Куделин Виталий Евгеньевич : другие произведения.

Поэты, вино, сигареты...

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

   В. Е. Куделин
  
   ПОЭТЫ, ВИНО, СИГАРЕТЫ.....
  
  
  
   НЕМНОГО О СЕБЕ
  
   Свободным ветром одержимый
   Поэт, тоской любви томимый,
   Бреду по жизни этой бренной,
   Ведомый волею судьбы.
   Бреду, на равнодушья стены
   Я натыкаюсь непременно.
   По мне уж лучше перемены
   И обращение на "Вы".
  
   Подхвачен песней залихватской,
   Готов любить любовью братской.
   Но не люблю, ведь не имею
   В наличье братьев и сестёр.
   В душе одну мечту лелея,
   Подобно Гришке - чародею,
   Несу сплошную ахинею,
   Но руки к Господу простёр.
  
   Подвержен всем мирским забавам,
   Горжусь мне данным свыше правом
   Писать о том, что наболело
   И что тревожит жизнь мою.
   Ну, а для дела стану смело
   На белом - чёрным, в чёрном - белым.
   Раз хочешь жить - живи умело.
   И я пишу, люблю, живу.
  
   МОЙ НОВЫЙ (НО НЕ ПЕРВЫЙ) СПЛИН
   (И ОН ЖЕ НЕ ПОСЛЕДНИЙ).
  
   В этом времени я как больной партизан.
   Вроде надо стрелять, да испорчен наган.
   Вроде надо вперёд - только валит с ног дрожь.
   Мне б в карман собирать, тут же - вынь да положь.
  
   И отняли мой нож - мой могучий язык.
   Жаждой творчества ссохся усталый кадык.
   И ни дык, и не так, и никак. Как дурак.
   Погонять что ли в поле бродячих собак?
  
   Погонять что ль себя, заодно и других -
   Что-то проза не та, что-то вычурен стих,
   Что-то вычерчен чёрт, в целом - вычернен свет.
   Черт любимых давно на портрете уж нет.
  
   Нет того, что вчера, впрочем, нет и сейчас.
   Через час на обед - бедный ест только раз.
   А на два - выходи, поищи что почём.
   И опять кирпичом, кирпичом, кирпичом.
  
   Вот такой вот дурдом, так, что дур полный дом.
   А спесивых самцов на отцов. Но потом.
   А на прошлом - печать. На грядущем - туман.
   В этом времени я как больной партизан.
  
  
   Как Я стал предателем (ПРЕДАТЕЛЬ)
  
   Я предал вас, мои стихи.
   Я не писал вас тыщу лет.
   Не посвящал вас никому,
   Менял на воду и на хлеб.
   Менял на воздух и на свет
   Транжирил лихо по углам.
   Не потому ли по утрам
   Мне хочется уйти к тому,
   Что скрылось в вареве времён
   Накрылось тазом бытия
   И разом хочется забыть,
   Что разум предаёт меня.
   Того двукрылого коня
   Загнал сей умник под соху.
   И дух мой в тапках на меху
   Устал там в темноте бродить.
   Устал пасти корявых муз
   И груз за грузом доставлять
   В бездонный мир прямой кишки.
   И как на это повлиять?
   Лишь можно только возлиять,
   И возлежать, и возносить
   Себя во снах, но выносить
   Поутру вновь себя мешки.
  
   Эх, кошки-мышки вы мои,
   Изгои, гои разных лет.
   Я предал вас мои стихи,
   Я не писал вас тыщу лет.
  
  
   ПОДРАЖАЯ ГИППИУС
  
   Как всё банально, хотя эпохально,
   Морально не стойко, с исходом летальным,
   Фатально незримо, противно фекально,
   И до неприличия несексуально,
   Тотально убого, батально красиво,
   Локально не право, ужасно спесиво,
   Кристально не чисто, но видом не страшно,
   Хотя иногда и смертельно опасно,
   Так просто, так сложно, нельзя то, что можно,
   Подкожно больно, здорово наружно,
   До боли смешно, до смеха угрюмо,
   Радикально грешно, актуально безумно,
   Плохое, прекрасно, фантасно, потрясно,
   Маниакально-романтико страстно,
   Гнилое, живое, на запах приятно,
   Мобильно неверно, навек безвозвратно,
   Родное, хорошее, мерзкое нечто,
   Резонно большое, порочно, конечно,
   Оконно-дверное, мозолисто глупо,
   Овально прямое, извилисто тупо,
   Свободное в меру, не в меру брезгливо,
   Стабильно пассивно, осенне тоскливо,
   Мечтательно-нервно, на голос не зычно,
   Непреодолимо, обычно, обычно...
  
   ЛЁГКАЯ ЛИРИКА В ТРУДНЫЕ ДНИ
  
   Лёгкой лирикой стихов
   Грусть крадётся по тетрадке.
   Ну, а где-то сладко-сладко,
   В вечном гуле городов,
   Спит дитя в своей кроватке,
   Позабыв про салки, прятки.
   Мать пришила две заплатки,
   Обметав, на ткань штанов.
   Спи, ребёнок. Спи, Ванятко.
   Снов тебе, приятных снов.
  
   Лёгким запахом весны
   Из цветка в красивой вазе
   Ночь крадётся по бумаге.
   И вверху поют коты.
   Где-то, полные отваги
   И пьяны без пенной браги,
   Приспустив бравады флаги,
   Без излишней суеты,
   Двое, их лишь личной связью,
   Объясняются в любви.
  
   Лёгким дуновеньем грёз
   Появляются творенья.
   "Муха села на варенье..." -
   Право дело, не всерьёз.
   Полуночные раденья.
   За мгновенья вдохновенья
   Гибнут букв поколенье.
   А от дыма папирос
   Создаётся впечатленье
   Про незримый паровоз.
  
   Средь подушек и перин
   Не найти в сей час поэта.
   Он неправильным сонетом
   Этой ночью одержим.
   В танце кружиться планета.
   С ней танцуют в ритме этом
   Грусть его, да блики света
   В шелестении гардин.
   Спит дитя, спят двое где-то.
   Он не спит и он один.
  
   ОТГРЕМЕЛИ УЖ ТЕ ВРЕМЕНА...
  
   Отгремели уж те времена,
   Когда в доме звучали тосты,
   Когда правды винной кутерьма
   За собой оставляла следы.
   На столе, на рубашках, в душе.
   Засыпала, прильнувши к груди,
   Чтобы всех разогнать на заре,
   Иль самой незаметно уйти.
  
   Отгремели уж те времена,
   Когда речи здесь стоили свеч.
   Когда было не жалко вина,
   Как и дров, что ложилися в печь.
   Когда было не жалко стихов
   Для всех тех: для него, для неё,
   Той, что, выдержав боль этих слов,
   С кем-то ночью кромсала любовь.
  
   Отгремели уж те времена,
   Когда хлебом делились до крох.
   Затянуло всё плесенью сна
   И петлёй бесконечных дорог.
   Всё сошло, как ни странно, на нет.
   Раскидало - пойди, поищи.
   Лишь остался огонь сигарет.
   "Расскажи" заменило "молчи".
   Как сычи, как отряд без знамён,
   Словно вонь от огарка свечи.
   Лишь вздрогнёт за столом: "Помянём,
   Тех, что вышли и не пришли".
  
   Отгремели уж те времена...
   Старость вечностью не заменить.
   И вино пьют, чтоб выпить вина,
   А не чтобы поговорить.
   И она, как давно, не пришла
   Посетить это место тоски.
   Там, где правды винной кутерьма
   Засыпала у ней на груди.
  
   О ТЕХ, КТО ПЬЁТ ВИНО
  
   Прощай, моя любовь,
   прости меня за всё.
   Я ухожу совсем,
   туда,
   где пьют вино.
   Где яркий лунный свет,
   тебя со мною нет.
   Здесь лишь накрытый стол
   и пепел сигарет.
  
   Бумажки от конфет
   сгорели злым огнём,
   Как совесть той девчонки,
   уснувшей под столом.
   И звёзды за окном
   напомнят о тебе,
   Осталась насовсем
   в красивом белом дне.
  
   Всё это не во сне:
   я там,
   где правит ночь.
   Я непутёвый сын,
   ты - правильная дочь.
   Я знаю лишь о том,
   что нам не быть вдвоём.
   И грусть свою опять
   хочу залить вином.
  
   Спасенье лишь в одном:
   забыть тебя навек,
   Мой ласковый и нежный
   любимый человек.
   Но как забыть
   извечно-
   милые глаза,
   Сначала радость в них,
   потом же в них слеза.
  
   Весенняя гроза
   спустилась в майский день.
   Забрал с собою дождь
   тебя,
   настала лень.
   Спустилась ночь,
   и мы
   пьём в предрассветный час,
   Толкая за столом тосты из пары фраз.
  
  
   Всем наплевать на нас,
   лишь полная Луна,
   Разнообразье яств,
   ширь стен и потолка.
   Свобода лишь на ночь
   и грусть в теченье дня.
   И мысли о тождественности
   двери и окна.
  
   Да, я люблю тебя,
   но мне пришлось уйти,
   Чтобы не сбить тебя
   с хорошего пути.
   Родительский навет,
   меня с тобою нет.
   Я вновь иду туда,
   где дым от сигарет.
  
   Где снова пляшет бес
   в глазах, руках, ногах.
   Где царство безобразия
   в расстегнутых штанах.
   Где снова пьют вино,
   где выйду я в окно.
   Прощай моя любовь.
   Прости меня за всё.
  
   ЗДЕСЬ (НО ОТ НАС ДАЛЕКО)
  
   В королевстве пьяных мумий,
   В царстве отставных шутов -
   Звуки флейты, чудо-бубен
   И печальный бред стихов.
  
   Здесь живут такие люди,
   Что не сыщешь на Земле.
   Здесь поломанные судьбы
   Из-за рая в шалаше,
  
   Из-за доблести и чести,
   Веры, правды, доброты.
   Здесь несбыточные мечты
   И убитые мечты.
  
   Здесь неправильные ноты,
   Не по времени, не в лад.
   Здесь не взятые высоты
   И не принятые в Ад.
  
   Здесь отверженные Богом.
   Хотя Богу дороги.
   Здесь пройдённые дороги,
   Но всегда на полпути.
  
   Здесь оборванные жизни.
   Здесь разбитые сердца.
   Здесь раздавленные линзы
   От ударов по глазам.
  
   Здесь расстрелянные мысли.
   Здесь казнённые мозги.
   Петли, тюрьмы, голод, крысы.
   И затихшие шаги.
  
   И из хлама тех оваций,
   Что придут потом, потом,
   Новый житель, улыбаясь,
   Здесь себе построит дом.
  
   Королевство пьяных мумий.
   Царство отставных шутов.
   Звуки флейты, чудо-бубен.
   Хаос музыки и слов.
  
   А живут (весной и летом,
   Осенью, в разгар зимы)
   Здесь умершие поэты,
   Музыканты и певцы.
  
   ПЬЯНЬ
  
   Я в мир фантазий погружаюсь.
   То улыбаюсь, то кричу,
   Легко грешу, и также каюсь,
   То зарываюсь, то лечу.
  
   То вижу город с куполами,
   В котором я, как царь, живу.
   То нищим с грязными ногами
   У церкви городской стою,
   Прошу на хлеб и бьюсь в припадке,
   Изображая дурака...
  
   Но вдруг, я зол, в руках манатки -
   Я ухожу наверняка.
  
   И также лёгко возвращаюсь.
   То ненавижу, то люблю.
   Я в мир фантазий погружаюсь -
   Я просто пьян и пьяный сплю.
  
   ДРАКОН
  
   Ты избавиться помог
   От душевной пустоты.
   Сотни я прошёл дорог,
   Но не встретил красоты.
   (С.Р.)
  
   Меня съедает злой дракон.
   Он хочет быть со мной построже.
   Он снова бьёт меня по роже
   И заставляет чтить закон.
  
   А я всё лезу на рожон.
   Понятно всё - себе дороже.
   А страх, блуждающий по коже,
   Лишь только холод от окон.
  
   Лишь только холод суеты,
   Мечты пустой живое нечто.
   В моём сознании калечном
   Нарыли мерзкие кроты.
  
   И, как ни странно, с ними ты
   Та, что была тоской сердечной,
   Что на такси, летящем в вечность,
   Разбила старые мосты.
  
   Меня съедает этот гад,
   Что был рождён во тьме глубокой -
   Фантомом страсти одинокой
   И вдохновеньем невпопад.
  
   А я лелею этот ад,
   Судьбой начертанный и роком.
   И всё выходит только боком,
   Чему тот Кто-то очень рад.
  
   И в отчужденье правоты,
   Ты, как Луна в туманной шали,
   И как неведомые дали
   Твои, родные мне, черты.
  
   Я так устал от суеты:
   Кроты, мосты, черты с рогами...
  
   Мы все лишь только оригами
   В руках драконьей Красоты,
  
   ПРО ПОЭТА ( ПРО МЕНЯ )
  
   Чашка кофе, сигарета -
   Атрибуты для поэта.
   На стене плакат Мадонны,
   А не Пушкина портрет.
   За окном кабак огнями
   Завлекает, тянет, манит.
   Но нельзя туда поэту,
   Потому что денег нет.
  
   Всё истратил на бумагу
   И на бойкую ватагу
   Очень близких и не очень,
   Да и вовсе не друзей.
   Где они сейчас, не знает.
   Он работает, кропает.
   Донести он хочет слово
   До людей страны своей.
  
   А страна ударным маршем
   Лес ломает, варит кашу.
   Наломала дров уж столько,
   Да и каши - захлебнись.
   Только есть никто не может.
   Нету ртов таких и ложек.
   Расхлебать всю эту массу
   Нереально в одну жизнь.
  
   Вывод:
   Жрать её потомкам,
   Чтоб на прошлого обломках
   Мир компьютерный воздвигнуть
   И к галактикам лететь.
   Встретить в них своих собратьев,
   С ними водочку лакать чтоб.
   Чтобы новую культуру
   В массы с космоса пренесть.
   Дальше - больше, выше - круче.
   (Что мозг выдаёт кипучий)
   Ведь с такою "залипухой"
   На "измену" можно сесть.
  
   И сидит поэт угрюмый,
   Одержим тяжёлой думой.
   Вы не думайте, о счастье,
   Факт, что это всё не так.
   Чашка кофе, сигарета...
   Но не чуждо для поэта
   Всё людское. Вот бы где-то
   Достать денег на кабак.
  
  
   ЧУДОТВОРЕЦ
  
   Я не верю приметам, лишь только тем,
   Которые выдумал сам.
   Я могу петь про лето, когда дожди
   С зимою напополам.
  
   Я могу видеть Солнце, когда Луна.
   И Луну, когда её нет.
   Я могу на оконце писать слова
   Дымом от сигарет.
  
   Я могу улыбаться себе в дыру
   Зеркала, поутру.
   Я могу просыпаться один в лесу.
   И не один могу.
  
   Я могу сделать первой двадцатую ночь,
   И не верить, что я таков.
   Да из снов выйти в день без зонта под дождь.
   И любовью убить любовь.
  
   А на боль наложить три жгута забот
   Не составит проблем совсем.
   Если вдруг отвечать за семь смертных грехов -
   У меня их больше, чем семь.
  
   Если я и боюсь, то лишь только того,
   Что уйду, не оставив себя.
   Как в земле растворюсь (растворюсь я и так),
   Что останется только земля.
  
   Ну, а так, я могу сделать сотни чудес.
   И не верить в пророчества лет.
   Потому что я в шкуру от беса залез.
   Но не бес - фантазёр и поэт.
  
   ВОДОЛЕЙ
  
   В отражении луж я увижу себя.
   Я такой же, как я, только чуть искривлён.
   И смотрю я туда, как какой-то осёл.
   Я иду, наступая себе на лицо.
   В голове мокрота, ла-ла-ла, ла-ла-ла...
   Ну, а мне наплевать, что промок уже весь.
   И не надо зонта мне, не надо тепла.
   Раз я вышел под дождь, значит мне надо так.
  
   Мокрый так, как и я, под подошвой асфальт.
   А на небе дыра, хлещет как из ведра.
   Я хожу просто так и плюю на себя,
   Всё равно ведь не видно, ведь дождик пошёл.
   В этот день - дребедень, я как пень, мне всё лень.
   Я помыться решил под дождём этим днём.
   Мне хотелось уйти прочь куда-то туда.
   А пришёл я туда, где написано "ДОМ".
  
   Открывается дверь, я входить не хочу.
   Было так хорошо мне под летним дождём.
   Я монету возьму, в лужу кину, скажу:
   Я вернусь, я приду, напишу и спою.
   И опять будет всё, так, как было сейчас.
   Я увижу себя в отражении луж.
   Ты, вода, мне сестра, дождь тебе - верный муж.
   Я люблю этот дождь, обожая тебя.
  
  
   У ОКНА
  
   Затянувшись "Беломором",
   дым густой в окно пустив,
   Я смотрю на этот город -
   вижу только примитив.
   Я смотрю в ночное небо
   и на старенький вокзал,
   Думая о том, где не был,
   что ещё не испытал.
   На столе лежат творенья
   неоконченной весны,
   Чай с малиновым вареньем,
   а ещё кассеты. Ты,
   Покидая это место,
   говорила мне, шутя:
   "Не могу я быть невестой
   рифмоплёта и шута..."
   Да, я шут, но шут со смыслом,
   в шутовстве есть свой удел.
   Мой набор заумных мыслей -
   это ещё не предел.
   Есть ещё душа, как птица,
   но подстреленная в лёт.
   Гром гремел - пора креститься,
   может быть, и повезёт.
   Ты ушла тревожной ранью,
   но оставила свой след
   На продавленном диване
   и любимый, в клетку, плед,
   Сладкий запах от "Channel`и"
   и на рюмках краску губ.
   Как мы вместе быть хотели...
   До чего же я был глуп.
  
   В мерной темноте окошка
   хочется найти приют.
   На нём сидела ты как кошка,
   смотря на праздничный салют.
   А я тебе читал о чувствах,
   ты улыбалась мне в ответ.
   Да, было время, было лучше.
   И дым от дамских сигарет
   Распространялся по квартире
   и вдохновлял на новый бой.
   Я словно одержимый спирит,
   боготворил тебя святой.
   Но ты придала как Иуда,
   исчезла в этой мишуре.
   Не жду я приближенья чуда.
   Ну, а с тобой остались те,
   Кто вскормлен лживыми словами,
   забыв культуру, чтя порок,
  
   Ласкает потными руками -
   одной тебя, другой курок.
   Нет, я не ангел, не пророчу
   потоп, беду, повальный мор.
   Я просто тот, кто этой ночью
   грустит и курит "Беломор".
  
   ОДА ДЫМУ
  
   Белая полоска дыма
   Чуть видна и чуть незрима.
   Сигарета крошит пепел
   В темноту окна.
   Белая полоска яда...
   Стелется, подобно гаду,
   Эта терпкая отрава
   В лёгких у меня.
  
   И скрутив кольцо губами,
   Выпускаю на свободу
   Эту сизую дорогу:
   Дым, смолу и никотин.
   Понемногу,
   с расстановкой,
   Думаю о воле Бога,
   И о том, как остаётся
   Человек один.
  
   Ярко-огненная точка
   У хорошего сыночка
   Между пальцев на дрожащей,
   Ищущей руке.
   Ищущей во тьме опору,
   Натыкаясь лишь на шторы,
   Да на скрытые узоры
   Обоев на стене.
  
   За окном ночное небо,
   Словно пропасть в неизвестность.
   Ох, людская бесполезность...
   Плохо одному.
   Лишь белесая
   полоска
   Дыма
   мысль вгоняет в вечность.
   Этой сизою дорогой
   В жизненную тьму.
  
   ПАДЕНИЯ И ВЗЛЁТЫ
  
   Два огонька от сигарет
   Горят в ночи как маяки,
   И песен медленных куплеты,
   А за окном ночное лето.
   В одной постели я и ты.
  
   Погашен свет, но свет не нужен,
   Лишь за окном оскал Луны,
   Стеклом оконным отутюжен,
   На зеркалах, как будто в лужах,
   Зрит желтым глазом Сатаны.
  
   И тел туманно-красный отблеск,
   Шуршанье мятых простыней.
   Забыв про совесть, гордость, доблесть
   Сдадим себя без боя во власть
   Неописуемых страстей.
   Друг друга заново откроем
   За эту ночь ещё не раз.
   Что наше дело молодое? -
   Непосвященным лишь простое.
   Не прост, как кажется, экстаз.
  
   Разбив оковы духа, тела
   Нам остаётся лишь взлететь
   Над тем, что ниже возмокрело.
   Ты долго так того хотела,
   Что дальше некуда хотеть.
  
   Потом спускаться и спускаться.
   Бокал с шампанским осушить.
   Мне надо только не сломаться,
   Чтоб снова ввысь с тобой подняться
   И при посадках покурить.
  
  
   РИФМОПЛЁТ
  
   Я когда-то писать мог всю ночь напролёт.
   Был тогда не поэт я, я был рифмоплёт.
   Я пытался связать мысли в строчки. В стихи.
   И казалось мне - это стихи о любви.
  
   Я был юным тогда, я не знал, что и ты,
   Что и все мы когда-то писали стихи.
   Как наивные грёзы и детские сны
   Были эти творенья беспечной весны.
  
   Дорогою ценою покусанных губ,
   Вечно заспанных глаз и испачканных рук
   Заплатил я за то, к чему вышел сейчас -
   За отточенный слог, за пристрелянный глаз.
  
   Ты по жизни пошла не со мной, не за мной,
   И всё меньше меня в той дороге иной.
   Я тяжёлую долю поэта несу.
   Я не пара, уже, твоему колесу.
  
   И уже не пишу я всю ночь напролёт.
   Моя Муза послушнее из года в год.
   Но в душе я всё тот же шальной рифмоплёт.
   Хоть совсем я другой, хоть уже не тот.
  
   Меньше стал улыбаться и больше кричать.
   Меньше стал я с рассветом лик солнца встречать.
   Меньше стал любоваться я ночью в окно.
   Но в одном постоянен, осталось одно -
  
   Я остался твоим, как в начале пути,
   От любви, до политики, снова к любви.
   Есть другая любовь, есть другие стихи.
   Но всё так же, как раньше, сквозь творчество - ты.
  
   Ты когда-то была лишь моей и ничьей,
   Я тонул в глубине твоих милых очей.
   Я был юным тогда, и не знал, что года
   Мне позволят с тобой говорить иногда.
  
   Ты ж любила меня, я не думал, не знал.
   Я кропал, чтоб добиться, без спроса не брал.
   А, не взяв, вновь писал, чтоб от чувства уйти.
   Мои злые стихи - результат той любви.
  
   Как ни жаль, но давно всего этого нет.
   В прошлом мой рифмоплёт, очень близко поэт.
   А всё было так просто в канве бытия -
   Я писать начинал все стихи для тебя.
  
   МИНОПИСАТЕЛЬ
   (В честь завершения "Патологии")
  
   Новые романы и тетради.
   Новые товарищи и ... люди.
   Я поладил этой осенью с собою.
   И с тобою, милая, с тобою.
  
   Как легко поставить вроде точку,
   Как на бочку не свои копейки,
   Исчерпав себя последней строчкой,
   Новою идеей сатанея.
  
   Как легко разлить за прах ушедших
   Всех героев, что пером убиты.
   А потом же думать сумасшедше,
   Что хоть этим будут знамениты.
  
   И так дале и тому подобно.
   Неудобно на башку штанишки.
   Я смотрю, и смотрит кто-то злобно
   На меня из каждой новой книжки.
  
   То любовь, истерзанная местью.
   То добро, проткнутое мечами.
   Скачет мячиком, с весёлой полу-песней,
   Детство, что исхлестано бичами.
  
   Знать бы маме, что твориться с сыном -
   Не пустила б сына во солдаты.
   Вновь война - заряжена машина,
   Что строчит не хуже автомата.
  
   Остывают кости белых пальцев,
   Что намедни принимали роды.
   Так на свет рождаются скитальцы,
   Так на лист сбегаются уроды.
  
   А народы мажут бутерброды.
   Я для них не золотоискатель.
   Подбирая коды для свободы,
   Я в руках Творца - минописатель.
  
   Новые тетради и романы.
   Юные красавицы и страны.
   Я поладил этой осенью с весною,
   Я с тобою, милая, с тобою.
  
   ХВАТИТ О ГОРЕ
  
   Что-то не спится.
   Когтями чёрными
   Ночь лезет под грудь
   И втыкается звёздами.
   Надо же было так угораздиться,
   А может влюбиться всего лишь на всего.
  
   И новый вопрос бьёт наотмашь по темечку.
   Дым папирос в свете лампочки стелется.
   Надо же было так зло озлобиться,
   Чтобы влюбиться всего лишь на всего.
  
   Что-то не пишется
   Старыми строчками.
   Гордость молчит
   Убоявшись великого.
   Надо же было так просто развеяться,
   Чтобы развеять тьму приходящую,
   Чтобы зубами о локти не каяться,
   Чтобы тамтамы сыграли мой рок-н-ролл.
   Маяться в мае, собакою лаяться,
   Руками о стены, башкою о пол.
  
   Кто-то скребётся
   Мышиной походкою,
   Водкою в горло,
   Подводною лодкою.
   Надо же было влюбиться так бешено,
   А может напиться всего лишь порядочно.
  
   И смотрят глаза с фотокарточки маленькой -
   Цветочек мой каменный, вовсе не аленький.
   Где это видано, где это слыхано,
   С лихом дружить и бояться обгадиться.
  
   Что, друг, не нравится,
   Или очень хочется
   Красавицу трогать,
   Да только вот колется.
   И чтоб не случилось, всё не по-моему.
   А в яме помойной и гусь свинье брат.
  
   Встретить закат с синюшною гадостью.
   Слов нахвататься в кастрюле с лапшой.
   Хватит о горе, я люди к вам с радостью -
   Я трезвый сегодня, влюблённый, не злой.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"