Цыганка. Она лежала на моей груди. Черные густые волосы разметались по подушке. Она спала, тихая и уютная. Совсем другая, нежели час назад. Тогда это был ураган, феерия, буря чувств и эмоций. Неужели два таких разных образа могут уживаться в одном человеке?
Я встретил ее где-то месяц назад на городском базаре. Она гадала за деньги, раскидав на платке старые потрепанные карты. Толпа зевак окружала ее, с интересом наблюдая за процессом. В основном неуклюжие тетки да молодые девки. Что меня потянуло подойти? Человек моего круга и ранга странно выделялся в окружении всей этой какофонии. Но затем наши взгляды встретились и меня пронзила молния. Остальное я помню смутно. Кажется, я подсел к ней погадать. Она что-то говорила. Я не слышал. Смотрел за движением ее губ. Как волосы падают на лицо и она небрежно смахивет их взмахом головы.
Я приходил несколько раз. Каждый раз она с пониманием улыбалась и раскладывала свою потрепанную колоду. Что она могла понимать? Я - сильный, целеустремленный, волевой мужчина, для которого положение в обществе важнее семьи, потерял голову из-за какой-то цыганки.
Но она была близка мне. Это странно звучит. Но она понимала меня как никто в этой жизни. Она рассказывала все, что не могла знать даже жена. Даже нянька, которая часто в детстве прикрывала мои шалости от гнева отца.
Интересно, а у нее была семья?
Какая-то грязная босая девочка крутилась вокруг нее на базаре. Может это дочь? Тогда где же муж? У цыганок бывают мужья?
Неужели какой-то мужчина смог укратить ее? Подмять, сделать своей.
Я почувствовал укол ревности. Самому смешно! Я ревную цыганку!
Но тут она пошевелилась. Нет, не проснулась.
Однажды на базаре она сказала, что мы встречаемся не в первый раз. Я рассмеялся, уж не она ли была на том приеме у князя пару недель назад. Но она была серьезна.
- Мы встречаемся в каждой нашей жизни, - сказала она. - Но никогда не можем быть вместе. Это наше наказание. Боги прогневались на наше своеволие много воплощений назад. Мы дополняем друг друга. Если мы соединимся, мы станем по силе равны им. Мы должны пройти долгий путь смирения и покояния, тогда, возможно, нам разрешат обрести друг друга.
- О чем ты говоришь?
- О других жизнях, иных воплощениях. Мы не первый раз видимся. Где бы мы не были, нас всегда притягивает друг другу. В следующий раз, карты говорят, мы будем очень рядом, почти с детства вместе. Возможно, нам удастся...
- Ты веришь во всю эту чушь?
- А ты нет?
- Нет, конечно. Я в бога-то не верю.
- Это потому, что ты зол на него.
- А ты нет?
- У меня их много, цыгане не поклоняются вашему христианскому богу. Мои боги везде - в дорожной пыли, в листике дерева, в небе, в травинке.
- И ты думаешь, я поверю во все это?
- А ты уже веришь. Иначе не сидел бы здесь и не слушал меня. Но ты знаешь, чувствуешь, что я права.
Интересно, неужели мы правда могли бы быть вместе? Я и цыганка. Может бросить все и уйти за ней? В табор. Или где они там живут?
Смешно. Какая ересь в голову не придет. Я и цыганка.
***
Через несколько дней ее след простыл. Ни на базаре, ни где либо еще я так и не смог ее найти. Дни потянулись за днями, жизнь вошла в свое привычное русло.
Только где-то глубоко-глубоко внутри, возле самого сердца, поселилась щемящая тоска. И перехватывало дыхание каждый раз при виде цыганского табора...