Сначала все было хорошо. Даже замечательно. Просто все было как обычно. Как обычно... Зачастую мы скучаем и зеваем, если все в нашей жизни течет "как обычно", хочется праздника и новых, зачастую "острых", впечатлений. Имеем - не ценим, потеряем - плачем. В общем, все было как обычно.
Круизный корабль с радостными и счастливыми пассажирами. Яркое солнце, голубое море. Все шло хорошо до того дня, когда начался шторм. Когда работаешь в машинном отделении глубоко во чреве корабля, трудно судить, что происходит наверху. Но, скорее всего, не только шторм был причиной того, что в один миг весь привычный и знакомый мир в прямом смысле слова перевернулся с ног на голову. Был сильный удар, сотрясший весь огромный корабль, а потом все перевернулось. Я уже не помню, свет потух до того, как я ударился головой или после. Но когда я очнулся, вокруг был мрак и не привычная для меня тишина. На моей несчастной голове была повязка, это я понял, когда поднес к ней руку. Мрак и тишина, хотя надо сказать тишина была не абсолютной, она постоянно нарушалась какими-то звуками, что-то трещало, капала вода, шелестела одежда, нарушаемая движением, одежда..., нарушаемая... движением. Значит я не один в этом беспросветном мраке.
- Кто здесь?
- Тебе уже лучше? - раздался участливый женский голос. - Тебе лучше не вставать. Повязку я наложила, но я не врач, и поэтому тебе лучше полежать, пока не придет помощь.
- А она придет?
- Конечно! - ответил уверенный женский голос. - У нас есть фонарик, и люди ушли наверх искать выхода и помощи.
- А где мы и что произошло?
- Я не знаю. Корабль перевернулся и нам просто надо выбраться наверх, там нам всем обязательно помогут.
Сил и желания разговаривать у меня не было, да и так понятно, что после того, как корабль перевернулся, перевернулись и все знакомые понятия - верх стал низом и наоборот, и любое пространство, носящее в обычном измерении привычное название, сейчас можно смело назвать помещением. Так что, где я сейчас нахожусь, в принципе, не имеет особого значения. А то, что корабль полностью не затонул, объясняется просто - воздух, находящийся в этом огромном чреве, не дает этого. Или, быть может, корабль затонул, но воздух, находящийся внутри, не дает нам умереть. Все может быть. Главное, мы пока живы и у нас есть надежда на спасение. Мои мысли были прерваны шумом шагов.
- Наверх пути нет, - судя по голосу, это был главный механик. - Мы пытались пройти, везде вода. Единственная надежда, что спасатели к нам пробьются, лишь бы хватило воздуха нам их дождаться. Мы в воздушном кармане, теперь главное ждать и не терять надежды.
- Да, не повезло нам, - это был электрик, - хотя как знать, может и повезло, ведь пока еще мы живы.
- Пить, пить, - раздался незнакомый голос.
- Сейчас милый, - женские шаги раздались в тишине.
- Нам лучше всего постараться устроиться поудобнее и дождаться помощи. Самое главное - сохранять спокойствие, - голос главного механика старался прибавить всем уверенности.
Шум, последовавший за этим, свидетельствовал о том, что каждый пытался устроиться в помещении как можно лучше.
- Батарейки в фонарике нам лучше поберечь, он нам может еще пригодиться. Надеюсь, помощь долго не задержится, с корабля же ведь успели подать сигнал SOS. Так что, немного подождем, и все будет хорошо, - главный механик старался ободрить, наверное, не столько нас, сколько самого себя.
Наконец наступила тишина. Какие-то звуки все же нарушали ее. Пятеро человек, отрезанные от привычного мира.
- Жалко не успеваю на день рождения своих детей, у меня двое мальчиков - близнецов, - нарушил наступившую тишину механик.
- А у меня дочка, - вступил в разговор электрик, - но мы с женой хотели бы еще детей. Кстати, становиться холодно, первое время я это не замечал, а сейчас чувствую.
- Если замерзаешь, делай физические упражнения, - посоветовал механик.
- У нас двое раненых, здесь где-нибудь есть хоть какие-то лекарства? - спросила женщина.
- Врядли, хотя попробовать поискать можно. Если не лекарства, то хоть что-нибудь найдем. Нам нужна еда, одежда для утепления, помощь может задержаться, а здесь действительно становиться прохладно, ведь системы жизнеобеспечения корабля не работают. Кто-нибудь хочет со мной пойти? - включая фонарик, спросил главный механик.
- Я с тобой, - поднялся со своего места электрик, - все одно лучше, чем сидеть на месте и замерзать.
Гулкое эхо от их шагов некоторое время слышалось, но вскоре все стихло, и мы остались втроем в полной темноте. Наверно все же здорово я приложился головой, боль в ней не утихала, а так же она ощущалась в области груди, пожалуй, еще есть сломанные ребра. Но холода я не ощущал, кто-то заботливо прикрыл меня старым одеялом. Но постепенно боль и шум в голове стали стихать, где-то равномерно, как метроном, капала вода. Темнота и тишина окружали меня, темноту можно как масло на хлеб намазать на тишину, все приправить покоем, и можно наслаждаться этим изысканнейшим блюдом. Только падающие капли воды нарушали наступивший покой. Этот звук напомнил мне большие часы, что были в кабинете моего дедушки, камин с тихо пылающими дровами, большой стол, а за ним в кресле мой дедушка, работающий с бумагами. Воспоминания зачастую бывают очень сильными и яркими, и приходят неожиданно, уводя в прекрасный мир детства. Звуки шагов и голосов, возникшие вдалеке, приближались, и, осветив лучом света от фонарика, вошли механик с электриком.
- Есть хорошие новости - у нас с собой лекарства, еда, одеяла, и самое главное, - засмеялся механик, - мы нашли выход наверх, и сразу поспешили к вам. Сейчас подкрепимся и постараемся выбраться отсюда.
- Сначала надо дать обезболивающее, - женщина взяла коробку с ампулами, порывшись в ней, нашла нужное, и, набрав в шприц, сделала укол мне, а затем тому бедняге, что по-прежнему просил пить.
От укола боль стала стихать, и приятное тепло начало растекаться по телу. Механик вместе с электриком на столе делили на равные порции колбасу, хлеб.
- А это, - хитро подмигнув, механик вытащил из кармана небольшую бутылочку, - для поднятия нашего духа, за удачу и везение.
- А как раненые, они смогут идти? - спросила женщина. - Может вам подняться наверх самим, а потом вернуться за нами с помощью?
- Я смогу идти, - неожиданно для меня поднялся на ноги человек, еще недавно просивший пить.
- Ну, тогда и я пойду, здесь не останусь, - сказал я и решительно попытался встать.
- Лежи, лежи, - женская холодная рука прикоснулась ко лбу, удерживая меня, и, открыв глаза, я ничего не увидел, мрак окружал меня.
- Наверно у тебя сильная температура, ты просто весь горишь, разговариваешь сам с собою.
- А где механик и электрик?
- Они еще не вернулись. Хочешь пить? - участливо спросил женский голос. - Воды у нас много, - невесело пошутила она.
- Да, пожалуй, - согласился я, и рука бережно, осторожно приподняла мою голову и губ коснулся край кружки.
Глотая холодную влагу, я чувствовал как жар, сжигающий меня изнутри, постепенно отступал. Звуки шагов и голосов, возникшие вдалеке, приближались, и, осветив лучом света от фонарика, вошли механик с электриком.
- Немного одежды, вот и все, что удалось нам найти, еды и лекарств, к сожалению, нет. А как ребята? - пройдя и свалив в кучу одежду, устало присели прямо на пол.
- Плохо, нужна медицинская помощь.
- Что делать, остается надеяться, что помощь к нам долго не задержится, а сейчас, - механик поднялся и принялся распределять найденную одежду. Меня сверху еще прикрыли.
- Жаль, - тяжело вздохнув, механик продолжил, - фонарик придется выключить.
Лучик света, освещающий и согревающий душу, потух. Мрак и тишина воцарились вокруг.
Резкий звонок вырвал меня из мрака. Открыв глаза, я увидел ярко освещенную солнцем свою комнату. Еще не отойдя от ночного кошмара, я рывком сел на кровати. Всего лишь сон, яркий, но все же сон. Сладко потянувшись, встал и подошел к окну. Голубое небо, зелень травы и деревьев, покой, царящий вокруг, постепенно выветривали из памяти воспоминания кошмара. Шум, доносящийся из кухни, свидетельствовал, что жена уже занята завтраком. Зайдя туда, ласково обнял ее за талию и пожелал доброго утра.
- Твой любимый кофе со сливками готов. Ты кричал, что-то приснилось?
- Так, приснилась какая-то ерунда. Я на корабле, терпящем бедствие, да еще покалеченный, не хочу даже вспоминать, - взяв со стола чашку кофе, сделал глоток, и удивился, он уже успел остыть.
- Кофе совсем холодный, когда же ты его приготовила, что он успел остыть?
- Пей, пей, я тебе помогу, - взяв чашку, жена поднесла ее к моим губам.
- Но я не хочу холодный кофе, - но женская рука ласково и настойчиво продолжала держать чашку, пока я наконец не пришел в себя. Мрак окружал меня.
- Пей, ты же сам просил. Подожди, может сейчас найдут и принесут какое-нибудь лекарство, и тебе станет легче, - успокаивал меня участливый женский голос.
- А разве они не вернулись? Они сказали, что нашли только одежду, больше ничего.
- Нет, они как ушли, так еще не возвращались. Это тебе наверно приснилось.
- Наверно, с сожалением согласился я, - это был замечательный сон, лучше б я не просыпался.
Подав мне пить, женщина в темноте, на ощупь, вернулась на свое место, и зябко кутаясь в какую-то куртку, принялась терпеливо ждать. Время в темноте тянется удивительно медленно. Все-таки время вещь не объективная, бывает, часы пролетают как минуты, а минуты растягиваются в вечность. Звуки голосов и шагов, возникшие вдалеке, приближались, и, осветив лучом света от фонарика, вошли механик с электриком.
- Есть новости - одна плохая, а другая хорошая, - и не дожидаясь ответа, механик продолжил, - Мы ничего не нашли, да, впрочем, особо и не искали. Зато мы смогли починить один генератор, и у нас будет свет.
И в подтверждение его слов, лампочка, которая теперь была на полу, стала постепенно разгораться, пока не вспыхнула во всю мощь своего накала.
- Ну, что я говорил, - радостно и победно механик обвел всех взглядом, - есть свет, будет и тепло. Главное не унывать и не поддаваться панике.
И правда, свет, разогнавший мрак, давал надежду, что не все так уж и плохо, и помощь подоспеет вовремя.
- Обождите, вы не слышите, вроде как где-то звенит? - женщина смотрела на двоих стоящих перед ней мужчин, но те после минутной паузы признались, что ничего не слышат.
- Сейчас обождите, - встав, она вышла за дверь.
И буквально через минуту в комнату ворвались двое милых и одинаковых малышей.
- Папа, папа, - радостно крича, они бросились к удивленному и озадаченному механику.
- Как вы здесь очутились? - обнимая их, продолжал он удивляться.
- У нас же сегодня день рождения, ты что забыл? Подарки нам приготовил?
- Ну как я мог это забыть. И подарки у меня, конечно же, есть, - механик все никак не мог нарадоваться, обнимая своих мальчиков.
- А вы говорите, ничего не звенит, - смеясь, следом вошла женщина, - Я же слышу, работает дверной звонок.
Но тут и я услышал, как какой-то посторонний звук, сначала слегка слышимый, стал постепенно нарастать, становясь все громче и громче.
- Вы слышите, что это такое стучит? - но никто не обращал на меня внимания. Все продолжали весело беседовать друг с другом, как ни в чем не бывало.
- Вы слышите, что это такое стучит? - не выдержав, я крикнул, пытаясь привлечь всеобщее внимание.
Женщина обернувшись, подошла ко мне и, взяв за руку, произнесла:
- Вы слышите, что это такое стучит?
Раскрываю глаза, мрак снова окружает меня. Слегка тряся мою руку, женщина продолжала задавать тот же вопрос.
- А где механик с электриком? - спросил я.
- Они еще не вернулись.
Но звук реально существовал. Спасатели, наконец, с трудом смогли пробить твердую оболочку корпуса корабля, и внутрь хлынул яркий солнечный свет, морские брызги и крики чаек.
Изнутри из мрака, сквозь небольшое вырезанное в крепкой стали отверстие был виден кусочек ярко-голубого неба и парящие в вышине белые чайки. Что это - долгожданное спасение или последний отблеск угасающего сознания?