За окном -12. Светит солнце. "Мороз и солнце - день чудесный.." Кто это сказал? Память напрягается, изгибается дугой, но не находит нужного ответа. ОНА пробует воспользоваться методикой, которой ЕЕ научили в клинике - нужно брать каждую букву алфавита, начиная с первой, и пытаться подобрать ответ, перебирая в памяти ассоциации, связанные с этой буквой.
Но вместо этого на память приходит мартовский день в домике. За окном пурга. Не видно ничего - ни неба, ни солнца, ни леса, ни дороги. Только сплошная белая пелена. Но ЕЕ это нисколько не тревожит. Ведь рядом с ней ОН. ОНА еще не знала, что беременна (а во время беременности происходит гормональный взрыв) и не понимала, почему же ей так безумно, дико, ненасытно хочется ЕГО любви. Каждая клеточка ЕЕ тела буквально взрывалась от его прикосновения, ЕЙ тяжело дышалось, и казалось, что температура ЕЕ тела находится в таких нереальных пределах, которые не поддаются измерению никакими термометрами. Иногда от любви возникала боль, но боль была такой сладкой, что она казалась продолжением любви. А потом они просто лежали рядом, свернувшись в клубок, как два животных, и грели друг друга своим теплом. В приоткрытое окно залетали снежинки и приятно кололи ЕЕ воспаленное тело. Закрыть окно не было сил. Зато откуда-то взялись силы вновь захотеть ЕГО любви. ОНА принялась гладить его, но ОН сонно сказал: "Слушай, не обижайся. Я больше не могу. Иначе просплю завтра машину в аэропорт". ОНА не обиделась, просто ЕЕ руки все гладили и гладили его, не в силах остановиться. По-другому просто не получалось. ЕЙ хотелось, чтобы пурга никогда не прекращалась, чтобы их домик замело по самую крышу, чтобы не летали самолеты, не ходили поезда, некуда было торопиться, никуда не надо было бы ехать, и они все время бы так и лежали, прижавшись друг к другу.
Но утром неожиданно выглянуло солнце. Сначала оно светило как бы нехотя, но потом все ярче и ярче. ОН встал, поежившись, и с нарочитой веселостью стал одеваться. Потом ОН взял лопату и пошел откапывать дверь домика. ОНА даже не хотела вылазить из-под одеяла и одеваться. Вместо этого ОНА укрылась с головой. ОНА вдруг поняла, что они вряд ли когда-нибудь встретятся - просто потому, что такова жизнь. Позже ОНА все-таки встала, заварила ему крепкого чая, старалась шутить и улыбаться. Потом за НИМ приехал УАЗик и повез в аэропорт... Через какое-то время ОНА тоже уехала, только в другом направлении.
Конечно, ОНА знала его телефон и адрес электронной почты. И время от времени они переписывались. Большего ОНА и не требовала от него. И как ОНА могла что-то от него требовать - у НЕГО была другая, своя жизнь, в которой ЕЙ, видимо, не было места. В своих письмах ОН рассказывал ей, что нового происходит в ЕГО жизни и на работе. Рассказывал, что у ЕГО дочки выпал первый зуб, и без зуба она выглядит такой трогательной и беззащитной, а еще смешно шепелявит.
У НЕЕ тоже была своя жизнь - та, которая росла внутри нее. ОНА долго не могла решить - рассказывать ЕМУ или нет. Боялась, что ОН не поймет. Начнет требовать "разрешить ситуацию и особо не затягивать". А потом ОНА узнала, что ЕГО жена тоже беременна - вторым ребенком. ОНА поняла, что ей нужно попытаться отключить все чувства к НЕМУ - как пытаешься отключить вкусовые ощущения, когда пьешь горькое лекарство.
И только впоследствии выяснилось, что именно эта ситуация и стала триггерной, т.е. пусковой - был нажат курок, запустивший дремавшую в генах болезнь. Все здесь сложилось воедино и сошлось в одной точке - стресс, беременность, наследственность.
Болезнь диагностировали еще во время беременности. Участковая врач, наблюдавшая ее во время беременности, оказалась очень въедливой и не поленилась составить семейный анамнез. "А я тетка вредная" - любила повторять врач... Она-то, почуяв неладное, и отправила ЕЕ на дообследование. А потом началось... Оказалось, что ЕЕ болезнь передается по наследству. ОНА "благополучно" получила ее от мамы и в свою очередь могла передать ее своему ребенку. Особенно это было бы критично в том случае, если бы родилась девочка. Но ОНА даже разговаривать не хотела на тему "рожать - не рожать". Для нее сама постановка вопроса таким образом была дикой нелепицей. Как можно избавиться от маленького существа, которое уже живет внутри тебя, и у которого уже есть душа и тело? Плановое УЗИ, тем не менее, принесло некоторое облегчение. У НЕЕ должен был родиться мальчик. Значит, болезнь можно было обмануть. Однако, в данном случае речь шла лишь о возможной болезни плода, а не о ЕЕ собственной. В ЕЕ случае все обстояло гораздо хуже, и прогнозы были далеко неутешительными. ОНА могла полностью повторить судьбу своей матери - полного инвалида, которая не могла вспомнить даже свое собственное имя, и не узнавала своих собственных детей - ЕЕ и ЕЕ сестру. Болезнь просто корежила память и превращала нейроны мозга в обрывки, в бесполезную кашу. В результате чего мозг был способен лишь выполнять роль заполнителя черепной коробки, не более того.
Еще во время беременности с НЕЙ связывались из органов опеки и вели долгие и вкрадчивые разговоры о степени ответственности, которую берет на себя больной человек, решивший родить ребенка. Тем более, больной человек в ЕЕ ситуации - лишенный практически какой-либо помощи. Отец ЕЕ умер, мать напоминала растение и сама нуждалась в помощи. Сестра, с которой у НЕЕ была большая разница в возрасте, жила своей жизнью. Они были практически чужие друг другу люди. Так уж сложилось с самого начала, что у них было мало общего. Тем не менее, какое-то участие в ЕЕ жизни сестра все же принимала - посредством периодической раздачи советов, которые она сама считала очень ценными и своевременными. Друзья.. Да, у нее были друзья. Но, наверное, у каждого человека, имеющего друзей, наступает в жизни такой момент, когда все заняты своей жизнью и своими делами и не хотят брать на себя чужой негатив. Органы опеки, понимая, что беседы с НЕЙ вряд ли будут иметь какой-либо результат, решились на контакт с ЕЕ сестрой, после чего сестра позвонила ЕЙ и задала глубокомысленный вопрос: "А ты не задумывалась, что ты будешь делать, когда станешь забывать клеить сама себе записки на холодильник?" Задав этот вопрос, сестра лишь озвучила ЕЕ собственные опасения - ОНА и сама боялась наступления такого момента, когда она станет не просто забывать, а забывать ВСЕ, даже самое простое и нужное. Неужели она когда-нибудь забудет даже то, что у нее есть ребенок - бесконечно любимое и бесконечно зависящее от НЕЕ существо, о котором просто нельзя забывать? "Я не понимаю, на что ты надеялась, когда решилась рожать, - добавила сестра - ведь ты же знала.."
Да, ОНА знала о своей наследственности, о дремлющей в генах болезни. Но при этом ОНА знала и другое. Как-то раз, поднявшись не на тот этаж, она случайно увидела на стене в женской консультации плакат, подробно информирующий о том, КАК на самом деле делаются аборты, ЧТО при этом происходит с ребенком, и КАКИМ ОБРАЗОМ его убивают, преждевременно извлекая из тела матери на свет божий. Конечно, идея создания такого плаката была благая - наставить заблудших, стоящих на распутье дев на путь истинный. Но авторы идеи явно перестарались - содержание плаката было не для слабонервных. На плакате была поэтапно расписана вся процедура аборта от и до - как ребенка сначала захватывают щипцами за какую-либо часть тела и отрывают ее, а затем и другие части тела. Далее настает черед головы - самой большой части ребенка, которая просто раздавливается щипцами и в таком состоянии вынимается наружу. То есть на самом деле при изъятии ребенка наружу никакого ребенка уже не существует - остается только кровавое месиво. "Щадящий" метод мини-аборта на плакате выглядел не лучше. Разница состояла лишь в том, что маленький срок беременности позволяет при мини-аборте высосать ребенка из полости утробы специальным насосом, который впоследствии просто перемалывает его тело как мясорубка. Очевидно, живописуя подобные ужасы, авторы плаката как раз и планировали добиться своей цели - наверное, нужно иметь очень крепкую психику, чтобы даже после прочтения данного "учебного" материала не отказаться от своих намерений. Но для НЕЕ дело было не только в плакате. Она понимала, что просто не имеет морального права лишить другое живое существо шанса жить, видеть мир и наслаждаться его красками. А что касается отца ребенка - это уже не важно, через это надо просто перешагнуть. ОНА не жертва, ее не надо жалеть. Напротив, ЕЕ сил хватит даже на то, чтобы пожалеть ЕГО - ведь ОН так запутался в этой жизни. Запутался до безобразия.
Конечно, ОНА надеялась только на лучшее. Ведь нельзя жить без веры и надежды. Порой они и только они держат тебя на плаву.
От раздумий ЕЕ отвлекло сопение просыпающегося ребенка. ОНА бросила взгляд на часы и записки на холодильнике. "Так, покормить и пора на прогулку" - сказала ОНА сама себе.
Когда ОНА выкатила коляску из подъезда на улицу, снег показался ей еще более свежим и искрящимся, чем при виде из окна. "Да ведь снег такой же, как тогда, когда мы жили в домике" - подумала ОНА. И вдруг в голове опять что-то щелкнуло и замкнуло. ОНА не смогла вспомнить, где именно они жили в этом домике. Но при этом почему-то очень захотелось сушек - обыкновенных, твердых кругляшков, которые можно грызть как семечки, особенно когда хочешь на чем-то сосредоточиться. Это тоже была маленькая хитрость - так называемый "заместительный метод", которому ЕЕ тоже в свое время учили, чтобы ОНА могла в меру своих сил сопротивляться болезни. "Надо зайти в магазин", - решила ОНА.
ОНА покружила с коляской по скверу. Сушек хотелось все сильнее и сильнее. Хотелось хрустеть ими прямо на морозе, чтобы рассыпчатые крошки падали на шарф, меховой капюшон пуховика и чтобы их подбирали юркие воробьи и синички, ничего не оставляя тяжеловесным и ленивым голубям. Сушки в магазинчике по соседству были особенно вкусные, поскольку были всегда свежие - они продавались на развес и упаковывались не в простецкий полиэтилен, а в бумажный пакет, который только усиливал их свежий, аппетитный запах. Это ОНА помнила. Ведь вкусовые ассоциации - одни из самых мощных.
Магазинчик был маленький с крохотным входом - да и зачем булочной быть большой. Заглянув в витрину и убедившись, что очереди там нет, ОНА решила оставить коляску на улице, чтобы не проталкивать ее два раза в маленькую узкую дверь. ОНА зашла в магазин, достала деньги и вдруг... Запах, это был знакомый запах. Очень похожий на то, как пах ОН. Возможно, это был просто похожий парфюм, оставшийся в воздухе после кого-то из покупателей. Но как пронзительно было воспоминание... "Вам чего?" - вопросительно кивнула ЕЙ продавщица. ОНА задумчиво посмотрела на полки с хлебом, пряниками, кексами и рогаликами, но так и не смогла вспомнить, зачем ОНА сюда зашла. Все ЕЕ мысли были заняты запахом. Нет, ОНА не могла ошибиться, это был ЕГО запах. Но как? Откуда? Почему здесь? Мысли словно играли друг с другом в догонялки. ОНА медленно подошла к двери. "А что, если пойти за запахом? Ведь он же откуда-то взялся в магазине, значит, кто-то принес его на себе извне.." Наверное, после активации болезни ее организм начал работать в каком-то другом, особом режиме и включать какие-то компенсирующие функции, как будто некий оператор сидел за большим пультом управления и размышлял вслух: "Проблемы с памятью, ну ничего - тогда поработаем над обонянием".
Она вышла из магазина, даже не взглянув в сторону коляски, в которой уже начался ворочаться ребенок. Она повернула в противоположную сторону - за запахом, который, как ей казалось, она непременно найдет...