Аннотация: Тауни рассказывает Голдоту о том, кем они должны были стать в прежней истории Аксеота...
- Да, вот так он и сказал... Хороший единорог, хороший... - Тауни осторожно протянула руку к снежно-белому зверю.
Однако единорог косился с подозрением, фыркал и даже недвусмысленно качнул рогом в сторону волшебницы.
- От тебя пахнет магией огня, - улыбнулся Голдот. - Им это не по нраву.
- Ничего не пахнет! - девушка с сомнением понюхала свои ладони. - Магия вообще не может пахнуть...
- У единорогов другое мнение.
- От тебя тогда вообще некромантией должно вонять...
- Нет, от меня пахнет природой, - подмигнул друид.
- Потому что ты совсем одичал среди этой природы, - проворчала Тауни. - Так вот, если верить Кораку, я - королева пиратов, можешь представить?!
- Могу, - легко согласился Голдот. - Тебя - могу.
- Да... Я тоже. Я-то себя знаю. Если бы я осталась в Нигоне... Это на редкость плохая компания для ребенка, так что из меня точно выросла бы вторая Мутаре - этакая злюка, которая воевала бы с эльфами, гнула под себя пиратов и грабила всех вокруг. А в то, что ты должен был стать некромантом, веришь?
- Не очень, это на меня совсем не похоже. "Полуживой"?
- "Полумертвый", - поправила Тауни. - У тебя и в образе некроманта оказалось все не как у людей, я Корака порасспрашивала: ты то города жег, то со священницей Жизни роман крутил, то мертвецов поднимал, то детей из плена спасал.
- Священницей Жизни? - заинтересовался Голдот.
- Ага, а потом ее подставил и среди цветов велел похоронить, - волшебница с деланым осуждением покачала головой, но тут же утешила:
- Зато после этого мир спас от Некроса.
- Я думаю, это потому, что даже в образе некроманта я тянулся к хорошему, - твердо сказал друид.
Он, конечно, не знал, что тот, "другой Голдот" тоже очень интересовался магией природы в дополнение к некромантии, однако в полную тьму души своего двойника все равно не мог поверить. Как и Тауни, Голдот хорошо знал себя.
- Да, такие вот мы с тобой должны были стать злобные и странные, если бы не Корак с Кэтрин, - торжественно заключила Тауни.
- Если бы не Кэтрин... - откликнулся товарищ. Причем, если торжественность в голосе девушки была чуть шутливой, молодой друид произнес имя королевы с настоящим благоговением.
Да, Голдот всегда относился к королеве Эрафии по-особенному. Порой Тауни даже слегка ревновала, хотя и понимала, что это глупо. Для несостоявшегося некроманта королева была кем-то вроде ангела с мечом, спустившегося с небес затем, чтобы рушить склепы вампиров и спасать от них несчастных детей.
Некоторое время оба помолчали. Маг природы вспоминал себя после выхода на дневной свет, закаты и восходы солнца, как впервые увидел птиц, цветы, бабочек... И обязательно Кэтрин Айронфист рядом: уверенная, непобедимая, добрая.
Ох, и досталось тогда от нее вампирам Антагарича! После того как ночные охотники внезапно превратились в дневных жертв, их извели очень быстро. Особенно досталось вампирам-некромантам, и ничего удивительного в этом не было: ведь эти "любители благородного знания" свои "научные опыты", не смущаясь, проводили на живых людях! К примеру, вампира Танта казнили настолько жуткой казнью, что ее даже никто не брался описать. Зато после исчезновения кровопийц в бывшей Дейе стало куда как тише...
Тауни тоже вспоминала свое детство, и там тоже не обошлось без королевы Эрафии. Вот Кэтрин дарит девочке первый в ее жизни кинжал - она тогда так гордилась подарком! Вот Кэтрин и Тауни играют в шахматы, а вот вместе наблюдают за парадом эрафийских войск.
Кэтрин Айронфист и генерал Морган Кэндал заменили ей родителей, полуэльф Гелу - брата. И волшебница никогда не желала себе иной судьбы...
- Как ты думаешь, - наконец, поинтересовалась девушка. - Любого можно переделать, если... выкрасть в детстве и воспитать хорошо? Не дать попасть в общество некромантов или пиратов, в общем, в плохую компанию?
- Любого, - уверенно ответил Голдот. - Знаешь, королева Кэтрин никогда не верила в судьбу, ее всегда можно изменить. Главное - успеть вовремя. И чтобы вокруг были хорошие люди - тогда все получится. Ведь мы же - здесь, значит, все возможно.