манёвр с бесшумным катером остался на пирсе не замеченным. Вся встречающая рать явно ждала главного по каравану с того самого парохода, что только-что отшвартовался.
   И надо было такому случиться, чтобы именно сейчас, когда до встречающих ещё далеко, а он совершенно один Васю таки узнали. Некий хмырь, неприметной наружности вдруг возопил:
   - Я его узнал! Я его видел! Это он планировал убить нашего президента! Я его запомнил! Он у толстого Чака был! Убил много народу и удрал! А потом сеньоры его долго ловили!
   Хмырь ещё долго продолжал истерить яростно указывая на него пальцем. Но это уже было не важно так как вокруг начала скапливаться толпа.
   "Здрасьте-пожалуйста! Приветик из прошлого! - ядовито подумал Василий. - Приветик с тех хулиганств, что мы тут прошлый раз учинили. И что теперь делать?! Морды бить? Ведь не поймут!"
   Василий снял очки и посмотрел на вопившего как на скорбного умом.
   - Сеньоры... - Василий оглядел прибывающую толпу. - ...И сеньориты! Мне никто не объяснит простую вещь: что здесь в порту, при встрече такого каравана, да ещё когда этот караван встречает лично сеньор президент, делает умалишённый?
   Некоторые и вправду покосились на вопившего. Но остальные не спешили с выводами и были явно склонны поверить истерившему.
   - Вообще-то сеньоры... и сеньориты, меня ждёт господин президент. - Продолжил тем же спокойным, слегка насмешливым тоном, Василий. - Ведь это я привёл сюда караван. И я являюсь его проводником и командующим этого каравана. Или вы не видели с какого именно судна я только что сошёл на берег?
   Последняя реплика смутила. Тогда Василий усилил давление.
   - Ну и если вы считаете, что я представляю опасность президенту, - уже с явным сарказмом продолжил он, - то вон там, стоит полиция. А ещё дальше господа офицеры. И все -- при оружии. Вы вполне можете довести меня до них и сдать им.
   Мрачные мужики, что стояли в первых рядах, переглянулись. И, видно, нашли речи Василия вполне разумными. Типчик продолжал что-то вопить, но его уже не слушали. Вся собравшаяся толпа двинула в сторону военных, стоящих на пирсе. Заметив их начали оборачиваться офицеры с сопровождающими их людьми. И в одном из них Василий узнал давешнего дона Мигеля.
   "Ну узнал! И что теперь? - задал себе вопрос Василий. - Ведь он-то видел меня тогда в образе "таинственного жреца-инки". Сейчас я для него совершенно незнакомый человек! Ладно! Морду -- кирпичом. Выкручиваюсь как есть. А то ещё вот эти на меня прыгать начнут".
   И действительно -- чем ближе была свита президента, тем более подозрительно взирали на Василия сопровождающие.
   - Дон Мигель? - обратился Василий к давешнему латифундисту. - Моё почтение вам, и вашим людям!
   - Мы знакомы? - удивился генерал.
   - Заочно, Дон Мигель! Вас очень хорошо описала Её Высочество Натин Юсейхиме Аттала. И дала исключительные рекомендации. Васса Дин Эстор. К Вашим услугам! Кстати! Полковник Диего Мартинес здесь присутствует? - добавил Василий чуть понизив голос. - Хотелось бы засвидетельствовать ему почтение.
   Полковник нашёлся быстро. Также как и его ординарец-индеец. Хоть в действительности полковника звали и не Мартинес, но всё-таки Диего. Взятый для миссии в Париже псевдоним на родной земле был за ненадобностью отброшен.
   Полковник просиял, но тут же смутился. Он наверное вспомнил что ему нарассказывали его друзья, сослуживцы и соседи про ту миссию, что пробегала тут несколькими месяцами ранее. И в которой была "та самая Натин".
   - Невероятно! Совершенно невероятно! - твердил полковник вцепившись в руку Василия. - Вы потрясли меня до глубины души! Особенно ваша миссия во главе с её высочеством принцессой!
   - Ну! Сеньор Мартинес! Мы вас ещё в Париже предупреждали, что вокруг нас будет очень много чудес. И чтобы вы не удивлялись.
   - Но как же с теми вознёсшимися... Вы и с... небесными сферами связи имеете?!!
   - А вот это секрет! - хитро сощурился Василий. И окружающие офицеры синхронно обернулись в сторону стоящей поодаль толпы.
   Толпа, увидев явное узнавание подозреваемого Высокими Лицами, с некоторым сожалением отстала. Да и присутствующие Высокие Офицеры, начали проявлять раздражение присутствием "всяких лишних". Ведь взглядами они наградили этих не в меру любопытных ну очень тяжёлыми.
   Впрочем, "процесс опознания" несколько затянулся, что тут же почувствовали все, когда со стороны сопровождающих президента послышался окрик. Сеньор президент начал проявлять нетерпение пополам с раздражением, что оказывается, ещё кто-то из важных лиц тут присутствует, а президенту его не представили. И вообще: почему этому субъекту уделено внимания даже больше, чем самому президенту?!! Господа офицеры, поспешили загладить бестактность и подвели Василия к Высокому Лицу.
   Василию же опять, как и в случае с Мигелем, пришлось изображать из себя впервые видящего сего сиятельного сеньора. Ведь ранее хоть и один раз, но виделся с ним. Под маской индейца-инки.
   - Ваши эмиссары, в лице её высочества Натин с сопровождающими лицами, нас очень сильно удивили, господин Эсторский! - сказал президент.
   - Надеюсь в хорошем смысле слова вас удивили? - тут же поспешил уточнить Василий.
   - О да! Книгу про сеньору Мари Сью уже зачитали до дыр, а об экзотическом способе покинуть страну на летающей лодке, говорят по сей день.
   - Да! Кстати насчёт сеньоры Сью... - Василий многозначительно обвёл взглядом собравшихся. - Мария Эстелла Габриэль де Суньига, передаёт привет своей Родине и очень сожалеет, что пока не может в неё переехать. Она искренне надеется, что вложения капиталов в экономику страны пойдут на пользу. И Парагвай снова станет тем, чем был когда-то.
   - А она разве не с вами прибыла?
   - К сожалению нет. Она пока не может этого сделать, хотя и очень хочет вернуться на Родину.
   Президент сразу понял всё как надо и с жаром стал убеждать Василия.
   - Заверяю, что в случае её возвращения, ей будет обеспечена безопасность по самому высшему разряду! Вся страна её будет хранить! Мы все тут впечатлены её подвигами.
   - Она не сомневается. Но некоторые проблемы со здоровьем, её вынуждают... надеюсь пока... воздержаться от тяжёлых переездов через океан.
   - Передайте, что все мы её с нетерпением ждём.
   - Обязательно передам! Но, смею слегка намекнуть, что на кораблях каравана, уже чисто от нас, от Эсторских и её высочества Натин столице Парагвая прибыл подарок. И это не только тираж книги о сиятельной сеньоре Сью. Кстати, сеньора Суньига сей подарок всецело одобрила. Хотя... честно сказать очень долго смеялась. И сказала, с присущим ей юмором, что теперь "вынуждена очень долго жить".
   - И почему она "долго смеялась"? - насторожился президент.
   - Хотелось, чтобы это был сюрприз для жителей Асунсьона. - понизив голос сказал Василий. - Это памятник ей. В полный рост. Поэтому, когда она его увидела и сказала: "Придётся очень долго жить, если мне уже памятники ставят". Кстати один уже стоит в Парке Санкт-Петербурга. Установлен по высочайшему повелению Её Величества Императрицы.
   - А где памятник? - резко спросил президент.
   - На этом корабле.
   - Говорите, в Санкт-Петербурге памятник стоит в парке?
   - Да, сеньор президент.
   - Сделаем парк.
   "Ну точно резкий!" - подумал про себя Василий.
   Торжественное вручение толстого тома в сафьяновом переплёте прошло уже как-то буднично. Хотя увидев оформление, президент тут же поинтересовался: А идею вот это всё так оформить, случаем не сеньора Суньига вам подсказала?
   - Да, сеньор президент. Она всегда и на всякий случай, склонна выдумывать что-то оригинальное и запоминающееся.
   - О да! Мы это уже по описаниям её приключений знаем! - хмыкнул президент взвешивая на руке книгу.
  
   Уже через несколько дней, памятник был установлен.
   Наскипидаренные работники бегали как угорелые, но не только ни разу не уронили ни одной детали памятника, но ещё успели его собрать и установить в установленные сроки.
   Вечером, по случаю установки памятника были устроены массовые гулянья. А в президентском дворце торжественный приём. Казалось, в зале, присутствует чуть ли не весь Свет всего Парагвая, вкупе с капитанами прибывших судов, и "прочими лицами", как пишется в светской хронике. Как про себя думал не без смеха Василий, он как раз к этим "прочим" и относился.
   Одет он был, хоть и по настоящей европейской моде, но количество разных сверкающих штучек на нём было на порядок меньше, чем на всех остальных присутствующих на приёме. Так что выглядел он весьма скромно, и, даже в некотором роде неприметно. По крайней мере, многие господа и сеньоры на приёме, скользили по нему взглядами не задерживаясь, пока его самого не объявили и не представили публике. Вот тогда на него и насели.
   Больше всего, со стороны местных, было расспросов про "героиню Парагвая Мэри Сью", с которой он, как предполагалось, был знаком близко. Так что каждый раз, когда речь за неё заходила, Василию приходилось мягко уходить от прямых ответов, указывая на то, что:
   - ...До сих пор, на эту, всю из себя замечательную особу, ведётся охота, со стороны бандитов Мексики и САСШ. Больше всего со стороны бандитов САСШ, так она умудрилась отправить к праотцам, сынка американского миллионера. Что и указано в книге. А то, что убиенный был подлецом, так это в книге написано. Но ведь американских родственников это никак не трогает. Им нужна голова "убийцы дорогого сына, брата..." и так далее. Семейка там влиятельная.
   - А мексиканцы, разве не более опасны? - вопросила сеньорита лет так семнадцати на вид, старательно строя глазки Василию. "Глазки" Василий старательно не замечал и ответил по существу.
   - Мексиканцы? Нет! Эти-то гораздо более безобидны и неизмеримо менее опасны, нежели американцы. Если мексиканские бандиты до сих пор ищут Мари из-за слуха, что она знает пару мест с ещё не найденным золотом. Нет-нет! Если бы знала, то и те бы места обязательно посетила. Эта сеньора никогда не останавливалась на полпути... Ну вы знаете! Вы, как видно, уже читали описание её приключений...
   - Вы хотите сказать, что до сих пор именно американцы пытаются найти и убить сеньору Суньигу?
   - Именно! Ведь за семьёй того негодяя, стоят большие деньги. И отец отваливает деньги, желающим подзаработать на убийстве, всегда щедро. Поэтому она так тщательно и держится за своё инкогнито. По крайней мере до сих пор этого хватало вполне.
   - Но книга?! - тут же вопросила та же сеньорита. - Ведь из-за неё так много шума! Разве не разрушает ли она её инкогнито?
   - Никак не разрушает. Ведь до сих пор никто не нашёл места, где она скрывается. И не знает её нынешнего имени. Но сама книга, как вы уже наверняка догадались -- изощрённая месть тому престарелому янки, кто до сих пор никак не может успокоиться. Ведь там ясно показывается истинное лицо его подлеца-сына.
   Кстати говоря, разговор "про Мэри Сью" тут, на приёме у президента, вёлся практически в каждом углу. Ведь только-только установили памятник. Но когда его завела эта сеньорита по имени Марибель, да ещё и с Василием, который, по мнению всех присутствующих знал не в пример больше о предмете обсуждения, чем все прочие, немедленно вокруг собралась толпа. Все слушали с превеликим вниманием.
   Когда это заметила сама Марибель, это её сильно смутило, но набравшись смелости она продолжила допрос. Надо отметить, что вопросы были далеко не дурацкие, как оно иногда бывает со стороны особ недалёких. Да и очередной вопрос сей "диагноз" лишь подтвердил.
   - Но не боится ли Сеньора Суньига, что эта правда побудит миллионера к ещё более активным действиям?
   - Несомненно побудит! Но, с другой стороны, она устала уже жить под постоянной угрозой со стороны этого маразматика. Да и вообще правда о её приключениях, правда о том, что она видела и узнала, путешествуя по Америкам, должна была быть доведена до широкой общественности. Хотя бы так. Через нас.
   - ...Кстати, записал и литературно обработал рассказы сеньоры Суньиги, мой брат. С полного её одобрения. - тут же добавил Василий, после многозначительной паузы.
   Последнее вызвало заметное оживление у слушавших.
   - И ещё, что хотел бы отметить... До сих пор, Мари Сью, будем её так пока называть... боялась вернуться на Родину именно по причине того, что американцы искали её конкретно в Южной Америке. Ждали, когда она захочет переселиться обратно на Родину. По некоторым сведениям даже здесь имеются некие агенты того самого богатого американца. Кто они -- не известно. Известно только то, что они связаны с американским бизнесом.
   А вот это было сделано уже преднамеренно.
   И что тирада попала в цель было видно непосредственно. По посуровевшим лицам присутствующих офицеров, стало ясно, что янки отныне, на земле Парагвая просто не жить. В буквальном смысле этого слова. Зароют там, где обнаружат.
   Да и "Доктрине Монро" -- песец. По крайней мере пока только на земле Парагвая. А с развитием ситуации - и на землях других стран Латинской Америки.
   С этого момента, в будущем забрезжила совершенно иная картина мироустройства и конкретно на южно-американском континенте: неприятие САСШ и активное противодействие их поползновениям, неприятие Британии. Но... сотрудничество и экономические связи с Европейскими странами -- Германией, Францией, Россией. Получалось, что, фактически, Парагвай есть плацдарм Европы на земле Южной Америки, против англо-американского экономического, политического, военного диктата и засилья.
   Пока возбуждённая парагвайская общественность была занята обсуждением полученных разъяснений, к Василию подкатили капитаны кораблей каравана. Этих же интересовало совершенно другое. Оно и ясно: если приключения далёкой для них, во всех смыслах, представительницы слабого пола родившейся в Парагвае были как-то безразличны, то совсем недавний тарарам в порту Монтевидео, свидетелями которого они были, совсем иное дело.
   - Мы были в шоке от того, что вы учудили в порту Монтевидео! Мы, конечно, благодарны, что вы нас всех снабдили таким большим количеством и таким широким ассортиментом свежих продуктов. Но нельзя ли было это же сделать... ну как-то потише? Мы чуть не оглохли!
   Василий сделал отрицающий жест замечая боковым зрением, что и местные также с интересом прислушиваются.
   - Не всё так просто господа. - сказал он и ударился в пояснения. - Нам нужно было сделать так, чтобы у береговых служб просто не было времени на задавание ненужных вопросов. Типа: что везёте и зачем. Ведь везём в Парагвай. А у парагвайцев на всё окружение, сами знаете какой зуб. За убиение девяноста процентов населения в той ещё войне. Соседи это знают. Поэтому, нужно было сделать так, чтобы и у истеблишмента также этих вопросов не возникло. Тем более подозрений. Следовательно, надо было устроить как можно более сильный скандал, чтобы всё внимание было отвлечено на него. И возникло искреннее и очень сильное желание нас как можно быстрее выпереть из порта.
   - Причём в этом желании выпереть начисто были бы блокированы все агрессивные поползновения в наш адрес. - продолжил Василий. - А это можно было сделать лишь возбудив алчность среди грузчиков и портовых бюрократов. В том числе обожание среди городской бедноты. В результате, если бы президент или мэр с нами бы поступили не так вежливо, как поступили, их бы порвал собственный народ. Но это они очень хорошо осознавали, почему мы ушли из порта целыми и не помятыми.
   - Но вы же там... раздали немыслимое количество денег!!!
   - Пф! Деньги -- ничто! Дело -- всё! Кстати, я ещё вам премиальные не выплачивал!
   Капитаны переглянулись, видно соображая -- шутит ли Эсторский или говорит вполне серьёзно. Но вскоре самый сообразительный заметил посмеиваясь.
   - Вам не кажется, господа, что господин Эсторский и на нас решил провернуть то, что с уругвайцами? - И обернувшись уже к Василию спросил - И насчёт чего мы не должны думать?
   - Есть такая максима: "Меньше знаешь -- крепче спишь". Я всего лишь забочусь о вашем здоровом сне, господа!
   Пока капитаны переваривали полученные объяснения, к Василию подкатил давешний племянник генерала Мигеля. И интересовала его далеко не мифическая Мэри Сью, а вполне себе реальная "Принцесса Юсейхиме". И, как оно было видно по нему, представляла с некоторых пор, интерес болезненный. Особенно после её "улёта" из страны. С претензией на то, что как бы не на звёзды.
   Услышав предмет обсуждения, снова навострила уши парагвайская общественность. Видно тема Натин тут тоже пользуется изрядной популярностью. Как бы не наравне с "Мэри Сью".
   Неудавшийся кавалер всё интересовался, пытаясь как-то скрыть истинный свой интерес, где такие летающие лодки ещё делают, и если не делают, как найти ту самую Атталу, чтобы поближе познакомиться с Натин, да закупить в личную собственность такое экзотическое средство передвижения. На это всё Василий ответил уклончиво.
   - Не всё так просто сеньор Винсенте! Счастье Атталы и её благополучие заключается в том, что до княжества до сих пор не добрались европейские колонизаторы. Иначе Аттала бы прямо сейчас и очень серьёзно воевала. Они -- не Китай. И разбить их войска как это было с Китаем, даже вчетверо превосходящими силами, Англии не удастся.
   - Но, тем не менее, сеньор Эстор, Аттала плетёт интриги против Великобритании. И, как видно, весьма успешно.
   - Да это так. - осторожно согласился Василий, так как данное умозаключение молодого человека было самоочевидным. Особенно после их визита сюда, да ещё подкреплённого приходом каравана.
   - Как нам известно, Натин Юсейхиме Аттала -- младшая принцесса княжества Аттала. Вы не боитесь, что эту Атталу будут искать все, кому не лень? Ведь такое богатое и очень авантюрное княжество! Осмелиться вступить в единоборство с самой Англией!
   - Пускай ищут! Они и Шамбалу до сих пор там не нашли. - сказал Василий и хищно оскалился. - А как найдут, так проклянут тот день, когда им пришла в голову эта идея -- искать Атталу.
   "Ну да! Представляю, какие рожи будут у искателей, когда в наш мир ввалится та самая сверхцивилизация, из которой вышла Натин во всём своём сверхтехнологическом блеске(не то княжество, которое у них "на правеже") и скажет: "Здрасьте! Вы тут нашу принцессу Натин не видели?" - Подумал Василий, и ему стало ещё веселее.
   Эта реплика вызвала замешательство. Пришлось ещё рассказывать что такое Шамбала. Ведь наверняка какая-то скотина донесёт рассказ до нужных ушей -- ушей английской разведки. Впрочем, и в этом братья перестраховались -- была книга. В которой эта самая Шамбала как раз и живописалась.
   Но про Атталу пришлось таки рассказать сказочку.
   - Тибет и Гималаи -- крайне малоисследованный район мира, - говорил Василий. - И не удивительно, что там не нашли много чего такого интересного, что там есть. А с Атталой, тут ещё и тайна есть: страна укрыта от посторонних, особенно враждебных взоров. И в этом сокрытии очень сильно постарались жрецы Атталы, вооружённые тайным знанием. Так что искать что Шамбалу, что Атталу, будут долго.
   Многие из присутствующих восприняли данный пассаж как занимательную сказочку. Но не могло быть, чтобы эта самая сказочка не разошлась в самых широких слоях населения, постепенно обрастая "подробностями". И эти "подробности" наверняка прибавят шизы "европейским исследователям".
   - У нас тут, в Андах, случаем, такого нет? - весьма легкомысленно спросила некая сеньора, прислушивающаяся к общему светскому трёпу.
   - Кое-что есть! - с готовностью согласился Василий. - Древние очень много после себя оставили. А уходя в небо, они завещали одному народу, нарисовать на плато Наска загадочные рисунки, которые можно увидеть только с большой высоты -- настолько они огромные. Людям, что просто гуляют по тому плато, часто и невдомёк, что за странные "дорожки" вьются под ногами. Но если их перенести на бумагу, то становится ясно, что это не дорожка, а линии рисунка.
   - А где эта Наска?
   - В Перу.
   - А у нас в Парагвае что-то такое есть?
   - Возможно и есть. Но я тут у вас и не искал так особо. Не было такой возможности. Но я обязательно как-нибудь в будущем специально приеду к вам, чтобы поискать следы Древних и у вас. Наверняка что-то найдётся.
   - А вы нам не могли бы сказать что искать? Мы бы вам помогли...
   И тут Василий вспомнил свой совсем недавний скепсис насчёт "Звёздных врат". Ведь также отнёсся к рассказам Натин о порталах Аньяны как к чему-то весьма маловероятному. Однако... Вот, есть такие Врата. Нашли. На Урале.
   И дальше, уже по аналогии с одноимённым телесериалом, мелькнула мысль: "А что если и тут, в Парагвае есть такие же? Вдруг есть и между Российским и Парагвайским порталами можно установить постоянный канал. Ведь корёжит связь потому, что Врата пытаются пробиться в прошлое вероятностной линии. А что, если можно шагать без проблем, как в том же фильмеце -- между порталами на одной планете, да ещё одной же вероятностной линии?".
   Увидев, что сеньор Эстор задумался, публика стала с интересом дожидаться что он выдаст. А Вася поискал взглядом знакомого и обратился к нему.
   - Дон Мигель? Как вы думаете, не лучше будет передать общественности рисунки одного артефакта Древних через вас? Весьма интересный надо сказать артефакт. А если его найдут здесь - это вообще будет весьма здорово.
   - И чем он так замечателен? - заинтересовался дон Мигель.
   - Это кольцо из тёмного металла. Большое. Как большие врата. Покрыто письменами. Возможно, оно снято с постамента и лежит просто рядом. Замечательно сие кольцо тем, что оно сделано непосредственно Древними. И возраст у него несколько тысяч лет. И сделано оно даже до знаменитых египетских пирамид.
   - Вы говорите, что оно из металла. Но у нас такой климат, что всякое железо быстро ржавеет. Может и его уже давно нет?
   - О! Это кольцо не ржавеет. Оно сделано из сплава, который не ржавеет. Но это не суть важно. Главное, что оно может быть у вас тут. И... Впрочем чем оно является, я вам отдельно расскажу, так как длинно и не хочу почтенную публику утомлять заумными рассуждениями... Вам, если его всё-таки найдёте, стоило бы приложить серьёзные усилия, чтобы не украли. Всё-таки изрядно древний артефакт. И принадлежать по праву должен именно и только Парагваю.
   - Но кто его может украсть?!
   - Англичане. Или французы. Или янки. У них много разных богатеев, которые коллекционируют древности. А тут кольцо возрастом около пяти тысяч лет! Могут украсть. И не остановятся, даже перед тем, что весит оно около десяти тонн.
   Но тут весьма удачно пошёл шум со стороны прибывших с караваном. Василий заинтересованно обернулся в их сторону и прислушался. Восклицаний и возмущения было достаточно, чтобы быстро выяснить что происходит. Кто-то вспомнил нападение английского корабля и теперь красочно описывал то, что видел. Или просто вспомнил.
   Заинтересовались и стоящие вокруг Василия. Но сдвинуться в сторону кружка с интересным скандалом не успели - к самому Василию прибежали за подробностями.
   - ...Было такое впечатление, что снаряды линкора... - Витийствовал один из рассказчиков.
   "Ого! Подумал Василий, мысленно усмехаясь. - Небольшой броненосец уже произвели до статуса целого линкора!"
   - ...Как будто на стену натыкаются! И ни один не долетел до нас, и даже до парусника! Капитан Эстор, казалось, специально вывел свой корабль между нами и английским кораблём, чтобы отсечь... Будто невидимым щитом наш караван прикрыл!
   Василий сам с интересом прислушался, так как особой возможности узнать как всё выглядело со стороны не имел. И она предоставилась только сейчас. Общественность тоже заинтересовалась тем, чем сам сеньор Васса так заинтересовался. Потому особо не приставала.
   - Хм! Вероятно, преследователь хотел остановить парусник и стрелял разрывными снарядами, дабы порвать паруса. -- выдал предположение один из присутствующих капитанов судов каравана.
   - Но а потом что было? Что было нужно англичанам? - задал вопрос один из присутствующих.
   - Неизвестно. - пожал плечами капитан. - Корабль взорвался и мы не имели возможности узнать у них что им было нужно.
   - Взорвался?!! Но почему?!!
   Взгляды скрестились на Василии. Тот расплылся в лукавой улыбке и выговорил.
   - Вот! А мне всё пеняли: "Зачем тебе на паруснике торпедный аппарат?!! Что за дикая блажь?!!".
   - То есть... - оторопело общество.
   - Удачно попал в напавшего торпедой. - также лукаво улыбаясь сказал Василий.
   После, когда от полученных известий общество распалось на группки обсуждавших, к Василию подошли капитаны.
   - Вы дезавуировали тайну нахождения у вас торпедного аппарата и то, что нападавший был именно торпедирован. - Констатировал один из них. - Но зачем? Вы же говорили нам помалкивать! А сами...
   - Всё просто господа! Когда мы шли в Асунсьон это должно было быть тайной. И тайной именно в тех портах, куда мы заходили. Чтобы нас, по указанию англичан, не задержали. Ведь караван предназначался для Парагвая. И вы видели какой эффект для страны он произвёл. Нужно было чтобы во что бы то ни стало, он дошёл до порта назначения. А сейчас, когда он здесь надобность в тайне отпала. Пускай теперь все знают, что на нас с явно пиратскими намерениями напало судно Роял Нэви. И что оно, в ходе оборонительных с нашей стороны, действий, было потоплено. Ну... А то, что "попал случайно"... Это же не так важно господа? Я прав?
  
  
   ******
  
   Удивительно, но в Парагвае, настоящее "брожение умов" началось уже после большого приёма у президента. Вероятно те, кто был на приёме и слышал рассказы Василия и капитанов разнесли свежую новость. А она была свежей, так как до этого приёма каких-либо серьёзных поводов что-то рассказать о подробностях перехода через Атлантику не было.
   Каждый был занят своим делом. Кто-то ставил памятник национальной героине, кто-то разгружал прибывшие транспорты, а кто-то бегал весь в мыле, понукаемый рыком президента. И этим последним как бы не больше всех не было дела до праздных перебрёхов моряков.
   Ведь когда прибыл транспорт с переселенцами, оказалось, что их просто некуда принять и разместить. Да, было обговорено заранее. Но никто не ждал эти транспорты ТАК быстро. Да, пришлось переселенцам пожить ещё недельку на корабле. Но для стороны принимающей эти деньки были... жаркими.
   И вот, когда в целом хаос, порождённый неожиданно скорым прибытием транспортов слегка улёгся, состоялось совещание в президентском дворце. Присутствовали президент, Василий, братья иезуиты и самые доверенные офицеры.
   В сущности, свою точку зрения и свои цели, прогрессоры изложили ещё в ходе предыдущего визита -- когда Василий вынужден был скрываться под личиной жреца инки. Но теперь было и отличие от тех встреч пришли иезуиты. А этой братии палец в рот не клади -- отгрызут по локоть и головой закусят. Они большую часть переговоров помалкивали. Хотя видно было, что настанет время и они своё слово скажут.
   Все пожелания на ближайшее будущее страны, Василий оформил как "пожелания сеньоры Суньиги, ну и кое-что от себя". Под конец речи сеньоры переглянулись, так как не поняли, когда кончались пожелания сеньоры, и начинались пожелания присутствующего сеньора. Впрочем, все они не выходили за пределы ожидаемого и вполне разумного, сводясь, в сущности, к одной фразе: "Развивайтесь и не нарывайтесь. А когда время придёт -- не зевайте".
   Последнее больше относилось к тому, что наверняка соседи, помня прошлое, припрутся "наводить порядок". Обязательно припрутся, так как в спину их будут подталкивать как собственные страхи, так и агенты влияния Англии и САСШ. Вот тогда-то вся веселуха и начнётся. А вот к этой веселухе... Есть свои заморочки, оружие и тактики со стратегиями.
   - Я считаю, что от армии Парагвая не убудет, если часть молодых офицеров отправится на войну в Трансвааль и там, на примере войны буров против англичан, приобретёт необходимый опыт. - кинул Василий предложение. - конечно, война в вельде и война в пампасах сильно отличаются по тактикам. Но кое-что, что стоило бы знать и уметь применять ваши офицеры увидят. К тому же там будет Румата. Он с радостью передаст свой опыт.
   - А ваши предложения, что вы выдвинули в Париже? - спросил полковник Диего.
   - Они тоже в силе. Но там, в Трансваале эту стратегию нельзя применить, так как белые колонисты изрядно попортили себе обстановку. А вот здесь... Всё более чем возможно. Особенно, если негров поднять в статусе, хотя бы до ваших индейцев. Почему я и передал вам те материалы на изучение.
   Полковник переглянулся с президентом и кивнул. Видно у них была какая-то дискуссия на эту тему и Василий лишь подтвердил их предположения. Василий напрягся, но президент развеял его опасения.
   - Мы уже начали кампанию агитации среди индейцев. - сказал президент, увидя вопросительный взгляд Василия и обернувшись к иезуитам кивнул и им. - С деятельной помощью братьев-иезуитов.
   Те промолчали, но также благожелательно кивнули. Видно действительно агитация и пропаганда уже развернулась и идёт полным ходом.
   Дело в том, что был прецедент. В ещё ту, русскую Гражданскую войну 1918-1924 годов. Когда целая армия на Украине была полностью сагитирована и перешла на сторону большевиков без единого выстрела.
   Учитывая настрой индейцев по обе стороны границы, стоило попробовать проделать подобное здесь и сейчас. В этом времени и в этой реальности. Ведь все помнили, что ещё в ту парагвайскую войну индейцы во всех воюющих армиях отказывались воевать, если слышали в войске противника родную речь.
   - Отличие от всяких прочих предложений, - также кивнув президенту и иезуитам, продолжил Василий, - наше состоит в том, что стоило бы привлечь на свою сторону и негров на плантациях Аргентины и Бразилии. Если вы пообещаете и исполните обещание освободить их от рабского труда, освободить их от плантаторов -- они с энтузиазмом встанут на вашу сторону. Простое "освобождение" что дали им в Аргентине, далеко не то, что настоящая свобода. Ведь плантаторы до сих пор их держат за животных. Под присмотром целых банд охранников.
   - Да, я понимаю, что такое неслыханно -- увидев скептические мины у присутствующих. - Но во-первых, рабский труд менее эффективен, нежели свободный. А во-вторых, как соорганизовать индейцев и негров, чтобы они эффективно трудились и не из-под палки -- это чисто технический вопрос... Кстати тоже описан в переданных материалах да и братья-иезуиты когда-то кое-что из этого осуществили.
   Скепсиса это не убило, но присутствующие сеньоры, однако, промолчали. Впрочем, уже хорошо, что без особых препирательств приняли идею агитации и пропаганды в среде индейцев.
   - А насчёт оружия... Вы уже видели тот "пистолет". Если кто-то припрётся в Парагвай с агрессивными намерениями, вы можете вооружить им хоть всё население способное его в руках держать. И уже не будет повтора той катастрофы, -- поспешил Василий перевести разговор на более приятную для парагвайцев область.
   - Вполне естественно, - продолжил он, - что данное оружие предполагает и специальную тактику его применения очень хорошо подходящую именно для местных условий. Но население учить его применять стоит начинать уже прямо сейчас. Организовывать людей в отряды самообороны, приписывать их к конкретным военным базам поближе к их жилью и так, чтобы в случае нападения на страну, каждый из них знал не только как воевать, но и где лежит его оружие и снаряжение.
   Небольшие учения среди них стоит проводить раз в месяц. Чтобы не расслаблялись. Собирать на день или два и гонять. Чтобы оружие своё знали и умели за ним ухаживать, чтобы привыкали к обмундированию, которое также будет храниться на базе в персональном шкафчике. А когда настанет час все они придут на базу, возьмут своё уже оружие и пойдут воевать.
   Кстати и с бандитизмом также можно бороться. - направлять такие воинские формирования на поимку бандитов. Бандиты быстро кончатся. А если всё оружие будет не на руках и по домам, а под строгим присмотром на базе, исключается его расползание по бандитам и прочим нехорошим людям, то всё будет более чем хорошо. Насчёт же боеприпасов и прочего -- Германия готова поставить в достаточном количестве. Но по, естественно, уже обговоренным условиям. Надеюсь, вы их вполне вытянете?
   Василий вопросительно посмотрел в сторону президента.
   - Да. Вытянем, как вы выражаетесь. - слегка улыбнувшись, сказал он. - Вполне разумные и выполнимые условия.
   Дальше Василий в деталях расписал, слегка модернизированную под местные условия, систему военной службы в Израиле конца двадцатого века присовокупив, что: "...данная система была хорошо отработана в одной маленькой азиатской стране, что позволило ей не только отбиться от вдесятеро превосходящих их население противников, но и успешно выгрызть себе вполне приличное жизненное пространство в очень агрессивном окружении. Да так, что окружающие боятся теперь даже косо в их сторону посмотреть".
   Так как у присутствующих на слуху были легенды об Аттале, то все подумали именно о ней. Успешный пример кого-то всегда действует не в пример сильнее, нежели чьи-то чисто умозрительные построения.
   По виду присутствующих офицеров Василий понял, что в общем, предложение принято, и хоть как-то будет осуществлено. А оружия и боеприпасов было привезено столько, что хватит на пару войн. Так что будущим агрессорам явно не поздоровится. Особенно, когда против них выступит хорошо обученное население, от мала до велика, да ещё поголовно вооружённое автоматическим оружием.
   Да, это элементарный пистолет-пулемёт типа пресловутого "Стэна". Но ведь и воевать им придётся не на обширных полях сражений типа той же Европы или Трансвааля, а в джунглях. Василий постарался сделать проект максимально простым. Но достаточно надёжным. А так как детальки изготавливались в Германии, и весьма аккуратно, то и качество его было серьёзным. Единственно, что предполагалось изготавливать на месте, так это приклады. Дерева в Парагвае более чем достаточно.
   Как ни бесился Василий, но всё равно, ничего кроме такого "девайса" для Парагвая он лучше не нашёл. И пришлось смириться с тем, что идея массового автоматического оружия таки выплывет. Но, его извиняло то, что реальное массовое применение его, отодвигалось на значительную перспективу. К тому же, оно могло успешно быть замаскировано массовым завозом уже готовых германских карабинов и вооружение ими значительной части армии Парагвая.
   Получалось, что и для джунглей и для пампасов у Парагвая есть своё вооружение -- подходящее к войне в конкретной местности. Автоматы - для джунглей. Для пампасов -- ружья, пушки на конной тяге. Жаль, что пока не решился предложить Парагвайцам миномёты. То вообще для их условий получалась вундервафля.
   Ну и совсем "секретным оружием" для Парагвая стал маленький томик. Нет, не приключений "знаменитой Мэри Сью". Он назывался просто: "Теология освобождения". И убойность его против армий противника обещала быть покруче чем даже ядерное оружие. Именно с ним наперевес, отправлялись во все стороны грамотные проповедники. Уже скоро президенты и нувориши окружающих Парагвай стран почувствуют, что их страны уже как-бы и не принадлежат им...
  
  
  
  
  -- Слоны для посудной лавки
  
   Небольшой особняк в пригородах Берна находился в довольно тёмном месте. Поэтому и найти его, когда стемнело, бывало довольно сложно. Но для целей, которые поставила перед собой Натин это как раз было большим плюсом. Тем более, что особнячок ничем не выделялся среди прочих, что рядом.
   Гости стекались к Натин "на чай" долго. Прячась по теням и закоулкам, тщательно проверяя есть ли "хвост", петляя по задворкам. Приходилось применять такие меры. Даже здесь, в Швейцарии, иногда находились типы, что упорно следили за отдельными личностями.
   Хоть и была организована специальная "группа по отрыванию хвостов", но всё равно люди старались следовать всем рекомендованным правилам конспирации. Дело обязывало. И вожди требовали.
   С некоторых пор собрания "на чай" и лекции стали даже некоей традицией. Хоть многих сама личность, принимающая гостей, и напрягала. Эти "многие" знали что по рангу их привечает ни много, ни мало, а принцесса.
   И пусть она была из какого-то никому неизвестного Восточного княжества, но всё равно. Впрочем, напоминание Владимира о Князе Кропоткине и явно непролетарском происхождении многих из собиравшихся несколько сбило поднимавшиеся неприязненные настроения. А то, что те, к кому ходят, ещё и деньгами большевиков снабжают, заставило оставшихся при своём мнении помалкивать.
   Швейцария, избранная для таких сборищ, была идеальным местом, чтобы провести хоть целый съезд. Страна бедная, зачуханная -- задворки Европы(10). Да ещё сильное преобладание социал-демократии, которая серьёзно тормозила прыть местной полиции. Но всё равно приходилось основательно ховаться от родной, которая даже здесь -- в чужой для них стране, Швейцарии, - доставала. А скрыть место, где происходит собрание, особенно то, у кого -- очень надо было.
   Сначала был некоторый скептицизм по отношению к этой молодой, весьма заносчивой и гордой принцессе типа: "И что может нам, марксистам, сказать вот этот представитель откровенно эксплуататорского класса? Более того! Не Европейского воспитания и образования, а некоего дремуче необразованного восточного!". Но только почуяв такие настроения, Натин их жестоко обломала. Вплоть до сдержанных, но насмешек над снобами, считающими европейское образование лучшим в мире. Причём предметно показав, что уж её-то уровень намного превосходит по качеству образование любого из присутствующих.
   Последнее послужило ещё одним поводом пересмотреть ранее предвзятое отношение к "восточной принцессе". Особенно, когда она, следуя какому-то своему, одной ей известному плану, не только прочитала лекции о психологии масс, но и провела необходимые занятия для того, чтобы нужные навыки и знания навечно закрепились в слушателях. Ссылка на мало кому известного учёного-европейца -- Густава Ле Бона -- лишь подкрепила значимость получаемой информации и осваиваемых навыков. Тем более, что навыки разговаривать с толпой, руководить ею, всем посещающим эти "чаи" в будущем были очень необходимы.
   Посещающие не знали, что именно Василий натолкнул Натин на этого автора. Он знал, что труды Ле Бона в двадцатом веке многие читали и многие применяли. В том числе и такие "монстры" политики как Гитлер, Сталин, Ленин. Кстати два последних изучали Ле Бона значительно позже. Теперь же, с деятельным участием Натин, эта информация и навыки впитаются в элиту российской социал-демократии лет на десять-пятнадцать раньше. А то, что лекции читала восточная принцесса, добавляло экзотики.
   Но... Гордость и ненужная спесь "европейцев" всё-таки, нет-нет, но прорывалась за внешней вежливостью вызывая новые подколки со стороны хозяйки. Причём подколочки...
   Неожиданно для многих оказалось, что пред ними человек не только весьма серьёзно изучивший марксизм, но и на очень серьёзном уровне разбирающийся в таких "тёмных" для многих предметах, как социальная психология и культурология. Многое из того, что выдавала на предыдущих собраниях Натин, для слушателей было откровением. И не только открытия месье Ле Бона.
   А началось всё ещё с Петербурга.
   С издания "экономических тетрадей" Маркса, и с весьма неожиданной находки братьев Эсторских. Точнее младшего из Эсторских, которому что-то приспичило плотно познакомиться с настроениями среди рабочих на вновь приобретённом заводе.
   А нашёл он там, весьма интересную общину старых рабочих, которые у всех прочих пользовались не просто авторитетом, а абсолютным доверием. Всё, что говорили эти "старейшины" подлежало исполнению беспрекословно. Да и выглядели они не как холопы, а как хозяева. Реальные, теневые хозяева завода. Тем более, что их тут уже второе поколение работает.
   И были они "странной сектой", люто ненавидимой официальной православной церковью, так как были в общей массе как бы "невидимы" и назывались они "беспоповцы". К ним примыкали и те, кто вообще был повёрнут на понятиях справедливости. Последние не были теми самыми "чистыми" беспоповцами. Но во многом с ними солидаризировались. Этих же, чтобы не смешивать группы, Василий назвал "справедливцами".
   Василий сразу же оценил перспективы налаживания с ними связей. А когда оказалось, что беспоповцев как бы не большинство среди "старых" рабочих Санкт-Петербурга, что и в сельской местности они представлены весьма сильно, взялся за изучение феномена всерьёз.
   И чем дальше изучал, тем в большее изумление приходил. Это было то, что даже в конце двадцатого века оказалось сокрыто от исследователей, и вообще их внимания. Тем не менее, составляло как бы не главное содержание того, что выросло в явление под названием "русский социализм". Или "большевизм".
   Для начала оказалось, что их как бы не на порядок больше, чем тех же преследуемых "раскольников".
   Во-вторых, в силу отсутствия у них жестких иерархий они были невидимы для социологического наблюдения и административного управления, а возможность посещать "никонианские" церкви позволяла причислять их к обычным православным.
   Василий сразу же почувствовал, из их упёртости на таких понятиях как "Справедливость", "Правда", что за ними будущее. После длительного общения с ними он преисполнился уверенности, что именно они сыграли исключительную роль в становлении Советской власти, тогда, в его времени и в его, Василия, мире.
   Сыграли также главную роль, в последующем за революцией, разгроме "никонианской" церкви и глубоко чуждой им "ленинской гвардии" большевиков, оторванных от России и стремившихся к организации Мировой революции. Именно выходцы из среды беспоповцев, наполнившие в ходе "ленинских призывов" партию большевиков, привнесли в нее мощный русский народный дух и обусловили ее превращение в главную патриотическую силу эпохи.
   По своему отношению к официальной церкви, по культу труда, бережливости и сдержанности, по религиозным практикам беспоповцы были русскими протестантами. Их принципиальное отличие от западных, вызвано как русской культурой, так и специфическими политическими обстоятельствами. В то время, когда протестанты Западной Европы создали собственные государства и потому могли развиваться свободно, в соответствии со своими представлениями о должном, беспоповцы находились под двойным гнетом -- государства и официальной "никонианской" церкви.
   Этот гнет развил потрясающую культуру солидарности и полной закрытости от внешнего мира, в которой взаимопомощь являлась единственно возможной формой жизни. Труд считался единственным источником легитимации собственности, а сама собственность принадлежала общине. Всё это доходило до такой степени, что официально считавшиеся богатыми предприниматели на самом деле были всего лишь управляющими общинным имуществом.
   Разумеется, развитие капитализма неумолимо размывало эти патриархальные отношения, однако отношение рабочих-беспоповцев к фабрикам, на которых они трудились (часто поколениями) и которые были созданы их трудом или трудом их предков, как к своей законной собственности, незаконно захваченной и отнятой и у них капиталистами.
   Да, на той фабрике, что приобрёл Василий, беспоповцев было очень мало. Но они являлись реальной силой стоящей за спинами общей массы голытьбы, которая зачастую чисто сезонно работала при заводе. Не удивительно, что Василий поспешил включить этих людей в свои схемы и планы. И дальше большую часть этих планов продвигал через общину беспоповцев.
   Кстати они очень быстро сообразили, что новый хозяин "правильный" и что "на его стороне много правды". И дальше охотно участвовали в тех нововведениях, что Василий продвигал. Потому как видели что дают они именно для рабочих. Для их детей.
   "Надо отдать должное Василию -- думала Натин, - он изучил систему верований этих беспоповцев на "отлично". И теперь надо донести все эти факты до российских социал-демократов. Вот этих. Как бы их ни корёжил тот факт, что именно в России и не где-нибудь оказались весьма обширные социальные группы, с откровенно социалистическим мировоззрением. В отличие от всяких прочих Европ".
   Она обвела сидящих в удобных креслах слушателей. Сплошь молодые лица. И сплошь интеллигенция. Встречались даже высоко стоящие в российской табели о рангах. Но вот язык, который они использовали для агитации среди рабочих...
   Натин еле сдержалась чтобы не рассмеяться когда это обстоятельство затронула в своих занятиях. Но надо отдать слушателям должное -- после нескольких её лекций слушали они её очень внимательно. Часто переспрашивали отдельные непонятные моменты, что свидетельствовало о том, что применяться, передаваемые знания, будут.
   - Таким образом, - академически загнула Натин, копируя одну из своих преподавательниц Университета. - вести пропаганду и агитацию на абстрактные "массы", мартышкин труд. До тех пор, пока вы не убедите тех, кто для этой "массы" является авторитетом, покажете им, а не этим "массам", что за вами правда, ничего сделать вы не сможете. И будьте спокойны! Если вы убедите этих авторитетов, (а авторитеты на заводах и фабриках, в большинстве своём как раз те самые скрытые от глаз "спаведливцы" и "беспоповцы"), они уже гораздо быстрее и надёжнее доведут вашу точку зрения до тех самых тёмных масс. Даже до тех, кто сразу не пожелает -- отлупят, а после заставят.
   - Но почему часто наша пропаганда не доходит даже до этих, как вы их назвали, справедливцев? Чем вы это можете объяснить? - задал вопрос один из слушателей.
   - Всё очень просто. Вы должны говорить не на языке кондового марксизма, а на их языке. На том, который они понимают. На языке справедливости, на языке тех самых религиозных убеждений, которые являются в их среде само собой разумеющимися и не подлежащими сомнению. И совершенно не нужно при этом... - Натин сделала тут небольшую паузу, так как заметила, что многие кривятся. - совершенно не нужно вам говорить на языке Библии. И вообще упоминать "небесные сущности".
   - А вы не противоречите сами себе? Вы только что сказали "на языке религиозных убеждений"
   - Ничуть! - усмехнулась Натин. - Например: вы говорите людям что они "пролетариат". Ага. А они думают: "Пролета... что?!! Это что куда и зачем ПРОЛЕТАЕТ?!!".
   Послышались смешки.
   - Не надо нагружать свою речь заумными словечками. Это в вашей среде язык европейской науки -- дополнительный плюс к вашей значительности среди слушателей. В среде же российских рабочих, это громадный минус, так как вы ставите себя над ними и показываете им себя как человека не их круга. Вы в их глазах -- барин. Поэтому, говорите просто. Языком простонародья. Но втолковывайте этим языком свою правду -- марксизм.
   - Но так ли уж значительны эти самые "беспоповцы" и "справедливцы"? Не получится ли так, что с возрастанием сознательности трудящихся масс их влияние сойдёт на нет?
   - Отнюдь! Васса Эсторский провёл специальное исследование на этот счёт. Их слишком много в массах рабочих. А это значит, что они при любых серьёзных изменениях в обществе, в стране сохранят свой авторитет в массах. И он останется доминирующим вплоть до Социалистической революции. Вы же сами говорите, что "идея, овладевшая массами становится материальной силой". На девять десятых, эта Идея уже в массах русских рабочих. Им не хватает малого: убеждения, что менять в стране надо всё -- всю систему, саму власть. А не менять одних мерзавцев при власти на других негодяев. То есть, им не хватает идеи революции. И те самые "беспоповцы" и "справедливцы" то самое звено цепи...
   Намёк тут был конкретный -- на слова Ульянова про: "надо найти ключевое звено цепи...". Присутствующие переглянулись снова. Но Натин продолжила.
   - По исследованию Эсторского, беспоповцы, преобладая в нечерноземной части России, являются костяком фабричных рабочих. С одной стороны, невыгодность крестьянского труда стимулирует их к уходу на заработки на заводы, с другой -- их разветвленные социальные сети обеспечивают быструю поставку нужного числа дисциплинированных работников сразу по возникновении потребности в них.
   - Это обеспечивает исключительную роль беспоповцев как в будущем становлении Советской власти, так и в разгроме "никонианской" церкви, - закончила она "попинав" напоследок ненавистную многим Церковь.
   И действительно. Если "религия, это опиум для народа", то Церковь целый наркодиллер. Паразит на теле народа.
   Тут Натин слово в слово повторила тезисы, что ранее ей выдал Василий. И она также после его выкладок была уверена в том, что именно беспоповцы разгромят ту самую "никонианскую церковь", которая и её уже успела достать до самых печёнок. Как она ни уклонялась от столкновений с представителями духовенства или отдельными "ушибленными православием".
   - Хотите, чтобы вас поддержал народ? Опирайтесь на эти слои населения -- на беспоповцев! Они имеют в народе тот самый, необходимый авторитет, что продвинет ваши идеи в массы. Именно выходцы из среды беспоповцев, если наполнят партию большевиков, привнесут тот необходимый и мощный русский народный дух что обеспечат вам победу. Именно они могут и обеспечат превращение вашей партии в главную патриотическую силу эпохи. Главное тут, чтобы вовремя уловить это течение и суметь возглавить его, став его символом и олицетворением.
   Василий в своё время, ещё до того, как она поехала в Германию с идеей своего исследования, ознакомил Натин с некоторыми тонкостями истории "того мира". Присовокупил, правда, что "они проходя, изучили тот мир достаточно подробно", чтобы у неё не возникло ненужных подозрений.
   И одна из "тонкостей" состояла в том, что большевики и вообще социал-демократы России долго искали "ключик" к собственному народу. И как бы это ни было смешно, но рано или поздно, кто-то из агитаторов таки нашёл. И состоял он в банальном: говорить с рабочими просто, без зауми. На языке справедливости, на языке религиозных ценностей. Не тех "поповских баек", что каждодневно втирают им "святые отцы церкви", а того, что "правильно". А раз так, то если они прямо сейчас озаботятся тем, что донесут, то к революции эти самые "большевики"(которые пока так не назывались -- не было ещё раскола в РСДРП) будут неизмеримо более сильной и многочисленной организацией, объединяющей передовой, по тем временам класс.
   Василий даже срок поставил: "Хорошо было бы, если создать мощную революционную организацию среди рабочих и крестьян к 1905-му году". Но тут уже от самой принцессы-прогрессора мало что зависело. Впрочем... Если нужная информация прибудет намного раньше чем в том мире и времени, если её же "усугубить" теми знаниями и умениями, что владеет сама Натин, - ведь не зря же училась в университете -- то... может быть и наоборот -- зависит и много. Некоторые приёмы построения речи для внушения нужных идей, методы ведения пропаганды, в этом мире не были известны.
   Единственное, что она решила придержать пока при себе, -, обычную для них, для её времени и её мира, но крайне "дикую и неправильную" информацию что она нашла в ходе вояжа в Германию. Не время для её озвучивания. Особенно в среде российских марксистов. "Не поймут-с!".
   Сейчас им, как завещает ещё в будущем их вождь и учитель, надо "учиться, учиться и учиться". Не до "Высоких Теорий".
   Хотя... Её постоянно подмывало заявить нечто типа: "Капитализм не очередная ступенька в восхождении человечества по лестнице прогресса, а тупик. Вполне смертельный. А значит, если есть возможность уклониться от его построения то надо так и сделать!".
   Впрочем, уже в среде социал-демократов, медленно но верно вызревала идея, что конкретно в России как раз и есть такая возможность -- сделать пролетарскую революцию. Да и беседы на тему революции и развитии общества с одним из их вождей -- Ульяновым, - немало подвигли дальше в укреплении этого убеждения. Возможно, Владимир, нашёл в лице Натин не только благодарного слушателя, но и источник дополнительной информации, подтверждающий его теоретические выкладки в области подготовки революции.
   Кстати он же присутствовал на этих лекциях. Слушал всё внимательно. Много записывал. Методы агитации и пропаганды в среде рабочих и крестьян, явно слабое место в работе российских социал-демократов если этот очень умный человек так уцепился за лекции.
   Чувствовалось также: есть непосредственный контакт с этой партией. Есть контакт с их вождями и идеологами. Пусть сейчас не все воспринимают её саму и её выкладки адекватно -- много спорят, - но по главному конкретно сейчас, а именно методам, возражений в их среде нет.
   Под конец, когда весь чай уже был выпит, выпечка, выставленная к нему, съедена, зашла Паола. Реакция у некоторых, кто её не знал, была нервная. Да и остальных покоробил её странный наряд и маска на лице. Паола, явно играя на публику, посмотрела на всех с высока, и медленно стянула с лица маску.
   Многие здесь уже оценили и покрой и расцветку костюма Паолы -- будучи облачённой в него, в это время суток она превращалась в невидимку на улицах города. Единственное, в чём они остались не осведомлены, так это о функции очков, которые Паола аккуратно сложив, сунула в нагрудный карман.
   - Госпожа! Соглядатай обезврежен. - Доложила она. Говорила, как всегда, на итальянском.
   - Где он? - коротко спросила Натин.
   - Как вы приказали, вывезен в то самое место и сброшен.
   Натин зловеще усмехнулась. Она представила какое впечатление эти речи произведут на тех, кто услышал. Ведь наверняка подумают, что "вот эта чернявая зарезала соглядатая и спустила его в озеро с грузом на шее". Пусть так думают. Полезно для имиджа. Хоть на самом деле всё и обстояло далеко не так.
   В то самое время, когда Натин "развлекала" собравшихся своими "сказками", Паола следила за наблюдающими.
   Сегодня их оказалось мало - всего один. А дальше -- дело техники: выстрел снотворного, от которого жертва не будет помнить ничего, что было с ней за последние сутки, и вывоз тела подальше от города. Утром соглядатай очнётся валяясь в грязи. С жуткой головной болью и полным непониманием того как он оказался конкретно здесь и что с ним вообще произошло.
   Сама процедура удаления соглядатаев была обставлена так, что часто наводила на них ужас. Именно этой неизвестностью. Может также потому, у Паолы с помощницами, последнее время не так много работы.
   Кстати, помощницы также из ярых социал-демократок. В том числе и из тех, кто ранее был в рядах социалистов-революционеров. Им очень понравились методы работы принцессы Атталы. Они многому у неё научились и надеялись, что Натин их не перестанет учить и дальше.
   Они были прекрасно осведомлены кого охраняют и от кого. Это наполняло их осознанием ещё большей значимости чем прежде. Прежде им доверяли разве что листовки клеить. А тут -- вполне себе боевая работа. А то, что никого из "вражин" ещё не убили их не расстраивало. Они видели какой эффект производит "химия", которую они применяли. И он, в смысле эффект, их радовал гораздо больше, нежели если бы того топтуна просто прирезали. Однако могли и прирезать... Приказа не было!
   Хотя вот как всё обставить... Тут конкретных уточнений не было. А фантазия у них была мощная. Может поэтому, многие из тех, кого нанимали для слежки за отдельными участниками семинара Натин, уже после первого "предъявления неприятностей", стремились дать дёру и подальше. Часто не уведомляя об этом своём решении работодателей. А регулярные бесследные исчезновения филеров наводили ужас уже и на заказчиков.
   Вскоре образ кровавых маньяков, скрывающихся за внешне респектабельными иммигрантами из России, стал их преследовать. Что, естественно, никак не могло поспособствовать выяснению факта куда все эти господа так регулярно ходят.
   Натин была в курсе всех "милых шалостей" своих подчинённых и лишь посмеивалась так как они были строго в заданных рамках. А то, что кого-то из полиции, кому выпало несчастье получить задание на слежку, замучают ночные кошмары -- это уже были мелочи. Главное -- эффект.
   Её кстати, сильно впечатлил один из отчётов, предоставленных группой. Когда Натин прочитала описание того, что сделали с филером, у нее глаза на лоб полезли.
   - Что, вот так и оставили?
   - Да, госпожа Натин. - ответила Паола. Остальные девки скукожились давя смех.
   - То есть "... под подвешенным над горлом филера большим топором, с намёком на то, что если филер шевельнётся, сей топор упадёт и отсечёт голову?" - зачитала Натин сама уже слегка посмеиваясь.
   - Именно так, госпожа Натин. - подтвердила одна из группы. Явно та, кто всё это придумала. И поспешила пояснить.
   - Именно "с намёком".Так-то он не упадёт. Я специально сделала так, чтобы было видно - верёвка механизма, как бы случайно запуталась и зафиксировала топор от падения.
   - Очень изобретательно! - похвалила Натин.
   - Нам сие навеяло одно произведение. Художественное.
   - Это какое? - немедленно заинтересовалась прогрессорша.
   - "Колодец и маятник" Эдгара По.
   - Хотелось бы прочитать.
   - Я принесу Вам.
   Этого автора Натин не знала. Да и как она могла его знать, если в этом мире она всего-то год. Ей предстояло сделать много открытий для себя. И не только приятных.
   Но всё равно, Натин была счастлива. Ведь наконец-то её признали и она снова, как и в Аттале, практически в центре Проекта. Но на этот раз задача, что стоит перед малюсенькой командой прогрессоров, не просто поднять некий народ, слегка подкорректировав и ускорив прогресс в курируемом мире, а ни много ни мало -- остановить его падение в воронку Инферно.
   И, что самое интересное, Натин была уверена, что им это удастся.
  
  
   ******
  
   Атлантику изрядно штормило. Сильный холодный ветер гнал откуда-то со стороны Антарктиды тяжёлые тучи. Серо-стальные валы, катящиеся с юго-запада периодически одевались белой пеной, которую далее ветер нёс, размазывая по поверхности воды в длинные белесые дорожки.
   Пришлось сбавить ход, а то кидало так, что передвигаться по кораблю стало не просто затруднительно, а почти невозможно. Как рассудил Василий, плюс-минус пару дней на прибытие к мысу Доброй Надежды мало что поменяют в их раскладах. Тем более, что братец радировал из своего вельда, что только-только прибыли в Блумфонтейн.
   Там, как и во всём южном полушарии была весна. Ранняя. Со всеми сопутствующими ей прелестями в виде дождей. Может быть и этот шторм, что сейчас играл яхтой как мячиком, скоро достигнет берегов Африки и прольётся холодными потоками на головы воюющих.
   В намерения Василия, входило просто обогнуть мыс Доброй Надежды и выйти к порту Лоуренсу-Маркиш. Каких-то особых планов у него не было. Ведь, как строго-настрого наказал Георгий, без тщательных консультаций и координации действий с основными силами русского войска ничего не предпринимать. Но пока в небе Южной Африки, как ретранслятор, не появится прогрессорский самолётик Натин такие консультации с координациями были проблематичны. Мощности передатчиков у войска могло не хватить.
   Да, также было пожелание, вида: "Если встретишь английские корабли с войсками -- топи!". Но его курс пролегал изрядно южнее тех трасс, по которым ходили караваны из Англии, Индии и Австралии, доставляющие войска в Южную Африку. Теоретически можно было пересечься. Но только теоретически. В то же время у самого Василия были свои резоны насчёт "видишь англичанина -- топи!". Хотя бы по тем соображениям, что вполне могли вычислить, что это именно "яхта братьев Эсторских" виновата в исчезновении тех караванов.
   Но с другой стороны... Сколько бед и смертей эта армия принесёт в Южную Африку? Сколько бед натворит Британия, если ей удастся сохранить контроль за алмазными приисками и золотыми шахтами Витватерсраанда. Потеря Южной Африки вполне могла стать для Британской империи тем самым "последним пёрышком", что сломает ей хребет и вызовет лавину финансовых кризисов и вполне конкретных географических, колониальных отступлений.
   По одной простой причине: меньше денег -- меньше отпускается на армию и флот. Меньше армии и флота, меньше можно удержать. Меньше удерживают -- меньше денег на поддержку армии и флота... Где эта спираль "меньше-меньше" закончится -- неизвестно... может на самих Британских островах.
   Вот за такими весёло-невесёлыми думами и застал Василия в кают-компании сигнал от искина. Он как раз соображал чтобы такого заказать перекусить. Много есть не хотелось. Многодневная качка его таки уболтала. Не до тошноты, но неприятно.
   - Сообщение навигационного радара. - начал несколько занудно искин, после сигнала. - В миле от корабля формируется большая волна. Возможен оверкиль. Предлагаю увеличить скорость и произвести манёвр уклонения.
   - Опасность? - удивился Василий.
   - Теоретически никакой, кроме неприятных ощущений для экипажа, которому придётся кувыркаться по переборкам и потолку. - несколько ехидно пояснил искин. - Но вы можете просто пристегнуться. Конструкция яхты рассчитана на порядок большие нагрузки, нежели прохождение буруна Большой Волны.
   Василий ещё больше удивился.
   - Большая Волна? Насколько большая? Покажи.
   На большом экране сначала возникла картинка где отобразилось положение и яхты и волны как оно видно через радар. Им наперерез двигалась действительно эпическая волна.
   Во-первых, перед ней уже сформировалась изрядная "яма", а гребень всё больше и больше вздымался над остальными. И чем выше вздымался гребень, тем глубже становилась яма перед волной.
   Во-вторых... Да, она была изрядно длинная. Километров тридцать.
   - В этом месте встречаются два течения... Через сорок секунд ожидается резкий рост амплитуды волны.
   "Несколько не морские термины" -- про себя отметил Василий, но тут же подкинулся.
   - Э-э... А сколько сейчас? От нижней точки впадины до верхушки гребня?
   - Тридцать два метра! - Последовал ответ.
   - Ни....!!! - вырвалось у Василия - Это же насколько гребень подбросит, когда...
   - Ещё на девятнадцать метров.
   - Волна высотой в пятьдесят один метр?!!
   - В среднем. Максимально возможно до пятидесяти шести.
   Тут уже у Василия вообще дар речи на несколько секунд пропал. Но потом...
   - Нахрен!!! Увеличивай ход! Уклоняемся! И... - у Василия мелькнула мысль. - подожди! Насколько близко мы можем подойти к волне, чтобы нас не зацепило?... Безопасно... Точнее чтобы не вызвало оверкиль?
   И да: звездолёт в океане... и чтобы пройдя космический вихрь переломиться от какой-то волны? Василий хорошо знал ТТХ своего судна. И как раз сейчас вспомнил что реально может пройти корабль, что называется, "не почесавшись". Даже волна-убийца, - а это явно была именно она, - не могла причинить серьёзного ущерба для корабля. Искин знал, что Василий знает об этом, потому и не стал рассусоливать с пояснениями и лишь упомянул возможность того, что волна просто кувыркнёт корабль через нос.
   - Можно позволить буруну залить часть кормы. - сказал искин в чисто академическом тоне.
   - Отлично! Действуй и записывай видео! Снимай также на обе камеры, что на мачтах! На все камеры!
   - Принято! Но пристегнуться всё-таки надо!
   - Не занудствуй. - буркнул Василий, но всё-таки пристегнул себя к креслу.
   В следующие минуты Василий чуть не пожалел о своём решении. Ранее хоть и большая, но покатая волна вдруг резко "подпрыгнула" превратившись в натуральную водяную стену. Яма перед ней зияла так страшно... Василий тут же вспомнил все стихи, где фигурировало слово "бездна". Но те стихи лишь мелькнули у него в голове, когда эта жуткая стена начала рушиться.
   И тут Василий впервые понял, каково различие реальных волн от тех, что когда-то он видел на экране. В голливудских фильмах.
   Эта волна рушилась, рушилась и рушилась... Медленно.
   Воистину: чем больше размер, тем медленнее всё происходит. Ведь ускорение, которое даёт гравитация всем телам на Земле, оно для всех волн одинаковое. И если волна ТАКАЯ большая, то и рушиться она должна гораздо дольше.
   Грохот был адский. Такой, что даже сквозь переборки достало. И пробрало до самих костей.
   Василий с ужасом наблюдал, как белый от пены вал догоняет яхту. Как яхта проваливается в яму перед волной, замедляется там, на самом дне и тут её догоняет передний фронт обрушившегося гребня.
   Когда-то давно, ещё "в том мире" долго не могли поверить, что такие волны существуют. Долго не могли понять почему такие огромные и "непотопляемые" танкеры, сухогрузы, контейнеровозы, "которым любой шторм по плечу" вдруг исчезали посреди океана.
   Так как мало кто из пропавших успевал подать сигнал SOS было ясно, что корабли гибли буквально в течение нескольких минут. Возможно, даже в течение десятков секунд. Но такое могло случиться только если большому кораблю встретится волна воистину колоссальных размеров.
   Танкеры, вылетев на такие волны просто ломались под собственной тяжестью посередине. Если же они попадали под падающую волну, такую, какую сейчас наблюдал Василий, корабли в течение нескольких секунд плющило тысячами тонн падающей с большой высоты морской воды. Буквально перемалывая судно в груду металлолома.
   И именно здесь, на траверзе Мыса Доброй Надежды были засечены те самые гигантские волны. И именно по изучению их были составлены первые модели того, как такой ужас мог возникнуть. Вскоре оказалось, что такие волны не редкость. Наблюдение со спутников показало, что они возникают в океане каждые двое суток. Или чаще.
   Но океан велик. Потому не каждое судно сподобилось на такие волны попасть. Впрочем... Для многих и многих из них такая встреча была последним впечатлением в жизни -- последняя волна. Волна-убийца.
   Когда Василий пришёл в себя после прохождения волны он понял, что у него стучат зубы. Со страху. И он инстинктивно всё ещё мёртвой хваткой сжимает подлокотники кресла.
   Хитрый искин, как и обещал, дал только слегка достать буруну корму судна. После -- рывком вышел вперёд и дальше просто скользил впереди волны, давая возможность обалдевшему капитану наблюдать за эпическим зрелищем бесконечно падающей вниз горы воды.
   Но как бы ни длинна была волна, но она всё-таки кончилась. Там, где она стала достаточно пологой, чтобы её можно было безопасно перемахнуть, искин это и проделал.
   Зубы у Василия стучать перестали не скоро.
   Даже когда попали в космический вихрь страха такого не было. Впрочем тогда и испугаться-то толком не успел. А тут... Наблюдать и долго буйство дикой стихии, да ещё и вблизи, было потрясающе!
   По радару было видно, что волна несколько умерила своё буйство. Бурун иссяк и дальше шла уже хоть и очень большая волна, но всё-таки не стена. Сейчас высота гребня колебалась где-то в районе отметок двадцать восемь -- тридцать два метра.
   По мере того, как опадал гребень суперволны, успокаивался и сам Василий. И когда волна-убийца наконец оказалась достаточно далеко, чтобы не была видна за гребнями других волн, ему пришла в голову идея. Почесав, для порядка, в затылке, он вызвал искина.
   - А ну-ка, смонтируй мне фильмец со следующим сценарием: берёшь запись нашего слалома по волне, и монтируешь попадание в эту волну каравана судов. Для начала возьми караван, который мы встретили год назад у берегов Франции. Тот, который обработали инфразвуком.
   - Такой караван будет уничтожен волной за несколько десятков секунд... - как уточнение заметил искин.
   - Вот именно это мне и надо. - сказал Василий и на его лице расплылась хищная улыбка.
   Через десять минут искин управился и предоставил на суд капитана своё произведение. Он почти ничего не убрал из того, что только что было снято камерами корабля. Даже частичное заливание кормы чудовищным буруном. Но гибель каравана!..
   Как и предполагал Василий, со стороны это выглядело ещё более ужасно. Было такое впечатление, как будто смотришь издали на гигантскую мясорубку в которую не посчастливилось попасть бедным парусным судам и пароходам. Моделирование было детальное. Так что щепки обломки мачт и надстроек вылетающие из буруна гигантской волны выглядели изрядно убедительно. Тут для любого, кто такое мог увидеть становилось как день ясно, что в ТАКОМ выжить невозможно в принципе!
   Василий прокрутил ролик ещё пару раз и задумался.
   Проект яхты подразумевал изначально средства обнаружения судов на поверхности океана в радиусе до двух с половиной тысяч километров с перспективой, при крайней необходимости, увеличить этот радиус ещё километров на шестьсот-восемьсот. Технологии -- Гайяны. То есть, если он сейчас находится примерно напротив мыса Доброй Надежды, то может охватить акваторию, где пролегают все трассы судов, идущих в порты Капской колонии и Наталя.
   - Так Вася! Не наглей! - сказал Василий сам себе.
   Он давно, ещё в Парагвае, изжил тот самый серьёзный комплекс интеллигента, который вопил о "ценности человеческой жизни". Хоть и знал ведь, что "ценнее человеческой жизни -- две и более человеческих жизней", но только столкновение лоб в лоб с суровой реальностью убедило его в этой истине. И сейчас он уже прекрасно отдавал себе отчёт в том, что если сейчас утопить несколько десятков тысяч "ни в чём не повинных" вояк Великобритании то они не устроят гибели десятков тысяч реально ни в чём не повинных жителей Оранжевой республики и Трансвааля.
   Но что самое главное, дальше, посыпавшись, Британская империя не убьёт те миллионы людей по всему миру, что она изничтожила в ТОЙ реальности. Любое решение имеет свою цену. Василий с этой ценой смирился и был спокоен, когда включал Большой Поиск.
  
  
   ******
  
  
   Изменение отношения к себе Митяй почувствовал давно. Не зря говорят "встречают по одёжке". Для общества образца 1900 года это было как нигде более серьёзным. Стоило одеться чуть лучше, чем "всякие", надеть на себя наряды другого, более высокого сословия, нежели был до этого, и уже к тебе также будут относиться. Ибо статус предполагал и соответствующие наряды. Как мундир, который для всех служащих также был показателем положения в "табели о рангах".
   С Митяем ситуация была сходная. Стоило ему попасть в "дом генеральши", стать подопечным "Высокой Госпожи", как изменился и его статус. Он встречал шпану, которая до этого, при встрече, не упускала возможности его поколотить. Хотя бы для того, чтобы утвердиться самим в своих глазах: "что они не такие как этот оборванец". Хоть и входивший тогда, по сути, в то же сословие, что и они сами.
   Сейчас же за ним стояла незримая тень. Мало того, что эта тень раз за разом демонстрировала уровень и статус просто запредельные, так ещё за ней волочился шлейф скандалов, где она фигурировала как личность весьма скорая на расправу. Причём часто весьма жестокую, по отношению к "обидчикам".
   Даже уличная шпана прониклась к Митяю серьёзного уважения только лишь из-за опасения лютых репрессий со стороны "злобной хозяйки этого недомерка". Но всё равно, помня синяки и ссадины, в которых он ходил когда-то почти непрерывно -- одни не успевали зажить и сойти, как появлялись следующие -- Митяй испытывал изрядный страх перед улицей. А избавиться от этого страха ему очень хотелось.
   Но для этого надо было "стать сильным".
   Хотя бы таким как госпожа Паола.
   Он часто наблюдал как она тренируется. Даже пытался сам что-то сделать такого, что вытворяла она. Но ничего не получалось. Получалось лишь рассмешить старшую сестру, если она заставала его за этим "пустым занятием". Младшая же, всегда взирала на пыжащегося брата снизу вверх и с сильно озадаченным выражением лица. Её всегда приводил в такое состояние вид братца, пытающегося "закинуть ногу выше головы", как говорила старшая.
   Впрочем и так, без подколок старшей, Митяй чувствовал, что без наставничества со стороны госпожи Натин, у него ничего не получится. Но для этого надо было её об этом попросить.
   А подойти и попросить хоть о чём-то было изрядно боязно. Особенно после того как он услышал один диалог между ней и господином Вассой...
   Он и так взирал на неё как на королеву, а тут... вообще сробел.
   Так что собирался он с духом весьма долго. Целый месяц. А в том возрасте такой срок сродни вечности.
   Но вот, улучшив, как ему казалось момент, он подобрался к Натин когда она пила свой утренний кофе.
   По началу, услышав униженную просьбу выслушать, Натин лишь отставила недопитую чашку и вопросительно посмотрела на подопечного приглашая к продолжению. Но когда она услышала что Митяй хочет, решительно повернулась к нему лицом. Даже стул свой повернула. От этого он тут же потерялся и стушевался.
   - Как госпожа Паола... - промямлил под конец Митяй и густо покраснел не в силах продолжить.
   - Ты тоже хочешь научиться так драться? - Спросила Натин глядя на него сверху вниз.
   - Да, госпожа. - ответил он и покраснел ещё гуще. Ему уже хотелось просто убежать. Настолько страшно стало.
   - Но зачем тебе нужно уметь так драться? - прищурившись спросила Натин и закинула ногу на ногу. Не только её лицо выражало сильный интерес, но и поза. Как это было возможно, для Митяя было загадкой. Но выделение слова "так" он, тем не менее, заметил.
   - Хочу, госпожа, чтобы меня никто не мог побить... И чтобы сестру защитить. - выдавил он из себя.
   - То есть ты хочешь защитить себя и сестру?
   - Да, госпожа.
   - Похвальное стремление! - кивнула Натин. - Но, сдаётся мне, что тебе это излишне. У тебя другие таланты, нежели уметь драться. И гораздо более ценные и великие.
   - Это какие? - растерялся Митяй. Да так, что забыл добавить к восклицанию всегдашнее "госпожа Натин". Он уже знал что означает слово "талант". В том кругу, что был он до госпожи Натин, "таких словьёв" не знали и предпочитали обходиться просторечными типа "божья искра", "дарование". Но... Как говорится: "С кем поведёшься, от того и наберёшься". Тем более, что Митяй, рядом с госпожой успел набраться не только "этих словьёв". Но и навострился понимать даже то, что она говорит с господами Вассой и Руматой.
   Внезапно лицо Натин стало очень весёлым.
   - Признайся! - вдруг сказала она, глядя Митяю в глаза. - Ты, ведь понимаешь то, что я говорю с господами Вассой и Руматой!
   Митяя на эти слова продрал мороз по коже.
   "Госпожа что, и мысли читать умеет?!! Ведь только что про них подумал, а она уже сказала!!"
   - Э-э... Ну... Да... не всегда понимаю... Но... - начал мямлить Митяй, но Натин его прервала.
   - Вот! - с каким-то особым смаком подчеркнула она. - Заметь! Ведь никто из нашего дома, ни прислуга, ни твоя сестра, никто из тех, кто постоянно нас слышит, никто-никто не понимает этого языка. А ты -- наслушался и начал понимать.
   - А это что-то такое особенное, госпожа? Этот "талант"?
   - Да. И очень редкий. - снова стала серьёзной Натин. - один на миллион. Если не реже.
   На некоторое время Митяй вообще потерял дар речи. Но когда он к нему вернулся, не нашёл ничего другого как спросить.
   - И что мне теперь делать, госпожа Натин?
   - Учиться. Учиться языкам. Учиться другим наукам. А драться... Драться за тебя будут другие. Кто не обладает такими талантами как ты.
   - Но как же так?!! Выходит, что драться -- не талант? Я ошибся, госпожа?
   - Нет. Просто это другой талант. Он есть у Паолы. Его нет у твоей сестры. И у многих нет. Но он часто встречается. А твой -- самый редкий. Потому и особо ценный.
   - Выходит, меня будут бить?! - пригорюнился Митяй.
   - Это кто тебя будет бить? - тут же вскинулась Натин. - Ты мне скажи, я с ними разберусь!
   Сказано было таким тоном, что Митяй тут же понял. Действительно "разберётся". Да так, что попавший под её горячую руку явно костей не соберёт.
   - Ты не стесняйся -- докладывай кто тебя обижать вздумал. - чуть более спокойно указала Натин.
   - Я буду докладывать, госпожа. - немедленно согласился Митяй. Вспышка гнева госпожи его таки напугала, хоть и не была направлена непосредственно на него.
   - Ты уже знаешь, что на земле много языков. - как утверждение спросила Натин переводя тему разговора на другую, более близкую ей.
   - Да, госпожа. В Библии тоже об этом написано. Батюшко в воскресной школе, помню, об этом рассказывал. - поспешил показать эрудицию Митяй.
   - Вот. Тот язык, на котором говорим мы -- один из... - начала было Натин, но почему-то прервалась задумавшись. И внезапно задала вопрос.
   - А ты случаем не слышал, чтобы кто-то ещё говорил на таком же?
   - Не-а! Не слышал, госпожа.... - ответил Митяй и поспешил добавить. - Никто кроме господина Вассы и Руматы. Я бы запомнил.
   - Вот как! - бросила туманную фразу Натин, но по ней было видно, что его ответ несколько разочаровал её. Впрочем, возможно, как решил Митяй, это была лишь надежда. Некая надежда самой госпожи. Неясно на что. Но для неё это было важно. Митяй мысленно завязал узелок -- слушать в оба уха и постараться найти. А вдруг? Может это обрадует госпожу.
   - А что енто за язык, госпожа? - полюбопытствовал Митяй слегка осмелев.
   - Это очень древний язык. На нём говорили очень древние народы. Называется Санскрит. - пояснила Натин.
   - А почему он похож на наш, госпожа Натин?
   - Ты даже это заметил? - сильно удивилась Натин.
   - Ну... эта... я бы иначе и не понял, госпожа, если бы он не был похож... - смутился Митяй. - Вон другие господа часто по хранцузски говорят и я их не понимаю. Немцев -- тех слегка понимаю, много в их фактории бывал, а тут... он как наш, тока слова другие.
   - Вот как!
   У Натин брови попытались встретиться с чёлкой. Хоть и безуспешно, но удивление надолго застыло на её лице.
   - А очень древний ентот язык, госпожа Натин? - снова полюбопытствовал Митяй.
   - Очень! - справившись с сильным удивлением ответила она.
   - Он был до Вавилона? - вдруг спросил Митяй. - Он такой древний, госпожа Натин?
   - Да, он был до Вавилонской цивилизации. - задумчиво сказала Натин, совершенно не поняв второго смысла вопроса Митяя. Ведь она, по привычке, сопоставила время существования цивилизации Месопотамии и цивилизаций санскрита. Её голова была занята прикидкой перспектив этого мальца. Очевидно, что с такими талантами он вполне мог стать вторым профессором Шерцлем, если вот так, на слух, на интуиции не только начал выхватывать смыслы отдельных слов, но и понимать речь. Причём разных языков. Без учителей и посторонней помощи.
   - Это хорошо, что ты настолько талантлив. - вдруг выйдя из своего задумчивого состояния вымолвила Натин. Причём сказано это было как приговор. - завтра же будешь изучать языки. Немецкий в первую очередь.
   - Но как же я...?!! - воскликнул Митяй, но договорить не успел. Натин поняла причину его внезапной обиды.
   - Ты, всё-таки хочешь научиться драться?
   - Д-да, госпожа Натин!
   - Ну, кое-чему мы тебя научим. С Паолой. Чтобы совсем не был беззащитным. Но всё-таки я настаиваю на том, чтобы ты учился по моему плану. У тебя очень редкий талант.
   - Как скажете госпожа Натин! - с радостью согласился Митяй. Всё-таки свой "редкий талант" он воспринимал как что-то отвлечённое и не такое важное как умение драться. И учёбу языкам воспринял как плату за обучение более для него лично ценному умению.
   - Вот и договорились! - удовлетворённо закруглила Натин и поднялась из-а стола.
  
   ******
  
  
   Как оно часто бывает в жизни, одно событие, малозначащее с точки зрения попавшего под него, наслаивается на другое, такое же "незначительное", но после вдруг всё меняется. Да так, что и "не знамо за что хвататься и куды бечь", как сказал бы папаша Митяя.
   Так и произошло с Митяем.
   Тот день -- День Понимания, стал для него рубежом.
   Тем, по поводу которого он после мог сказать: "Это было до..." или "Это уже было после того дня".
   Митяя часто прислуга посылала за продуктами в ближайшие лавки. Это считалось у них чуть ли не привилегией. Тем более, что его там хорошо знали, знали кому он прислуживает и обитательницу "дома генеральши"... побаивались. Были наслышаны о многих её "причудах" и приключениях что в городе случились. Так что обмануть или задеть мальца, имеющего за спиной такую опасную патронессу и в голову не приходило. Даже привечать старались.
  
   - Смотри куда прёшь!
   Резкий окрик от неожиданно вывернувшегося откуда-то типчика, вырвал Митяя из мира грёз. Он на него чуть не налетел, входя в лавку. И окрик изрядно нагнал страху.
   Митяй аж присел с ужасом созерцая снизу вверх внушительную фигуру. Хотя внушительной она была только с его точки зрения -- точки зрения подростка.
   На улицу он вышел в сильной задумчивости. Что было для него не характерно. Всегда, на улице, он старался смотреть в оба. Чтобы не нарваться на "доброжелателей" из сверстников, чтобы не попасть под ноги вспыльчивому барину, который вполне мог и убить за "оскорбление".
   Тем более, что был такой случай. Прямо у него на глазах. Сильно подвыпивший дворянин зашиб насмерть мальца, подвернувшегося ему под ноги, одним ударом кулака. Ясное дело, что барину ничего за это не было.
   Да даже если бы и было... Умершего уже не вернуть. И на том свете ему уже всё равно. Но конкретно Митяю на тот свет очень не хотелось.
   Поэтому только нетипичной рассеянностью можно объяснить то, что он столкнулся на входе в бакалейную лавку с этим, не броско одетым господином.
   И ведь повод глубоко задуматься был! Да ещё очень серьёзный.
   Последнее время ему не давало покоя ощущение, что он чего-то упустил или даже регулярно упускает. Чего-то не соображает, что надо бы сообразить и обязательно учитывать. Возможно его нервировал собственный "взлёт" - из нищего побродяжки, в питомцы такой сиятельной госпожи, как Натин Юсейхиме (иногда прибавляется "Аттала"). Или (что тоже возможно), изрядно нетипичное поведение самой госпожи.
   Митяй чувствовал, что у Натин своя шкала ценностей, которой она строго придерживается. И эта шкала очень отличалась от той, к которой он привык - привык видеть в других господах.
   Может потому, что его никогда ещё, никто из посторонних, из неродных, не воспринимал выше некоей вши под ногами. А тут... Из всего, что он видел, слышал, чувствовал, выходило, что его (его!) да и сестёр(что ещё более удивительно!) ставят выше даже других господ! Это даже пугало.
   Ведь не зря тогда, когда он осмелился попросить Её, чтобы его, ничтожного, обучили драться, она аж вскинулась, услышав, что ему(!) могут некие угрожать!
   Митяя аж передёрнуло, когда он вспомнил мелькнувший на лице Натин гнев.
   "И как сказали-то (приказали ведь!): "Говори кто будет тебе угрожать, я с ним разберусь!" - подумал он.
   "Что же это получается-то? Меня и сестриц взяли и спасли. Меня посчитали достойным. А других, кто даже из высокого сословия, иногда и за людей не держат?! Как того, про которого судачат...".
   Но тут, глядя на этого хамовитого господина, в нём вдруг взыграла гордость.
   А что? Ведь если он у Самой госпожи Натин в питомцах и любимцах -- пусть это другие от него шарахаются! Тем более, что сей прохожий явно не тянул ни на что более серьёзное как на мелкого мещанина. Да и то... С натяжкой.
   - Это Вам, господин-хороший, стоит смотреть куда идёте! - вдруг дерзко заявил Митяй да так, что неизвестный опешил. - Я из дома Самой Пресветлой Госпожи Натин Юсейхиме Аттала!
   Сказал и испугался.
   Самым обычным сейчас должно было бы быть -- взрыв хохота. Как со стороны этого незнакомца, так и наблюдающего из глубин своей "бакалеи", лавочника.
   - Ух ты-ж какие мы важные! - неожиданно пошёл на попятную мещанин.
   - Уж не того самого Митяя я вижу, а, Пахомыч? - бросил он через плечо бакалейщику.
   - Тот-тот! - посмеиваясь отозвался торгаш похлопывая себя по жилетке, обтягивающей большое пузо.
   Незнакомец хмыкнул и посторонился давая зайти Митяю в лавку.
   - И что такое грозное есть в твоей госпоже, если ты ею нас пугаешь? - вдруг спросил он. - А вдруг окажется, что мы служим более сурьёзным господам? Что тогда?
   Попытка запугать была явная. Да ещё в стиле уличной шпаны, которая очень любила козырять при первых поругиваниях, предшествующих драке, своими мнимыми и действительными родственниками -- братьями, отцами и прочими. Кто по их словам "всем в морду даст", "зарежет" и так далее.
   Но странное дело: эта фраза незнакомца вдруг стронула в голове Митяя целую лавину выводов и умозаключений.
   Первое, что всплыло у него в голове, так это болтовня на странном языке, которым часто увлекались в его присутствии Натин и господа Эсторские. Они думали, что этот язык никому не понятен. И часто с их стороны звучали очень странные, а иногда даже пугающие фразы.
   И раз в той болтовне, что он вольно или невольно подслушивал мелькнуло вообще что-то очень... пугающее.
   Фраза была типа: "Не нужно пока никуда лететь за тысячи километров. Не нужно кого-то спасать. Оставь пока свои крылья ангела в шкафу!"
   Полностью её Митяй не запомнил. Но она была именно такова по общему смыслу. Тогда он воспринял её как шутку господ. Он не раз слышал что-то подобное от других господ, когда они пытались выражаться "высоким штилем". Особенно в адрес предмета обожания. И этот предмет обожания всегда у них отождествлялся с ангелами: "Вы мой Ангел!", "Ангельский голосок" и так далее.
   Но тут его осенило. Внезапно, и то, что когда-то ему сказала Паола и то, что он услышал недавно от самой госпожи Натин сложилось в целостную картину. Да, он поначалу, воспринял сказанное Паолой как сказку для маленьких. Ведь если посмотреть с её точки зрения, Митяй и был тем самым "маленьким", которым и должны рассказывать сказки. Но...
   Он как-то раз осмелел и подобрался к такой страшной и гордой госпоже Паоле. Когда она была в хорошем расположении духа и спросил прямо -- кто есть Барыня? Почему о ней говорят, что она Ангел?
   Был тому повод: прислуга, Митяй уже и не помнил по какому поводу, назвала Натин "прямо Ангел какой-то!". Митяй запомнил. И Паола полностью "подтвердила" ему его подозрения. Да ещё и Легенду о Серых Ангелах рассказала.
   Тогда он воспринял рассказ Паолы как шутку. Странную шутку в виде сказки.
   Но сейчас!...
   - Она Серый Ангел! Она даже по небу летать умеет! - выпалил он и глаза его округлились от благоговения.
  
   Мещанин даже слегка опешил от такого напора.
   Покачал головой не находя что сказать. Слишком уж неожиданным был сей выпад со стороны мальца.
   То, что "госпожа Натин" умеет "летать по небу" новостью для расспрашивающего не было. Наслышаны как сия особа любит летать на пепелаце братьев Эсторских. Ещё том, первом, одноместном. И многие жители славного города Питера, видели её в небе.
   Но именно для Митяя это была далеко не метафора и далеко не то, что подумал агент Охранки. А это был именно он. Служивый. Тот, кто был специально послан - "послушать что говорят про особу, известную под именем Натин Юсейхиме". Но он совершенно не ожидал встретить такое явное обожествление. Или может было бы точнее сказать "причисление к сонму ангелов"?
   Словом, воспринял сей шпион всё услышанное как очередные бредни очередного мальца, наслушавшегося библейских сказок. Что, собственно говоря, было совершенно не удивительно. А весьма часто встречающимся. Но "Серые Ангелы"... Это уже было что-то! Было кое-что у господина Пирамидова на этот счёт.
  
   В отличие от профессионального соглядатая, у Митяя было мнение совершенно иное.
   Фраза, что тот самый язык, который он так ловко сумел понять, на котором общались все трое Высоких Господ - господа Эсторские и Натин, - не просто древний, а тот, который был до Вавилона, вызвал у него совершенно иные ассоциации. И странно, что тогда, когда он её впервые услышал, не додумал до конца.
   "Ведь что было до Вавилона и Вавилонской башни? - подумал он. - Был единый язык, который Господь наш, который на Небе, дал всем людям".
   "Но если всем людям, - рассуждал дальше Митяй, - после Падения Башни, языки были перемешаны, то кто всё равно остался при нём? При том самом древнейшем и общем для людей и Ангелов? Только Ангелы! И если господа Эсторские и Сама Госпожа Натин много раз между собой на том самом языке говоря подтрунивают, что "Серые Ангелы" - они, то так и есть!
   Они -- те самые ангелы. Ведь правда? Ведь сколько добра они людям стараются принести?! Сколько простолюдинов уже спасли в своей больнице?!!".
  
   Что Натин упустила, так это то, что у Митяя был достаточно длинный язык, чтобы пустить свои домыслы в ход. В своей среде. Для начала.
   Но ведь всегда такое бывало - за всем не уследишь! И вот за этим гиперактивным мальцом у себя под носом!... Да. Не уследила. Хотя бы в той части, что вовремя не смогла прозондировать его убеждения, его мысли насчёт и не вычислила куда-таки его несёт в этих фантазиях.
   Просто "руки не дошли" за всеми этими перипетиями с "Вратами Аньяны".
  
   ******
  
   - Всё-таки масоны! - тяжко вздохнул глава Охранного ведомства прочитав отчёт, только что принесённый офицером.
   Офицер внимал со всем тщанием и усердием. Ведь если Сам не только не отпустил его по принятию документа, но ещё и приказал сесть на стул и ждать, то... Явно что-то ещё будет. Не только краткий инструктаж и новые приказы.
   - И масонская ложа у них из каких-то очень законспирированных. - продолжил меж тем рассуждать вслух Пирамидов. - До сих пор об этих "Серых Ангелах" ходили только слухи. Даже "Иллюминаты" и то более известны... Хоть и разогнали их давно... якобы... Значит... Надо усилить за сими "Ангелами" наблюдение. И за их так называемым "Обществом"... что "Наследие предков". Очень даже возможно, что это подразделение масонской ложи, предназначенное для вербовки неофитов в первый круг посвящения.
   Пирамидов бросил косой взгляд на лежащую рядом папку и продолжил рассуждения вслух.
   - Если за ними стоят некие тайные организации и, судя по их финансовым возможностям, исключительно богатые, то они могут быть опасными. Впрочем... почему "могут быть"? Они опасны. Просто пока свой реальный норов не показали. И хорошо будет если они не покажут. Но знать когда и где они его могут показать -- весьма полезно. Значит... Усиливаем наблюдение!
   Слова сочились медленно. Размеренно. От чего подчинённый ещё более напрягся. Чувствовал, что тут что-то исключительное намечается. Но что? Он пока гадал. Ведь с масонами они имели дело чуть ли не ежедневно. Новая ложа? Ну не такая это и новость! Они приходят и уходят. Точнее исчезают разваливаясь. Перестают существовать. И эта новая вполне может повторить судьбу очень многих, исчезнувших до них.
   Начальник Охранного отделения горда Санкт-Петербурга задумался, постукивая по столу обратной стороной остро заточенного карандаша. Его подчинённый сидел на своём стуле, как лом проглотивший. Напряжённо всматриваясь в озадаченное лицо начальства и ожидая что оно ещё выдаст.
   Монолог был явно предназначен ему. Иначе бы как? Господин Пирамидов делится своими мыслями с подчинённым. Надо внимать! И если что -- вовремя "подложить язык". Зачтётся.
   Меж тем Пирамидов глянул на другую папку, где были собраны материалы по тем же Эсторам и "якобы-принцессе" Натин. Всё-таки не давала ему покоя мысль, что эти трое могли оказаться далеко не масонами. А теми, что "со звёзд".
   Мысль была настолько навязчивая, что глава Охранного отделения даже головой замотал.
   - Нет! - буркнул он себе под нос. - Всё это бред. Всё-таки они масоны! И что занимаются поисками всякой оккультной и околооккультной чепухи -- это для них всех присуще. Для всех масонов. Почему бы для ложи "Серых Ангелов", например, не искать некие "Корабли, летающие среди звёзд"? Тем более, что в тех же поисках, последнее время, были замечены другие масонские ложи. В частности, связанные с английской разведкой.
   Хорошо было бы выяснить что это за поветрие среди масонов. Ведь явно видно, что книги Руматы Эсторского, написанные в этом ключе, упали на очень благодатную почву. Возможно и до его книг, в среде масонов, что-то подобное циркулировало. А Румата Эсторский лишь обнародовал некую часть тайн этих тайных же обществ.
   - Остаётся ещё понять их цели. Тоже весьма полезно в случае определения их возможной опасности: где их цели и интересы, пересекутся с интересами Империи. До сих пор, по отношению к России они были весьма лояльны. Но в отношении мировых держав ведут себя как слоны. Особенно в отношении Британии...
   - Смею заметить, что они ведут себя там как слоны в посудной лавке, ваше высокопревосходительство. - счёл момент подходящим присутствующий офицер и таки "подложил язык".
   - Да! Слоны в британской посудной лавке! - немедленно подхватило начальство. - Вот наиболее яркое и точное сравнение!
  
  
   Конец ознакомительного фрагмента.
Оценка: 5.22*114  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"